ГлавнаяМорской архивИсследованияБиблиотека












Логин: Пароль: Регистрация |


Голосование:


Самое читаемое:



» » » Черноморский флот и стратегические интересы России в Причерноморье
Черноморский флот и стратегические интересы России в Причерноморье
  • Автор: chikin |
  • Дата: 08-08-2013 15:19 |
  • Просмотров: 4403

Гордиева узла: с Украиной заключим договор, а потом все само собой между нашими странами якобы отрегулируется. И речь шла о пакете соглашений. Но ведь понятно любому здравому человеку: само по себе ничего не сделается.

Надо было тогда и необходимо сегодня понять: при такой политике Черноморский флот будет умирать, и, в конечном счете, умрет.

Россия, потеряв влияние в Причерноморье, теряет то, ради чего сражались поколения россиян, прахом пойдет все, что завоевано при Петре и Екатерине. И это – на исходе XX века».

И все это происходило в условиях, когда по данным Центра военно-стратегических исследований Главного штаба, только за 2 года с момента распада СССР (1992-1994), в государствах СНГ или в непосредственной близости от них зафиксировано 24 военных конфликта и 74 присутствия ситуации, близкой к войне. Вдоль границ России было сосредоточено 530 дивизий, 42 тыс. танков и 12 тыс. боевых самолетов.

В то же время интенсивность оперативной подготовки Черноморского флота на конец 1992 года снизилась более чем на 50%, на 1/3 сократилось выполнение задач боевой подготовки, а его потенциал по сравнению с военными флотами сопредельных государств снизился в 1.5-2 раза.

«Иногда в СМИ поднимают вопрос: а нужен ли России мощный военный флот на Черном море? Все равно, мол, мы заперты, Турция не захочет – не пропустит через Босфор воевать нашей армаде не с кем… Может, обойдемся дивизионом сторожевиков? – комментировал события вокруг флота заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по международным делам С. Шишкарев и сам же отвечал на поставленный вопрос. – Однако нынешние события показывают: без сильных военно-морских сил на Чёрном море мы рискуем оставить без защиты не только собственную территорию, но и наши экономические интересы во всём регионе… Мы с украинцами, конечно братья, однако присутствие Черноморского флота удерживает их от чрезмерных односторонних акций. А как пойдёт дело, если флота не будет? Да нас просто вытеснят из Азова, прижмут к берегу. В экономической блокаде окажутся Ростов, Таганрог, Ейск, Темрюк…».

Лучшим свидетельством, подтверждающим справедливость этих слов, стал «тузльский кризис», разразившийся между Россией и Украиной в октябре 2003 года. В украинских средствах массовой информации была развёрнута настоящая истерия по поводу строительства дамбы с российской стороны в районе острова Тузла (Керченский пролив). Опять послышались металлические нотки с разговорами о войне, «которой конечно не будет между братскими народами». Заметим, до украинской границы дамба не дошла около 100 метров. При этом официальный Киев считал приемлемым односторонние действия, наносящие вред национальным интересам России в регионе и не спешил разрешить вопрос о статусе и определении границ в Азовском море и Керченском проливе. Премьер-министр России М. Касьянов был категоричен, заметив, что на 2003 год российско-украинской границы в Азово-Керченской акватории не существует. Киев с этим не согласился.

Украинские политики привыкли, что перед их напором российские дипломаты традиционно отступают.

В данном случае усилия дипломатии неизменно опираются, кроме прочего, и на военное присутствие государства в конфликтной зоне. Однако в Киеве прекрасно знают, на чьей территории находятся основные ударные силы и штаб российского Черноморского флота. Они понимают, что в случае любого противостояния в Причерноморье это слабое место Москвы, и активно используют и будут использовать данный фактор в своих интересах. Наконец, это закономерный результат, провал политики России на Чёрном море, если говорить о сохранении и поддержании сил военного флота. Малейшее снижение его потенциала всегда стимулировало претензии не только противников страны в Причерноморье, но и потенциальных друзей. За всем этим опять просматривается проблема Крыма и статуса Севастополя.

Поэтому задолго до описываемых событий грозным обвинением в адрес военного руководства России прозвучат слова Героя Советского Союза, специалиста в области ведения войны на море адмирала Э. Балтина. Говоря о разрушительной личной роли Главкома ВМФ адмирала Ф. Громова в судьбе Черноморского флота, он жестко констатировал, что тот «… своими директивами под крышей сокращений и штатных изменений в структуре ЧФ разрушил всю его систему в 1995 году... И не верьте никаким 50%. Потеряна вообще вся инфраструктура флота, которая в мирное и военное время работает на его оперативный режим. Все это называется главной базой… Флот же - оперативно-стратегическое объединение, как военный округ. Этого, говоря о ЧФ, сегодня нет. Потому, что даже наш Главком путает понятие главной базы и базирование и считает, что флот состоит из корабликов. Позволительно соединять эти понятия человеку не военному, который, скажем, радостно говорит, что база ЧФ остается в Севастополе. Какая там база…».

