Показать все теги
Хорватское демократическое сообщество (ХДС) — крупнейшая партия в Хорватии с момента обретения ею государственной независимости. 30 мая 1990 г. состоялось конституирующее заседание избранного на многопартийной основе парламента - Сабора. 25 июня 1991 г., опираясь на результаты проведенного 19 мая того же года референдума, Сабор принял Декларацию о суверенитете и независимости Республики Хорватия. ХДС является наследницей хорватского национального движения. С этой, ныне правящей, партией справедливо ассоциируется обретение независимости и борьба за сохранение целостности хорватских этнических и административных территорий, доставшихся ей в наследство от бывшей СФРЮ, границ, в одночасье из внутрифедеративных превратившихся в межгосударственные.
Если под понятием "самоопределение" понимать только поли- тико-правовой акт создания национального независимого государства, то сотрется грань между самоопределением и сепаратизмом. Поэтому национальное самоопределение необходимо рассматривать не только как единовременный политико-правовой акт, но и как имеющий длительную историческую протяженность этнополитический и психологический процесс, находящий свое выражение в политических лозунгах, правовом принципе и психологической самоидентификации.
В течение XIX—ХХвв. хорватам довелось испытать на себе различные формы национального политического самоопределения. С конца XIX в. у них начала складываться национальная политическая система, включавшая в себя политические партии, автономные и местные органы власти и электорат. Как этно-территориальная общность они обладали территориально-политической автономией и в монархии Габсбургов (1868-1918) и в королевской Югославии (1939-1941). Их территория была разделена на несколько административных единиц в той же межвоенной Югославии. У них было псевдонациональное государство в период второй мировой войны. Наконец, в послевоенной Югославии Хорватия обрела статус одной из республик — члена федерации. В 1991 г. после распада СФРЮ осуществилась многовековая мечта хорватов и цель их национального движения на протяжении двух веков - было создано независимое хорватское национальное государство!.
Трагедия как самой идеи, так и истории создания такого государства состоит в том, что эта тенденция не нашла поддержки в Х1Хв. у России и Франции, а позже — и в Вене и Берлине. Она вновь была отвергнута державами-победительницами после первой мировой войны, поскольку Хорватия являлась частью побежденной союзницы Германии - Австро-Венгрии. После второй мировой войны независимость Хорватии увязывалась в сознании победителей не только с тем фактом, что Независимое государство Хорватия А. Павелича практически выступало на стороне держав Оси, но и с идеологией и политической практикой, направленной на создание моноэтничного государства.
Идея создания независимого хорватского национального государства долгое время не воспринималась ни европейской политикой, ни общественным мнением, которые игнорировали факт создания еще в ходе войны хорватской государственности решениями Краевого антифашистского веча национального освобождения Хорватии (КАВНОХ), действовавшего в рамках Антифашистского веча национального освобождения Югославии (АВНОЮ).
И вот Хорватия добилась независимости. Осуществилась мечта нескольких поколений хорватов и стратегическая цель их национального движения. Кем и как, какие политические силы стояли за этим? Почему рухнул югославизм — фундамент общего государства югосла- вян с 1918 г.?2.
В 1989-1991 гг. в Хорватии резко интенсифицировался процесс национального самоопределения, одной из характерных черт которого стало формирование новой национальной политической системы. Тогда стали возникать новые партии (некоторые из них заявили о себе как о продолжателях и наследниках старых хорватских партий в монархии Габсбургов и межвоенной Югославии - Хорватская партия права (ХПП), Хорватская крестьянская партия (ХКП)), оформляться различные течения национальной и социально-политической идеологии. Венцом этого процесса и историческим итогом деятельности хорватского национального движения к концу XX в. стало отделение Хорватии от Югославии и создание независимого хорватского национального государства. С другой стороны, распад СФРЮ неизбежно породил проблему самоопределения бывшей государствообразующей национальности-нации - сербов. С такой же проблемой после распада монархии Габсбургов и Российской империи, а также СССР столкнулись, соответственно, австрийские немцы, венгры и русские.
В принятой 17 июня 1989 г. Программной декларации ХДС говорилось, что причина всеобщего общественно-политического, государственного, экономического и морального кризиса, а также крайней обостренности межнациональных отношений - в исторической неудаче коммунистической коллективистской доктрины м однопартийной системы. Выход партия видела в демократическом преобразовании всей политической жизни.
Среди провозглашенных целей на первое место партия поставила установление правового и конституционного порядка, присущего парламентской демократии и плюралистическому обществу. Этого можно было бы добиться на основе Всеобщей декларации прав человека ООН. "ХДС исходит из международного права и о взятых на себя СФРЮ обязательств, по которым любое государство, в том числе и ОР Хорватия имеют суверенное право избрать свою экономическую, политическую, общественную и культурную систему в соответствии с волей собственного народа и без вмешательства, давления или препятствий извне", - отмечалось в декларации. Партия считала, что любой народ, независимо от места проживания, имеет право на сохранение и развитие своей национальной культуры и самобытности. Поэтому она выступала за возобновление и расширение деятельности хорватских культурно-просветительских обществ в Боснии и Герцеговине, а также в Сербии, за восстановление деятельности сербского культурнопросветительского общества "Просвета" в Хорватии3.
В тот момент ХДС в своей деятельности исходила из реальностей и "придерживалась Конституций СР Хорватии и СФРЮ", "стремилась действовать в рамках Социалистического Союза Хорватии, с тем, чтобы преобразовать его в демократическую трибуну для выражения различных мнений и интересов". При этом партия не скрывала своей цели — "освободиться от менторства Союза коммунистов". Наиболее важными из своих целей ХДС в тот момент провозглашала:
- осуществление общих гражданских прав и политических свобод - свободы выражения убеждений, правовой защищенности и неприкосновенности личности без различия национальной и религиозной принадлежности и идейной и политической позиции;
- гарантия неотъемлемого права на создание организаций в соответствии с их программами за исключением организаций, пропагандирующих насилие, расовую, национальную, религиозную и политикоидеологическую нетерпимость и ненависть;
— превращение профсоюзов в свободные организации трудящихся, независимые от государственного и политического контроля, а рабочего самоуправления - в реальное участие трудящихся в управлении;
— полную и безусловную свободу выражения религиозных убеждений, национальных чувств, осуществление права на свободное художественное творчество. Ибо "свобода — самая большая ценность Хорватии, и только она обеспечит нам жизнь, достойную человека и отечества хорватов".
На рубеже 80—90-х годов, несмотря на свои антикоммунистические позиции, ХДС твердо придерживалось п своей Программной декларации той точки зрения, что "отношения в государственном сообществе народов Югославии могут основываться только на уважении исторических прав хорватской нации, подтвержденных решениями ABHOIO и КАВНОХ о праве любого, в том числе и хорватского народа, на самоопределение вплоть до отделения". Таким образом, уже тогда, хотя и в несколько завуалированной форме отделение было провозглашено конечной целью. Национальному сознанию многих народов, населяющих страны Центральной и Восточной Европы, после падения коммунизма в начале 90-х годов было свойственно идеалистическое отождествление возникновения национального независимого государства с созданием демократической политической системы. И Хорватия не была в этом смысле исключением. Но осуществление лозунга и принципа национального самоопределения, как показал исторический опыт, не всегда ведет к демократии, а процесс самоопределения - не всегда утверждает у власти демократические силы.
