Показать все теги
С середины 60-х годов XIX в. в Скандинавии быстрыми темпами шла индустриализация. Процесс этот начался еще .раньше, но разгар, апогей индустриализации падает на 70-е годы XIX в. — первое десятилетие XX в. За это время Скандинавия из зоны преимущественно аграрной стала зоной аграрно-промышленной.
Важнейшими предпосылками указанного процесса были: «расчистка» пути от феодальных и меркантилистских пережитков, проделанная в предшествующие десятилетия (40—60-е годы); перестройка сельского хозяйства и торжество буржуазно-фермерского пути его развития, обеспечившие емкий внутренний рынок и достаточный — по скандинавским потребностям — приток рабочей силы для промышленности; неограниченное поступление капиталов из заграницы; важные изобретения, приложимые именно к промышленности скандинавских стран.
В крупнейшую отрасль фабричной промышленности выросла те¬перь лесная и деревообделочная. Фабрики с паровыми двигателями (на своем топливе — опилках) строились в устьях сплавных рек, особенно в Северной Швеции. До конца XIX в. пиломатериалы, спички и прочее оставались главным видом продукции этой отрасли скандинавской промышленности, работавшей почти исключительно на экспорт. С 70-х годов .началось крупное производство механиче¬ской древесной массы, а с 80-х — и химической целлюлозы для из¬готовления бумаги; важнейшую роль сыграли здесь изобретения шведских инженеров А. Мюнцинга и К. Д. Экмана.
В последние десятилетия XIX в. промышленная революция, ох¬ватив ведущую в Скандинавии шведскую металлургию, в корне преобразила и ее продукцию, и ее размещение. Наибольшее значе¬ние имело внедрение процесса томасирования. Оно позволило лить сталь из чугуна на фосфористых рудах шведского Заполярья, преж¬де неприменимых. На протяжении 80—90-х годов ежегодный экс¬порт железной руды из Швеции подскочил от нуля почти до 2 млн. т, решительно обогнав традиционные экспортные статьи — чугун и железо. Параллельно норвежцы налаживали добычу более редких металлов — никеля, меди, серного колчедана.
Во всех скандинавских странах, начиная с Дании, сложилась крупная пищевкусовая промышленность, занятая переработкой сельскохозяйственного сырья. Это были датские пивоваренные за¬воды, норвежские рыбоконсервные и жировытапливающие, швед¬ские и датские рафинадные, наконец, винокуренные, молочные и маргариновые предприятия во всех трех странах. В Дании возникло также производство кормов (жмыхи) и искусственных удобрений.
В бедной полезными ископаемыми Дании стали вырабатывать цемент. С улучшением качества сетей быстро росли уловы рыбы. В 1868 г. гарпунная пушка — норвежское изобретение — вдохнула новую жизнь в китобойный промысел.
С 70-х годов на месте прежних универсальных «механических мастерских» стали создаваться крупные специализированные ма¬шиностроительные предприятия. В рассматриваемый период и они еще обслуживали отечественный рынок, удовлетворяя потребности в паровых машинах, локомотивах, вагонах, сельскохозяйственных машинах, заводском оборудовании. Вместе с тем ряд запатентован¬ных, в основном шведами, изобретений и усовершенствований по¬зволили уже на рубеже XIX—XX вв. наладить некоторые производ¬ства, весьма перспективные с точки зрения экспорта: производство паровых турбин и сепараторов Г. де Лаваля, динамомашин Ё. Вен- стрема,. телеграфно-телефонного оборудования JI. М. Эриксона, саморегулирующихся шарикоподшипников С. Вингквиста и пр. Уже в 80—90-е годы скандинавские предприятия слаботочного оборудования (средств электросвязи) и судостроительные верфи обслуживали зарубежных заказчиков.
Швеция и Норвегия в числе первых организовали дальнюю пе¬редачу электроэнергии, ее промышленное, транспортное, бытовое использование. Северошведский городок Хернёсанд в 1885 г. полу-, чил первую коммунальную электростанцию и уличное электроосве¬щение. В том же году началось строительство первой промышлен¬ной (тепловой) электростанции в Норвегии. В 1894 г. по улицам Христиании пошел первый трамвай. В самом конце века родилась норвежская электрохимия — была построена первая карбидная фабрика.
