Показать все теги
Военные успехи японского империализма в начале войны
Первые месяцы войны на Тихом океане, являвшейся неразрывной частью второй мировой войны, протекали поя знаком военного превосходства Японии. Обилие японских военных баз в западной части Тихого океана, присутствие японских войск в прибрежных провинциях Китая и в Индо-Китае, наконец, заблаговременная перестройка японской экономики на военный лад при военной неподготовленности США и Англии — все эти причины обусловили быстроту японских наступательных операций и большие масштабы территориальных захватов Японии в течение первых 5—6 месяцев военных действий.
К началу войны промышленная продукция Японии характеризовалась следующими данными (1941 г.): добыча угля — 55,6 млн. тонн, производство стали — 6,8 млн. тонн, мощность электростанций — 9,4 млн. квт. час., производство автомобилей — 48 000 шт., производство самолетов — 5088 шт., производство торговых судов—405 тыс. брутто-тонн, военных кораблей — 232 тыс. брутто-тонн.
Таким образом, к началу вступления во вторую мировую войну, империалистическая Япония обладала потенциалом, хотя далеко не столь значительным, как ее противники, но все же достаточным, чтобы обеспечить себе возможность агрессивных действий. Громадное значение при этом имели те большие запасы стратегического сырья, которые японские империалисты накапливали в предшествовавшие годы за счет импорта, прежде всего из США.
Американский автор Коен приводит в своей книге следующую выдержку из документа, составленного авиапромышленным отделом американской службы стратегических бомбардировок: «За помощь (помимо финансовой) японская авиационная промышленность обязана США больше, чем своему собственному правительству. Печальным является тот факт, что американские летчики сражались на истребителях и бомбардировщиках против самолетов, конструкция которых была первоначально разработана в проектных бюро США. Многие японские авиационные моторы и воздушные винты были изготовлены по американским чертежам, приобретенным по лицензиям в довоенные годы.
Значительное число ведущих японских авиационных инженеров получили ученые степени в технологических институтах Массачузетса, в технических школах Станфорда в Калифорнии. Лучшие японские производственники прошли учебу на заводах Кертис, Дуглас, Боинг или Локхид»[1].
Нанеся в первый же день войны чувствительный удар американскому флоту, японцы в последующие дни причинили серьезный урон английскому флоту, потопив английские военные корабли «Принц Уэльский» и «Ри- палс». 26 декабря 1941 г. японские войска захватили Гонконг. Развивая комбинированные операции морских, воздушных и наземных сил, японские империалисты уже 2 января 1942 г. заняли столицу Филиппин — Манилу, 14 февраля — Сингапур. Вторгшись в Бирму, японцы 8 марта 1942 г. овладели ее столицей — Рангуном. Стотысячная японская армия была брошена в Индонезию; 5 марта агрессор захватил Батавию (Джакарту), и к концу месяца японцы полностью оккупировали остров Яву.
К исходу первых шести месяцев войны на Тихом океане японцы захватили почти всю Юго-Восточную Азию (Филиплины, Индо-Китай, Таиланд, Бирму, Малайю, Индонезию).
К весне 1942 г. Япония владела огромной территорией, которая вместе с оккупированными районами Китая составляла почти 7 млн. кв. км., с населением около 500 млн. человек.
Японские войска .вплотную подошли к рубежам Австралии на юге, к Индии яа западе и к Аляске на северо- востоке.
У японских империалистов, объявивших о создании «великой Восточно—Азиатской сферы совместного процветания», закружились головы. Однако японские захваты отнюдь не свидетельствовали о силе японского агрессора. Они являлись показателем известной неподготовленности к войне со стороны США и Англии.
В Китае японские империалисты так и не смогли сломить сопротивления демократических сил, возглавлявшихся Китайской коммунистической партией.
«Мюнхенская» политика Англии и Соединенных Штатов Америки в годы, предшествовавшие возникновению тихоокеанской войны, оказала самое непосредственное влияние на начальный этап этой войны. На протяжении ряда лет монополисты Англии и особенно США бесперебойно снабжали Японию военными материалами, несмотря на то, что действия Японии в Китае были явно направлены против интересов американского и английского империализма. В течение длительного времени японские захваты в Китае, имевшие целью вытеснение Англии и США, встречали лишь словесный «протест» и в Лондоне и в Вашингтоне. Англия и США уступали японскому империализму одну позицию за другой, надеясь на то, что это побудит Японию оценить подобное отношение как определенный «аванс», как прямое поощрение напасть на Советский Союз.
Расчетами американских империалистов на то, что Япония обязательно втянется в войну с СССР, объясняется слабость военной машины США -в момент японского нападения на Пирл-Харбор. Американское командование было застигнуто врасплох, так как оно предполагало воевать с японцами только чужими руками, рассчитывая на «дешевую войну».
Помимо недостаточной подготовленности к войне, слабость сопротивления агрессору со стороны США и Англии объяснялась нежеланием и неспособностью английских и американских империалистов опереться на народные массы зависимых и колониальных стран Юго-Восточной Азии в борьбе против милитаристской Японии. Английские и американские, а также голландские и французские колониальные власти в странах Юго-Восточной Азии боялись развития мощного народного антифашистского движения в этих странах в гораздо большей маре, чем наступления японцев. Народное движение, направленное против японских захватчиков, неизбежно принимало антиимпериалистический характер. Колониальные державы, и в первую очередь США и Англия, всячески стремились подавить это движение, а отнюдь не опереться на него.
Бывший английский военный министр Хор-Белиша, выступая в парламенте по вопросу о ходе тихоокеанской войны, сказал, что «неудачи Англии в Малайе и потеря Сингапура объясняются не только военными причинами, они были вызваны также тем, что колониальные власти не заручились сотрудничеством населения, что отмечается и в Бирме». Реакционный курс англо-американских колонизаторов в огромной степени усиливал антиимпериалистические, антианглийские настроения в Малайе и Бирме, антиголландские — в Индонезии, антифранцузские — в Индо-Китае и антиамериканские — на Филиппинах. Это в значительной степени ослабляло позиции США и Англии в борьбе против японского агрессора и даже способствовало в первый момент известному успеху среди некоторой части имущих классов местного населения явно демагогической «паназиатской» пропаганды японского империализма.
Японская пропаганда использовала национальные чувства народов колониальных и зависимых стран Юго-Восточной Азии. В то время как в Китае народ давно распознал хищническую природу японского империализма, в странах Юго-Восточной Азии (на Филиппинах, в Бирме, Индонезии) «опыта» японского вторжения еще не было. Поэтому семена лживой японской пропаганды падали на сравнительно более восприимчивую почву. Японские империалисты выставляли себя «защитниками» колониальных народов Азии от «белых» американских и европейских угнетателей.
Захватив огромную территорию в Юго-Восточной Азии, японский империализм не собирался отказываться и от своих антисоветских планов «экспансии на север». Кван- тунская армия стояла наготове в Маньчжурии, и японское командование выжидало лишь благоприятного момента для вторжения на советскую территорию. Такой момент должен был наступить, по мнению японских «стратегов», когда союзник японских империалистов — гитлеровская Германия «одержит решающую победу» над Советским Союзом. В японских правящих кругах с нетерпением ожидали «падения Москвы», а затем — осенью 1942 г. — «падения Сталинграда». Эти расчеты позорно провалились.
Антисоветские агрессивные планы японского империализма. План «кантокуэн»
Японские империалисты, как уже говорилось, грубо нарушали советско-японский договор о нейтралитете. Японцы препятствовали советскому судоходству в дальневосточных водах, незаконно задерживали и топили советские пароходы [2]. Японские правящие круги активно помогали гитлеровской Германии, снабжая ее (разведывательными данными, добытыми японскими дипломатами в Советском Союзе. Японская пропаганда занималась восхвалением фашистских агрессоров, распространяла лживую, клеветническую «информацию» о Советском Союзе. В японской печати допускались наглые заявления о том, что дальневосточные земли Советского Союза должны быть «включены» в японскую колониальную империю. Публиковались специальные «схемы», изображавшие контролируемое японцами «восточно-азнатское пространство» в виде окружности с центром на Тайване (Формоза) и с радиусом в 4—5 тыс. км. В это «пространство» попадала и советская территория.
Из советской территории японские империалисты рассчитывали захватить все то, что не будет захвачено Германией. Например, Сибирскую магистраль предполагалось поделить так: к западу от Омска — Германии, к востоку — Японии[3]. В период 1941—1942 гг. в Токио разрабатывались не только оперативные планы военного нападения на Советский Союз, но и бредовые планы военного управления теми советскими территориями, которые японские милитаристы собирались оккупировать. Из этих планов видно, что предполагалось организовать массовое переселение на оккупированную территорию японцев и принять специальные меры для предотвращения концентрации в Сибири «славян, вытесняемых с запада» [4].
Японские милитаристы разработали детальный план агрессивной войны с Советским Союзом, предусматривавший вторжение японских войск, расположенных в Маньчжурии и Корее, в пределы СССР. Подготовке и реализации этого плана была подчинена вся деятельность японского военного командования в Маньчжурии и Корее. План нападения на СССР был зашифрован наименованием «кантокуэн», что сокращенно означает «особые маневры Квантунской армии» (полностью «канто токубэцу энсю»).
Японские империалисты считали, что без войны с Советским Союзом, без его поражения они никогда не смогут осуществить свои планы закабаления Китая и других стран Восточной Азии. Все эти планы и расчеты строились на твердой уверенности в окончательной победе Германии.
Японская авантюристическая политика, которая привела к нападению Японии одновременно на США и Англию при незавершенности войны с Китаем и при намере-. нии в первый удобный момент напасть на СССР,—объяснялась слепой верой тогдашних правителей Японии в могущество германского фашизма, слепой верой в неминуемую победу гитлеровской Германии.
Японские империалисты преднамеренно и регулярно нарушали советско-японский пакт о нейтралитете и оказывали Германии серьезную помощь. Несмотря на большую потребность в дайсках на других фронтах, Япония все больше и больше усиливала свои вооруженные силы на границах СССР.
В 1942 г. в Маньчжурии были сосредоточены японские войска численностью в 1100 тыс. чел., т. е. почти 38% всей японской армии, включая лучшие танковые и авиационные части.
Это делалось не потому, что у Японии были какие-либо основания бояться нападения советских войск. Известно, что в официальных японских документах отрицалась возможность нападения на Японию со стороны СССР. Так, например, в приказе по японскому флоту от 1 ноября 1941 г. главнокомандующий объединенным флотом адмирал Ямамото Исороку указывал, что хотя численность советских вооруженных сил на границе Советского Союза и Маньчжурии очень велика, тем не менее если Япония не нападет на Советший Союз, то нужно полагать, что Советский Союз не начнет враждебных действий[5].
Правительство Японии держало миллионную армию на советской границе не в оборонительных целях, а, во-первых, для того, чтобы помочь Германии, и, во-вторых, с тем, чтобы не упустить удобного момента, если бы Германии удалось победить СССР.
Гитлеровская Германия признала и оценила эту помощь, оказываемую ей Японией. В телеграмме 15 мая 1942 г. на и.мя германского посла в Токио Риббентроп писал, что хотя время, конечно, очень подходящее для захвата Японией советских дальневосточных областей, но сделать это надо лишь в том случае, если Япония уверена в успехе, >и что если Япония не располагает достаточными силами для успешного проведения подобной операции, то ей лучше поддерживать нейтральные отношения с Советской Россией. Риббентроп подчеркнул, что это тоже облегчает «труд» Германии, поскольку Россия в этом случае Должна держать войска в Восточной Сибири для предупреждения японо-русского конфликта[6].
Лихорадочно готовясь к нападению на СССР, японские правящие круги выжидали наиболее благоприятного момента для своего выступления.
Колониальная политика Японии и подъем массовой антияпонской освободительной борьбы на оккупированных территориях. Маневры японского империализма
На огромной территории, оккупированной японскими империалистами в Юго-Восточной Азии, очень скоро поднялось народное движение, направленное против фашистских захватчиков. Это народное антифашистское движение вдохновлялось героической борьбой советского народа против иемецко-фашистских оккупантов. Примером сопротивления агрессору для народов стран Юго-Восточной Азии служила также антияпонская борьба демократических сил китайского народа, сплотившихся вокруг Коммунистической партии Китая и создавших стойкие очаги освободительной войны, несмотря на капитулянтскую предательскую линию чанкайшистского правительства Китая.
В Индо-Китае, в Малайе, в Бирме, на Филиппинах — всюду, где хозяйничали японские оккупанты, они столкнулись с народным, партизанским движением, во главе которого встали представители трудящихся классов, коммунисты, члены других демократических .и национально-революционных организаций.
Это движение расширялось и принимало массовый характер по .мере того, как практика японской оккупации до конца разоблачала японских империалистов — таких же душителей и угнетателей колониальных народов, как английские, американские или французские колонизаторы.
Какие формы получил «новый порядок» в Восточной Азии в результате первоначальных успехов японского оружия?
Оккупируя французский Индо-Китай, Таиланд, британскую Малайю, Бирму, Индонезию, Филиппины, японские империалисты действовали в подавляющем большинстве случаев однообразно: они провозглашали «освобождение» оккупированной территории от ига «белых империалистов», вся власть — военная и гражданская — переходила в руки командующего японскими оккупационными войсками. Затем из Японии прибывали так называемые экономические советники, состоявшие при японском командующем. Как правило, эти экономические советники назначались либо из числа чиновников, обладавших опытом японской колониальной администрации, либо из среды дельцов, представителей монополий (на Филиппинах и в Гонконге — Мицуи, в Индо-Китае — Мицубиси и др.).
Советники определяли очередность проведения тех или иных мероприятий по выкачке с вновь захваченной территории ранее накопленных запасов сырья, по приведению в порядок и пуску предприятий, не требующих капиталовложений, по введению новой налоговой системы.
Все продовольственные ресурсы оккупированной территории, а также транспортные средства немедленно поступали в распоряжение японских военных властей. "
Экономическое подчинение вновь захваченных колоний проводилось на первых порах в форме создания так называемых омешанных предприятий с половинным участием японского и местного капиталов. При такой системе некоторая часть местной буржуазии в течение известного времени сохраняла иллюзии о возможности «сотрудничества» с новыми японскими хозяевами. Но для Японии такая форма экономического проникновения в оккупированные территории была лишь средством мобилизации местных ресурсов, формой использования местных капиталов, и очень скоро местные промышленники убеждались в том, что они являются не партнерами, а жертвой новых, японских колонизаторов.
Весьма важным лриемо.м экономического подчинения Японии оккупированных ею территорий являлось создание единой валюты в этих странах. Так называемый финансовый неновый блок стран, входивших в «сферу совместного процветания», на практике означал включение этих стран в финансовую орбиту Японии. Не случайно в кабинете Тодзё министром по делам Великой Восточной Азии был назначен эксперт по финансовым проблемам Аоки.
Единая денежная система облегчала возможности ограбления Японией оккупированных стран, выкачку их естественных ресурсов. Местная валюта и другие ценности в оккупированных странах принудительно обменивались на лишенные реального обеспечения военные банкноты, которые пускали в ход японцы [7].
Как экономическая, так и политическая система японского господства в странах Юго-Восточной Азии, по существу, с самого начала воспроизводила в расширенном масштабе ту колониальную практику, которую Япония заблаговременно проверила на территории Маньчжурии и в некоторых других районах Китая.
Поскольку японцы располагали агентурой среди буржуазно-националистических элементов всех без исключения восточноазиатских стран, они могли без особого труда на каждой оккупированной территории, сколотить группку предателей, которая провозглашала себя «национальным самоуправлением».
Оккупанты почти всегда располагали известным фондом, из которого они могли черпать средства для хотя бы временного подкупа определенных слоев местного населения. Таким фондом являлась доля имущества прежних империалистических хозяев оккупированной территории.
Ликвидация старой колониальной системы и замена ее новой, японской, проводилась в таких формах, которые в первый момент могли сбить с толку людей, подверженных воздействию японской пропаганды.
Наиболее существенной особенностью японской системы являлось «признание» видимости национального суверенитета оккупированной территории. Поскольку огромное большинство стран, временно подпавших под власть Японии, являлись типичными, зависимыми от других держав, колониальными или полуколониальными странами, японцы прилагали все усилия к тому, чтобы демонстративно изобразить себя «защитниками» их национального суверенитета. Японская лживая паназиатская пропаганда пыталась из всех сил внушить веру в то, что Япония является якобы защитником азиатских народов от американского и европейского империализма.
Однако существенной общей чертой всех японофильских марионеточных режимов, созданных на оккупированных территориях, являлся совершенно призрачный характер власти, которой обладали все так называемые национальные правительства. Японские империалисты вовсе не собирались смягчать тот военно-оккупационный режим, который устанавливался ими с момента захвата данной территории. Этот военно-оккупационный режим получал лишь чисто фиктивное правовое обоснование. Таким обоснованием являлся обычно договор, подписываемый Японией с марионеточным правительством, согласно которому Япония обязуется «держать свои войска на данной территории и нести бремя обороны от общего внешнего врага». Договором, узаконивавшим японскую оккупацию, определялись обычно и те материальные формы «компенсации», которую Япония получала от «защищаемого ею государства за свои услуги».
Несмотря на то, что местная марионеточная администрация обычно весьма обильно насыщалась японскими советниками, оккупанты с большим недоверием относились к созданным ими самими «национальным» учреждениям или институтам. Японцы, в частности, избегали использовать созданные ими под командованием японских офицеров так называемые национальные армии.
Еще в ноябре 1942 г. в Японии было сформировано специальное министерство по делам Великой Восточной Азии, которое было призвано выполнять функции колониального ведомства.
Год спустя, в ноябре 1943 г., в Токио был созван «съезд» представителей народов Великой Восточной Азии, который провозгласил Японию «защитником Азии от европейцев и американцев».
30 ноября 1943 г. состоялось торжественное подписание нового «союзного договора» между Японией и марионеточным правительством предателя китайского народа Ван Цзин-вэя. Вся церемония была рассчитана на то, чтобы продемонстрировать «мнимое равноправие» Японии и созданного ею режима капитулянтов и предателей на оккупированной территории Китая.
1 августа 1943 г. Японией была провозглашена «независимость» Бирмы.
13 октября 1943 г. японцы объявили «самостоятельность» Филиппин.
При помощи такого рода маневров японский империализм рассчитывал дезорганизовать и ослабить народное сопротивление оккупантам, создать для себя некоторую внутреннюю социальную опору в оккупированных странах, главным образом за счет феодально-помещичьей и буржуазно-компрадорской верхушки. Однако эти расчеты не оправдались. Антияпонское движение росло и принимало все более организованные формы. На территории Вьетнама, на Филиппинах и в Малайе в результате боев с японцами возникли освобожденные районы, которые полностью контролировались вооруженными партизанскими частями.
Японские империалисты извлекали немалую выгоду из оккупировавших ими территорий Восточной Азии. Захваченные японцами территории принадлежали к числу богатейших. Одна только Индонезия с населением в 65 млн. человек давала в довоенное время свыше 80 % всей нефтедобычи на Дальнем Востоке — до 8,5 млн. тонн в год, т. е. в 20 раз больше, чем производила Япония. По производству каучука Индонезия занимала второе место .в мире, давая в среднем 320 тыс. тонн в год. Индонезия давала ежегодно 300 тыс. тонн олова, занимая, по добыче олова третье место в мире, после Малайи и Боливии.
Третье место в мировом производстве занимала Индонезия и по таким видам товаров, как чай и сахар. Кроме того, на долю Индонезии приходилось 90% мирового производства хинина и 80% пряностей. Бокситы и некоторые виды цветных руд также принадлежали к числу весьма важных богатств Индонезии.
Овладев Малайей, Япония захватила в свои руки центр мировой добычи олова.
Японские монополии обеспечили себе возможность хищнически эксплуатировать богатства Бирмы, Индо-Китая, Филиппин. Страны Юго-Восточной Азии до войны давали свыше 95% мирового производства каучука, 75% добычи вольфрама, больше половины мировой добычи сурьмы и т. д.
Японские оккупационные войска целиком и полностью снабжались продовольствием за счет населения захваченных ими территорий. Однако, хотя японский империализм и грабил население оккупированных районов, он не был в состоянии мобилизовать все те ресурсы, которые были сосредоточены в странах Юго-Восточной Азии.
Империалистическая Япония оказалась неспособной «освоить» захваченное прежде всего в силу своей производственно-технической и финансовой слабости. Японцы не располагали ни кадрами, ни техническими средствами для того, чтобы организовать на должном уровне производственный процесс в захваченных ими колониальных владениях. Японские монополии .не желали вкладывать крупные капиталы, ограничиваясь чисто поверхностным грабежом ранее накопленных богатств. В результате японской оккупации страны Юго-Восточной Азии оказались оторванными от мирового рынка.
Японские оккупанты не смогли экономически освоить и тем более двинуть вперед хозяйство таких громадных и богатых стран, как французский Индо-Китай, британская Малайя или Индонезия. Японцы ограничивались поэтому теми мероприятиями, которые не требовали ни крупных капиталовложений, ни привлечения .квалифицированных технических сил. В огромных масштабах осуществлялась выкачка продовольствия из временно оккупированных Японией стран. Смерть .и разрушения несла японская оккупация народам Азии[8].
Немаловажной причиной невозможности для Японии эффективно использовать временно попавшие в ее руки сырьевые сокровища Юго-Восточной Азии являлось тяжелое состояние японского морского транспорта. Японские захватчики не были в состоянии поддерживать сколько-нибудь нормальный грузооборот между собственно Японией и вновь захваченными, далеко расположенными колониальными странами. Огромные территориальные захваты Японии, осуществленные в конце 1941 г. и в начале 1942 г., обострили транспортную проблему. Крайне растянутые морские коммуникации требовали торгового флота значительно большего тоннажа, чем 'располагала Япония6|. Оккупанты испытывали трудности даже в доставке в Японию тех запасов каучука, которые имелись в Малайе и Индонезии. В отдельных районах «сферы совместного процветания» японцы сокращали площади под техническими культурами и обращали каучуковые плантации в рисовые поля.