Создается впечатление, что для руководителей я идеологов партия национальное самоопределение превратилось в некое неизменное, раз и навсегда данное право этнической общности, неизменный мифологизированный и фетишизированный принцип. Но остается неясным, почему именно этническая общность стала обладать извечной привилегией быть субъектом государственного права. Ведущая оппозиционная сила хорватского национального движения, так же как и правящие круги Белграда, рассматривала только этническую общность как субъект государственного права, исходя из принципа "одна национальность - одна территория - одно государство - одна нация". Но подобная ’точка зрения не была единственной в хорватском национальном движении.
20 мая 1989 г. состоялся учредительный съезд Хорватского со- циально-либерального союза (ХСЛС), превратившегося во вторую по силе партию в независимой Хорватии. Если верить опросам общественного мнения, по числу сторонников Союз постоянно преследовал ХДС, а в 1992 г. даже опережал его. XCJ1C возглавили Дарко Бекич и Звонко Леротич. Председателем Совета стал Славко Гольдштейн, а его заместителями - Владо Готовац и Франьо Зенко.
ХСЛС также стоял на позициях хорватской государственности, но его программные принципы в значительной мере отличались от ХДС. Либералы полагали, что "свободно только то общество, в котором свободен и социально защищен каждый человек. Это означает, что человек является высшей ценностью". В своих основных правах он должен быть зашищен от идеологического и государственного принуждения, и "только на основе этих ценностей могут произойти изменения, которые бы вывели нас из нынешнего состояния и органически вернули в Европу", - говорилось в программе ХСЛС. В этом состояло одно из принципиальных отличий ХСЛС от ХДС, который по традиции исходил не из принципа свободы индивидуума, а из права общности. Но этот принцип выдерживался применительно к социально-поли- литическим отношениям, и далеко не всегда распространялся на отношения этнополитические4>
Своими целями ХСЛС провозглашал обретение физической и духовной неприкосновенности личности, восстановление гражданских и политических свобод, правовой и социальной защищенности, свободу организаций в соответствии с убеждениями людей и их интересами.
К ним относились и право всех физических и юридических лиц на собственность, на принадлежность к предпринимательскому слою. Партия выступала за "противодействие осуществлению любой программы, которая выступает или реализует насилие, национальную, религиозную и идеологическую, политическую или расовую нетерпимость", поскольку "осуществляя свои права, инидивидуум не может лишать других людей таких же прав". Общей целью провозглашалось создание "правового государства, в котором закон будет высшей нормой поведения граждан" (в противовес "титовской" коммунистической Югославии).
Для достижения этих общих целей ХСЛС предполагал использовать политический плюрализм, создание многопартийной парламентской системы, юридическое закрепление равноправия всех форм собственности, установление смешанной экономики с развитым мелким производством, а также самоуправление трудящихся на предприятиях в зависимости от формы собственности, свободное создание профсоюзов и отмену земельного макмимума. В итоге всех этих преобразований должно было возникнуть "общество благосостояния, наподобие существующих в самых передовых демократиях, которое создано эволюцией и основано на предпринимательстве, образовании и науке, моральной ответственности и труде, а не на революционном насилии", говорилось в программе ХСЛС.
Если часть нарождавшихся партий взяла курс на национальную независимость, то другие отождествляли с демократией югославизм, в котором видели возможность сохранения Югославии как формы национального самоопределения и эволюционных экономических и политических преобразований.
Одной из партий, представлявших югославистское течение, была партия Объединение за югославянскую демократическую инициативу (ОЮДИ). Ее создатели полагали, что на место "плохого", "неправильного" югославизма может прийти "хороший", "справедливый" югославизм. Они не видели того, что все исторические формы и национальные разновидности югославизма исходили из идеи и психологии этнического национализма, что югославизм уже отыграл свою историческую роль, что сохранение Югославии возможно было только без югославизма - на основе полиэтничного гражданского общества, которое так и не сформировалось. Как, впрочем, нет в полном смысле слова гражданского общества и сейчас в новых независимых государствах. Партия по традиции увязывала югославизм с демократией, не видя, что он исчерпал свой демократический потенциал и препятствует процессу национального самоопределения, по-прежнему противопоставляла югославизм "национализму и сепаратизму"5.
Создание партии было провозглашено 2 февраля 1989 г. на философском факультете Загребского университета. Там же приняли и "Манифест за югославянскую демократическую инициативу" и устав партии. Ее председателем стал Бранко Хорват, заместителем — Пред- раг Матвеевич, а председателем Исполнительного комитета - Жарко Пуховски.
Партия "стремилась внести демократическую инициативу в политическую жизнь Югославии" и исходила из следующих предпосылок: во-первых, "Югославия в данный момент существует как государство, которое не организовано, не легитимизировано демократически. Его конституционная форма и правовая система не создают условий для деятельности общественности, отражающей все разнообразие интересов и идей";
во-вторых, "нынешняя Югославия во многих политических делах является лишь результатом национально-государственных легитимных решений, принятых в прошлом, так что федеративное пространство, уровень его организации не имеет почти никакой субъективности, которая проистекала бы из прямого волеизъявления ее граждан";
в-третьих, "Югославия функционирует посредством навязанной обществу политической и, в особенности, экономической системы, что делает невозможным осуществление гражданином собственных интересов и права на объединение с другими гражданами с целью улучшения материального, духовного и политического положения на принципах личной заинтересованности";
в-четвертых, "привилегии, которыми обладает государственнопартийное руководство, делают невозможным в Югославии установление демократического суверенитета народа (puka)6, охватывающего всех граждан независимо от их национальных, профессиональных, религиозных, политических, социальных, культурных и иных различий.
ОЮДИ предполагало, что необходимы и возможны следующие мероприятия:
- конституирование Югославии как демократического и федеративного сообщества, как сообщества граждан и федеральных единиц; предоставление конституционных гарантий гражданам в качестве основной предпосылки демократических интеграционных процессов как на уровне федерации, так и на уровне федеральных и местных образований; политическая реформа Югославии — федеративного сообщества, созданного на принципах демократии посредством деятельности общеюгославского парламента; создание политических, культурных и правовых предпосылок для законодательно гарантированного политического плюрализма; сохранение законодательных гарантий участия каждого имеющего работу гражданина на управление учреждением или предприятием, в котором осуществляется его трудовая деятельность.
Очевидно, что югославизм ОЮДИ не имел ничего общего с "юго- славизмом" белградского коммунистического руководства и армейской верхушки, решившими любой ценой сохранить свою империю, пусть и в весьма усеченном виде. Но схожие с идеями ОЮДИ идеи существовали и у части сербского национального движения. И хорватские, и сербские демократы-югослависты видели причины кризиса и распада в пороках самой "титовской" Югославии?,
Но была ли реальной демократизации социалистической Югославии и перевод ее на рельсы рыночной экономики и создания полиэтнического гражданского общества? Возможность формирования объединенной антикоммунистической и демократической "Ю-оппозиции" рассматривалась группой загребских аналитиков под руководством Ду- шана Биланджича и Славена Летицы. Они выделили две основые тенденции в политическом развитии 1988-1989 гг. — "отход от классической большевистско-однопартийной риторики и преобладание гражданских демократических и этноцентристских принципов в политиче- ческой стратегии подавляющего большинства организаций". Очень скоро эти тенденции сменились полным господством именно той самой "риторики" при подавляющем господстве "этноцентристких принципов", практически независимо от социально-политической характеристики существующих партий и национальной принадлежности вновь образовавшихся государств.
Хорватские политические аналитики в качестве возможных направлений создания оппозиции и сохранения Югославии указывали на пересмотр концепций югославянского сообщества. Они считали, что "культурная (этническая, социальная и т.д.) гетерогенность югославянских территорий вновь делает актуальным тезис о конфликтности и дезинтегративности Балкан". Новую парадигму единства, полагали они, нужно строить на новых рациональных и прагматических элементах; не столько на общности "крови и территории", сколько исходя из общности экономических и культурных интересов. Иными словами, создание нормального полиэтничного гражданского общества означало отказ от югославизма как теории, основывающейся на принципах этнической однородности и привилегий и прав этнической общности. Вместо панславизма и романтического югославизма, полагали они, надо развивать югославизм, который основан на общности интересов, являющейся элементом европейской экономической интеграций. По сути дела они стремились к созданию общего югославского демократического движения, которое могло бы путем реформ сохранить общее государство.
Не остался в стороне от дискуссий и еще существовавший тогда Союз коммунистов Хорватии (СКХ). Его идеологи пытались примирить противоборствующие тенденции, в очередной раз "расширить" рамки официальных догм. Вот что сказал Целестин Сарделич на заседании ЦК СКЮ по проблемам межнациональных отношений в мае 1989г.: "В стратегии общественной реформы СКХ существуют четы- ры главных направления, имеющих решающее значение для развития межнациональных отношений - рыночная экономика, правовое государство, равноправная федерация и плюралистическая демократия.
Мы выступаем за развитие на современных принципах рыночной экономики как части мирового рынка, что обеспечит свободную экономическую инициативу индивидуумам и коллективам на всей территории Югославии... Рыночная конкуренция, основанная на экономической свободе индивидуума и гарантированном законом равноправии различных форм собствен -юсти - самое эффективное средство стимулирования инициативы и творчества производителей, экономического прогресса'^. в отличие от ХДС проблемы экономического переустройства стояли у СКХ на первом месте.
Хорватские коммунисты выступали также за создание "современного и эффективного правового государства, которое уважает свободное развитие рыночных процессов, но препятствует складыванию монополий и обеспечивает равноправный доступ к оби{естаенным , ресурсам, эффективную защиту прав и свобод человека, его правовую защищенность и равноправие всех членов сообщества". Коммунисты Хорватии выступали за становление "равноправной федерации — социалистического сообщества свободно объединившихся и равноправных наций и национальностей, республик и областей". Федеративный принцип, полагали они, является основой взаимоотношений и совместной жизни народов в СФРЮ. Они признавали лишь федерацию единственной формой национального самоопределения югославянских народов.
СКХ ставил своей целью создание "плюралистической демократии, базирующейся на суверенности граждан — индивидуумов, на неотъемлемости их политических прав и свобод, на свободе политической деятельности и создания политических организаций, на проведении прямых и тайных выборов при выдвижении нескольких кандидатов с альтернативным* программами, а также при равноправии и уважении различных интересов и позиций, при гарантии безопасности и прав каждой личности и меньшинств". Интересно, замечает С. Летица, что Ц. Сарделич использовал аргументацию об антинационалистическом потенциале плюрализма и тем самым поставил под вопрос классическую позицию КПЮ и СКЮ, утверждавших, что последний ведет к формированию партий по этническому признаку и национализму!О,
Политика СКХ относительно хорватской республиканской государственности исходила из того, что "СР Хорватия — это общее отечество и государство хорватской и сербской наций, а также территория, на которой разворачивается деятельность других наций и национальностей, на ней проживающих". Она рассматривалась как часть СФРЮ — общего отечества и государства всех югославянских наций и национальностей. Сообщество хорватов и сербов в Хорватии, по словам Ц. Сарделича, есть непреложный факт, основывающийся на историческом осознании общности основных национальных интересов в течение длительного исторического периода. Хорватская нация реализует право на собственную государственность в своем национальном государстве - СР Хорватия. Но хорваты, проживающие в других социалистических республиках и в то же время являющиеся частью хорватской нации, осуществляют свою государственность в рамках этих республик. Нигде в границах СФРЮ хорватская нация не может быть национальным меньшинством, которому покровительствует его национальное государство — СР Хорватия. Этот же принцип действует и в отношении других народов Югославии.
При обсуждении проблем хорватско-сербских отношений, надо иметь в виду, что подобное понимание государственности сформировалось не только в рамках коммунистической традиции. Иллиризм, например, был важной фазой не только хорватской, но и сербской национальной интеграции в хорватских областях. Хорватско-сербская историческая общность, равноправие хорватов и сербов в СР Хорватии, их братство и единство окрепли в ходе национально-освободительной борьбы и социалистической революции, что нашло свое выражение в резолюции КАВНОХ, законным наследником которого и является СР Хорватия", - заключил Ц. Сарделич, сославшись на те же решения периода национально-освободительной борьбы о государственности Хорватии, что и его оппоненты из ХДС. Это историческое обоснование вошло в новую Конституцию Хорватии, принятую 22 декабря
1989 г.11.
В конце концов противоречия между национальными движениями и республиканскими партийными элитами привели к знаменитому уходу делегатов от СК Хорватии и СК Словении с XIV съезда СКЮ в январе 1990 г. СКЮ практически прекратил свое существование. i
Таким образом, в конце 80-х годов в Хорватии существовали и идеи возрождения демократического югославизма, и попытки приспособить коммунистический вариант югославизма к новым условиям.
Но было ли возможно сохранение Югославии на принципах югославизма? В реальности эти попытки оказались иллюзией: на смену "плохому" югославизму не пришел и уже не мог прийти "хороший". Шго- славизм уже не мог служить фундаментом государственности. Более того, он и стал одним из главных факторов, обусловивших распад Югославии. Подобно принципу национального самоопределения, югославизм как концепция межэтнических и межнациональных отношений, как региональный вариант "славянской идеи", не имел неизменного значения, раз и навсегда данного. Югославянская общность не могла заменить гражданское полиэтничное общество; югославизм остался в своей основе теорией этнической исключительности. Он исчерпал себя исторически.
К сожалению, часто теории возможного мирного и демократического переустройства Югославии связывались с иллюзией "хорошего" югославизма, тогда как единство страны можно было сохранить только избавившись от югославизма (как и от любого иного узкого этнического национализма — сербского, хорватского, боснийского и др.), отказавшись от принципа "одна этническая общность — одна территория - одно государство". Но сочетание социальных, экономических, этнических и политических процессов не позволило национальному сознанию югославянских народов осуществить это в наше время. Поэтому можно сказать, что в начале 90-х годов в Югославии один вид этнополитического национализма взял верх над другим его видом.
Началась открытая политическая борьба за статус Хорватии, за лидерство в осуществлении целей национального движения. В этом отношении Хорватия не отличалась от других стран Восточной и Центральной Европы: на политической арене появился харизматический лидер - бывший "титовский" генерал, историк-диссидент Франьо Туджман и его партия-движение.
В 1992-1994 гг. Хорватия стояла на распутье: становиться ли моноэтничным тоталитарным государством, превращаться ли в многонациональное государство (с этнотерриториальными образованиями внутри) или стараться создать полиэтничное гражданское общество на принципах демократии.
В начальный период независимости явно преобладали тенденции к созданию хорватского государства по принципу национальность—нация. Это привело к резкому обострению хорватско-сербских отношений, ставшему основной проблемой жизни Хорватии и не разрешенному до сих пор.
