Показать все теги
Возникновение русской оппозиционной эмиграции в странах Западной Европы побудило ее к широкомасштабной издательской деятельности с целью пропаганды своих идей в России. В конце XIX — начале XX века под политической контрабандой понималась незаконная доставка нелегальной литературы, оружия и боеприпасов в Российскую империю. В связи с чем антиправительственными заграничными центрами были созданы специальные организационные структуры, выработаны разнообразные способы и ухищрения, а также маршруты доставки революционных изданий в центральные промышленные районы России. Авторами статьи готовится к изданию книга «Пресечение контрабандной деятельности на границах Российской империи. Исторический очерк», в рамках данной публикации в сокращенном варианте рассматривается деятельность чинов Пограничной стражи по задержанию нелегальных изданий на западных и южных рубежах государства.
После восстания 14 декабря 1825 г. на Сенатской площади в Санкт-Петербурге, в связи с невозможностью продолжать легальную политическую деятельность в России, в середине XIX века в Западной Европе возникла революционная российская эмиграция. Вслед за декабристом Н. И. Тургеневым на положение эмигрантов в 1840-х годах перешли М. А. Бакунин, Н. И. Сазонов, А. И. Герцен, в 1850-х годах — В. А. Энгельсон, Н. П. Огарев, П. В. Долгоруков, В. И. Кельсиев. Летом 1853 г. с помощью польских эмигрантов А. И. Герцен основал в Лондоне Вольную русскую типографию и организовал систематический выпуск революционной литературы за «николаевским кордоном». А. И. Герцен так сформулировал свою программу в первой листовке «Братьям на Руси»: «Открытое слово — переход в действие». В конце 1850-х и в 1860-е годы за границей появляется целый ряд русских изданий. Среди них либерально-буржуазные журналы И. Г. Головина «Стрела» (Лейпциг, 1858-1859) и «Благонамеренный» (Берлин, 1859-1862); оппозиционные, с конституционно-монархической программой, газеты князя П. В. Долгорукова «Будущность» (Лейпциг—Париж, 1860-1861), «Правдивый» (Лейпциг, 1862) и «Листок» (Брюссель, 1862-1864); либерально-политические газеты Л. П. Блюммера «Весть» (Берлин, 1862), «Свободное слово» (Берлин, 1862-1863) и «Европеец» (Дрезден, 1864). Эти и многие другие издания представляли весь обширный спектр российской оппозиционной мысли.
В 1870-1890-х годах за границей уже действовали 17 русских революционных типографий, которые издали 35 газет и журналов. В этих типографиях были изданы: «Манифест Коммунистической партии» (типография Л. Чернецкого — в переводе М. А. Бакунина (1869); в переводе Г. В. Плеханова (1882), «Первый манифест международного товарищества рабочих» (1871) и «Гражданская война во Франции» К. Маркса (1871), а также романы — Н. Г. Чернышевского «Что делать?» (1867 и 1876), «Пролог» (1877) и собрание его сочинений в 5 томах (1868-1879); сочинения А. И. Герцена в 10 томах (1875-1879 гг.) и др. В украинской типографии в Праге был издан «Кобзарь» Т. Г. Шевченко (1875, 1876).
С образованием в 1883 году в Женеве первой русской социал- демократической группы «Освобождение труда» в среде революционной эмиграции выделилось марксистское направление. Группа начала свою издательскую деятельность в 1883 году с выпусков систематических серий «Библиотека современного социализма», «Рабочая библиотека» и сборника «Социал-демократ».
С ростом массового революционного движения в России марксистское направление эмиграции расширялось. В июле 1893 г. основана социал-демократическая партия под названием «Социал-демократия Королевства Польского и Литвы», когда объединились Союз польских рабочих и рабочие из партии «Пролетариат» (2-й). На 1-м съезде (март 1894, Варшава) партия заявила о необходимости борьбы за социализм, за установление власти пролетариата и выдвинула в качестве программы-минимум борьбу за свержение царизма и завоевание политических и экономических свобод. В начале августа 1902 г. по решению Берлинской конференции и указанию Главного правления Социал-демократической партии Королевства Польского и Литвы Ф. Э. Дзержинский организовал издание газеты «Червоны штандар» («Красное знамя») и транспортировку нелегальной литературы из Кракова (Австрия) в Царство Польское. Первыми редакторами газеты стали А. Варский, Ю. Мархлевский и Я. Тышка. Нелегальные экземпляры газеты распространялись конспиративным партийным штабом СДКПиЛ, находившимся в Кракове. Главное правление приступило также к изданию теоретического журнала «Przeglad Socialdemokratyczny» и другой литературы. Для привлечения к активной работе в партии польских и литовских эмигрантов и поддержания постоянной связи с партийными организациями на территории Российской империи конференция образовала Заграничный комитет социал-демократии Польши и Литвы, подчиненный Главному правлению партии. Секретарем Заграничного комитета был избран Ф. Э. Дзержинский.
В 1894 году в Берне основан «Союз русских социалистов-рево- люционеров», ставший впоследствии ядром партии эсеров (ПСР). В эмиграции появляются печатные органы эсеров — ежемесячная газета «Накануне» (Лондон, 1899), с 1900 года организован выпуск газеты «Революционная Россия», журнал «Вестник русской революции» (Париж, 1901), сборник «Народное Дело» (Женева, 1902). В 1902 году их тираж составил 237 000 экз., 46 различных наименований, а вместе с «Аграрно-социалистической лигой» 317000 экз., включавших 1059000 печатных листов[1]. «Аграрносоциалистическая лига» была основана в 1900 году в Париже и имела договоренность с редакцией «Искры» о распространении ее изданий в России. Летом 1902 г. на первом съезде «Аграрно-социалистической лиги» была выработана программа революционной деятельности в деревне и заключен федеративный договор с ПСР. В частности, в нем определялось: «§4. ПСР берет на себя организацию распространения в России всех изданий «Аграрно-социалистической лиги», доставку ей всякого рода сведений и литературных работ, материальной помощи и т. п. §5. ПСР и «Аграрносоциалистическая лига» предпринимают совместное издание популярных брошюр и книг для крестьян и рабочих. §6. Эти издания составляют серию «Народной революционной библиотеки» и выходят под общей фирмой «Издания Партии Социалистов-Революционеров и Аграрно-социалистической лиги»[2]. В 1902 году нелегальные издания ПСР и аграрной лиги были распространены в Киевской, Курской, Харьковской, Нижегородской, Тульской и Владимирской губ. В 1903 году распространение прокламаций и брошюр проходило в следующих губерниях: в Бессарабской, Волынской, Подольской, Киевской, Екатеринославской, Харьковской, Полтавской, Черниговской, Саратовской, Самарской, Пензенской, Тамбовской, Тульской, Рязанской, Пермской, Вятской, Новгородской, Нижегородской, Курской, Тверской, Московской, Петроградской, Херсонской, Костромской, Ярославской, Вологодской, Смоленской, Воронежской, Орловской, Минской, Могилевской, Витебской, Гродненской, Таврической, Астраханской, Уфимской, Томской, Иркутской и Тифлисской, а также Области Войска Донского и др.
В 1903 году ЦК ПСР за границей было издано 30 наименований в количестве 350 тыс. экз. и 30 тыс. экз[3]., изданных совместно с аграрной лигой, что составило 380 тыс. экз[4].
Осенью 1901 г. с целью доставки литературы из-за границы киевской и саратовской организациями эсеров была создана Комиссия для сношений с заграницей в составе Е. К. Брешков- ской, Г. А. Гершуни и П. П. Крафта. В 1902 году в Санкт-Петербурге Е. Ф. Азефом, М. О. Левиным и М. С. Виттенбергом была открыта техническая контора «Электрическая энергия», служившая прикрытием для получения из-за границы и распространения нелегальной литературы. Издание и доставка литературы в Россию в 1902 году обошлись партии эсеров свыше 60 тыс., а в 1903 году — 85 тыс. франков[5]. В конце 1905 г., после Манифеста от 17 октября, ПСР фактически отказалась от «нелегальной» литературы и стала распространять свои идеи путем легальной печати. В первую половину 1906 г. в России было до 20 ежедневных газет социально-революционной направленности. Издано до 250 наименований книг и брошюр, в количестве около 4-х млн экз. И все-таки в 1907 году цензурные условия, разгром 31 типографии, складов литературы вынудили ПСР отказаться от выпуска легальных изданий[6]. В 1906 году работой среди крестьянства заведовала состоящая при ЦК ПСР «Центральная крестьянская комиссия». В течение года через посредство «Крестьянской комиссии» в партийные организации поступило 42240 и 141940 экз. литературы. Издано для крестьян 8 брошюр в количестве 170 тыс. экз. и 10 изданий, имевших руководящее значение. На литературную деятельность «Крестьянской комиссии» было истрачено 7 554 руб. 44 коп. В дальнейшем, как указывает в своей работе «Партия Социалистов-Революционеров и ее предшественники» А. И. Спиридович, «водворением в Россию нелегальной литературы, издававшейся за границей, занималась состоявшая при Центральном Комитете транспортная комиссия, начавшая работать с июня 1909 г., в состав которой входили А. А. Аргунов, Глотов и М. Ф Селюк. Судя по партийным отчетам, деятельность транспортной комиссии выразилась в следующем. С 1 июня 1909 г. по 1 июня 1910 г. комиссия распространила 87 082 экз. разных заграничных изданий, из которых в Россию было водворено около 75 %»[7]. Следовательно, чинами Пограничной стражи и Таможенного ведомства, Отдельного корпуса жандармов в процессе транспортировки литературы из-за границы было захвачено примерно 21771 экз. от общего тиража эсеровских изданий.
В сентябре 1897 г. в Вильно состоялся съезд представителей групп еврейских социал-демократов, а также редакции нелегальной газеты «Арбейтр Штимме». Съезд основал социал-демократическую организацию «Всеобщий еврейский рабочий союз в России и Польше» (Бунд), его центральным органом были объявлены газета «Арбейтр Штимме» («Голос рабочих»), печатавшаяся в России, теоретический журнал «Идешер Арбейтер» («Еврейский рабочий»), издававшийся за границей. Также Бунд принимал активное участие в доставке нелегальной литературы из-за границы.
1 марта 1898 г. в Минске прошел первый съезд РСДРП, официальным органом партии была объявлена «Рабочая газета», а в 1900 году в Швейцарии образованы органы революционного пролетариата России — газета «Искра» и журнал «Заря».
В 1903 году после раскола, произошедшего на II съезде РСДРП, «Искра», являясь формально центральным органом всей партии, на практике стала отражать позиции только меньшевистской фракции, а с 19 октября (1 ноября) 1903 г. с 52 номера «Искра» превратилась в печатный орган меньшевиков. Вопросами транспортировки меньшевистской «Искры» в Россию руководил И. С. Биск.
С 1904 года в Женеве выходит газета «Вперед», которая стала органом большевистского центра Бюро комитетов большинства, сыгравшего значительную роль в созыве третьего съезда РСДРП. С созданием редакции «Вперед» и Бюро комитетов большинства стали формироваться основы нового транспорта по доставке из-за границы марксистских изданий в Россию. В мае—ноябре 1905 г. центральным органом РСДРП (б) являлась газета «Пролетарий» (Женева, Лондон, 1905). В Париже, а затем в Женеве также издавались газеты «Социал-демократ» и «Рабочая газета».
В 1900-1917 гг. нелегальная литература выпускалась в 11 заграничных революционных типографиях. Кроме РСДРП (б) издательской деятельностью занимались и другие российские политические партии и группы. Издательскую деятельность развернула социал-демократическая организация «Жизнь», созданная в 1900 году. Ею в 1902-1904 гг. были выпущены серии книг и брошюр: «Библиотека жизни» (20 названий), «Библиотека русского пролетария» (43 названия), а также ряд сборников и книг отдельных авторов. Для пропаганды «толстовства» В. А. Чертков создал в Лондоне издательство «Свободное слово» и основал одноименный журнал (1901-1905). В Штутгарте, а затем в Париже издавался социал-либеральный журнал «Освобождение» (1902-1905) П. Б. Струве. Издания анархистов представляли: сборники «Хлеб и воля» (Женева, 1903-1905), «Буревестник» (Париж, 1906-1910), «Анархист» (Женева, 1907-1909) и др., эсеров — «Революционная Россия» (1900-1905), «Вестник русской революции» (1901-1905), «Знамя труда» (1907-1914, Париж с 1908); меньшевиков — «Голос социал-демократа» (1908-1911), «За партию» (Париж, 1912-1914) и др. В этот период за границей вышли «Материалы для истории русского социально-революционного движения» (1893-1896), «Группы старых народовольцев», «За сто лет» В. Л. Бурцева (Лондон, 1897), «Итоги революционного движения в России за сорок лет» (1903) и «Материалы к изучению революционного движения в России» (1905) Г. А. Куклина, тома 1-6 «Русской исторической библиотеки» В. Я. Богучарского (Штутгарт — Париж, 1903).
В период становления революционных российских эмиграционных центров за границей стал нарастать поток антиправительственной нелегальной литературы в империю. Наиболее активно запрещённая литература в империю, и в частности в Царство Польское, стала поступать в 1850-х — начале 1860-х гг. Этот факт зафиксирован в переписке между Виленским военным губернатором, наместником Царства Польского, Российским комиссаром по пограничным делам с Пруссией, а также начальником Юрбургского таможенного округа. Следует отметить, что литература сепаратистского, религиозного и антирусского характера в значительном количестве стала внедряться в империю в преддверии польского восстания 1863-1864 гг.
В частности, в мае 1856 г. Лондонский Социальный Комитет революционной пропаганды отправил через Гамбург и Мемель транспорт книг, предназначенных для отсылки в Россию, среди которых находились издания А. И. Герцена «Полярная звезда». В июле 1856 г. стало известно, что «Искандер» (А. И. Герцен) и польский демократический комитет в Лондоне издали «Воззвание к Русскому народу» и протестацию на польском языке против всемилостивейше дарованной амнистии. Эти издания намеревался доставить в Россию и в Царство Польское С. Г. Ворцель. При этом предусматривалось доставить эти издания следующим способом: листы с текстом должны были наклеиваться на картон, потом покрываться цветной бумагой и размещаться в коробках, в которых транспортировались английские кожаные изделия. Упакованный таким образом груз намеревались доставить английским коммерческим флотом в Россию и Польшу[8].
По сведениям, полученным в 1861 году, стало известно, что Польский комитет, учрежденный в Париже, поручил Л. Ходзко сочинение манифеста, призывающего жителей бывших польских провинций к восстанию против России. Манифест этот должен был быть распространен в Царстве Польском в первых числах сентября того же года. Парижский Комитет требовал от жителей Варшавы не принимать никакого участия в реформах, дарованных императором, продолжать политические собрания в церквях, синагогах и заимках, сохранять в городах печальное настроение, воздерживаться от балов, зрелищ, концертов и прочих увеселительных собраний.
В 1862 году в Лондоне были отпечатаны на русском языке отдельными брошюрами в значительном количестве два воззвания: «Что надо делать войску» и «Что надо делать духовенству». Также вышли сочинения «Что нужно помещикам», «Великоросс, или ниспроверженное правительство».
Внедрение из-за границы в пределы империи и в Царство Польское сепаратистской литературы, а также оружия наглядно свидетельствовало, что это ведет к антиправительственному мятежу, и 22 января 1863 г. в Царстве Польском вспыхнуло восстание, которое было подавлено только поздней осенью 1864 г.
Вместе с тем одной из ключевых проблем для русских заграничных центров по-прежнему оставался вопрос о доставке литературы в Россию. Уже в 1860-х гг. происходит налаживание маршрутов транспортировки нелегальных изданий из-за границы в Российскую империю. Этой деятельностью активно занимались в Константинополе — В. И. Кельсиев, в Швеции — М. А. Бакунин, в Италии — Л. И. Мечников, в Германии — В. И. Бакст и Н. И. Жуковский, который до этого руководил организацией доставки произведений А. И. Герцена в Россию.
Изначально издания Вольной русской типографии доставлялись в империю нелегально поляками-эмигрантами и немногими русскими сотрудниками типографии. В дальнейшем им удалось наладить двустороннюю связь со своими русскими читателями и корреспондентами. Вольная русская типография имела в России добровольных корреспондентов, через которых поддерживала связь с русским общественным движением. Например, одним из активных деятелей, занимавшихся вопросами нелегальной перевозки литературы, стал В. И. Касаткин — московский литератор, сторонник А. А. Герцена. В 1860 году он «нашел какого-то немца, через которого все это будет устроено». Весной 1862 г.
А. А. Серно-Соловьевич выезжает в Кенигсберг с целью наладить пересылку в Россию бесцензурной литературы. В 1862 году под угрозой ареста переправляются за границу поручик В. В. Фенин и подпоручик Л. А. Рейтерн — активные члены революционной организации офицеров русской армии в Польше. С июня 1862 г. они находились в Париже, а затем с помощью А. И. Герцена перебрались в Швейцарию, где приняли участие в транспортировке изданий Вольной русской типографии и Берлинской типографии в Россию. В том же 1862 году В. И. Кельсиев налаживал транспортировку изданий Вольной русской типографии через Германию, в частности через Кенигсберг. Осенью 1863 г. А. И. Герцен прибыл во Флоренцию, где договорился с Л. И. Мечниковым о налаживании пересылки нелегальных изданий через Стамбул в Россию. Л. И. Мечников, в это время работая в РОПИТЕ (Русском обществе пароходства и торговли), побывав во многих портах, хорошо знал, какими путями для этого воспользоваться[9]. Также активно издания Вольной русской типографии пересылались в Россию почтой. В «Отчете III отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии и Корпуса жандармов за 1869 год» указывалось, что из-за границы в Россию пересылались политические воззвания. Эти прокламации адресовались проживавшим в различных местностях империи лицам, которых насчитывалось более 700 человек, за каковыми и было установлено секретное наблюдение[10]. Например, в составленный московским генерал-губернатором А. А. Закревским в 1858 году список «тайных злоумышленников и корреспондентов» А. И. Герцена входили Е. И. Якушкин, Н. Х. Кетчер, П. Л. Пикулин. Издательская деятельность Вольной русской типографии в Лондоне контролировалась агентом III отделения Генрихом Михайловским, который был разоблачен осенью 1857 г.[11].
В 1870-1880-х гг. доставку нелегальных изданий из-за границы в Россию осуществляли: Ю. П. Блох (в течение 3-4 лет производил контрабандную доставку из-за границы изданий, народовольческой, чернопередельческой и другой литературы); А. И. Зунде- левич (с помошью А. М. Эпштейна завязал ставшие впоследствии одной из главных его революционных специальностей сношения с контрабандистами на прусской границе, получая из-за границы издания, которые распространялись в Вильно и отправлялись в Санкт-Петербург); М. К. Накашидзе (участвовал в революционном кавказском кружке, организованном в 1875 г., обеспечивал средствами, способствовал доставке из-за границы запрещенной литературы); С. Г. Лурье (в конце 1872 г. вошел в революционный кружок, организованный в Киеве П. Б. Аксельродом, по предложению Н. А. Чарушина принял участие в организации доставки запрещенных книг в Россию); М. Я. Ляхович (служил кочегаром на пароходе «Лазарев» РОПТ. Был связан с «Южно-российским союзом рабочих», принимал участие в доставке из-за границы революционных изданий и в распространении их среди рабочих в г. Одессе); И. М. Ковалевский (в конце 1876 г. нелегально переехал в Одессу, где организовал доставку революционной литературы в Россию через Балканы и Турцию. Поддерживал связи с редакцией журнала «Вперед»); Г. А. Попко (во второй половине 1874 г. входил в одесский кружок «башенцев» лавринстского направления. В Одессе в начале 1875 г. сблизился с Е. О. Заславским и стал одним из помощников по пропаганде, организовал переправку нелегальных заграничных изданий через Кишинев); В. Ф. Розенблат (контрабандист, не принадлежал к определенным революционным организациям, при его содействии в 1873-1874 гг. переправлялись в Россию через прусскую границу запрещенные издания); А. М. Эпштейн (в 1870-х гг. в Вильно вела контрабандную переправу литературы и людей через русскую границу и являлась посредницей в нелегальной переписке между эмигрантами и революционерами, находившимися в России) и др.
Для доставки печатных изданий из-за границы в империю использовались самые разнообразные способы и ухищрения. Транспортировка нелегальной литературы в Россию осуществлялась как через таможенные учреждения, так и помимо их на сухопутных, речных, озерных, а также морских участках границы империи. Одним из наиболее распространенных видов транспортировки нелегальной литературы стал контрабандный способ ее доставки. Например, в ноябре 1873 г. «бакунисты» М. П. Сажин, Ф. Н. Лермонтов, при помощи контрабандиста М. В. Эдельштей- на, организовали транспорт нелегальной литературы в Россию из прусского города Шервинда[12]. В 1873 году М. П. Сажин в Цюрихе обустроил типографию и печатал отдельные книги М. А. Бакунина «Государство и анархия», «Историческое развитие Интернационала». Окончив их издание, он направился на русскую границу, где вполне удачно организовал переправу большей части книг в Санкт-Петербург. После этого в Лондоне им была напечатана третья книга — «Анархия по Прудону», которая также нелегально была доставлена в Россию. Среди контрабандистов М. П. Сажин был известен под фамилией «Будо».
С целью скрытной доставки литературы из-за границы журнал «Община» печатался на тонкой бумаге, его объем составлял 24-56 страниц. По воспоминаниям М. К. Элпидина, к концу 1874 г. издания «Вперед!» доставлялись в Россию через пограничных контрабандистов тюками по 20 и 40 кг. Активную помощь в организации доставки «Вперед!» в Россию оказывал студент из Цюриха Н. Г. Кулябко-Корецкий. Прибыв в августе 1875 г. в Кишинев, он в Яссах при посредничестве Н. П. Зубкова и Н. К. Судзилов- ского наладил контрабандный путь литературы в пределах Румынии. В своих мемуарах «Из давних лет. Воспоминания лавринис- та» Н. Г. Кулябко-Корецкий так описывает налаживание этого маршрута: «Я съездил на русскую границу, где в пограничном румынском селении на берегу Прута нашел крестьянина-молда- ванина, который обязался за приличное вознаграждение получить груз в Яссах, перевезти его к себе в деревню километров за 30-35 от Ясс, переправить этот груз через Прут в деревню, расположенную на противоположном берегу в пределах России, и сдать знакомому ему молдаванину, с которым мне предстояло условиться особо»[13]. Этот молдаванин-контрабандист доставил в Кишинев на квартиру Н. Кулябко-Корецкого три ящика литературы. Полученный груз он, переупаковав и распределив его на три партии в виде багажа с домашними вещами, лично отвез в Одессу, другой — в Киев, сдав их местным кружкам, а третью партию большой скоростью направил в Санкт-Петербург на заранее условленный адрес. Непосредственно в России издания «Вперед!» распространялись революционными кружками. Вместе с тем в это же время устройство контрабандной перевозки через Румынию женевских революционных изданий осуществлял один из руководителей кружка «Всероссийская социально-революционной организация» Г. Ф. Зданович.
В последующем Фонд вольной русской прессы взял на себя обязательства издавать и переправлять в Россию литературу всех оппозиционных направлений для «удовлетворения ощущаемой в настоящую минуту в России потребности в свободном печатном слове». Значительная часть изданий рассылалась по почте из разных европейских городов. Но не только почтой в Российскую империю доставлялась антиправительственная литература. Например, в 1875 году был зафиксирован факт, что «заграничные пропагандисты открыто направляют в Волочискую таможню, в виде товара, тюки с революционными сочинениями»[14], а в 1896 году Фонд вольной русской прессы, совместно с Союзом русских социалистов-революционеров, переправил через границу 500 экз. «Летучих листков». В России основная часть изданий попадала в города Санкт-Петербург, Москву и южные населенные пункты, а отдельные экземпляры доходили практически до Сибири.
В первые годы деятельности группы «Освобождение труда» транспортировкой ее изданий в Россию занимался Л. Г. Дейч. В декабре 1883 г. В. И. Бородаевская доставила в Россию несколько экземпляров изданий группы, это был один из первых транспортов нелегальной литературы. В нем были «Манифест Коммунистической партии», «Наемный труд и капитал», «Социализм и политическая борьба» и извещение «Об издании «Библиотеки современного социализма». Однако после ареста в 1884 году Л. Г. Дейча с транспортом нелегальной литературы «порвалась главная связь с Россией. Группа «Освобождение труда» была как бы изолирована от России и поневоле должна была обратить все свои усилия на пропаганду среди проживавшей за границей русской молодежи, в рядах которой и стала вербовать себе сторонников, которые по возвращении в Россию могли бы выступать там же в роли самостоятельных пропагандистов и агитаторов»[15]. Более регулярные связи между группой «Освобождение труда» и Россией были установлены только в 1885 году — с «Партией русских социал-демократов», которой руководил Д. Н. Благоев[16].
В середине 1890-х гг. транспортом литературы группы «Освобождение труда» заведовал В. А. Бухгольц. Значительные транспорты литературы доставили в Россию С. Гринфест и С. Г. Рай- чин. Но после провала С. Г. Райчина, арестованного 12 апреля 1892 г. в Варшаве[17], связи группы «Освобождение труда» с Россией в течение более двух лет носили нерегулярный характер.
Изданные группой «Освобождение труда» брошюры, как правило, печатались на тонкой бумаге, а часть тиража — на папиросной. Обложки брошюр печатались на более плотной бумаге различных цветов. Размер большинства изданий был небольшой: от 20х13 см (второе издание «Манифеста», 1900) до 15x10,5 см («Доклад русских социал-демократов», 1896, «Десятилетие Морозовской стачки», 1897, «Задачи русских социал-демократов», 1898, и др.). Небольшой размер брошюр облегчал нелегальную доставку их в Россию и дальнейшее распространение изданий группы среди революционеров и рабочих.
В 1890-х гг. группой «Освобождение труда» были установлены связи с киевским социал-демократическим кружком Э. А. Абрамовича. В Киев издания группы поступили через Вильно, Варшаву, Галицию, Одессу и другие южные города. Часть транспорта нелегальной литературы для Киева шла через станцию Гусятин в Галиции, где жили родные В. М. Маковского, затем от контрабандистов литературу забирали и переправляли на лошадях в Каменец-Подольск к брату В. М. Маковского, который отправлял груз посылкой в Киев по железной дороге. Большую помощь в транспортировке изданий оказывали члены радикальной партии Галиции, издававшие во Львове на украинском языке журнал «Народ» под редакцией И. Я. Франко, М. Павлика, Б. Вислоуха. Группа «Освобождение труда» была связана с редакторами издания, при помощи которых переправляла в Россию через галицийскую границу свою литературу для революционных кружков[18]. В марте 1893 г. полицией был захвачен транспорт нелегальной литературы, отправленный О. Франко через контрабандистов. Обычно ящики перевозили около местечка Радзивиллово, а потом на станции Ровно сдавали в транспортную контору «Надежда», которая отправляла их в Варшаву и Харьков.
В 1896 году В. А. Бухгольц в письме к С. И. Блюменфель- ду предложил новый способ доставки литературы. Суть этого новшества заключалась в том, что через швейцарский книжный магазин литература пересылалась лейпцигскому представителю книжного магазина «Vorwarts», который был в ведении Германской социал-демократической партии. Благодаря этому посылки миновали таможенные учреждения, и немецкие власти не могли сообщить о них русским представителям. От Берлина до русской границы книги шли, как правило, в посылках, а через границу переправлялись нелегально, с помощью контрабандистов. Доставка литературы через контрабандистов стоила довольно дорого. Например, в 1903 году за перенос груза контрабандисты брали в среднем 25 руб. за пуд.
Доставкой изданий группы «Освобождение труда» занимался целый ряд лиц. Среди них В. А. Бухгольц, Н. Э. Бауман, В. Д. Бонч-Бруевич, В. К. Курнатовский, А. В. Луначарский, Б. А. Гинзбург (Д. Кольцов), И. П. Гольденберг и др., которые являлись агентами издательства. В их задачу входило транспортировка изданий и их распространение в России, сбор денежных средств, пропаганда книг, издаваемых группой «Освобождение труда», сотрудничество в изданиях группы.
В 1902 году издания социал-демократического журнала «Жизнь» (Париж) в Россию доставлялись образованной с этой целью транспортной группой. Во главе ее стоял Я. Я. Весман (член латышской социал-демократической партии), также в нее входили В. Д. Бонч-Бруевич и Д. А. Хилков. Транспортной группой было впервые предложено осуществлять распространение изданий в империю через организацию сектантов, проживавших за границей, в частности в Румынии и Болгарии. Кроме того, было принято решение использовать транспортные маршруты латышской социал-демократической партии, а также наладить транспорт морским путем, создав организацию среди русских и латышских матросов, находившихся в портах Болгарии, Германии, Швеции, Норвегии и особенно Англии. Для этого был организован ряд складов в различных пунктах Европы, таким образом приблизив литературу к местам ее непосредственного направления в Россию. Склады литературы были образованы в Лондоне, Париже, Берлине, Вене, Будапеште, впоследствии в Стокгольме и Христиании, а также в Женеве, Цюрихе, Берне, Лозанне.
Транспортный маршрут доставки литературы из Румынии проходил в районе Констанца, по Дунаю. Прием литературы со стороны России осуществлял И. И. Сергеев. Первый транспорт нелегальных изданий весом в 48 пудов был благополучно доставлен через сектантов в российские центральные склады и полностью распространен. Этот маршрут действовал до провала И. И. Сергеева, после чего с речного участка границы транспортный канал был перенесен на морские пути[19].
В партии социалистов-революционеров организацией транспортировки изданий в Россию занимался М. А. Розенбаум — редактор газеты «Русский рабочий». В 1897 году он наладил перевозку литературы в специально подготовленных для этой цели чемоданах. Также из-за границы литература переправлялась через контрабандистов, тюками по 3-4 пуда, на австрийской границе около г. Лемберга (Львов) им были устроены маршруты для ее транспортировки[20]. Вот что докладывал в Департамент полиции о доставке нелегальной литературы из-за границы в июне 1902 г. Е. Ф. Азеф: «Завтра Беккер едет с товаром через Александрово. Под товаром я подразумеваю литературу в чемоданах. Госпожа Беккер провезла «Революционную Россию» № 6 в количестве 600-700 экз. Вообще меня положительно удивляет, что такая масса литературы проходит через Александрово в чемоданах. Вот теперь в июле начнется разъезд студентов и положительно всякий будет везти. Отсутствие провалов (за малым исключением) делает всякого смелым, и он везет. То же Галицейским путем. Литература идет из Берна пакетами в 5 фунтов в Вену в редакцию «Arbeiter Zeitung». Отсюда она отправляется в Лемберг. Там заведует делом М. Кривинюк. Контрабандисты доставляют литературу в Каменец-Подольск одному специально поселившемуся там со- циалисту-революционеру, торгующему для вида маслом. Литература отправляется им в Киев и Саратов в коробках для масла. Этим путем доставляется очень много литературы — десятками пудов. Масса прошло литературы аграрно-социалистической лиги и социалистов-революционеров». Партией эсеров также активно использовался маршрут транспортировки литературы через Румынию. Вот что докладывал в Департамент полиции МВД Российской империи заведующий Берлинской агентурой А. М Гартинг. Через Румынию в 1902 году «систематически следовали из Лондона, Штудгарта и Швейцарии транспорты русской нелегальной литературы, водворяемые затем без особых затруднений революционерами в пределы Бессарабской и Подольской губерний. Причем в последнее время, с прибытием в Румынию известного Департаменту полиции М. А. Розенбаума не только увеличились количество и размеры транспортов, но и явилось у революционеров предложение водворить в пределы России через румынскую территорию типографский станок с принадлежностями»[21].
Кроме того, в сентябре 1904 г. Е. Ф. Азеф сообщал, что партии социалистов-революционеров удалось наладить транспортировку литературы в Санкт-Петербург на английских пароходах.
Огромное значение пропаганде идей марксизма придавал В. И. Ленин. Он не только наметил и обосновал идейную позицию «Искры», но одновременно всесторонне продумал и в дальнейшем осуществил план нелегальной доставки и распространения в России «Искры» и ее изданий. До весны 1901 г. редакция «Искры» не предпринимала определенных действий к постановке своих собственных маршрутов по транспортировке партийных изданий. Эта позиция объяснялась тем, что ЦК Бунда и группа «Южный рабочий» к августу 1900 г. гарантировали доставку газеты в Россию своими действующими каналами. Однако ЦК Бунда неожиданно для редакции «Искры» уведомил, что от данных ранее гарантий отказывается. Попытки установить связи с группой «Южный рабочий» также оказались безрезультатными. Таким образом, перед редакцией газеты «Искра» возникла серьезная проблема доставки ее изданий в Россию[22].
Первоначально В. И. Ленин и Ю. О. Мартов непосредственно руководили организационной деятельностью по распространению газеты в России через партийных агентов. В апреле 1903 г. в Женеве была создана типография РСДРП — как типография «Искры». После II съезда РСДРП она находилась в ведении ЦК РСДРП, работала под руководством Заграничного отдела, печатала «Искру» и другую партийную литературу. До середины сентября 1903 г. ею заведовал И. С. Блюменфельд, затем до конца года М. М. Литвинов, в 1904 году И. С. Виленский. Также в Женеве работала экспедиция РСДРП под непосредственным руководством заграничных представителей ЦК РСДРП В. И. Ленина и Ф. В. Ленгника. В ее задачи входило обеспечение распространения Центрального органа и других социал-демократических изданий за границей и снабжение ими России, ведение расчетов за литературу, получение и рассылка корреспонденции Заграничного отдела ЦК. Экспедиция имела свой склад литературы. Ее заведующими с сентября и до конца 1903 г. был М. М. Литвинов, затем до начала февраля 1904 г. И. Л. Лейбович, которого сменили В. Д. Бонч-Бруевич[23], И. С. Виленский, а с 23 сентября 1904 г. заграничный представитель ЦК В. А. Носков. В последующем уполномоченным ЦК РСДРП по транспорту литературы стал О. А. Пятницкий (И. О. Таршис). Кроме того, за границей были образованы группы содействия РСДРП.
Рис. 1. Основные маршруты транспортировки изданий «Искры» в Российскую империю
В Россию «Искра» переправлялась несколькими маршрутами. Основными из них были: через скандинавские страны — в Архангельск, через Пруссию (г. Кёнигсберг) — в Каунас, через Австрию (г. Львов) — в Киев, через Румынию, Болгарию — в Одессу, через Египет (г. Александрия) — в Херсон. В Закавказье «Искра» доставлялась на лошадях через Персию — в Баку, а также морем из Марселя (Франция) — в Ба- тум, а из Вены (Австрия) — в Тебриз (Тавриз), далее — в Баку. Основные маршруты транспортировки изданий «Искры» в империю отображены на рис. 1.
В 1901 году искровцами был разработан план транспортировки «Искры» по маршруту Марсель — Александрия— Одесса. М. М. Литвинову после тщательной и длительной подготовки операции удалось прийти к соглашению с двумя французскими пароходными компаниями: «Пакэ э К°» и «Мессажери Меритим». П. Г. Смидович был главным связным между М. М. Литвиновым и французскими моряками. Ими была создана целая сеть агентов, через которых передавали «Искру» и литературу для отправки ее в Батум и другие порты Черного моря. Г. П. Смидович в основном пользовался пароходами компании «Paguet et С°», так как они совершали регулярные рейсы в Россию. Он установил связи с метрдотелями и буфетчиками шести кораблей: «Bithinie», «Anatolie», «Mingrelie», «Circass- ie», «Ortegal» и «Bagdad». Каждый из пароходов в один рейс брал от одного до трех пудов литературы. «Искра» и другие нелегальные издания спрессовывались и завертывались в бумагу пакетами, каждый весом от двух до пяти килограммов. Вместе с литературой выдавались один или два каучуковых мешка, вмещавших от одного до трех пудов литературы. Перед приходом в Батум перевозчики изымали из тайников пакеты и складывали их в каучуковые мешки, которые в назначенное время опускались за борт. По установленному сигналу представитель Бакинской транспортной группы подходил к пароходу на лодке и буксировал груз в назначенный пункт, затем литература доставлялась на склад[24]. Как вспоминала Н. К. Крупская, «большинство литературы выброшено было в море (литература заворачивалась в брезент и выбрасывалась в море на условленном месте в море, наши ее выуживали). Михаил Иванович Калинин, работавший тогда на заводе в Питере и входивший в организацию, через Гущу (Е. Д. Стасову) передал адрес в Тулон какому-то матросу. Возили литературу через Александрию, налаживали транспорт через Персию. Затем был налажен транспорт через Каменец-Подольск, через Львов. Ели все эти транспорты уймищу денег, энергии, работа в них была сопряжена с большим риском»[25].
Наряду с крупными транспортами литературы в Россию доставлялись и мелкие партии «Искры». Они направлялись поч- той[26], в чемоданах с двойным дном, в переплетах книг, литературу вклеивали в каблуки ботинок, зашивали в жилеты (так называемые «панцири»). При пересечении границы у женщин были оборудованы особые карманы в нижних юбках, кроме того, они ловко пользовались лифами и корсетами, закладывая в них брошюры. Женщины в этом случае могли брать с собой 300-400 экземпляров «Искры». Мужчины устраивали себе панцири на спине и груди, сшивая нечто вроде жилета, куда вкладывали 200-300 экз. «Искры» и тонкие брошюры, а также обертывали литературой ноги[27]. Значительное количество газет отправлялось легальным путем по почте. Почтой эти издания направлялись в Санкт-Петербург, Москву и другие города лицам, адреса которых присылались организациями и агентами «Искры», в том числе и высокопоставленным персонам. Склеенные номера «Искры», а позже газеты «Вперед» и других большевистских газет, напечатанные на специальной тонкой бумаге, заделывались в переплеты детских книг или альбомов, которые высылались в Россию по конкретным адресам. Получив такую книгу, оставалось снять с нее переплет, размочить газеты в теплой воде, отделить лист от листа, просушить, а затем читать. Газету «Вперед» также пересылали бандеролями, для этого сама газета вкладывалась внутрь какой-нибудь легальной иностранной газеты[28]. Почтой в Россию доставлялись не только издания «Искры», но и макеты набора для подпольных типографий. Следует подчеркнуть, что при внедрении заграничных изданий также активно использовался подкуп должностных лиц, в том числе служащих Таможенного ведомства и нижних чинов Пограничной стражи.
Первое время, пока не было постоянных транспортных маршрутов, доставка литературы производилась главным образом «чемоданным путем». «Чемоданный путь» пересылки нелегальных изданий из-за границы в Россию состоял в отправке революционных изданий, заделанных в специально приготовленных чемоданах с двойными стенками. Открытие этого способа приписывал себе М. А. Розенбаум. Однако это заявление не вполне соответствовало действительности. Судя по некоторым данным, к этому способу прибегали уже в 1870-х годах. Скорее всего, М. А. Розенбаум в начале 1890-х годов только восстановил этот старый способ перевозки и, введя некоторые технические усовершенствования, поставил его на более широкую основу. В 1890-х годах «чемоданы» активно использовали все социал-демократические организации, особенно «Союз русских социал-демократов», для которого «чемоданы» были главным путем доставки нелегальных изданий в Россию. С момента издания первого номера «Искры» (декабрь 1900 г.) и по февраль 1902 г. в Россию было отправлено около 60 таких чемоданов. Так, в декабре 1900 г. Н. Э. Бауман и И. С. Блюмфельд доставили из-за границы первый транспорт изданий «Искры» в Россию (главным образом № 1 «Искры»), а в январе 1901 года тонко спрессованные пачки с первым номером «Искры» в чемодане с двойным дном были доставлены в Москву. Вместе с тем «чемоданный» способ имел один серьезный недостаток: направляемая таким способом литература шла в Россию в незначительном количестве. В среднем «чемоданным способом» через границу Российской империи транспортировалось до 5 чемоданов в месяц, в каждый из которых вкладывалось от 100 до 150 номеров «Искры». В «искровской» организации отправкой «чемоданов» занималась берлинская группа содействия, которую возглавил М. Г. Вечеслов; с весны 1901 г. в эту группу после окончания ссылки вошел Ф. И. Гурвич-Дан. Непосредственно под их руководством в течение 1901 и в начале 1902 года велась вся работа по отправке чемоданов в Российскую империю через европейскую границу. В это время роль «чемоданщиков» выполняли Н. Э. Бауман, К. И. Захарова, С. В. Андропов, В. П. Ногин, И. Г. Леман, И. С. Блюмфельд и др.
Следует отметить, что этот способ транспортировки заграничных изданий был раскрыт сотрудниками Департамента полиции. Так, в циркулярном указании № 2799 от 18 августа 1901 г. начальникам жандармских пограничных пунктов сообщалось, что «образовавшаяся в Женеве революционно-социалистическая группа «Свобода», для водворения своих печатных изданий в пределы империи, заказала чемоданы приблизительно одинакового типа следующих размеров: в длину — 60 сантиметров, в ширину — 36, а вышину — 25, причем таковые все обиты серой весьма плотной парусиной, снабженной по углам кожаными треугольниками; ремешки и ручки тоже кожаные желтого цвета, убраны гвоздями со стальными шляпками, запираются обыкновенными внутренними стальными замками. Прокламации и другие публикации будут вдавливаться в самый остов чемоданов». В другом циркулярном указании № 5787 от 15 июня 1903 г. объявлялось для руководства, что «по полученным из агентурного источника указаниям, проживающие за границей революционеры, для нелегальной перевозки в Россию революционной литературы, ввели в употребление новый способ отделки сундуков и чемоданов, заключающийся в обкладывании внутренности их революционными изданиями на тонкой бумаге, причем толщина слоя нелегальных изданий не превышает пальца. Предпочтительно пользуются чемоданами, верхняя часть которых складывается гармоникой, так как крышка их окружена рамой, довольно толстой, большей частью деревянной. Расстояние между сторонами наполняется революционными изданиями так, что толстый слой помещается в середине, а приближаясь к стенкам рамы, слой идет тоньше. Поверх изданий наклеивается картон, углы которого вырезаны, так что он вполне приближается к раме, а сверх картона наклеивается крахмалом новая или старая подкладка. В крышке обыкновенного размера чемодана с гармоникой накладывают около 300 номеров «Искры» на тонкой бумаге. Подобная крышка имеет около У пальца толщины и гнется легко, так что даже опытному глазу трудно заметить, подклеена ли литература в чемодан или нет, и, для обнаружения таковой, нужно или разрезать стенки, или прокалывать их во многих местах.
Независимо от этого имеются указания, что нелегальная литература привозится в Россию также в шкафах-ледниках, служащих для домашнего употребления, причем нелегальные издания помещаются обыкновенно в толстых стенках упомянутых шкафов, для чего отдирают внутреннюю цинковую обшивку, выбрасывают торф, вложенный в такие аппараты для уменьшения проникновения во внутрь тепла, и заполняют пустое пространство нелегальными изданиями»[29]. Сообщая об изложенном, Департамент полиции МВД Российской империи требовал установить наблюдение за провозом через границу чемоданов с вышеописанными приметами. В случае обнаружения подобных признаков, просил обратить особое внимание таможенных чинов на устройства дна, стенок и крышки чемоданов.
Однако и это препятствие на пути следования нелегальной литературы было устранено. Так, в период работы в Женевской группе РСДРП (б) В. М. Бонч-Бруевич (Величкина) обратилась к одному из швейцарских переплетчиков с поручением изобрести клеевой состав, который мог бы склеивать тончайшую отпечатанную бумагу, а при ее размачивании легко мог бы отделяться лист от листа. В результате проведения множества экспериментов добились того, что склеенную литературу, отпечатанную на тонкой библейской бумаге (на которой в Англии печатали Евангелия), можно было осторожно размочить в тазу теплой воды, свободно отделить лист от листа, просушить и читать как обыкновенную газету. Этот способ дал большое преимущество при отправке, так как при склейке изданий достигался наименьший объем. И, самое главное, все склеенное употреблялось как картон для переплетов, паспарту, для наклейки картин, для страниц альбомов, как дно и стенки чемоданов, несессеров, подставок для ручных зеркалец, как масса для изготовления футляров, картонок для дамских шляп и всевозможных предметов.
Чемоданы с двойным дном, «потерпевшим в одно время полное фиаско, так как жандармские чины научились их простукивать, вновь пошли в ход, благодаря изобретательности переплетчика, который подрядил кустаря, изготавливающего чемоданы, весь корпус которого был сделан из клеевого картонного состава»[30]. Следовательно, двойное дно в чемоданах полностью отсутствовало.
Таким образом, доставка изданий «чемоданным способом» определила организационные формы всей транспортной деятельности, в результате чего сложилось несколько звеньев, предназначенных обеспечить бесперебойную доставку и дальнейшее распространение литературы в России. В РСДРП была создана транспортная система, которая имела три основных звена. К первому звену следует отнести группы в Баку, Вильно, Киеве и Одессе, во главе которых стояли «держатели границ»: В. З. Кецхвели, С. О. Ежов-Цедербаум, И. Б. Басовский, К. И. Захарова. В этих городах «искровские» группы содержали основные склады, куда поступала доставляемая из-за границы литература. Оттуда она перевозилась или пересылалась по почте как в отдельные города, так и в промежуточные склады в Астрахани, Москве, Полтаве, которые составляли второе звено. Во главе этих складов стояли Л. М. Книпович, Н. Э. Бауман, Л. Н. Радченко, а с июля 1901 г.
А. И. Штессиль и П. Н. Лепешинский, они снабжали полученными изданиями «искровские» группы остальных городов, являясь третьим звеном[31]. С момента создания Русской организации «Искры» в Россию было переправлено около 131 пуда литературы.
Транспортная деятельность редакции «Искры» охватывала огромную территорию государства — от южной до северо-западной границы Российской империи. В 1902-1903 гг. по сравнению с 1901 годом широкое распространение получили морские пути: из шести, действовавших в это время, 4 были морскими. О масштабах и количестве поступающей в Россию нелегальной литературы следует судить по следующим данным. За период с апреля 1904 г. по март 1905 г. РСДРП издал в России, перевез из-за границы и развез по партийным комитетам 292 пуда 39 фунтов литературы, т. е. 25 пудов в месяц. При этом расходы на издание и транспортировку печатных изданий составили 74 400 руб. Непосредственная транспортировка изданий из-за границы обходилась в 1500 руб. за 30 пудов литературы. Тираж изданий составил 26 000 экз., основными произведениями из них были: «Извещение о II съезде РСДРП» — 80 000 экз., «Всеобщая стачка на юге» — 10 000 экз., «Самодержавие на скамье подсудимых» — 20 000 экз., «Ко всем гражданам России» — 20 000 экз., «К деревенской бедноте» — 10 000 экз., «Речь Л. Гольдмана» — 10000 экз., газета «Искра» № 53 (переиздана) — 5000 экз., № 55 — 5000, № 59, 60, 61, 62 — каждый выпуск по 5 тыс. экз., «Война с Японией» — 10000 экз., «Правда о войне» — 40000 экз., «Кто должен победить» — 20000 экз., «Ко всем рабочим и работницам» — 80000, «В бой за свободу» — 40 000 экз. и т. д., в том числе 9 наименований на армянском и 10 на грузинском языках[32].
В период с 1904 по 1912 гг. РСДРП (б) наиболее активно использовались следующие маршруты транспортировки партийной литературы: из Стокгольма через Або, Гельсингфорс в Выборг, в Райволу, Териоки и Куоккалу (руководитель Н. Е. Буренин); Одесский или южный морской путь (организатор М. Ф. Андреева)[33], а также на западных границах империи с Пруссией и Австрией (уполномоченный ЦК РСДРП по транспорту литературы И. О. Пятницкий).
В своих воспоминаниях «Записки большевика» И. О. Пятницкий так описывает этот период своей деятельности. Перед отъездом в Россию в 1905 году он передал все связи по транспортировке партийной литературы Я. А. Житомирскому. Как выяснилось в дальнейшем, Я. А. Житомирский был заграничным агентом Департамента полиции и в течение 1906-1907 гг. фактически парализовал транспортировку нелегальных изданий РСДРП (б) через прусскую границу. С целью доставки из-за границы газеты «Пролетарий» в 1908 году И. О. Пятницкий был вызван из России в Женеву. Он настоял на том, чтобы для транспортной работы в России выделили «более ответственного товарища с инициативой, который сам бы съездил на русскую сторону к границам, к тем контрабандистам, с которыми мы имели дело». С назначением С. И. Моисеева в России в Минске была создана приемная штаб-квартира. Из всех связей, которые были в распоряжении И. О. Пятницкого и С. И. Моисеева, они оставили две самые солидные: контрабандиста литовского крестьянина Осипа и сувалкского мещанина Натана. «Первый через своих людей забирал литературу в пакетах в Тильзите, в типографии Маудерота, и доставлял их в деревни близ железнодорожных станций Шавли и Радзивилишки бывшей Либаво-Роменской железной дороги. Оттуда литературу уже забирали члены русской транспортной группы. Осип брал недорого — 18-22 руб. с пуда, но зато он не брал меньше 4^ пудов (3 пакета по 1^ пуда) одновременно (в 1904 и 1905 гг. он транспортировал более 10 пакетов), но процедура доставки от Тильзита до русской деревни вдали от границы длилась очень долго. Несмотря на то, что Осип работал без провалов, эта граница была для членов транспортной группы менее ценна, ибо они, главным образом, транспортировали газету «Пролетарий», которая, хотя и неаккуратно выходила, но все же теряла значение от долгого лежания на границе.
Натан доставлял литературу очень быстро и довольствовался за один раз лишь одним пакетом в 1^ пуда. В транспортной группе называли этот транспорт «экспресс», ибо «в несколько дней он доставлял наши пакеты из Гольдапа (Пруссия), куда мы ему их доставляли, до Гродно (недалеко от города). За такой транспорт мы не скупились платить и по 35-40 руб. с пуда. Сам Натан, с которым я изредка видался, производил впечатление полуидей- ного человека, полуконтрабандиста. С нами он работал честно и сильно нам тогда помогал. Несмотря на то, что для отправки людей через границу в Россию и обратно у нас была хорошая граница Щучин — Граево, мы через Натана отправляли людей из-за границы и из России, так как Гродно и Августово, через которые приходилось проезжать, были оживленными пунктами, через которые наша публика проезжала незаметно».
Оба этих маршрута через границы работали с небольшим техническим аппаратом. «Для «экспресс»-транспорта, который, главным образом, и работал тогда, был посажен в Гродно один товарищ (К. Я. Лебит — жена П. Лебита, он сам тоже работал в Гродно по транспорту несколько месяцев в 1910 году). Как организация, так и связи, остались без изменения до 1913 го- да[34], хотя в России уже выходила легальная ежедневная газета «Правда»[35].
Этот транспортный маршрут работал без перебоев до середины 1910 года. С. И. Моисеев не был арестован в Москве летом 1910 г., однако вся транспортная организация была сохранена и арестом С. И. Моисеева не была затронута. Решением Русского Бюро ЦК РСДРП (б) вместо арестованного С. И. Моисеева был назначен М. И. Брядянский, которому в 1910 году И. О. Пятницким были переданы все связи по транспортировке нелегальных изданий в Россию. Но и М. И. Брядянский также был секретным агентом Московского охранного отделения (с апреля 1909 по май 1912 г. известен под кличкой «Вяткин» и «Крапоткин»), а в мае 1912 г. он был передан в ведение Заграничной агентуры Департамента полиции. Помощником М. И. Брядянского стал В. Н. Залеж- ский, который и вел практически всю работу по транспортировке партийных изданий. Местопребыванием М. И. Брядянского был избран Двинск, а В. Н. Залежского — Гомель и Новозыбовка. Результатом деятельности М. И. Брядянского стало то, что «громадные средства, затраченные партией на доставку нелегальной литературы в Россию, пропали даром, так как она или гнила на границе, или же доставлялась в Петербургское и Московское охранные отделения, и лишь самая незначительная часть рассылалась по местам, причем адреса получателей служили путеводной нитью для раскрытия местных организаций»[36].
Кроме основного маршрута через Лейпциг, откуда литература шла на Минск, существовали и другие маршруты. Так, Г. К. Орджоникидзе организовал отправку литературы транзитом через Россию на Персию (в Энзели), а уже оттуда обратно в Россию Каспийским морем на пароходе до Баку. Также в начале 1909 г. через бельгийские порты Антверпен и Гент литература переправлялась на Финляндию и Санкт-Петербург. Этот транспортный маршрут контролировал И. Ф. Попов[37].
Кроме посылки больших партий нелегальных изданий весьма эффективным был и другой метод — почтовая рассылка газет по «верным адресам». В целях конспирации почтовая отправка была рассредоточена по нескольким городам семи стран Европы: Франции, Швейцарии, Бельгии, Швеции, Дании, Англии, Австро-Венгрии и Германии. Отправка нелегальных изданий в почтовых конвертах и бандеролях была возложена на Н. К. Крупскую. Ее помощниками-экспедиторами в Швейцарии были В. А. Карпинский, С. Н. Равич, Г. Л. Шкловский. Из Дании (Копенгагин) транспортировку газет «Пролетарий», «Социал-демократ», а затем «Рабочей газеты» осуществлял М. В. Кобецкий. По неполным данным, только с конца октября 1908 г. по ноябрь 1909 г. газета «Пролетарий» была направлена в 80 российских населенных пунктов по 117 адресам[38]. Издавшаяся в Париже с 30 октября (12 ноября) 1910 г. по 30 июля (12 августа) 1912 г. «Рабочая газета» тиражом 6 тыс. экз., кроме других маршрутов доставки, также рассылалась почтой[39].
Транспортировку изданий других оппозиционных движений осуществлял на участке Волынской бригады австрийский подданный Лейба-Лабиш Хараш. Он вел профессиональную контрабандную деятельность, в 1907-1908 гг. принимал активное участие в организации тайной эмиграции, содержал корчму в 12 верстах от м. Броды, служившей притоном контрабандистов и складом контрабанды. В районе м. Броды им было предпринято масштабное водворение в пределы России промышленных товаров, оружия и революционной литературы. В 1912-1913 гг. Л. Хараш, проживая в с. Клектове (Галиция), продолжал доставлять в Россию антиправительственные издания. Л. Хараш был известен русской революционной эмиграции в Париже, как пере- правщик нелегальных эмигрантов и запрещенной литературы[40].
В основном транспортировка нелегальных изданий в империю заграничными российскими центрами завершилась к июлю 1914 г., тем не менее РСДРП (б) даже в условиях военного времени совершала доставку партийной литературы через границу с Финляндией.
Таким образом, на территории Западной Европы в конце XIX — начале XX столетия сформировалось русское оппозиционное движение, которое широкомасштабно осуществляло издание антиправительственной, революционной и националистической литературы. Так, по сведениям «Сводного каталога русской нелегальной и запрещенной печати XIX века», только периодических изданий во второй половине XIX века за границей издавалось более 60, причем этот перечень далеко не полный[41]. Одним из главных направлений деятельности этих партийных центров являлось распространение их идеологических взглядов в России. В процессе доставки нелегальной литературы из-за границы были разработаны определенные маршруты, а также формы и способы ее транспортировки, для чего были образованы специальные структуры, профессионально занимавшиеся этой деятельностью. Как свидетельствуют исторические факты и документы, заграничные политические центры, для внедрения революционной литературы в Российскую империю, активно использовали приграничных контрабандистов, служащих железнодорожного и морского транспорта и почты, оплачивая их незаконную деятельность. Издательская деятельность оппозиционных политических партий постоянно требовала значительных организационных, финансовых средств и кадровых усилий. С одной стороны, эти политические партии стремились с минимальными для себя затратами осуществить доставку нелегальной литературы через границу, тем самым усиливая свои позиции в России. С другой стороны, правительственные силовые структуры, пресекая потоки доставки нелегальных изданий как на границе, так и в пределах самой империи, наносили им значительный финансовый и кадровый ущерб, принуждая оппозицию к прекращению своей деятельности. Следовательно, в этот период граница Российской империи стала ареной ожесточенного противостояния заграничных революционных центров и правительственных силовых ведомств, отстаивающих безопасность государства. Кроме Отдельного корпуса жандармов, выполнявшего в России роль военно-политической полиции, непосредственным пресечением нелегальной литературы и полиграфического оборудования, следующих через государственную границу, с 1850-х годов стали осуществлять Таможенное ведомство, а затем и Пограничная стража.
Одной из первых предпринятых в этом направлении мер явилось утверждение 4 января 1853 г. «Инструкции пограничным таможням Царства Польского»[42]. В инструкции определялось: пограничным таможням при осмотре пассажиров — книги и другие предметы, подлежащие рассмотрению цензурой отсылать в Варшавскую складочную таможню для передачи их в Варшавский цензурный комитет. Если при осмотре путешественников «окажутся у них писаные тетради, путевые записки или запечатанные письма, то таковые должны быть отбираемы». Такие бумаги и письма должны были быть представлены таможенными учреждениями в Канцелярию наместника. Также предписывалось от каждого лица, прибывающего из-за границы, брать на таможне подписку в том, что он и следующая с ним прислуга не имеют при себе никаких писем, книг и т. п. Для этого пограничные таможни снабжались от Таможенного отделения, учрежденного при Канцелярии наместника, печатными экземплярами бланков подписки на русском, польском, немецком и французском языках. Эти правила не распространялись на дипломатических лиц, а также и на сановников первых трех классов.
Принятых мер было явно недостаточно. Исходя из того, что в пределы империи постоянно проникали «возмутительные сочинения, печатаемые на русском языке за границей», министр внутренних дел П. А. Валуев 16 апреля 1862 г. обратился отношением в Министерство финансов. Он просил уведомить его, «не будет ли признано возможным, в видах пресечения сего промысла, сделать распоряжение по Таможенному ведомству о принятии необходимых мер к недопущению в пределы империи никаких русских книг, без одобрения цензуры»[43]. Департаментом внешней торговли такие меры были приняты в апреле 1862 г. Таможенным учреждениям Российской империи и Царства Польского предписывалось «ежемесячно доставлять сведения о том, сколько и кому именно привезено из-за границы типографских прессов, станков, шрифтов, словолитных приборов и других принадлежностей для передачи этих сведений в Департамент полиции МВД»[44].
С начала 1870-х годов российская политическая полиция начала осуществлять систематические мероприятия на границах империи с целью предупреждения и пресечения государственных преступлений. Для этого в структуре Отдельного корпуса жандармов были созданы специальные оперативные подразделения — пограничные жандармские пункты. В мае 1871 г. Александр II повелел Отдельному корпусу жандармов немедленно принять самые жесткие меры по усилению надзора на границах империи и не допускать в ее пределы подрывных элементов из-за рубежа. Во исполнение этого указания, III Отделение передислоцировало значительную часть жандармских наблюдательных пунктов в причерноморские и юго-западные губернии. В портах Азовского, Балтийского и Черного морей были созданы жандармские наблюдательные посты с возложением на них обязанностей осуществления паспортного контроля на границе. Аналогичные пункты были организованы на железнодорожных пограничных станциях. Оперативный состав пограничных губернских жандармских управлений и охранных отделений был обязан постоянно вести контрразведывательную работу в пограничных местностях, в том числе по обнаружению, предупреждению и пресечению контрабанды оружия, взрывчатых веществ и нелегальной литературы.
Однако все эти законодательные и нормативно-правовые акты первоначально не касались непосредственной служебной деятельности Пограничной стражи. Задача по обеспечению государственной безопасности в политическом отношении Пограничной страже была определена циркулярным предписанием Департамента таможенных сборов № 130 от 5 октября 1874 г. Им определялось чинам Пограничной стражи и таможенным учреждениям «представлять в III отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии как все вообще книги, задержанные на границе в местах, не указанных для провоза товаров, так равно и открываемые таможнями при досмотре книги революционного содержания». При этом они должны были немедленно сообщать жандармским офицерам сведения относительно задержания лиц с революционными книгами и брошюрами или даже одних революционных изданий без проносителей. Департамент таможенных сборов, по распоряжению министра финансов, поручал начальникам таможенных округов это требование вменить в обязанность подведомственных им чинов Пограничной стражи. Страже предписывалось «уведомлять, при первой возможности, ближайших чинов Жандармского управления обо всех полученных Пограничной стражей сведениях относительно ожидаемого провоза или склада революционной контрабанды для совместных, в таких случаях, действий чинов обоих ведомств по задержанию контрабанды и злоумышленников»[45].
В 1870-1880-х гг. чинами Пограничной стражи в основном производились случайные задержания нелегальных изданий, да и они происходили не очень часто. Более крупные транспорты нелегальной литературы задерживались по предварительно полученным сведениям о месте прорыва контрабанды. Подобные сведения, по установившейся таксе, приобретались чинами Пограничной стражей за плату от 2 до 3 рублей от каждой задержанной ноши (как правило, вес одной ноши от 1 до 2 пудов). При этом получивший подобные сведения чин уплачивал деньги доносителю (агенту, «сведельщику») полностью вперед, в надежде на то, что при сдаче контрабанды на конфискацию в таможню задержателям будет выдано вознаграждение, с избытком покрывающее заплаченное за представленные сведения. Однако значительные выплаты по контрабанде происходили только в том случае, если там находился чай, сигареты, мануфактура и другой дорого оцениваемый товар. Чинам Пограничной стражи за задержание произведений печати выплачивалось: за книги и брошюры — 10 копеек, за газеты и прокламации — по 2 рубля с пуда. Таким образом, уплатив за сведение с пака (ноши) по три рубля, задержатель контрабанды, перехвативший газеты или журналы, как свидетельствовала практика пограничного надзора, оставался в убытке, тем более с учетом того, что по установившимся обычаям кроме платы за полученную информацию предусматривался определенный расход на угощение доносителю. В большинстве случаев доноситель, сообщавший сведения о готовящемся проносе контрабанды, был осведомлен о характере контрабандных товаров, поэтому при заключении условий на покупку таких сведений чины Пограничной стражи в первую очередь интересовались содержимым предназначенных к водворению нош. Узнав о том, что контрабанда состоит исключительно из несброшюрованных произведений печати, они очень неохотно приобретали такого рода сведения, а иногда совершенно отказывались от сделки, предоставляя задержание делу случая. Следствием этого обстоятельства являлось то, что политическая контрабанда обычно успешно прорывалась через границу и заграничные произведения печати революционного содержания широко распространялись среди населения империи.
Целенаправленное и активное пресечение политической контрабанды чинами Пограничной стражей на западной и южной границах империи началось в конце XIX — начале XX в. При этом немаловажное значение имело преобразование Пограничной стражи в Отдельный корпус пограничной стражи (ОКПС), а также разграничение прав и обязанностей между субъектами, осуществляющими политический контроль на государственной границе, установление взаимодействия с Департаментом полиции МВД. Например, на основании уведомления Департамента полиции № 2410 от 9 апреля 1894 г. о том, что в ближайшее время возможно ожидать прибытие «из-за границы в Россию, с преступными целями и намерениями, нескольких выдающихся эмигрантов-революционеров, а также усиленного водворения политической контрабанды», командир ОКПС приказал «командирам бригад лично и немедленно объехать свои бригады и передать необходимые распоряжения командирам отделов и отрядов». Документом предписывалось усилить всеми средствами наблюдение за границей, обратив особое внимание на то, чтобы политическая контрабанда не проникала из-за границы, а также чтобы никто тайно, ни под каким предлогом, не переходил в российские пределы. Контрабанду и тайно перешедших в Россию лиц предписывалось задерживать и препровождать, под конвоем, в таможенные учреждения, одновременно извещать чинов Корпуса жандармов обо всех задержанных, а также куда они препровождены. Командирам бригад запрещалось отлучаться из мест постоянной дислокации и рекомендовалось лично и разъездами, беспрестанно проверяя вверенные им части границы, держать под наблюдением всю пограничную полосу как в российских пределах, так и по возможности в ближайшем районе иностранных государств. Этим циркуляром офицерскому составу предлагалось постоянно внушать нижним чинам, чтобы «они исполняли свои обязанности по присяге и долгу службы и неослабно проверять знание ими своих служебных обязанностей по охране границы во всех отношениях и конвоировании задержанных лиц». Обо всех лицах, задержанных и «сданных в таможенные учреждения или чинам Корпуса жандармов или полиции, обязательно требовать от них квитанцию и докладывать об этом командиру Корпуса»[46].
В дополнение к секретному циркуляру № 101 от 12 апреля 1894 г. командир ОКПС определил, что в целях скорого и безотлагательного поощрения нижних чинов, задержавших проносителей или лиц, тайно переходящих границу, водворяющих в Россию контрабанду для преступных целей, «разрешалось выдавать от 50 коп. до 1 руб. наградных». Эти деньги могли выдаваться нижним чинам после того, как командир бригады ОКПС удостоверился в важности задержанного лица, с последующим объявлением об этом поощрении в приказе по бригаде. В случае отсутствия для этого установленных кредитов и денег разрешалось выдавать наградные из имеющихся наличных сумм текущего довольствия или различных экономических сумм, однако с тем условием, что они должны быть пополнены из тех сумм, которые причисляются по закону за задержания водворителей контрабанды. В целях повышения качества службы, а также в дополнение предыдущих распоряжений, рекомендовалось в охране границы активно использовать служебных собак. Предлагалось сократить, где только возможно, излишние наряды и расходы нижних чинов, усилив тем самым линию надзора. Ввиду «слабой численности нижних чинов во многих бригадах в числе основных мероприятий было рекомендовано вместо выставления в ночное время на границе часовых, их заменить ночными секретами». При этом уточнялось, что «при задержании злоумышленников или лиц, которых полиция и жандармы признают за особо вредных, в этом случае командир ОКПС будет испрашивать особые награды»[47].
В ряде циркуляров, направленных в войска в апреле 1895 г., указывалось, что, по полученным управлением ОКПС сведениям, «проживавшие за границей революционеры были озабоченны изысканием более надежных способов к водворению в империю транспортов революционных изданий». Они стараются, чтобы каждая операция по перевозке производилась при употреблении новых мер предосторожности, выборе удобного момента и при этом при постоянной перемене места водворения транспортов. Также отмечалось, что они «надеются поставить перевозочные пути на прочные основания до июня сего года и затем приступить к усиленному водворению своих изданий в империю»[48]. Также сообщалось, что преступные издания они намерены ввозить тюками, а затем рассылать отдельные экземпляры брошюр через своих сообщников по почте внутри Российской империи. При этом указывалось, что в числе главных путей, по которым намечена доставка политической контрабанды, намечены российские Балтийские порты и Финляндская таможенная линия. Исходя из этого, командирам бригад, в распоряжении которых состояли суда крейсерской флотилии, предписывалось «на основании изложенного дать надлежащие наставления командирам этих судов»[49].
Деятельность чинов ОКПС в 1895-1899 гг. по задержанию политической контрабанды представлена в таблице 1[50].
|
Таблица 1. Общее количество задержанной нелегальной литературы в ОКПС в 1895-1899 гг.
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
Граница с Пруссией |
|
|
|
130 |
105 Граница с Австрией |
11 158 |
|
|
12 |
7 |
60 |
|
1897 |
|
Граница с Турцией |
|
|
|
1 |
6 Граница с Персией |
43 Книги (без |
|
|
1 |
1 |
указания к-ва экз.) |
|
Всего |
142 |
113 |
11 261 |
|
|
|
Граница с Финляндией |
|
|
|
1 |
1 Граница с Пруссией |
695 |
|
|
125 |
166 |
11 487 |
|
1898 г. |
9 |
Граница с Австрией 16 Граница с Румынией |
75 |
|
|
2 |
Граница с Турцией |
38 |
|
|
1 |
— |
198 |
|
Всего |
137 |
182 |
11 798 |
|
|
|
Граница с Пруссией 137 |
101 11591 |
|
1899 |
|
Граница с Австрией |
|
|
|
|
Граница с Румынией |
1 пак. печатных изданий |
|
|
|
Граница с Турцией 1 |
2 |
|
Всего |
142 |
106 |
12 057 |
Как видно из данных таблицы, за период 1895-1899 гг. чинами ОКПС произведено 556 задержаний и выемок нелегальной литературы с 525 проносителями. С 1897 года как на прусском, так и на австрийском участках границы империи происходит значительное увеличение контрабандного водворения произведений печати. В особенности на границе с Пруссией, где в 1896 году было произведено 58 задержаний при 27 проносителях, а в 1897 году 125 задержаний при 105 проносителях, то есть количество задержаний увеличилось более чем в два раза. При этом процент задержаний политической контрабанды с проносителями возрос с 46 % (по сравнению с 1896 г.) и достиг 84 % в 1897 году. Общее количество задержанной чинами ОКПС в этот период контрабандной литературы составил 61413 экз. Кроме того, ими было изъято: 17 тюков старообрядческих книг; 9 пачек и 2 ноши священных изображений; молитвенников — 1 пуд. 39 фунт. 69 зол.; книг — 3 пуд. 30 фунт. 94 зол.; книг на польском языке — 4 пуд. 24 фунт.; брошюр — 1 пуд. 22 фунт. 78 зол.; картин 2^ фунт. и 1 пачка; рукописей на польском языке — 15 фунтов; журналов — 1 сверток; 2 пачки печатных листов (без указания языка издания); газет — 27 зол., а также учебники на русском языке.
В 1895 году на границе с Пруссией чинами Горждинской, Таурогенской, Вержболовской, Граевской, Александровской, Калишской и Ченстоховской бригад в 66 случаях задержаний и 1 выемке при 46 проносителях было конфисковано 10 890 экз. изданий. Наибольшее количество нелегальной литературы было задержано в районе Таурогенской — 8 210 экз. (42 задержания при 26 проносителях), Вержболовской — 1707 экз. (10 задержаний при 12 проносителях) и Горждинской — 945 экз. (11 задержаний при 4 проносителях) бригадах ОКПС. На границе с Австрией осуществлены 2 задержания (по одному в районе Сандомирской и Хотинской бригад) при 6 проносителях и конфисковано 159 экз. изданий и 17 тюков старообрядческих книг. На границе с Персией в Елесаветпольской бригаде в двух случаях при 4 проносителях было задержано 37 экз. армянских революционных газет и 3 книги на татарском языке. Чинами Закаспийского пограничного надзора осуществлено одно задержание книг на арабском и турецком языках (без общего указания веса и общего количества экз.)[51].
Из приведенных статистических данных видно, что наибольшее число случаев задержаний произведений печати, в том числе и политического характера, было произведено на границе с Пруссией. Одно из таких было осуществлено 17 июня 1895 г. командиром Дунакского отряда Таурогенской бригады, в ходе которого было конфисковано три пака книг на русском, немецком и еврейском языках издания Фонда вольной русской прессы (Лондон).
В 1896 году в Москве готовились к проведению коронационных мероприятий. В связи с чем командир ОКПС указанием № 2916 от 22 марта 1896 г. направил в войска копию с отношения министра внутренних дел. Этим документом должностных лиц предупреждали о намерении «злоумышленников к провозу в империю, ко времени происходящих коронационных торжеств, всякого рода политической контрабанды». Командирам бригад предписывалось «принять немедленно решительные меры к установлению тщательного надзора за границей по предотвращению возможностей тайного проникновения в российские пределы злонамеренных лиц и политической контрабанды». Выполнение этого поручения возлагалось на личную ответственность командиров бригад. Им вменялось в обязанность лично разъяснить командирам отделов и отрядов и всем подведомственным чинам, несущим службу на границе, всю важность этого мероприятия, указав при этом на нравственную ответственность каждого из них «перед лицом Отечества и Престола в случае, если попытки врагов государственного и общественного строя не будут своевременно обнаружены и парализованы». Для выполнения этой задачи было установлено, чтобы охрана границы, особенно в ночное время, проверялась не только командирами отделов и отрядов, но и командирами бригад через посредство командируемых для этой специальной цели состоящих при штабах бригад офицеров для поручений. Начиная с 10 апреля и до окончания коронационных торжеств, отпуска командиров с границы прекращались. Начальникам частей ОКПС надлежало войти в сношения с местными жандармскими офицерами для совместных с ними действий[52].
В дополнение к секретному циркуляру № 57 от 31 марта 1896 г., командир ОКПС подчеркивал, что «в видах представления командирам бригад необходимых средств к усилению пограничного надзора для предупреждения попыток злоумышленников к провозу в империю ко времени предстоящих коронационных торжеств всякого рода политической контрабанды», он признавал необходимым сосредоточить надзор преимущественно на самой черте государственной границы. Для этого командирам бригад разрешалось «по личному их усмотрению, усилить временно посты первой линии во вверенных им районах за счет второй линии, путем прикомандированиям необходимого числа людей и лошадей с этой линии в те пункты границы, требующие по местным условиям особо усиленного и действенного надзора со стороны Пограничной стражи»[53].
В 1896 году на границе с Пруссией и Австрией чинами ОКПС из общего количества изъятых на границе произведений печати было выявлено 1902 экз. изданий политического характера.
Для поощрения офицеров и нижних чинов Пограничной стражи, осуществлявших усиленную охрану границ империи в период коронационных торжеств, 1577 чинов ОКПС были представлены к награждению серебряной медалью «В память Священного Коронования Их Императорских Величеств 14 мая 1896 г.». Среди них 31 командир бригады, 106 командиров отделов и офицеров крейсеров флотилии, 663 отрядных офицера, 729 нижних чинов[54].
В 1897 году внедрение политической контрабанды было отмечено на участках Горждинской, Таурогенской и Вержболовской бригад ОКПС. Массовое водворение нелегальных произведений печати, в соответствии с докладами начальников таможенных округов, направляемых в штаб ОКПС, объяснялось, в первую очередь, активной «польской католической пропагандой», старавшейся распространить среди местных жителей книги латинской печати. Во- вторых, проживавшими в Восточной Пруссии (в городах Мемель, Тильзит) литовскими агентами, которые через печатные издания распространяли свои религиозные и сепаратистские идеи среди населения российских приграничных районов. В период цензурного запрета (1864-1904 гг.) литовские издания печатались за границей, в первую очередь в Восточной Пруссии, а затем тайно ввозились на территорию российского государства. Наиболее активными центрами были Тильзит, Прекуле, Битенай, Мемель (ныне Клайпеда), Кенигсберг, Шилуте и Рагайне. По оценкам специалистов, за сорок лет, до апреля 1904 г, когда был снят запрет на литовскую печать, там было отпечатано 2 687 наименований книг, газет и журналов. Среди этих городов особое значение как центр вольной литовской печати имел Тильзит. Этому способствовал ряд факторов: близость к границам Российской империи и Большой Литвы, функционирование культурного общества Бируте, одним из создателей и активистов которого был М. Янкус, а также наличие широкого слоя владельцев типографий и книгоиздателей, занявших нишу литовского книгопечатания, что позволяло им, ничем не рискуя, иметь относительно хороший заработок. Среди них стоит назвать имя Отто фон Маудероде. Об объеме оборота его типографии свидетельствует такая цифра: в 1895-1900 гг. он ежегодно получал от литовских изданий по 80 000 руб. На втором месте стояла тильзитская типография Юлия Шенке.
Эти данные подтверждались и другими фактами. В Волынской бригаде чинами Дружкопольского отряда 19 апреля 1897 г. задержан проноситель с 4 книгами, изготовленными на папиросной бумаге, на обложках которых изображен одноглавый (польский) орел и фигура в национальном польском костюме с надписью «недаймысе». Книги изданы заграничным патриотическим обществом «Сокол», которое пропагандировало независимость Польши. В мае того же года нижние чины Горждинской бригады задержали проносителя с запрещенными к ввозу в Россию газетами на литовском языке «Zietura», «Rytas», «Vienybe Zieturnik», «Ukinikas» в количестве 104 экз. Следовательно, в конце XIX века в приграничных районах на западе империи в основном распространялись нелегальные издания религиозного и сепаратистского характера.
Вместе с тем кроме западной границы российской империи нелегальная литература стала активно проникать и на южных ее рубежах — в Закавказье и Средней Азии. В частности, в 1895 году на станции «Мерв» Закаспийской железной дороги чинами Закаспийского пограничного надзора по подозрению были задержаны два короба бухарских леденцов (весом 9 пуд. 18 фунт.). При вскрытии в них оказались книги на арабском и турецких языках без цензурной отметки[55]. В другом случае, 6 марта 1898 г., находясь в секрете на границе с Турцией, чины Достинского отряда Эриванской бригады ОКПС задержали проносителя контрабанды при переправе через пограничную р. Аракс. В числе прочей контрабанды у него были обнаружены журналы революционного содержания на армянском языке весом 11 фунтов 45 золотников. Журналы имели заголовки на французском языке: «Droschak», Organ de la federation Revolut Armenienne[56] (издание Армянской социал-демократической рабочей партии «Дрошак»).
В начале двадцатого столетия количество задержанной религиозной литературы значительно сократилось, а через границы Российской империи стали внедряться преимущественно печатные издания революционного характера. Основной причиной этого явления стало активное распространение идей марксизма в Росси, ведение русско-японской войны 1904-1905 гг., ставшей одним из катализаторов первой русской революции. Именно эти факторы вызвали энергичную антиправительственную агитацию русских зарубежных партий и движений. Например, одним из направлений деятельности РСДРП (б) в годы войны было распространение революционных изданий не только в России, но и среди русских пленных, находившихся в Японии. В мае 1904 г. заведующий экспедицией РСДРП В. Д. Бонч-Бруевич обратился в газету японских социалистов «Хэйммин Симбун» («Газета простого народа») с просьбой помочь в доставке социал-демократической литературы русским военнопленным. В начале июля эта литература прибыла по назначению. Редакция «Хэйммин Симбун» в начале 1905 г. опубликовала перечень из 50 наименований полученных ею брошюр и прокламаций, включавшей как социал-демократическую, так и эсеровскую литературу[57]. С начала русско-японской войны и до конца 1904 г. РСДРП выпустила не менее 205 отдельных изданий, посвященных войне, в количестве около 1200 тыс. экз. Из этого числа до 400 тыс. представляли воззвания «Искры»[58]. Так, с объявлением войны ЦК РСДП (б) издал две прокламации «К русскому пролетариату» и «К солдатам», под названием «Для чего должен умирать русский солдат». Центральный орган партии «Искра» тогда же издала по поводу войны 5 прокламаций: «Война против войны», «Ко всему рабочему народу», «Международный жандарм», «К обществу», «Кому помогать». Все эти прокламации были изданы за границей, затем перепечатаны во всех партийных изданиях и нелегально появились в большом количестве в Рос- сии[59]. С осени 1904 г. ЦК ПСР стал выпускать для войск особые «листовки». Малые по размеру (не более 4-х квадратных вершков), они были написаны удобным и понятным простому человеку языком. Среди них «Кто враг» и «Горе русских социалистов, или Как наши генералы воюют», «Откуда пошла Русско-Японская война?» — были обращены непосредственно к солдатам. Общей
чертой эсеровских листовок был призыв к восстанию, к свержению существующего строя. «Бейте, товарищи, в набат! Да здравствует социальная революция!...Разносите тюрьмы и освобождайте друзей народных — социалистов! Захватывайте склады с оружием!. Поднимайтесь же, братцы, на борьбу за лучшие справедливые порядки, за землю и волю! Долой царя и его правительство! Да здравствует социализм!» Такими были призывы листовок, во множестве распространенных в народных массах[60].
В 1900 году чинами ОКПС произведено 215 задержаний и выемок литературы при 156 проносителях. Статистические данные годовых отчетов ОКПС 1901-1906 гг. убедительно показывают, что в это время деятельность чинов Пограничной стражи носила наиболее интенсивный характер (см. табл. 2)[61].
|
Таблица 2. Общее количество задержанной нелегальной литературы в ОКПС в 1901-1906 гг.
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|
Граница с Пруссией |
|
|
|
14 |
3 2 2 |
21 792 |
|
1903 |
|
Граница с Австрией |
|
|
|
13 |
29 |
9 348 |
|
|
|
Северный берег Черного моря |
|
|
|
— |
1— |
7 |
|
Всего в ОКПС |
27 |
5 32 |
31 140 |
|
|
|
Граница с Пруссией |
|
|
1904 |
10 |
2 28 Граница с Австрией |
15 472 |
|
|
19 |
— 11 |
40 072 |
|
Всего в ОКПС |
29 |
2 39 |
55 544 |
|
|
|
Граница с Пруссией |
|
|
1905 |
21 |
1 13 Граница с Австрией |
48 959 |
|
|
33 |
6 19 |
104 745 |
|
Всего в ОКПС |
54 |
7 32 |
153 704 |
|
|
|
Граница с Финляндией |
|
|
|
4 |
— 7 |
3 758 |
|
1906 |
35 |
Граница с Пруссией — 29 Граница с Австрией |
51 975 |
|
|
9 |
— 15 |
10 136 |
|
Всего в ОКПС |
44 |
58 44 |
62 108 |
В 1901-1906 гг. чинами ОКПС на западном и южном участках государственной границы Российской империи было задержано 363 186 экз., 40 пуд. зз фунт. и 13 пачек нелегальной литературы. Произведено 537 задержаний, 56 выемок, задержано 714 проносителей зарубежных изданий. Эти данные фактически в 6 раз превышает количество изъятой чинами ОКПС нелегальной литературы в 1895-1899 гг. Только в 1905 году задержано 153 704 экз. изданий, что стало наивысшим показателем в деятельности Пограничной стражи. Обращает на себя внимание и тот факт, что в 1904-1905 гг. основное количество зарубежной литературы было задержано на границе с Австрией. Соответственно, в 1904 году на границе с Пруссией изъято — 15 472 экз., в 1905 году — 48 959 экз., на границе с Австрией — 40 072 экз. и 104 745 экз.
В 1902-1903 гг. на западной границе при транспортировке нелегальных изданий были задержаны и арестованы: Н. В. Таланов (19 февраля 1902), член союза социал-демократов «Рабочее дело»; И. И. Фундаминский (Фондаминский), член Партии социалистов-революционеров (10 марта 1902); Н. К. Паули, член Аграрно-социалистической лиги (1902); Б. В. Вольфсон (Вульф- сон), член партии Бунд (в марте 1903); С. Н. Вольф (Ротштейн) с транспортом литературы Партии социалистов-революционеров (1903) и М. А. Розенбаум (1903); член РСДРП И. С. Блюменфельд с транспортом «Искры» (март 1903).
Как и прежде, основные контрабандные маршруты проходили на западном участке государственной границы Российской империи. На границе с Пруссией в районе Калишской бригады ОКПС политическая литература ввозилась партиями через контрабандистов и предварительно складывалась на прусской стороне в приграничных деревнях и местечках. Такими складочными пунктами являлись: деревни Завистна, Кржановици, Костов, но так как граница, за исключением времени разлива р. Просны, была проходима почти повсюду, то пункты складирования политической контрабанды менялись в зависимости от времени года и места ее назначения. Перенос политической контрабанды производился одновременно с торговой. При этом она упаковывалась в небольшие пачки и только в таком виде передавалась контрабандистам, таким образом, проноситель лишь случайно мог узнать, что именно он переносит. Нелегальная литература водворялась около г. Калиша, направляясь в гг. Калиш, Здун- скую-Волю, Лодзь и в Варшаву62.
На участке Велюнской бригады весь товар, за малым исключением, приобретался в г. Бреславе и свозился по железной дороге или в г. Люблинец, или в г. Розенберг. Из Розенберга контрабанда доставлялась на лошадях в приграничную прусскую д. Бодзановице, складывалась у местных корчмарей и там же укладывалась русскими контрабандистами в ноши, которые переносились ими преимущественно между Королевским и Шляхетским пограничными постами по направлениям: Кржепице — Дзяло- шин — Лодзь; Кржепице — Дзялошин — Новорадомск; Кржепице — Клобуцко — Новорадомск; Кржепице — Клобуцко — Ченс- тохов и Клобуцко — Ченстохов.
Из г. Любленца контрабанда преимущественно отправлялась в прусские Гербы, а также в расположенную южнее прусскую деревню Баранов, где ее разбирали русские контрабандисты и складывали вблизи границы, в прусских лесах, а из складочных пунктов, выждав удобный момент, переносили тюки через границу. Гербская контрабанда по большей части водворялась: между пограничными постами Каменск 2 и Лебки и двигалась прямо на Клобуцко или реже на Панки — Кржепице; между постами Кержек и Четыре-Копы и следовала через деревни Трапезуры или же Бляховню в г. Ченстохов.
Контрабанда из д. Баранова особенно часто проносилась между пограничными постами Лесняки — Гржибов и направлялась в г. Ченстохов или через д. Дзбов, или же мимо пограничного поста второй линии, Завада, через урочище Раков. Перенесенная через границу контрабанда доставлялась в место назначения не сразу, а, пройдя первую линию пограничной охраны, обыкновенно складывалась где-либо в лесу. На этом завершался ее первый этап. Перед г. Ченстоховым контрабандисты снова останавливались и редко вносили товар в ношах в город, а по большей части или закапывали его вблизи города, где в дальнейшем его разбирали женщины и проносили по частям, под платьем, или же контрабанда распределялась между живущими в предместьях евреями и постепенно доставлялась к купцу[62].
В районе Горждинской бригады основным пунктом сосредоточения нелегальной литературы был г. Тильзит. Центральное положение Тильзита в отношении российской пограничной полосы и удобные пути сообщения от него вдоль границы на незначительном от нее удалении давали возможность в большом количестве направлять литовскую литературу по всей границе в другие прусские приграничные города, где имелись склады литературы. Таким складским местом стал г. Мемель. Расположение Мемеля у моря и на железной дороге, соединяющей его с приграничным прусским местечком Баиореном (одна верста от границы) и в трех верстах от м. Кретингена, открывало легкий и дешевый путь отправки из него литературы морем на Либаву или же сухопутным путем между м. Поланген Курлядской губ. и м. Кретинген Ковенской губ. Пользуясь географическим положением Мемеля, через него шла не только литовская литература, но также издания из США, Швейцарии, Великобритании. Из прусских складских пунктов транспорты политической контрабанды направлялись к границе, где хранились у местных жителей в ожидании благоприятного момента для проноса. Для водворения контрабанды выбирались более удобные по естественным условиям районы, которыми являлись д. Петрикайцы, Шиллинги, фольварк Гудова. Удобным местом отправления через границу литературы служила приграничная полоса Поланген-Критенген, так как приграничное м. Баиорен было соединено железной дорогой с г. Мемелем, здесь проходило несколько шоссейных дорог, ведущих к российской границе, не имелось естественных препятствий (болт), этот район был густонаселенным и имел удобные пути от русской границы на Либаву. На остальном участке границы условия для водворения контрабанды были менее удобны, и только в южной части Горждовского района у м. Новое-Место и далее к м. Сартыник и Тауроген политическая контрабанда внедрялась в значительных размерах. Водворением контрабанды занимались почти все пограничные жители, так как этот способ заработка был наиболее доходным. При этом в большинстве случаев контрабандист мало интересовался, что переносит, и только различал контрабанду политическую и товарную, потому что она оплачивалась дороже. Водворение литературы в Россию обыкновенно сосредотачивалось в руках нескольких лиц, которые проживали на границе или вблизи от нее. Они получали заказы из России и выполняли их через проносителей. Водворенная на этом участке литовская литература предназначалась для Ковенской губ. и расходилась от границы различными маршрутами, частью направлялась на Либаво-Рижскую железную дорогу для Виленской губ. К этой же дороге направлялись транспорты русской, еврейской и польской литературы, предназначенной для различных регионов России64.
Участок Рыпинской бригады характеризовался тем, что граница России вдавалась в Пруссию двумя углами или представляла собой ломаную линию в виде английской буквы «W» расстоянием в длину около 90 верст. Основными населенными пунктами с российской стороны были посад Зелюнь Млавского уезда, г. Млава, посад Янов и посад Хоржеле Праснышского уезда. Всем этим пунктам с прусской стороны соответствовали города и станции прусской железной дороги. Напротив пос. Зеленя — г. Латенбург, Млавы — г. Сольдау и Нейденбург, Хор- жель — г. Виленберг. Такое расположение прусских станций вело к тому, что политическая и общая торговая контрабанда направлялась из этих городов к приграничным прусским таможням, а затем водворялась контрабандистами в пределы империи по «зеленой границе». Благодаря местным условиям и рельефу, кустарникам и лесам, наиболее часто перенос контрабанды совершался возле Хоржель у д. Зарембы, возле переходного пункта Пеплувек, на деревню Унишки, вдоль р. Млавы у д. Пе- келко и д. Кремпе и возле Зеллюня[63]. По имевшимся сведениям, в районе Рыпинской бригады хранение политической контрабанды было сосредоточено в следующих пунктах в Германии и Польше: Боцияновице, близ Розенберга (соответствующий пункт на российской стороне — Подленже); Гербы, близ Люб- линиц (Гербы); Калина (Тржеркув); Ольшина (Тржеркув); Каменец (Тржеркув); Гелененталь (Седлеце); Возник (Гняздов); Бриниц, близ Тарановиц (Коцотовск); Бися (Нездоры); Чертова мельница Тей-фель-мюле (Вымыслов); Опара-мельница, близ Бойтена (Бобровники); Мельница Домбровка (Бобровник); Мельница Кина (Бобровники); Рейгоф (Челядзь); Писляйка, близ Котовиц (Челядзь); Домбровка (Миловице); Лаурахюте (Миловице) Шопенице (Миловице); Мысловице (Модржиев). Из контрабандистов-экспедиторов известны: на прусской стороне близ Подленеже — Шопки, близ Гзняздова, в возинке — Бауер младший и старший, в Люблинице — Луи Рот Уильфис, в прусских Гербах: Вятрак (швейцар железной дороги), Филипп (содержатель буфета) и Закс (кабатчик); в Лаурахюте — Давид Гехт, Натан Перль и братья Врубель. В Катовицах — Штауб и склад по приему ручного багажа; в Мысловицах — Грюнвальд, Вайс, Шнееман, в Щаково — Бученгольц[64].
На участке Вержболовской бригады район действия контрабандистов распространялся на север до г. Владиславово, куда подходила прусская железная дорога, до прусского местечка Шмоленинкина и на юг до г. Выштенец, где благодаря большому озеру было особенно легко заниматься контрабандным промыс- лом[65]. Пограничная полоса от Владиславова через Вержболово до Выштенца служила интенсивной переправой политической контрабанды. Об этом участке имелись следующие сведения о центрах контрабанды и контрабандистах на русской границе. Jkalmierczyce вблизи Калиша на территории Пруссии. Помещик v. Niemojowjki (Немойовский) в Сливниках и его арендаторы: содержатели постоялых дворов, Луковский в Скалмерчицах и Шиманкувич в Едлице занимались переправкой политической контрабанды в Россию. Нелегальная литература забиралась у них русскими контрабандистами и переправлялась в местности Macew-Jedlets и Popowka (селения в Пруссии) по направлению к русскому селу Рыхнову, где пограничные стражники пропускали их за определенную плату. Немойовский и проживающий в Скалмержищах доктор Иловецкий и ксендз Wloszkieurcz были организаторами этой контрабанды. Нимойовский и Иловецкий имели в России родных, которые поддерживали связи с контрабандистами. Также Иловицкий сотрудничал с контрабандистом Сквороннеом из Калиша. В селении Кухари квартира трактирщика Антона Крушика служила складом для контрабанды. Крушик провозил также часто контрабанду возами из Острова. Брат Антона Крушика бывал часто в Калише и под предлогом встречи с родными занимался контрабандной. В пограничном селе Бочково постоялый двор Ковальского служил сборным пунктом для русских контрабандистов, в том числе для Скворннека. В Голухове трактирщик Верблинский занимался контрабандой и находился в сношениях с Нимойовским. В Стрельно трактирщик Пинковский и купец Адольф Лессер получали контрабанду для пересылки в Россию; в Стралково — торговец Плонтка и его жена; в Грабово — хозяин постоялого двора Зале Тишлер; Ostrowo-Koscielna — трактирщик Л. Потуральский; в Позе- не — высланные из России прусские поданные Иосиф Гулинский и его жена Гедвига Гулинская, они занимались революционной деятельностью и политической контрабандой при посредничестве сестры Гулинского, разведенной Анны Левицкой. Помещик Бенкендорф в Сувальской губ. и его управляющий Бюрате получали политическую контрабанду от некого «Шмидта из Позена» и от торговца «Carl Borowy in Mierunsken» (Мирюскен находился недалеко от Сувалок).
Имелись сведения, что в районе Александровской бригады главные склады политической контрабанды, предназначенные для водворения ее в Россию, сосредоточены за границей в городах Торне и Иноврацлавле. Агентурными данными было установлено, что нелегальные издания складывались у частных лиц, а затем контрабандным путем доставлялись к месту назначения. Такими лицами являлись: ресторатор Пртжадку в д. Стрельна (напротив Радеева), ресторатор Пиковсхий (там же), землевладелец Выборгский в д. Папрос (напротив Радеева), еврей Залис Тишлер в д. Грабов, Карл Боровой в д. Мерункан (в Восточной Пруссии) и Марий Соколницкий (в Познани). У этих лиц политическая контрабанда складировалась временно, а переносилась она частями местными жителями, постоянно имевшими связи с заграницей.
Центры контрабандистов, специально занимавшихся политической контрабандой, находились в близлежащих к границе селениях, принадлежащих Пруссии (подобное положение существовало и на австрийской границе). Контрабандисты, местные жители, умели найти подходящих лиц из нижних чинов Пограничной стражи, которые за установленную плату пропускали их через границу. Контрабандисты таким образом шли наверняка, зная, что в известный момент они ничем не рискуют, ибо «стражники отводят глаза», иногда даже поднимают тревогу, но на некотором расстоянии от места провоза контрабанды.
Политическая контрабанда, а также и лица, сопровождавшие ее, шли главным образом через посредство контрабандистов, проживавших на иностранной территории. Революционные деятели, покидавшие Россию, имели адреса контрабандистов, живших в России, вблизи от границы. Каждая революционная организация имела связи с этими контрабандистами, но с основанием «Организационного Комитета» эти связи были упрочены и урегулированы. Переход каждого лица производился обязательно за очень низкую плату — 10 марок, причем «Организационный Комитет», помимо этой платы, которую пересекающие нелегально границу вносили сами, выплачивал ежемесячно установленную сумму, независимо от количества переправляемых лиц и контрабанды.
Контрабанда производилась вдоль всей русской границы, но в местностях, лежащих вблизи от железнодорожных линий, она шла гораздо интенсивнее, так как могла быть немедленно переправлена в глубь России. Ввиду того, что революционеры опасались наблюдения российской агентуры за лицами, отъезжающими в Россию, на Берлинском вокзале, а также более тщательного осмотра багажа тех лиц, которые едут с билетами из Берлина, они старались ехать из Берлина к границе окольными путями, например, поездом на станцию верст за 50-60 от Берлина, а те, кто брал контрабандный багаж в Россию, уезжали не из Берлина, а именно с такой станции. Прусская станция Сталупенен вблизи Вержболово служила одним из центральных пунктов для контрабанды, так как с нее шли разные железнодорожные линии и шоссе к русской границе. Революционеры пользовались также и шоссейными дорогами, а в 1903 году они к этому стали прибегать чаще, так как ездить в поездах стало опасно из-за проверки пассажиров во время движения поезда чинами Жандармского корпуса. Они использовали также и водные пути и ходили на судах и плотах по рекам Висле и Неману[66].
На границе с Австрией ближайшим крупным австрийским городом к России был г. Лемберг (Львов), который находился напротив участка Волынской бригады. В Лемберге существовали различные партийные органы печати, издавались газеты «Свобода», «Воля» и украинофильские «Дшо», «Гайдомаки». Их распространение осуществлялось через уездный австрийский г. Броды, который служил удобным местом для складирования революционных изданий. Водворением литературы занимались контрабандисты гг. Броды и Радзивилово, через «зеленую границу», т. е. лесистую местность, но чаще вблизи переходных пунктов, а в особенности Радзивиловского переходного пункта, откуда контрабанда направлялась через вторую и третью от границы станции Юго-Западной железной дороги в глубь России на гг. Дубно, Житомир, Киев[67].
На участке Сандомирской бригады ОКПС основным пунктом в контрабандном отношении являлся участок границы между р. Вислой и постом Лонжек-Закликовский, при этом контрабанда здесь проходила двумя маршрутами на лодках и сухопутно, но чаще всего между постами Янишов и Боров. Сухопутным маршрутом контрабанда обыкновенно доставлялась в д. Янишов, Боров и Попов, населенные преимущественно контрабандистами. В этих деревнях она перегружалась на лодки и по воде в полной безопасности следовала дальше к Юзефову, Петравину, Ключковицам, Ополю, Ново Александрии и даже по железной дороге в Варшаву. В этом районе чаще всего совершались и тайные переходы через границу в ту или другую сторону, чему очень способствовали, с одной стороны, близость жилых домов к черте границы, а с другой — наличие в этом районе опытных проводников. Ими являлись Франц Збох, Юзеф Гурас, Антон Ольшувка, Ян Чок и др. Проводники сами почти никогда не несли на себе контрабанду, а только принимали поручения по водворению контрабанды в российские пределы. Они были известны далеко по западной границе, и к ним прибывали заинтересованные лица не только из Люблинской губернии, но даже из Варшавы.
Другим пунктом, удобным для водворения контрабанды, являлась местность между постами Сембиды, Свидры и Гвиздова. Отсюда она направлялась по двум направлениям: первое — на д. Маленец — Поток — г. Красник, Уржендов к Ополю НовоАлександровского уезда. Второе — на Цехоцин, Модлиборжи- це, Старовес, Быхава и Люблин. Главными контрабандистами здесь были Ян Шкутник и Левандовский из Машенеца, Антон и Мартын Сембиды и Томаш Рапа из Осувка, Михаил Цудозило из Гвиздова.
Вся политическая контрабанда направлялась из Кракова по железной дороге в г. Радомысль (8 верст), Развадов (10 в.), Низко (14 в.). При этом из Радомысля она шла на Боров и по р. Висле, а из остальных населенных пунктов — на Гвиздовский отряд (Сем- биды-Свидры). В этот район прибывали российские проводники, принимали контрабанду, получали задаток и на лошадях доставляли ее в приграничные селения. Здесь же они нанимали проносителей, а иногда приводили их с собой, и в благоприятное время транспортировали груз дальше на лошадях. Отправными точками за границей на маршруте из Радомысля были деревни Поповец и Хваловице, расположенные у самой черты границы, где ею распоряжались Мация Бураса из Развадова и Низков (д. Демидовец), Михил Белецкий, Войцих Шведа и Михаил Тура (д. Шведы). Водворенная через Сандомирскую бригаду политическая контрабанда большей частью предназначалась для Ново-Александровского уезда, городов Люблина и Варшавы70.
Томашовская бригада ОКПС осуществляла охрану границы с австрийской Галицией, где «зеленая граница» представляла собой пересеченную глухую местность, прилегающую к густонаселенной и богатой путями сообщения Австрии. В большинстве случаев целью нарушения границы являлись эмиграция и торговая контрабанда. Для многих приграничных жителей эта деятельность была единственным способом существования. В начале 1900-х гг. увеличилось количество нарушений границы исключительно с целью водворения транспортов нелегальной литературы, а также перехода политически неблагонадежных лиц. Большинство задержаний политической контрабанды в районах Рыпинской, Велюнской, Хотинской бригад было осуществлено в следующих пограничных селениях и их окрестностях: деревня Бондаровка (17 января и 14 февраля 1903 г.); село Шидлов- цы (2 февраля 1903 г., через д. Викторовку); д. Зеленая (4 июля 1902 г.); м. Збриж (4 июля 1902 г. и 2 марта 1903 г.); д. Волохи Казачий Брод (19 мая 1903 г.); с. Мартьяновка (27 июня 1903 г.); д. Пятничаны (с 10 на 11 июля 1903 г. арестованы С. В. Андропов и Г. И. Шиллер и 24 июля И. И. Ставский); д. Исаковцы (20 августа 1902 г. задержание нелегальной литературы и 20 января 1903 г. задержание политической контрабанды и арест М. Ф. Назарьева); м. Жванец (22 июня 1903 г. арест В. А. Десницкого и Б. И. Гольдмана).
Обстоятельства этих задержаний были следующими. 20 января 1903 г. командир Исаковецкого отряда Хотинской бригады штабс-ротмистр А. К. Фосс получил сведения о возможном прорыве контрабанды в предстоящую ночь. Принятыми им повышенными мерами к охране границы, контрабанда была задержана вахмистром Евдокимом Романча вместе с ее проносителем М. Ф. Назарьевым. Шеф Пограничной стражи приказал объявить благодарность за задержание подполковнику С. С. Дядику, а штабс-ротмистра А. К. Фосса и вахмистра Е. Романча представить к награждению, первого — орденом Святого Станислава 3-й степени, а второго — знаком отличия ордена Святой Анны.
В другом случае 22 июня 1903 г. сверхсрочнослужащий старший вахмистр Е. Романча прибыл из Исковца в м. Жванец, где узнал от постоянного агента командира 1-го отдела, еврея Шлиомы Бекельмана, что только что в Жванец прибыли два подозрительных человека, остановившиеся в доме еврея Поташника. Неизвестные уже договорились с извозчиком и намеревались в скором времени тайно перейти в Австрию. Старший вахмистр Е. Романча немедленно телеграфировал командиру отдела подполковнику Дядику и командиру Искавецкого отряда штабс- ротмистру А. К. Фоссу, сам же, позвав младшего объездчика Кормчей стражи Подольского акцизного управления Николая Динисеивского, отправился вместе с ним к дому, где находились неизвестные, и послал за полицейским надзирателем м. Жванец Волущековым. Получив телеграммы, подполковник С. С. Дядик и штабс-ротмистр А. К. Фосс прибыли к дому Поташника, причем А. К. Фосс, прибывший немного раньше С. С. Дядика, вошел с вахмистром Е. Романча и Н. Динисеивским в комнату, арестовал неизвестных и приступил к обыску. Подполковник С. С. Дя- дик телеграфировал о произведенном задержании начальнику Подольского жандармского управления. При допросе один из задержанных назвался жителем г. Вильно Б. И. Гольдманом и сознался, что за участие в политических беспорядках был сослан в Сибирь, отбыл там срок наказания и возвратился в европейскую Россию. При обыске у него было найдено 300 руб. 5 коп. русскими деньгами, 126 австрийских крон, записки революционного содержания, шифрованные записки и счет революционного комитета о приходе и расходе вверенных ему для проведения агитации сумм. Паспорта при нем не оказалось. Другой задержанный назвал себя Дмитрием Емельяновым Ивановским (в последующем Департамент полиции выявил, что под этой фамилией скрывался делегат от Нижегородского комитета РСДРП В. А. Десницкий) и заявил, что прибыл из Петербурга. При нем оказались: подложный паспорт Рославльской мещанской управы, 115 руб. 44 коп., заряженный пятизарядный пистолет, четыре боевых патрона, книга Роденбаха «Выше жизни», карта Центральной Европы на английском языке, один экземпляр журнала «Общественный техник» за 1900 год в толстом переплете, внутри которого было спрятано 19 образцов разного рода прокламаций и воззваний. Кроме того, у задержанных были чемоданы с бельем. Оба они с вещами были переданы жандармским офицерам Подольского губернского жандармского управления, прибывшим в м. Жванец по телеграмме подполковника С. С. Дядика.
За задержание политической контрабанды и политических преступников высочайшим приказом по ОКПС от 1 августа 1903 г. штабс-ротмистр Александр Ксаверьевич Фосс был награжден орденом Святого Станислава 3-й степени[68], а старший вахмистр Е. Романча — знаком отличия ордена Святой Анны.
Были также получены агентурные сведения о возможном водворении нелегальной литературы в районе селений Залучье, Чернококозицы, Кудреницы, Лешковцы, д. Завлье. Задержание членов РСДРП С. В. Андропова, Г. И. Шиллера, И. И. Ставско- го, агентурные сведения о готовящихся водворениях нелегальной литературы, сложенной в австрийском м. Скале напротив с. Гукова, — все это указывало на то обстоятельство, что Гуков и его окрестности (в районе Волховского отряда 3-го отдела Во- лочиской бригады ОКПС) стал основным пунктом контрабанды литературы и незаконного перехода революционеров в Россию. Другим районом водворения контрабанды были Исаковцы, Гусятин, а к северу от Гусятина населенные пункты: с. Голенищево, м. Станово, с. Кутаровка и м. Тарноруда.
Организация провоза политической контрабанды и нелегального перехода через границу партийных деятелей была строго распределена по районам, причем как с австрийской, так и с русской стороны имелись центры вблизи границы. В них осуществлялись подготовительные работы, прием революционеров и литературы. Такие центры находились в д. Александровка и в с. Увся, через которые проходили прорывы на участке границы между Становом и Кузьминчаком. Для м. Гусятина и окрестностей подготовительным центром служили м. Чемеровцы и с. Ольхов- цы, для участка Збриж — Гуков — м. Лянцкорун, от Гукова до Завалья — м. Орынин, для Исковец и окрестностей центральным пунктом подготовки был Жванец. Исходными точками водворения служили ст. Бойтовцы Юго-Западных железных дорог для прорыва с севера от Густина и ст. Ларга для прорывов с юга. С австрийской стороны такими пунктами являлись д. Окопы и д. Козачевка напротив Искавец и ст. Галицийской железной дороги Иваны-Пусты, затем м. Скалы со станцией железной дороги против Гукова, австрийский Гусятин со станцией и ст. Грижмайлов.
На участке бригады существовал и ещё один маршрут водворения политической контрабанды — Днестром в Бессарабию и в Пригородок, а в случае неудачи — плотами по течению р. Днестра в д. Атаки, м. Жванец или д. Брагу. Рыбаки являлись специалистами по доставке политической контрабанды и эмигрантов[69].
На границе с Румынией в районе Измаильской бригады ОКПС массовое водворение контрабанды шло преимущественно через «зеленую границу», что не исключало случаев проноса ее в узловых пунктах и близь лежащих к ним вторых или третьих станций железных дорог и побережья. На границе России и Румынии по р. Дунаю в район Бессарабской губ. между пос. Вилково и г. Рени, при помощи рыбаков[70].
Обличить и задержать транспортеров политической контрабанды было не просто, так как ими использовался обширный арсенал ухищрений и уловок. Например, 23 октября 1901 г., около 10 часов утра, на станцию Векшня Либаво-Роменской железной дороги было привезено 15 ящиков. Один из двух крестьян-подвод- чиков передал комиссионеру по отправке товаров со ст. Векшны еврею Нафталину записку на еврейском и русском языках от некого Лейбы Балкинда из м. Тришек. В этой записке Нафталину поручалось отправить ящики с яблоками на ст. Вильну-Полес- скую на имя предъявителя дубликата накладной, на расходы же по отправке и за свои труды Нафталин, как значилось в записке, получал 45 коп. Находившемуся на станции рядовому Пограничной стражи Урюпину показалось подозрительной укупорка товара, о чем он сообщил начальнику станции, который также в этой отправке нашел что-то подозрительное, вследствие чего было решено вскрыть эти ящики. Комиссионер Нафталин, видя, что Урюпин взялся за большой ящик, предложил ограничиться вскрытием указанного им небольшого ящика, в котором действительно оказались яблоки. Просьбы и требования Нафталина не вскрывать другие ящики усилили подозрения начальника станции и Урюпина. Когда были вскрыты и другие ящики, оказалось, что из 15 ящиков только в двух небольших оказались яблоки, которые к тому же были дикими и непригодными к употреблению. В других же 13 ящиках, под тонким слоем таких же яблок, оказались пачки несброшюрованных книг латино-польской печати, весом около 60 пудов[71].
8 апреля 1903 г. в 15 часов объездчик поста Щукде Котовщизнского отряда Вержболовской бригады Г. Якунин, находясь в служебном наряде, задержал подводу с двумя пассажирами. Один из задержанных предложил Г. Якунину сначала 1 рубль, а затем 3 рубля, с тем чтобы он их отпустил. Отвергнув подкуп, объездчик поднял тревогу, на которую прибыл начальник Котовщизнского поста унтер-офицер А. Местный, с которым они отконвоировали подводу на кордон Владиславово. На кордоне у задержанных были проверены документы и вскрыт чемодан, в котором ничего предосудительного не оказалось. После этого они начали выражать неудовлетворение по случаю их неправомерного задержания, угрожая жаловаться с целью возмещения нанесенного им материального ущерба. В это время на кордон прибыл командир отряда ротмистр Н. В. Зубов, который взял в руки пустой чемодан и, обратив внимание на его чрезмерную тяжесть, сразу же заподозрил, что в нем существует потаенный отсек. Дождавшись прибытия жандармского унтер-офицера Герцова, крышки чемодана были вскрыты, и в нем оказалась нелегальная литература. Задержанные, интеллигентного вида мужчины, согласно обнаруженным у них паспортам являлись крестьянами: Тверской губ. Петром Андреевым, а другой — Гродненской губ. Павлом Куликовским. В четырех чемоданах было обнаружено значительное количество печатных изданий[72].
то же в несброшюрованных листах на папиросной бумаге — 5 экз.; «Женщина работница», издание «Искра» — 49 экз.; «Самодержавие и стачки» изд. 1902 г. — 50 экз.; «Самодержавие и земство» — 15 экз.; «Милитаризм и рабочий класс», изд. Женева, 1903 г.; «Рассказы из истории французской революции», изд. «Лига»; «Русский Революционный Социал-демократ» изд.
1902 г. — 151 экз.; «Правда о Ростовских событиях», изд. «Зари» — 51 экз.; «Развитие научного социализма» Ф. Энгельса, 1902 г. — 20 экз.; «Задача русских социал-демократов» В. Ленина, Женева, 1902 г. — 50 экз.; «Красное знамя в России», Женева, 1900 г. — 6 экз.; «Песни жизни», изд. Г. Кулагина, Женева, 1903 г. — 2 экз.; «Революция и контрреволюция в Германии» Карла Маркса, 1900 г. — 3 экз.; «Мертвецы коммуны» А. Арну, Женева,
1903 г. — 1 экз.; «Международные социалистические конгрессы», изд. Г. Кук- лина, Женева, 1903 г. — 3 экз.; «Десятилетие Морозовской стачки», Женева, 1897 г. — 10 экз.; «Самодержавие колеблется», изд. «Искра» — 117 экз.; «Доклад русских социал-демократов международному конгрессу в Лондоне в 1896 году», Женева, 1896 г. — 4 экз.; «Как держать себя на допросах» В. Бахарева, Женева, изд. 1900 г. — 3 экз.; «Каталог изданий», Женева, 1902 г. — 2 экз.; «Задачи рабочей интеллигенции в России» П. Аксельрода, Женева, изд. 1893 г. — 1 экз.; «Современный помпадур», оттиск из № 17 «Искры» — 16 экз.; «Документы объединительного съезда», Женева,
1901 г. — 5 экз.; «Новый фабричный закон», Женева, 1899 г. — 5 экз., «Граф Л. Н. Толстой и рабочий народ» В. А. Поссе, Женева, 1903 г. — 1 экз.; «Положение народных учителей», оттиск из «Жизни» № 6 —1 экз.; «Политика и офицеры» Женева, 1902 г. — 1 экз., «Разгром политики сердечного положения», Женева, 1902 г. — 1 экз.; «Рабочие союзы», Женева,
1902 г. — 1 экз.; «Бунтуют» П. Свободина, Женева, 1903 г. — 1 экз.; «Взаимные отношения польских и русских социалистов» Л. Плохоцкого, Женева, 1902 г. — 1 экз.; «Очерки Петербургского рабочего движения 90-х годов», Лондон, 1902 г. — 1 экз.; для редакции «Рабочее дело», Женева, 1900 г. —
1 экз.; «Манифест Российской Социал-демократической партии» — 1 экз.; «Рабочее движение и социальная демократия», Женева, 1885 г. — 1 экз.; «Из истории франко-русского союза», Женева, 1902 г. — 1 экз.; «Кто чем живет», Женева, 1901 г. — 1 экз.; «Новообращенные», драма С. Степняка, Женева, 1897 г. — 1 экз.; сборник «Из жизни духовенства», Лондон,
1902 г. — 1 экз.; «Штундист Павел Руденко», роман С. Степняка, Женева,
1900 г. — 1 экз.; «Стачки и бойкот», Лондон, 1902 г. — 1 экз.; книга «Русский рабочий» в революционном движении» — 1 экз.; «Социал-демократ». Книга 4, Женева, 1892 г. — 1 экз.; «Наемный труд и капитал» К. Маркса, Женева, 1894 г. — 2 экз.; отдельные листы «Борьба ростовских рабочих» —
экз.; отдельные листы «Нижегородские рабочие на суде», оттиск из № 29 «Искры» — 32 экз.; с отдельных листов (отпечатанных рельефом из «Искры» № 33, 1903 г. для печатания матрицы) — 6 экз.; журнал «Искра» № 34 и № 36, напечатанные краскою для печатания, — 32 экз.; «Кто чем живет», Женева, 1901 г. — 19 экз.; «Демократы перед судом. Первые судебные процессы против демократов» — 37 экз.; «Социал-демократ» №1 и № 2, трехмесячное литературно-политическое обозрение, 1890 г. — 2 экз.; Проект Российской Социал-демократической Рабочей партии, выработанный редакцией «Искры» и «Зари», — 45 экз.; «Отправка студентов в Сибирь», Сибирский, Женева,
1903 г. — 25 экз.; «Манифест коммунистической партии» К. Маркса, Ф. Энгельса, Женева, 1900 г. — 10 экз.; «Русский рабочий в революционном движении» Плеханова, изд. «Искра», 1902 г. — 15 экз.; «Программа работников» Лассаля, Женева, 1902 г. — 32 экз.; «Революционный авантюризм», изд. «Искра», 1902 г. — 507 экз.; «Что делать», Штутдгард, 1902 г. — 10 экз., «Эрфуртская программа Карла Каутского», Штутдгард, 1903 г. — 20 экз.; «Рабочая революция», 1895 г. — 10 экз.; «Чего хотят социал-демократы», Женева, 1903 г. — 25 экз.; «Две речи» П. А. Алексеева и Варлена, Женева,
1901 г. — 109 экз.; «Обуховская оборона», Женева, 1902 г. — 50 экз.; «Профессиональные союзы рабочих», М. Шиппель, Женева — 10 экз.; «В защиту Ивано-Вознесенских рабочих», приложение к №9 «Искры» — 42 экз.; журнал «Заря», Штутгард, № 1, 2, 3, 4 — 4 экз.; брошюра «Из Тифлисского рабочего движения» — 24 экз.; периодический сборник «Работник» № 3-6 — 4 экз., «В. Г. Белинский» Плеханова, Женева, 1895 г. — 3 экз.; брошюра «Фридрих Энгельс о России» В. Засулич — 5 экз.; «История революционного движения в России» А. Туна, Женева, 1903 г. — 2 экз.; брошюра «Н. А. Некрасов» Плеханов, Женева, 1903 г. — 21 экз., брошюра «О задачах социалистов в борьбе с голодом в России» Плеханова, Женева, 1892 г. — 4 экз.; роман «Андрей Консухов» Степняка, Женева, 1898 г. — 2 экз.; «Письмо к товарищам пропагандистам», Женева, 1902 г. — 3 экз.; «Материалы для характеристики положения русской печати», Женева, 1898 г.
22 апреля того же года ротмистр Н. В. Зубов задержал ещё одного провозителя политической контрабанды, еврея Левита, при исключительных обстоятельствах. Выехав из г. Владислава в г. Сувалки по вызову временного суда в качестве свидетеля, ротмистр Н. В. Зубов заметил, что в числе пассажиров, следовавших с ним в карете, находился человек, обращавший на себя внимание непомерной полнотой. Заподозрив в нем провозителя контрабанды под одеждой, офицер предложил ему расстегнуть пиджак. Пассажир открыл только одну полу пиджака, отказываясь открыть вторую, объясняя это обстоятельство боязнью простудится. Тем не менее, ротмистр Н. В. Зубов принудил его открыть и вторую полу пиджака, где оказалось свыше 3 000 печатных воззваний революционного содержания «Обращение к господам офицерам и солдатам» за подписью «Военно-Революционная организация». По оценке начальника Жандармского управления, произведенное ротмистром Н. В. Зубовым задержание явилось весьма серьезным как по количеству воззваний (3,5 тыс. экз.), так и в виду крайне вредного их содержания, призывающего к бунту и неповиновению верховной власти. Высочайшим приказом по ОКПС от 11 июля 1903 г. ротмистр Николай Васильевич Зубов был награжден орденом Святой Анны 3-й степени «за сделанные им выдающиеся из ряда обыкновенных задержаний агентов по водворению политической контрабанды», а объездчик Г. Якунин — знаком отличия ордена Святой Анны.
Политическая литература в империю водворялась не только при содействии контрабандистов, иногда она проникала и с помощью служащих Таможенного ведомства. Так, 26 июля 1903 г. старшим вахмистром Вержболовской бригады Сидором Феничем, при содействии ефрейтора Василия Лыткина, вблизи пограничного пункта Вержболова был задержан чиновник Вержболовской таможни Пясецкий, провозивший с собой в чемодане нелегальную литературу. По наводке извозчика Василевского нижними чинами С. Феничем и В. Лыткиным в квартире чиновника той же таможни Новицкого был произведен обыск, в ходе которого обнаружено значительное количество революционных изданий. Всего у таможенных чиновников было изъято более 3 000 экз. брошюр на украинском и польском языке[73].
В ночь на 17 августа 1904 г. ефрейтор Ракчев и рядовой Ярешко Липовского отряда Граевской бригады занимали секрет в тылу поста Васильевка, где заметили подводу с известным им контрабандистом Копичко, который вез торф в поселок Рачки. Остановив подводу, ефрейтор Ракчев приказал Ярешко сгрузить с нее торф, под ним были найдены чемодан и узел, наполненные революционными газетами и брошюрами, в количестве 2 707 экз. Через три дня ефрейтор Ракчев задержал и водворителя политической контрабанды из Пруссии, крестьянина д. Липовки Клочко[74].
В целях повышения материальной заинтересованности нижних чинов ОКПС в задержании нелегальной литературы, Департамент полиции МВД 13 февраля 1903 г. направил запросы за подписью исполняющего должность директора А. А. Лопухина в Департамент таможенных сборов за № 1461 и командиру ОКПС за № 1462. В этих документах (одинаковых по содержанию) отмечалось, что в последнее время замечено усиленное водворение в пределы империи антиправительственных изданий, причем наиболее неблагополучными участками стала граница с Румынией и Финляндией. Рассматривая средства борьбы с политической контрабандой, Департамент полиции пришел к заключению, что одними карательными мерами невозможно достигнуть благоприятных результатов. Наиболее целесообразным решением этой проблемы представлялось назначить определенное вознаграждение за задержание транспортов с революционными изданиями, тем более учитывая то обстоятельство, что нижние чины Пограничной стражи несли определенные расходы, связанные с получением сведений о предполагаемом водворении контрабанды. Изучение законодательных актов Российской империи, связанных с материальным поощрением за задержание политической контрабанды, не дало положительных результатов (так как в них прямых указаний не было обнаружено); тем не менее практика заставила выработать некоторые правила для разрешения данной проблемы. К ним относилось назначение вознаграждения местными губернаторами, но в неопределенном незначительном денежном размере. Положительным исключением являлось только Варшавское генерал-губернаторство, где поимщику выплачивалось 25 руб. за задержание политической контрабанды с проносителем и 10 руб. без проносителя. Исходя из сложившейся ситуации, Департамент полиции признал полезным установить «на всей Европейской границе точно определенный и справедливый, сравнительно с другим обложением высокой пошлиной контрабандным товаром, размер вознаграждения, и полагал возможным назначить 25 руб. за задержание политической контрабанды с проносителем и 10 руб. за задержание таковой без проносителя».
Об установлении денежных вознаграждений нижним чинам Пограничной стражи за задержание политической контрабанды в Департамент полиции МВД управлением ОКПС за подписью командира Корпуса генерала от артиллерии А. Д. Свиньина и начальника штаба генерал-лейтенанта И. И. Веймарна в феврале того же года за № 205 был направлен ответ. Управление ОКПС сообщало, что «проектируемые Департаментом полиции меры, направленные на поощрение нижних чинов Пограничной стражи по пресечению на Европейской границе политической контрабанды, и последующим докладом Шефу Пограничной стражи С. Ю. Витте, признаны весьма желательными». Таким образом, за задержание нелегальной литературы нижние чины ОКПС стали получать денежное вознаграждение из средств, выделяемых на эти цели МВД. Вместе с тем Департамент полиции высказал просьбу о том, «чтобы командиры отдельных бригад о каждом случае задержания политической контрабанды сообщали в Департамент полиции с указанием, арестована ли таковая с проносителем или без оного, а равно, кто являлся главным задержателем и сколько нижних чинов принимали фактическое участие в поимке контрабанды». На этом основании Департамент обязывался немедленно перечислять соответствующую сумму денег. Также Департамент полиции ходатайствовал перед штабом ОКПС «в видах возбуждения интереса к поимке политической контрабанды, о каждом случае награждения нижних чинов помещать о сем в приказ по Корпусу». Порядок денежного награждения нижних чинов Пограничной стражи за задержание политической контрабанды был определен секретным циркуляром командира ОКПС № 7 от 11 апреля 1903 г. Департаментом полиции за задержание политической контрабанды в 1903 году выдано в награду 81 нижнему чину ОКПС 631 руб.[75], в 1905 году 232 нижним чинам — 2 392 руб.[76], в 1906 году — 85 чинам 795 руб.[77], в 1907 г. — 50 чинам 432 руб.[78], в 1908 — 47 чинам 360 руб.[79]
Однако не только мерами материального поощрения чины Пограничной стражи привлекалась к активному задержанию политической контрабанды. Также использовались и меры дисциплинарного воздействия. Например, в ночь на 14 апреля 1883 г. чинами Корпуса жандармов были задержаны близ г. Измаила, на самом берегу р. Дунай, 4 тюка, наполненные различными печатными запрещенными изданиями, вместе с провозителем. Это задержание было осуществлено без всякого участия чинов Пограничной стражи, а должностные лица и сами не знали о таком серьезном задержании, совершенным непосредственно в ходе выгрузки контрабанды с лодки на российскую территорию. С целью выявления причин слабого надзора за границей, по распоряжению начальника Измаильского таможенного округа полковника П. И. Новгородского, было произведено тщательное служебное расследование. В результате чего было выявлено, что в Измаильской бригаде пограничный надзор «был вообще весьма недостаточным, вялым и не подвергался надлежащему контролю со стороны ближайших начальников». Кроме того, было установлено, что «в расходе поста «Копана Балка» был полуверстовый участок границы, который по невниманию и равнодушию подлежащих начальников оставался без всякого надзора, чем очевидно воспользовались злоумышленники, так как на этом участке и было сделано вышеозначенное задержание». Начальником округа были приняты необходимые меры к устранению подобных недостатков, а также подвергнуты дисциплинарным взысканиям виновные лица. Несмотря на это, циркулярным предписанием № 10 809 от 27 мая 1883 г. директор Департамента таможенных сборов Л. Ф. Тухолка усмотрел «в обстоятельствах этого дела непростительное небрежение подлежащих начальников к самым главнейшим, основным обязанностям Пограничной стражи», исходя из чего он признал наложенные начальником округа дисциплинарные взыскания недостаточными. Командиру Измаильской бригады полковнику Ф. Б. Линденеру был объявлен строгий выговор. Командир 3-го отдела бригады майор С. О. Вильчевский, в отделе которого «обнаружены такие беспорядки», был зачислен по Пограничной страже; отрядной офицер поручик Петров, учитывая его недавний срок службы в Пограничной страже, арестован с содержанием на гауптвахте сроком на 7 суток. Отрядному вахмистру увеличен срок наложенного на него взыскания, вместо двухнедельного ареста — арест до 28 дней.
Объявляя об этом по Пограничной страже, директор Таможенного ведомства предупредил, что поскольку этот случай «небрежной охраны границы, в связи с несколькими другими однородными фактами, имевшее место в последнее время, приводит к заключению об ослаблении пограничного надзора и в других бригадах, и что беспорядки эти, как обнаружено расследованием, происходят, главным образом, от недостатка энергии или небрежного отношения к своему долгу господ офицеров, то в устранении этого зла на будущее время будут приняты строгие меры к тому, чтобы неспособные или не пригодные к пограничной службе, или же нерадивые к своим обязанностям господа штаб и обер-офицеры отнюдь не были оставляемы на службе в Пограничной страже»83.
В другом случае начальник 2-го округа ОКПС генерал-лейтенант Н. М. Морголи в приказе № 45 от 24 ноября 1903 г. отмечал, что из переписки, представленной командиром Таурогенской бригады «по делу о прорыве в районе Смыкуцкого отряда политической контрабанды и из последующего затем донесения командира названной бригады усматривается, что командующий отрядом поручик М. В. Лесли, несмотря на распоряжение командира бригады, основанное на моей телеграмме о готовящемся прорыве контрабанды, — со своей стороны не только не принял личного участия, но и не отдал никаких распоряжений относительно усиления охраны границы, а командир отдела подполковник С. Д. Старицкий в период времени с 12 по 19 сентября сего года, когда именно и удалось водворение контрабанды, фактически контроля охраны границы не производил, так как за все это время ни разу не посетил посты Смыкуцкого отряда.
За поверхностное отношение к своим служебным обязанностям, в результате чего произошел прорыв политической контрабанды, задержанной затем чинами посторонних ведомств, — объявляю подполковнику С. Д. Старицкому выговор, а поручика М. В. Лесли предписываю арестовать на гауптвахте на трое суток, с предупреждением, что при повторении с его стороны столь небрежного отношения к службе, с моей стороны последует ходатайство о непригодности сего офицера к службе в ОКПС»[80].
В процессе служебной деятельности в ОКПС был выработан определенный порядок тактических действий при получении агентурной информации о возможной попытке внедрения политической контрабанды. Как правило, в этом случае вводилась усиленная охрана государственной границы, выставлялись секреты, а также применялись «пограничные хитрости». Например, командир 2-го отдела Волочиской бригады подполковник И. А. Казачковский в конце июня 1903 г. получил сведение от негласного доносчика из Подволочиска (Австрия), что в районе Морозовского и Воло- чиского отрядов возможен пронос политической контрабанды. Затем было выявлено, что из австрийского г. Скалате в с. Хмельники было доставлено четыре ящика политической литературы. Водворитель контрабанды должен был приехать из г. Лемберга. В первых числах июля два студента Лембергского политехникума дополнительно привезли из Склате в Хмельники еще две корзины с политическими изданиями и просили местных жителей подыскать подводу для их доставки в г. Проскуров. Зная это, подполковник И. А. Казачковский отдал распоряжение об усилении охраны границы в районе Мысловецкого и Волочиского постов. По представленной командиром отдела информации начальнику жандармского отделения на станции Волочиск, было отдано указание о занятии жандармскими чинами секретов в тылу отряда. Через несколько дней И. А. Казачковский узнал, что главным затруднением для водворения в пределы империи контрабанды стало отсутствие подводы, в связи с активным проведением жителями сельскохозяйственных работ. Опасаясь внедрения контрабанды на другом участке бригады, И. А. Казачковский принял решение подготовить свою подводу. При этом лошадей сначала предоставлял крестьянин Герасим Доцюк, потом командир Во- лочиского отряда ротмистр В. А. Эртель. В качестве кучера был подобран нижний чин, переодетый в крестьянскую одежду. В час ночи 24 июля И. А. Казачковский получил точные данные о том, что водворение контрабанды произойдет в эту ночь. Немедленно подвода с рядовым Борисом Шолоховым была выслана на первый участок Мысловецкого поста в район поля, где проходила патрульная дорога. Рядовому Б. Шолохову поставлена задача с погрузкой в подводу контрабанды и проносителей съехать на патрульную дорогу и направиться к седьмому участку Волочиского поста, объяснив, что плата за доставку в г. Проскуров составляет 7 руб., а затем заявить о полученном им задатке в 4 руб. Рядом с патрульной дорогой были выставлены секреты, между хлебными копнами и в канаве. Подполковник И. А. Казачковский, ротмистр В. А. Эртель, вахмистр А. Суворов, унтер-офицеры Д. Ширяев и Х. Титаев, ефрейтор М. Филимонов и рядовой Т. Паймеров заняли секрет по пути следования подводы в районе еврейского кладбища. Около 3-х часов ночи водворитель контрабанды перешел на российскую сторону, а затем двумя австрийскими мужиками были перенесены две корзины и ручная связка, которые были сложены в повозку. Загрузив повозку, переносчики убежали на австрийскую территорию. Как только подвода поравнялась с кладбищем, унтер-офицеры Д. Ширяев и Х. Титаев на ходу вскочили в повозку с левой и правой стороны и схватили за руки сидевшего пассажира. У задержанного при досмотре был изъят револьвер системы «Лефоше», находившийся в правом кармане брюк, которым он так и не смог воспользоваться в результате быстрого его задержания. Задержанный с контрабандой был доставлен на пост Волочиский, где у него был обнаружен паспорт на имя Ярослава Генриховича Долинского, студента Львовского политехникума, а также революционная брошюра «Рабочее Дело». На допросе он показал, что намеревался прибыть в г. Про- скуров и оттуда отправить груз багажом в г. Орел. Он отказался назвать имя адресата, но сообщил, что полученную квитанцию надо отвезти в г. Львов. Задержанная контрабанда весом 2 пуда 31 фунта 4 золотника содержала 2126 экз. книг, брошюр и газет революционного содержания. О задержании политической контрабанды с проносителем подполковник И. А. Казачковский сообщил начальнику Жандармского отделения на станции Волочиск, ротмистру Дарагану. Доносчику за представленные сведения было выплачено 83 руб. из экстраординарных сумм, предназначенных для преследования контрабандного промысла[81].
В другом случае, 7 июля 1904 г. чинами 4-го отдела Волынской бригады была задержана контрабанда с одним политическим преступником и проносителем. Вес задержанной литературы составил 6 пудов, а в ней обнаружен 5 781 экз. брошюр РСДРП, 509 экз. газеты «Искра». Обстоятельства этого задержания были следующими. Командир Крутневского отряда ротмистр С. С. Га- лынский получил от своего негласного агента сведение, что из Австрии в Россию предполагается водворение контрабанды, которую будет сопровождать политический преступник. Офицером было отдано распоряжение часовому на 4-5 участке поста пропустить в тыл водворяемую контрабанду, так как сам ротмистр С. С. Галынский с пятью нижними чинами организовал там секрет. В 00.45 ротмистр С. С. Галынский заметил неизвестного, идущего с ношей, но, увидав, что тот в крестьянской одежде, пропустил его в район расположения секрета. Через несколько минут офицер увидел еще троих неизвестных, из которых один был одет в штатское пальто. Когда неизвестный с ним поравнялся, ротмистр С. С. Галынский произвел два выстрела из револьвера и стал преследовать убегавшего. Нарушитель, обнаружив, что его догоняют, остановился, быстро повернулся и, когда ротмистр подбежал к нему, нанес ему кулаком удар в грудь. Офицеру удалось схватить неизвестного и направить на него револьвер. В это же время рядовым Г. Рубченко был задержан другой проноситель контрабанды австрийский подданный Сегара. В ходе проведенного обыска на месте задержания была обнаружена одна корзина, 4 тюка и один чемодан. Ротмистром С. С. Галынским на оплату услуг агента из личных средств были произведены затраты в размере 146 руб. 50 коп.
В ряде случаев при задержании политической контрабанды чины ОКПС обнаруживали шифры, записки и другие сведения, в результате чего Департамент полиции производил аресты, ликвидировал установленные партийные связи, тем самым нарушая сложившуюся систему транспортировки нелегальных изданий.
Командир Ново-Алексиницкого отряда Волынской бригады поручик С. А. Серно-Соловьевич в 18 часов 8 марта 1905 г. получил сведение о предполагаемом водворении контрабанды из Австрии в Россию в районе Ново-Алексиницкого поста. Одновременно с ним такое же сообщение было получено командиром 4-го отдела подполковником К. К. Павловским, который распорядился об усилении охраны границы секретами в тылу поста. Около полуночи на секрет вахмистра Н. Щетилова, фельдшера Р. Лоханова и рядового З. Довголюка вышли два человека с ношами, из которых первый был проводником. В ходе задержания первый нарушитель успел скрыться, а второй был схвачен. Вес задержанной контрабанды составил 3 пуд. 25 фунтов, состоявший из 4046 экз. книг, газет и брошюр революционного характера. Задержанный нарушитель предложил нижним чинам в подкуп за свое освобождение 40 руб., но пограничники отказались принять деньги и доставили его в штаб 4-го отдела. При обыске у задержанного были обнаружены: книга на польском языке «Революция в Караси», письмо в конверте с адресом «Россия. Екатеринодар, Кубанской области в станицу Калужская — Ивану Никифоровичу Крочику», письмо на малорусском языке с надписью «Никита» без фамилии, бумажный конверт с адресом «Екатерино- дар — Марии Александровне Яковенко. Россия», а также кошелек с 40 руб. золотой монетой. Задержанный назвался крестьянином Романом Заемой. Он объяснил, что 3 года назад переселился с отцом в Кубанскую область, в станицу Тутмукай, а 4 месяца назад прибыл в г. Липовец Киевской области, для отбывания воинской повинности, оттуда бежал в Австрию, где поселился в г. Львове и там очень бедствовал, не находя работы. Месяц тому назад он познакомился с русским студентом Романом Курбасом, который предлагал ему доставить в г. Киев нелегальную литературу. Когда Р. Заема дал свое согласие, Р. Курбас поехал вместе с ним на границу, где передал ему чемодан, тюк и 40 руб. деньгами. Он просил все это доставить в г. Киев на вокзал, где его встретит человек 28 лет, в серой шляпе, держащий в одной руке красный платок, а в другой билет. Этому человеку Р. Заема и должен был передать багаж.
В результате служебной деятельности Таможенного ведомства, чинов ОКПС и Корчемной стражи, в 1900-1904 гг. губернскими жандармскими управлениями были привлечены к административной ответственности за водворение в пределы империи нелегальной литературы: А. Ю. Манкус (высочайшим повелением 26 ноября 1903 г. подвергнут аресту при полиции на один месяц и подчинен гласному надзору полиции на один год по месту жительства д. Дойни Росси- енского уезда), Э. И. Мертинкнт (прусский подданный, содержался под стражей, 12 марта 1904 г. отдан под залог в сумму 100 руб.), И. Я. Ионтеф (русский подданный, щетинник, содержался под стражей, 6 апреля 1904 г. отдан под залог в сумму 100 руб.), Г. М. Шогам (русский подданный, щетинник, к делам политического характера
не привлекался, содержался под стражей, 19 августа 1904 г. отдан под особый надзор полиции по месту жительства в г. Вержболов), И-Е. Я. Эпштейн (русский подданный, к делам политического характера не привлекался, содержался под стражей в Кальварийской тюрьме, 22 марта 1904 г. отдан под залог в 200 руб.), Г-А. В. Выр- жиковский (обвинен в преступлениях, предусмотренных ст. 252 и 318 Уложения о наказаниях, дворянин, уроженец г. Ченстохова Петраковской губ., по высочайшему повелению от 22 января 1903 г. за участие в массовом водворении в пределы империи заграничных подпольных изданий выслан из г. Ченстохова в г. Старый Оскол Курской губ. на два года под гласный надзор полиции), К. Ф. Ези- оровский (дворянин, обвинен в преступлениях, предусмотренных ст. 252 и 318 Уложения о наказаниях, к дознанию привлечен не был, так как скрылся за границей; содействовал распространению революционной пропаганды в центральных и привислинских губерниях России, организовал доставку транспортов нелегальной литературы, член «Польской социалистической партии Пролетариат»), Ш-К. В. Доманский (мещанин, обвинен в преступлениях, предусмотренных ст. 252 и 318 Уложения о наказаниях, по высочайшему повелению от 22 января 1903 г. за участие в массовом водворении в пределы империи заграничных подпольных изданий отдан на два года под гласный надзор полиции), В. Ф. Зентак (крестьянин, занимался контрабандным промыслом, в 1901 г. через прусскую границу доставил три транспорта политической литературы, обвинен в преступлениях, предусмотренных ст. 252 и 318 Уложения о наказаниях, по высочайшему повелению от 22 января 1903 г. за участие в массовом водворении в пределы империи заграничных подпольных изданий, отдан на два года под гласный надзор полиции), В. И. Блащик (крестьянин, обвинен в преступлениях, предусмотренных ст. 252 и 318 Уложения о наказаниях, в июле 1901 г. сбежал из-под ареста, 13 января 1902 г. добровольно прибыл в Канцелярию Ченстоховского уездного жандармского управления, по высочайшему повелению от 22 января 1903 г. за участие в массовом водворении в пределы империи заграничных подпольных изданий подвергнут тюремному заключению на три месяца), Г. Г. Церпял (крестьянин, обвинен в преступлениях, предусмотренных ст. 252 и 318 Уложения о наказаниях, по высочайшему повелению от 22 января 1903 г. за участие в массовом водворении в пределы империи заграничных подпольных изданий отдан на два года под гласный надзор полиции)86. Однако на основании Всемилостивейшего манифеста от 11 августа 1904 г. дознание в отношении большинства из них было прекращено.
После революционных событий в России 1905-1907 гг. поток нелегальной литературы через границы империи значительно сократился. Вместе с тем и издательская деятельность зарубежных политических центров постепенно переносилась в центральные промышленные районы, где на легальных и полулегальных условиях продолжалось тиражирование антиправительственных изданий. В 1907 году количество задержанной нелегальной литературы в ОКПС составило 3 290 364 экз.[82], в 1908 году — 10 324 экз.[83], а в 1909 году — всего 201 экз.[84] В 1910 году нижними чинами 14-й пограничной Ченстоховской бригады рядовыми стражниками Г. Чижевым и Л. Красько было произведено задержание политической контрабанды весом 4 пуда 21 фунт[85].
В 1911-1913 гг. на границе Пруссии и Австрии задержано 19 584 зкз. нелегальных изданий (табл. 3)[86].
|
Таблица 3. Общее количество задержанной нелегальной литературы в окпС в 1911-1913 гг.
|
||||||||||||||||||||||||||||||
В этот период был перекрыт очередной маршрут переброски политической контрабанды на западном участке границы империи. В мае 1912 г. командиры бригад 1-го пограничного округа ОКПС были информированы МВД о том, что находящиеся за границей члены РСДРП намеревались осуществить доставку литературы через границу из Швеции и Норвегии через Финляндию. Вскоре с границы стали поступать сведения о прибытии из Швейцарии в Скальмержице нелегальной литературы в свертках, которая 11 октября была перевезена в д. Кухары и сдана на хранение крестьянину Яржину, проживавшему вблизи русской границы. В дальнейшем, активно используя агентурные возможности, этот маршрут доставки нелегальной литературы в Россию был ликвидирован[87].
С началом Первой мировой войны и открытием боевых действий охрана западных, а затем и южных границ чинами Пограничной стражи практически не осуществлялась.
Несмотря на то что основной функцией Пограничной стражи Министерства финансов Российской империи являлось обеспечение защиты финансово-экономических интересов государства, с 1870-х гг. перед ней была поставлена задача по обеспечению политической безопасности страны на ее западных и южных рубежах. За период с 1895 по 1913 гг. чинами ОКПС было задержано более 458 000 экз. и 72 пудов нелегальных изданий[88]. Произведено 1507 задержаний и выемок литературы, при 1438 проносителях контрабанды. Служебная деятельность офицеров и рядовых ОКПС по задержанию политической контрабанды во многом способствовала проведению ряда оперативных мероприятий, осуществляемых Департаментом полиции МВД в борьбе с революционным движением. Вместе с тем эффективность пограничного надзора могла бы быть более существенной в силу ряда факторов. Среди них следует отметить такие, как отсутствие высших учебных заведений для подготовки офицерского состава Пограничной стражи, негативное отношение к ведению оперативной (агентурной) работы значительной части офицеров (считавших доносительство фактом, порочащим честь офицера), вследствие чего, как правило, эту задачу выполняли нижние чины, практическое отсутствие в процессе охраны государственной границы служебных собак и технических средств, а также несовершенным законодательством Российской империи в отношении лиц, занимавшихся контрабандным промыслом.
Исторический опыт показывает, что силовые структуры российского государства, несмотря на ряд тактических успехов и нанесенных ощутимых ударов оппозиционному движению, в стратегическом плане потерпели от него поражение и не смогли обеспечить дальнейшее существование политического строя. Это противостояние происходило как внутри империи, так и на ее границах. К достижениям революционных сил необходимо отнести то, что они за сравнительно короткий исторический период смогли переломить российское общественное мнение и подготовить массовое сознание к революционным событиям 1917 года. К успехам силовых структур следует причислить ликвидацию различных революционных кружков, партийных организаций и комитетов, подпольных типографий, складов литературы, маршрутов (каналов) переброски политической контрабанды, задержание руководящих и рядовых партийных работников, организаторов транспортировки нелегальных изданий через границу, а также контрабандистов. Финансируя транспортную деятельность по доставке нелегальных изданий в Россию, заграничные оппозиционные центры способствовали укреплению и развитию контрабандного промысла на границах империи, тем самым нанося не только политический, но и экономический ущерб государству. В ходе более чем семидесятилетнего противоборства с революционным движением силовые структуры Российской империи наглядно показали, что для них борьба с оппозиционным движением была бесперспективной.
Г. Н. Симаков, Н. А. Бородкина
Из книги «Русский Сборник: исследования по истории России \ Том XIV. М. 2013
[1] В 1902 г. ЦК ПСР издал: № 2 «Вестник Русской Революции», № 3-14 «Революционная Россия», № 3 «Летучий Листок», № 1, 2 «Народное Дело». Брошюры: «Реформа Ванновского», «19-е Февраля», «Вторая воля», «Долой самодержавие», «Красное знамя» (первомайский сборник), «О податях и налогах», «Отчего студенты бунтуют», «Откуда пошло крестьянское разорение», «Царь-голод», «Ко всем работникам революционного социализма в России», «Неужели так надо», «Ко всему крестьянству», Террористический элемент в нашей программе», «Жизнь в шлиссель- бургской крепости», «Несправедливое устройство Русского государства», «Крестьянское Дело № 1», «Демонстранты перед судом», «Солдатский
[2] В 1902 г. ПСР и «Аграрно-социалистической лигой» издано 11 брошюр серии «Народной революционной библиотеки» в количестве 80 тыс. экз., из которых 8 являлись перепечаткой изданных ранее лигой брошюр, три же, а именно «Царское правительство и рабочий народ», «За Веру, Царя и Отечество», «Сказание о несправедливом Царе», — были новыми. В 1903 г. изданы брошюры: «Как министр заботился о крестьянах», «Воля царская и воля народная», «За волю и землю», «Сказание о несправедливом Царе», всего в количестве 30 тыс. экз.
[3] В 1903 г. ЦК ПСР издал: № 3,4 исторического журнала «Былое», № 3 «Вестник Русской Революции», № 15-38 «Революционная Россия», № 3, 4 «Народное Дело». Брошюры: «Новое крепостное право», «Кризис и безработица», «На работе», «За хлеб и землю», «Ко всему русскому крестьянству», «Хитрая механика», «Софья Перовская», «К солдатам от рабочих социалистов-рево- люционеров», «Беседы о земле», «Крестьянское разорение и царская казна», «Слово о правде», «Воля царская и воля народная», «История революционного движения в России», «Дворянский Царь», «Кончился», «Н. М. Кибальчич», «Царская милость» (Манифест 26 февраля), «Социализм и 1-е Мая», «Ничего с нами не поделаешь», «Что говорят социал-демократы деревенской бедноте», «По вопросам программы и тактики».
[4] Спиридович А. И. Революционное движение в России в период империи. Партия Социалистов-Революционеров и ее предшественники. 1896-1916. Изд. 2-е, доп. Пг., 1918. С. 111, 112.
[5] Спиридович А. И. Партия социалистов-революционеров и ее предшественники. С. 119.
[6] Так, в апреле 1908 г. в Санкт-Петербурге, в читальной комнате Женского медицинского института, обнаружен склад партийной литературы весом около
10 пудов. 14 мая в подвале дома № 34-б по Забалканскому проспекту — главный склад Петроградского комитета, в котором обнаружено 42 тюка брошюр: «Земля», «Два закона», «Рядовой Огибалов», «Что сказала деревня первой Государственной Думе», «Стыдно», «Что хотят люди, возражающие против правительства», «Итоги Российской Конституции». Арест склада местного
комитета партии привел к обнаружению склада ЦК ПСР, находившегося в доме № 88 по Невскому проспекту. 15 мая днем управляющий складом вывез из него на подводе 17 тюков литературы весом 60 пудов, но был с подводою задержан. В ходе обыска на складе обнаружено: 27 ящиков, 2 лубочных короба, 7 тюков в рогоже и плетеная корзина, наполненная революционной литературой, весом около 150 пудов, партия прокламаций «К трудовому крестьянству».
7 Там же. С. 508.
[8] ГА РФ. Ф. 1743. Оп. 1. Д. 15. Л. 2, 6-11, 17.
[9] Гросул В. Я. Международные связи российской политической эмиграции во 2-й половине XIX века. М., 2001. С. 85, 87-88, 94-95, 97.
[10] Россия под надзором: отчеты III отделения 1827-1869 / Сост. М. Сидорова, Е. Щербакова. М., 2006. С. 676.
[11] Эйдельман Н. Я. Тайные корреспонденты «Полярной звезды». М., 1966. С. 29, 94.
[12] Деятели революционного движения в России. Вторая половина 1850-х — конец 1890-х гг. Т. 2. 1870-е годы. М., 2009. С. 309, 665.
[13] Кулябко-Корецкий Н. Г. Из давних лет. Воспоминания лавриниста. М., 1931. С. 155-157.
[14] РГИА. Ф. 21. Оп. 11. Д. 30. Л. 12.
[15] Спиридонов А. И. Революционное движение в России. Вып. 1. Российская Социал-демократическая Рабочая Партия. СПб., 1914. С. 5-6.
[16] Группа Д. Н. Благоева, основанная в декабре 1883 г. в Санкт-Петербурге, в 1884 г. приняла название «Партия русских социал-демократов». С группой «Освобождение труда» установлена связь весной 1885 г.
[17] Провал маршрута доставки изданий в империю произошел в результате ареста М. Егупова, который дал откровенные показания. Они содержали сведения о переговорах посланца группы «Освобождение труда» С. Г. Райчина с представителями московских революционных кружков об организации регулярной доставки литературы группы в Россию и издании для передовых рабочих газеты «Пролетарий» совместными силами группы «Освобождение труда» и социал-демократами, действующими в России (Первая марксистская организация России — группа «Освобождение труда» 1883-1903. Документы, статьи, материалы, переписка, воспоминания. М., 1984. С. 407).
[18] Первая марксистская организация России — группа «Освобождение труда» 1883-1903. С. 326.
[19] Бонч-Бруевич В. Д. Как печатались за границей и тайно доставлялись в Россию запрещенные издания нашей партии. 2 изд. М., 1927. С. 22-39.
[20] Письма Азефа: 1893-1917 / Сост. Д. Б. Павлов, З. И. Перегудова. М., 1994.
С. 32, 45, 62-66.
[22] Степанов В. Н. Ленин и русская организация «Искра». М., 1968. С. 42.
[23] Бонч-Бруевич В. Как печатались за границей и тайно доставлялись в Россию запрещенные издания нашей партии. С. 44-48.
[24] Степанова В. Н. Ленин и русская организация «Искра». С. 97, 104.
[25] См.: Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине. Т. 1. С. 25; Н. Е. Буренин. Памятные годы. Л. 1967.
[26] В 1903-1904 гг. такие письма направлялись в Россию по следующим почтовым адресам: Белоусов К. И. — купец, на его тульский адрес в 1903 г. высылалась «Искра»; Бережнов И. М. — в ноябре 1903 г. екатеринославский адресат для присылки «Искры»; Бирнбаум А. — в 1903 г. адресат в Одессе для присылки «Искры»; Блумберг М. Л. — на его адрес с октября 1903 г. посылалась «Искра»; Власов С. Г. — в 1903 г. жил в Иркутске под надзором полиции, на его имя высылалась «Искра»; Воскресенский Ф. Ф. — конторщик, на его служебный адрес высылались «Искра» и письма Пермскому комитету РСДРП; Гальперин М. — владелец конторы в Одессе, на адрес которой с августа 1903 г. присылалась «Искра»; Гальперин П. — одесский адресат для получения «Искры», присылаемой на адрес конторы М. Гальперина; Гойхман Г. Г. — учитель в Одессе, в 1903 г. — адресат для присылки «Искры»; Демиденко А. К. — с сентября 1903 г. — томский адресат для присылки «Искры»; Домбровская Е. Л. — жена архитектора, с мая 1904 г. ее нижегородский адрес служил для присылки «Искры» местному комитету РСДРП; Дюфлон — адресат в Екатеринбурге, которому в 1903 г. посылались клише «Искры»; Елашвили — вымышленное лицо, на которое с мая 1904 г. высылалась «Искра» для Кавказского союзного комитета РСДРП. В действительности «Искру» получали служащие лечебницы Гедеванова в Тифлисе: массажистка С. К. Гогиашвили и фельдшер Т. Б. Чичуа; Загайный А. В. — с октября 1904 г. его казанский адрес служил для присылки «Искры»; Иерусалимский Д. Н. — врач земской больницы в Туле, в 1903-1904 гг. на его адрес посылались «Искра» и письма ЦК РСДРП из Киева, которые получал член Тульской социал-демакратической организации С. Р. Дрейер; Калатозова С. — вымышленное лицо, на которое в 1904 г. высылалась «Искра» для Кавказского союзного комитета РСДРП. В действительности ее получал бухгалтер электрического общества «Шуккерт и К°» в Тифлисе, социал-демократ Е. Н. Чхатарашвили; Крюков В. — вымышленное лицо, на которое в мае 1904 г. высылалась «Искра» для Кавказского союзного комитета РСДРП в Тифлис; Кузьмин А. В. — в 1903 г. — псковский адресат для присылки «Искры»; Ламджария Г. А. — служащий синодальной конторы в Тифлисе, с мая 1904 г. — адресат для присылки «Искры» Кавказскому союзному комитету РСДРП; Марквардт Э. — в 1903 г. — адресат для посылки «Искры» в Одессу; Мейер Р. Р. — иркутский купец, совладелец магазина товарищества «Поляков и Мейер», с октября 1903 г. на его адрес посылались письма и литература для комитета РСДРП; Меклер — инженер на электрической станции в Екатеринбурге, в 1903 г. на его адрес СреднеУральскому комитету РСДРП посылались матрицы для печатания «Искры»; Миловидов К. И. — помощник присяжного поверенного в Нижнем Новгороде, его адрес с 1903 г. служил для присылки «Искры» и писем Нижегородскому комитету РСДРП; Онуфриев В. М. — врач, директор родильного дома в Екатеринбурге, с октября 1903 г. — адресат для присылки «Искры»; Петропавловский С. Д. — в 1904 г. — инженер на постройке Вологдо-Вятской железной дороги, на его адрес в Ярославле посылалась «Искра»; Пиотрашко Л. А. — в 1904 г. — уполномоченный Министерства земледелия, на его адрес в Яро
славле посылалась «Искра»; Поляков — один из совладельцев товарищества «Поляков и Майер» в Томске, на адрес которого с октября 1903 г. посылалась «Искра»; Потресов Л. А. — ссыльный на ст. Зима Иркутской губ., в 1903 г. на его адрес посылалась «Искра»; Пышнова Т. Н. — близка к бундовской организации в Киеве, в 1903 г. на ее адрес посылалась «Искра» для Киевского комитета РСДРП; Трайнин П. Д. — врач земской психиатрической лечебницы в Нижнем Новгороде, его служебный адрес в 1903 г. использовался для присылки «Искры» и писем Нижегородскому комитету РСДРП; Хволес М. И. — присяжный поверенный в Екатеринбурге, на его адрес до октября 1903 г. высылалась «Искра»; Шполянский Ф. О. — владелец кирпичного завода в Одессе, на адрес которого до октября 1903 г. посылалась «Искра»; Штанбок Т. Д. — владелец магазина бакалейно-колониальных товаров в Иркутске, на адрес которого в августе 1903 г. высылалась «Искра»; Штейдерман С. Г. — владелец торгового дома в Иркутске, на адрес которого в сентябре—декабре 1903 г. высылалась «Искра»; Штерн — врач в Ярославле, на его адрес с августа 1903 г. высылалась «Искра»; Шубиц Г. — в 1903 г. адресат в Одессе для присылки «Искры»; Эрнст К. — с октября 1903 г. — адресат в Одессе для присылки «Искры»; Яковенко А. П. — слушательница Педагогических женских курсов в Москве и Петербурге, на ее петербургский адрес в 1904 г. посылались письма для О. Ф. Поповой; Яковлев — в 1903 г. жил в Петербурге, на его имя посылали транспорты «Искры» для ПК РСДРП; Lobmann А. — в октябре 1904 г. адресат в Риге для присылки «Искры» в конвертах.
27 Владимир Ильич Ленин. Биография, 1870-1924. В 2 т. Т. 1. 1870-1917 / А. Г. Егоров, Л. Ф. Ильичев, Ф. В. Константинов. М., 1987. С. 89-90.
[28] Степанова В. Н. Ленин и русская организация «Искра». С. 97, 104.
[29] ГАРФ. Ф. 102. Оп. 360. Л. 71, 145, 145 об.
[30] Техника большевистского подполья. Сборник статей и воспоминаний. Вып. 1. М., Л., 1924. С. 243-245.
[31] Также склады партийной литературы находились: в Киеве у Данюк К. Н. (в 1901-1903 гг. — пропагандист Киевского комитета РСДРП, занималась транспортировкой литературы, на ее квартире в 1903 г. находился склад нелегальных изданий); Ривлина Л. С. (член Киевской социал-демократической организации, заведовал складом нелегальной литературы); во Владимирской губ. у Дубровского Н. И. (на его квартире находился склад нелегальной литературы); в Санкт-Петербурге у Кавериной С. К. (на ее квартире был склад нелегальной литературы ПК РСДРП); Яблонской Н. И. (с 1900 г. оказывала помощь РСДРП. У нее на квартире был склад нелегальной литературы, а в канцелярии школы — явка ПК РСДРП).
[32] Третий очередной съезд Российской социал-демократической партии 1905 года. Полный текст протоколов / Пред. и ред. М. Н. Лядова. М., 1924. С. 458, 471, 476-477.
[33] Владимир Ильич Ленин. Биография. Т. 1. С. 172.
[34] Пятницкий О. Записки большевика. Воспоминания (1896-1917 гг.). Л., 1925. С. 112-113.
[35] С 22 апреля (5 мая) 1912 г. в Санкт-Петербурге выходит газета «Правда». Кроме того, с 16 (29) декабря 1910 г. в Санкт-Петербурге издавалась легальная большевистская газета «Звезда», а в Москве с декабря 1910 г. — философский и общественно-экономический журнал «Мысль». Первоначально тираж газеты «Звезда» составлял 7-10 тыс. экз., а с апреля 1912 г. — 50-60 тыс. экз. Журнал «Мысль» закрыт весной 1911 г., газета «Звезда» — весной 1912 г.
[36] Агафонов В. К. Заграничная охранка. С приложением очерка «Евно Азеф» и списка секретных сотрудников Заграничной агентуры. Пб., 1918. С. 323.
[37] Каганова Р. Ю. Ленин во Франции. М., 1972. С. 114.
[38] Каганова Р. Ю. Ленин во Франции. С. 121, 129.
[39] В 1911 г. «Рабочая газета»» направлялась в Россию по адресам: Баку — Ба- лаханы. 175 участок бр. Ашурбековых г-ну А. Алибекову; Баку — Балаханы. Романинский промысел Ш. Ассадулаева г-ну фельдшеру; Житомир, Волынской губ. Б. Бердичевская, фотографу г. Ренбранту; Казань. Главный почтамт.
А. И. Батуеву; Одесса. Садовый пер. Его превосходительству Н. А. Батуеву (профессору Университета) для С. Д. Морозова; Ростов-на-Дону. Контора цементного завода «Союз». И. Е. Яковенко; Ростов-на-Дону. Б. Садовая. Аптека Дубовского. А. Лернеру; Саратов. Московская ул., между Ильинской и Вол., дом Николаевых, Комиссионная контора Киреева; М. Юзовка, Екате- ринославской губ. Садовая ул., д. № 4, г. Лобжанскому (Штейгеру); г. Канск, Енисейской губ. и уезда. О. И. Каптеревой, до востребования; с. Балаков, Самарской губ., Саратовская ул., близ Вольской, И. П. Ромашову (соб. Д.); Ст. Клюквенная, Сибирской ж. д. Канского уезда. Г. Н. Котову до востребования; С. Петербург. Нарвская застава. Вечерние курсы. Ушаковская ул., д. 12. Агаповой; Сольвычегодск, Волог. губ. П. М. Серафимову; Тверь. Трехсвятская ул., угол Садовой, дом Макарова, С. К. Гаврилову; Сызрань. Железнодор. врачу П. И. Умнову; Баргузин, Забайкальской обл. Магазин С. М. Рабиновича для Антона; Богучанское почт. отд. Енисейского уезда, Богучаны. Зеленскому; Завод Лысьва, Пермской губ. и уезда, лавка Общества Потребителей. Т. П. Нечаевой; Туринск, Тобольской губ. зубному врачу С. И. Поповой; Енисейская губ, Енисейский уезд, д. Сиромолотово, Кежемское почтовое отделение, гражданину С. Богусловскому; Москва, Гончарная ул. Редакция «Семья и школа» Ю. Э. Быковской; Киев. Крещатик, фабрика Маршака, И. Смер- тенко; г. Томск. Технологический институт, физический корпус, профессору П. Б. Вейнбергу (Каганова Р. Ю. Ленин во Франции. С. 401-403).
[40] ГАРФ. Ф. 102. 00. 1914. Д. 99. Л. 145, 152, 152 об., 153.
[41] Сводный каталог русской нелегальной и запрещенной печати XIX века. Ч. 1-3. М., 1981-1982. Ч. 2. М., 1982.
[42] РГИА. Ф. 19. Оп. 3. Ед. хр. 367. Л. 5.
[43] Там же. Д. 368. Л. 1 об.
[44] РГИА. Ф. 21. Оп. 12. Д. 8. Л. 67
[45] РГИА. Ф. 143. Оп. 1. Д. 704. Л. 316-317
[46] Циркулярное предписание по войскам ОКПС № 110 от 12 апреля 1894.
[47] Циркулярное предписание по войскам ОКПС № 227 от 17 августа 1894.
[48] Циркулярное предписание по войскам ОКПС № 125 от 15 апреля 1895.
[49] Циркулярное предписание по войскам ОКПС № 126 от 18 апреля 1895.
[50] Таблица составлена по материалам годовых отчетов по Отдельному корпусу пограничной стражи (за 1895 — СПб., 1896. С. 136-138; за 1896 — СПб., 1897, С. 130-132; за 1897 — СПб., 1898. С. 217-222; за 1898 — СПб., 1899. С. 221-224; за 1899 — СПб., 1900. С. 130-132).
[51] Годовой отчет Отдельного корпуса пограничной стражи за 1895 год. СПб., С. 136-137.
[52] Циркулярное предписание по войскам ОКПС № 57 от 31 марта 1896.
[53] Циркулярное предписание по войскам ОКПС № 81 от 25 апреля 1896.
[54] Годовой отчет Отдельного корпуса пограничной стражи за 1896 год. СПб. 1897 С. 7, 112.
[55] Годовой отчет по Отдельному корпусу пограничной стражи за 1895 год. СПб. 1896. С. 137.
[56] Годовой отчет по Отдельному корпусу пограничной стражи за 1898 год. СПб. 1899. С. 224.
[57] Павлов Д., Петров С. Японские деньги и русская революция. Русская разведка и контрразведка в войне 1904-1905 гг. М., 1993. С. 29-30.
[58] Спиридович А. И. Революционное движение в России. Вып. 1. Российская Социал-демократическая рабочая партия. СПб., 1914. С. 68-69.
[59] Техника большевистского подполья. Сборник статей и воспоминаний. Вып. 1. М. — Л., 1924. С. 231.
[60] Спиридович А. И. Революционное движение в России в период империи. Изд. 2. Партия Социалистов-революционеров и ее предшественники. 18861916. Пг., 1918. С. 154-155.
[61] Таблица составлена по материалам годовых отчетов Отдельного корпуса Пограничной стражи (за 1901 — СПб., 1901. С. 92-98; за 1902 — СПб.,
- С. 12-13; за 1903 — СПб., 1904. С. 73; за 1904 — СПб., 1905. С. 11; за 1906 — СПб., 1907. С. 59).
[62] ГАРФ. Ф. 102. Оп. 316. Д. 850. Т. 3. Л. 42, 43, 43 об.
[63] Там же. Т. 2. Л. 65.
[64] ГАРФ. Ф. 102. Оп. 316. Д. 850. Л. 132 об., 133.
[65] Там же. Л. 106, 106 об.
[66] Там же. Л. 99-102.
[67] Там же. Л. 214.
[68] Годовой отчет по Отдельному корпусу Пограничной стражи за 1903 г. СПб. 1904. С. 232.
[69] Там же. Т. 2. Л. 53-55 об.
[70] Там же. Л. 26.
[71] ГАРФ. Ф. 102. ОО. Оп. 226. 1898 г. Д. 14. Ч. 4. Т. 2. Л. 243.
[72] В соответствии с описью в чемоданах находилось: газета «Искра» № 28 — 45 экз., № 29 — 45 экз., № 30 — 47 экз.; № 31 — 27 экз.; № 32 — 80 экз.; № 33 — 97 экз.; № 34 — 116 экз.; № 35 — 273; № 36 — 195 экз.; «Пролетарский праздник», издание Социал-демократической партии — 590 экз.;
[73] ГАРФ. Ф. 102. Оп. 1898. Д. 248. Ч. 24. Л. 216.
[74] Приказ по войскам Отдельного корпуса Пограничной стражи № 134 от 30 декабря 1904.
[75] Годовой отчет Отдельного корпуса Пограничной стражи за 1903 год. СПб., С. 73.
[76] Годовой отчет Отдельного корпуса Пограничной стражи за 1905 год. СПб., 1906. С. 61.
[77] ГАРФ. Ф. 102. ОО. Оп. 1908. Д. 48. Л. 142, 143 об.
[78] Там же. Л. 381, 381 об.
[79] Годовой отчет Отдельного корпуса Пограничной стражи за 1908 год. СПб., 1909. С. 54.
[80] ГАРФ. Ф. 102. Оп. 316. Д. 850. Т. 3. Л. 123, 123 об
[81] ГАРФ. Ф. 102. Оп. 1898. Д. 248. Ч. 24. Л. 153.
[82] Годовой отчет по Отдельному корпусу Пограничной стражи за 1907 г. СПб., С. 61
[83] Годовой отчет по Отдельному корпусу Пограничной стражи за 1908 г. СПб., С. 54.
[84] Годовой отчет по Отдельному корпусу Пограничной стражи за 1909 г. СПб., С. 54.
[85] Приказ по войскам ОКПС № 84 от 12 июля 1910.
[86] Таблица 3 составлена авторами по данным Годовых отчетов по ОКПС (за 1911 — СПб., 1912. С. 24; за 1911- СПб., 1913. С. 23; за 1913- СПб., 1914. С. 23).
[87] Плеханов А. А., Плеханов А. М. Отдельный корпус пограничной стражи императорской России (1893-1917): Исторический очерк. М., 2003. С. 178.
[88] Эти данные являются не окончательными, так как в 1895-1899 гг. в ряде случаев таможенными учреждениями в штаб ОКПС не были представлены точные сведения о количестве или весе задержанной чинами Пограничной стражи нелегальной заграничной литературы. Также к настоящему времени авторами не обнаружены итоговые данные деятельности ОКПС по задержанию политической контрабанды в 1900 и 1910 гг. В итоговых цифрах задержания нелегальной литературы чинами ОКПС также не указано общее количество нош, тюков, пачек, стопок, посылок, рукописей и т. д.