Годы индустриализации были порой крупного железнодорожно¬го, шоссейного, мосто- и тоннелестроительства. В 1894 г. была за¬вершена шведская меридиональная железная дорога. В 1902 г. она соединилась с незамерзающим портом Северной Норвегии Нарви¬ком. Длина скандинавских железных дорог измерялась к 1900 г. уже в тысячах километров. К тому же времени во много раз вырос тоннаж пароходов, потеснивших парусные суда. Норвежский тор¬говый флот вообще стал третьим в мире по тоннажу и обслуживал главным образом международные перевозки.
Таким образом, к концу столетия во всех скандинавских странах уже сложилась крупная промышленность. Правда, предприятия были рассеяны на больших пространствах, преимущественно вне городов. Промышленных городских центров здесь еще не было, если не считать Стокгольма и Копенгагена. В конце XIX в. уже заметен процесс концентрации производства. Так, например, силь¬но сократилось число доменных печей и выросла их мощность. Благодаря акционерным обществам полным ходом шла централи¬зация капитала. В Швеции, например, в 50-е годы было учреждено около 80 акционерных обществ, а в начале XX в. их число уже при¬ближалось к 2500. Крупнейшие промышленные и другие компании Скандинавии на рубеже XIX—XX вв. уже имели европейскую из-вестность. Таковы, например, «Бурмейстер or Вайн»— судострои¬тельная и машиностроительная фирма, «Сторе Нордиске телеграф- сельскаб» в Данин; «Буфорс»— металлургия, и затем взрывчатые вещества, «Гренгесберг» — рудодобыча и железные дороги в Шве¬ции; «Боррегор» — целлюлоза в Норвегии.
Часть крупнейших предприятий или тем более объединений этих предприятий могла уже в 90-е годы практически монополизи¬ровать производство или сбыт определенных видов продукции ® масштабе одного района или же всей страны. Образование крупных промышленных предприятий и появление первых монополий в Скандинавии проходили одновременно.
В итоге индустриализации во много раз выросли обороты внеш¬ней торговли скандинавских стран. Наряду с традиционным основ¬ным партнером скандинавов — Англией — теперь выдвинулась, осо-бенно по ввозу, кайзеровская Германия (в шведском и датском импорте «а первое место).
Торговый капитал в новых условиях потерял свое руководящее и даже просто самостоятельное значение. Оптовую торговлю взяли на себя сами промышленники и их объединения, кредитом занялись банки. Рассматриваемый период характеризуется ростом числа и капиталов акционерных банков, кредитовавших промышленность, строительство и пр. В Швеции и Дании сложился, наконец, неогра¬ниченный рынок денежных капиталов. В ластности, датчане прео¬долели свою долгую зависимость от банкиров Гамбурга.
Характерной чертой экономики всей Скандинавии стал вместе с тем импорт капитала — французского, английского, немецкого. Форма и роль его для разных стран были неодинаковыми. В инду¬стриализации более богатой Швеции он решающей роли не сыграл. Главной формой иностранных капиталовложений была здесь по¬купка французскими капиталистами шведских правительственных облигаций, а их назначением — финансирование железнодорожно¬го строительства. В индустриализации наиболее бедной из трех стран — Норвегии — роль иностранного капитала вообще и его прямых вложений в промышленность была куда больше. Так, в конце XIX в. британскому капиталу принадлежало крупнейшее предприятие Норвегии — «Боррегор».
Пора расцвета «свободного» капитализма принесла с собой также стабилизацию денежных систем. В 1875 г. все три страны перешли к золотому стандарту: место серебряных риксдалеров заняла золотая крона. Основным средством обращения стала те¬перь бумажная банкнота, свободно обмениваемая на золото по единому номиналу. (Скандинавская монетная уния до 1914 г.).
Рационализация сельского хозяйства. Производственные отно¬шения в сельском хозяйстве скандинавских стран к 1870 г. были уже, как мы знаем, либо капиталистическими, либо мелкотоварны-ми. Крупных сельских хозяев капиталистического типа сравнитель¬но больше было в Дании, меньше в Швеции и еще меньше в Нор¬вегии. Составляя лишь незначительную долю от общего числа хозяйств, скандинавские кулаки и помещики владели подавляющей частью удобных земель и скота. Среди крестьян было много полу¬пролетариев, подрабатывающих наймом, в том числе в лесной про-мышленности.