Насколько возможно создание в Хорватии многонационального государства путем предоставления сербам широкой автономии в качестве временной, промежуточной формы национального самоопределения, шага на пути создания полиэтнического гражданского общества? Готово ли было к такому повороту хорватское национальное сознание? Обратимся к опросам общественного мнения, регулярно проводимым загребским еженедельником "Глобус". В глазах 79% респондентов в феврале 1993 г. образ хорватского патриота выглядит таким: "истинный хорватский патриот любит свой народ, его прошлое, он готов защищать свободу и независимость своей родины; он уважает гимн, флаг и конституцию хорватского государства; о Хорватии и хорватах он думает и пишет в благоприятном и позитивном духе, готов не покидать Хорватию в момент опасности". Иной образ "хорватского патриота" собрал лишь 12% голосов: "настоящий хорват уважает законы республики, ее власти и президента; он трудолюбив и скромен, трудится ради процветания Хорватии, добровольно и своевременно платит налоги и исполняет другие обязанности; он придерживается христианских и религиозных правил в повседневной жизни". Результат опроса позволил социологам сделать вывод о том, что "представления хорватов о патриотизме сильно отличаются от "стандарта" стабильных и спокойных государств и народов. Им важнее, что люди чувствуют, а не то, что они делают" 12.
Добавим к этому и весьма завышенную самооценку хорватов: лишь немногие признали, например, возможность совершения хорватскими солдатами военных преступлений, в которых их обвиняют и сербы, и босняки, и представители ООН.
В такой ситуации очень трудно проводить рациональную политику. Трудно еще и потому, что в стране практически нет сложившейся партийно-политической системы. Организации, называемые партиями, нельзя считать таковыми в западноевропейском смысле слова. Скорее, это были"обломки" старой политической и интеллектуальной элиты, создавшие свои группировки для единственной цели — борьбы за власть, которая по-прежнему является источником материального благополучия. Учитывая обостренность национально-территориальной проблемы, оппозиционные организации стараются перехватить инициативу у президента и правящей партии, используя наиболее радикальные национальные и внешнеполитические лозунги.
Еще 14 февраля 1990 г. Сабор принял поправки к конституции, тогда еще СР Хорватии, узаконившей многопартийную систему. Первые многопартийные выборы прошли в апреле того же года. После двух туров ХДС получило 41,5% голосов и 2/3 мест в палате депутатов Сабора. Поддержавшие ХДС коммунисты-реформаторы во главе с Ивицей Рачаном быстро утратили влияние и на долгое время оказались на задворках хорватской политики. (Хотя в 1995-1996 гг. наметилась тенденция к росту популярности наследников реформированного СКХ - социал-демократов.) Франьо Туджман был избран председателем Президиума Хорватии, фактически же он стал президентом.
В утвержденной 22 декабря 1990 г. новой конституции Хорватии говорилось о том, что "создание политических партий является свободным, а политические партии строятся по территориальному принципу". Запрещалась деятельность партий, "ставящих своей программной целью или своей деятельностью создающих угрозу насилием демократическому конституционному строю, независимости, единству или территориальной целостности Республики Хорватия" 13.
После выборов в нижней палате представителей в августе 1992 г. ХДС получило 85 мест, Хорватский социально-либеральный союз — 13, остальные несколько партий — по 3—4 места. Эта расстановка сил с небольшими изменениями сохранилась, хотя иногда XCJ1C по социологическим опросам 1993-1994 гг. и опережал ХДС14.
К фракции ХДС принадлежало около 70 депутатов, хотя от нее и откалывались небольшие группы политиков (например, во главе со Стипе Месичем). Социал-демократическая партия (СДП), колебавшаяся между оппозицией ХДС и ее поддержкой, имела 6 мест. Не склонная к компромиссу с "партией власти" Хорватская национальная партия во главе с бывшей оппозиционной коммунистской С. Дабчевич-Ку- чар - тоже 6. Руководство Хорватской крестьянской партии (ХКП) и три ее депутата отвергали слухи о том, что они пользуются поддержкой ХДС.
Крупнейшая оппозиционная партия — XCJ1C увеличила свое представительство за счет "перебежчиков" до 16 депутатов. На крайне правом фланге, в имевшей 5 депутатов фракции Хорватской партии права Д. Параги, произошел раскол. Минимальным числом в палате депутатов представлены добившиеся успехов на местных выборах в феврале 1993 г. региональные партии - Далматинская акция (ДА) и Истрийский демократический сабор (ИДС). 13 сербских депутатов от Сербской национальной партии (СНП) попали в Сабор по решению властей как представители сербского населения в Хорватии.
Одновременно проводились и первые прямые президентские выборы. Победу на них одержал Ф. Туджман, получивший 57% голосов, кстати, на 12% больше, чем его партия. Голоса между тремя наиболее солидными конкурентами распределились следующим образом: Д.Будиша - 21,7%, С. Дабчевич-Кучар - 6,02%, Д.Парага - 5,4% (10% проголосовали за четырех других кандидатов).
На выборах в августе 1992 г. ХДС получило больше мест, чем могли себе представить ее руководители. При этом важно отметить, что люди отличали политику ХДС в общегосударственном масштабе и на местном уровне, а личная популярность президента Ф.Туджмана превышала популярность его партии. Победы ХДС на выборах и ее приход к власти во многом проистекали из харизмы ее лидера, из того, что ХДС оказалась единственной партией, сумевшей отождествить себя с национальным движением хорватов, с обретением национальной государственной независимости.
Состоявшиеся в феврале 1993 г. выборы в палату жупаний - верхнюю палату Сабора и местные органы власти позволили социологам "Глобуса" утверждать, что "Будиша завоевывает Хорватию".
В самом деле, если сравнить результаты выборов в августе 1992 и в феврале 1993 г., то бросается в глаза рост влияния оппозиционных партий, причем не только ХСЛС, но и Хорватской крестьянской партии.
|
|
хд:с |
'хслс |
ХКП |
СДП региональные партии |
прочие независимые депутаты |
|
авг. 1992 февр. 1993 |
43,72 43,14 |
17,33 26,32 |
4,6 11,05 |
5,40 3,11 3,93 5,54 |
24,0 2,20 6,79 3,23 |
|
(Данные приводятся в %)15. |
Стремясь осмыслить причины относительной неудачи ХДС на местных выборах в феврале 1993 г., "Глобус" провел опрос, в ходе которого респондентам было предложено ответить на вопрос "Почему в моем городе ХДСпроиграла местные выборы?" Результаты получились такие:
- снижение жизненного уровня - 13,1%;
- бездарность и низкий авторитет местных функционеров - 10,6%;
- привилегии политических деятелей — 10,4%;
- контроль и насилие над средствами массовой информации —9,2%;
- более качественные программы оппозиционных партий-8,9%;
- наличие у оппозиции . лучших кандидатов — 7,8%;
- общее недовольство ХДС- 6,6%;
- коррупция местной администрации - 6,4%;
- оккупация хорватских территорий войсками ООН - 6,1%;
- рост безработицы - 4,9%;
- бремя беженцев - 4,5%16.
После выборов раздались взаимные поздравления ХДС, ХСЛС и ХКП. В эту обойму не попала лишь региональная ИДС, одержавшая в своем регионе уверенную победу, и Далматинская акция, которая может быть удовлетворена голосами, полученными на выборах17. ХДС контролировала палату жупаний, победила в большинстве жупаний; Истрийский демократический сабор получил все, что хотел и смог, Далматинская акция превратилась в респектабельную партию, а ХСЛС и ХКП доказали, что обладают силой и постоянно растут.
Но ХДС оказалась и единственной партией, понесшей потери.