Внутриполитическое положение в Японии в годы тихоокеанской войны характеризовалось свирепым фашистским террором, беспощадным подавлением всякой оппозиции правящей фашистской клики, удушением рабочего движения. Профсоюзы были запрещены. Стачки приравнивались к государственному преступлению. .
Несмотря на это, стачечное движение в Японии не прекращалось.
Об этом свидетельствуют следующие данные [9].
|
Годы |
Стачки |
Число участников |
Количество конфликтов. не пе* решедших в стачки |
Число участников |
Всего |
|
|
конфлик тов |
участников |
|||||
|
1940 |
226 |
32 160 |
492 |
21 845 |
718 |
54 005 |
|
1941 |
158 |
8 562 |
172 |
6 321 |
330 |
14 883 |
|
1942 |
166 |
2 029 |
93 |
4 723 |
259 |
13 752 |
|
1943 |
279 |
9 418 |
138 |
5 373 |
417 |
14791 |
|
1944 |
2)6 |
6 627 |
80 |
3 399 |
2М> |
10026 |
|
1945 |
100 |
47 820 |
165 |
■26 765 |
256 |
44 586 |
Даже из этой таблицы, составленной на основании официальных данных, видно, что борьба рабочего класса Японии, несмотря на свирепый полицейский террор, не прекращалась в течение всех военных лет. Данные о стачечном движении после 1941 г. сильно преуменьшены вследствие того, что полиция запрещала давать сведения о забастовках.
В качестве примеров непрекращавшейся борьбы японского рабочего класса можно указать на следующие забастовки. Забастовка на военных заводах в Кобэ в апреле 1941 г. охватила десятки тысяч рабочих и продолжалась 5 дней. Она вспыхнула на крупной судостроительной верфи Кавасаки и на заводах концерна Мицубиси. В августе 1941 г. произошла крупная забастовка на авиационных заводах Мицубиси в городе Нагоя. В этой забастовке приняло участие 20 тыс. рабочих. В сентябре 1941 г. забастовку объявили 3 тыс. рабочих артиллерийских заводов в Кокура. В октябре 1941 г. забастовали 20 тыс. рабочих в Цуруми.
Продовольственное положение в Японии в связи с затянувшейся войной резко ухудшалось. Рабочие получали полуголодный паек при удлиненном рабочем дне. Все это порождало антивоенные настроения, проникавшие даже в солдатскую массу.
Многие тысячи передовых рабочих, интеллигентов, солдат, представителей разных категорий трудящихся, заподозренных в антивоенной деятельности, были заключены в тюрьмы.
Острие фашистского террора направлялось против авангарда рабочего класса — КПЯ, находившейся в глубоком подполье. Японская тайная полиция в борьбе против революционного пролетариата использовала не только террор, но и различные методы шантажа и провокаций, засылала в ряды КПЯ свою агентуру, которая проникала даже в руководство партии.
Однако, как ни пыталась японская реакция «вырвать с корнем коммунизм» из рабочего движения, ей не удалось этого сделать. Остававшиеся на свободе Коммунисты, уйдя в глубокое подполье, группами или в одиночку, не щадя своей жизни, продолжали революционные традиции КПЯ, организуя рабочий класс и крестьянство на борьбу против войны и фашизма.
«Политическая ассоциация помощи трону»
Господствующие классы Японии — крупная монополистическая буржуазия и помещики — рассматривали войну, особенно на начальном ее этапе, в 1911^—1942 гг., как величайшее для себя благо.
Японские монополии получали баснословные прибыли, наживаясь на поставках вооружения и непосредственно участвуя в разграблении оккупированных японскими войсками территорий. Общая сумма капиталов различных компаний дзайбацу увеличилась за 1941—1945 гг. в 5-10 раз 53. «Новая экономическая структура» поставила весь государственный аппарат на службу монополиям, Однако это не ослабляло острой конкурентной борьбы между -различными группировками финансового капитала. Внешним проявлением этой борьбы явилась активизация лидеров распущенных буржуазно-помещичьих партий, добивавшихся перераспределения «теплых мест» в государственном аппарате и иногда критиковавших бюрократические методы военно-фашистского правительства Тодзё. Это было связано с тем, что период почти беспрепятственного продвижения японских войск на юг скоро закончился. Весной 1942 г. обнаружились первые серьезные трудности, вызванные затяжным характером войны (недостаток продовольствия, рабочей силы, затруднения с транспортом и т. д.).
Правительство Тодзё, стремясь ослабить критику своих действий со стороны влиятельных капиталистических кругов, организовало в мае 1942 г. так называемую Политическую ассоциацию помощи трону, призванную объединить 'большинство депутатов парламента и весь «актив» распущенных в 1940 г. буржуазно-помещичьих политических партий.
Создание особой «Политической ассоциации помощи трону» наряду с ранее существовавшей «Ассоциацией помощи трону» должно было ослабить оппозицию со стороны буржуазно-парламентских группировок. В то время как «Ассоциация помощи трону» оставалась подсобной полуправительственной организацией, в основном состоявшей из чиновников, «Политическая ассоциация помощи трону» получала видимость организационной самостоятельности как объединение парламентских «профессиональных» политиков. Во главе «Политической ассоциации помощи трону» был поставлен генерал Абэ — один из так называемых умеренных японских милитаристов, а в ее состав вошли все лидеры ранее распущенных легальных политических партий (включая правых социалистов) .
Осуществленная в такой форме легализация парламентских группировок означала попытку правительства Тодзё преодолеть внутреннюю борьбу в правящей верхушке, отражавшую конкурентную борьбу различных капиталистических групп, используя заинтересованность всех фракций японских империалистов в реализации разбойничьей программы агрессивной войны и колониальных захватов [10].
Вместе с тем создание «Политической ассоциации помощи трону» свидетельствовало о том, что, столкнувшись с трудностями затяжной войны, правящие круги Японии не считали возможным довольствоваться чисто бюрократической «Ассоциацией помощи трону», а искали путей для мобилизации сил более широких слоев господствующих классов.
Влияние сталинградской победы на положение в Японии
Развитие всех военных и политических событий в период второй мировой войны определялось положением на главном, советско-германском фронте. Ход .военных операций на Тихом океане, второстепенном театре втордй мировой войны, также в значительной мере зависел от исхода гигантских битв в Европе.
Советские вооруженные силы своей героической борьбой и победами, одержанными в 1941—1942 гг., предопределили поражение гитлеровской Германии и ее европейских вассалов, что, в свою очередь, предрешило конечное поражение империалистической Японии.
Героическая борьба советского народа против гитлеровских оккупантов дала возможность США и Англии развернуть мобилизацию своих людских и материальных ресурсов.
Весной 1942 г. Соединенным Штатам Америки и Англии удалось приостановить японское наступление в югозападной части Тихого океана. В мае и в июне 1942 г. два крупных морских сражения на Тихом океане (в Коралловом море у порта Морсби и у острова Мидуэй) окончились неудачей для японских военно-морских сил, обнаружив превосходство американской авиации.
Разгром отборных «гитлеровских войск под Сталинградом произвел в Японии сильное впечатление. Резко упала слепая вера японских правящих кругов в гитлероз- скую Германию. Это означало, что самые основы японской «стратегии» оказались поколеблены. На тихоокеанском театре военных действий Япония повсеместно перешла от наступления к обороне[11]. Японский империализм исходил из того, что, поскольку лопнули все расчеты на разгром СССР фашистской Германией, нельзя больше распылять силы Японии на юге.
31 июля 1943 г. газета «Майнити» в передовой статье указывала, что «японский народ переживает величайшие испытания из всех, которые он когда-либо переживал с момента основания империи». Газета жаловалась, что «военная обстановка сложилась неблагоприятно для Японии, японский народ переживает серьезные духовные испытания, связанные с уменьшением норм продовольствия. Поскольку военная обстановка является неблагоприятной для Японии, международное положение, в котором оказалась Япония, не допускает никакого оптимизма».
Передовая заканчивалась предупреждением о том, что «ареной решающих боев явится или собственно Япония или районы, прилегающие к «ей». 6 августа 1943 г. представитель «Ассоциации помощи трону» Судзуки, выступая по радио, заявил: «Успехи Советского Союза, одержанные им за 'последние недели, и события в Италии[12] требуют от нас напряжения всех сил для скорейшего разгрома наших противников. Только таким путем мы сможем устранить опасность, угрожающую нашей стране и всей Великой Восточной Азии... Японская армия завоевала огромные богатства. Война за Великую Восточную Азию вступила в свой последний период, и требуется еще одно всеобщее усилие для того, чтобы блестяще завершить войну».
В сентябре 1943 г. берлинский корреспондент газеты «Иомиури» писал: «Характерной чертой нынешней стадии войны является тот факт, что державы оси с начала этой войны проходят через первый величайший кризис. Обстановка на Восточном фронте не может быть названа никакой другой, кроме как серьезной... Война с Советским Союзом произвела громадные изменения во взглядах немцев на войну. Сталинградское сражение также произвело сильное впечатление на немцев».
К лету 1943 г. японское верховное командование разработало новые, чисто оборонительные планы операций в Юго-Восточной Азии. Японские войска стали постепенно отходить в глубь намеченной «оборонительной полосы». Встречая слабое сопротивление со стороны японцев, американцы и англичане, используя значительное численное превосходство, начали медленно продвигаться на о. Новая Гвинея и в архипелаг Бисмарка [13].
Поражение гитлеровской Германии и рост затруднений для японского империализма
Военные поражения, наносившиеся Советской Армией немецко-фашистским войскам и войскам гитлеровских сателлитов, давали возможность правящим кругам Соединенных Штатов Америки и Англии, саботировавшим открытие второго фронта в Европе, сконцентрировать значительные силы на тихоокеанском театре второй мировой войны. Количественное превосходство военно-морского флота и авиации США и Англии над японским флотом и авиацией, отставание военно-промышленной базы японского империализма, давали себя знать.
Военные события развивались все менее благоприятно для империалистической Японии. Воодушевляемые победами СССР над германским фашизмом, усиливали вооруженный отпор японским захватчикам китайские патриоты, партизаны Вьетнама, Филиппин и других стран Юго-Восточной Азии[14].
Все это умножало военно-политические трудности империалистической Японии. Резко ухудшилось продовольственное положение. Даже в военных «сверхприори- тетных» отраслях промышленности остро ощущался недостаток сырья, топлива, квалифицированной рабочей силы. Японские монополии проявляли недовольство недостаточной «гибкостью» экономической политики правительства Тодзё, которое не смогло обеспечить промышленность необходимой рабочей силой и сырьем. В соответствии с требованиями монополий, с 20 июля 1943 г. права контрольных ассоциаций Японии были еще больше расширены. Контрольные ассоциации металлургической, угольной, судостроительной, горнорудной, военной промышленности и промышленности легких металлов получили административные права в отношении подготовки рабочих кадров, установления заработной платы и других вопросов, связанных с рабочей силой.
В ноябре 1943 г. по требованию крупных концернов было принято решение о создании министерства вооружений. Министерство торговли и промышленности, а также плановое бюро кабинета министров были ликвидированы. Вопросы производства потребительских товаров и торговли были переданы в министерство сельского хозяйства, реорганизованное в министерство сельского хозяйства и торговли. Эта реформа должна была поставить невоенные отрасли производства в еще худшие условия. Вместо министерства связи и министерства железных дорог было организовано единое министерство транспорта.
Таким образом, была усилена милитаризация японской экономики, подчинение всех отраслей народного хозяйства интересам агрессивной войны.
Портфель министра вооружений, дополнительно к портфелю военного министра, взял на себя премьер-министр Тодзё.
Усилившаяся милитаризация всей японской экономики и создание министерства вооружений, во главе которого был поставлен представитель крупных монополий[15], не могли ликвидировать резкого отставания военно-промышленного потенциала Японии от тех требований, которые предъявлялись к нему затяжной войной.
Полный провал фашистской стратегии «молниеносной войны», крушение надежд на германского союзника, выпадение из фашистской «оси» капитулировавшей в 1943 г. Италии в сильной степени подорвали престиж правительства Тодзё в руководящих капиталистических кругах. Генералу Тодзё пришлось дважды (в сентябре 1943 г. и в феврале 1944 г.) производить реорганизацию своего кабинета, чтобы вывести из его состава чересчур скомпрометированных поклонников гитлеровской Германии и включить вместо них лиц, не менее тесно связанных с монополиями.
Реорганизация кабинета Тодзё в начале 1944 г. сопровождалась его заявлениями о необходимости «крайних мер» для того, чтобы добиться перелома в войне. Накануне реорганизации кабинета (27 января 1944 г.) министр финансов Кайя утверждал, что «народ должен тратить на свои житейские нужды 20% всего дохода. Конечно, человек, зарабатывающий в месяц 100 иен, вряд ли может прожить на 20 иен, но, во всяком случае, к этому нужно стремиться при составлении семейных бюджетов».
В официальных выступлениях представителей военного министерства Японии, относящихся к началу 1944 г., сквозило признание того, что рабочий класс оказывает сопротивление беспощадной эксплуатации, являвшейся результатом милитаризации труда. Так, например, начальник авиационного управления министерства вооружений генерал Ониси говорил: «Тот факт, что между рабочими и предпринимателями все еще имеются разногласия, вызывает чувство глубокого сожаления, так как эти разногласия снижают эффективность производства... Мы знаем, что в нашей стране имеются рабочие, которые думают только о своих собственных интересах и стремятся к возвращению условий свободного труда. Такие рабочие желают извлечь из своей работы совершенно неуместные выгоды. С другой стороны, имеются предприниматели, которые думают только о собственных выгодах и стремятся извлечь из производства непомерные прибыли».
По-виднмому, не помогло создание взамен запрещенных профессиональных союзов фашистского «общества служения отечеству в области производства» (сангё хококу кай), представлявшего собой подобие гитлеровского «трудового фронта» (к июню 1943 г. число членов «сангё хококу кай» достигло 5,8 млн. человек, а к 1945 г. оно увеличилось до 6,4 млн. человек).
Снижение реальной заработной платы рабочих в период войны явилось прямым результатом политики замораживания заработной платы, проводившейся в условиях резкого повышения цен. В то же время прибыли японских монополий в годы войны непрерывно росли. Если в 1941 г. прибыли всех компаний Японии составляли 4,8 млрд. иги, то в 1942 г. они повысились до 5,3 млрд. иен, в 1943 г. — до 6,3 млрд. иен. Соответственно этому дивиденды выросли с 1,8 млрд. иен в 1941 г. до 2,2 млрд. иен в 1944 г.[16]
Таким образом, война, проводившаяся в интересах японских господствующих классов, обеспечивала японским монополиям огромные прибыли.
Однако правящие круги Японии все больше убеждались в том, что исход войны отнюдь не может определяться временными и непрочными территориальными захватами, осуществленными на начальном этапе войны.
Развитие военных операций на Тихом океане протекало явно неблагоприятно для японского агрессора. В конце января 1944 г. началась высадка американских десантов на островах Маршальского архипелага. 9 июля 1944 г. японская газета «Майнити симбун» открыто констатировала, что «нынешняя война в целом развивается неблагоприятно для Японии».
Японские империалисты спешили в этой обстановке укрепить свои позиции в Китае, главном объекте •японской экспансии. В мае 1944 г. японское командование начало крупное наступление против чанкайшистских войск в Китае и добилось значительных успехов: используя капитулянтскую политику Чан Кай-ши, японцам удалось установить контроль над всеми приморскими районами Китая. Однако в тылу у японских войск, за линией фронта продолжали успешно действовать мощные базы антияпон- ской национально-освободительной борьбы, направляемые героической Коммунистической партией Китая.
Японское наступление в Китае и продолжавшееся накопление живой силы и боевой техники в Маньчжурии ясно указывали на то, что японский империализм не оставляет своих преступных агрессивных планов в отношении Китая и Советского Союза.
Отводя свои вооруженные силы под давлением превосходящих англо-американских сил с юга на север, японский империализм рассчитывал закрепиться в северных районах Китая с тем, чтобы сделать его базой дальнейших операций. На азиатском континенте, а не на тихоокеанских островах должен был решиться исход войны.
Надежды Японии на компромиссный мир с США и Англией
18 июля 1944 г. правительство генерала Тодзё ушло в отставку. Поводом к отставке явилось занятие американскими войсками острова Сайпан (Марианские острова), в 2 тыс. км от Японии, откуда бомбардировщики США могли совершать регулярные налеты на японскую территорию. На смену кабинету Тодзё пришел кабинет генерала Коиео. В состав кабинета вошел адмирал Ионаи, занимавший в 1940 г. пост премьер-министра, а также большинство его бывших министров, близких к монополистическим кругам. Ионаи был. известен в прошлом своим критическим отношением к гитлеровской Германии и был смещен как сторонник осторожной политики.
Правительство Коисо — Ионаи явилось результатом признания правящей верхушкой полного банкротства ориентации на гитлеровскую Германию и подражания ей.
Тем не менее уход в отставку кабинета Тодзё и создание правительства Коисо сопровождались лицемерным официальным заявлением о том, что «Япония будет продолжать укреплять свои связи с Германией для достижения общих военных целей» (заявление Коисо от 23 июля 1944 г.).
Заигрывая с «парламентскими» кругами, Коисо лишил административных функций «Ассоциацию помощи трону» и привлек в состав правительства фидеров распущенных в 1940 г. главных политических партий японского империализма — сэйюкай и минсэйто. В японской печати прямо обсуждался вопрос целесообразности восстановления политических партий. Отмечалось, что в рамках «Политической ассоциации помощи трону» уже происходит борьба между старыми партиями — сэйюкай и минсэйто. Это свидетельствовало о начинавшемся разброде в лагере господствующих классов в поисках выхода из военного кризиса.
В октябре 1944 г. правительство Коисо ввело систему советников при кабинете из числа политических деятелей, компетентных в вопросах дипломатии, экономики и идеологии. Комментируя эту реформу, газета «Асахи» писала 28 октября 1944 г.: «В реорганизации системы советников при кабинете можно усмотреть политические цели кабинета Коисо. Цель этой реорганизации —усилить авторитет экономических советников кабинета и установить систему, при которой советники участвовали бы не только в экономических, но и во всех важных государственных делах».
Однако более «либеральный» фасад японского правительства не означал изменения политического курса японского империализма.
Правительство Коисо продолжало вести агрессивную войну. В октябре 1944 г. был принят закон о призыве в армию лиц, достигших 17-летнего возраста. В целях преодоления вызванной войной нехватки рабочей силы в промышленности и сельском хозяйстве правительство Коисо осуществляло принудительный ввоз в Японию корейских рабочих. Было объявлено о распространении закона о воинской повинности на Корею и Тайвань. Однако военное положение Японии с каждым днем ухудшалось. В октябре 1944 г. началась высадка американских войск на Филиппинских островах.
Выступая по радио по поводу годовщины декларации о Великой Восточной Азии, Коисо сказал 7 ноября 1944 г.: «С точки зрения Японии и ее восточно-азиатских союзников, эта война является священной войной самосохранения, восстановления Восточной Азии и установления всеобщего мира. Япония будет вести войну против Англии и США вечно, пока противник не откажется от цели, заключающейся в том, чтобы обратить в рабство или уничтожить Восточно-Азиатские страны».
Мало кто в Японии принимал уже подобные слова всерьез. Все усилия правительства Коисо были направлены на то, чтобы максимально затянуть воину, нанести США и Англии значительные потери, напасть на СССР, а затем попытаться добиться заключения сепаратного мира с американцами и англичанами, «убедив» их в том, что Япония выполняет «священную миссию по борьбе с коммунизмом».
17 ноября 1944 г. помощник военного министра США Патерсон выступил в журнале «Кольере» со статьей, в которой возражал против недооценки сил Японии. Оч констатировал, что Япония выпускает самолеты в большем количестве, чем уничтожают союзные войска. Патерсон сообщил, что, по его данным, производство самолетов в Японии увеличилось на 25% по сравнению с концом 1943 г., когда оно составляло 1200 самолетов в месяц[17].
Патерсон подчеркнул, что Япония обладает 4-миллионной армией, которая может быть легко увеличена еще на 1 миллион человек.
Японские империалисты имели основания считать, что реакционные круги в США и Англии склоняются в пользу «мягкого» мира с Японией. Влиятельный американский дипломат Грю, бывший посол США в Японии, открыто пропагандировал необходимость «ориентации» на японскую монархию, как на «умиротворяющую силу», способную предотвратить революционный взрыв в Японии в случае ее поражения. Американские стратеги, планируя наступление на Японию путем последовательной оккупации ряда тихоокеанских островов, могущих служить базой для воздушных налетов на японскую территорию, отказывались от операций на материке, тогда как Маньчжурия и Корея являлись не только центром сосредоточения наземных сил Японии, но и важнейшей индустриально-сырьевой базой японской агрессии.
Рассчитывая на компромиссную сделку с «западными державами», японские империалисты перестраивали и свой внутриполитический фасад. Необходимость такой перестройки диктовалась и возраставшими трениями внутри правящего лагеря. Политика правительства Коисо подвергалась критике даже на страницах печати [18].
31 марта 1945 г. было объявлено о создании «Политического общества великой Японии» взамен распускавшейся «Политической ассоциации помощи трону». Смысл этой реорганизации состоял в том, что правящие круги Японии спешили создать некий суррогат политической партии, отказываясь от прежней чисто фашистской фразеологии. По составу «Политическое общество великой Японии» практически ничем не отличалось от своего предшественника.
Денонсация Советским Союзом пакта о нейтралитете с Японией. Крушение гитлеровской Германии.
Правительство адмирала Судзуки
Систематическое нарушение Японией советско-японского договора о нейтралитете, подготовка японских империалистов к нападению на СССР, упорное нежелание правящих кругов Японии порвать с гитлеровской Германией и отказаться от политики агрессии и колониального порабощения китайского народа и других народов Восточной Азии побудили Советское правительство принять соответствующие меры.
5 апреля 1945 г. Советское правительство денонсировало пакт о нейтралитете с Японией. В заявлении о денонсации пакта указывалось, что «Япония, союзница Германии, помогает последней в ее войне против СССР». Коренным образом изменившаяся общая обстановка лишала пакт всякого смысла[19]. Это было серьезным предостережением японскому агрессору.
Правительство Коисо немедленно вышло в отставку и было заменено представителем дворцовых кругов адмиралом Судзуки с репутацией «либерала» и сторонника «западной ориентации» [20].
Однако смена кабинета не означала изменения политики Японии. Японские фашизированные империалисты упорствовали в своей агрессивной политике.
9 мая 1945 г. гитлеровская Германия капитулировала.
Военный разгром Германии, в котором решающая заслуга принадлежала Советскому Союзу, предрешил неминуемое крушение империалистической Японии.
Но и после этого, несмотря на очевидный факт разгрома гитлеровской Германии, японские правители не хотели сложить оружие, признать, что их агрессивные замыслы полностью провалились. Они рассчитывали на свою нетронутую отборную армию в Маньчжурии, на еще большие силы на Японских островах, на использование военно-промышленной базы, созданной в Маньчжурии и Корее. Эта военно-промышленная база не подвергалась американским воздушным налетам и являлась достаточно мощной для того, чтобы обслужить потребности японской военной машины [21]. Достаточно сказать, что Маньчжурская авиационная компания выпустила в 1944 г. свыше 1000 самолетов собственного производства[22].
Японские правящие круги, явно стремясь выиграть время, стали маневрировать. Правительство Судзуки обратилось к правительству СССР с просьбой о «посредстни- честве». Этот шаг, равно как и японское предложение об отправке для переговоров в СССР князя Коноэ, указывал на стремление японских империалистов внести раскол в антифашистскую коалицию, спровоцировать серьезные разногласия между Советским Союзом, с одной стороны, и США и Англией, с другой.
Советское правительство отклонило фальшивую японскую просьбу о «посредничестве».
26 июля 1945 г. от имени правительств США, Англии и Китая, находившихся в состоянии войны с Японией, была подписана так называемая Потсдамская декларация, содержавшая требование безоговорочной капитуляции Японии и намечавшая основы последующей демилитари- ризации и демократизации страны.
Японское правительство заявило, что оно никогда не станет на путь капитуляции, и отклонило требования, содержавшиеся в Потсдамской декларации.
Вступление СССР в войну с Японией. Разгром Квантунской армии. Капитуляция Японии
Нужны были срочные меры для того, чтобы потушить дальневосточный очаг войны. Соединенные Штаты Америки и Англия планировали «решающие» операции против Японии в лучшем случае на 1946 г.[23] Черчилль заявлял, что никто не может определить, во сколько жизней английских и американских солдат обойдутся эти «решающие» операции и сколько потребуется для этого времени.
Несмотря на значительные удары, нанесенные японскому военному флоту превосходящими силами США и Англии, сконцентрированными на Тихом океане, Япония была еще далеко не разбита. Японская сухопутная армия оставалась почти нетронутой. К августу 1945 г. у Японии насчитывалось еще 7 млн. человек под ружьем и свыше 10 тыс. боевых самолетов. Строительство военных кораблей не было приостановлено: в 1945 г. была завершена постройка 6 миноносцев и 22 подводных лодок [24].
За период с 1937 г. по август 1945 г. численность вооруженных сил Японии возросла с 634 тыс. человек до 7 млн. 193 тыс. человек, в том числе армия увеличилась с 500 тыс. до 5 млн. 500 тыс., т. е. в 11 раз, а личный состав военно-морского флота с 134 тыс. до 1 млн. 693 тыс. Наибольшее увеличение численности армии приходилось на 1945 г.
Как указывает американский автор Коен, численность вооруженных сил Японии возросла с 0,7 % всего мужского населения в 1930 г. до 4% в 1940 г. и затем до 10% в 1943 г. Американским войскам требовалось многократное численное превосходство, чтобы справиться с японцами, несмотря на то, что абсолютное господство в воздухе и на море было в руках США. Для занятия о-ва Окинава, оборонявшегося 80 тыс. японцев, понадобилось почти полмиллиона американских солдат, 1317 кораблей и 1727 самолетов. При этом огромном численном превосходстве американцев японские войска сопротивлялись три месяца. Американская авиация потеряла 1000 самолетов. В докладе начальника штаба США генерала Маршалла, опубликованном в сентябре 1945 г., было указано, что после занятия архипелага Окинава началась подготовка к следующим, небывалым по масштабам операциям на Тихом океане по вторжению в собственно Японию, причем операция «Олимпик» (овладение южной частью о. Кюсю) должна была начаться лишь в конце 1945 г., а операция «Коронет» (захват района Токио) —только в 1946 г.
Правительство СССР, стремясь к скорейшему установлению всеобщего мира, верное своему союзническому долгу, заботясь о полном обеспечении дальневосточных государственных границ и интересов Советского государства, примкнуло к Потсдамской декларации, содержавшей требование безоговорочной капитуляции Японии.
Советский Союз при этом преследовал также цель предоставить возможность японскому народу избавиться от тех опасностей и разрушений, которые были цережиты гитлеровской Германией после ее отказа от безоговорочной капитуляции.
Советское правительство объявило, что с 9 августа 1945 г. СССР будет находиться в состоянии войны с Японией[25]. '
Советская Армия и Совегский Военный Флот начали боевые действия против японских империалистов.
В первые же дни и часы после вступления СССР в войну доблестные советские воины стали наносить отборным японским войскам сокрушительные удары. Прорвав мощную полосу японских укреплений, разгромив Квантунскую армию, советские войска, во взаимодействии с частями армии Монгольской Народной Республики, объявившей войну империалистической Японии, освободили Маньчжурию, Северную Корею, Южный Сахалин, Курильские острова.
Уже 10 августа 1945 г. японское правительство заявило о своей готовности принять требование союзных держав о капитуляции при условии сохранения прерогатив императора. 14 августа было получено официальное уведомление о принятии Японией требований Потсдамской декларации. Однако японские милитаристы не сразу сложили оружие. Подобно гитлеровским авантюристам японские правящие круги сделали попытку, заявив о капитуляции, продолжать войну только с одним из противников — с Советским Союзом. Потребовались мощные удары со стороны Советской Армии, чтобы Квантунская армия, насчитывавшая 22 дивизии, капитулировала.
Упорно сопротивлявшиеся японские войска потеряли только убитыми более 80 тыс. солдат и офицеров. 148 генералов и 594 тыс. японских солдат и офицеров сдались в плен советским войскам[26]. В плену оказался и главнокомандующий Квантунской армией генерал Ямада. Народноосвободительная армия Китая, координируя свои действия с действиями Советской Армии, уничтожала японские и марионеточные войска в Северном Китае.
Разгром Квантунской армии, огромные потери, понесенные японским агрессором на континенте, окончательно лишили империалистическую Японию возможности продолжать войну.
По данным Коена, потери Японии во второй мировой войне составили лишь 1/8 потерь Германии. За время войны на Тихом океане было убито или умерло от ран и болезней около 510 тыс. японцев. Уже одна эта цифра показывает, что Советская Армия своим ударом вывела из строя значительно больше японских вооруженных сил, чем были их потери за предшествующие четыре года войны.
2 сентября 1945 г. на американском военном корабле в Токийском заливе состоялась церемония подписания акта о безоговорочной капитуляции Японии. От имени японского правительства акт о капитуляции подписали министр иностранных дел Сигэмицу и начальник генерального штаба японской армии генерал Умэдзу.
Японские травящие круги, однако, и после своего военного разгрома не хотели разоружаться[27]. Японский император, выступая 15 августа 1945 г. по радио с сообщением о принятии условий Потсдамской декларации, открыто оправдывал грабительскую войну, которую вел японский империализм. В этой речи император утверждал, что Япония начала войну, «руководствуясь -искренним желанием обеспечить безопасность Японии и стабилизацию Восточной Азии», и была якобы далека «как от покушений на суверенитет других наций, так м от стремления к территориальному расширению». Император сослался на то, что американцы применили атомную бомбу против населения японских городов Хиросима и Нагасаки (6 и 9 августа 1945 г.), и именно этим пытался «объяснить» факт японской капитуляции, совершенно умолчав о разгроме главной ударной силы японского империализма — Квантунской армии[28].
[1] Дж. Б. Коен. Военная экономика Японии. М., ИЛ, 1951 стр. 220—221.
[2] В декабре 1941 г. японские милитаристы обстреляли в Гонконге советские торговые корабли «Кречет», «Свирьстрой», «Сергей Лазо», «Симферополь». В том же месяце японцами были потоплены советские пароходы «Перекоп» и «Майкоп». Весной 1942 г. были незаконно задержаны советские пароходы «Двина» и «Сергей Киров».
[3] См. М. Ю. Рагинский и С. Я. Розенблит. Международный процесс главных японских военных преступников, стр. 246.
[4] «Правда», 11 октября 1946 г.
[5] М. Ю. Рагинский и С. Я. Розенблит. Международный процесс главных японских военных преступников, стр. 194.
[6] См. там же, стр. 246.
[7] По официальным японским данным, с оккупированной территории Юго-Восточной Азии было выкачано в виде займов 57 млрд. иен (Г. Т. Трен ар та. Япония. М., ИЛ, 1949, стр. 533).
[8] 2 млн. индонезийцев погибли в результате японской оккупации, филиппинский народ потерял свыше 1100 тыс. человек. Во Вьетнаме от голода, причиненного хозяйничанием японских империалистов, умерло около 2 млн. человек. Наибольший урон нанесла японская агрессия китайскому народу, который потерял свыше 10 млн. жизней и понес материальный ущерб на сумму более 56 млрд. долл. См. «Народный Китай», № 19, 10 октября 1952 г., стр. 16
[9] К а с у г а Сёити. Родо кумиай ханаси («Рассказ о профсоюзах»). Токио, 1949, стр. 90.
[10] Это лишний раз опровергает легенду о «противоречиях», якобы разделявших военщину и монополистов. Японский милитаризм на самом деле находился на службе монополистических трестов.
[11] См. «Кампании войны на Тихом океане». М., 1949, стр. 44—
45.
[12] Речь идет о капитуляции фашистской Италии в 1943 г.
[13] Новый стратегический план Японии, принятый в первой половине 1943 г., намечал следующую «линию обороны» на Тихом океане: Алеутские острова, остров Уэйк, Маршальские острова, архипелаг Гильберта, острова Науру, архипелаг Бисмарка, остров Тимор, Ява, Суматра, Никобарские и Андаманские острова (в Индийском океане).
[14] После Сталинграда наблюдалась значительная активизация китайских освободительных армий. Из 100 японских дивизий 60 были постоянно прикованы к азиатскому материку, будучи направлены против Китая и потенциально — против СССР. 64% состава японских вооруженных сил,' дислоцированных в Китае, и 95% созданных японцами марионеточных войск действовали против освобожденных районов Китая.
[15] После Тодзё министром вооружений стал крупный бизнесмен Фудзивара Гиндзиро — ставленник концерна Мицуи.
[16] Я. А. Певзнер. Монополистический капитал Японии (сдзайбацу») в годы второй мировой войны и после войны. М.—Л., 1950, стр. 111.
[17] Начальник Бюро авиационных вооружений при Министерстве вооружений Японии генерал-лейтенант Эндо утверждал, что в начале войны на Тихом океане Япония производила 500 самолетов в месяц, максимального уровня самолетостроение достигло в июне
1944 г., когда было произведено 3 тыс. самолетов в течение месяца. В июле 1945 г. Япония производила свыше 1 тыс. самолетов в месяц. О различии данных по этому вопросу см. Г. Т. Т р е в а р т а. Япония. Послесловие К. М. Попова, стр. 518.
[18] Так, например, 6 января 1945 г. «Токио Симбун» указывала, что «народ испытывает некоторое недовольство в отношении мероприятий правительства».
[19] «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны», т. III, стр. 166—167.
[20] Правительство Судзуки распустило «Ассоциацию помощи трону», а также так называемую молодежную организацию помощи трону.
[21] В 1944 г. из общей производственной мощности Японии по чугуну, равной 10,5 млн. тонн, на Маньчжурию приходилось 2,5 млн. тонн и на Корею 1 млн. тонн. Соответственно, по стали в слитках (общая мощность 15,2 млн. тонн) на Маньчжурию приходилось 1,3 млн. тонн и на Корею —300 тыс. тонн. (Дж. Б. Кое п. Военная экономика Японии, стр. 126).
[22] Там же, стр. 226.
17 Очерки новейшей истории Японии
[23] На тихоокеанском театре действовали лишь 19 американских и английских (преимущественно австралийских) дивизий.
[24] Дж. Б. Коен. Военная экономика Японии, стр. 266.
[25] «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны», т. III, стр. 362—363.
[26] В цифру 594 тыс. включаются все японцы, плененные советскими войсками, а не только взятые в плен в Маньчжурии.
[27] Несколько оголтелых представителей японской военщины, включая военного министра генерала Анами, «демонстративно» покончили самоубийством.
[28] Американский радиообозреватель Суинг, говоря о фактах, обусловивших победу над Японией, 17 августа 1945 г. заявил: «Хирохито в своей речи сказал, что Япония приняла окончательное решение капитулировать после того, как против нее была использована атомная бомба. Однако на самом деле нам известно, что Япония начала просить о мире еще до того, как была использована атомная бомба. Япония начала мирные переговоры, зная, что Советский Союз скоро вступит в войну и желая избежать этого. Но Советский Союз отказался посредничать в переговорах. Верно то, что вступление Советского Союза в войну было важнейшим фактором, который заставил Японию капитулировать». К этому необходимо добавить, что Япония была вынуждена капитулировать не только по той причине, что СССР вообще вступил в войну. Решающим моментом явился факт крушения под ударами советских войск основной силы, на которую рассчитывал японский империализм — отборной Квантунской армии.
