ГлавнаяМорской архивИсследованияБиблиотека












Логин: Пароль: Регистрация |


Голосование:


Самое читаемое:



» » Воспоминания Антонова-Овсеенко об Октябрьской революции
Воспоминания Антонова-Овсеенко об Октябрьской революции
  • Автор: Vedensky |
  • Дата: 25-10-2014 16:17 |
  • Просмотров: 3301

Воспоминания Антонова-Овсеенко об Октябрьской революции

Тов. Ленин из своего подполья сносился с нами в Финляндии главным образом через Смилгу, пред­седателя Финляндского областного комитета, и со­ветовал использовать наше положение и подготовить во­оруженное выступление для поддержки петроградских рабочих. Ему представлялась также возможность отпра­вить в случае необходимости часть войска с Северного фронта в Петроград. В этом же смысле он высказывался в нашей беседе в присутствии тт. Подвойского и Невско­го в своей квартире на Выборгской стороне, где он в то время скрывался. На этом собеседовании тов. Ленин свою мысль отстаивал особенно энергично в противовес тем скептическим соображениям, которые выдвигал тов. Подвойский. В тот же день в моей беседе с Зиновьевым я выслушал от него особенно запомнившуюся мне фразу: «Я буду с вами за вооруженное восстание, если вы мне смогли бы доказать, что мы продержимся у власти хотя бы две недели».

После собеседования с тов. Лениным я вошел в сно­шение с Дыбенко, как с человеком, имевшим большое влияние в ЦК Балтийского флота,[1] и тут выяснилось, что, вопреки ожиданиям Ленина, ЦК Балтийского флота мог бы направить на поддержку петроградского восста­ния лишь несколько миноносцев. Затем я съездил на Се­верный фронт, был в Валках, где виделся с представи­телями латышского ЦК и присутствовал на партий­ной латышской конференции; здесь выяснил, что рас­считывать на активное содействие Северного фронта не приходится, так как большевистски настроенные части почти уравновешивались частями нейтральными или враждебными. С другой стороны, эти части находились в передовой линии, и их отозвать было крайне трудно. Уже Северный областной съезд, созванный по инициа­тиве Финляндского областного комитета, показал, что петроградскому восстанию не может угрожать какая- либо опасность со стороны гарнизонов прилежащих к Пе­трограду районов. Несколько неблагоприятно 'для нас было положение только в Луге и отчасти в Новгороде. Но-и там в Советах совершался перелом в нашу сторону.

Первая мысль о создании Военно-революционного ко­митета была преподнесена большевиками, но лишь в виде создания комиссии при штабе округа, которая должна была состоять из представителей ЦИК, Центрофлота и Петроградского Совета. Но в тот же день на пленарном заседании Петроградского Совета прошла резолюция большевиков о создании революционного штаба в про­тивовес штабу округа и резолюции протеста о выводе войск из Петрограда. 16 октября положение о Военно­революционном комитете санкционируется Петроград­ским Советом, и здесь меньшевики выступают против Военно-революционного комитета, называя его больше­вистским штабом, для захвата власти. Вообще необхо­димо отметить, что с самого возникновения Военно-рево­люционного .комитета меньшевистский президиум ЦИКа пытался бороться с его растущим влиянием. По инициа­тиве президиума 19 октября было созвано главнокоман­дующим Полковниковым совещание гарнизона в штабе округа. Это совещание, по предложению представителя Военно-революционного комитета, было признано не­правомочным.

21    октября в противовес этому совещанию Военно­революционный комитет созвал свое собственное совеща­ние, на котором были выбраны 7 представителей в штаб округа.

22      октября был день Петроградского Совета. Во всех частях были устроены и прошли блестящие митинги. В этот день переломилось настроение в нашу пользу в кавалерийском*полку, около Смольного, и в броневом дивизионе.

23 октября Военно-революционным комитетом было объявлено официально о назначении комиссаров в частях и предлагалось исполнять лишь те приказы, под которыми будет подпись комиссара. Благодаря наличию комисса­ров при артиллерийских складах удалось приостановить вооружение контрреволюционных элементов. Так была остановлена отправка 10 000 винтовок в Новочеркасск.

23     октября Военно-революционным комитетом было получено ультимативное требование от штаба округа от­менить распоряжение Военно-революционного комитета «не исполнять приказаний штаба». Представители мень­шевиков, Гоц и Богданов, явились на заседание Военно­революционного комитета с требованием отказа от-его политики захвата власти. Под влиянием некоторых при­миряющих элементов, особенно левых эсеров и Рязанова, принята была резолюция, опубликованная 24 октября, что Военно-революционный комитет не является орга­ном захвата власти, а создан исключительно для защиты интересов петроградского гарнизона и демокра­тии от контрреволюции и погромных посягательств. В эти дни назрел конфликт и по отношению к Петропав­ловской крепости. Обладание арсеналом крепости было для нас крайне важным, имея в виду вооружение петро­градских рабочих. Сама же Петропавловская крепость являлась ключом Петрограда.

В ночь на 23-е состоялось экстренное заседание Военно­революционного комитета, где я предложил немедленно ввести в крепость несколько рот из преданного нам Пав­ловского полка и таким образом попытаться овладеть крепостью. Но большинством Военно-революционного комитета было решено на следующий день провести ми­тинги в крепости и стараться склонить гарнизон на нашу сторону. Митинги были проведены. И всеми частями петроградского гарнизона была принята резолюция о под­держке Военно-революционного комитета. Крепость была взята без боя. Сейчас же началась усиленная раздача оружия петроградским рабочим. Временное правитель­ство всполошилось и попыталось перейти в наступление. В ночь на 24 октября отрядами юнкеров были захва­чены типографии газет «Солдат.» и «Рабочий Путь». Типо­графии были опечатаны. На следующий день властями было объявлено р закрытии вышеназванных газет с при­влечением к суду авторов статей, призывающих к воору­женному восстанию. Там же говорилось о привлечении к суду членов Военно-революционного комитета и аресте большевиков, выпущенных под залог по делу 3—5 июля. Приказ главнокомандующего Петроградским округом Полковникова, вышедший одновременно, объявил всех комиссаров Военно-революционного комитета устранен­ными и о предании их суду. Секретным приказом, став­шим известным Военно-революционному комитету, штаб вызывал в Петроград ударный батальон из Царского Села, школу прапорщиков из Петергофа и артиллерий из Павловска. Всем юнкерским училищам было предпи­сано находиться в боевой готовности. Мосты были раз­ведены, кроме Дворцового, охранявшегося юнкерами. Для меньшевистского ЦИК приготовлены помещения в штабе округа. Выключаются телефоны из Смольного.

Утром 24 октября по распоряжению Военно-револю­ционного комитета выход закрытых газет был возобнов­лен. Запретные печати, наложенные Временным прави­тельством, были сорваны. У типографии поставлены караулы из солдат Литовского полка и 6-го запасного саперного батальона. Тогда же Военно-революционным комитетом был отдан ряд распоряжений: полковым ко­митетам предписано привести полки в боевую готовность и ожидать дальнейших указаний; приняты меры к недо­пущению юнкеров из окрестностей в Петроград и т. д.

Затем выпущено обращение к населению с призывом к спокойствию, с заверением, что Военно-революционный комитет даст отпор всем контрреволюционным заговор­щикам.

Военно-революционный комитет для разработки плана борьбы с Временным правительством выделил особую комиссию из трех лиц: Подвойского, Лашевича [2] и меня, которой отдал ряд распоряжений по занятию вокзалов, наводке мостов, занятию электрической станции, теле­графа, телефона, Петроградского телеграфного агентства и Государственного банка.

Одновременно было принято решение о разгоне Со­вета Республики. Это было осуществлено к двум часам дня 25 октября. ПрЛшят был предложенный мною план захвата Временного .правительства в Зимнем дворце. Распоряжение правительства о выходе из Невы судна «Аврора» было нами отменено. Выяснилось, что на сто­роне правительства имеются несколько рот юнкеров, жен­ский ударный батальон, четыре орудия Михайловского артиллерийского училища и несколько броневиков. Всё это сгруппировалось у Зимнего дворца. Казаки 1-го. 4-го и 14-го Донских полков, за искдюнением небольшой части 1-го полка, отказались исполнить приказ Керенского о выступлении в защиту Временного правительства под тем предлогом, что против пехоты не пойдут. Некоторые колебания были обнаружены только в Семеновском полку. Все остальные части вдступилила-намеченные для них участка, образуя полукольцо у Зимнего дворца. Их выступление предполагалось 25 октября, к 12 часам дня. К двум часам дня должны были подойти на судне «Амур» и на миноносцах кронштадтцы, в числе около 1000 человек, и произвести высадку недалеко от Николаевского моста, чтобы начать атаку Зимнего, соединившись с Финлянд­ским полком и флотским экипажем. К И часам утра я прибыл в Петропавловскую крепость, где условилсй с комендантом Благонравовым о принятии подготови­тельных мер к обстрелу Зимнего из крепостных орудий. Тут же мною был набросан текст ультиматума от имени Военно-революционного комитета Временному правитель­ству о сдаче. На размышление было дано 20 минут, после чего должен был открыться огонь с «Авроры» и из Петропавловской крепости.

Для установления взаимодействия между судами и крепостью я поехал на «Аврору», где сговорился относи­тельно сигнализации, по которой открывать огонь. Пред­положено было, что «Аврора» будет стрелять холостыми из шестидюймовых орудий. Боевой огонь откроют мино­носцы, вошедшие в Неву в числе двух.

Кронштадтцы запоздали, прибыв только в 7 часов ве­чера. Пришло известие, что штаб Петроградского округа сдается. Я поехал на автомобиле в штаб округа. Про­биваться в штаб пришлось под перекрестными выстре­лами из Зимнего дворца и с площади. В штабе имелось несколько солдат, повсюду валялись разбитые ящики из- под патронов и пулеметных лент.» Несколько штабных офицеров, в конец перепуганных, робко жались по углам. Я велел собрать их в одну комнату, поставил караул и вышел к Зимнему дворцу, у которого шла перестрелка. К 9 часам вечера открылась, наконец, артиллерийская стрельба с крепости, с «Авроры»; и из-под арки у Глав­ного штаба юнкерский броневик временами поливал Миллионную улицу, по которой шла атака Зимнего дворца Преображенским полком и Красной гвардией. Вообще вся атака дворца носила к этому времени совер­шенно беспорядочный' характер, но число защитников Временного правительства быстро редело. Ушла казачья сотня, за ней орудия Михайловского училища. Когда же открылся артиллерийский обстрел дворца, начали сда­ваться и юнкера, бывшие во дворце. Сдался женский ударный батальон. Сдавшиеся складывали оружие на тротуар и отправлялись по Миллионной в казармы пол­ков. Для переговоров с юнкерами о сдаче к ним ходил тов. Чудновский, бывший комиссар гвардейских полков. Он было договорился с юнкерами о пропуске их с ору­жием из Зимнего, но этот договор был мною отменен, и юнкера должны были сложить оружие/Два или три раза небольшими группами атакующие пробирались в покои Зимнего дворца, но вынуждены были отступать, причем некоторые из них были захвачены юнкерами в плен. На­конец, когда удалось выяснить, что юнкеров остается уже немного, мы с Чудновским повели атакующих внутрь дворца. Юнкера при нашем входе сопротивления уже не оказали, и мы свободно проникли в глубь дворца в по­исках Временного правитёльства. В одной из комнат нам встретился Пальчинский.

—    Вы не знаете, — заявил он нам, — что состоялось соглашениё партий и что представители Городской думы с Прокоповичем во главе с красными фонарями идут к Зимнему дворцу для прекращения его осады?

—    Где Временное правительство?—спросили мы

Пальчинского в ответ. Он указал куда-то в сторону. В это время раздались крики:    v

—    Здесь, здесь...

Но это кто-то из толпы навел нас на ложный след. Мы повернули скоро назад и через комнату, где нас встречал Пальчинский, вступили в обширный покой, среди которого несколько юнкеров стояли с ружьями на­готове. Оставив толпу у дверей, мы с Чудновским про­шли, подняв руки, к юнкерам и предложили им сдаться. Они после некоторого колебания передали нам винтовки. У двери направо — опять юнкера в боевой форме и тут же вертлявый Пальчинский. Он выскакивает нам навстречу. О чем-то старается нас предупредить, ноЧуд- новский хватает его за рукав, отталкивает к толпе ата­кующих, крича:

—   Я арестовал генерал-губернатора Петрограда!

Юнкера колеблются, но, наконец, после наших убеж­дений в тщетности сопротивления кладут оружие.

/В следующей комнате мы находим целую группу лю­дей, изображавших Временное правительство. Они сидят за столом и сливаются в одно серо-бледное трепетное пятно.

—   Именем Военно-революционного комитета объяв­ляю вас арестованными! — заявляю я им.

Бывшие министры сдают имевшиеся при них бумаги и оружие. С трудом устанавливаю около них стражу. Мне помогают матросы. Они вышвыривают из комнаты некоторых подозрительных субъектов. Чудновский соста­вляет список арестованных, который подписываем мы с ним. .Всего министров— 16 человек. Все налицо, кроме Керенского. Он, по сообщению кого-то из членов быв­шего Временного правительства, уехал еще в 11 часов утра из Петрограда. Это сообщение вызывает в толпе яростные крики по адресу Керенского. Раздаются крики:

—   Немедленно расстрелять всех членов Временного правительства!..

Только присутствие наше и выдержанных партийных матросов спасает бывших министров от расправы.

Остается доставить «правительство» в Петропавлов­скую крепость. Автомобиля не оказывается. Приходится вести министров пешком. Оставляя Чудновского комис­саром дворца, я организую вывод пленных.

Уже два часа ночи. Министров окружает отобранная мною команда, человек в 50 матросов и красногвардей­цев. Выходим из дворца в тьму площади.

Вдруг из противоположного ее конца раздаются вы­стрелы. Конвой сразу расстраивается. Проходит не­сколько минут, пока удается восстановить порядок, но уже пяти министров недосчитываю.

—   Чего смотреть? Приколоть их всех, а то все сбе­гут! — слышны крики со всех сторон.

Толпа напирает, но конвой держится крепко и энер­гично проталкивает, прохожих ' на набережную, где народу сравнительно мало. Быстрым шагом проходим путь до Троицкого моста, вступаем на мост. В это время видим автомобиль, несущийся прямо на нас.

—    Стой, стой...

Автомобиль останавливается, и кто-то из него откры­вает стрельбу. Министры и стража бросаются наземь. Поднимается ответная стрельба. С противоположного конца моста также раздаются выстреды: очевидно, рабо­чая гвардия тоже вступает в бой. Я бросаюсь к автомо­билю, крича:

—    Свои, свои...

Матросы артистически ругаются, и, наконец, дело выясняется: действительно, все свои. Бедному шофёру чуть не наломали бока. Подходим к Петропавловской крепости. Тут у ворот автомобиль с пятью отбившимися министрами и приведшей их стражей.

Итак, всё Временное правительство, кроме Керен­ского, снова налицо. Министры введены в крепостной гарнизонный клуб. Они отдышались, чувствуют себя в безопасности, лица приобретают индивидуальные оттенки. Все живехоньки, только у Терещенко где-то шишка от контузии. Составляю протокол. Никитин пере­дает мне какие-то бумаги.

—    Это получено от Украинской центральной рады. Теперь уже это вам придется распутывать.

—    Распутаем, — отвечаю я уверенно.

Министров отправляю по камерам.

Я еду в Смольный с докладом.

В.Антонов-Овсеенко, член Военно-революционного комитета

 

Из сборника «Октябрьское вооружённое восстание в Петрограде. Воспоминания активных участников революции», Лениздат, 1956

 



[1] Революционно-демократическая организация (сокращенно Центробалт), созданная в апреле 1917 года. Объединяла судовые и береговые матросские комитеты Балтийского флота. (Примеч. ред.)

[2] Не Лашевича, а Чудновского. (Примеч. ред.)

Читайте также: