Показать все теги
КЛАССИКА ВОЕННО-МОРСКОГО ЮМОРА
(памяти Виктора Викторовича Конецкого. Потомству в пример!)
Из книги «Ледовые брызги»
***
Совершенно Секретно
Командиру «СС-4138»
лейтенанту В.В. Конецкому
капитан - лейтенанта
Дударкина – Крылова Н. Д.
АДМИНИСТРАТИВНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ
Настоящим доношу до Вашего сведения, что секундомер 1931 года выпуска № 11 522 475 бис 4 потерял способность использоваться по назначению. 28 июля 1953 года стоявшим на вахте мною, капитан-лейтенантом Дударкиным-Крыловым Н.Д., было совершено действие, повлекшее к непреднамеренной утрате секундомера № 11 522 475 бис 4. Дата последней поверки - май 1936 года. Суточный ход секундомера - в соответствии с амплитудой килевой качки.
В 14 часов 00 минут местного времени я навел цейсовский бинокль на стоявших на причале в порту Архангельск женщин приблизительно 1930 года рождения. Одна была ничего, но, показывая в сторону нашего корабля тупым предметом, нецензурно смеялась. Возмущенный таким ее поведением и длительным воздержанием, будучи на боевой службе в море в течение четырех дней, я совершил резкое движение вместе с биноклем, которое и привело к выпадению из кительного кармана измерительного прибора, который упал за борт, но в двух метрах от воды остановился, так как был мною привязан к шнурку, что согласовано с приказом начальника ГО СССР. Между прочим, бинокль тоже упал за борт и утонул, но, поскольку он за кораблем не числится, списанию не подлежит. Попытка же извлечь секундомер за веревочку из-за борта не удалась, так как за него ухватился прыгнувший за биноклем матрос Курва Ф. Ф. и неумышленно оборвал его. Это привело к еще большему наклону моего тела, и из него (из кителя) в воду выпало:
1. Грузиков для карт - 08 штук.
2. Транспортиров - 02 штуки.
3. Звездный глобус.
Все это имущество я держал при себе, так как в сумку вахтенного офицера оно уже не влезало. Спасая матроса Курву Ф. Ф., за борт пытался броситься боцман, старшина I статьи Чувилин В. Д. и при этом сбил проходившего мимо с пробой обеда матроса Мухуддинова. С подноса Мухуддинова за борт упало:
1. Чайный сервиз.
2. Вина тарного - 14 бутылок.
3. Столовая мелочь - 08 наименований.
Вся команда, сгрудившись на борту, создала опасный крен, что отрицательно повлияло на запасную мотопомпу. Мотопомпа сломала бак с десятью килограммами спирта-ректификата. От спирта, попавшего в ЗИП, вышли из строя:
1. Молотки разные-25 штук.
2. Кусачки-бородавки - 0,8 штук.
Часы морские в металлическом корпусе упали на морские карты, и все это высыпалось на палубу и далее в ватервейс. Судьба всех предметов аналогична судьбе секундомера. Для спасения матроса Курвы Ф. Ф. за борт было выброшено несколько брезентовых рубах. Плавая на этом номенклатурном гидрографическом имуществе, ввиду отсутствия спасательного круга, матрос Курва Ф. Ф. свою фамилию полностью оправдал и все вещи утопил.
На основании изложенного прошу вышеуказанное имущество списать за государственный счет с лицевого счета нашей воинской части, а на виновных наложить различные взыскания, особенно на матроса Курву Ф. Ф.
Борт СС-4138. Июля 8 дня 1953 года.
Капитан-лейтенант Дударкин – Крылов Н.Д.
***
Секретно
Командиру СС-4138
лейтенанту Конецкому В.В.
от
капитан-лейтенанта
Дударкина-Крылова Н.Д.
РАПОРТ
Настоящим доношу до Вашего сведения по пожарной лопате № 5. При обследовании пожарной лопаты №-5 мною установлены нижеследующие отклонения от Приказа Главнокомандующего ВМС СССР:
1. Черенок лопаты короче стандартного.
2. Насажен плохо, качается.
3. На конце черенка нет бульбы.
4. Трекер лопаты забит тавотом.
5. Щеки лопаты ржавые, не засуричены.
6. Лопата не совкового типа.
7. Черенок лопаты не входит в держатели на пожарной доске.
8. Лопата на пожарном стенде вследствие этого не закреплена, а держится черт-те как.
9. Лопата не окрашена в красный цвет.
10. На лопате нет бирки о последней проверке.
11. На лопате отсутствует инвентарный номер.
12. Лопата не учтена в «Приходно-расходной книге».
13. Лопата не включена в опись пожарной доски.
14. Лопата висит не на штатном месте. Далеко от места будущего пожара.
15. При опробовании лопата сломалась.
16. Сломанная лопата не была внесена в акт списания.
17. Лопата не исключена из описи пожарной доски.
18. Нет административного заключения о причине поломки лопаты.
19. Нет приказа о наказании виновника поломки лопаты.
20. Лопата и до поломки превышала по весу норматив на 11 кг. 250 гр.
21. Лопата не была закреплена за конкретным матросом боевого пожарного расчета.
22. В процессе эксплуатации лопата неоднократно использовалась не по прямому (пожарному) назначению. Дознанием установлено: в зимних условиях ею чистил снег на палубе боцман — старшина 1 статьи Чувилин В. Д. Тогда же ею были нанесены побои боцману — старшине 1 статьи Чувилину В. Д. А восьмого марта пожарная лопата использовалась на демонстрации для несения на ее лотке портрета женского исторического лица.
Вывод: Ввиду окончательной поломки лопаты — заводской №-15256 (корабельный N 5) - признать дальнейшее использование ее для боевых и пожарных нужд невозможным. Стоимость шанцевого инструмента списать за счет боцмана - старшины 1 статьи Чувилина В. Д. Для определения стоимости лопаты (черенок, тулейка, наступ, лоток) создать комиссию в составе 3 (трех) офицеров, включая начальника медико-санитарной службы старшего лейтенанта Захарова А. В.
Борт СС-4138. Июля 08 дня 1953 г.
Проверяющий: капитан-лейтенант Дударкин - Крылов Н. Д.
НАШЕ ВРЕМЯ
( 70-е – 80-е годы прошлого века)
ПРЕЗЕРВАТИВ
Однажды во время занятий на кафедре морской пехоты (в Севастопольском СВВМИУ эту кафедру не иначе как «Кафедра черных полковников» не называли) преподаватель кафедры буквально за пять минут объяснил, что на службе презервативы нужны совсем не для глупостей. А вот для чего:
1. Для преодоления водных преград.
2. Хранения в них спичек и документов.
3. Надевания на ствол АК в случае дождя.
4. Запускания сигнальных зондов.
5. Использования вместо жгута при ранении.
6. Связывания рук пленным.
7. Вместо перчаток при работе с токсичными веществами.
8. Хранения проб грунта.
9. Надевания на ботинки, если они дали течь.
10. Заделывания течей.
11. Законопачивания щелей.
12. Для хранения доп. запаса воды.
13. Для изготовления мелких деталей компресса.
14. Для изготовления важнейшего элемента самодельного взрывного устройства (подробности засекречены).
15. Для использования в качестве заплаты (в случае порчи обмундирования).
16. Для установки бакенов.
Так же было названо пару десятков мест применения отрезанной резинки (мы-то думали, что она пригодна только для замены порвавшегося пассика в магнитофоне). В ходе короткой лекции мы твердо усвоили: морпех с ножом и презервативом - неуязвим. С тех пор я всегда ношу с собой это могучее изделие. Мало ли — на ствол надеть, зонд запустить, в конце концов, через бухту перебраться...
ПРЕЗЕРВАТИВ-2
После окончания училища были в командировке своим дружным лейтенантским коллективом, после ее окончания над одним товарищем решили подшутить и подбросили ему перед отъездом в чемодан пачку презервативов. Вернулись домой, жена у него разбирает чемодан и обнаруживает презервативы. Немой вопрос в глазах супруги, на что наш находчивый товарищ быстро среагировал: «Да это всем выдавали, просто я свои презервативы не использовал».
Наш большой коллектив колбасило с неделю: жены допрашивали мужей: «Где презервативы?».
ОТВАЛИТЬ РУЛИ!
В начале пятидесятых, в Полярном, стояли борт в борт, две лодки 613 проекта. Происходило ежедневное проворачивание оружия и технических средств. Прошла команда на проворачивание носовых горизонтальных рулей: «Носовые рули отвалить!». Произошло это одновременно на двух лодках и одновременно боцмана их отвалили. Естественно, носовые горизонтальные рули на этих подводных лодках вышли навстречу друг другу, столкнулись, отвалились и утонули. Обалдевший помощник командира доложил в Центральный Пост: «Носовые горизонтальные рули отвалены фактически!».
С тех пор и появились плотики в носу и корме ошвартованных рядом подводных лодок.
ПРОСТРЕЛКА ТОРПЕДНЫХ АППАРАТОВ
Существует много баек о контрольных прострелах торпедных аппаратов водой или воздухом и смешных случаях, связанных с этим. По-моему, их количество неисчислимо. Это и выброс торпеды на гражданский пляж (забыли, что она в ТА!?), выброс ящиков со сливочным маслом, которые хранил в торпедных аппаратах друг минера – интендант (и опять забыли!?), выброс первого срока форменной одежды годков в отсек, которые разносятся в клочья на первой стойке коек в отсеке. И много, много, много подобных…
Вот один из них: в очередное проворачивание оружия и технических средств минер готовился прострелять все четыре торпедных аппарата, включая и нижние два, расположенные ниже ватерлинии. Подводная лодка стояла с дифферентом на корму. Перед носовой оконечностью ПЛ, стоящей носом к берегу, был ошвартован катер - торпедолов и также носом к берегу. На его торпедной палубе, полого спускавшейся в воду, команда катера стирала свои белые робы. Все поголовно были в трусах, благо погода располагала к этому.
Открылись передние крышки торпедных аппаратов. На торпедолове захохотали, смотрите, мол, подводная лодка каши просит! Гахнул выстрел воздухом из первого, второго и остальных торпедных аппаратов. Ярко-пламенного цвета облако выметнулось из второго торпедного аппарата и быстро осело на торпедолов и ближайшие окрестности бухты! Торпедолов и вся его команда оказались окрашенными в ярко-морковный цвет! Скачущая и орущая команда торпедолова в полном составе танцевала пляску святого Витта!
Когда начали разбираться, то выяснили, что боцман для лодочных работ бочонок свинцового сурика и с разрешения минера спрятал его во втором торпедном аппарате. Минер тут же забыл об этом! При прострелке бочонок разнесло в щепки, а сурик оказался использован не по назначению.
КРАСОЧНЫЕ ИСПЫТАНИЯ
1983 год. Завод «Восток», Большой Камень.
Испытательная прострелка торпедных аппаратов для их сдаче заводом флоту. Мощь советской техники, явленная всему заводу, потрясала. В пятидесяти метрах от носа ПЛ, то есть от передних крышек торпедных аппаратов, уже долгие десятилетия покоился на мертвых якорях плавдок. Команда на нем была гражданская, за долгие годы ко всему привычная. Да и была на доке только вахта.
Все как обычно, открыли передние крышки ТА и занялись рутинной работой. Вплоть до того как подошла очередь ТА №5. Дальше начался краткосрочный курс абстракционизма «Малевич отдыхает».
Боцман-дракон прибрал где-то на заводе трехлитровую банку эпоксидной краски. И по договору со старшиной команды торпедистов зашхерил ее в ТА №5. Дело обоюдонужное: одному красить аппараты изнутри, чтобы не ржавели, другому просто «шоб было», в смысле на обмен.
Банка, влекомая воздухом высокого давления, вылетела из аппарата, зацепив при этом курок, и ее останки, вместе с краской, пролетев те самые полсотни метров акватории, врезались в башню дока.
В итоге: на башне дока образовалось ядовито-зеленое пятно не менее десяти кв. м. Которое, в силу специфики самой краски, просто смыть не получится. Надо отшкрябывать вместе со старой краской и грунтовкой. Вахта дока к такому повороту событий готова не была. Тем более, что события происходили в воскресенье и все нормальные начальствующие лица находились при исполнении семейных обязанностей. А утром в понедельник ПЛ ушла продолжать сдаточные испытания.
Но горе доковой команды не идут ни в какое сравнение с трагедией двух хозяйственных мичманов. Любой школьник знает, что эпоксидная смола отвердевает исключительно в смеси с отвердителем. И хранить эти два компонента надо отдельно. Соответственно, в ТА №5 отвердителя не было! А краска была, покрыв ровным слоем стенки прибора. Торпедный аппарат не башня дока. Это труба в восемь метров длинной и полметра диаметром. И её, эту трубу надо ОТШКРЯБАТЬ!
Отшкрябали, конечно, и док тоже. Но боцман с тех пор к любой эпоксидной составляющей относится, мягко говоря, нервно.
ПАРАДНАЯ ДВЕРЬ
Но флот большой, нашлись у боцмана ученики-последователи. Как-то на Камчатке объявили адмиральскую тревогу – ждали в гости комиссию по улучшению быта моряков. Надо сказать, что сами моряки боялись таких комиссий как огня. И было от чего – результатом таких проверок и «улучшений» быт порой становился просто невыносимым (примерно как после нынешних реформирований социальной сферы).
Естественно, прошла команда готовить казармы и кубрики к проверке. И начался во флотилии вселенский шмон, крас, бел и помой.
Помощник командира в чине каплея, а именно он по должности отвечает за казарму, в которой моряки живут в период между выходами в море, неизвестно где выменял уже известную эпоксидную краску, правда, красно-кумачевого цвета. Но, опять же без отвердителя. Штурман, белая кость, где ему знать такие тонкости. И дал команду морякам покрасить центральный проход коридора казармы и входную дверь этим самым кумачом. Покрасили.
Первым, как и полагается во флоте, к двери прилип командир. Недоуменно разглядывая кумачовую ладонь, он вполне мирно поинтересовался у дежурного мичмана: «А где помощник?» Мичман ответить не успел – к двери прилип старпом. Командир, как интеллигентный человек и тайный пацифист не стал досматривать жизненный фильм ужасов и удалился сразу после титров. Тем более, что и так трансляция осуществлялась по всему этажу и прилегающей к казарме территории.
Ночью, вооружившись лопатами с пожарного щита помощник командира, безвинно пострадавший боцман и вся интендантская команда отшкрябала центральный проход и покрасила его обычной половой красной на нитрооснове. Воняло страшно, но причем тут какая-то вонь, когда такая комиссия. Они бы и дверь Отшкрябали, но замполит принес благую весть – комиссия из Владивостока повернула в Москву. И все расслабились.
Со временем экипаж привык к липнущей без отвердителя двери, научился пользоваться дверной ручкой, а наружную сторону просто обшили вагонкой. Прошло полгода. Экипаж сдавал задачу К-1 (береговую). Сдавал, прямо скажем, без особых успехов. Но вводить его в линию надо. И командующий флотилией решил вечером переговорить с командиром на предмет оказания помощи. И прибыл в казарму. О чем они говорили, уже ни кто никогда не узнает. Но, уходя, адмирал пренебрёг дверной ручкой и по закоренелой флотской привычке толкнул дверь ладонью. И….. прилип!
Если кратко резюмировать его речь на пороге казармы, экипаж – дерьмо, начальство еще хуже, один командир человек, но у него не семь глаз, и т.д. и т.п. И в завершение: «Зато дверь уроды покрасили!».
Выйдя с губы, помощник собрал своих интендантов и унес дверь на свалку, поставив на ее место обычную входную дверь, позаимствованную в подъезде ДОСа.
Командующий флотилией дослужился до Первого заместителя Главкома ВМФ, командир – до командующего флотом, помощник – до командира роты в учебном отряде. Помнят ли они эту дверь?
«АЛЬМА ЗАГРАНИЦА»,
или
БАЙКИ «ГОЛЛАНДИИ»
ПОРТРЕТ
Расцвет застоя. Суббота. В военно-морском инженерном училище. Закончилась большая приборка, народ готовится к увольнению в город. Неожиданно для всех в коридоре четвертого курса появляется пара капитанов 1 ранга – начальник факультета и начальник политотдела факультета. Решили посмотреть, как борзеющий не по годам курс сделал приборку. В одной из кают на стене красуется не Генеральный секретарь и прочее, и прочее, не добрая улыбка «друга всех детей», и даже не «великий и ужасный» Главком. Нет, на стене портрет бородатого мужика в свитере, явно идеологически не выдержанный. В каюте повисает гробовая тишина. Наступил тот момент, который так ценят театральные режиссеры и высокие начальники – повисла пауза. Начальник факультета, носивший почетное прозвище Шархан, молча смотрел на портрет. Просто стоял и просто смотрел. Старшина роты успел мысленно попрощаться с погонами и ловил мрачный кайф, представляя картины расправы с любителями международной солидарности.
- Это кто, - с простотой гениального актера спросил Шархан.
Секретарь парторганизации факультета, понимая, что ему-то уж точно ничего такого не угрожает, осмелился на робкую реплику:
- А это великий американский писатель Эрнст Хемингуэй, - и на всякий случай добавил, - Он на Кубе живет.
Опять повисла пауза. И… Шархан спокойно повернулся и вышел…Следом засеменил и начпо. Остановился в дверях, злобно посмотрел на старшину роты и прошипел:
- Значит, снять! И ни каких хемингуёв!
Спросите, какое прозвище было у начпо? Самое соответствующее – ГЕМОРРОЙ!
БОЛВАН
(ударение на первом слоге)
Вот такая была история появления надписи на крыше 2 казармы "Ну, Болван, погоди!" На улице – 1976 год. Рота - Б.С.Васильева (Кандыбы) и рота И.Н.Меринчика жили на 4 этаже 2 казармы, только подъезды были разные. В нашей роте было 3 класса ,а в роте Меринчика два. Не знаю почему, но мы дополняли роту Меринов на очередной парад в городе. Тренировки к параду проходили на нижнем плацу. Руководил тренировкой начальник строевого отдела СВВМИУ капитан II ранга Григоренко, имеющий кличку в курсантских кругах – Болван (ударение на первом слоге). После очередной тренировки всех уже отпустили, а наша коробка все кружила и кружила по плацу. Что-то не нравилось Болвану. Началось роптание в среде курсантов. Несколько курсантов-меринов огребли от Болвана сутки ареста. Ответных мер от курсантов СВВМИУ ждать долго не приходится и через день появилась знаменитая надпись на крыше второй казармы: «Ну, Болван, погоди!», которая очень прекрасно была видна с верхней территории училища.
Во время нашего обучения модно было проводить смотры на лучшее ротное помещение. Как всегда проверки производились по субботам, по окончании большой приборки. Ротные помещения к концу большой приборки сверкали лучше, чем у кота известные принадлежности. Я стоял дежурным по роте. Прибыла комиссия во главе с Болваном. По итогам проверки замечаний практически нет. Случайно я слышу, как Болван говорит начальнику факультета Г.М. Буйнову что-то про надпись на крыше и тот дает команду командиру роты убрать надпись с крыши, иначе рота в увольнение не пойдёт. Командир дает команду мне. Надо что-то думать - увольнение накрывается большой черной шляпой. В результате умственных шевелений, пока наши были на занятиях, я с дневальными залез на крышу и все вместе замазали надпись черным гуталином. Надо отдать должное - надпись была сделана качественно и краска была хорошая. Я доложил, что приказание начфака выполнено, и после большой приборки народ пошел в город. Через несколько дней пошёл сильный дождь, и надпись засияла, как все те же приборы у кота.
К дальнейшему уничтожению надписи меня больше не привлекали. Уж очень «любили» Болвана курсанты СВВМИУ.
Я не пытаюсь оценить личностные качества отдельного человека. Это наша история, это наша быль, и своего рода история Севастопольского ВВМИУ. «Голландия» не была бы «Голландией» если бы там не было Григоренко - Болвана, Чкалова-Чики, Мессершмита (ФИО со временем стерлось из головы) и многих-многих других, о которых ходили легенды не только в училище, но и на флотах.
И продолжая тему: первая надпись "Болван" появилась весной 1976 года на склоне плато над тиром. Выложена она была из камней, буквы были размером метра 3-4. Видно было хорошо отовсюду. Надпись прожила недолго. Считалось, что ее выложили "спортсмены", которые по утрам бегали - восстанавливали форму перед пляжным сезоном и начальник строевого отдела очень достал училищных стайеров. Болван заставил кадровую роту разбросать камни. Затем появилась надпись на трубе кочегарки. Рассказывали, что это дело рук матросов кадровой роты. Мы с большим интересом наблюдали, как они закрашивали эту надпись на трубе чёрной краской. Потом была надпись "Болван" на крыше казармы № 2, но она особого интереса не вызвала. Краска была плохой. Следующей была выдающаяся надпись на той же крыше «Ну, Болван, погоди!», о чём я рассказывал раньше. Курсанты роты Е.Покатило 1975 года выпуска пошли дальше: отлавливали бездомных собак, на боку собаки писали красной краской «Болван», на шею псины натягивали повязку «Како» и выпускали бедолагу на развод дежурно-вахтенной службы, когда ее проверял Болван. Апофеозом стало переименование портопункта "Голландия" в портопункт "Болвандия" на городском причале в бухте. Надпись прожила тоже недолго к великому сожалению курсантов. Но, тем не менее, всё это оставило свой след в истории славного Севастопольского ВВМИУ.
СИРОТКА
Начальник кафедры научного коммунизма отличался просто какой-то уникальной незамутненностью. Как специалист он к этому самому научному будущему отношение имел слабое, на лекциях пользовался методическими разработками ГПУ СА и ВМФ, но серьезных проблем нам, курсантам не доставлял.
Однажды в перерыве лекции, аппетитно грызя яблоко, капраз разоткровенничался. И поведал грустную историю своего детства. Мы, рассказывал лектор, с братом росли сиротами. Родители умерли в голодные 30-е, вот и перебивались братья, тем, что народная власть пошлет. Очевидцы говорят, что до отмены Бога, тот посылал значительно щедрее. Но дело не в этом. Заболели братья страшной болезнью – менингитом. Далее прямая речь: «Менингит, вы знаете, это такая болезнь, после которой человек либо умирает, либо становится дураком на всю жизнь. Мой брат умер».
Сиротка, одно слово.
Статья из альманаха «Морской архив», №1, 2011
Председатель редакционного Совета Марков А.Г.
Главный редактор Маслов Н.К.
