Показать все теги
Коренное преобразование политической системы Чехословакии, на чавшееся с декабря 1989 года, привело к формированию многопартийности и претворению в жизнь таких демократических ценностей, как свобода личности, независимость средств массовой информации и т.д.
В числе первых шагов "бархатной революции" были реформа отношений собственности, начало процесса разгосударствления и приватизации, либерализация цен, проведение свободных выборов. Однако реализация этих радикальных перемен с самого начала не проходила безболезненно в повседневной жизни чехословацкого общества. Противоречия, выявившиеся на этом сложном пути, привели в конечном итоге на рубеже 1992—1993 гг. к распаду единого чехословацкого государства и к образованию двух новых, независимых - Чехии и Словакии.
В настоящей статье предпринята попытка выявить роль основных словацких политических партий и блоков в общественной жизни Словацкой Республики на разных этапах периода после "бархатной революции" ноября 1989 г. и кратко охарактеризовать расстановку политических сил в СР в настоящее время.
Хронологически все посленоябрьское пятилетие жизни Словакии более или менее четко распадается на три периода: 1) с ноября 1989 г, по март 1991 г. В этот период еще действовала самая массовая политическая организация страны — движение Общественность против насилия (ОПН), хотя внутри него проходил процесс дифференции, что и привело в конечном счете к распаду этой организации и выделению из ее рядов Движения за демократическую Словакию (ДЗДС) во главе с В. Мечьяром; 2) с весны 1991 г. по конец 1992 г. - период, включающий дальнейшую дифференциацию партий и движений, когда более или менее абстрактные программные установки начинают конкретизироваться, а в июне 1992 г. прошли вторые за посленоябрьский период парламентские выборы, результаты которых подтолкнули чехословацкое государство к распаду; 3) январь 1993 г. - начало 1995 г. - два года независимой Словацкой Республики.
К первым свободным парламентским выборам в Словакии в июне 1990 г. (находившейся тогда еще в составе ЧСФР) тщательно готовились и пришли как попавшая в опалу у большинства словацких граждан компартия (КПС)[1], так и новые, а также возрожденные партии и движения. Однако политический спектр республики еще не был таким пестрым и количество организаций было значительно меньше, чем в последующие годы.
Основную часть внутриполитической арены занимало аналогичное чешскому Гражданскому форуму (ГФ) ОПН. Оно, как и ГФ, возникло на волне революционных событий и провозгласило себя открытым политическим движением граждан. В начале ОПН полностью стояло на позициях ГФ, имевшего краткую, но довольно емкую программу, в соответствии с которой Чехословацкая Республика должна была стать правовым демократическим государством в духе традиций чехословацкой государственности и международных принципов, а отношения между гражданами и государством регулироваться будущей новой конституцией. В программе формулировалось требование коренного, последовательного и необратимого изменения политической системы, для чего предлагалось отказаться от закрепленного в конституции положения о руководящей роли КПЧ в обществе, от ее монополии на средства массовой информации. Намечалось создание или восстановление демократических институтов, которые обеспечили бы всем гражданам участие в решении общественных дел и предоставление всем существующим и вновь возникающим партиям и другим политическим и общественным организациям равных условий для участия в свободных выборах во все представительные органы. Заявлялось о сохранении принципа федеративного государственно-правового устройства страны.
В области народного хозяйства программа ставила целью создание недеформированного рынка, ликвидацию монопольных позиций крупных предприятий, обеспечение условий для равноправного существования различных типов собственности и постепенного открытия экономики миру. Предполагалось, что государство будет и впредь выполнять ряд незаменимых функций, проводить на макроуровне политику регулирования, чтобы справиться с инфляцией, растущей внешней задолженностью и грозящей безработицей. Указывалось, что "лишь государство может гарантировать необходимый минимум общественных и социальных услуг и охрану окружающей среды"[2].
Такая программа, хотя ее задачи и цели были сформулированы достаточно обобщенно и пути их достижения не конкретизировались, тем не менее позволила ОПН объединить вокруг себя в первые месяцы после ноября 1989 г. самые широкие слои населения.
Вместе с тем перед пятым съездом (сеймом) ОПН, проходившем в апреле 1990 г., на заключительном этапе подготовки к парламентским выборам газеты начали помещать письма читателей, в которых не одобрялись некоторые действия руководства движения, в частности, его попытки постоянно вмешиваться в кадровую политику. В печати, прежде всего в органе компартии Словакии - газете "Правда", даже прозвучали упреки в том, что оно стремится установить новый тоталитаризм взамен старого. На съезде эта "естественная потеря симпатий" мотивировалась "данью нарастающему плюрализму в обществе[3]. Участники сейма детально обсудили программу ОПН, получившую название "Шанс для Словакии". Данное название, как и стремление если и не выработать сразу свою, оригинальную программу, то хотя бы сделать определенный акцент на особенностях Словацкой Республики, объяснялось выявившимися к весне 1990 г. чешско-словац- кими противоречиями и нарастанием недовольства большей части словацкого населения "прагоцентристской" политикой руководства Чехословакии и нерешенностью словацкого вопроса (по существу считавшееся с 1969 г. федерацией государство было по сути унитарным, что не устраивало словаков, с 1920 г. боровшихся за свою автономию)[4].
Программа "Шанс для Словакии" была более конкретной, чем программа Гражданского форума именно в том, что касалось проблемы государственно-правового устройства страны и решения национального вопроса. Словацкая государственность рассматривалась "как естественное и неотъемлемое право завершить осуществление всех аспектов суверенитета современного европейского народа, а ее воплощение виделось "в единой демократической федерации с таким же суверенным чешским государственным элементом". Подразумевались "совместные действия, как взаимовыгодное соединение сил, объединенных общими внутри- и внешнеполитическими, экономическими и культурными интересами"[5]. в программу был включен также, правда, в самой общей форме пассаж о соблюдении интересов национальных меньшинств.
Оставаясь в 1990 г. и начале 1991 г. наиболее массовой организацией в Словакии, декларируя в той же довольно общей форме демократические преобразования, ОПН в этот период продолжало охватывать большую часть словацкого политического спектра, в котором другие партии, разделяющиеся - порой весьма условно - на "правых" и "левых", пока выступали или с гораздо более расплывчатыми программами или были недавно созданы и еще не успели проявить себя в реальной деятельности.
И все же в этот период можно назвать, кроме ОПН, несколько наиболее заметных словацких партий, выделявшихся среди других или своими традициями, или более или менее определенной программой, или вставшими во главе их яркими личностями, впервые появившимися на словацком политическом небосклоне еще в 60-70 годы как, например, диссидент Ян Чарногурский. К таким (некоммунистическим) политическим организациям можно отнести Христианско-демократическое движение (ХДД) во главе с Яном Чарногурским, Демократическую партию Словакии (ДПС) и Словацкую национальную партию (СНП). У первых двух организаций, условно говоря, право- центристского толка, достаточно сходные программы. Особняком стояла СНП, квалифицируемая как правая националистическая, которая с самого начала в качестве одного из основных пунктов своей программы выдвинула требование о независимом самостоятельном словацком государстве.
Руководство ХДД, в целом поддержавшее общедемократическую программу ОПН, выступило также за восстановление христианских традиций в культуре и внутриполитической жизни страны. Так, роль партийной газеты "Словенский денник" (начавший выходить в апреле 1990 г.) ее шеф И. Ларногурский[6] определил как посланника мира и согласия "между словаками и другими европейцами вокруг нас - чехами, венграми, украинцами, австрийцам и" [7].
Христианские демократы призывали к терпимости по отношению к своим оппонентам, политическим противникам и в основном (по крайней мере их руководители) стремились придерживаться этого принципа. Это проявилось, в частности, в отношении к Коммунистической партии Чехословакии. Так, в апреле 1990 г., когда на волне антикоммунистических настроений начали раздаваться требования о запрещении КПЧ, Ян Чарногурский решительно высказался против этого. Будучи сторонниками "аутентичной", т.е. подлинной, федерации, ХДД не одобряло националистических выступлений и митингов, организация и участие в которых с самого начала были характерны для членов Словацкой национальной партии.
Демократическая партия Словакии была создана в декабре 1989 г. на базе сохранившейся после 1948 г. Партии словацкого возрождения. Ее основатели считают ДПС возрожденной партией послевоенного времени, набравшей в 1946 г. на парламентских выборах более 62% голосов избирателей. На формирование идейного облика партии большое влияние, особенно на начальном этапе, оказали словацкие эмигрантские круги в США и Канаде, настроенные в духе чехословакизма и традиций первой Чехословацкой Республики. Программа и политические цели ДПС в целом не отличались от соответствующих установок ХДД и исходили из традиций светских христиан, современного экуменизма национальных корней, признания целесообразности чехословацкой федерации и др. Об этих целях, в частности, говорилось в самой общей форме на съезде ХДД в Нитре в феврале 1990 г. представителями обеих партий: возвращение народу всех долгов прошлого периода, создание демократического государства и жизнь в атмосфере свободы в Европе, "которая является матерью и для словаков"[8]. .Что касается различий между двумя партиями, то сами руководители ДПС подчеркивали лишь одно: считая свою партию не менее христианской, чем ХДД, они стремились "избежать разделения на различные вероисповедения и конфессии"; поэтому, по их мнению, ДПС должна была стать "партией всех религиозных слоев и общественных групп"[9].
Левая часть политического спектра в этот период фактически тоже лишь формировалась. Основным его представителем являлась Коммунистическая партия Словакии, которая после ноября 1989 г. оказалась в достаточно сложном положении - и партия в целом, и каждый отдельный коммунист, порой независимо от своей личной деятельности, подвергались не только справедливой критике, но нередко и несправедливым нападкам. Вместе с тем КПС не покинула политической арены, боролась за восстановление доверия граждан Словакии. Руководство партии во главе с П. Вайсом делало первые шаги, пытаясь перестроить ее в современную демократическую политическую силу[10]. Лидеры КПС на митингах, на встречах с избирателями, через прессу призывали к консолидации и конструктивному сотрудничеству партий ради создания социально справедливого общества. "Давайте, - заявил П. Вайс на встрече с жителями одного из районов Братиславы (где он выступал в качестве депутата), - будем уважать опыт развитых демократий, функционирующих на базе уравновешенного политического спектра, в котором имеет место и левая партия"[11]. Эти попытки к диалогу часто наталкивались на недоверие и враждебность значительной части словацкой общественности. В то же время звучали голоса отдельных деятелей если не в защиту самих коммунистов, то в защиту их права на существование в плюралистическом обществе.
Так, Ян Чарногурский, выступивший против требований о запрете компартии, оценил и стремление ее руководства к преобразованию КПС в демократическую организаций. Он заявил: "В прошлом КПЧ (в составе которой была КПС. — Г.Х.) была тоталитарной партией, навязавшей тоталитарный режим всеми обществу. Поддержка и пропаганда такой партии могли бы привести к мысли об уголовном преследовании. Необходимо, однако, осознать, что ныне происходит внутреннее перерождение партии. Она поддерживает процесс демократизации общества.
Во главе КПЧ стоят новые люди. Как каждый член общества, так и компартия должна иметь возможность воспользоваться правом прощения. Современная компартия имеет свое место в политической системе Чехословакии, а выборы без нее не были бы свободными, так как у избирателей отсутствовала бы альтернатива"[12]. Вместе с тем лидер ХДД высказал пожелание, чтобы КПЧ проиграла на предстоящих выборах "с крупным счетом", так как она все еще остается верной маркизму-ленинизму — вредной идеологии,, которая завела Чехослованию в тупик. В отношении возможной победы коммунистов на выборах представители большинства партий также считали, что это был бы проигрыш трудящихся.
В этот же период в Словакии начали формироваться и другие левые партии. Так, в марте 1990 г. была создана Партия демократического социализма (ПДС), в программе которой была четко выражена ориентация на социальную защиту граждан, самоуправление на предприятиях, на последовательную федерализацию Чехо-Словакии и создание системы эффективной охраны окружающей среды. Заявлялось, что ПДС будет стремиться к созданию с другими политическими партиями и движениями "левого центра", в который предполагалось включить Социал-демократическую партию Словакии (СДПС), клуба "Возрождение", словацкую организацию Чехословацкой социалистической молодежи, профсоюзные и другие организации. По мнению ПДС»'это была бы "коалиция граждан, объединенных принципами социальной справедливости, демократии и гуманизма"[13]. Но левые партии были еще очень слабыми и их, как выяснилось позднее на выборах, отнюдь не усилило то, что они отмежевались от КПС. В марте 1990 г. три мелких партии — Либерально-демократическая, Партия независимых демократов и Партия национального благоденствия выступили с совместным заявлением, призывавшим граждан Словакии содействовать укреплению "партий центра", к которым они отнесли себя: "Нашу обеспокоенность, — говорилось в заявлении, - вызывает возможность возникновения такой ситуации, когда общественное мнение будет представлено, с одной стороны, Гражданским блоком (контуры этого блока принимали все более четкие очертания в составе Демократической партии, движения Общественность против насилия и Христианско-демократического движения), а с другой стороны, — компартией. Мы призываем всех граждан во-время осознать угрозу подобного разделения власти и понять, что партии в центре политического спектра являются единственным гарантом расновесия на политической сцене"[14].
Итак, бурное посленоябрьское полугодие во внутриполитической жизни Словакии характеризовалось становлением плюрализма, кристализацией различных интересов, постановкой проблем, к решению которых республика приступила после первых парламентских выборов. Сами же выборы принесли следующие результаты принявшим в: них участие партиям и движениям. В Народную палату Федерального собрания голоса в Словакии распределились таким образом: ОПН - 32,5%, ХДД - 18,98%, КПС - 13,8%, СНП - 10,96%, Сосуществование (движение национальных меньшинств, в первую очередь венгерского) - 8,58%, Демократическая партия - 4,4%, социал-демократы - 1,89% и т.д [15].
Итоги выборов оценивались по-разному. Прессой отмечался неожиданный успех коммунистов, который их руководство рассматривало как создание условий для преобразования КПС в современную левую партию. Действительно, выборы, по сравнению с предшествовавшими им прогнозами, показали, что коммунисты (точнее - обновляющаяся компартия) в тот момент продолжали пользоваться доверием достаточно значительной части населения. Самой влиятельной силой в Словакии, как и ожидалось, оказалось ОПН, а его наиболее серьезным соперником стало ХДД.
Вместе с тем в этот период актуализируются проблемы, связанные с государственно-правовым устройством ЧСФР, с нерешенностью "словацкого вопроса" (т.е. вопроса о месте и правах словацкого народа в чехо-словацком государстве), с положением национальных меньшинств. В Словакии быстро выросли ряды приверженцев националистически ориентированных партий и движений. С другой стороны, осторожность в высказывании взглядов на национальную проблематику, присущая членам и руководителям Демократической партии, очевидно, лривела к перераспределению голосов в пользу Словацкой национальной партии (в мае, т.е. за месяц до выборов, социологические опросы показывали, что за ДПС могут проголосовать 7% избирателей, а за СНП - лишь 5%) [16].
Выборы не только не успокоили противоречивые общественные фоцессы в республике, но и в известной степени даже активизировали их. В частности, усиливалась конфронтация между сепаратистами и сторонниками федерации, обострялись разногласия по проблемам по- южения национальных меньшинств. Не было единства и по вопросу о государственно-правовом устройстве страны ни между партиями, ни между руководителями ЧСФР и обеих республик. Трехсторон- ние встречи и телевизионные дебаты федерального и республиканских премьеров - И.Чалфы, П. Питгара и В.Мечьяра, - посвященные этой проблеме и разделению компетенций между соответствующими органами, проводились неоднократно до конца года. За ними пристально следила вся страна, дискуссии беспрерывно продолжались в средствах массовой информации, на митингах, а переговорам сопутствовали взаимные обвинения в сепаратизме или унитаризме. Посягательства на ограничение суверенных прав Словацкой Республики вызвали взрыв национальных чувств словацкого населения, что привело к резкому обострению межнациональных отношений чехов и словаков. В газетах и на митингах появились давно забытые лозунги: "Хватит нам Праги!", "Словак может сам управлять своей страной!". Вновь начались дискуссии о чехословакизме и проблеме самобытности словацкого народа. "Бархатная революция" вызвала надежды на урегулирование национальных отношений словаков с чехами, на устранение правового и фактического неравенства.
Проблема чешско-словацких отношений, которую А. Дубчек называл застарелой, нелечившейся болезнью, стала одной из главных в общественно-политической жизни Словакии. Наряду с экономической реформой, а нередко и в большей степени эта проблема определяла позиции, тактику и стратегию партий и движений. Их лидеры и сторонники разделились (хотя вплоть до распада ЧСФР недостаточно четко) на сторонников единой демократической федерации, максимально свободного федеративного союза, приближающегося к конфедерации, и независимого словацкого государства. При этом необходимо подчеркнуть, что все сторонники федерации, независимо от различий во взглядах на то, как будет строиться это государство, были за его демократизацию, за преобразование (не декларативное, а подлинное) по принципу "равный с равным", зафиксированному в Кошицкой правительственной программе 1945 г. Сторонников независимого словацкого государства, основным поборником которого выступала СНП, ни в 1990 г., ни в 1991 г., ни в 1992 г. не было много даже среди политиков, не говоря уже о рядовом словацком населении, что показывали регулярные социологические опросы вплоть до осени 1992 г. Большая часть словацких граждан, как это очевидно из материалов этих опросов, результатов парламентских выборов 1990 г. и 1992 г., была за единую демократическую федерацию, но против чехословакизма и прагоцентризма[17].
Все это необходимо учитывать, так как иначе трудно и даже невозможно будет разобраться в том, почему та или иная партия распалась, пользуется или не пользуется особым расположением словацких граждан и т.д. Дальнейший ход событий и развитие внутриполитической обстановки в Словакии лишь подтвердили это.
Активизировался процесс дифференциации внутри партий и движений, и основным, хотя и не единственным, пробным камнем в нем был вопрос о чешско-словацких отношениях и государственно-правовом устройстве страны.
ОПН раскололось весной 1991 г., когда из него выделилось возглавляемое В.Мечьяром, нынешним словацким премьер-министром, Движение за демократическую Словакию, с момента образования ставшее в СР наиболее влиятельной общественно-политической силой. Мечьяр, в 1990 г. выступавший за аутентичную федерацию, с весны 1991 г. подчеркивал необходимость обеспечения словацкой государственности. Он активно выступал за заключение государственного договора между республиками, основанного на принципах конфедерации и дифференцированного подхода к проведению экономической реформы в Чехии и Словакии.
Бывшее руководство ОПН, не вошедшее в ДЗДС, во главе с Ф.Талом, твердо стояло на позициях единого демократического чехо-словацкого государства. Осенью 1991 г. из этой части движения сформировалась консервативная партия Гражданский демократический союз (ГДС) во главе с Мартином Порубьяком, близкая по своей программе и позициям к чешской Гражданской демократической партии (ГДП) В. Клауса[18].
Распад самой крупной и влиятельной до начала 1991 г. организации Ф. Гал объяснял следующим: Общественность против насилия представляла массу людей, которых объединял образ общего врага - тоталитарной коммунистической власти. А когда он как будто исчез, в движении сразу выделились группы с различными политическими взглядами. Поэтому распад этой организации был неминуем. Ф.Гал и его единомышленники, не сумевшие, по его собственному признанию, найти язык понятный и убедительный для широких масс, оказались не у дел[19]. На наш взгляд, далеко не последнюю роль в этом сыграла близость этих деятелей к ГДП и то, что уже в силу этого многими людьми они воспринимались как чехословакисты или даже чехисты.Тем же можно объяснить и стабильно невысокий рейтинг Демократической партии Словакии.
Христианско-демократическое движение распалось непосредственно перед парламентскими выборами 1992 г. Поводом к этому послужили различные взгляды на намечавшееся принятие словацкой декларации о суверенитете. Крыло во главе с Я. Чарногурским выступило против этой акции. Хотя Я.Чарногурский постоянно отстаивал словацкую идентичность и равенство словаков с чехами, он, как и руководитель ГДС М. Порубьяк, опасался осложнить и без того нестабильную обстановку, стимулировать распад страны. В этот момент из ХДД выделилась группа во главе с Я.Клепачем, выступившая за немедленное установление суверенитета СР. Она образовала новое движение - Словацкое Христианско-демократическое движение (СХДД). В мае 1992 г. при голосовании в Словацком национальном Совете по вопросу о принятии Декларации о суверенитете Словакии не было собрано необходимого (три пятых) большинства голосов. Председатель совета Ф.Миклошко объявил борьбу за суверенитет в тот момент "авантюристическим шагом", за который несет ответственность СХДД. Я.Чарногурский подчеркнул, что декларация отнимет у Словакии единственного союзника в современной геополитической ситуаций.
Осенью 1991 г. происходившая на протяжении двух лет дифференциация внутри левого движения в Словакии привела к образованию Партии левых демократов (ПЛД) во главе с П. Вайсом, которая уверенно вышла на словацкую политическую арену.
Еще за год до этого,продолжая находиться в составе Коммунистической партии Чехословакии, словацкие коммунисты на ее XVIII съезде сделали первый шаг к выделению в самостоятельную партию. Они добились, чтобы КПЧ, заявившая о решительном разрьюе с идеологическими догмами и организационной структурой прошлой партии, переменила и свое название на следующее: КПЧ (Федерация коммунистической партии Чехии и Моравии и коммунистической партии Словакии — партии левых демократов) . Это решение означало отход от централистского принципа и одновременно продвижение к федерализации партии. Его можно расценить как успех съезда, как шаг по пути нормализации чешско-словацких отношений к их демократизации.
Руководство КПЧС заявило о том, что будет строить свою политику на принципах политического плюрализма и социально ориентированной рыночной экономики. Однако сохранение единой чехословацкой коммунистической партии оказалось невозможным. Под давлением внешних и внутренних обстоятельств КПЧС в конце концов распалась. Партия левых демократов, в которую, по свидетельству П. Вайса, ушла примерно десятая часть членов КПС, решительно сменила коммунистическую идеологию на социал-демократическую.
ПЛД с самого начала опирается на довольно широкую социальную базу; весной 1992 г. от 20 до 30% ее членов составляли рабочие, насчитывается немало и представителей интеллигенции1 б. Известный чехословацкий философ, бывший диссидент Иван Свитак писал весной 1992 г., что эта партия представляет в основном среднее поколение бывших коммунистов. Она смогла дистанцироваться от прошлого и "занимает значительное место на словацкой политической сцене, де-факто играя роль социальной демократии в республике, ибо сама социал-демократия в Словакии гораздо более слабая и эту роль сыграть не может" [20].
В своей программе левые демократы поддерживают усилия по созданию демократического государства, защищают интересы рабочих, служащих и мелких предпринимателей в социально ориентированной экономике. Партия выступила за равноправное положение Словакии в федеративном государстве. При этом и в программе, и в выступлениях партийных лидеров постоянно подчеркивалось стремление к сохранению федерации, "к рациональному решению отношений между ЧР и СР"[21].
Таким образом позиция руководства ПЛД в отношении проблемы государственного устройства ЧСФР была достаточно взвешенной и четкой. Накануне выборов 1992 г. в интервью газете "Народна обро- да" П. Вайс заявил, что для его партии никогда не было дилеммы: сосуществование с Чешской Республикой или отдельное словацкое государство. Вопрос состоит в том, на каких принципах строить это сосуществование. "Мы, — подчеркнул лидер левых демократов, — пожалуй, единственная партия в Словакии, которая не изменила своей программы в государственно-правовой области. Мы хотим, чтобы Словакия развивалась как составная часть федерации двух суверенных и равноправных республик. На выборы мы пойдем с концепцией более свободной, . децентрализованной федерации,с раздельным международно-правовым статусом федерации, которая будет выгодна обоим равноправным партнерам. Мы поддерживаем договорный и ратификационный принцип обновления государства" [22].
Другие партии левой ориентации продолжали оставаться слабыми и малочисленными, рейтинг их был невысоким; возможно многих словацких граждан отпугивала социалистическая фразеология, ассоциировавшаяся с недавним коммунистическим прошлым. В то же время и они, в первую очередь, словацкие социал-демократы (СДЛС), проявляли достаточную решительность, особенно в вопросах защиты прав трудящихся и будущего государственно-правового устройства страны. Так, еще летом 1990 г. СДПС заняла однозначную позицию в отношении заявления девяти националистически ориентированных словацких партий, во главе с СНП, в котором они высказались за будущую Словакию как "самобытную независимую республику". СДПС охарактеризовала это заявление как попытку создания политического блока для "формирования нашей государственности на правых, реакционных националистических принципах". Социал-демократы, подчеркивала СДПС, "однозначно поддерживают существующую федерацию, вместе с тем они сознают необходимость решения ряда вопросов государственно-правового устройства страны, в котором суверенитет Чешской и Словацкой республик был бы само собой разумеющимся"[23]. Главное заключалось в том, чтобы этот суверенитет можно было использовать для устранения централизма и создания прямых интеграционных связей между ЧР и СР. СДПС, сознавая необходимость формулировки новых принципов совместного проживания чехов и словаков, решительно выступала против всех акций, которые вели к сепаратизму, национализму и шовинизму. Она подчеркивала, что националистически понятая "независимость" Словакии будет означать для словацких граждан снижение жизненного и культурного уровня, социальной уверенности.
Таким образом, в предвыборной компании 1992 г. произошла существенная дифференция словацких политических партий, конкретизировались программы и цели различных общественно-политических формирований. В этой связи интересно, на наш взгляд, ознакомиться с мнениями представителей некоторых партий Словакии о критериях разделения на "правых" и "левых"[24]. Мнение ХДД: правые во главу угла ставят рыночную экономику, политический плюрализм с акцентом на традиционные ценности - национальные, культурные, нравственные. Допустимо лишь минимальное вмешательство государства в экономику; левые, считают христианские демократы, хотя и выступают за рыночную экономику, но при значительном вмешательстве государства; они - за политический плюрализм, но игнорируют указанные традиционные ценности, а интернационализму отдают предпочтение перед интересами нации.
Мнение Словацкой национальной партии: правые - политический субъект, который наибольшее значение в своей деятельности придает отдельному индивидууму, отдает ему предпочтение перед группами и коллективами; левые - наоборот, основное внимание обращают на ценности и права групп и коллективов; политический центр - иллюзия в смысле "золотого среднего пути".
А как определяют себя и правых сами левые партии?
Мнение словацких социал-демократов из СДПС: правые - это политическое течение, представляющее интересы богатых и сильных финансовых и предпринимательских кругов и ориентированное на консервативные экономические и социально-политические ценности: свободную неуправляемую рыночную конкуренцию, классическую частную собственность, индивидуализм, элитарность. Левые (социал-демократического толка) — течение, представляющее интересы занятых в сфере производства, кооператоров, мелких и средних предпринимателей и интеллигенции. Они ориентируются на достижение социальной сдра- ведливости, отношений солидарности в обществе и эмансипации женщин, проводят в жизнь общественный контроль за богатством и регулированием рынка. Центр — либеральное течение, опирающееся на такие классические ценности, как политические свободы, свободный рынок, конкуренция, ограничение роли государства и т.д. Центр представляет также часть средних предпринимателей, а также ремесленников и либеральные слои интеллигенции. Социал-демократы считают, что центристы не ставят своей целью радикальные реформы.
Мнение Союза коммунистов Словакии: серьезные правые политические организации представляют собой консервативное направление, стремящееся к стабильности, создавая тем самым иммуннуюсистему против экстремистских альтернатив. У нас же (т.е. в Словакии —Г.Х.) о них можно говорить прежде всего как о представителях интересов иностранцев и возникающей властной элиты, связанной с влиятельными интеллектуальными и финансовыми кругами; серьезные левые политические организации - это направление, недовольное создавшимся положением, внимающее общественным противоречиям и стремящееся к их разрешению. Оно не опускается до авантюризма, является ответственным и творческим. Современного левого направления фактически не существует: поражение бюрократического социализма оттеснило левых на периферию общественной жизни. Политические группировки, объявляющие о своей принадлежности к этому направлению, пытаются представить себя в качестве элитарных партий, защищающих интересы народа; политический центр - это те, "кто ни справа и ни слева, т.е. нигде, т.е. партии и движения, которые израсходовали свое "историческое топливо"[25].
Так высказывались о "правых", "левых" и "центристах" в Словакии представители различных движений. При этом необходимо подчеркнуть, что в предвыборный период (до вторых после ноября 1989 г. парламентских выборов оставалось чуть более месяца) они стремились использовать свои интервью для критики своих политических противников. Например, представители ДПС, считающей себя правой партией, не одобряя недостаточно последовательную политику руководителей ХДД в вопросе о государственно-правовом устройстве Чехо- Словакии, вскользь выразили сомнение в том, что христианские демократы действительно являются правым движением, а деятели Союза коммунистов высказались о своих соперниках из Партии левых демократов, как о не имеющем влияния и истратившим "историческое" топливо политическом центре. Как отметил словацкий политолог Р.Тот, большинство представителей партий и движений придерживались в своих определениях общепринятой в Европе схемы, в соответствии с которой правые - это политическое направление, основанное на сильной экономической программе, опирающейся на частное предпринимательство. Социальная политика правых - перераспределение части богатства через налоги. Традиционными "правыми" ценностями являются нация, семья, активность индивидуума, влиятельная элита и политика силы.
Исходным пунктом для левых является комплекс социально-гуманистических идеалов, под влиянием которых организация экономики контролируется и лимитируется государством. Левые стремятся к социальной солидарности и в международном контексте, к ответственности государства за каждого индивидуума и к миру во всем мире.
Основными приоритетами центра являются гражданские свободы и мир. Функцией центра является создание "моста" между "правыми" и "левыми" и достижение таким образом гармонии в обществе. Без либералов, т.е. без центра, активизировалась бы борьба между обоими полюсами.
Парадоксом же словацкой политической сцены, подчеркивал Р.Тот, являлось (и это уже в 1992 г.) то, что "левые" имели более сильную экономическую программу и делали больший акцент на национальном вопросе, нежели "правое" направление, которое подчеркивало приоритет гражданского принципа над национальным (как либералы), интернационализм (как "левые"), причем у "правых" отсутствовала собственная экономическая программа.
С этими утверждениями словацкого политолога нельзя не согласиться. К сожалению, в публикации Р. Тота практически отсутствует оценка ДЗДС - самого массового движения, которое трудно безоговорочно отнести к какой-либо части словацкого политического спектра. Сами же представители ДЗДС не высказывают своего мнения по данному вопросу. Скорее всего это объясняется нежеланием уменьшать число своих сторонников, конкретно помещая себя в той или иной стороне политической арены.
Перед выборами 1992 г. в словацкой прессе появилось много статей политологов и философов с размышлениями о либерализме и неолиберализме, о демократическом социализме, а также о роли "левых" "правых" в современной внутриполитической жизни страны и в ее будущем развитии. Так, подводя итоги развития Словакии в 1990 г. - начале 1992 г., автор статьи "Либерализм: нищета от свободы?" Мариан Грах подчеркивал, что комплексный старт чешско-словацкой модели либерализма оказался неудачным, системная трансформация экономики и общества в словацких условиях не получилась . "Бывшие диссиденты в своем революционном экстазе не предполагали, что даль нейшее развитие социально-экономической ситуации, особенно в Словакии, окажется настолько неблагоприятным... Мы "имеем" нишету, при этом не только материальную, но, прежде всего, вытекающую из нее духовную и моральную. Разумеется, политическую свободу получил, пожалуй, каждый гражданин, но какую цену он за нее заплатил? Где границы "предложенной" свободы? В какой мере "рядовой" гражданин "должен" - якобы временно жертвовать своим относительным "благосостоянием" ради обещания "счастливого будущего?" Имеет ли эта жертва вообще какой-то смысл? И не является ли это лишь составной частью следующего исторического обмана и беспрецедентной мистификации и манипуляции в отношении граждан Словакии и ЧСФР вообще"[26]
М. Грах отдает должное либерализму как "либерально-демократической социально-политической системе, создающей адекватные политические и культурные предпосылки для небывалого развития творческих способностей человека как индивидуума, для его самореализации и самоутверждения, в чем нас достаточно убеждает историко-практический опыт развития западноевропейской и американской цивилизации и культуры". Но "либерализм не дает конкретным людям в их конкретно-исторической ситуации равных условий социально-экономического характера"[27]_ д это часто служит барьером для их свободной и оптимальной индивидуальной и общественной самореализации.
Какой же выход видит автор статьи? Во-первых, необходимо путем экономического "принуждения" научить людей "стоять на собственных ногах", т.е. ориентироваться в условиях рыночной экономики и трезво оценивая ситуацию, перестраивать свой менталитет, систему ценностей и т.д. При этом, подчеркивает М. Грах, "приоритетной рольк гражданского общества является систематическая борьба за его человеческое качество, за гуманистический характер, борьба за определенный вид "очеловеченного" либерализма, т.е. за гуманизированный либерализм [28]. Таким образом автор выступает с позиций неолиберализма, или демократического либерализма, подчеркивая, что именно свойственный ему "критический рационализм" (вопреки нападкам неоконсервативных кругов) должен быть альтернативой марксизму в качестве основы идейно-политической концепции неолиберального реформизма. Итак, "не классовая борьба, а рациональная критика; не социалистическая революция, а социальная инженерия как основа решения и выбора различных социальных альтернатив, социальных ситуаций и ненасильственное решение социальных конфиликтов при которых умирают теории, а не люди"[29].
Эта статья - одна из многих, в которых, как и в письмах словацких граждан в газеты и журналы,содержится отрицательная оценка результатов экономической реформы (безработицы, снижения материального уровня жизни большинства людей). В ней, с одной стороны, критика правых, одобряющих эту реформу и, с другой — неприятие левых, включая ПЛД. Вместе с тем такие "центристы" и "неолибералы" вынуждены, как мы видим, хотя бы декларативно поддерживать социально ориентированную политику.
Именно на такую политику сделало ставку ДЗДС, в первую очередь его лидер, нынешний премьер-министр В.Мечьяр, что и привело, в частности, это движение к победе на выборах 1992 г. Вместе с тем ДЗДС, на наш взгляд, нельзя безоговорочно отнести к "левым" организациям и не только потому, что П. Вайс считал его (по крайней мере в тот период) национал-популистским[30]. В целом можно, несколько забегая вперед, сказать, что это движение по своей достаточно разнородной программе и политике является скорее центристским. Но уже в 1992 г. руководители ДЗДС понимали, что без определенного сотрудничества с левыми силами как и без социально ориентированной политики не обойтись и поэтому порой не препятствовали тому, что их причисляли к левым.
Об истинных же левых, о необходимости социальной справедливости наиболее убедительно, по нашему мнению, говорил и писал в этот период упоминавшийся выше И. Свитак. Выступая весной 1992 г. на семинаре в Женевском университете, посвященном социально-экономическим преобразованиям в Восточной Европе, он, в частности, заявил: "Рынок обеспечивает разделение доходов, но оно несовершенно. Недостатки должны исправляться вмешательством государства, так как и обнищавшие имеют свои права. Если человек — свободное творение, а не только "гомо экономикус", то он также должен быть свободным в принятии решений о механизме рынка. Историческое действие экономических критериев, включая рыночную экономику, предоставляет нам надежды, что новая форма социальной справедливости образуется из сегодняшнего распада коммунизма и из кажущейся победы либералов, отождествляемой Ф. Фукуямой с концом истории"[31]. И. Свитак выразил убеждение, что в дальнейшем будет покончено со всеми общественными системами, основанными на имущественном неравноправии. "Человеческая свобода не может быть сведена к свободе владеть чем- либо. Поэтому социальная справедливость является решающей для нашего будущего... Социальная справедливость - ось нашей будущей свободы".
Исходя из своих взглядов и сделанных в Словакии наблюдений, И. Свитак высказал мнение, что на словацкой политической сцене все большую роль будут играть левые. При этом в одной из своих статей он наиболее положительную оценку дал Партии левых демократов:
"В Словакии среднему поколению бывших коммунистов удалось решить первоочередные важные проблемы, т.е. дистанцироваться от прошлого, провести перерегистрацию. ПЛД открыла себе возможность функционирования в будущем. Это — партия, имеющая место на политической арене, откуда ее не удалось вытеснить". Он высказал также надежду, что ПЛД, если и не войдет после выборов в правительство, то сможет и дальше играть роль легальной оппозиции, которую она хорошо выполняла в тот период.
Таким образом, накануне выборов 1992 г. на словацкой политической арене более четко, чем в 1990—1991 гг., определились "правые" и "левые", хотя, как мы видим, это деление было достаточно условным. К "правым" безоговорочно относили сами себя и другие партии - ГДС и ДПС, к "левым" — Союз коммунистов и Коммунистическая партия Словакии (позже, в 1993 г. они объединились в единую Компартию Словакии (КПС) ), которые отказывали социал-демократам и ПЛД в праве называться левыми.
Большая часть словацкого общества склонялась на сторону ДЗДС, что показывали регулярные социологические опросы. То, что оно активнее других партий и движений выступало за учет словацкой специфики в проведении экономической реформы в ЧСФР и за подлинную демократическую федерацию (перейдя вскоре на позиции конфедерации) сыграло основную роль в его победе на выборах 1992 г. Имели значение и определенная доля популизма и национализма (хотя в последнем пальму первенства всегда держали члены Словацкой национальной партии), а также и то, что во главе ДЗДС стояли известные, яркие и популярные в Словакии личности, в первую очередь, В.Мечьяр.
ДЗДС набрало на выборах 35% голосов. Второй была ПЛД. Но ни она, ни другие сторонники чехо-словацкой федерации не смогли остановить распад государства, просуществовавшего 75 лет. Не последнюю роль в усилении тенденции к распаду сыграли именно результаты выборов, столкнувшие на обеих — чешской и словацкой — сторонах непримиримые группировки, которые не сумели или не захотели освободиться от национализма и конъюнктурных интересов ради сохранения стабильной геополитической обстановки "в сердце Европы" [32].
Как и предсказывали многие чешские, словацкие и зарубежные политики, ученые и публицисты, распад (как до этого экономическая реформа В. Клауса) наиболее болезненно затронул именно Словакию, ее экономику и все другие стороны жизни, обострив, в частности, и без того сложную проблему национальных меньшинств (прежде всего венгерского [33].
Президентом страны в феврале 1993 г. стал экономист из ДЗДС М.Ковач (до этого - последний председатель Федерального парламента ЧСФР), премьер-министром остался В.Мечьяр. Но вскоре разногласия внутри ДЗДС и вообще в словацких верхах (прежде всего из-за авторитарного стиля руководства премьера) привели к правительственному кризису. Уход из ДЗДС Р.Филкуса и М.Княжко, которые символизировали собой борьбу за словацкую независимость, явился показателем словацкой политической атмосферы в начале 1994 г. На посту премьера с весны 1994 г. до проходивших в сентябре - октябре досрочных выборов находился Й.Моравчик[34]. Правительство Моравчика за этот краткий период попыталось смягчить обстановку, включая отношение с венгерским национальным меньшинством (о чем, в частного этого министр иностранных дел, лидер центристской партии Демократического союза.
сти, свидетельствует проведение в августе 1994 г. словацко-венгерских переговоров с попыткой заключения договора между Словакией и Венгрией). Были приняты законопроекты о повышении пенсий и пособий семьям с детьми. Однако широкую правительственную коалицию, несмотря на старания президента М. Ковача, создать не удалось.
Летом 1994 г. расстановка сил, согласно социологическим опросам, была следующей: в поддержку ДЗДС высказалось 27,6% избирателей. На втором месте шел левый блок, в который входили Партия левых демократов,Социал-демократическая партия Словакии, Партия "зелёных" и движение аграрников. Их в тот момент поддерживало 14,9% населения. Третью позицию занимало ХДД, за ним - Демократический союз Й.Моравчика. На осенних выборах 1994 г. правые партии и левый блок с ПЛД во главе проиграли, а В.Мечьяр снова с триумфом вернулся в большую политику (ДЗДС набрала около 35% голосов). Вновь сыграли роль популистские обещания снижения цен и налогов, повышения зарплаты, возвращения неправильно приватизированных предприятий и пр. При этом в стороне остался вопрос о том, где взять на это деньги, если в республике огромный дефицит госбюджета, продолжает снижаться ВВП, каждый седьмой словак - безработный и т.д.
Процесс формирования нового правительства затянулся. В.Мечьяр не хотел сотрудничать с Й.Моравчиком, с венгерскими партиями и т.д. В начале ноября ДЗДС и его союзники, прежде всего СНП, используя свое парламентское большинство, сменили генерального прокурора, руководство радио и телевидения, национального информационного агентства, приостановили процесс приватизации. В газетах это было названо "малой ноябрьской социалистической революцией", которая однако ни к какому социализму (включая демократический) не привела. Что касается основного направления во внешней политике, то, как и все другие словацкие руководители, Мечьяр стремится прежде всего быстрее интегрировать страну в западноевропейские экономические и военные структуры.
Приоритетные внутриполитические задачи Мечьяр кратко изложил на первом заседании правительства в декабре 1994 г.: "стабилизация политической ситуации и общества во избежание новых кризисов, разворот экономической стратегии на процветание Словакии, улучшение социальной системы" (последнее, в частности, еще перед выборами он видел в создании прослойки богатых людей в Словакии, что повлияет на дальнейшее развитие республики)30_ g своих многочисленных выступлениях и заявлениях, он говорил, что поставит правительство под контроль парламента, в рамках реформ изменит политическую обстановку, социально-экономическую структуру, отношение к собственности.
Пока можно сделать самые общие выводы о расстановке сил на словацкой политической арене к середине 1995 г.
Выборы в 1994 г. показали (во второй раз), что словацкая общественность отдает предпочтение национал-популистской политике ДЗДС. Сложилась правящая коалиция, в которой анархистское Объединение рабочих Словакии отвергает все западное, включая ЕС и НАТО, не приемлет рыночную экономику, а экстремистская и националистически настроенная СНП выступает против приватизации и каких бы то ни было уступок венгерскому меньшинству в Словакии. Близкие к чешской гражданской демократической партии (ГДП) правые, а также ослабленное расколом ХДД оказались в меньшинстве.
Одной из основных соперниц ДЗДС является ПЛД. В феврале 1995 г. состоялся III съезд этой партии. В принятой резолюции отмечается: "ПЛД не может молча наблюдать за растущим социальным упадком, угрозами демократическим завоеваниям словацкого общества. Нынешние методы реализации власти в стране прямо угрожают демократии. Это проявляется в деятельности правящей коалиции в парламенте, в захвате одной партией руководящих постов в электронных средствах массовой информации, в попытках изменить конституционную систему, парализовать работу местных органов власти. ПЛД будет и впредь вскрывать социальные корни угроз демократии, предпримет все, чтобы не допустить антидемократического политического развития в СР"[35]. Съезд, по оценке его делегатов, подтвердил преемственность линии партии, проводимой с момента ее образования. Поставлена задача подготовить долгосрочную программу ПЛД, которая будет исходить из проверенных практикой положений демократического социализма, учитывать словацкий опыт реформ и новейшие идеи, рождающиеся в соседних странах и в Социнтерне.
Руководители оппозиционных партий приветствовали избрание председателем ПЛД ее пока бессменного лидера П. Вайса. В свою очередь отрицательно работу съезда и избрание Вайса оценили представители ДЗДС и лидер СНП Ян Слота, который высказал уверенность в том, что у ПЛД нет никаких перспектив на будущее, а сохранение на своем посту лидера назвал несчастьем для его партии.
Можно подвести некоторые краткие итоги первого пятилетнего посткоммунистического развития Словакии. Вот как их оценили сами словацкие партии разного направления спустя месяц после выборов 1994 г.
ДЗДС: многочисленные ошибки, сделанные с начала перехода экономики на рыночные рельсы, в основном связаны с неравноценной экономической ситуацией в Словакии и Чехии. Вину за эти ошибки несут защитники идеи сохранения единой чехо-словацкой федерации. Самый крупный успех - рождение независимой Словакии.
ХДД: В ноябре 1989 г. коммунизм выброшен на свалку истории. "Бархатная революция" принесла свободу, но допущены многие ошибки. Реабилитирована национальная идея, выразившаяся в рождении независимой Словакии.
СДПС: большинство людей оценивают происшедшие перемены через призму тягот и лишений, которые обрушились на них. Социальные аспекты реформ оказались глубоко в тени "шоковой терапии", что привело к радикальной поляризации словацкого общества. Дальнейшее сохранение социальной напряженности, политической нестабильности, взаимной нетерпимости и непримиримости приведет Словакию к катастрофе (аналогичную позицию занимает ПЛД).
КПС высказалась наиболее резко, полностью отрицая плюсы посткоммунистического развития: "Массы обмануты "нежной революцией" с ее абстрактными лозунгами о демократии, свободе, плюрализме, приватизации и рыночной экономике. Люди убедились, что приватизация означает бессовестный грабеж тех ценностей, что созданы за сорок лет при социализме. Рыночная экономика - это безработица, снижение жизненного уровня народа, а демократия и свобода - только для богатых".[36]
Завершая статью, хотелось бы отметить следующее. В течение пяти посткоммунистических лет претворение в жизнь принципов плюрализма привело к образованию различных партий - правых, левых, центристских. Но процесс их дифференциации, как и объединение в блоки еще не закончился. Одни в большей, другие в меньшей степени были причастны к посленоябрьскому социально-экономическому и политическому развитию, к его "плюсам" и "минусам", а в известной степени и несут ответственность за последние. Наибольшую роль на этапе до 1992 г. играли ОПН и Христианские демократы, меньшую - правые партии, близкие чешским (пример, Демократическая партия Словакии - ДП). С 1992 г. и до сегодняшнего момента ведущие позиции занимает ДЗДС, которое вместе с ГДП Клауса ответственно за дезинтеграцию единого чехо-словацкого государства. Националистическая СНП на всех этапах своей деятельности внесла существенный вклад в дестабилизацию обстановки и в области чехо-словацких отношений, и в отношениях с нацменьшинствами. Такие крайние левые, как КПС, имели достаточно много времени в прошлом, чтобы построить "светлое будущее или настоящее". Пока нереализованы возможности социал-демократов в ПЛД и С ДПС. Время покажет, за кем будущее — за ныне правящей ДЗДС, или за левыми, или же за какой-либо иной общественно-политической силой.
Г.Ю. Харциева
Из сборника «Политический ландшафт стран Восточной Европы середины 90-х годов»
Российская Академия наук, Институт славяноведения и балканистики, Москва, 1997
Примечания
[1]В тот период она являлась составной частью Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ).
[2] Со chceme. 1989. 26.Х1. S. 2.
[3] Cas. 1990. 30.IV.
[4] См.: Харциева Г.Ш. Отношение словацких партий и движений к дезинтеграции ЧСФР //Политические партии и движения Восточной Европы: Проблемы адаптации к современным условиям. М., 1993. С. 222-241.
[5] Cas. 1990. 30.IV.
[6]Брат Я.Чарногурского, один из руководителей ХДД.
[7] Slovensky dennik. 1990. 16.IV.
[8] Lud. 1990. 19.11.
[9] Lud. 1990. 27.1.
[10] Подробнее об этом см.: Харциева Г.Ю, Политическая картина в Словакии после ноябрьских событий //Восточная Европа на историческом переломе. М., 1991. С. 261-265.
[11] Pravda. 1990. 28Л1.
[12] Cas. 1990. 25.IV.
[13] Pravda. 1990. 8.III.
[14] Cas. 1990. 18.1П.
[15] Политические партии и движения ... С. 222-241.
[16] Vyber. 1992. № 44. S. 18-20.
[17] Lidove noviny. 1992 . 8.V.
[18]Руководитель экономической реформы, не учитывавший интересы и особенности Словакии, в настоящее время премьер-министр чешской Республики.
[19] Vyber. 1992. № 12. S. 16.
[20] Nove slovo. 1992. № 10. S. 7.
[21] Rude pravo. 1991. 17.11; Narodna obroda. 1992 , 6.V.
[22] Ibidem.
[23] Verejnost. 1990. 19.888.
[24] Narodna obroda. 1992. 21.IV.
[25] Ibidem.
[26] Ibidem.
[27] Vyber. 1992. № 29. S. 18.
[28] Ibidem.
[29] Ibid. S. 19.
[30] Харциева Г.Ш. Словакия: свет и тени посленоябрьского пятилетия/ / Экономические ориентиры и политические коллизии. М., 1995.
С.121.
[31] Svitak [. Cte B8h von Hajeka? ;//Nove slovo. 1992. № 12. S. 4—5. ПО V
[32] Svitak I. Lavica bude partnerom ;//Nove. slovo. 1992. M 10. S. 7.
[33] Подробнее см.: Харциева Г. Ю. Словакия: свет и тени посленоябрьского пятилетия // Экономические ориент: 1ры и политические коллизии. М., 19, 5. С. 132 - 133
[34] Narodna obroda. 1994. 13.VII.
[35] Narodna obroda. 1995. 21.11.
[36] ИТАР-ТАСС. Вести Европы. Проблемы. Анализы. Перспективы. 18 ноября 1994. Серия "СЕ". С. 9-10.