После 1870 г. шло не столько дальнейшее обуржуазивание аграр¬ных производственных отношений — процесс этот уже завершил¬ся,— сколько рационализация, а отчасти и механизация самого производства. Сдвиги эти были ускорены критическим падением хлебных цен в 70-х годах из-за удешевленных способов доставки заокеанского зерна в Западную Европу. На исходе XIX в. экспорт зерна из Скандинавии практически прекратился, а экспорт масла, свиного сала и свиней во много раз вырос. Датское растениеводст¬во все больше переключалось на обслуживание животноводства. К концу столетия даже Дания стала ввозить зерно.
Рост мясо-молочной продукции стал возможным благодаря ук¬рупнению и механизации части производственного процесса, а именно, путем создания кооперативных маслобоен и мясобоен. Первая маслобойня с механической центрифугой была основана в Дании в 1882 г. (в 1900 г. их было 678), в Швеции и Норвегии — немногим позже. Несколько раньше датские крестьяне стали прак¬тиковать организованную кооперативную закупку семян, кормов, удобрений и пр. Прибыли в кооперативах распределялись пропор¬ционально сделанным заказам. Участвовало в них и больше всего нуждалось мелкое, в том числе полупролетарское (хусмены), крестьянство, хотя кооперативы организовывались и возглавлялись сельской буржуазией. Помещики в них не участвовали.
Улучшение и увеличение сельскохозяйственного производства достигалось также следующими средствами: расширением культур¬ной Площади, внедрением правильных севооборотов и искусствен¬ных удобрений, увеличением доли искусственных лугов и корне¬плодов, улучшением посевных материалов и пород скота, пропа¬гандой агрономических знаний и организацией обучения. В резуль¬тате поголовье свиней в Дании за 1861—1903 гг. выросло в 5 раз (до 1,5 млн. шт.), а удой молока — в 2,5 раза (до 2500 л с коровы в год). Только теперь началось широкое применение паровых мо¬лотилок и других машин. '
Промышленная буржуазия и промышленный пролетариат. Эми¬грация сельской бедноты. После наполеоновских войн население Скандинавии росло особенно быстро: в Швеции за вторую полови¬ну XIX в. — с 3,5 до 5 млн.; в Дании — с ί,5 до 2,5 млн.; в Норве¬гии— с 1,5 до 2,25 млн. Еще быстрее росло городское население (а среди самодеятельного — число занятых в промышленности « вообще вне сельского хозяйства). В Норвегии доля горожан подня¬лась с 12 до 28%, в Швеции — с 10 до 21 %, в Дании — с 20 до 39%.
В годы индустриализации сложился как класс промышленный пролетариат. Численность промышленных рабочих росла следую¬щим образом: в Швеции за 1875—1905 гг. — с 90 тыс. до 325 тыс.; в Норвегии за 1875—1900 гг. — с 46 до 76 тыс.; в Дании за 1872— 1897 — с 35 до 73 тыс. Повсеместно в Скандинавии большую часть пролетариата по-прежнему составляли сельскохозяйственные рабо¬чие различных категорий.
Благодаря завершенному в 60—70-х годах аграрному перево¬роту Скандинавия стала зоной аграрного перенаселения. Сельская беднота, лишенная опоры в виде общины, лишь частично поглоща-лась промышленностью. Началась массовая эмиграция в Северную Америку. Дополнительным,и факторами эмиграции были религи¬озные и политические гонения (главным образом до 1850 г.), неуро-жаи конца 60-х годов и аграрная депрессия 80-х годов. Волна эмиграции достигла наивысшего подъема в 80-х годах. Только в 1882 г. за океан выехало свыше 50 тыс. шведов и около 30 тыс. нор¬вежцев. Размеры эмиграции датчан были скромнее.
Бурный рост городского населения при внегородском в значи¬тельной мере размещении скандинавской промышленности объяс¬нялся ростом преимущественно городских средних слоев — торгов¬цев, ремесленников, чиновников и лиц свободных профессий. На¬конец, имущую верхушку общества составляли теперь уже не только и не столько помещики и купцы, сколько промышленники- фабриканты, судовладельцы, банкиры.
Кан А. С.
Из книги «История скандинавских стран», 1980