Адмирал считал, что Министерство обороны РФ «… против всего того, что нынче играет на развал Черноморского флота…». Однако «у нас есть и Генштаб - орган, который старается работать автономно от МО. Его роль в том, что творится в Севастополе, и нужно детально разобрать. А верховодят в городе-герое украинская национальная гвардия, ее спецслужбы, система тотальной слежки и контроля…». (см. газета «Правда 5»)
Напомним, это слова человека, в начале 1996 года оставившего пост командующего ЧФ (чего старательно и долго добивалась украинская сторона), пробывшего на нем три тяжелых для флота года. Это выстраданное мнение профессионала. И он не побоялся высказать его в наше непростое, смутное время.

Невысокого мнения о Главкоме ВМФ и бывший Командующий Черноморским флотом, а тогда его заместитель - адмирал И. Касатонов.

«Те люди, которые вроде должны были стать помощниками, союзниками, оказались предателями и абсолютно пассивными людьми, - писал он с возмущением в своих «Записках». - Те, кто должны были чувствовать ответственность за происходящее и делать все, чтобы защитить флот, поступали наоборот. В частности, негативную роль сыграл бывший Главком ВМФ Ф. Громов, который в стремлении сохранить свое кресло избегал любого обострения ситуации, без борьбы сдавал флотские позиции. Уцелев в этой противоречивой обстановке, он разрушил то, что создавалось многими поколениями россиян… Вообще в разрешении проблемы Черноморского флота Ф. Громов всеми силами пытался показать, что никакой проблемы нет. Он подчеркнуто не поддерживал и даже не замечал огромных усилий черноморцев по спасению флота… За годы его командования ни один черноморец не был назначен на вышестоящую должность… Спорить и работать с человеком, не имеющем своего мнения или бездумно выполняющим чужую волю, практически невозможно».

 

Украина против Черноморского флота

На середину 90-х годов XX века флот оставался, образно говоря, между двух огней. Украинская сторона к тому времени как «стратегический союзник» на деле, а не на словах перешла ко второму тапу вытеснения ЧФ с территории Крыма - постановке его сил в положение экономической нецелесообразности существования в местах исторического базирования.

Уровень поборов в налогообложении и таможенных сборов достиг феноменальных размеров. Флот прочно сидел на картотеке. Данное обстоятельство резко снизило оперативность развертывания его сил, поставило ЧФ в условия формальной блокады. Все его действия жестко контролировались украинской стороной, что полностью исключало возможность скрытого в интересах боевой деятельности развертывания сил и средств, управляемости частями и подразделениями. В любое время воздушное пространство для авиации могло быть закрыто, кораблям запрещен выход в море. В конце концов, российские транспортные самолеты стали летать на Москву через Анапу, минуя украинскую территорию.

Наряду с этим флот только в 1999 году перечислил в бюджет Украины более 54,1 млн. гривен налогов и сборов. Заметим, что собственно бюджет Севастополя тогда не превысил 98 млн. гривен. Таким образом Черноморский флот внес средства превышающие 50% городского бюджета, но Киев традиционно оставил их себе.


Численность граждан Украины, получающих в частях и на предприятиях флота российскую зарплату в Севастополе, составило примерно 100 тыс. человек, а по всему Крыму - 170-180 тысяч. Однако прежде чем деньги попадали к человеку с украинским паспортом, они проходили всю законную цепочку пересечения российско-украинской границы. С финансовых средств удерживались установленные Киевом налоги и сборы. Национальные банки успевали заработать на их обмене.

Придя, наконец, на флот, эти деньги становились фактически инвестиционной суммой в местную экономику, так как львиная доля заработной платы военнослужащих Черноморского флота и граждан Украины, работающих в его частях и на предприятиях, оставались (и остаются) по месту их дислокации.

Есть сферы жизни Севастополя в области социального обеспечения населения, где флот давно подменял местные украинские власти в их практических функциях. Например, 13-й судоремонтный завод, финансируемый из российского бюджета, несмотря на весьма скудные средства, обеспечивал теплом целый микрорайон города в зиму 1999-2000 гг. А это около 130 тыс. кв. метров жилья с населением 8 тыс. человек, из которых только около 1 тысячи севастопольцев имели отношение к Черноморскому флоту РФ. Собственно на заводе трудились 1 400 граждан Украины.

На протяжении нескольких лет Черноморский флот нес колоссальные затраты в виде налога на добавленную стоимость. Вернемся опять к 13-му судоремонтному заводу как к наиболее характерному примеру в данном случае. С 1997 по 2000 гг. его коллективом за работы, выполненные на кораблях и судах флота, внесено в бюджет Украины более 1 млн. 100 тыс. гривен, а начислено еще около миллиона (66% всех платежей по налогам). Однако в соответствии с законодательством Украины, НДС на работы, выполненные по ремонту кораблей российского ЧФ, т.е. за пределами таможенной территории страны, должен был начисляться по нулевой шкале. Только в данном конкретном случае начисленные налоговые обязательства составили 1 млн. 867 тыс. гривен. Разумеется, никто указанные деньги возвращать флоту не собирался. Как, впрочем, не спешили вернуть в 2000 году и 2 млн. гривен общей задолженности Черноморскому флоту со стороны ряда организаций города, МО и ВМСУ. Но эти «мелочи», как и многие другие (более 50% студентов филиала МГУ им. Ломоносова – граждане Украины, бесплатно предоставляются им услуги крупнейшей в ВМФ РФ Морской библиотеки им. Лазарева…) Киев старался не замечать. Учитывая сложившуюся вокруг флота обстановку, его командующий - адмирал В. Комоедов вынужден был заявить в начале 2000 года, что «В цивилизованном мире подобные экономические отношения, ушедшие в далекое прошлое, ассоциируются с каменным веком… Практически с момента вступления в должность командующего ЧФ меня не покидает ощущение неестественности происходящего вокруг флота».

По сути, флот в городе, который был построен для его базирования, становился чужим на деле, а не на словах и в обещаниях украинской администрации (31). В этом не было ничего удивительного или неожиданного. Еще в 1996 году в письме премьер-министру России В. Черномырдину и в Совет безопасности адмирал И. Касатонов подчеркивал, говоря о предложениях украинской стороны по разделу флота и условиям его базирования: «В целом предложенная украинцами концепция, которая отстаивалась ими весьма жестко, со ссылкой на высшее руководство в Киеве (он имел в виду встречу с командующим ВМСУ 25-26 мая в Севастополе В. Бескоравайным. – А.Ч.) означает на практике попытку лишить нас и флота и базы на Чёрном море». В заключительной части документа, говоря об анализе нескольких лет российско-украинского переговорного процесса по флоту, он отметил: «В настоящее время, как результат трехлетних переговоров, окончившихся не в пользу России, с точки зрения военно-морского искусства Черноморский флот в Крыму потерял все оперативные параметры оперативно-стратегического объединения, а оставшиеся объекты Черноморского флота в районе Севастополя создают лишь некоторую тактическую глубину» (32).

Суть этой фразы проста и вместе с тем трагична, Севастополь превратился не главную базу Черноморского флота, а в место банальной и временной стоянки его боевых кораблей. А глава городской Государственной администрации Л. Жунько на одной из мартовских пресс-конференций 2004 года высказался еще убедительнее. По его мнению, будущее Севастополя состоит в туристическо-рекрационном направлении развития. «Раньше город – военно-морская база, теперь - город с военно-морской базой».

«Если такое действительно произойдёт, - писала в мае 2002 года флотская газета Флаг Родины, - то рядом с памятником затопленным кораблям придется устанавливать еще один памятник – выгнанным кораблям…». Руководитель общественной организации «Лига офицеров Севастополя», бывший военный комиссар города полковник В. Лукичев считает, что причина «демилитаризации» главной базы двух флотов куда как прозаична. Она заключается в значительных личных интересах «партии» и «семьи» председателя Севастопольской городской государственной администрации Л. Жунько*.

Кредо данного подхода умещается в короткую и лаконичную фразу, извлеченную из Концепции территориального развития города в административных границах до 2005 года. Не без участия вышеназванных сил она была одобрена сессией городского Совета. А именно: «… создать политические, социально-экономические, градостроительные условия, которые обеспечат поэтапное сокращение военно-морской базы с частичным перепрофилированием территории». Дальнейшую судьбу флотской земли предугадать не сложно. Впрочем, сам президент Украины Л. Кучма в 2004 году многозначительно заметил: «Я никогда не поверю, что человек пришел из большого бизнеса, и он будет в первую очередь беспокоиться о государственных делах»*. В 2002 году компенсационные выплаты из государственного бюджета Украины за базирование ЧФ РФ на территории Севастополя составили 31,7 млн. грн., в 2003 году – 32 млн., и в 2004 году – 63 млн. грн. (33).

На 1997 год российская морская граница на Черном море сократилась до смехотворной цифры около 350 километров. И это после столетий кровавой и упорной борьбы наших предков за выход к берегам Понта Евксинского, который в начале X века арабский писатель Масуди назвал Русским морем. Запад сильно заинтересован, чтобы российско-украинское союзное государство никогда не возникло. Они боятся этого и прилагают значительные силы через лоббистские прозападные группировки в самой Украине, чтобы заблокировать любое движение братских стран в данном направлении. Перед ними, как в ужасном сне до сих пор стоит мощь бывшего СССР и последствия, которые могут иметь место после объединения славян под эгидой Москвы. Особенно активно они боролись с этим в начале XX века, борются сегодня, и будут бороться завтра.


Лобби и российско-украинские отношения. Турецкий фактор.
НАТО и военный флот России.

Черноморский флот и стратегические интересы России в ПричерноморьеЗначительную роль в неблаговидном и вредном для стратегических интересов России и Украины деле взаимного удаления государств друг от друга продолжает играть проукраинское лобби в высших эшелонах власти Российской Федерации.

«… самое действенное, самое коварное направление воздействия (на военно-политическое руководство той или иной страны. – А.Ч.) – это создание лобби: прослойки людей, рассматривающей интересы своей страны с позиций другого государства, другой культуры. Я не имею в виду только тех, - писал генерал-полковник Л. Шебаршин в начале 90-х годов XX века в знаменитой книге «рука Москвы», - кого на профессиональном языке и мы, и американцы называем «агентами влияния», хотя именно с их помощью плетется осязаемая сеть лоббизма. «Агент влияния» - эта категория столь стара, как сама политика. Талейран, например, получал вознаграждения от Александра I и имел псевдоним Анна Ивановна. Сейчас практикуются выплаты высоких гонораров за не очень примечательные книги, оплата за лекции и публичные выступления, бесплатные поездки за рубеж и т.д. такие люди появляются и исчезают, но лобби создаются медленно, от поколения к поколению, «намываются», как дамбы» (34).

Именно с этим явлением среди некоторых московских политиков и чиновников первой половины 90-х годов XX века столкнулись многие крымские и севастопольские политические движения, общественные организации, отстаивавшие в высоких кабинетах страны интересы флота. Об этом предупреждал и один из самых нелюбимых российских политиков на Украине, директор института ближнего зарубежья К. Затулин. С тревогой он констатировал, что ситуация «требует от руководства России осторожных, но бескомпромиссных мер по ограничению беспрецедентного влияния проукраинского лобби в структурах власти Российской Федерации». И далее: «Представляя подлинные масштабы пятой колонны в российских властных структурах, мы должны быть особенно деликатны в ее постепенной санации, чтобы не выплеснуть с водой ребенка и подвергнуть риску базовые отношения дружбы между русскими и украинскими народами». Актуальность этих слов красноречиво подтверждает другое выступление. В июле 1993 года заместитель Председателя Верховного Совета Украины В. Дурдинец (в 1995 году вице-премьер по вопросам безопасности и чрезвычайным ситуациям) на заседании Координационного Совета по обороне и безопасности Всеукраинского конгресса заявил: «Нам нужно наращивать усилия всех структур, государственных и не государственных, особенно находящихся на территории России, по приоритетному развитию интересов Украины над Россией. Каждый депутат Верховного Совета, в том числе и РСФСР, если он украинец, должен делать все, чтобы мы стали действительно Великой Украиной, и чтобы Великая Украина преследовала, прежде всего, свои национальные интересы  и интересы своего народа, где бы они ни проживали» (35).

Страшные слова. Слова, намертво вбивающие клин в добрососедские российско-украинские отношения. И принадлежат они человеку, который и в последующем будет занимать далеко не последнее место в руководстве страны. Несомненно, подобный подход сыграл в середине 90-х годов XX века определенную роль в разрешении проблемы Черноморского флота.

Таким образом, в условиях относительно неадекватного созерцания обстановки вокруг ЧФ со стороны России и агрессивно-наступательной политики Украины по всему перечню спорных вопросов относительно его судьбы, сама возможность нормального функционирования флота становилась крайне затруднительной. К тому же на 1997 год флота НАТО повсеместно господствовали на Черном море. Украина же стремилась и стремится всячески способствовать данному процессу через специальные исподволь навязываемые ей доверительные программы военного характера с США и странами

Читайте также: