ГлавнаяМорской архивИсследованияБиблиотека












Логин: Пароль: Регистрация |


Голосование:


Самое читаемое:



» » Красная гвардия в октябрьские дни
Красная гвардия в октябрьские дни
  • Автор: Vedensky |
  • Дата: 13-05-2014 12:22 |
  • Просмотров: 2641

Двенадцатого октября состоялось закрытое заседание Петроградского Совета. Оно было посвящено техническим вопросам в связи с организацией революционного штаба. Меньшевики протестовали, но Совет принял предложение большевиков об организации военно­-революционного штаба и постановил назвать его «Во­енно-революционным комитетом». Меньшевики называли Военно-революционный комитет «штабом для захвата власти». Положение о нем и организация были утвер­ждены пленумом Петроградского Совета 16 октября.

За несколько дней до этого Ленин вызвал к себе в подполье Невского, Антонова-Овсеенко, Раковского и Подвойского, чтобы окончательно убедиться в подго­товке восстания. Антонов-Овсеенко заявил, что, не имея оснований судить о петроградском гарнизоне, он уверен, что флот выступит по первому призыву, но прибыть в Петроград едва ли сможет во-время. Невский с Под­войским указали, что настроение войск гарнизона явно сочувственное восстанию, но что всё-таки необходима не­которая отсрочка в 10—15 дней, дабы в каждой воинской части вопрос этот поставить прямо и решительно и тех­нически подготовиться к восстанию, тем более, что части, выступившие в июле месяце (Павловский, Гренадерский, Московский, 1-й запасный и другие полки), частью рас­кассированы, частью деморализованы и выступят только поверив в выступление других, частей, а готовность к вос­станию других частей, бывших, ранее реакционными (Преображенский, Семеновский нуждалась в проверке. Подвойским было указано на то обстоятельство, что Керенский может опереться на особые сводные от­ряды и другие фронтовые реакционные - части, могущие воспрепятствовать успеху восстания.

Тов. Невский указал, что относительно моряков Гель­сингфорса и других сомнений быть не может, но что про­движение флота к Петрограду встретит колоссальные затруднения, ибо восстание безусловно вызовет проти­водействие офицеров, а следовательно, и арест их, а ма­тросам, вставшим на их место, вряд ли удастся про­вести корабли по минным заграждениям и управлять боем под Петроградом.

В общем, все сходились на мысли отложить восста­ние на несколько недель, считая необходимым это время употребить на самую энергичную подготовку к восста­нию в Петрограде, в провинции и на фронте. Для под­готовки армии и провинции предложено было поедать комиссаров на фронты, а также в Москву, Киев, Екатеринослав, Саратов, Нижний, Ярославль, Тверь, Тулу, Кострому, Минск и другие места для организации во­енно-революционных комитетов, освещения стоящих за­дач и практической подготовки восстания, а также и тех мер, которые должны быть приняты немедленно после захвата власти в центре. Комиссары, в частности, должны были озаботиться, чтобы после удачного восста­ния в центре декреты о земле, о мире, о национализации и передаче рабочим фабрик и заводов были широко распространены в массы.

Однако все эти доводы нисколько не убедили и не по­колебали Владимира Ильича. Он говорил, что все де­креты новой власти по существу явятся только закрепле­нием того, что уже частично проводится, и, следова­тельно, первое известие о новой власти автоматически закрепит то, чего места и фронт давно ждут, и что, на­конец, промедление восстания приведет к тому, что пра­вительство и его партии, несомненно осведомленные о    восстании и готовящиеся к нему, за время отсрочки подготовятся еще более. «Восстание перед съездом, — говорил Ленин, — является особенно важным, дабы этот съезд, каков бы он ни был, встал перед свершившимся фактом взятия рабочим классом власти и сразу же за­крепил бы последний».

В состав Военно-революционного комитета должны были войти: два представителя от ЦК партии большеви­ков, два от левых эсеров, два от военных организаций, по два от солдатских секций Петроградского Совета, два от гарнизонного совещания.

Персонально же в состав Военно-революционного ко­митета вошли: Лазимир, В. И. Невский, Л. Д. Троц­кий, как председатель Петроградского Совета, Ф. Э. Дзер­жинский, В. А. Антонов-Овсеенко, Г. И. Чудновский, Ю. М. Коцюбинский, М. М. Лашевич, К. А. Мехоношин и др. Председателем вначале был избран тов. Лазимир, впоследствии тов. Подвойский. Секретарем  —  тов. Анто­нов-Овсеенко.

Устав комитета из 19 пунктов был утвержден на пер­вом же заседании Военно-революционного комитета. Основной задачей Военно-революционного комитета ста­вилось — взять фактическое управление гарнизоном в свои руки.

Гарнизон Петрограда реагировал на организацию Военно-революционного комитета резолюцией, принятой на общем экстренном собрании полковых комитетов, —  краткой, но выразительной:

«Приветствуя образование Военно-революционного комитета при Петроградском Совете рабочих и солдат­ских депутатов, гарнизон Петрограда обещает Военно­революционному комитету полную поддержку во всех его шагах к тому, чтобы тесно связать фронт с тылом в инте­ресах революции».

Военно-революционный комитет должен был провести в жизнь лозунг власти Петроградского Совета в петроградском гарнизоне. В силу принятого устава ни одна воинская часть не могла быть выведена из Петрограда, даже из казарм, без разрешения Военно-революцион­ного комитета. Штаб Петроградского военного округа лишался в отношении гарнизона всех оперативных прав. Чтобы провести последнее решение Военно-революционного комитета, к командующему войсками Петро­градского военного округа были направлены уполномо­ченные члены революционного комитета во главе с тов. Лазимиром. Их переговоры со штабом округа, однако, не привели ни к какому соглашению. Командующий войсками полковник, Полковников сразу же после того, как ему было предъявлено постановление Военно-революци­онного комитета, категорически отказался выполнять его и даже вступать с уполномоченными в переговоры. Тем ничего не оставалось сделать, как заявить, что ответ­ственность за всё дальнейшее ляжет на штаб округа, и уйти. На лестнице их, однако, задержали и вернули для переговоров, причем заявили, что штаб примет только уполномоченных Петроградского Совета (солдат­ской секции), причем с тою оговоркою, что эти уполно­моченные явятся органом, только скрепляющим распоря­жения штаба округа, не имея самостоятельного права отменять их, а имея, и то только в крайнем случае, право их обжаловать.

Условия эти были, конечно, неприемлемы, и уполно­моченные Военно-революциониого комитета отправились обратно, что заставило Петроградский Совет выпустить следующее воззвание:

«На собрании 21 октября революционный гарнизон Петрограда сплотился вокруг Военно-революционного комитета Петроградского Совета как своего руководя­щего органа. Несмотря на это, штаб Петроградского военного округа в ночь на 22 октября не признал Воен­но-революционного комитета, отказавшись вести работу совместно с представителями солдатской секции Совета. Этим самым штаб порывает с революционным гарнизо­ном и с Петроградским Советом. Порвав с организован­ным гарнизоном столицы, штаб становится прямым ору­дием контрреволюционных сил. Военно-революционный комитет снимает с себя всякую ответственность за дей­ствия штаба Петроградского военного округа.

Солдаты Петрограда! Охрана революционного по­рядка от контрреволюционных покушений ложится на ва'с, под руководством Военно-революционного комитета. Никакие распоряжения по гарнизону, не подписанные Военно-революционным комитетом, не действительны. Все распоряжения Петроградского Совета на сегодняш­ний день остаются в полной своей силе. Всякому сол­дату гарнизона вменяется в обязанность бдительность, выдержка и неуклонная дисциплина. Революция в опас­ности! Да здравствует революционный гарнизон!»

Для фактического осуществления власти в гарнизоне Военно-революционный комитет назначил в каждую во­инскую часть Петрограда и окрестностей своих комисса­ров, которым было приказано, опираясь на силу воен­ных организаций в частях, сместить комиссаров прави­тельства и взять власть в свои руки.

В проведении этого важнейшего и решающего акта восстания исключительную роль сыграла военная орга­низация ЦК - Военная организация дала восстанию свой готовый испытанный аппарат, своих лучших боевых то­варищей. Наказ комиссару заключал пункты об испол­нении только приказов Военно-революционного комитета и недействительности приказов командующего Петроградским округом и о подготовке частей гарнизона к вооруженному восстанию. Комиссары, опираясь на ячейки военной организации в полках, обязаны были обеспечить восстанию успех.

21 октября ночью комиссары Военно-революционного комитета были направлены в полки петроградского гар­низона: Рудников — в Финляндский, А. Ф. Ильин-Женевский — в Гренадерский, Медведев — в Измайловский, Коцюбинский — в Семеновский, Зайцев — в Егерский, Киселев — в автомобильную роту, Работенко — в Во­лынский полк.

В связи с этим Военно-революционный комитет 23 ок­тября опубликовал следующее воззвание:

«К населению Петрограда

К сведению рабочих, солдат и всех граждан Петро­града объявляем:

В интересах защиты революции и ее завоеваний от покушений со стороны контрреволюции, нами назначены комиссары при воинских частях и особо важных пунктах столицы и ее окрестностей. Приказы и распоряжения, распространяющиеся на эти пункты, подлежат исполне­нию лишь по утверждении их уполномоченными нами комиссарами, которые, как представители Совета, не­прикосновенны. Противодействие комиссарам есть про­тиводействие Совету рабочих и крестьянских депутатов. Советом приняты все меры к охранению революционного порядка от контрреволюционных и погромных покушений. Все граждане приглашаются оказывать всемерную поддержку нашим комиссарам. В случае возникновения беспорядков, надлежит обращаться, к. комиссарам Военно-революционного комитета в близлежащую воин­скую часть.

Военно-революционный комитет при Петроградском Совете Рабочих и Солдатских Депутатов».

Этим приказом в Петрограде фактически началось вооруженное восстание, потому что конфликт между Временным правительством и Военно-революционным комитетом стал открытым.

Мероприятия правительства и его органов в этом отношении свелись к следующему: сначала начальником штаба Петроградского военного округа генералом Багратуни было предъявлено Военно-революционному коми­тету ультимативное требование отменить приказ частям гарнизона о недействительности приказов штаба Петро­градского военного округа. Затем штабом Петроградского военного округа были изданы следующие два при­каза, аннулирующие распоряжения, отданные Военно­революционным комитетом.

Не ограничиваясь этим, правительство начало стяги­вать в Петроград войска, на которых имело основание рассчитывать, т. е. юнкеров и «ударные части», не только в самом городе, но из Петергофа, Гатчины, Ораниен­баума,  Павловска и даже из Киева, и в ночь с 23 на 24 почувствовало себя настолько сильным, что решилось закрыть большевистские газеты «Солдат» и «Рабочий Путь» и объявило, что против редакторов этих газет и авторов помещенных в них статей, призывающих к вос­станию, возбуждается уголовное преследование. Проку­рору судебной палаты в то же время было приказано немедленно подвергнуть аресту всех большевиков — уча­стников июльского движения, выпущенных под залоги.

Далее последовал приказ о разведении всех мостов через Неву, кроме Дворцового, отданного под охрану юнкеров. Юнкерским же патрулям было предписано останавливать на улице все автомобили и пустые препровождать в штаб округа; караулами были оцеплены все важнейшие учреждения; войска, предназначенные для охраны Зимнего дворца, стянуты были туда. Все телефоны Смольного института были выключены, и ВЦИК был переведен в штаб округа.

К вечеру 24-го начались уже вооруженные столкнове­ния около мостов с частями Военно-революционного коми­тета, не допускавшими разведения мостов.

Военно-революционный комитет, взяв власть, должен был обеспечить Петроград от каких бы то ни было напа­дений с тыла; виутри сначала решено было не насту­пать, а ожидать нападения со стороны правительства. Вслед за этим был дан приказ комиссарам Военно-рево­люционного комитета в полках, чтобы они немедленно представили доклады о состоянии принятых ими полков (в революционном отношении). В полученных 21 и 22 числа докладах большинство комиссаров указывали, что полки решительно и бесповоротно стоят на стороне Пе­троградского Совета и постановили своей собственной вооруженной силой вырвать власть у Керенского и пере­дать ее Петроградскому Совету.

Таким образом, эти донесения дали возможность Военно-революционному комитету подсчитать свои силы, после чего Военно-революционный комитет дал войскам директиву пока оборонительного характера. Военно-ре­волюционный комитет полагал, что враг сам первый пе­рейдет в наступление. Оборону при этом имелось в виду организовать так, чтобы сторонники правительства раз­били свой лоб о мощь революционных сил. С этой целью были поставлены усиленные патрули по всему городу. Каждой воинской части был дан приказ охватить районы расположения, обеспечив при помощи броневиков невоз­можность выступления наиболее реакционных войсковых частей (казаков в первую очередь), т. е. разместить броневики по стратегическим пунктам. Далее была вызвана надежная кавалерия для патрулирования. Этими мерами Военно-революционный комитет обратил весь Петроград в военный лагерь.

Красная гвардия была приведена в боевое положение раньше полков. Она заняла важнейшие ответственней­шие стратегические пункты. Она сменила прежнюю обо­рону Смольного. В районах ею были взяты под охрану заводы и все общественные учреждения. Подготовка на­чалась еще 22 и 23 октября. Каждый винтик револю­ционной силы был приведен в движение и поставлен на соответствующее место. Из Кронштадта и Гельсингфорса вызваны были моряки и боевые суда. Стоявшие около Петрограда суда — крейсера «Аврора», «Заря Сво­боды» — включены в цепь операции, а моряки «Авроры», которые охраняли Зимний дворец, были вполне подготовлены.

Потрясая воздух угрозами уничтожить большевиков, Временное правительство принялось за мобилизацию своих сил. Многообещающие речи и предпринятые меро­приятия всё же носили все признаки нерешительности.

Правительство еще за несколько дней до этого вы­звало из Петергофа и Ораниенбаума юнкеров и поместило их в Зимнем дворце. Юнкера петроградских воен­ных училищ также были приведены в боевую готовность и частью переведены в Зимний дворец. 22 октября юн­керская охрана в Зимнем дворце была усилена юнкер­скими отрядами Михайловского, Владимирского и Пав­ловского училищ. На площадь стянуты английские бро­невики с английской же прислугой. 22 октября караул матросов с «Авроры» отказался дальше охранять прави­тельство Керенского и был заменен юнкерским караулом; Был введен взвод артиллерии Михайловского военного училища с пушками. Павловскому военному училищу помешала выступить солдатская команда училища. В этом ей помог огнеметно-химический батальон.

Навстречу прибывающим в Петроград для поддержки Временного правительства войскам были высланы аги­таторы, остановившие в значительной степени это про­движение, а к Смольному начали двигаться отряды вер­ных революции солдат и Красной гвардии. Одновременно Военно-революционным комитетом было выпущено сле­дующее обращение к частям:

«Петроградскому Совету Рабочих и Солдатских Де­путатов грозит опасность из окрестностей: ночью контрре­волюционные заговорщики пытались вызвать юнкеров и ударные батальоны. Закрыты газеты «Солдат» и «Ра­бочий Путь».

Предписываем вам привести полк в положение бое­вой готовности и ждать дальнейших распоряжений. Вся­кое промедление или неиспользование приказа будет счи­таться изменой революции.

За председателя Подвойский, Секретарь Антонов».

Соглашательский ВЦИК настолько растерялся, что сразу выпустил из своих рук все нити руководства, упра­вления и контроля происходящего. В Смольном в послед­ний раз 22—23 октября видели бегавших без толку Н. С. Чхеидзе и Ф. И. Дана с искаженными от растерян­ности и испуга лицами. На них как-то не обращали вни­мания, как на выброшенную ненужную вещь..

Военная власть и правительство, оставшиеся без вся­кой поддержки со стороны ВЦИК, потеряли, таким образом, и последнюю моральную и общественную под­держку, на которую они опирались.) Ослепление их было таково, что ставшее уже почти фактом восстание проле­тариата было в глазах правительства только вспышкой отдельных групп, которая не будет поддержана войско­выми частями, вызванными на помощь правительству. Между тем таковых в то время почти уже не существо­вало, за исключением нескольких батальонов и школ, стянутых к Зимнему дворцу.

Военно-революционный комитет заседал в Смольном непрерывно. Нужно было разрешить множество вопро­сов, связанных с восстанием, необходимо было сразу же озаботиться о продовольствии в дни восстания, о транс­порте и т. д. Беспрерывная цепь товарищей являлась за приказаниями, инструкциями, и советами. Сюда вызван был штаб Красной гвардии. Ему был отдан приказ оза­ботиться вооружением всего рабочего класса Петрограда. В артиллерийские склады и управления были посланы комиссары. Все оружейные и артиллерийские склады вместе с Петропавловской крепостью по распоряжению Военно-революционного комитета были взяты в свои руки ячейками военной организации. Комиссаром Петро­павловской крепости был назначен тов. Благонравов. Он отстранил коменданта крепости, назначенного Времен­ным правительством. Комиссарами в первую голову была организована строгая охрана снарядных и пороховых заводов и складов.

Комитеты Путиловского, Патронного, Трубочного и других заводов были вызваны тоже в Смольный и полу­чили инструкции на случай попытки взрыва этих заводов со стороны контрреволюции.

Все входы в Петропавловскую крепость и артилле­рийские оружейные склады были в руках членов военной организации.

Контроль над выездом и въездом в'Петроград нахо­дился в руках комиссаров Военно-революционного коми­тета. Приняты были также меры против мобилизаций пра­вительственных сил под видом митингов, собраний и т. д.

Два дня власти Военно-революционного комитета показали, что в распоряжении правительства сил очень немного и что, следовательно, Военно-революционный комитет должен переменить решение: не ожидать нападе­ния, а самому, имеющимися у него средствами, ликви­дировать правительство. Поэтому немедленно был выра­ботан план занятия Зимнего дворца и ареста правительства. Чтобы правительство не могло снова развести мосты, ключи от них были собраны в помещении полко­вого комитета Гренадерского полка.

Застава Павловского полка на Марсовом поле близ Миллионной в час ночи заметила карету, сопровождае­мую эскадроном кавалерии. Ввиду того что заставе не дано было права останавливать и проверять проезжаю­щих, карета была пропущена. Есть основания полагать, что в ней находился Керенский. Во всяком случае, уста­новлено, что на заседании 23-го в Зимнем дворце ой был и, выехав оттуда в 1 час ночи, более не возвращался.

По пути Зимний лнпррп предполагалось окружить во время заседания правительства. Если бы правитель­ство не сдалось, решено было заставить его огнем с крей­серов «Аврора» и «Заря Свободы», а также стрельбой в упор с верхов Петропавловской крепости сдать власть пролетариату.

Военно-революционный комитет решил поднять на восстание в первую очередь самые стойкие части. Центр наступления должен был составить Петроградский полк, а фланги — левый: Кексгольмский гвардейский полк и 2-й Балтийский флотский экипаж, имея за собою Егерский и Измайловский полки; правый: Пав­ловский полк вместе с Красной гвардией. На Финлянд­ский и 180-й полк возложены были задачи обеспечить Васильевский остров и держать в своих руках все пере­правы через Неву. На Гренадерский полк и огнеметно­химический батальон возложены были операции на Пе­троградской стороне, занятие там всех стратегических пунктов, Троицкого моста, всех переправ на Петроград­скую сторону через Неву и ликвидация возможных контрреволюционных выступлений там. На Московский полк и на Красную гвардию Выборгской стороны возла­галась оборона Литейного моста и всех переправ на Вы­боргскую сторону, а также занятие Финляндского вок­зала. Им же, как и Гренадерскому полку, было поручено выдвинуться авангардом к Белоострову, дабы не дать правительству возможности продвинуть со стороны Фин­ляндии какие-нибудь части с неясной для Военно-рево­люционного комитета физиономией.

В центральном участке были Литовский, Волынский, части Павловского и Преображенского полков. Осталь­ная же масса Литовского, Волынского, 1-го западного, Гвардейского полков и 6-го саперного батальона полу­чила задачу обороны всех подступов к Смольному инсти­туту на случай, если бы правительственные войска про­рвали цепь, окружающую Зимний дворец, или на случай прибытия войск откуда-нибудь из окрестностей. Части Измайловского и Петроградского полков были выдви­нуты на охрану подступов к Петрограду со стороны Вар­шавской и Балтийской железных дорог и Нарвского шоссе.

Военно-революционный комитет поручил руководство операциями трем своим членам: Антонову-Овсеенко, Чудновскому и Подвойскому, причем на тов. Подвойского возложено общее направление сил, действующих против дворца, тов. Чудновский был направлен непосредственно к цепям, тов. Антонов-Овсеенко — на «Аврору». Тройка решила начать наступление на Зимний дворец в ночь на 24 октября. Но неизбежная задержка, недостаточно орга­низованное управление войсками, недостаток связи и многие другие обстоятельства позволили начать первое продвижение войск к Зимнему дворцу только в 6—7 ча­сов утра 25 октября.

Ночью были занята вокзалы, мосты, электрическая станция, телеграфное агентство. Утром на Николаевском вокзале поймали и привели в Смольный партию юнкеров, которые окружным путем на грузовике сумели про­браться из Зимнего и йаправлялись за продовольствием и снаряжением. Некоторые товарищи из находившихся в то время в Смольном предлагали расправиться с ними как можно круче, чтобы дать острастку остальным. Большинство же считало, что юнкера являются только орудием в руках авантюристов и что по отношению к ним мягкость даст большие результаты, ибо покажет, что новая власть настолько сильна, что не считает для себя большим минусом прибавление в стане своих вра­гов нескольких человек. Мальчуганы, ожидавшие над собой кровавой расправы, были этим несказанно удив­лены, шумно выражали свою радость и всю дорогу рас­сказывали своим конвоирам, что с них взято обещание защищать правительство до последней капли крови, но что у последнего сил в сущности очень мало и в конеч­ном результате эти силы будут истреблены.

Цепь сжималась, но операции значительно замедля­лись тем обстоятельством, что управление наступавшими войсками находилось в различных местах. Приказания приходилось передавать через самих ответственных ра­ботников. Наконец, решено было перебросить общее руко­водство в Петропавловскую крепость. Штабу правого сек­тора дано было распоряжение поместиться в казармах Павловского полка, левому сектору — в Балтийском эки­паже, штабу центра — находиться в непосредственной близости наступающих цепей.

Войска с нетерпением ждали удара на Зимний, и каждая проволочка вызывала сильный ропот и возму­щение. Передовые цепи горели нетерпением и беспре­рывно требовали приезда руководителей и объяснения причин задержки.

В Петропавловской крепости подготовка к бою к 15 часам была закончена. Орудия стояли на своих местах, снаряды были поднесены. С минуты на минуту ожидали решительных раепбряжений. Задерживала только «Аврора», ожидавшая подхода кронштадтских моряков. Цепи нервничали. Руководителям восстания приходилось десятки раз бывать на позициях и в каж­дой цепи доказывать, что задержка происходит потому, что в самом процессе наступления приходится организо­вываться, накапливать силы, в то же время группируя их. распределяя и перераспределяя. Ha последнем совещании решено было перед штур­мом послать в Зимний дворец парламентеров с предло­жением правительству очистить дворец, сдать оружие и самим сдаться на милость Военно-революционного коми­тета. Ультиматум был передан во дворец. Через услов­ные 20 минут ответ не был получен. Военно-революцион­ный комитет сжал еще сильнее кольцо войск вокруг дворца. «Аврора» всё еще не. открывала огня. Револю­ция стремилась по озможности избежать кровопролиг тия. Было же условлено, что, если в течение 20 минут не последует ответа, «Аврора» первая откроет огонь, моряки высадятся на набережную, а красногвардейские части, по орудийному сигналу, штурмом бросятся на Зимний дворец.

Совсем стемнело. Войска приходили в отчаяние, рсё сильнее и сильнее нервничали, не. слыша орудий. Они требовали вести их немедленно к решительной схваткр. Дворец был сжат вооруженным кольцом. Судьба его была решена. Во дворец была послана еще, делегация во главе с тов. Чудновским с последним предложением сдаться.

В штабах считали минуты. арламентеры не возвра­щались. Солдаты в цепи недоумевали, почему их не ве­дут на штурм, но в это время с «Авроры» сообщили,, что парламентеры задержаны в Зимнем дворце. ткрывать огонь из орудий было рискованно, — заложники могли быть расстреляны.

Войска теряли всякое терпение и сами собой про­двигались вплотную к площади дворца, затевая редкую перестрелку с защитниками Зимнего. Силц, бывшие в распоряжении правительства, часть которых находи­лась в Генеральном штабе и на Дворцовой площади, были втянуты за баррикады во двор Зимнего дворца. С раннего утра юнкера и георгиевцы перетащили от Генерального штаба сложенные там штабели дров и устроили глубокий сектор баррикад, закрывающих все входы и ворота в Зимний дворец. В баррикадах были искусно размещены пулеметы. Все подступы вливаюг щихся на Зимнюю площадь улиц находились в сфере их огня. Дворцовый мост со стороны, прилегающей ко дворцу, находился еще в руках юнкеров, со стороны же Адмиралтейства и на Васильевском острове — в руках матросов, кексгольмцев, финляндцев и Красной гвардии. Кексгольмский полк, 2-й Балтийский и Гвардейский эки­пажи моряков, под нажимом солдат, продвинулись к ограде сада дворца, в голову Александровского сада. На улице Благородного Собрания за Полицейским мо­стом группы этих же частей прикрывали взвод зенитной артиллерии; с Морской улицы вход на площадь Зим­него дворца занимали броневики, под прикрытием павловцев и Красной гвардии Петроградского и Выборг­ского районов. Главный отряд Павловского и Преобра­женского полков продвинулся до Зимней канавки и зайыкал выходы с площади Зимнего дворца. Всё эта опиралось с левого фланга и в центре на резервы Егер­ского, Семеновского и Волынского полков.

Буржуазия пыталась создать в тылу восставших цепей демонстрации. Она собирала у «Вечернего Времени», против Гостиного двора, кучки народа и распина­лась за «непролитие братской крови». Но твердое боевое настроение солдат обило охоту к каким-нибудь выступ­лениям. Матросы, солдаты, красногвардейцы, патрули­руй, арестовывали генералов, высших чиновников, титу­лованную знать, причем, когда попадались всем извест­ные защитники низвергаемого строя, массы приходили в ярость и требовали их немедленной казни. Но руко­водители останавливали готовые совершиться самосуды. Таким образом арестован был начальник штаба Пе­троградского военного округа князь Багратуни. Матро­сы сняли его с извозчика вместе с помощником военного министра, князем Тумановым, и хотели тут же расстре­лять, однако, успокоившись, отправили их в Петропав­ловскую крепость.

В Зимнем дворце в это время росла растерянность. Временное правительство находилось в полном смяте­нии — то совещалось, то безнадежно ждало помощи от исчезнувшего Керенского. Бывший министр торговли и промышленности Пальчинский, который был назначен Временным правительством помощником уполномочен­ного по обороне Петрограда, обманывал и правитель­ство и юнкеров, всё время утверждая, что подкрепления идут, о чем им якобы получаются сведения.

В 21 час с Петропавловской крепости и с крейсера «Аврора» было сделано по дворцу несколько холостых выстрелов. Это послужило сигналом к общей усиленной перестрелке, которая продолжалась до 22 часов. Жен­ский ударный батальон первый не выдержал огня и сдался. В 23 часа затихшая было вследствие этого пере­стрелка возобновилась вновь. Матросы, красногвардейцы и солдаты ринулись вперед.

Это был героический момент революции, прекрасный, незабываемый. Во тьме ночной озаренные бледным, за­туманенным дымом, светом и кровавыми мечущимися молниями выстрелов, со всех прилегающих улиц и из-за ближайших углов, как грозные, зловещие тени, неслись цепи красногвардейцев, матросов, солдат, спотыкаясь, падая и снова поднимаясь, но ни на секунду не прерывая своего стремительного ураганоподобного потока.

Когда смолкли дикие завывания и грохот трехдюймо­вок и шестидюймовок с Петропавловской крепости, в воздухе, заглушая сухую непрерывную дробь пулеме­тов и винтовок, стояло сплошное победное «ура», страш­ное, захватывающее, объединяющее всю разнородную массу. Одно мгновение — и самые баррикады, и их за­щитники, и на них наступающие слились в одну темную сплошную массу, кипевшую как вулкан, а в следующий миг победный крик уже был по ту сторону баррикад. Людской поток заливает уже крыльцо, входы, лестницы дворца. По сторонам валяются трупы, громоздятся раз­валенные баррикады и стоят толпы людей без шапок, с бледными лицами, трясущимися челюстями, с подня­тыми кверху, как призыв к пощаде, руками.

Дворец взят. Единственный кусок территории, дер­жавшийся в течение дня в руках «Временного правительства всея Руси», вырван руками народа. Царский дворец — символ бесконечного произвола, беспросветного угнетения, сотни лет смеявшийся над горем и слезами миллионов рабов, — в руках этих угнетенных, бесправ­ных, в руках пролетариата, единого властителя своей судьбы с этой минуты.

Не видно еще тех, из-за кого шла пальба, по чьей вине лилась кровь, из-за кого на улицах, на дворе, в роскошных покоях дворца лежали костенеющие трупы. Но вот и они... Бледные, с трясущимися нижними челю­стями, кривящимися губами, старающиеся придать себе вид спокойного величия, но не могущие скрыть своего волнения.

Неистовый крик при виде их потрясает своды дворца: «Смерть палачам, смерть врагам народа, убийцам сол­дат и рабочих! На площадь их, на суд народный!».

Угрожающе стучат приклады о паркетный пол, зло­вещим огоньком вспыхивают острия штыков.

Именем революции... Вы арестованы... Товарищи! Враги в наших руках. Революция больше нехочет крови!

Все  министры — члены Временного правительства, за исключением Керенского, уехавшего накануне из Пе­трограда и Прокоповича, арестованного на улице еще до взятия дворца, были арестованы и доставлены в Пе-- тропавловскую крепость вполне благополучно и без эксцессов со стороны вооруженного пролетариата, если не считать трагикомического случая с Терещенко. Когда его вели под конвоем по Дворцовому мосту, показался броневик, непрерывно стрелявший из пулемета. При виде его конвойные повалили бывшего министра на мостовую и сами спрятались за него, полагая, что он, как человек очень толстый, защитит их от пули. Эпизод этот, крайне возмутивший бывшего министра, окончился, однако, без всякого вреда для его здоровья.

В Зимнем дворце всё было кончено.

Бывший главковерх открыл войну против Советской власти. Очутившись в Пскове, он издал приказ: «Всем, всем, всем...», заявляя о сохранении за собой поста главковерха и предлагая то же сделать всем прочим командирам. Затем, быстро сконцентрировав около себя несколько казачьих полков с тяжелой артиллерией, он двинулся с ними на Петроград, занял Гатчину, объявляя всюду о своих успехах, даже назначил генерала Крас­нова командующим войсками Петроградского округа.

Однако торжество его было непрочным и недолгим. Уже после первой перестрелки казаков с красногвардей­цами и войсками Военно-революционного комитета на­чалось братание, обнаружившее, что у казаков нет ника­кого желания драться за Временное правительство против Советской власти, которая по духу казалась им и родней и ближе. 31 октября Гатчина была занята революцион­ными войсками, генерал Краснов арестован, а Керенский опять скрылся на автомобиле и на этот раз уже навсегда.

Попытки к наступлению на Петроград, несмотря на казавшуюся техническую подготовленность их, были лик­видированы при наличии на другой стороне, т. е. Военно­революционного комитета, собственно говоря, полной неорганизованности и в отношении объединения коман­дования революционными войсками, и общего плана дей­ствия, снабжения войск, а главное в отношении подго­товки самих войск, состоявших преимущественно из красногвардейцев. Ликвидированы потому, что для рево­люционных войск воплощалось в лице Керенского всё, мешавшее осуществлению их насущных требований.

Октябрьский переворот принес мир, не отвлеченный, теряющийся в неизвестном будущем, каким он рисовался при Временном правительстве, а, конкретный, который оставалось заключить в договор. И этр спасло револю­цию, ибо мир, явившись основой новой рабочей власти, которая сама была заинтересована в скорейшем его за­ключении, временно возбудил, влил жизнь, интерес в солдатские массы. Он укрепил армию и отсрочил, та­ким образом, военный крах, дав возможность восполь­зоваться этой отсрочкой для организации новых проле­тарских сил.

* * *

Роль Красной гвардии в восстании и в подготовке к нему была исключительно велика. Мы уже указывали, что военная организация всё время вела работу с рас­четом, что отряды Красной гвардии явятся той основой, вокруг которой будут группироваться вся вооруженная масса пролетариата и вся верная революции солдат­ская масса. Эта точка зрения себя целиком оправ­дала. Красная гвардия была вначале немногочисленна В плохо вооружена, но к моменту восстания она разверз тывается в боевую организацию, боевую силу, по всей линии фронта восстания, располагающуюся на. передо­вых позициях и на всех опорных пунктах составляющую авангард вооруженных сил революции.

К июльскому выступлению число вооруженных красногвардейцев в Петрограде было приблизительно около десяти тысяч. После июльских дней начался раз­гром Красной гвардии. Рабочих стали разоружать; по фабрикам и заводам производились обыски с целью обнаружения складов оружия. Но замешательство в ра­бочих кварталах быстро прошло, и Красная гвардия стала возрождаться. Перейдя на нелегальное положение, районные штабы продолжали работу. Огромный толчок к подъему дела вооружения рабочих дала корнилов­щина. Тотчас же после «корниловских дней» началось массовое формирование красных рабочих батальонов, и районы петербургских фабрик и заводов покрываются сетью красных вооруженных сил.

В сентябре уже были открыты правильные учебные занятия на 79 фабриках и заводах. Стали формироваться красногвардейские единицы. Количество красно­гвардейцев, попавших в первую очередь формирования

и обучения, в зависимое от величины фабрик и заво­дов колебалось от 25 до 100 процентов.

На Выборгской стороне целый ряд заводов — Новый Парвиайнен, Барановского, Новый Лесснер, Дюфлон, Айваз и др. — почти полностью записались в Красную гвардию. Военная организация едва успевала всюду по­сылать инструкторов; требования на них поступали со всех сторон.

К концу сентября весь Выборгский, Василеостров- ский и Нарвский районы были покрыты обучающимися отрядами Красной гвардии. В пролетариате просыпалась здоровая мысль о необходимости поголовного вооруже­ния рабочих. В это же время к организации красногвар­дейских единиц примыкает й обширнейший Путилов- ский завод, на котором числилось к тому времени до 36 тысяч рабочих.

Отряды Красной гвардий делились на батальоны, численностью в 400 человек (360 щтыков); в состав ба­тальона обычно входили три роты или дружины, пуле­метная команда, команда связи, санитарный отряд и иногда команда броневиков, если при батальоне был броневик-автомобиль. Батальонами и ротами командо­вали унтер-офицеры из рабочих, редко прапорщики, взводами — частью солдаты, частью рабочйе. Занятия производились посменно: одна треть рабочих занима­лась военной подготовкой, получая жалованье наравне с товарищами, остающимися в мастерской, а две трети работали на заводе.

Такова была организация Красной гвардии к началу октября.

К двадцатым числам октября вооруженные силы ра­бочих не только были полны энтузиазма и веры в свое правое дело, но и представляли если не регулярную ар­мию, то во всяком случае обученную и вооруженную Красную гвардию в 12—14 тысяч штыков с пулеметами и броневиками (данные взяты из книги П. Г. Георгиев­ского «Очерки по истории Красной гвардии»). Силы эти находились в состоянии полной боевой готовности и по первому зову готовы были выступить на борьбу; но мо­мент еще не наступил, было напряженное ожидание при­ближающихся событий.

Как уже отмечалось, в первых боевых стычках 25 ок­тября вечером принимали участие части Красной гвардии, которые были расположены на Морской. Временным правительством б»ла по телефону вызвана артил­лерия к Зимнему дворцу для обстрела группы восстав­ших войск, осаждавшей дворец, Красногвардейская за­сада на Морской напала на батарею, отбила два орудия и поставила их на позиции против Зимнего дворца. Это обстоятельство имело большое значение для дальней­шего хода событий.

Красногвардейцы с исключительной серьезностью и сосредоточенностью относились к развертывающимся со­бытиям; они помогали серым массам поднявшегося пролетариата красной столицы идти правильным путем к намеченной цели и сглаживали неизбежные шерохо­ватости народного восстания. Настойчиво, твердо и энергично влияли они и на солдат, приковывая их сло­вами к позиции, а своим героическим примером увлекая их на решительные действия.

Когда Зимний дворец пал и Временное правитель­ство под конвоем было выведено на площадь, солдаты собирались учинить тут. же над ними самосуд. От этого шага удержали солдат красногвардейцы.

В декабре питерская Красная гвардия насчитывала до 60 тысяч бойцов. Часть из них была прекрасно зака­лена в боях с казаками Краснова.

На Красную гвардию после окончания борьбы с вой­сками Краснова была возложена гарнизонная служба в красной столице. Все важнейшие караулы в городе несли красногвардейцы, они же дежурили по Советам; караулы в Смольном, у членов Совнаркома, в артилле­рийских складах также исключительно выполнялись красногвардейцами, так как солдатские посты были не вполне надежны, наблюдались даже случаи похище­ния караульными пулеметов для вывоза в Финляндию. Красной гвардии приходилось прекращать разгромы винных складов, производить обыски, аресты и т. д. Одновременно Красная гвардия посылала пополнения на Западный и Южный фронты и в Финляндию.

Н. Подвойский, председатель Военно-революционного комитета

Из сборника «Октябрьское вооружённое восстание в Петрограде. Воспоминания активных участников революции», Лениздат, 1956

Читайте также: