Показать все теги
Многочисленные археологические памятники в пределах Смоленской земли, как-то: древние поселения (городища и селища), курганы и могильники - с давних времен привлекали внимание исследователей, но до начала 20-х гг. XX в. древних языческих святилищ еще открыто не было. В 1920-х гг. А. Н. Лявданский проводил работы по изучению древних городищ на территории Смоленской губернии и на основе их внешней формы и характера культурного слоя создал классификацию городищ, разделив их на 2 группы. В 3-ю группу им были включены небольшие городища, расположенные преимущественно среди болот, имевшие округлые площадки диаметром 15-20 м, ограниченные одним или двумя валами и рвами, но не содержавшие культурного слоя с остатками артефактов. На основе материалов, собранных о значительном количестве городищ 3-й группы, А. Н. Лявданский пришел к выводу: «Принимая же во внимание их небольшие размеры, местонахождение и отсутствие черепков посуды с костями животных и предметов - следует допустить, что они служили для обрядовых и вообще религиозных целей, но отнюдь не были местом жительства или укреплений» (Лявданский. 1926. С. 187-190).Таким образом, впервые был выделен один из типов древних святилищ на Смоленской земле - «болотные городища». Однако точное время их функционирования определено не было. В 1955-1958 гг. В. В. Седов изучал древнерусские поселения центральных районов Смоленской земли и уделил внимание болотным городищам, в том числе проанализировал материалы, связанные с городищем Шапырево и др. и определил время их бытования и этническую принадлежность: «...принадлежность круглых болотных городищ Смоленщины к древнерусскому времени представляется наиболее вероятной ...они относятся к языческой поре восточного славянства» (Седов. 1960. С. 37). В том же году В. В. Седов опубликовал специальную работу, посвященную болотным городищам, в которой использовал сведения А. Н. Лявданского и определил их соотношение с окружающими древними дохристианскими кривичскими поселениями, выявленными им же во время археологических разведок (Седов. 1960. С. 57-64).
В 1954-1960 гг. П. Н. Третьяков изучал древнейшие городища Смоленщины бассейнов верхних течений рек Сожа и Днепра. В результате этих исследований из большого числа городищ была выделена особая группа памятников типа Тушемля, Городок и др. середины - третьей четверти I тыс. н. э., получившая название памятников тушемлинской археологической культуры. Они представлены многочисленными городищами-убежищами, часть которых на своих площадках имела особые святилища (Тушемля, Городок, Прудки). Было дано их общее описание и характеристика, а на примере материалов из раскопок Тушемли сделана реконструкция убежища и святилища. Определены время их функционирования (VI-VII вв. н. э.) и принадлежность тушемлинским племенам (Третьяков. 1963. С. 59-70). Он также провел раскопки болотных городищ Асташково и Шапырево и получил некоторые данные об их планировке (Третьяков. 1963. С. 123-129). Автор настоящей статьи раскапывал городища Демидовка в По- днепровье и Самсонцы в Подвинье, где им были выявлены капища последнего периода существования днепро-двинской культуры (Шмидт. 1992. С. 53; Шмидт. 2002. С. 109-110). При изучении городищ днепро-двинской культуры более древнего периода (VII-II вв. до н. э.) Новые Батеки, Близнаки, Холмец и др. в их пределах не обнаружено особых сооружений, которые можно было бы отнести к культовым.
И. П. Русанова и Б. А. Тимощук в большой работе, посвященной языческим святилищам древних славян, используя материалы вышеуказанных авторов, дали характеристику малым городищам-святилищам, в число которых включены болотные городища Смоленской земли (Русанова, Тимощук. 1993. С. 20-24).
Рис. 1. План святилища на городище Самсонцы
Археологические источники, накопленные к настоящему времени, дают основание составить общее представление о древних культовых сооружениях на Смоленской земле, существовавших в течение полутора тысяч лет, начиная с первых веков до н. э. и кончая ранним периодом русской государственности и распространением христианства. Нет сомнения, что и ранее, в I тыс. до н. э., у днепро-двинских племен были особые места или капища, связанные с древними формами язычества. Были ли они в виде особых сооружений за пределами поселений или же в качестве таковых использовались специальные места или жертвенники в помещениях, конструктивно одинаковых с жилыми или хозяйственными постройками, пока не установлено. Однако в первых веках н. э., когда в культуре днепро-двинских племен раннего железного века произошли значительные изменения (распространилась особая форма профилированных глиняных сосудов и глиняные грузики «дьякова типа», появились новые формы серпов и стали использоваться железные и бронзовые фибулы), тогда изменился характер культурного слоя и в целом планировка поселений - городищ. На поселениях этого времени обнаружены древнейшие наземные круглые в плане сооружения, которые можно рассматривать как культовые, т. е. капища или святилища. Такие капища были обнаружены на городищах Тушемля (средний слой) и Демидовка в Поднепровье и Самсонцы в Подвинье.
На городищах Тушемля и Демидовка застроенные участки имели значительный уклон и места строительства святилищ были снивелированы для получения горизонтальных площадок, т. е. часть культурного слоя счищена до нетронутого материкового грунта на высокой стороне, и этот грунт перемещался на пониженную сторону и выравнивался. Таким образом, часть деревянной ограды капища устанавливалась в углублениях в материке, где она в процессе раскопок четко прослежена, а другая часть устанавливалась на подсыпанном культурном слое, в котором проследить ее остатки не было возможности. На городище Самсонцы капище было устроено на совершенно ровном участке, поэтому на поверхности материка четко прослеживались контуры всего сооружения. Остатки этого святилища представляли собой горизонтальную, хорошо утоптанную площадку круглой формы, на периферии которой располагалась канавка, образовывавшая круг, разомкнутый на северной стороне (рис. 1).
На дне канавки прослеживались ямки диаметром от 6 до 18 см при глубине 3-22 см. Эти ямки были следами от вертикально поставленных столбиков, располагавшихся почти вплотную друг к другу, как это видно на лучше сохранившемся участке на южной стороне (рис. 1). На остальных участках круга они сохранились хуже и не всегда прослеживались. Стена из столбиков образовывала круг диаметром 4,4 м, разомкнутый на северной стороне, где скорее всего был вход в святилище. В центре этого круга была яма, округлая в плане, диаметром 20 см, глубиной 22 см, цилиндрической формы с уплощенным дном. В этой яме стоял центральный столб с изображением какого-то языческого божества. Не исключено, что и столбики в круглой ограде могли иметь какие-то изображения. С северной стороны канавка и ограда отсутствовали, что дает основание сделать предположение, что здесь стены из вертикально поставленных столбиков не было. Концы канавки завершались несколькими ямками, в которых стояли столбики, как бы оформлявшие вход в святилище. Это сооружение, видимо, один раз перестраивалось или ремонтировалось. Об этом свидетельствует оформление стены у входа на северо-западной стороне, где первоначальный край стены был смещен, а на новом месте он получил уже полное оформление. Такое перемещение стены было и на другой стороне входа. Одновременно центральный столб был передвинут из ямы глубиной в 6 см в яму глубиной 22 см. По особенностям конструкции ограды и использованию канавки, оконтуривающей периметр возводимого сооружения, эта круглая постройка связана со строительными традициями днепро-двинских племен раннего железного века середины и второй половины I тыс. до н. э. Круглая постройка на городище Демидовка (рис. 2) зафиксирована на склоне материка не полностью. Она имела диаметр 5,2 м и такие же конструктивные особенности, как и на городище Самсонцы. Круглое сооружение, обнаруженное в северной части городища Тушемля, относящееся к среднему горизонту культурного слоя, имело диаметр 5 м и такую же планировку, как постройки на городищах Самсонцы и Демидовка (Третьяков. 1963. С. 57-59). Весьма примечательно то, что на раскопанных и детально изученных городищах Самсонцы, Демидовка и Тушемля (средний культурный слой) среди значительного количества прямоугольных наземных построек было только по одному круглому сооружению вышеописанной планировки и примерно близких размеров. Кроме того, расположение круглых построек среди других сооружений на всех трех городищах было одинаковым. Они располагались на северных краях площадок городищ поблизости от оборонительной стены и были как бы открыты к югу, к солнечной стороне. Поскольку на всех трех городищах было только по одному круглому сооружению, а все жилые и хозяйственные постройки были прямоугольными, есть основание считать, что круглые постройки имели особое назначение, т. е. были культовыми (святилищами) и, видимо, использовались не одной семьей или одним домохозяйством, а всем коллективом жителей укрепленного поселка - городища. На городищах, прекративших свое существование до первых веков до н. э. (Новые Батеки, Слобо- да-Троянова, Холмец и др.), подобных круглых соорркений не обнаружено и, исходя из комплексов вещественных находок, время существования городищ с круглыми сооружениями-капищами можно определить отрезком времени в пределах последней четверти I тыс. до н. э. - первой четверти I тыс. н. э. Конкретный вещевой материал, полученный при изучении круглых построек на городищах раннего железного века, не дает прямых свидетельств об их функциональном назначении. Однако на территории Смоленского Поднепровья и Подвинья после прекращения использования городищ в качестве постоянных мест обитания днепро-двинскими племенами и формирования новой собственно тушем- линской культуры, т. е. в IV-VII вв. н. э., на древних заброшенных городищах сооружались временные укрепленные убежища (Г ородок, Прудки, Тушемля и др.), на которых кроме длинных домов, поделенных на прямоугольные помещения, возводились круглые наземные сооружения, определенные П. Н. Третьяковым как святилища (Третьяков. 1963., С. 14-16, 65-70).
Рис. 2. План святилища на городище Демидовка
Эти святилища тушемлинской культуры имели одинаковое устройство с круглыми сооружениями днепро-двинской культуры, что дает основание рассматривать последние как культовые. На основе изучения городищ-убежищ Тушемля, Городок, Прудки П. Н. Третьяков в целом характеризует святилища тушемлинской культуры как круглые сооружения. Их остатки представляли собой горизонтальные, тщательно выровненные и утоптанные площадки диаметром 5-6 м. В центре каждой такой площадки была глубокая яма, диаметр которой достигал 0,5 м при глубине в материке до 1 м. В такой яме устанавливался вертикально массивный столб. Точно по окружности площадки располагалась неглубокая канавка, в которой были почти слившиеся друг с другом ямки от столбиков меньшего размера или расколотых плах. Они составляли довольно плотную ограду вокруг площадки и центрального столба, который, несомненно, представлял собою какое- то божество в виде деревянного идола. Столбики, расположенные по периметру в канавке, могли иметь также какое-то культовое значение. Большая плотность и утоптанность площадки свидетельствуют о частой посещаемости святилища людьми.
Рис. 3. План святилища на городище-убежище Городок (по П. Н. Третьякову)
Среди изученных городищ-убежищ со святилищами в пределах Смоленской земли лучшую сохранность имели остатки святилища на городище-убежище Городок (Третьяков. 1963. С. 93-101). Оно представляло собою горизонтальную круглую площадку диаметром 5 м (рис. 3). По краю площадки по кругу были следы ямок от столбиков, плотно примыкавших друг к другу, что образовывало как бы кольцевую канаву. В центре круглой площадки была яма от массивного столба диаметром около 0,5 м и глубиной 0,95 м. Святилище, видимо, один раз перестраивалось на одном и том же месте. Первоначально оно имело форму не совсем правильного круга при размерах С-Ю — 5,3 м и 3-В — 5 м. При перестройке канавка и столбики на северной стороне были смещены к югу и святилище приняло форму правильного круга диаметром 5 м. Отмеченные на плане (рис. 3) в пределах площадки малые круглые ямки и углубление к святилищу отношения не имели, так как связаны с более древним поселением на городище. На этом святилище была вскрыта уникальная картина: «В юго-западной части святилища на расстоянии 1,3 м от центрального столба, в толще культурного слоя на 0,5-0,1 м над материком, т. е. на уровне древней поверхности, была сделана замечательная находка, проливающая дополнительный свет на святилища и религиозные представления обитателей смоленских городищ-убежищ, здесь были найдены остатки черепа большого медведя с нижней челюстью, сохранившей правильное отношение к черепу... Это обстоятельство представляется нам очень важным: перед нами не просто череп, а остатки головы медведя, которая увенчивала, вероятно, центральный столб святилища. Это был идол, вырезанный из толстого древесного ствола и снабженный настоящей медвежьей головой» (Третьяков. 1963. С. 99).
Эта находка подтверждает факт поклонения медведю, который по мифологии населения верховьев Днепра и Западной Двины, включая Прибалтику, занимал особое место в языческих представлениях и, видимо, составлял особый культ. Нельзя исключать и того, что на данном капище медведь мог быть тотемным животным. Его культ как покровителя рода особо почитался, и его изображение составляло основу святилища. Вместе с тем поклонение медведю может указывать и на существование верований и обрядов, связанных с обожествлением животных.
Небольшие святилища на городищах-убежищах типа Городок, Прудки, Тушемля, возведенные в периоды большой опасности, видимо, были не единственными сооружениями, связанными с языческими верованиями того периода. На территории расселения тушемлин- ских племен известно значительное количество небольших городищ, не содержащих в культурном слое остатков хозяйственной или производственной деятельности. В литературе они обобщенно получили название малых городищ-святилищ (Русанова, Тимощук. 1993. С. 20-24). Часть относимых к этой категории памятников возводилась на высоких мысах коренного берега рек (Васильеве, Яцково, Лосня, Слобода-Глушица, Колодня и др.) и не исключено, что они функционировали в период существования тушемлинской культуры.
Одно из них - городище Слобода-Глу- шица, детально изученное П. Третьяковым в 1959-1960 гг. (Третьяков. 1963. С. 107-112). Оно располагалось на высоком мысу левого берега р. Сож, возвышаясь над поймой реки на 15 м. Его внутренняя площадка овальной формы, размером 20x17 м в то время была защищена со всех сторон двумя кольцевыми валами и находившимися перед ними рвами. К настоящему времени на отдельных участках эти сооружения были частично снивелированы и едва прослеживались. Раскопки показали, что над материком лежал слегка гумусированный грунт серовато-оливкового цвета, верхняя часть которого являлась дерном. Никаких вещественных находок, относящихся к середине и второй половине I тыс. н. э., в этом слое найдено не было. Б результате раскопок удалось выявить как общий план всех сооружений, так и отдельные особенности в их конструкции (рис. 4). На площадке внутри укреплений, располагаясь по замкнутому овалу, стояла деревянная постройка, от которой сохранились два ряда столбовых ям. Внутри постройки оставался свободный, незастроенный дворик длиной 10,5 м и шириной 5 м, в пределах которого не было культовых сооружений. Внутренняя стена постройки вокруг дворика поддерживалась 13 опорными столбами, а наружная — 28. Опорные столбы в каждой стене отстояли друг от друга в среднем на 2 м. Ширина постройки в мысовой части была около 3 м, а к напольной стороне постепенно увеличивалась до 4 м. Внутри самой постройки располагались каменные очаги. Их количество точно не установлено из-за плохой сохранности, но во всяком случае их было не менее шести. При исследовании наиболее сохранившихся очагов выяснено, что камни в них, плотно прилегая друг к другу, лежали в два-три ряда, а в промежутках между камнями была зола. Камни, размер которых 0,1—0,15 м, несут следы действия огня — они сильно растрескались, а часть из них превратилась в дресву. Пол постройки вдоль ее наружной стены был выстлан корой, преимущественно берестой. Стены постройки состояли из вертикально поставленных столбов, в пазах которых крепились горизонтально положенные бревна или плахи. Характер кровли установлен не был. Эта постройка, несомненно, предназначалась для размещения людей. На расстоянии 1,25-1,5 м от наррк- ной стены постройки с каменными очагами, но с внутренней стороны кольцевого вала шла деревянная стена, основой которой были опорные вертикально поставленные бревна (на вскрытой части выявлено 17 ям от таких столбов). Они являлись частью конструкции внутреннего вала и одновременно служили изгородью, удерживающей насыпь вала от сползания на площадку. Пространство между этой стеной и постройкой было свободным. Внешняя сторона этого внутреннего вала деревянных конструкций не имела. Наружный вал в настоящее время был шириной около 6 м, насыпь его состояла из песка. Первоначально укрепления наружного вала представляли собою две параллельные стены столбовой конструкции, отстоящие друг от друга на расстояние 1,2 м, между которыми была песчаная засыпка. Общая высота стены составляла не менее 3 м. После пожара, когда деревянные стены сгорели, песок из засыпки расползся, образуя валообразную кольцевую насыпь.
Рис. 4. План святилища на городище Слобода-Глушица (по П. Н. Третьякову):
1 - ямы от столбов; 2 - сгоревшее дерево; 3 - камни; 4 - куски коры; 5 - следы огня на поверхности материка; 6 — направление стен деревянной постройки; 1-Х11 - по¬мещения постройки
Пространство между наружным и внутренним валами было ровное и незастроенное. Судя по вышеприведенному описанию, все соорркение у Слободы- Глушицы по общей планировке и особенностям конструкции самой постройки и валов в значительной степени повторяет убежище на Тушемле. Учитывая также высоту оборонительной стены, есть основание полагать, что оно могло сооружаться и использоваться как убежище для населения из рядом расположенного селища тушемлинской культуры. Но, видимо, в качестве убежища оно так и не было использовано, так как на нем отсутствует культурный слой, включающий артефакты, т. е. какие-либо остатки хозяйственной деятельности, связанные с жизнью людей в убежище. Наличие в помещении очагов с растрескавшимися от длительного пребывания в огне камнями, свидетельствует о многократном разведении огня и, если учесть, что пол в помещении был выстлан корой, то можно предполагать, что все сооружение использовалось для проведения языческих обрядов, т. е. было капищем. Капище было сожжено. Поселение тушемлинской культуры, расположенное рядом, прекратило свое существование, а на его восточной окраине был устроен могильник населением культуры смоленских длинных курганов. (Шмидт. 1963. С. 177-192).
Рис. 5. Профиль реконструкции святилища Шапырево (по П. Н. Третьякову)
В Смоленском Поднепровье известно значительное количество так называемых болотных городищ, которые также представляли собой языческие капища (святилища). Ни одно из них пока еще не было раскопано целиком, хотя некоторые подверглись изучению и частичным раскопкам. Детально исследовано и раскопано на значительной площади только болотное городище Шапырево (Третьяков. 1963. С. 125-129). Оно расположено на западной окраине большой заболоченной низины примерно в 150 м от левого берега р. Березники (левый приток Днепра) и занимает южную окраину невысокого песчаного всхолмления. Городище в плане имеет овальную форму, его площадка 14 x 9 м вытянута с севера на юг и защищена двумя кольцевыми валами высотой 0,75-0,8 м и рвом между ними. При этом внутренний вал на некоторых участках выше, чем наружный. Поверхность площадки представляла собой серый слегка гумусированный слой дерна 0,15 - 0,2 м толщиной, залегавший на желтом материковом песке. В почвенном слое найдены обломки лепной глиняной посуды, возможно IX-X вв., и фрагменты гончарного сосуда, датируемые XII-XIII вв. (Третьяков. 1963. С. 126). Была вскрыта примерно одна треть площадки и участок примыкавшего к ней вала. Установлен характер деревянных сооружений (рис. 5). Постройка на площадке представляла собою навес, окружавший внутренний дворик овальной формы длиной 9 м и шириной около 7 м. По краю дворика навес поддерживался рядом массивных столбов. На столбах были стропила, на которых лежали наклонно бревна, представлявшие собою кровлю, другой конец которых упирался в дно канавки, выкопанной в материке. Бревенчатый навес был перекрыт дерном. На расстоянии 1,6 м от края навеса и канавки и параллельно ей находилась канавка, в которой крепилась стена типа массивного плетня. Она являлась наружной облицовкой песчаного вала, ограниченного с одной стороны навесом и плетнем с другой стороны. Ее высота достигала 2 м. Возможно, на вершине вала были еще деревянные оборонительные стены. Высота навеса у открытого дворика достигала 2,5 м. При разрушении навеса и плетневой стены насыпь вала расплылась. Все сооружение в Шапыреве (общая планировка, столбовая конструкция, особенности крепления опор и пр.) построено по типу оборонительных убежищ тушемлинской культуры. Но вместе с тем есть и отличие: отсутствие очагов в помещении под навесом, каменная кладка на дне рва между валами со следами неоднократно разводимого огня, отсутствие культурного слоя, содержащего следы хозяйственной деятельности и кухонные отбросы. Это дает основание предполагать, что болотное городище в Шапыреве использовалось преимущественно в качестве святилища для проведения языческих обрядов. Но это вовсе не исключает возможность использования его в качестве временного убежища, поскольку для языческих обрядов вряд ли были нужны высокие земляные валы, дополненные высокой деревянной стеной, и мощный деревянный настил навеса с земляным покрытием.
По вопросу о времени функционирования болотных городищ в качестве святилищ и о населении, которое их использовало, нет единого мнения. В. В. Седов считает, что болотные городища сооружались и использовались славянским населением (кривичами) в раннем средневековье. Основным аргументом такому выводу служит расположение в одном и том же районе болотных городищ и раннесредневековых славянских селищ, датируемых VIII-XIII вв. (Седов. 1960. С. 123; Седов. 1962. С. 57-64). Это мнение В. В. Седова разделяют И. П. Русанова и Б. А. Тимощук (Русанова, Тимощук. 1993. С. 20-23). П. Н. Третьяков рассматривает болотные городища «в качестве культовых мест». Подводя итоги изучению городища Шапырево, он приходит к выводу: «...городище на Березин- ке по своему устройству оказалось как бы несколько упрощенным вариантом сооружений типа Тушемля — Слобода-Глу- шица. Нет никакого сомнения в том, что это памятники одной и той же культуры, сооружения, воздвигнутые одним и тем же населением», т. е. он считает, что население, оставившее городища-убежища типа Тушемля и болотные городища типа Шапырево, принадлежало к балтской этнокультурной общности. «В конце I тысячелетия н. э. местное балтийское население оказалось на Смоленщине в окружении славянских поселений и, вероятно, в политической зависимости от новых хозяев края. Именно в этих условиях места языческого культа были спрятаны в леса и болота» (Третьяков. 1963. С. 39). С нашей точки зрения, болотные городища как культовые места по традиции могли использовать местные славянизированные балты и в начале II тыс. н. э. в условиях ранней древнерусской государственности.
Известные к настоящему времени и рассмотренные нами в данной статье материалы дают основание считать, что в течение всего I тысячелетия н. э. в Смоленском Поднепровье и Подвинье сооружались языческие святилища как днеп- ро-двинскими племенами, так и их преемниками — тушемлинскими племенами. Устройство святилищ в течение тысячелетия претерпевало эволюционные изменения (конструктивные особенности и размеры), но в целом оставалось в рамках одной и той же традиции.
Е. А. Шмидт, г. Смоленск
Доклад на международной научной конференции, посвященной 75-летию профессора Э. М. Загорульского и 30-летию кафедры археологии и специальных исторических дисциплин БГУ, Минск, 16 января 2004 г.
Литература
ЛявданскийА. Н. Некоторые данные о городищах Смоленской губернии // Научные известия СГУ. Смоленск. 1926. Т. 3. Вып. 3. С. 179-296.
Русанова И. П. Тимощук Б. А. Языческие святилища древних славян. М., 1993.
Седов В. В. Сельские поселения центральных районов Смоленской земли (Vn-XVrn.). М.,1960.
Седов В. В. Языческие святилища смоленских кривичей // КСИА. 1960. Вып. 87.
Третьяков П. Н. Древние городища Смоленщины // П. Н. Третьяков, Е. А. Шмидт. Древние городища Смоленщины. М.; Л., 1963.
Шмидт Е. А. Длинные курганы у д. Слобода-Глушица // П. Н. Третьяков, Е. А. Шмидт. Древние городища Смоленщины. М.; Л., 1963.
Шмидт Е. А. Племена верховьев Днепра до образования Древнерусского государства. Днепро-двинские племена. (VIII в. до н. э. - III в. н. э.). М., 1992.
Шмидт Е. А. Городище Самсонцы в Смоленском Подвинье // Смоленские древности. Смоленск, 2002. Вып. 2.
