ГлавнаяМорской архивИсследованияБиблиотека












Логин: Пароль: Регистрация |


Голосование:


Самое читаемое:



» » » Классификация арийских языков
Классификация арийских языков
  • Автор: Malkin |
  • Дата: 05-05-2014 21:18 |
  • Просмотров: 2817

В настоящее время разработана типологическая классификация индоиранских языков. Как говорилось, древние и происходящие от них современные языки индоиранской общности делятся на три большие ветви.

I — дарды и нуристанцы проживают на севере Индийского субконтинента в северном Афганистане, Пакистане и Индии, сохраняя очень древние культурные традиции и частично доведийские верования (Fussman 1977). Выделение семьи спорно. Обычно в нее включают архаичные языки дардский и нуристанс- кий, который раньше назывался кафирским, иногда кашмири, на котором говорят в штатах Джамма и Кашмир (Эдельман 1965; Мог- genstierne 1973; Fussman 1972; Коган 2005).

II — индоарии — население, которое расселялось в Индии с севе- ро-запада на Ганг. Древнейшими религиозными памятниками были Веды, сочиненные на ведийском языке. Обработанный литератур­ный язык санскрит. В результате многовекового развития древне­го индоарийского языка сложились современные языки северной и центральной Индии: хинди, урду, бенгали, пенджаби, маратхи, гуджарати, синдхи, ассамский, ория и др. В Пакистане говорят на урду, пенджаби и синдхи, в Бангладеш — на бенгали, в Непале — на непали, в Шри-Ланке пришедшие с севера индоарии поселились на юге Цейлона, и там сложился сингальский язык, а на Мальдивс­ких островах — мальдивский. К индоиранской семье принадлежит также язык цыган, мигрировавших в средние века из Индии, пос­тепенно расселившихся в Восточной Европе и Болгарии и далее по всему миру. Цыгане сохранили кочевой образ жизни, свой беспись­менный язык и музыкальный фольклор (Baily 1959; Burrow (Барроу 1955, 1976); S.K. Chatterji I960; Зограф I960; Иванов, Топоров 1960; Bioch 1965, 1984; Елизаренкова 1972, 1982; Бонгард-Левин, Ильин 1969,1985; Бонгард-Левин, Гуров 1988,1990; Fussman et al. 2005).

Ш — иранцы в античную эпоху занимали огромную террито­рию степей Евразии от Дуная до Алтая и, возможно, даже Тувы, и на юге— всю Среднюю Азию, Афганистан и Иран. По приня­той ныне классификации иранская ветвь делится на две большие группы: западную и восточную, разделенные каждая на северную и южную (Grundriss der iranischen Philologie (Strassburg 1895—1901); Оранский 1962, 1963, 1979а,б; Основы иранского языкознания: Древние иранские языки 1979; Среднеиранские языки 1981; Ново­иранские языки 1979—1987).

К северо-западной подгруппе относятся древние мидийский и пар­фянский языки. Время появления иранцев на Иранском плато фикси­руется письменными источниками Ассирии IX в. до н.э. Территория Мидии располагалась на северо-западе Ирана, где в предахеменидс- кую эпоху сложилось Мидийское царство. Парфия находилась у юго- восточкого берега Каспийского моря. Парфянское царство сложи­лось в III в, до н.э. Около новой эры оно охватывало Иран, Армению и Среднюю Азию и вело войны с Римом за господство в Азии.

Среди современных языков к северо-западной подгруппе отно­сятся языки курдов, проживающих в Иране, Ираке, Сирии, Тур­ции и России; гилян, мазандеранцев, луров, жителей Ирана и бе­луджей, живущих в Иране, а также в Пакистане, Афганистане и на юге Средней Азии. Часть этих народов ведет кочевой образ жизни, занимаясь скотоводством и, особенно, разведением лошадей. Их хозяйственно-культурный тип, жилище, костюм резко отличают­ся от культуры семитов-арабов-бедуй нов и во многом напомина­ют хозяйство и быт восточно-иранских кочевников Средней Азии, что указывает на генетическое родство двух групп иранцев.

К юго-западной подгруппе относится древнеперсидский язык. Персидские топонимы и имена зафиксированы в письменных па­мятниках Ассирии начиная с IX в. до н.э. Затем он становится язы­ком великой державы Ахеменидов, в VI—IV вв. до н.э. включившей огромную территорию от Средиземноморья до Индийского океана. На базе древнеперсидского формируется среднеперсидский язык — основа современных языков персидского (фарси) государственно­го языка Ирана, таджикского языка Таджикистана, а также языка фарси кабули (дари) литературного языка Афганистана (наряду с пушту). Все эти три литературных языка юго-западной'подгруппы восходят к языку та джикско-персидской классической литерату­ры IX—XVI вв., на котором писали Рудаки, Фирдоуси, Саади, Омар Хаям, Хафиз, Джами. Особый интерес в контексте данной книги представляет творчество Фирдоуси, поскольку в Шахнаме нашли отражение многие сюжеты и персонажи, известные по Авесте и бы­тующие до сих пор в фольклоре современных таджиков.

К северо-восточной подгруппе относится мертвый скитский язык, на диалектах которого в VII—IV вв. до н.э. говорили ирано­язычные народы, обитавшие в степях от Северного Причерномо­рья до глубин Азии и на севере Средней Азии. Как говорилось, в персидских источниках их называли саками, в античных — ски­фами. Причем было подчеркнуто, что персидское название отно­сится ко всем племенам, которые греки именовали скифами. От­мечены также близость хозяйственно-культурного типа, костюма, вооружения и языка скифов европейских и азиатских, но указа­но, что савроматский язык был «испорченным», из чего следует, что скифский континуум включал различные диалекты. Недавно

С.В. Кулланда выдвинул гипотезу о родстве скифского языка с юго- восточно-иранским бактрийским и показал, что Гомер, предполо­жительно в VIII в. до н.э. писавший о «доителях кобылиц», «мле- коедах», был знаком уже со скифами Северного Причерноморья. Если он прав, это позволит удревнить время сложения скифского комплекса Причерноморья. К той же подгруппе принадлежит сар­матский язык, исчезнувший, видимо в эпоху великого переселения народов.

Наконец, потомком скифского (в широком смысле) является язык предков осетин алан, пришедших из степей на Кавказ в на­чале нашей эры и вступивших в контакт с аборигенным населени­ем Кавказа. В настоящее время осетинский язык распространен в Северо-Осетинской АР России и Южно-Осетинской АО Грузии. Мифология осетин воплощена в эпосе Нарты. Анализ Нартов и скифской мифологии, отраженной в трудах эллинских авторов, позволяет установить соответствия с некоторыми мифологемами не столько Авесты, сколько Вед. Письменных памятников скифов нет, и язык реконструирован B.C. Миллером, В.И. Абаевым и Ж. Дюмезилем на основании анализа топонимов, этнонимов и имен собственных, донесенных в греческих и персидских текстах (Мил­лер 1887; Абаев 1949,1965; Дюмезиль 1976).

К мертвым северо-восточным иранским языкам относится также согдийский язык, на котором говорили на реке Зеравшан, в области Согд, упоминаемой в Авесте. Согд и его столица Афрасиаб (Самар­канд) многократно фигурируют в Шахнаме как центр враждебного Турана и место действия Афрасиаба и других персонажей, действу­ющих и в Авесте. Письменные памятники на согдийском языке су­ществуют начиная со II—IV вв. По данным китайских источников известно, что в VIII—IX зз. н.э. согдийский язык был распространен в областях Чач (Ташкентский оазис), Семиречье и согдийских коло­ниях западного Китая, где он был языком письменности.

Ягнобский язык, до сих пор распространенный в долинах Яг- ноба в Таджикистане, является потомком одного из диалектов согдийского (Основы иранского языкознания. Среднеиранские языки 1980).

К мертвым северо-восточным иранским принадлежит также хо- резмийский язык, распространенный в низовьях Аму-Дарьи в об­ласти Хорезм, упомянутой в Авесте. Некоторые исследователи по­лагали, что Авеста была создана Заратуштрой именно в Хорезме, что не подтверждается археологическими материалами (см. ниже).

Древнейшие тексты датированы III—II вв. до н.э. До середины VIII в. н.э. он оставался официальным языком государства Хорезм. (Хорезмийские тексты исследованы A.A. Фрейманом, М.Н. Бого- любским и особенно В.А. Лившицем.)

К юго-восточной подгруппе иранских языков принадлежит мерт­вый бактрийский. Он был распространен в северной и южной Бак- трии (в Средние века область Тохаристан) — стране, упомянутой в Авесте. Некоторые исследователи связывают деятельность Заратуш- тры с этой страной. Памятники на бактрийском языке, использовав­шем греческий алфавит, относятся ко времени Кушанского царства I—III вв. (надпись Канишки из Су рх-Ката ля) и эфталитского госу­дарства V—VI вв. Бактрийский язык занимает промежуточное по­ложение между парфянским, согдийским и хорезмийским с одной стороны, и современным афганским (пашто) и мунджанским языка­ми — с другой. Письменные памятники известны с III в. до н.э. Поз­дние эпиграфические памятники датируют IX в., затем язык был ас­симилирован персидским (Оранский 1963, 1979; Основы иранского языкознания. II 1981). Изучением бактрийского языка и дешифров­кой надписей занимались В.А. Лифшиц, И.М. Стеблин-Каменский, А. Марик, В. Хеннинг, И. Гершевич, Г. Хумбах, Я. Харматта, Ж. Фус- ман, Г. Давари, Ф. Грене и др. Живым языком этой подгруппы являет­ся пушту (пашто), распространенный в Афганистане наряду с дари, а также части Пакистана. Он близок некоторым памирским языкам.

Памирские языки — группа восточно-иранских языков, не со­ставляющих самостоятельной подгруппы и проявляющих черты сходства с другими восточно-иранскими языками порознь. Взаи­мопонимание между носителями части языков отсутствует. Это указывает на длительную изоляции и коквергентно-е рйзз^тие. Памирские языки сосредоточены в южном Таджикистане, в отде­льных речных долинах Памира, а также в соседних горных райо­нах Афганистана и Индостана на Гиндукуше. Большая близость прослеживается между шугнанским, рушанским, бартангским, орошорским языками, распространенными по рекам Пянджу и Бартангу, а также с сарыкольским языком Синьцзяна. Другие па­мирские языки: язгулемский, ишкашимский, ваханский — незави­симы ни от шугнанской группы, ни друг от друга.

На Памире распространен также ягнобский язык, не входя­щий в памирскую группу, а представляющий прямое продолжение согдийского.

Систематизацией памирских языков занимались В. Гейгер, Э.      Бенвенист, Д. Лоример, Г, Моргенстьерне (Morgenstierne 1938). И главным образом русские исследователи И.И. Зарубин, B.C. Со­колова, Т.Н. Пахалина, Т.И. Эдельман, Д. Карамшоев, а также А.Л. Грюнберг и И.М. Стеблин-Каменский.

Включить этот краткий компилятивный очерк кажется необходи­мым, поскольку без представления об историческом развитии индои­ранских языков невозможно ставить задачу их сопоставления с архео­логическими фактами. Знание генезиса и взаимосвязей индоиранских языков диктует важнейшую методическую установку: необходимость совместного исследования истории носителей всех арийских язы­ков, — их доказанная лингвистическая близость свидетельствует о ге­нетическом родстве ираноязычных саков и скифов и земледельческих народов хорезмийцев, согдийцев и бактрийцев, что ставит методичес­кое требование поиска их совместной пракультуры и прародины.

Важные данные в этой связи представляют материалы о пере­житках в культуре современных осетин, народов Памира, а также западно-иранских кочевников Ирана, некоторых черт, характер­ных для скифской культуры, но сформировавшихся в эпоху брон­зы (тип постоянного и разборного жилища — протоюрты, костюм, навыки гончарства, верховая езда, культ коня и др.).

Выявленное лингвистами еще в XIX в. и подтвержденное ком­паративистским исследованием Келленса и Пирара родство Риг- веды и Авесты ставит задачу совместного рассмотрения генезиса иранцев и индоариев, а установленное археологически время по­явления конных колесниц, играющих огромную роль в обеих тра­дициях, строго лимитирует эпоху формирования индоиранской общности не ранее рубежа Ш—II тыс, до н.э. и вместе с тем огра­ничивает зону поиска прародины в Старом Свете ареалом раннего распространения колесниц и культа коня.

Таким образом, сверхзадачей книги после составления банка археологических материалов пастушеских памятников эпохи брон­зы Средней Азии и их культурной атрибуции и хронологической классификации является установление векторов миграций пасту­шеского населения Средней Азии и постановка проблемы их этни­ческой атрибуции.

Кузьмина Е.Е.

Из книги «Арии - путь на юг», 2008

 

 

Читайте также: