Показать все теги
Татьяна Борисовна Попова
Из сборника «Племена катакомбной культуры», Труды государственного исторического музея, Выпуск 24, 1955 г
Особый интерес представляют для нас племена, занимавшие степи Северного Причерноморья в эпоху, предшествующую греческой колонизации. К ним, в частности, относятся племена, характеризуемые археологической катакомбной культурой.
Северное Причерноморье во II тысячелетии до н. э. — одна из интереснейших эпох древнейшей истории. Она непосредственно подводит нас к истории народов, засвидетельствованных в письменности под именем киммерийцев и скифов. Изучение этого времени позволяет установить, с одной стороны, на какой основе формировались исторически известные народы на юге СССР, и, с другой стороны, показывает, какое большое влияние оказали племена Северного Причерноморья во II тысячелетии до н. э. на формирование других племен и в первую очередь на лесостепные племена севера.
На обширной территории, занятой некогда племенами катакомбной культуры, нам известно несколько сот могильников и десятки поселений этого времени. Необходимо было поэтому.не только выяснить общие характерные черты, присущие катакомбной культуре на всей ее территории, но и выделить внутри ее отдельные специфические особенности — хронологические и территориальные варианты этой культуры. Одновременно на основе накопленного нового археологического материала надо было уточнить даты.
Высказанные в последнее время в печати сомнения о генетической связи ямной и катакомбной культур заставили также еще раз поставить вопрос о происхождении катакомбной культуры. Необходимо было также разрешить вопрос о северной границе племен катакомбной культуры и их взаимоотношении с северными неолитическими племенами.
В то же время пришлось подробно рассмотреть вопрос о тесных культурных связях племен Северного Причерноморья с племенами Северного Кавказа и то значительное влияние, которое последние оказали на развитие материальной культуры племен Северного Причерноморья во II тысячелетии до н. э.
Все эти задачи, достаточно сложные, могли быть разрешены только благодаря тому, что широко развернувшиеся в советский период археологические работы по всей территории СССР дали новый, большой и ценный материал. Привлечение этого материала и использование богатого наследия прошлого облегчило автору работу.
Уже к концу прошлого века накопился большой курганный материал, который относился к так называемым «погребениям со скорченными и окрашенными костяками». Этот материал требовал систематизации, первую попытку которой сделал А. А. Спицын. Но настоящий переворот в изучении бронзового века на юге России произвел В. А. Городцов. Его работы положили начало новой эре в области изучения эпохи бронзы.
Поэтому всю историографию этого вопроса можно разбить на два резко отличных друг от друга периода: I — догородцовский и II — городцовский. К догородцовскому периоду относятся работы Д. Я- Самоквасова, А. А. Бобринского, А. А. Спицына, Н. Е. Бранденбурга, В. В, Антоновича, Ю. Кульковского, Н. И. Веселовского и др.
Д. Я. Самоквасов [1] в 1895 году попытался разделить весь археологический материал на пять эпох, которые он назвал по именам исторически известных народов: киммерийский, скифский, сарматский, славянский, татарский. Д. Я. Самоквасов весь огромный промежуток времени от эпохи камня до эпохи железа относил к одному так называемому киммерийскому периоду и вообще отрицал существование эпохи бронзы на нашей территории.
А. А. Бобринский [2], хотя и признавал существование у нас бронзовой эпохи, датировал погребения по чисто внешним признакам. Если з инвентаре погребений были найдены только каменные орудия, он относил эти погребения к эпохе камня, и только при обнаружении в инвентаре бронзовых орудий погребения относились им к эпохе бронзы.
А. А. Спицын [3] в конце прошлого века сделал первую попытку выделить более близкие группы среди «погребений со скорченными и окрашенными костяками». Таких групп А. А. Спицыным было намечено девять. Но ввиду того, что в основу выделения были положены второстепенные признаки, а инвентари отдельных погребений не учитывались, это деление не дало больших результатов.
Н. Е. Бранденбург[4], так же как и А. А. Бобринский, датировал погребения исключительно по материалу орудий, найденных в могилах, а следовательно, погребения, сопровождавшиеся каменными орудиями, хотя и типичными для эпохи бронзы, относились им к каменному веку.
Такого же мнения придерживались В. В. Антонович, Ю. Кулаковский, Н. И. Веселовский и др.
А. А. Городцов[5] после широко-поставленных полевых исследований в бассейне р. Северный Донец систематизировал накопившийся материал и, применив типологический метод, получил возможность выделить различные типы погребений. В сводных таблицах, где за основу им были приняты различные формы погребальных сооружений, полностью совпали погребальный инвентарь, ориентировка и положение погребений и т. д.
Таким образом из огромной массы материалов по погребениям со «скорченными и окрашенными костяками» было выделено три культуры: ямная, катакомбная и срубная, получившие свое наименование по способу захоронения покойников в ямах, катакомбах или срубах. Кроме того, В. А. Городцову удалось на основании стратиграфических данных установить и их относительную хронологию, а несколько позднее и абсолютную их датировку.
Смена устанавливаемых В. А. Городцовым культур рассматривалась как смена одного народа другим.
Такое хронологическое деление бронзового века, установленное В. А. Городцовым, подтвердилось и дальнейшими работами; оно не потеряло своего большого значения и до наших дней и является той основой, на которой проводятся многие построения современной археологии.
О. А. Кривцова-Гракова [6] в 30-х годах внесла существенную поправку в выдвинутую ранее В. А. Городцовым теорию.
А. П. Круглов и Г. В. Подгаецкий[7] в работе «Родовое общество степей Восточной Европы» сделали попытку обобщить весь материал по эпохе бронзы на нашем юге. Эта книга имела бы большое значение, если бы в ее основе не лежал неверный взгляд на развитие общества.
А. П. Круглов и Г. В. Подгаецкий, проводя вульгарно-стадиальную теорию развития общества, выдвинутую Н. Я. Марром, разделили все- археологические памятники бронзового века на две стадии. Первая стадия соответствовала, по их мнению, материнскому роду. Вторая стадия — возникновению и развитию патриархальных отношений. Такое стадиальное деление бронзового века привело к тому, что совершенно различные племена различных археологических культур рассматривались суммарно на основании отношения их к одному и тому же уровню развития общества. Такой подход к первобытной истории не позволял изучать историю различных этнических общностей во всей их конкретной действительности.
Периодизация, выдвинутая А. П. Кругловым и Г. В. Подгаецким, не была принята основной группой археологов. Остались хронология и название культур, установленные В. А. Городцовым.
М. И. Артамонов[8] на основании исследований, проведенных за последние годы в бассейне р. Маныча, выдвинул несколько новых положений. Во-первых, М. И. Артамонов утверждает, что племена срубной культуры, двигаясь с востока на запад, не захватили бассейна р. Маныча, а следовательно, в этом районе катакомбная культура сохранилась в наиболее чистом виде, и, во-вторых, М. И. Артамонов считает, что катакомбная культура не связана по своему происхождению с ямной культурой.
Собственные материалы М. И. Артамонова из его же раскопок курганных могильников у хутора Веселого и Спорного на р. Маныче позволяют не согласиться с выдвинутыми им положениями.
Во всех курганах в основном обнаружены погребения ямные или катакомбные. В насыпях этих курганов большое количество погребений впускных.
Многие из них сопровождаются обычными баночными сосудами с типичной грубой обработкой поверхности, характерной для баночных сосудов срубной культуры.
Следовательно, племена срубной культуры захватили и бассейн р. Маныча, вытеснили и, повидимому, частично ассимилировали племена катакомбной культуры. Рассматривая инвентарь погребений, следует сказать, что в бассейне р. Маныча племена катакомбной культуры развивались под сильнейшим влиянием различных племен Северного Кавказа.
И, наконец, полученные материалы с поселений катакомбной культуры бассейна Днепра и из курганных могильников в Северном Приазовье дают много новых данных, подтверждающих выдвинутую ранее теорию О. А. Кривцовой-Граковой о генетической связи ямной и катакомбной культур, и опровергают теорию М. И. Артамонова, утверждающего обратное.
Значительный вклад в изучение эпохи бронзы и в изучение катакомбной культуры в частности внесли украинские археологи, работы которых, к сожалению, пока не опубликованы.
Е. Ф. Логадовской, В. Н. Даниленко, А. В. Добровольским и другими учеными исследованы десятки памятников катакомбной культуры.. Эти материалы чрезвычайно интересны и ценны.
Особенно большие работы в настоящее время проводятся Институтом археологии УССР в связи с новостройками. В Северном Приазовье и на Днепре работают комплексные экспедиции, которые вскрыли десятки новых могильников с сотнями погребений. Среди них следует отметить работы А. И. Тереножкина в Северном Приазовье на р. Молочной, которому удалось обнаружить наиболее древние типы катакомбных погребений и получить еще ряд неопровержимых данных о связях ямной и катакомбной культур. Не менее интересны работы скифской степной экспе-
диции ИИМК АН СССР 1952 года под руководством Б. Н. Гракова в верхнем течении р. Молочной, в районе Большого Токмака, где были обнаружены разнообразные типы и разновременные погребения катакомбной культуры, в том числе различные типы катакомб от простой ямы с подбойчиком до поздних развитых катакомб.
Мы видим, таким образом, что археологические исследования, произведенные в Северном Причерноморье В. А. Городцовым и его последователями, совершенно по-новому поставили вопрос о бронзовой эпохе на юге нашей Родины. Были поставлены и отчасти разрешены очень, сложные проблемы, вплоть до определения, этнической принадлежности народов, оставивших памятники ямной, катакомбной и срубной культур.
[1] Д. Я. Самоквасов. Могилы русской земли. М., 1908.
Д. Я. Самоквасов. Основания хронологической классификации и каталог коллекций древностей. Варшава, 1892, стр. I—VIII.
Д. Я. Самоквасов. Основания хронологического распределения этнографических материалов, открытых в южной и центральной России. Труды Московского археологического съезда, т. II, 1895, стр. 44—50.
[2] А. А. Бобринский. Курганы и случайные археологические находки близ местечка Смелы. Т. I. СПб., 1887. Т. II. СПб., 1894, Т. III. СПб., 1901.
[3] А. А. Спицын. Курганы с окрашенными костяками. ЗРАО, т. XI, вып. 1 и 2. Труды отделения славянской и русской археологии, книга четвертая. СПб., 1899.
[4] Н. Е. Бранденбург. Об аборигенах Киевского края. Труды XI АС, т. I. М., 1899, стр. 155.
Н. Е. Бранденбург. Журнал раскопок с 1886 по 1908 г. (изданный Печенкиным). СПб., 1906.
[5] В. А. Городцов. Результаты археологических исследований в Изюмском у. Харьковской губ. в 1901 г. Труды XII АС в Харькове 1902 г., т. I. М., 1905.
В. А. Городцов. Результаты археологических исследований в Бахмутском у. Екатеринославской губ. 1903 г. Труды XIII АС в Екатеринославе в 1905 г., т. I. М., 1907.
В. А. Городцов. Культуры бронзовой эпохи в Средней России. Отчет Исторического музея за 1914 г. М., 1916.
[6] О. А. Кривцова-Гракова. Генетическая связь ямной и катакомбной культуры. Труды ГИМ, вып. VIII. М., 1938.
[7] А. П. Круглов и Г. В. Подгаецкий. Родовое общество степей Восточной Европы.
ИГАИМК, вып. 119. М.—Л., 1935.