Она утратила правящие позиции в Пуле, Риеке, Пазине, Чаковце, Копривницах; партия потеряла два своих центра — Осиек и Сплит, в которых победили либералы. Выборы обернулись для ХДС утратой влияния и популярности в крупнейших городах Далмации и Славонии, хотя она и сохранила свои позиции в Загребе. Кроме того, поражение ХДС потерпела и в Истрии, где поучила только три места в жупа- нийской купщине, а ИДС - 35 мандатов.
1 февраля 1993 г. ХДС потерпела первое серьезное поражение во внутренней политике. Но при этом был сделан важный шаг в становлении новой хорватской государственности - конституирование второй палаты Сабора и местных органов власти.
Выборы в палату жупаний выявили поляризацию сил. Выделяются на общем фоне три партии - ХДС, XCJ1C и ХКП. На парламентских выборах в августе 1992 г. эти партии вместе получили 60,21% голосов, а в феврале 1993 г. - 80,51%.
Региональные партии не пользовались популярностью в общенациональном масштабе. На голосование за ХДС не повлиял ни отказ Хорватской партии права от участия в выборах, ни слабость части оппозиции. Но проблема регионализации экономической и политической жизни Хорватии постепенно стала выдвигаться на первый план.
Главная причина таких итогов, по мнению Мирьяны Касаповк, - внутренняя дифференциация в национальном движении, которое выдвинуло ХДС, с одной стороны, и которое направлялось и контролировалось этой партией—движением в течение трех лет, — с другой. Это движение в Хорватии возникло в 1990 г. перед первыми свободными выборами. По своим социальным характеристикам оно было похоже на аналогичные движения в других восточноевропейских странах, т.е. являлось ненасильственным, массовым, антикоммунистическим, демократическим, националистическим, откровенно или латентно популистским, эйфоричным. Движение и партия просуществовали вместе два года, так и не отделившись одно от другого18. ИДС в своем регионе стало применять те же методы, что и ХДС в Хорватии в целом. Но эти движения различаются по своей природе, способу возникновения, движущим силам и целям.
В Хорватии, разъясняла М. Касаповк, развивались два процесса: часть национального движения превращалась в правящую партию и переходила в государственные структуры, а другая - разложилась на обособленные социальные группы. Усиление оппозиции зависело от степени разложения национального движения. При этом некоторые партии пытались стать движениями в движении: Хорватская национальная партия и Хорватская партия права пытались радикализировать национальную риторику и политику.
После выборов 1990 г., считает политолог, в Истрии возникло полиэтническое антицентралистское и неидеологизированное, в основном прагматическое движение, стремившееся сохранить и извлечь максимальную пользу из выгод региона Истрии в условиях военных тягот и социальных страданий в Хорватии, получить возможно большую политическую самостоятельность в Хорватии. Регионализму противостоит национальная идеология Республики Сербская Крайна(РСК). Большую проблему представляли инфляция и безработица.
Остро стояла проблема характера политического режима. Конечно, он не может быть демократическим в полном смысле слова по нескольким причинам. Во-первых, этнополитическое самоопределение ведет к территориальному размежеванию, к психологическому конфликту новой "титульной" нации-национальности с соседями и национальными меньшинствами. Во-вторых, отсутствует развитая политическая культура и психология. Собственно говоря, еще не выросли подлинные демократы и либералы — им просто неоткуда было взяться. Нынешних же можно называть таковыми лишь условно. Отсутствуют структурированные партии. У власти стоят люди, занимавшие и в коммунистической иерархии не последние посты. В ходе экономических преобразований — особенно в условиях внутренней и внешней войны — приходится использовать и насилие, и нерыночные методы.
Не говоря уже о борьбе элит и группировок за власть и собственность при укоренившихся коммунистических представлениях о собственности и недостаточности соответствующей законодательной базы.
Хорватия, сочетая в себе авторитарный режим и открытость по отношению к Западу, не ищет "особых" национальных путей экономического развития, стремится соотнести свои специфические задачи с опытом других стран. Еще в 1989 г. в экономической части программы ХДС говорилось о необходимости "развития народного хозяйства на принципах равноправия всех форм собственности, свободного рынка товаров, рабочей силы и капитала, правовых гарантий частного предпринимательства'^ 1 . Будучи в рамках Югославии и используя экономические проблемы в целях национально-политической борьбы, партия провозгласила "пересмотр размера отчислений из национального дохода Хорватии", явно имея в виду выплаты в общефедеральный бюджет в пользу Сербии и других "отсталых" республик.
Экономика и недра рассматривались как собственность нации и государства, а обладание ими - как часть национального самоопределения. В тот момент общая экономическая программа ХДС практически ничем не отличалась от программ других оппозиционных партий национальной хорватской или югославистской ориентации. Она выступала за "развитие тех отраслей хозяйства, которые уменьшают уровень безработицы, за сотрудничество с иностранными предпринимателями, создание совместных предприятий, приведение в соответствие микро- и макроэкономических критериев, инициатив и планов, развитие производственных отношений, основанных на владении акционерным капиталом, развитии туризма, принятии мер к обузданию инфляции" 22.
Чем же объяснить успех ХДС, дважды победившей на парламентских и президентских выборах?
Такому успеху способствовала форма ХДС как партии-движения и большее понимание рядовыми избирателями ее лозунгов и целей, чем, например, программы интеллектуалов из ХСЛС. Несомненной популярностью пользовался и сам Франьо Туджман — с одной стороны, бывший титовский генерал, а с другой — диссидент с многолетним стажем и профессиональный историк. Именно он стал харизматической фигурой в процессе обретения Хорватией независимости и перехода к рыночной экономике.
Конституцией, принятой 22 декабря 1990 г., вводились новые экономические, социальные нормы и отношения собственности. Это уже был открытый отказ от принципов социализма. Вопрос, однако, в том, как и насколько быстро, особенно в условиях войны и оккупации части территории, сможет пройти смена форм собственности и принципов функционирования экономической и финансовой систем.
Закон о Национальном банке (НБ) был принят в ноябре 1992 г.
НБ является независимым учреждением в проведении финансовой и внешней политики, ответственным за нее перед Сабором Хорватии. Национальный банк сразу же столкнулся с большими трудностями: война и ее последствия, задача превращения социалистической экономики в рыночную, высокая инфляция, отсутствие резервов иностранной валюты. Сокращение инфляции до уровня, совместимого с уровнем в основных западных странах, стало условием введения постоянной валюты.
Согласно выкладкам хорватских экономистов, рост совокупного общественного продукта остановился в 80-е годы и резко снизился в начале 90-х годов. Реально он сократился на 9% в 1990 г., на 23% - в 1991 г., на 20% - в 1992 г., на 4% - в 1993 г. Производство промышленной продукции упало в 1990 г. на 11%, в 1991 г. — на 29%, в 1992 г. на 15% и только на 6% в 1993 г. Безработица составила в 1990 г. 9%, выросла до 15% в 1991 г., а к концу 1993 г. она повысилась до 18%.
В 1991 г. резко снизился уровень заработной платы; он начал расти со второй четверти 1993 г.23#
В этот период НБ и правительство Хорватии усилили свои позиции для проведения экономической политики, которая соответствует рыночно ориентированной открытой экономике. Удалось, например, сбить высокую инфляцию. Снижение инфляции с 50 до 8% в год было большим успехом. Однако такая политика привела к падению производства.
Успех программы стабилизации зависел после проведенных реформ от других аспектов экономического курса. Финансовая политика сделала свое дело, и дальнейшие реформы нельзя оттягивать, заключили экономисты.
Как же само общество оценило результаты политики президента и правительства первых лет независимости, проводимых преобразований, их темпов и форм? (Заметим, часто результаты опросов общественного мнения расходятся с результатами выборов, которые и являются главной оценкой деятельности политиков и политических партий.)
Почти 70% опрошенных считали, что за низкий уровень зарплаты ответственность несет правительство, а отрицали это 13,4%. Около 54% полагали, что рост забастовок является следствием роли государства в экономике и медленной приватизации. Более 51% респондентов ответили, что забастовки могут улучшить положение работающих; но 28,2% не согласились с этим. В то же время 68% занятых назвали всеобщую забастовку приемлемым средством борьбы. Подавляющее большинство - 60% считает, что правительство хочет ограничить право на забастовку, а более 70% — убеждены, что власти должны выполнять требования бастующих. И, наконец, на общий вопрос: "Хуже или лучше вам живется по сравнению с тем, как жили 2—3 года назад?", респонденты дали социологам загребского еженедельника "Глобус" в марте 1993 г. такие ответы: гораздо лучше — 1,3%; в основном лучше - 4,0%; так же - 21,6% в основном хуже - 37,3%; гораздо хуже - 31,7%; затруднились с ответом - 4,1 %24.
Назначенный на пост главы правительства в апреле 1993 г. и сохранивший его до ноября 1995 г. Никица Валентич в интервью тому же "Глобусу" прямо заявил: "Я капиталист и буду бороться за хорватский капитализм". Н.Валентич сменил Хрвое Шаринича после относительно неудачных для ХДС выборов в местные органы власти и палату жупаний Сабора в феврале 1993 г. Кроме того, президенту и правящей партии необходимо было сменить команду, сменить имидж.
Н. Валентич потребовал полной поддержки со стороны своей партии. "Без этого я превратился бы в камикадзе", — заявил премьер. Это было необходимо в связи с усилившимся давлением консервативного крыла ХДС на правительство, главу которого считают представителем либеральней фракции в партии власти. "Я убежденный либерал", — , сказал о себе новый премьер. Общественное мнение его причисляет к либералам, в то время как ко многим другим деятелям ХДС отношение двойственное: одни их считают либералами, другие - консерваторами.
Весной 1993 г. в ХДС возникла угроза раскола. Согласно опросу, опубликованному "Глобусом" 9 апреля, 35% респондентов считало возможным раскол партии, а 27% — невозможным. Чуть более трети не имели определенного мнения. При этом "либералы" пользовались гораздо большей поддержкой общественного мнения: за них выразило готовность проголосовать в случае отделения почти 49%, в то время как за "консерваторов" - только 14,5%25.
В тот момент ХДС не разделилась. Но "либеральная" и "консервативная" фракции продолжают существовать. Их соперничество во многом определяет и политику президента.
Н. Валентич предлагал войти в правительство членам других партий, но как специалистам, а не как политикам. Вряд ли такое предложение могло удовлетворить оппозицию, хотя она и выступала за формирование общенационального правительства (прежде всего, ХСЛС). Не устроила эта идея и коллег Н.Валентича по партии.
Приоритетными целями Н. Валентич провозгласил сокращение инфляции, решение проблемы собственности, быстрой приватизации. "Я искренне и глубоко верю в капитализм. Я верю только в частную собственность и постараюсь как можно быстрее приватизировать Хорватию. Без нее у Хорватии нет никаких шансов. Я привлеку иностранный капитал, который купит предприятия. Но надо защитить и мелких производителей. Предприятия, находящиеся в собственности государственных фондов, должны быть разделены между работающими на них людьми. Приватизация - наша конечная цель", - заключил премьер свое интервью "Глобусу".
Проблема приватизации осложнялась прежде всего своим объемом и нехваткой государственных средств. Граждане требовали возврата собственности, оцениваемой в восемь миллиардов марок. Нужно было денационализировать 1795 предприятий, 50 тыс. земельных наделов,
204 судна, 19 рудников. Бывшие хозяева потребовали возвращения домов, автомобилей, драгоценностей и т.д. Было предъявлено 2 тыс. исков, а рыночная цена имущества, подлежащего возврату, была в три раза больше суммы, которую в валюте государство уже задолжало гражданам2б. Кроме того, многие здания и предприятия или были разрушены, или находились на некотролируемой правительством Хорватии до августа 1995 г. части территории самопровозглашенной Республики Сербская Крайина.
В начале 1995 г. опросы общественного мнения показывали высокую популярность и президента Ф.Туджмана, и ХДС (более 30%). Ведущая оппозиционная партия - ХСЛС и ее лидер Д. Будиша относительно стабильно получали в этих опросах 25-30%.
Общественное мнение, однако, противоречиво и непостоянно. Выше уже приводились данные о причинах недовольства положением в стране и политикой правительства в феврале 1993 г. В марте 1994 г. общество относилось к его деятельности с достаточной долей критичности- : только 5,7% опрошенных оценили его деятельность на "отлично", в то время как 16,2% — на "хорошо", 27,3% — на "удовлетворительно". А у 17,3% премьер получил "неуд". В июне 1994 г. были названы следующие причины недовольства: Хорватия полностью не освобождена - 85,5%; снизился жизненный уровень - 85,4%; нежелание иностранных государств оказать помощь - 39,5%; неспособность руководства - 47,6%; ошибочная экономическая политика - 56,2%; рост преступности - 75,3%27.
Но нельзя не сказать, что кабинету Н.Валентича удалось добиться значительных успехов. Помимо экономических показателей об этом говорит и отмеченный выше факт, что глава правительства в 1994 г. был назван лучшим премьер-министром страны с момента обретения ею независимости. Так считали 55% опрошенных, лишь 1,2% назвали лучшим его непосредственного предшественника. В июне 1994 г. в списке "самых уважаемых политиков" Н.Валентич оказался рядом с президентом. По-видимому, на подобную оценку его премьерства повлияло становление национальной экономики, прекращение боевых действий, последствия принятых ранее непопулярных, но необходимых решений.
В многонациональных государствах для оценки идеологии и деятельности партий существуют две шкалы — социально- и национальнополитическая. Очень часто они могут не совпадать. Например, сторонники рыночной экономики и экономического либерализма, даже сторонники демократии и республиканцы могут занимать в национальном вопросе позиции жесткого централизма и этнического национализма, что в конечном счете ведет к нарушению тех прав и принципов, за которые они сами выступают. С другой стороны, консерваторы, понимая, что принципы социально-политической демократии не всегда сохраняют демократический характер политики властей в области межэтнических отношений, могут выступать за более плавный переход от многонационального государства к полиэтничному, за сохранение на определенном этапе законодательных прав этнических и национальных меньшинств.
Критика правительства даже с самыми лучшими намерениями часто вызывает негативную реакцию властей. Практически полный правительственный контроль установлен над ТВ, радио, что особенно болезненно, поскольку газеты в розницу очень дороги. Но и положение прессы немногим лучше28.
Перед Хорватией стоит и иная проблема: как сохранить целостность в границах, из федеративных межреспубликанских превратившихся в государственные, как удержать территории и решить проблему взаимоотношений с проживающими на них сербами, которые также заявляют о своем стремлении и праве на самоопределение "вплоть до отделения" и которые готовы отстаивать это право всеми возможными средствами, включая военные.
Сербская проблема, как неоднократно заявлял руководитель Сербской национальной партии в Хорватии Милан Джукич, выходит за рамки так называемой Сербской Крайины - территории Хорватии, на части которой сербы составляли этническое большинство и которые теперь практически покинуты хорватами. Фактическим отделением этих территорий от Хорватии в результате боевых действий и самопровоз- глашения независимости этих "краин" - Республики Сербская Крайи- на - и объявления о ее объединении с Сербской республикой Боснии и Герцеговины и продиктовано решение Загреба не продлевать мандат сил ООН, принятое в январе 1995 г. Силы ООН, по мнению международного сообщества, препятствовали военному столкновению и, по мнению хорватских властей, мешали воссоединению Хорватии в этим же сообществом признанных границах.
Антивоенное движение в Хорватии очень слабо, поскольку действия Белграда и Югославской народной армии в 1991-1992 гг. нельзя не признать агрессией. Невозможно забыть бои за Вуковар и Осиек,, многомесячную блокаду и обстрелы Дубровника. Но и хорватская сторона перешла грань, отделяющую оборонительную войну от стремления любой ценой подавить национальное движение сербов, живущих в стране2^
По новой конституции Республика Хорватия является "единым и неделимым демократическим и социальным государством". Власть в нем "исходит от народа и принадлежит народу как обществу свободных и равноправных граждан". При этом свобода, равенство, национальное равноправие, миролюбие, уважение прав человека, неприкосновенность собственности, господство права и демократическая многопартийная система являются высшими ценностями ее конституционного строя. Гражданам Хорватии гарантируются все права, и они пользуются всеми свободами независимо от их расы, цвета кожи, пола, языка, вероисповедания, политических и иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного положения, образования, общественного положения и других особенностей. Все они равны перед законом.
Республика Хорватия по конституции 1990 г. "утверждается как национальное государство хорватского народа и государство представителей иных народов и меньшинств, являющихся его гражданами: сербов, мусульман, словенцев, чехов, словаков, итальянцев, венгров, евреев и других". Таким образом, представители всех народов и национальных меньшинств обладают равными правами. Конституция гласит, что им гарантируется свобода своей национальной принадлежности, свобода употребления своего языка и письменности и культурная автономия. Но официальным языком является хорватский, а письмом - латинский алфавит. В конституции не зафиксировано право на образование представителей меньшинств на родном языке.
Запрещаются и подлежат наказанию призывы или побуждения к войне или использованию насилия, к национальной, расовой или религиозной ненависти, к любому виду нетерпимости 30.
Практически вся оппозиция, в том числе и партии называющие себя "демократическими" и "либеральными", выступала за военное решение проблемы Сербской Крайины, отказывалась видеть "сербскую проблему" в Хорватии в целом. Принятая 25 июня 1991 г. Декларация о правах сербов и других национальных меньшинств предоставляла право пропорционального участия всех национальностей в органах государственной власти и местного самоуправления. Сербским депутатам было выделено 13 мест в палате депутатов и еще 5 — представителям других национальностей 31.
Лидеры ХСЛС часто выступали даже с более резкими речами, чем президент и правительство по "сербской проблеме" в Хорватии и о принципах и условиях общего мирного урегулирования с Югославией и Боснией. Видимо, годы войны сделали свое дело, и партия не может не учитывать господствующие настроения тем более, если она хочет прийти к власти. А в национальном вопросе сейчас ХДС можно было обойти только используя более радикальную в национально-политическом отношении риторику. (Ситуация изменилась в 1995—1996 гг.: сейчас XCJ1C занимает более умеренную позицию в "сербском вопросе".) На позиции XCJ1C и других оппозиционных хорватских партий не могла не сказаться и хорватская национальная традиция и политическая культура последних пятидесяти лет, построенные на насилии и нетерпимости.
Проблемы самоопределения бывшей государствообразующей национальности, автономии этнических меньшинств в полиэтническом и многонациональном государстве сплелись в один тугой узел. Превратится ли Хорватия в многонациональное государство и полиэтнич- ное гражданское общество? Это возможно при отказе в принципе от признания этнических общностей субъектами государственного права. Но на это не пойдут ни хорваты, ни сербы.
Во многом можно согласиться с обоснованной, хотя и не очень оптимистичной точкой зрения председателя Сербской демократической партии и заместителя председателя Сабора Милана Джукича: "Самая крупная ошибка политики хорватского государства состоит в том, что оно допустило актуализацию тезиса о том, что все сербы в Хорватии проживают лишь на территории Сербской Крайны. Но сербский вопрос в Хорватии не сводится к проблеме Крайины,а состоит из других проблем, которые необходимо обсуждать с официальными предста- вите.рми страны"32_
Конечно, территории самопровозглашенного государственного образования, называемого Республика Сербская Крайина, никогда не вхс дили в состав сербского государства. Но сербы — и как общность, и как национальное меньшинство, и как граждане должны иметь равные права с хорватами. "Сербы сыграли большую роль в борьбе за целостность и суверенитет Хорватии. А власти сначала не обращают внимания на сербов за пределами Крайины, а когда надо — используют их",- с горечью продолжал М. Джу кич.
Вторая ошибка, по его мнению, состояла в ведении переговоров с крайинскими сербами. Надо было вести переговоры о решении кризиса в Крайние, а разрешения проблемы можно добиться тогда, когда в РСК будут распущены террористические формирования, члены которых не являются гражданами Хорватии. После этого можно обсуждать восстановление хорватской государственной системы в Крайине.
СДП осудила военные акции Хорватии по освобождению силой нескольких областей. Она была убеждена, что это не приведет к разрешению конфликта. "Мы понимаем, сколь необходимо для Далмации восстановление нормальной связи с Хорватией, но против применения силы'1, - говорил М. Джукич в 1993 г. Да и мировое сообщество не поддержало бы ввод хорватской армии под защитой "голубых касок". Такая политика, справедливо считает он, подрывает доверие сербов к хорватскому государству. А это приведет к возникновению теорий о роли сербов как "конституирующей нации" в Хорватии, к требованию территориально-политической автономии". Вполне очевидно, что пока нет гражданского общества, нет и мира, а мир невозможен на основе перераспределения территорий и полномочий между этническими общностями, признанием их собственниками территории и субъектами государственного права и на отрицании (или признании вторичности) прав личности. В таких условиях невозможно ни мирное разрешение конфликта, ни формирование и функционирование полиэтнической и многопартийной демократической системы.
Сербская демократическая партия находится в очень трудном положении "чужого среди своих и своего среди чужих". Хорватская политическая элита без энтузиазма относится к ее существованию. С другой стороны, и ХДС, и оппозиция пытались перетянуть ее на свою сторону, сделать дополнительным козырем в собственной политической игре. Но, как отметил М. Джукич, его партия не хотела бы вступать ни в какие коалиции с оппозицией, поскольку в этом случае "превратилась бы в ее рабов". Используя СДП, оппозиция могла бы атаковать правящую партию. В этом и состояла причина того, что СДП не присоединилась к бойкоту заседаний Сабора, устроенного хорватскими оппозиционными партиями летом 1993 г. СДП,как парламентская партия стремится вести диалог по всем вопросам в Саборе с правительством. Оппозицию СНС собирается защищать и поддерживать лишь тогда, когда увидит, что их интересы близки, когда это пойдет на благо граждан Хорватии, в том числе и сербам. "Если выполнить резолюцию Совета Безопасности 769, подтверждающую международно признанные границы Хорватии, Крайины останутся частью Хорватии, а их жители свяжут свои судьбы с судьбой Хорватии", — считал М. Джукич.
Но СДП выступила против хорватской оппозиции, поддержавшей военный путь окончательного решения проблемы Крайины. По ее мнению, это привело бы к гибели 120-150 тыс. сербов. Среди оппозиционеров чаще всего разговор идет о военном решении. А СДП против такого решения, поскольку война не приведет и не может привести к разграничению двух международно признанных государств и возвращению оккупированных территорий. Хотя и Хорватия не может бесконечно мириться с изоляцией или отторжением части ее территории.
Но новая война поставила бы под угрозу все достижения Хорватии, добытые с таким трудом в последние годы не только внутри страны, но и на международной арене. Это доказала и ограниченная акция по "восстановлению конституционного строя", проведенная властями Хорватии в начале мая и августе 1995 г. Прекращение переговоров с Книном, охлаждение отношений с мировым сообществом, срыв туристского сезона после обстрелов Загреба и Дубровника, потеря ожидавшихся и столь необходимых валютных поступлений, обвинения в нарушениях прав человека - вот только некоторые результаты этой акции. Экономический смысл победы в такой война теряется, утрачивается смысл -конфликтов как таковых. Ибо "победители", если таковые будут, получат выжженную землю, разрушенные заводы, всеобщую нищету собственного народа.
Данная статья была завершена весной 1995 г. До момента ее появления в печати произошли значительные изменения обстановки во всех странах-участицах конфликта. Прекратила свое существование самопровозглашенная Республика Сербская Крайина. Подписано соглашение об урегулировании сохранившейся ее части - территории Восточной Славонии. Подписаны документы общего мирного урегулирования в Дэйтоне. Значительно изменился закон о национальностях и избирательный закон в Хорватии. На его основании прошли досрочные выборы в Сабор и органы местного самоуправления. Анализ этих документов и этнополитических процессов весны-зимы 1995 г. - предмет дальнейшего исследования.
С.А. Романенко
Из сборника «Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-х годов»
Российская Академия наук, Институт славяноведения и балканистики, Москва, 1997
Примечания
1 См. например: Формирование независимых национальных государств на Балканах (конец XVIII - 70-е годы XIXв.). М., 1986; Балканы в конце XIX- начале XX века. М., 1991: Вейс I. Povijest insti- tucija dr^avne vlasti kraljevine Hrvatske, Slavonije i Dalmacije. Zagreb, 1985; SidaJc Gross M.,' Karaman Sepic D. Povijest hrvatskog naroda 1860—1914. Zagreb, 1968; Jelavich B, and Ch. The Establishment of the Balkan National States 1804—1920. Seattle, London, 1977; И др.
2 См.: Романенко С.А. Югославия: от "братства и единства" к войне и распаду //Очаги тревоги в Восточной Европе. (Драма национальных противоречий). М., 1994; Романенко С.А. Австро-Венгрия или Югославия? //Австро-Венгрия. Исторический опыт многонационального государства. М., 1994; Биланджич Д. и др. Хорватия между войной и самостоятельностью. Загреб, 1991; Roots of Serbian aggression/ Ed. Covic B. Zagreb, 1993; The Demise of Yugoslavia ;//East European Politics and Societes. Fall, 1992. Vol.. 6, № 3; Ramet S.P. Nationalism and Federalism in Yugoslavia 1962—1991. 2-nd ed. Bloomington and Indianapolis, 1992; Cuvalo A. The Croatian National Movement, 1966—1972. Columbia University Press, 1990; Pawlovitch S.K. The Improbable Sur- vior. Columbia, 1988; Geis I. Der Jugoslawien krieg. Frankfurt am Main,
1993.
3 Programska deklaracija Osnjiva£ke skup^tine Hrvatske demo- kratske zajednice ,//^to jest i ^to ho^e HDZ. S. 16—24; Tutman F. 0 pro- vijesnoj nuznosti i protuslovlju samoodredenja i integracije europskih naroda. Ibid. S.72—76; Sibl M. Narodni suverenitet i pravo na saoodre- denje. Ibid. S. 51—52; Milardovic' A. Nove stranke Hrvatske ’90. Bilje, travnja 1990. S. 106—112.
4 v
Cm.: Letica S. Cetvrta Jugoslavia. Zagreb, 1989. S. 313—315;
Milardovic A. Op. cit. S. 83—89.
5 Letica S. Op. cit. S. 311—313; См. также: Matvejevic P. Jugo- vlavenstvo danas. Drugo izd. Beograd, 1984.
6 В хорватском языке существуют два понятия — "puk" и "narod", которые на русский язык переводятся как "народ". Первое означает социальную характеристику, второе - этнополитическую. Авторы программы ОЮДИ использовали понятие "puk".
7 См. напр.: Романенко С.А. Югославия: от "братства и единства" к войне и распаду... С. 273-275.
8 Letica S. Op. cit. S. 320—323.
9 Ibid. S. 280-285.
10 Ibid. S. 281.
11 Ustav Republike Hrvatske, IV ird. Zagreb, 1992. S. 7_8
12 Globus. Zagreb. 1993. 12.11.
13 Ustav Republike Hrvatskw. S. 9. Законы, регулирующие механизм выборов в Хорватии см.: Milardovic A. Op. cit. S. 19-38.
14 Globus. 1994. 17. VI; Kompas. . Zagreb. Ozujak 1992.
15 Globus. 1993. 12.11.
16 Globus. 1993. 19.11.
17 Globus. 1993. 12.11.
18 Globus. 1993. 19.11.
19 Globus. 1993. 11.VI.
20 См. материалы социологических опросов, публиковавшихся еженедельников “ Globus” в 1993-1994 гг.
21 Sto jest i sto hoce HDZ. S. 17.
22 Ibid. S. 23; Globus. 1993 . 09.IV.
23 Выводы и данные взяты в следующих изданиях: Janfcov L. Mo
netary policy and iflation in Croatia. Institut za razvoj i medunarodne odnose ;// Reform Round Table Worling Paper. Zagreb, 1994. 10;
Cmkovic-Pozaic S. Unemployment and labor market flexibility in the transition to a market economy: The case of Croatia. Institut za razvoj i medunarodne odnose ://Reform Round Table Working Paper. Zagreb. 1994. № 12; Tadic V. 'Agricultural reform in Croatia. Institut za razvoj i medunarodne odnose // Reform Round Table Working Paper. Zagreb,
- №11.
24 Globus. 1993. 12.III.
25 Globus. 1993. 09.V.
25 Globus. 1993. 09.V.
26 Globus. 1994 . 25.111.
28 См.: Банац И. Трудные дни Хорватии // Сегодня. 1994. 25.1; Facts about the Media in Croatia. Zagreb, 1993.
29 См.: Roots of Serbian agression. Zagreb, 1993.
30 Ustav republike Hrvatske. S.9—11, 15.
311 См.: Билаиджич Д. и др. Хорватия между войной и самостоятельностью. С. 50-70; Povelja о pravima Srba i drugih nacionalnosti u Republici Hrvatskoj u Ustavni zakon о ljudskim pravima i slobodama
i о pravima etnitfkih i nacionalnih zajednica ili manjina u Republici Hrvatskoj. In: Milardovit A. Ookumenti о drzavnosti Republike Hrvatske. Zagreb, 1992. S. 91-92, 94-109; Меморандум правительства CP Югославии о нарушении прав человека и гражданских прав сербского народа в Республике Хорватия. Опубликован в качестве официального документа Генеральной Ассамблеи ООН и ЭКОСОС (А/50/ 92 и Е/1995/15) 7 марта 1995 г.
Globus, 1993. 14.VI. См. также: Да%& М. Српска Красина. Ис- Topnj ски темелэ и наставак. Книн, 1994; Програмски цшьеви српске демократске странке. In: Milardovic A. Nove stranke Hrvatske. S.157- 160
