Показать все теги
Племена катакомбной культуры на огромном пространстве северопричерноморских степей представляли собой большую группу родственных племен, которые в силу значительной плотности населения, одного уровня развития экономики, постоянного соприкосновения друг с другом имели большое однообразие в материальной культуре. Их безусловно можно считать единой этнической общностью, характеризуемой археологически целым рядом признаков.
При всем большом однообразии в материальной культуре этих родственных племен удается наметить некоторые территориальные особенности — варианты катакомбной культуры. Территориальные варианты соответствуют, повидимому, группам более родственных племен, а может быть, каждый — одному племени. В основу выделения этих вариантов в первую очередь кладется керамика, ее форма и орнаментация. Исходя из положения, "что орнаментика представляет собой племенные узоры, характерные только для данного племени или очень близкой группы родственных племен, мы и пытаемся выделить эти отдельные варианты.
Следует заметить, что выделение этих вариантов делается только на основании выявления различий в формах посуды, ее орнаментике, а также в некоторых деталях орудий и погребального обряда в разных областях распространения катакомбной культуры при наличии, однако, большого количества общих признаков для всей этой территории.
Варианты катакомбной культуры хорошо прослеживаются только для ранней и развитой стадий культуры, то есть для времени первой половины II тысячелетия до н. э. В позднее время катакомбной культуры происходит нивелировка в орнаментике и формах керамики. Появляется еще больше общих черт, чем это было на первых стадиях развития катакомбной культуры.
Рис. 15. Карта хронологических и территориальных вариантов катакомбной культуры
Всего на территории, занятой племенами катакомбной культуры, можно выделить шесть вариантов. Пять из них являются почти одновременными — это пять территориальных вариантов, и один хронологический и территориальный вариант поздней катакомбной культуры (см. карту, рис. 15):
1) нижнеднепровский вариант;
2) среднеднепровский вариант;
3) донецкий вариант;
4) харьковско-воронежский вариант;
5) североприазовский вариант;
6) волго-манычский вариант.
Из этих шести вариантов среднеднепровский является хронологическим.
Не все эти варианты одинаково четко могут быть намечены. Чрезвычайно трудно устанавливаются границы между ними, да и четких границ, повидимому, между этими различными, но родственными племенами никогда не было. Близкородственные племена или племена, соответствующие территориальному варианту, занимали обычно бассейн реки и ее притоков или побережье моря. Отдельные племена оказываются и по-разному связанными со своими соседями — племенами других культур. Поэтому некоторые местные племена испытывают воздействие со стороны разных племен и содержат в своей материальной культуре некоторые специфические особенности, характерные только для данной территории.
Нижнеднепровский вариант. Четко выделяется в настоящее время нижнеднепровский вариант катакомбной культуры, который охватывает довольно большую территорию нижнего течения Днепра и тянется неширокой полосой вдоль правого и левого берега. В правобережье памятники этих племен доходят только до р. Ингулец, где хорошо известны курганные могильники у с. Снегиревка [1] Николаевской области. Известны нам памятники этого варианта и в самом низовье Днепра, под Херсоном, как по случайным находкам с мест поселений[2], так и по раскопкам курганов.
Основное ядро этого варианта составляют памятники, исследованные по берегам и на островах порожистой части Днепра —территории, получившей в украинской литературе название Надпорожья. Здесь рядом украинских археологов — А. В. Добровольским, Е. Ф. Логадовской, В. Н. ДаниЛенко, М. Макаревичем, М. Рудинским и др. — открыто и исследовано большое количество стоянок и могильников, относящихся к различным эпохам, в том числе и к изучаемому периоду катакомбной культуры.
Благодаря этим исследованиям нижнеднепровский вариант хорошо представлен не только могильниками, как это мы наблюдаем на других территориях, но и поселениями.
Наиболее ранними памятниками на данной территории являются стоянки «Вовчек» и «Собачки», раскопанные А. В. Добровольским [3]. Он относит их целиком к неолитическому времени, в то время как стоянка «Собачки» с культурным слоем около 4 м относится безусловно к нескольким эпохам. Это можно установить на основании керамики и ее орнаментации, правда, основываясь только на типологическом ее делении и сравнивая ее с материалами датированных стоянок. Одну группу керамики можно, повидимому, действительно связать с неолитической керамикой Надпорожья; другая хорошо увязывается с керамикой ямно- катакомбного типа. И, наконец, имеется незначительный процент третьего типа керамики позднекатакомбного времени с валиком и ногтевым защипом. Такого же типа и стоянка «Вовчек». К этим стоянкам примыкает стоянка «Дурна Скеля»', раскопанная А. В. Добровольским, и верхний слой стоянки «Стрильча Скеля»[4], исследованный в 1946 году В. Н. Данилиным и А. В. Добровольским. Сюда же надо отнести и исследованные в последние 2 года стоянку у с. Михайловское (Воронцов^ ский р-н Николаевской обл.) раскопанную Е. Ф. Логадовской, и стоянку «Скеля Каменоломни» у с. Волошское[5], раскопанную А. Шапошниковой и В. Даниленко в 1953 году. Все эти стоянки относятся ко времени перехода от ямной к катакомбной и раннекатакомбной культуре, о чем свидетельствуют и формы и орнаменты керамики. Среди орнаментов следует особо отметить два узора, которые являются специфическими и на других территориях катакомбной культуры не встречаются. Это в первую очередь узоры из небольших опускающихся треугольников, выполненных мелкой веревочкой; внутренняя поверхность этих треугольников сплошь заполнена рядами горизонтально расположенных отпечатков мелкой веревочки; кроме того, эти треугольники обрамлены бахромой из отпечатков той же веревочки. Подобный узор имеется только в стоянках Надпорожья (рис. 10 и 11).
Другой специфический вид орнамента, исполненный также мелкой простой веревочкой, представляет собою узор, заполняющий шейку сосуда; вся поверхность шейки сплошь покрыта орнаментом из отпечатков веревочки, расположенных параллельно, под углом к краю или чередующимися полосами, заполненными отпечатками то параллельно, то перпендикулярно к краю сосуда (рис. 12, 1—4).
Близкой по времени к этим стоянкам является стоянка на острове Кодачек[6] в порожистой части Днепра. Керамические материалы дают возможность относить ее к ранним стоянкам днепровской катакомбной культуры. Здесь мы встречаем те же специфические особенности в орнаментации сосудов в виде спускающихся треугольников, обрамленных бахромой.
К развитой эпохе катакомбной культуры осносится стоянка на острове .Перун, который находится между левым берегом Днепра и островом Тавилажным, неподалеку от с. Августиновка [7]. Поселение было открыто в 1929 году П. И. Смоличевым.
Культурный слой этой стоянки занимает верхнюю скалистую часть острова, в то время как низкая часть острова была покрыта плодородной землей; эта часть острова, повидимому, использовалась древними жителями стоянки для земледелия.
Стоянка однослойная и целиком относится к эпохе развитой катакомбной культуры. Она закончила свое существование в эпоху появления первых признаков поздней стадии катакомбной культуры. Орнамент преимущественно нарезной елочный и веревочный; в значительном количестве обнаружены здесь черепки с орнаментом, нанесенным тесьмой, что и заставляет относить эту стоянку к развитой катакомбной культуре. Об этом же свидетельствует и отсутствие в этом слое сосудов с округлым или уплощенным дном, как это мы имеем в стоянках среднего слоя «Стрильчей Скели» или «Дурной Скели». Кроме того, здесь мы видим и усложнение формы катакомбного типа сосудов: появляется характерная ото- гнутость края, который постепенно утончается и, наконец, переходит почти в острый угол, а к середине шейки сильно утолщается, резко утончаясь опять к основанию шейки сосуда.
Рис. 16. Керамика с налепными валиками, типичными для позднекатакомбной культуры
Таков в основном профиль почти всех сосудов, относящихся ко времени развитой катакомбной культуры. Появление в конце существования этой стоянки налепных валиков с защипами указывает на то, что стоянка просуществовала примерно до середины II тысячелетия до н. э. Отсутствие в слое большого числа керамики с налепными валиками, а также отсутствие поздних типов узоров, выполненных валиками, позволяет утверждать, что эта стоянка в конце катакомбного времени не существовала. Среди орнаментов этой стоянки обращает на себя внимание орнамент, нанесенный отпечатками мелкой веревочки, расположенными параллельными рядами, между которыми размещаются ряды вертикальных отпечатков той же мелкой веревочки. Кроме того, надо выделить орнамент на шейке некоторых сосудов, сплошь заполняющий всю ее поверхность, причем этот мелкий веревочный орнамент располагается параллельными рядами под углом к краю сосуда; это те же узоры, что мы видим и на более ранних сосудах стоянок «Дурна Скеля» и «Стрильча Скеля».
Еще более поздними являются стоянки «Кинбурская коса», «Мишурин Рог», стоянка на острове Цапля, на острове Каменоватый, стоянка в балке Скубовой у с. Вийсковое, стоянка на Игреньском острове, на острове Виноградном и др. *. Следует заметить, что стоянки почти во всех перечисленных пунктах относятся не только к эпохе катакомбной культуры, но и ко времени как более раннему, так и более позднему. Так, стоянки Игреньского и Виноградного островов относятся к периоду с эпохи раннего неолита вплоть до скифского времени.
Стоянка «Мишурин Рог» дает нам керамику, с одной стороны, указывающую на позднее время ее существования — наличие большого количества керамики с орнаментами, выполненными налепными валиками, с другой стороны, дает керамику, роднящую эту стоянку с ранними стоянками катакомбной культуры: узоры, нанесенные мелкой веревочкой по всей поверхности шейки и составляющие как бы сетку. Подобный узор несомненно является результатом развития узоров, описанных выше.
Этого же типа узоры мы наблюдаем в стоянках на острове Каменоватом, островах Цапля и Игреньском. Характерной особенностью в материалах этих стоянок являются сочетание поздних узоров, выполненных сложными налепами, с узором из мелкой простой веревочки в виде треугольников, сплошь заполненных параллельными рядами отпечатков мелкой веревочки, а также сплошное заполнение все уменьшающейся поверхности шейки сложными узорами из простой веревочки. Даже в таких поздних памятниках, как стоянка в балке Скубовой у с. Вийсковое *, мы находим все те же характерные спускающиеся на тулово сосуда треугольники, обрамленные характерной для этой территории бахромой, правда, выполненные уже более грубо нарезкой и в сочетании с налеп- ным валиком позднего типа.
Здесь же мы находим в небольшом количестве узоры из оттисков мелкой веревочки в виде параллельных рядов косых и вертикальных полос.
И, наконец, наиболее позднего типа стоянкой является стоянка в Шевченковском саду (быв. Потемкинский сад) в Днепропетровске[8], расположенная на левом берегу Днепра. Преобладающим типом орнамента на этой стоянке является узор, состоящий из налепных валиков с ногтевыми защипами. Наиболее позднего типа валики без защипов, расположенные в виде елочного узора, также имеются среди материала этой стоянки. Следовательно, конец существования этой стоянки можно отнести к последним векам II тысячелетия до н. э.
Даже среди такого позднего типа керамики мы находим еще отголоски старой местной традиции в орнаменте. С одной стороны, мы имеем узоры, выполненные валиками, в виде треугольников, заполненных параллельными рядами валиков. С другой стороны, в единичных экземплярах встречаются обломки сосудов с мелким веревочным узором, сплошь заполняющим шейку сосуда в виде своеобразной сетки, которую мы видели в керамике стоянки «Мишурин Рог» и др.
Таким образом, во всех перечисленных стоянках Нижнего Поднепровья, от самых ранних до самых поздних, мы можем наблюдать некоторые специфические особенности в орнаментике, которые в других местах распространения катакомбной культуры неизвестны. Это в первую очередь узоры в виде спускающихся треугольников, обрамленных бахромой и сплошь заполненных параллельными отпечатками мелкого шнура, во-вторых, сплошные узоры на шейках сосудов, в виде параллельных полос отпечатков шнура, расположенных в разных направлениях.
Кроме указанных особенностей в орнаментике посуды, на данной территории наблюдаются также некоторые отличия в деталях погребального обряда.
Прежде всего при довольно большом курганном материале, известном на этой территории, мы не можем указать на наличие в курганах раннего времени погребальных сооружений в виде катакомб, которые являются характерными для памятников катакомбной культуры. Погребения здесь совершались в обычных ямах, перекрытых деревянным накатником, то есть в точно таких же погребальных сооружениях, как и в предшествующее ямной культуре время. Если в эпоху ранней катакомбной культуры мы видели в других местах наличие сложного погребального сооружения в виде разнообразных форм входных ям со ступеньками и различных форм и размеров катакомб, то здесь в погребальных сооружениях еще полностью сохраняются традиции ямной культуры, как это хорошо прослеживается в погребениях в «Бесчастной могиле» у с. Новогригорьевки. Только позднее появляются ямы с подбоями, которые иногда похожи просто на ямы неправильных форм. Эти подбои никогда не переходят в настоящие катакомбы, и покойники в намечающиеся подбойчики не кладутся; в них иногда только кладут вещи, а чаще всего они пустые. Подобные подбои хорошо прослежены Б. Н. Граковым во многих курганах никопольских могильников. В тех же районах у хутора Хмельницкого под Никополем И. Костюченко также основательно иссле довал погребения катакомбного времени в ямах с небольшими подбоями, которые напоминали скорее небольшие нишки в той или другой стороне погребальной ямы.
На данной территории есть и еще одна особенность в погребальном ритуале. Здесь зафиксированы типичные по инвентарю погребения катакомбного типа, совершенные не в кургане, как в других местах, а в культурном слое стоянок, относящихся к предшествующей эпохе. Такие погребения были обнаружены А. В. Добровольским на острове Виноградном [9] в 1929—1930 годах. Им было вскрыто здесь всего 79 погребений, относящихся к разному времени. Среди них зарегистрированы и погребения ямно-катакомбного типа. Эти погребения, как и все другие, не отмечены на поверхности и находятся в неолитическом культурном слое, который они прорезают. К погребениям катакомбной культуры относятся такие, как погребение с клиновидным сверленым молотком (36-е), с сосудом (58-е), с сосудом, браслетом и кольцами (62-е) и др.
Кроме бескурганных погребений, совершенных в неолитических слоях, на этой территории встречаются разновременные погребения ямно-катакомбного типа, совершенные под так называемыми каменными закладками. Такие каменные закладки были исследованы А. В. Добровольским и Е. Ф. Логадовской в нескольких местах, в том числе в районе острова Таволажного у хутора Орлова и в урочище «Кругляк» Запорожской области[10]. Стратиграфия этих закладок окончательно не выяснена, так как точно не установлено, к какого типа погребениям относятся закладки, какие погребения прорезают их и какие сделаны еще до сооружения. Но под одной и той же закладкой находятся разновременные погребения, и к которому из них она относится — это, к сожалению, до сих пор точно не установлено.
Тем не менее для нас интересен сам факт отклонения от обычного ритуала погребения катакомбного времени на территории Надпорожья.
И, наконец, последнее, что хотелось бы отметить для этого района катакомбной культуры, — это наиболее слабо выраженные на этой территории связи с Северным Кавказом и особенно ярко прослеживаемые культурные связи с позднейшей усатовской культурой. Чем ниже по Днепру, тем сильнее они сказываются в материальной культуре. Это хорошо видно в первую очередь по орнаментике. Здесь широко распространен усатовский тип орнамента в виде серповидных отпечатков веревочного штампа. Только на этой территории известны подобные усатов- ские погребения в каменных ящиках, относящиеся к катакомбной культуре.
Таким образом, нижнеднепровский вариант катакомбной культуры четко выделяется как по особенностям в орнаментике посуды, так и деталями погребального обряда.
Датируется этот вариант от рубежа III и II тысячелетий до н. э. до последних веков II тысячелетия до н. э.
Несколько выше по Днепру находится мало изученная область района г. Кременчуга и его окрестностей. В настоящее время там почти неизвестны памятники изучаемого периода. Но это отсутствие здесь памятников катакомбной культуры объясняется, повидимому, малой изученностью данного района. Судя по тому, что памятники катакомбной культуры хорошо известны и южнее и севернее этого района, надо предполагать, что и этот отрезок среднего течения Днепра был в древности заселен племенами катакомбной культуры.
Среднеднепровский вариант. Территорию среднего течения Днепра занимала особая группа племен катакомбной культуры, представленная вторым — среднеднепровским вариантом. Ядро этой группы составляют памятники Каневщины, известные по правобережью Днепра и по его притокам Росе и Россаве.
Памятники этой группы известны и в левобережье, но в левобережье изучены главным образом курганные могильники, в то время как в правобережье хорошо прослежены и поселения.
В левобережье Днепра хорошо известны могильники у с. Кулешевки под г. Полтавой[11], а также могильники под Преславой у с. Войницы^: оба эти могильника дали ряд погребений катакомбного времени.
К памятникам среднеднепровского варианта катакомбной культуры в левобережье Днепра примыкают памятники Полтавщины, расположенные по pp. Суле и Пслу. На территории Полтавщины в настоящее время известно очень небольшое количество исследованных памятников, материалы которых ближе всего примыкают к памятникам катакомбной культуры Каневщины. Возможно, что при дальнейших исследованиях на территории Полтавщины придется выделить особый территориальный: вариант катакомбной культуры, но в настоящее время для этого слишком мало материала. Из памятников на Полтавщине следует упомянуть курган «Лысая гора» близ г. Лубен [12] и также два поселения под г. Ромнами — уд. Шумск и у станицы Монастыреща[13] и др.
Наиболее южными памятниками этого варианта являются памятники, расположенные по среднему течению р. Тяслик (правый приток Днепра). Здесь известно несколько курганных могильников, как, например, у с. Гречковка[14] и с. Городок[15] под г. Черкассами, могильнику с. Мокиевка (под г. Черкассами) [16] и др.
Основное ядро этого варианта катакомбной культуры составляют исследованные в правобережье поселения в районе г. Канева [17], а также значительное количество могильников этого же района, исследованных Н. Е. Бранденбургом [18].
Территория этой части правобережья Днепра дает нам чрезвычайноинтересную, но очень сложную картину передвижения племен.
В III тысячелетии до н. э. эта территория была занята племенами ямной культуры, которые оставили здесь многочисленные могильники с типичными захоронениями ямного типа (раскопки Н. Е. Бранденбурга, Д. Я. Самоквасова под гг. Каневым и Черкассами). Эти племена ямной культуры, повидимому, были вытеснены с этой территории племенами среднеднепровской культуры. Уже в конце III — начале II тысячелетия до н. э. вся территория правобережья Днепра оказывается занятой этими новыми племенами, которые оставили здесь ряд курганных могильников.
Среди инвентаря погребений среднеднепровской культуры мы встречаем не только типичные среднеднепровские сосуды, но и сосуды ямного типа. Интересен факт находок в одних и тех же погребениях среднеднепровской культуры сосудов колоколообразной и яйцевидной формы.
Такие находки известны в курганах № 41, № 56 у с. Ясковицы [19].
Подобные факты заставляют предполагать, что часть местных племен ямной культуры была ассимилирована племенами среднеднепрбв- •ской культуры. Но уже во втором тысячелетии до н. э. вверх по Днепру начинают продвигаться с территории нижнего Поднепровья племена катакомбной культуры; часть их достигла среднего течения Днепра и переправилась в правобережье. Вначале, повидимому, это не оказало существенного влияния на среднеднепровскую культуру, так как пришельцы были ассимилированы местными племенами. Но постепенно поток племен катакомбной культуры на север по Днепру все возрастал, и вся территория левобережья Днепра была занята племенами катакомбной культуры. Мы видим здесь в конце первой половины II тысячелетия ряд могильников катакомбной культуры, в инвентаре которых мы находим керамику с целым рядом характерных особенностей, которые являются результатом воздействия местной традиции остатков племен среднеднепровской культуры. Так, мы можем наблюдать в курганном могильнике, раскопанном Н. Е. Бранденбургом у с. Зеленки (под г. Каневьгм) [20] (в погребении 3-м кургана № ССХХ) погребение, сопровождавшееся двумя сосудами: один типично катакомбный, другой — несколько вытянутых пропорций и с орнаментом, сплошь покрывающим сосуд и напоминающим орнаментацию на сосудах среднеднепровской культуры. Наряду с такими сосудами, господствующими здесь, встречаются сосуды катакомбного типа с орнаментированной шейкой, выпуклыми боками и с характерной сглаженностью поверхности мелким зубчатым штампом.
Таким образом, для Каневщины характерным является отражение в орнаментах, а иногда и в формах керамики влияния племен среднеднепровской культуры.
Повидимому, ко времени второй четверти II тысячелетия до н. э. относится и ряд поселений, известных в правобережье Днепра. Все эти поселения относятся ко времени развитой и поздней стадии катакомбной культуры. Наиболее ранним из них является поселение «Пилипенкова гора» в предместье г. Канева[21], давшее керамику с пышными узорами из плетеной веревочки и тесьмы. К более позднему времени относится поселение «Московка» [22] у восточной окраины г. Канева, а также поселение у с. Пекари [23]. И, наконец, уже ко второй половине II тысячелетия относится известное поселение «Княжья гора»[24]. Это поселение дает керамику, с одной стороны, с обычными орнаментами из отпечатков веревочки и тесьмы, а также различных штампов и, с другой стороны, керамику с характерного типа поздними валиками с ногтевыми защипами. Нередко эти налепы сочетаются с нарезными елочными узорами.
Эти поселения мы можем связывать с целым рядом поздних поселений нижнего Поднепровья, в том числе с поселением в Шевченковском саду в Днепропетровске. Огромное большинство керамики с этих поселений орнаментировано рядами налепных валиков с защипами. Поверхность обработана грубо. В этой керамике мы находим все признаки, характерные для посуды поздней стадии катакомбной культуры. Размеры сосудов крупные, орнамент нанесен небрежно. С памятниками нижнего Поднепровья роднит их и встречающийся здесь серповидный орнамент, нанесенный оттисками веревочного штампа. Повидимому, некоторые группы населения катакомбной культуры проникали далеко на север, вплоть до Новгород-Северского , где мы видим керамику с серповидным отпечатком на характерных сосудах катакомбного типа.
Нa территории среднего Поднепровья господствующей формой погребального сооружения является яма с деревянным накатником (расколу Н. Е. Бранденбурга в быв. Каневском у. у сс. Бурты, Янова, Забора, Краснополка и др.) 2.
Итак, среднее Поднепровье, в том числе его правобережье, было занято племенами, вышедшими из нижнего Поднепровья. Особенно усиливается это движение к середине II тысячелетия до н. э. Это, повидимому, происходит вследствие движения с востока племен срубной культуры, которые к этому времени занимают уже обширную область бассейна среднего Дона и Северного Донца.
Территория, занятая племенами катакомбной культуры в Поднепровье, постепенно увеличивается: севернее Канева появляются новые поселения, которые доходят до района Киева (Никольская слобода[25], с. Кайлово[26], «Лысая гора»[27] и др..). Все эти поселения имеют керамику, которую мы можем датировать временем, близким к середине II тысячелетия до н. э., а многие из них могут быть свободно отнесены ко второй половине II тысячелетия до н. э.
Следовательно, на этой территории мы имеем еще один территориальный и хронологический вариант катакомбной культуры, который существовал в бассейне среднего Днепра не ранее чем со второй четверти II тысячелетия до н. э. и до последних веков II тысячелетия до н. э.
Донецкий вариант. На территории нижнего и среднего течения Северного Донца и его притоков и верховьев р. Кальмиуса можно- выделить еще один вариант катакомбной культуры.
Памятники этого варианта начинаются почти в низовьях Северного Донца, где мы знаем несколько могильников у станицы Константиновской, хутора Хрящевского и станицы Быстрянской *; далее курганные- могильники этой группы известны под Ворошиловградом, в окрестностях Луганска [28]; известны и стоянки, как, например, Кибикинская стоянка[29]. Еще севернее подобные памятники имеются под Артемовском и Изюмом. Исследованные В. А. Городцовым[30], они составляют основую группу памятников среднедонецкого варианта катакомбной культуры. Это, собственно говоря, район классической катакомбной культуры, которая была впервые здесь исследована и выделена В. А. Городцовым и названа им несколько позже донецкой катакомбной культурой[31].
Характерными особенностями этого варианта являются в первую очередь орнаментальные мотивы. Форма сосудов обычная: высокая шейка с хорошо выделенными плечами, округлое тулово — на ранней стадии и приплюснутое — в более позднее время. Поверхности почти всех сосудов покрыты обильным орнаментом. Для наиболее типичных сосудов характерно наличие узора, начиная с шейки сосуда и плеч и до дна сосуда. Следует особо подчеркнуть наиболее распространенные и характерные для этого района узоры, состоящие из спускающихся от шейки сосуда полукруглых фестонов, заполняющих всю поверхность. Пространство между полукруглыми фестонами также тщательно заполнено орнаментом. В более позднее время, когда форма сосудов несколько меняется и тулово становится приплюснутым, полукруглые фестоны переходят в круги, которые располагаются в наиболее выпуклой части тулова. Пространство между ними также тщательно заполняется узором из полос, отпечатков свернутой веревочки и т. д. Почти все узоры нанесены плетеным шнуром (табл. II).
Таким образом, из многочисленных узоров следует выделить два как наиболее характерные для этой территории: узор из полукруглых фестонов и узор из кругов.
Кроме того, следует отметить господство катакомбного обряда захоронения на десятки захоронений, совершенных в катакомбах. Только одно-два захоронения можно встретить в простой яме. Вход в погребальную камеру, как правило, тщательно заделывался в большинстве случаев хорошо пригнанными бревнами.
Все без исключения костяки в катакомбах лежат на правом боку лицом к входу. Господствующей является южная ориентация погребений.
Интересным является и встреченный на этой территории обычай частичного трупосожжения, который был не раз отмечен В. А. Городцовым.
Население, жившее в бассейне Северного Донца и его притоков, было тесно связано с племенами Северного Кавказа. Здесь найдено было громадное количество разнообразных предметов, типичных для Северного Кавказа, как, например, орудия, разнообразные украшения.
Время существования этого варианта катакомбной культуры — первая половина II тысячелетия до н. э.
Харьковско-воронежский вариант. Севернее среднедонецкого варианта катакомбной культуры раскинулась территория еще одного варианта катакомбной культуры, условно называемого харьковско-воронежским.
Памятники этого варианта занимают все верхнее течение Северного Донца, его правых притоков: pp. Можа, Мерефы, Уды, а также все течение р. Оскола.
Памятники этого варианта в настоящее время мало изучены и почти совсем не изданы *. Этот вариант катакомбной культуры хорошо выделяется как по совершенно специфической форме сосудов, так и по орнаменту, который выражен здесь четче, чем в каком-либо другом варианте.
Характерные особенности формы этих сосудов не исчезают и на позднем этапе, в то время как в других вариантах происходит постепенная нивелировка местных признаков (рис. 17 и 18).
Южная граница этого варианта, повидимому, проходит несколько севернее впадения р. Оскола в Северный Донец. Здесь, в бассейне нижнего течения р. Оскола, мы имеем несколько могильников, дающих характерную керамику этого варианта.
Исследованные под г. Купянском Е. Мельник[32] три могильника у с. Воронцовка на р. Сенихе дали ряд интересных катакомбных погребений, керамика которых резко отличается от керамики северодонецкого варианта. Сосуды из погребений, относящихся к катакомбной культуре, имели, во-первых, более вытянутые пропорции, чем сосуды всех других вариантов; их довольно высокие горла были всегда немного отогнуты во внешнюю сторону, плечи этих сосудов были покатые, часть даже имела плавный переход к тулову с выпуклыми боками. Во-торых, эти сосуды имели специфический узор. Этот узор, нанесенный мелкой веревочкой, зубчатым штампом, нарезкой или налепами, сплошь покрывает всю поверхность сосуда и располагается строго зонально. Характерной особенностью узора является расположение фестонов по тулову и .плечам сосудов в виде полукругов или треугольников, обращенных к горлу сосуда, то есть в направлении, противоположном тому, которое можно видеть на сосудах в других районах катакомбной культуры. Эти сосуды сопровождали погребения в курганах № 1, 2, 5, 7 у с. Воронцовки (рис. 17, /—3). Они дают нам основание относить их к особому варианту катакомбной культуры. Здесь мы впервые встречаемся с такими формами сосудов и таким расположением орнамента.
Рис. 17. Керамика с орнаментом, характерным для харьковско-воронежского варианта: ' 8 —с- Воронцовка из-под г. Харькова; 4 — с. Нешеретова из-под г. Белокурова; 5—6 — с. Герасимовна из-под г. Валуек
Несколько севернее по р. Осколу у с. Шелаево, несколько южнее г. Валуек[33] имеются два исследованных М. Е. Фосс поселения катакомбной культуры. Эти поселения — Шелаево-I и Шелаево-П — также относятся к харьковско-воронежскому варианту катакомбной культуры. Керамику этих двух поселений следует считать разновременной. Стоянка Шелаево-I дала керамику с узорами, выполненными валиками с ногтевыми защипами. Валиками же нанесены и узоры в виде елочек и зигзагов. Такие орнаменты позволяют отнести эту стоянку к поздней стадии катакомбной культуры. На позднюю дату этой стоянки указывают как сосуды с защипами по краю, так и сосуды с валиками, а также сравнительно небольшое количество (80 экз.) кремневых орудий, найденных на площади стоянки.
Стоянка Шелаево-II дала много кремня при полном отсутствии керамики с налепными валиками. Узоры наносились ямками, зубчатым штампом и веревочкой. Орнамент на сосудах располагался более аккуратно и симметрично — признаки, характерные для ранней стадии катакомбной культуры. Стоянку Шелаево-II надо считать весьма ранней стоянкой, и, повидимому, между временем появления этих двух стоянок существует значительный хронологический разрыв.
Несмотря «а то, что стоянки Шелаево-I и Шелаево-II относятся к разному времени, обе они имеют те признаки, по которым мы можем безошибочно отнести их к харьковско-воронежскому варианту катакомбной культуры. Поздняя керамика Шелаево-I имеет вытянутые пропорции сосудов, плавный переход к днищу сосуда, то есть то, что характерно для формы сосудов этого варианта. На керамике Шелаево-II мы находим узоры в виде треугольников, обращенных основанием к днищу и острием к горлу, то есть отличительные признаки в орнаментике посуды, которые позволили выделить этот вариант.
Памятники этого времени представлены довольно ясно в бассейне р. Оскола в основном могильниками. Яркими представителями этого варианта являются могильники у с. Уразово на р. Осколе2 и могильник у с. Герасимовка на левом берегу р. Уразово3, раскопанные И. Н. Луцке- вичем в 1932 году. Оба они содержали характерные катакомбные погребения с инвентарем, абсолютно ничем не отличающимся от катакомбных типов вещей на других. территориях, но с керамикой специфических форм, украшенных типичным местным орнаментом. Интересным является сосуд из кургана № 1 (погребение 4-е) у с. Герасимовка, который имеет несколько вытянутые формы и пышный орнамент, расположенный зонально (рис. 17, 5—6). В верхней части сосуда мы видим ряд треугольников с расположенным книзу основанием, нанесенных плетеной тесьмой. По краю сосуда идут ряды ногтевых защипов, появляющихся только в позднее время. Это еще раз подчеркивает устойчивость специфических форм и орнаментики посуды в поздней стадии катакомбной культуры.
Самым восточным памятником этой группы является могильник у с. Нешеретово иод Белокуровым [34] на р. Айдар (правый приток Северного Донца). В могильнике найдена керамика, характерная для этого варианта катакомбной культуры. Несколько северо-восточнее известен еще один могильник этого типа — на р. Россоши под г. Россошь[35]. Восточнее памятники катакомбной культуры пока вообще неизвестны. Повидимому, территория северо-восточного отрезка Дона была уже занята племенами полтавкинской культуры.
Самыми северными находками харьковско-воронежского варианта катакомбной культуры являются могильники, расположенные северо-западнее г. Воронежа. Это — курганы у с. Кондрашевка под г. Землянском, исследованные М. Юр- генсон в 1912—1913 годах. Погребения, относящиеся к катакомбной культуре, дали главным образом керамику. Все сосуды, без исключения, являются обычными для этой территории: формы сосудов сильно вытянуты, орнаменты сложные и состоят из тех же треугольников и полукруглых фестонов, обращенных основанием к днищу сосуда.
Остальная часть поверхности занята елочными зональными узорами (рис. 18).
Рис. 18. Сосуд из погребения у с. Кондрашевка из-под г. Землянска
Западная граница памятников этой группы точно быть установлена в настоящее время не может, но бесспорным является тот факт, что этот вариант захватывает район Харькова, где известны несколько южнее и западнее города курганные могильники и поселение, например, у д. Васищево под Харьковом на р. Студенок[36] (левый приток р. Уды). Керамика этого поселения, так же как и керамика могильни ков, имеет характерные признаки, позволяющие отнести памятник к данному варианту культуры: удлиненные формы сосудов и узоры в виде фестонов, идущих к горлу сосуда.
Кроме основных признаков, мы имеем в этом варианте несколько других, второстепенных признаков — характерные отдельные детали погребального ритуала.
Только на этой территории в курганных могильниках встречаются курганные погребения в катакомбе, стены которой обложены прутьями, иногда камышом, поверх которых идет слой глиняной обмазки. Пол также вымазан глиной. Интересно, что вход из входной ямы в погребальную камеру поддерживался двумя столбами, между которыми был поставлен плетень, обмазанный глиной, то есть подобие двери. О таких погребальных сооружениях, повидимому воспроизводящих наземные жилые сооружения, не раз упоминает Е. Мельник в отчете о своих раскопках на Харьковщине.
В отличие от соседнего среднедонецкого варианта, где все покойники клались в погребальной камере на правом боку, мы наблюдаем здесь положение костяков преимущественно на левом боку. Ориентировка в отличие от среднедонецких погребений разнообразная. Кроме того, здесь значительно больше погребений, относящихся к катакомбной культуре и совершенных в простых ямах, чем в среднедонецком варианте. Правда, большая часть погребений, совершенных в простых ямах, имела некоторые особенности: дно их было промазано глиной, потолок состоял из плах, заложенных тростником и также обмазанных глиной.
Североприазовский вариант охватывает территорию, тянущуюся неширокой полосой по всему побережью Азовского моря. Сюда входят памятники, расположенные в бассейнах р. Молочной, Обиточной, Берды, низовий р. Кальмиуса и низовий р. Миуса, впадающих в Азовское море, то есть до низовьев Дона, где начинается территория так называемого волго-манычского варианта. К североприазовскому варианту катакомбной культуры примыкают памятники степной части Крыма, где, повидимому, скоро можно будет выделить самостоятельный вариант катакомбной культуры. Западная граница этого варианта проходит в левобережье Днепра. Северная граница определеятся довольно трудно, что объясняется в первую очередь малой изученностью этой территории. История племен катакомбной культуры в северном Приазовье проясняется только благодаря большим планомерным исследованиям, проводимым здесь в последние годы рядом исследователей: Б. Н. Граковым, К- Ф. Смирновым, А. И. Милюковой и археологами Украины — А. И. Тереножкиным, В. А. Ильинской, Т. Вязьмитиной и др. Памятники этой территории дают много нового и оригинального, позволяющего видеть здесь еще один вариант катакомбной культуры (рис. 19).
Рис. 19. Керамика с узорами, характерными для североприазовского варианта катакомбной культуры
Правда, следует сразу заметить, что по керамическим данным этот район пока что выделяется слабее других, хотя и здесь мы можем уже сейчас уловить некоторые особенности.
Имеющиеся на этой территории памятники представлены почти одними могильниками, которые дают обычный инвентарь, характерный для катакомбной культуры. Основную массу находок составляет керамика, довольно разнообразная.
Орнаментальные мотивы также различны: здесь, можно встретить, правда, редко, и полукруглые фестоны, и треугольники, и горизонтальные полосы веревочного или ногтевого узора, расположенные на плечах сосуда. Но все же встречаются и совершенно специфические типы орнаментов. Это прежде всего спускающиеся в виде прямых полос или квадратов фестоны, идущие от горла на плечи и тулово сосудов. Такие орнаменты выполнялись веревкой, веревочным штампом, нарезкой и зубчатым штампом. Кроме того, почти всегда орнамент занимает только верхнюю часть сосуда, а иногда всего только плечики сосудов. Из узоров следует отметить ромбы, чаще всего заключенные между треугольниками. Заштрихованные веревочным орнаментом ромбы впервые появляются еще в ямной культуре. Еще одной деталью в орнаментике является то, что большая часть неорнаментированной поверхности сосуда заполняется обычной штриховкой зубчатым штампом, которая на этих сосудах составляет характерный дополнительный орнамент. Штриховкой тщательно наносятся зигзаги, елки, треугольники я ромбы.
Некоторые особенности, характерные для территории северного Приазовья, обнаруживаются и в форме сосудов. Здесь довольно обычной является находка сосудов с одной или двумя ручками. Иногда вместо ручек на плечиках сосуда находятся просто выпуклинки, заменяющие ручки. Сосуды с одной или двумя ручками того же типа известны и в памятниках ямной культуры.
Территория северного Приазовья выделяется и тем, что именно здесь впервые появляется в конце III тысячелетия до н. э. обычай погребать умерших в катакомбах. Здесь же мы видим и наиболее ранние памятники катакомбной культуры со всеми ее переходными чертами от ямной культуры.
Специфической особенностью только этого района являются нередкие случаи совершения вторичного захоронения в одной и той же катакомбе. Причем это совершалось, повидимому, через довольно большой промежуток времени, так как кости к моменту вторичного захоронения оказывались всегда уже свободными от связок и легко отодвигались в сторону. Такие случаи были зарегистрированы в курганах под Ново- Филипттовкой и в курганах у совхоза Аккермен под Мелитополем.
На этой территории выделяется особая группа древних катакомбных погребений, в которых костяки в погребальной яме оказались в вытянутом положении на спине. Такие погребения известны в курганах на р. Молочной под Мелитополем и под Ногайском у с. Преслав на р. Обиточной. Кроме того, большинство входных ям в катакомбы закрывалось булыжниками.
Основное ядро памятников этого варианта сосредоточивается в бассейне р. Молочной (другие районы изучены слабее).
Исследованные здесь могильники у с. Ново-Филипповка, у с. Константиновки[37] под Мелитополем, а также у хутора Шевченко[38] и с. Заможное[39] в верхнем течении р. Молочной (Запорожская обл. Больше-Токмакский р-н) дали большой материал, позволяющий сделать заключение о местном происхождении катакомбного обряда захоронения. Эти могильники дали не только различные виды катакомб, но и все переходные типы, начиная от ямы с небольшим подбойчиком до развитой катакомбы, которая в развитом виде здесь известна уже в ямной культуре.
На территории северного Приазовья особо выделяются памятники, расположенные в окрестностях г. Жданова (Мариуполя) по р. Кальмиусу и ее притокам. Эти памятники, с одной стороны, имеют все те же характерные признаки, которые были перечислены как местные, а с другой стороны, эти памятники имеют много общего с памятниками среднедонецкого варианта катакомбной культуры, что выражается в первую очередь в орнаментике керамики. Наряду с сосудами, украшенными заштрихованными треугольниками и ромбами, а также с орнаментом в виде опускающихся прямых фестонов, имеются сосуды с узорами в виде пышных полукруглых фестонов, то есть с узорами, типичными для среднедонецкого варианта.
Повидимому, это объясняется соседством и близким родством. Кроме того, эти территории хорошо соединяются р. Кальмиусом, которая берет начало в Бахмутской котловине и впадает в Азовское море.
Племена северного Приазовья испытывали большое влияние северо-кавказских культур. Сюда проникали, очевидно, не только северокавказские типы украшений, орудий и керамики, но и отдельные группы северокавказских племен, о чем красноречиво говорят палеантропологиче- ские данные. Материалы из курганных могильников у с. Ново-филипповка и у совхоза Аккермен (под Мелитополем), изученные М. М. Герасимовым, дали несколько случаев типичных кавказских типов; об этом же свидетельствует инвентарь, дающий вещи, типичные для Северного Кавказа.
Памятники северного Приазовья, таким образом, по некоторым керамическим формам и орнаментации, а также по некоторым особенностям погребального обряда могут быть выделены в самостоятельную территориальную группу. Дальнейшие исследований на этой мало изученной территории должны дать дополнительные данные по этому вопросу.
Хронологические рамки этого варианта довольно велики: от рубежа III и II тысячелетий до последних веков II тысячелетия до н. э.
Волго-манычский вариант. Довольно четко выделяется в настоящее время по памятникам, расположенным на территории, граничившей с юга с территорией майкопской и северокавказской культур. Эти памятники встречаются в низовье Дона, захватывают весь Маныч, а на востоке — астраханские степи и доходят до Волги. Нижнее течение Волги и является их восточной границей.
До Октябрьской социалистической революции эта область оставалась почти совсем неизученной, и только в советский период здесь начаты были большие исследования. Планомерное обследование этой области было проведено в связи со строительством Манычского канала Эти работы были начаты еще в 1932 году. В них приняли участие М. И. Артамонов, Г. В. Подгаецкий, В. В. Гольмстен и А. А. Иессен. Ядром группы памятников этого варианта являются памятники, исследованные на Маныче. Особенно интересны курганные могильники у хутора Веселого', хутора Спорного[40] и станицы Соленовской[41]. Ввиду того что М. И. Артамонов[42] после' своих работ в этой области выдвинул утверждение, что центром катакомбной культуры следует считать Маныч, что катакомбная культура здесь никогда не была прервана вследствие вторжения племен срубной культуры и «существовала здесь в своем чистом виде», необходимо более подробно остановиться на этих материалах.
Исследованные курганные могильники различной величины содержат от 8 до 25 погребений. Часть из этих курганов была сооружена еще в эпоху ямной культуры. Так, например, курган № II у хутора Спорного содержал основное древнее ямное погребение (50-е) в большой четырехугольной яме. Основное погребение в так называемом Шахаевом кургане также относится к ямной культуре. Остальные курганы были насыпаны в более позднее время — в эпоху катакомбной культуры.
Впускные погребения во всех курганах относятся к срубному, скифскому и кочевническому времени XI—XIII веков.
Прежде всего остановимся на инвентаре погребений, относящихся к катакомбной культуре. Инвентарь этот состоит, с одной стороны, из типичных вещей катакомбной культуры, как, например: костяные кольца (хутор Спорный, курган № II, погребение 23-е) в, костяные бусы (хутор Веселый, курган № II, погребение 8-е) [43], костяные пронизки, гладкие и со спиральными нарезками (хутор Веселый, курган № II, погребение 8-е) [44]; с другой стороны, имеется большое количество вещей северокавказских типов, как височные кольца с заходящими концами (хутор Веселый, курган № 6, погребение 1-е) *, бронзовые типичные кавказские витые подвески в виде перевитой петельки с капелькой на одном конце (хутор Веселый, курган № III, погребение 10-е) [45], бронзовые кинжальчики (хутор Спорный, курган № II, погребение 49-е), грушевидной формы булава из змеевика кавказского происхождения (курган у станицы Солковской) и другие вещи. Это ставит под вопрос возможность отнесения рассматриваемых памятников к катакомбной культуре или к северокавказской.
Обратимся к керамике, которая имеется почти в каждом погребении.
Керамика довольно разнообразна как по своим формам, так и по орнаментике. Прежде всего обращают на себя внимание северокавказского типа курильницы с крестообразной ножкой; их здесь довольно много. В курганах у хутора Спорного обнаружено 4 экземпляра (курган № И, погребение 45-е, 48-е, 49-е, курган № III, погребение 29-е), а также в кургане у станицы Соленовской. Обнаружены они и в Грозненской об* ласти у с. Божеган [46] и во многих других пунктах.
Курильницы, считавшиеся северокавказскими, повидимому, нужно считать скорее типичными для данного района катакомбной культуры. На эту мысль наталкивает прежде всего- орнаментика курильниц. Почти всегда они покрыты веревочным орнаментом, очень часто полностью совпадают и узоры, нанесенные на курильнице, с узорами, типичными для катакомбной культуры. Так, например, полностью совпадает узор на обычном катакомбном сосуде из погребения у д. Камышеваха (из-под г. Артемовска) и на курильнице, найденной у станицы Казанской (р. Кубань) (табл. VI). И там и тут орнамент нанесен отпечатками свернутого шнура. Этот пример не единичен.
Узор из крестообразных линий, нанесенный веревочкой, мы видим как на курильнице, так и на сосуде из могильника, расположенного между сс. Покровским и Темрюком (из-под г. Мариуполя) [47].
Абсолютно типичный узор катакомбного типа мы видим и на курильнице из-под г. Славянска s.
Эти примеры не единичны, и они позволяют предполагать, что курильницы так называемого северокавказского типа являются скорее катакомбного типа сосудами, наибольшее количество которых сосредоточивается на территории волго-манычского варианта, где их обнаружено несколько десятков.
Следующую группу составляют сосуды «репчатой» формы с плоским воротничком на плечах. Как уже было отмечено, такие сосуды являются типичными для северокавказской культуры. На Маныче они обнаружены в курганах у хутора Веселого (курган № III, .погребение 9-е), у хутора Спорного (курган № III, погребения 30-е и 31-е; курган № II, погребение 51-е). Кстати, следует упомянуть, что М. И. Артамонов без основания относит все погребения с сосудами репчатой формы к древнейшим типам катакомбных погребений *. Подобное утверждение неправильно уже хотя бы потому, что, как известно, репчатые формы сосудов как з погребениях Северного Кавказа, так и в погребениях катакомбной культуры в бассейне нижнего Дона, Северного Донца и Приазовья появляются только в середине II тысячелетия до н. э. Следовательно, погребения с сосудами репчатой формы, наоборот, являются поздними среди других погребений катакомбной культуры.
Итак, на Маныче мы имеем уже две формы сосудов, типичных как для памятников степей Северного Причерноморья, так и для памятников Северного Кавказа, — это курильницы и репчатые сосуды. Кроме этих форм, в единичных экземплярах здесь известны и другие формы. Сюда в первую очередь следует отнести небольшие сосудики с двумя очень небольшими ручками (хутор Веселый, курган № III, погребение 10-е), которые часто встречаются в Кабардинской АССР и других местах Северного Кавказа. К ним близки сосудики с одной ручкой (хутор Веселый, курган № II).
Другую группу керамики на этой территории составляют сосуды обычного катакомбного типа — с прямой шейкой, выпуклыми боками и веревочным или нарезным орнаментом. Таких сосудов подавляющее большинство. Они найдены в курганах у хутора Веселого (курган № II, погребение 5-е, «урган № III, погребение 5-е), у хутора Спорного (курган № III, погребение 30-е), у станции Соленовской, у с. Божеган, Махмут-Мектеб, Ачикулак и во многих других пунктах. Орнамент этих сосудов состоит из ряда опускающихся треугольников, заполненных отпечатками свернутой веревочки, или из елочных узоров, опоясывающих сосуд. Такие узоры обычны и широко распространены по всей области катакомбной культуры.
На территории волго-манычского варианта, кроме керамики, встречаются и такие предметы, исключительно характерные только для памятников катакомбной культуры, как сверленые топоры и молоты с канели- рованной поверхностью, совершенно отсутствующие на Северном Кавказе.
Кроме двух групп сосудов, указанных выше, в области распространения волго-манычского варианта выделяется еще одна группа керамики, аналогии которой мы не находим ни в памятниках Северного Кавказа, ни в курганах других вариантов катакомбной культуры Северного Причерноморья.
Это — сосуды с довольно высоким горлом, отогнутым краем и выпуклым туловом. Орнамент занимает только плечики сосуда и в большинстве случаев состоит только из отпечатков свернутой веревочки. Иногда тулово этого типа сосудов имеет намечающееся ребро, но это встречается только у позднего типа сосудов. Они несколько напоминают сосуды срубной культуры. Сосуд такого типа, но с очень высоким горлом, был обнаружен в погребении 45-м кургана № II у хутора Спорного. Принадлежность этого типа сосуда к катакомбному погребению доказывается тем, что, во-первых, он был найден вместе с курильницей, а во-вторых, тем, что погребение было совершено в катакомбе с- входной ямой, имеющей две ступеньки; весь обряд захоронения типичен для племен катакомбной культуры (скорченность, ориентировка, красная краска и весь инвентарь).
Таким образом, подводя итоги, мы можем говорить, с одной стороны, •о существовании на данной территории особого варианта катакомбной культуры, а с другой стороны, — о сильнейшем влиянии культур Северного Кавказа, которое хорошо выразилось не только в определенных типах вещей, но и в керамике. Отсюда вытекает вся неосновательность доводов М. И. Артамонова, что центром катакомбной культуры можно считать бассейн Маныча и что катакомбная культура в данном районе является в наиболее чистом виде. То огромное влияние, которое испытывал этот район со стороны северокавказских культур, налагает такой своеобразный отпечаток на местную материальную культуру того времени, что у нас нет никаких оснований выделять ее как «классическую» катакомбную культуру и даже, наоборот, позволяет поставить вопрос о сильном влиянии племен Северного Кавказа на сложение материальной культуры этой области. Наличие в курганах Маныча древнеямных погребений показывает, что эта область уже в III тысячелетии до н. э. была занята племенами, генетически связанными с более поздними племенами катакомбной культуры; а так как в начале II тысячелетия мы видим здесь развитие характерного обычая погребения в катакомбах, то мы •полагаем, что эти памятники надо отнести к особому варианту катакомбной культуры.
Следует отметить, как особенность в погребальном ритуале на территории этого варианта наличие нескольких погребений в сидячем положении. Кроме того, погребальная камера ничем не закрывалась от входной ямы, как это обычно мы наблюдаем в погребениях на Северном Донце и в Приазовье. Следует упомянуть также о некоторых случаях искусственной деформации черепов у хутора Веселого (курган № III, погребения 6-е и 8-е), у хутора Спорного (курган № II, погребение 45-е; курган № Ш, погребение 29-е). Но деформирование черепов, повидимому, не является специфической особенностью, так как случаи нахождения деформированных черепов в катакомбное время известны и в других местах. Так, деформированные черепа были обнаружены в погребениях в кургане на Северном Донце под Ворошиловградом[48], а также на Нижней Волге. Возможно, впрочем, связать это с проникновением населения из; бассейна Маныча в бассейны Волги и Донца.
Итак, наличие на этой территории в древности племен ямной культуры, типичного катакомбного обряда захоронения, нахождение в инвентаре погребений, с одной стороны, сосудов, характерных для катакомбной культуры, а с другой сторо'ны, сосудов особого типа, с очень высокой шейкой, выпуклыми боками и орнаментом по плечам, дают возможность выделить в волжско-манычском междуречье особый вариант катакомбной культуры, самостоятельное развитие которой было, возможно, осложнено передвижениями племен северокавказских культур в северопричерноморские и приазовские степи. Продвигавшиеся северокавказские- племена частично оседали там и сильно влияли на культуру катакомбных племен в этом районе, в то время как те части северокавказских племен, которые продвинулись в северопричерноморские и североприазовские степи, были ассимилированы местными племенами.
Время существования этого варианта катакомбной культуры намечается от начала до последней четверти II тысячелетия до н. э.
Итак, на обширной территории степей Северного Причерноморья и северного Приазовья — от Волги до Днепра — жили многочисленные племена катакомбной культуры, представлявшие собой группы родственных племен, характеризуемых определенной материальной культурой.
Среди этих племен на основании форм и орнаментики посуды и можно выделить отдельные племенные группы, соответствующие отдельному локальному варианту катакомбной культуры. Таких вариантов в настоящее время можно выделить шесть.
Характерными узорами для каждого территориального варианта были, повидимому, узоры, в которые при сохранении общего стиля для всех, племен катакомбной культуры вносились еще местные специфические особенности, являющиеся характерными только для данного местного племени.
При дальнейшем изучении памятников катакомбной культуры, повидимому, придется уточнять границы распространения отдельных вариантов.
В слабо изученных областях, как, например, территория Полтавщины, возможно, при дальнейших исследованиях представится возможность выделить еще один вариант катакомбной культуры. Не менее слабо изучена территория и среднего течения р. Дона, то есть территория, лежащая между донецким вариантом катакомбной культуры и средневолжскими племенами полтавкинской культуры.
При дальнейшем изучении отдельных вариантов катакомбной культуры, возможно, появятся еще, кроме характерных специфических особенностей в орнаментике, другие отдельные местные особенности как в специфике погребального ритуала, так и в деталях различных орудий.
Кроме того, как мы видим, в формировании материальной культуры отдельных территорий существенную роль играли и культурные связи с различными соседними племенами других археологических культур.
Не менее важную роль в сложении и развитии отдельных племен катакомбной культуры сыграли и местные племена, территорию которых .занимают пришлые племена катакомбной культуры, как это наблюдается на территории среднего Днепра.
Следовательно, чтобы яснее представить отдельные племенные группы, соответствующие вариантам катакомбной культуры, совершенно необходимо рассматривать их во всей их конкретной истории: с их культурными связями с соседними племенами других культур, с их передвижением и в связи с историей их этногенеза.
Татьяна Борисовна Попова
Из сборника «Племена катакомбной культуры», Труды государственного исторического музея, Выпуск 24, 1955 г
[1] Раскопки А. П. Манцевич 1951 г. Экспедиция Ин-та археологии УССР. Материал хранится в Киеве, в лаборатории ин-та.
[2] Сборы П. А. Бурачкова и П. О. Спесивцева. Материал хранится в ГИМ, инв. №№ 2796 и 11541.
[3] Материалы не изданы. Хранятся в Киеве, в Историческом музее.
[4] Материал хранится в Киеве, в Ин-те археологии.
[5] Доклад А. Шапошниковой в ИИМК АН СССР на археологической сессии 1954 г. г.
[6] Материалы не изданы. Хранятся в Киеве, в Историческом музее, инв. № 240.
[7] Материалы не изданы. Хранятся в Киеве, в Историческом музее. Архив — в Ин-те археологии УССР; там же и часть материала.
Раскопки производили П. И. Смоличев, П. Козарь, М. Гринченко.
[8] Материал не издан. Хранится в очень небольшом количестве в Эрмитаже, инв. № 160, и частично — в Историческом музее Киева. Основная часть погибла во время Великой Отечественной войны. Весь материал происходит из сборов Н. Е. Макаренко.
[9] Материалы не изданы. Данные взяты из архива Ин-та археологии УССР.
[10] А. В. Добровольский. Камьяш закладки в околицах ТавТлажного острова. Археолопчні памъятки УССР, т. II. Ки1в. 1949, стр. 180.
Материалы изданы только частично.
[11] Исследовал Н. Е. Брандербург. Летопись Южной России. 1899, т. 1, под ред, И. Ф. Беляшевского. Киев, 1899, стр. 114.
В. Лескоранский. Археологические раскопки близ г. Лубен. «Киевская старина», т. XXXIX. 1892. Киев, 1892, а также Труды XIII АС в Москве в 1890 г., т. XV. М., 1897, табл. XXVIII.
[13] Н. Макаренко. Отчет об археологических исследованиях в Полтавской г. ИАК, вып. 22. СПб., 1907, стр. 70.
[14] А. А. Бобринский. Отчет о раскопках ОАК, 1901, стр. 97, а также ИИАК,. вып. IV, 1902, стр. 24—50.
[15] В. В, Хвойко. Раскопки в 1899 году. Летопись Южной России, т. II. Киев, 1900, стр. 8.
[16] Н. Е. Бранденбург. Журнал раскопок Бранденбурга, изданный Печенки- ным. 1888—1902 гг. СПб., 1908, стр. 127.
[17] Т. С. Пассек. Селища эпохи бронзы в районах г. Канева. КС ИИМК,- вып. XXV. М., 1949.
[18] Н. Е. Бранденбург. Указ. соч. Материалы хранятся в Эрмитаже,, инв. № 200—210.
[19] A. Bydlowsi. Указ. соч.
[20] Н. Е. Бранденбург. Указ. соч.
[21] Т. С. Пассек. Селище эпохи бронзы в районе г. Канева. КС ИИМК, вып. XXV. М., 1949, стр. 42, рис. 2.
[22] Там же, стр. 42, рис. 1.
[23] Та м же, стр. 64, рис. 14.
[24] Там же, стр. 45, рис. 12, 23.
- Материал не издан. Хранится в ГИМ.
2Н. Е. Бранденбург. Указ. соч.
з—4 Материал не издан. Хранится в Киеве, в Историческом музее.
[27] До Отечественной войны хранился в Харьковском музее. Рисунки любезно предоставлены автору О. А. Кривцовой-Граковой.
[28] С. А. Л о к т ю ш о в. Доисторический очерк средней Донетчины. Научное общество Донбасса. Луганск, 1930.
[29] С. А. Л о к т ю ш о в. Среднедонецкие курганные погребения с оригинальною бытовою индустрией. Зб1рник № 1 матер!ял!в вивчення бассейну Донця. Луганск, 1928.
[30] В. А. Городцов. Результаты археологических исследований в Изюмском у. Харьковской губ. в 1901 г.
В. А. Городцов. Результаты археологических исследований в Бахмутском у. Екатеринославской губ.
[31] В. А. Городцов. Культуры бронзовой эпохи в Средней России. Отчет Исторического музея за 1914 г. М., 1916, стр. 50.
[32] Е. Мельник. Раскопки курганов в Харьковской губ. 1900—1901 гг. Труды -XII АС в Харькове в 1902 г., т. I. М., 1905, стр. 674.
[33] М. Е. Фосс. Раскопки стоянки на реке Осколе. Труды ГИМ, вып. XII. М., 1949, стр. 71.
- 3 Материалы хранились в Харьковском краеведческом музее, погибли во время Великой Отечественной войны.
[34] Е. Мельник. Раскопки курганов'в Харьковской губ. 1900—1901 гг., стр. 725.
[35] Материалы хранились в Воронежском краеведческом музее. Раскопки проводились С. Н. Замятниным.
[36] Материал хранился в Харьковском краеведческом музее.
[37] П. Д. Либеров. Курганы у села Константиновки. КС ИИМК, вып. XXXVII. М., 1949, стр. 127.
[38] Материалы скифской степной экспедиции 1952 г. ИИМК под руководством
Б. Н. Гракова. Хранятся в лаборатории ИИМК. В работах приняли участие К. Ф. Смирнов и А. И. Милюкова.
[40] М. И. Артамонов. Раскопки курганов на р. Маныче в 1937 г. СА, вып. XI. М.—Л., 1949.
М. И. Артамонов. Раскопки курганов в долине реки Маныча в 1935 г. СА, вып. IV, М.—Л., 1937.
[41] А. А. Иессен. Доклад на археологической сессии в ИИМК АН СССР в 1952 г.
[42] М. И. Артамонов. Указ. соч., т. XI, стр. 336.
[43] Эрмитаж, инв. № МЧ-332-64.
'7 Т а м же.
[45] Эрмитаж, инв. № МЧ-73.
[46] Материал хранится в ГИМ, инв. № 83718.
[47] Материал хранится в Ленинграде, в Эрмитаже, инв. №№ 225-11 и 225-10.
Раскопки Н. Е. Бранденбурга kCCV п. 6.
[48] А. С. Л о к т ю ш о в. Среднедонецкие курганные погребения с оригинальной бытовой индустрией. Труды научного общества Донбасса. Луганск, 1928.
