Показать все теги
Следующая глава
Вернуться к оглавлению
Инициаторы «плана Маршалла» неоднократно отрицали свое намерение вмешиваться во внутренние дела стран, которым будет оказана помощь, и даже выражали «огорчение» по поводу подобных обвинений. Но их официальные заявления и действия с самого начала показали, что они намерены вмешиваться в наиболее важные внутренние дела. Так, военный министр Форрестол, бывший президент банкирского дома «Диллон, Рид энд К°» на Уолл-стрите, сказал:
«Европа — континент, где в основном занимаются ремеслами, промышленным производством и торговлей. Производственные и деловые навыки там еще сохранились и скоро станут весьма важным фактором, если мы сумеем вновь создать предпосылки для развития торговли, т. е. установим твердый курс валюты, устраним таможенные барьеры и ограничения свободной предпринимательской инициативы» [5].
Под «свободной предпринимательской инициативой» Форрестол подразумевал деятельность монополистического капитала, которую фирма «Диллон, Рид энд К0» финансировала в Германии в период между двумя мировыми войнами. «Вновь создать предпосылки», при которых монополистический капитал сможет инвестировать свои излишки, означает, между прочим, создать преграду развитию социализма, к которому стремятся почти все народы Европы. Как мы видели, первым крупным мероприятием, направленным против социализма, было изъятие Рура из-под совместного контроля четырех держав и контроля немецкого народа. Для переговоров об «отсрочке» национализации промышленных предприятий Рура в Вашингтон были приглашены только англичане. Это было в августе 1947 г., в момент, когда. Англия добивалась получения чрезвычайного займа. Крупный банкир и помощник государственного секретаря Ловетт заявил на пресс-конференции в среду 13 августа 1947 г., что англо-американские переговоры о Руре начались накануне, а переговоры о возможности пересмотра англоамериканского договора о займах начнутся в следующий понедельник. На вопрос о национализации шахт в Руре Ловетт ответил:
«Соединенные Штаты в первую очередь особенно интересованы во всем, что дает возможность увеличить добычу угля в Руре»
Спустя несколько дней в США было опубликовано сообщение о согласии англичан на «отсрочку» национализации. После этого работа конференции продолжалась в Лондоне, где французам сообщили о принятом решении, а также «убедили» их дать согласие на увеличение установленного объема продукции германской промышленности (и инвестиций). Таким образом, Рур был сохранен для картелей.
Но для инвестиций Уолл-стрита недостаточна одной Западной Германии. Английская лейбористская партия во время предвыборной кампании обещала провести национализацию сталелитейной промышленности в. Англии. Весной 1948 г. усилились требования выполнить это обещание, и американские монополисты опасались, что придется их удовлетворить. Глава Администрации экономического сотрудничества Гофман поторопился выразить свое несогласие с такой реформой. В его заявлении это было сказано не совсем прямо, но смысл был тем не менее ясен:
«Я считаю, что смешение программы восстановления с попытками перейти от одной системы к другой может привести к плохим последствиям. Это, может быть, не во всех случаях верно, но в общем я полагаю, что чем меньше происходит изменений, тем лучше.
В наши задачи не входит поучать Европу, должна или не должна она проводить национализацию. Но я Думаю, что в случае, если бы какое-нибудь правительство вступило на путь, препятствующий восстановлению промышленности, мне пришлось бы обратить на это серьезное внимание.
Мы собираемся через четыре года уйти отсюда, что является лучшим ответом на вопрос, намерены ли мы превратить европейские страны в доминионы или вассальные государства» [6].
Хотя Гофман утверждал, что США намерены «уйти через четыре года», двухсторонние договоры заключаются сроком на пять лет, поставки сырья рассчитаны на шесть лет, а контроль валютных фондов установлен без ограничения срока!
Особенно ясно Гофман высказал свои взгляды, выступая в бюджетной комиссии сената США. На вопрос одного сенатора, следует ли поддерживать национализацию в Великобритании, Гофман ответил:
«Я считаю, что наша задача — способствовать восстановлению. Если бы нам предложили план, требующий предоставления долларов для модернизации сталелитейной промышленности, а английское правительство провозгласило бы план ее национализации, мы должны были бы взвесить, к каким результатам приведет этот шаг» [7]. Гофман добавил, что, по его мнению, переход этой отрасли промышленности из частной собственности в государственную был бы опасным финансовым риском, чем легко убедил руководство лейбористской партии отказаться от «социалистических» идей. Четыре дня спустя английский военный министр и председатель лейбористской партии Шинуэлл заявил, что план национализации сталелитейной промышленности находится «еще в облаках» [8].
Как высоко «в облаках» и как далеко от социализма находится этот план, стало ясным, когда в конце октября 1947 г. был опубликован законопроект о «национализации». Этот законопроект предусматривает обмен существующих акций сталелитейных предприятий по их октябрьскому курсу на гарантированные государством акции новой гигантской сталелитейной корпорации! Таким образом, нынешним владельцам сталелитейных заводов с 1950 г. (с этого времени закон вступает в силу) будет обеспечен доход на уровне периода высокой конъюнктуры.
«Файнэншл тайме» писала:
«Национализированные сталелитейные предприятия сохраняют свои названия, свою самостоятельность, юридические права и своих директоров. Они будут попрежнему публиковать свои индивидуальные балансы» [9].
Этот тип «социализма» господин Гофман наверное не сочтет финансовым риском.
Герберт Моррисон, выступая на последнем съезде лейбористской партии и требуя прекращения дальнейшей национализации, заявил:
«Мы не мчимся стремглав к социализму во имя самого социализма. Мы стремимся к тому, чтобы отрасли, которые мы уже национализировали, работали производительно» г.
Что же можно сказать о честности такого представителя английской лейбористской партии, как Макнейл; который на заседании Экономического и Социального совета организации Объединенных наций в Женеве 28 июля 1948 г., отвечая советскому делегату Арутюняну, сказал:
«Соединенные Штаты никогда и ни в какой форме не намекали, что мы можем получить помощь при условии отказа от национализации или ее замедления»
«Ветеран» французских социалистов Маржолен, генеральный секретарь Комитета европейского экономического сотрудничества, на обеде в Американском клубе в Париже заявил:
«Все шестнадцать государств, участвующих в плане экономического восстановления Европы, считают, что для того, чтобы Европа вышла из создавшегося хаоса, настоятельно необходимо существование частного предпринимательства и частной инициативы» [10].
Маржолен и другие экономисты в Париже верят якобы, что «план восстановления Европы» принесет новый вил «социализма», который не будет определяться застывшими доктринами социалистических партий. Этот новый «социализм» будет основан на «договорах» между правительствами, призывающими к планированию и контролю, тогда как свободная предпринимательская инициатива останется неприкосновенной... Вашингтонские создатели «плана экономического восстановления» и тут, мол, в ногу с эпохой. Другими словами, в Париже «полагают», что «план экономического восстановление» расширит влияние социализма в самих Соединенных Штатах [11]. Это не такая уж не имеющая значения бессмыслица, как кажется. Ее цель — убедить народы Европы, что «план Маршалла» можно примирить с социализмом.
Продолжая проводить во внешней политике линию консервативной партии, лейбористы пытаются скрыть это от английских рабочих. Они не могут последовать совету Антони Идена, сказавшего, что «английские социалисты должны порвать свои связи с марксизмом, так как член лейбористской партии не может быть одновременно последователем Карла Маркса и барьером против коммунизма» [12].
Следующая глава
Вернуться к оглавлению
[5] U. S. Senate Hearings on the European Recovery Program, p. 480.
[6] Цитируется по Post Meridium, USIS, DWB, Ю5. A1 ay 3, 1948,
[7] New York Hof-ald Tribune, May 14, 1948.
[8] Associated Press Dispatch^ May 18, 1948.
[9] The Financial Times, October 30, 1948.
New York Herald Tribune, May 14, 1948.
[11] New York HeralH Tribune, May 11, 1948.
[12] The New York Times, October 9, 1948.
