Показать все теги
Андрей Шестаков, специально для сайта Тайны истории
Возвращаясь из своего третьего похода Святослав погиб. Вот как это описывает Повесть временных лет (ПВЛ): «Сотворив же мир Святослав с греками и пошёл в ладьях к порогам. И сказал ему воевода отца Свенельд: «Пойди, князь, на конях около, стоят ибо печенеги в порогах». И не послушал его, и пошёл в ладьях. И послали переславцы к печенегам, говоря: «Идёт Святослав на Русь, взял богатства много у греков и полон бесчисленный, с малой дружиной». Услышав же печенеги это, заступили пороги; и стал зимовать в Белобережье[1]. И не было у них еды, и был голод великий, что по полугривне[2] голова конская, и зимовал Святослав тут. Весна же пришла, пошёл Святослав в пороги. И пришёл Святослав в пороги, и напал на него Куря, князь печенежский, и убил Святослава. И взял голову его и из черепа его сделал чашу, оковал череп его и пил из него. Свенельд же пришёл в Киев к Ярополку[3]».
После прочтения этого сообщения ПВЛ, как обычно, появляется много вопросов. Перечислим некоторые из них:
Почему Святослав не воспользовался советом Свенельда?
Откуда Свенельд узнал о засаде печенегов, ещё до того как «послали переславцы к печенегам»?
Откуда летописец узнал, что это переславцы натравили печенегов на Святослава?
Почему Святослав остался зимовать именно в Белобережье, а не в Самкерце или Таматархе?
Почему печенеги были так уверены, что Святослав пойдёт через пороги, что караулили его там и на следующий год?
Откуда летописец узнал о судьбе черепа Святослава?
Каким образом уцелел Свенельд?
Теперь посмотрим, что писал о смерти Святослава Лев Диакон: «Сфендослав оставил Дористол, вернул согласно договору пленных и отплыл с оставшимися соратниками, направив свой путь на родину. По пути им устроили засаду пацинаки [печенеги] – многочисленное кочевое племя, которое пожирает вшей, возит с собой жилища и большую часть жизни проводит в повозках. Они перебили почти всех, убили вместе с прочими Сфендослава, так что лишь немногие из огромного войска росов вернулись невредимыми в родные места[4]».
К сожалению, очень кратко и поэтому малоинформативно.
А вот что написал о гибели Святослава Иоанн Скилица: «…по просьбе Сфендослава император отправил посольство к пацинакам, предлагая им стать его друзьями и союзниками, не переходить через Истр [Дунай] и не опустошать Болгарию, а также беспрепятственно пропустить росов пройти через их землю и возвратиться домой. Назначен был исполнить это посольство Феофил, архерей Евхаитский. Пацинаки приняли посольство и заключили договор на предложенных условиях, отказавшись только пропустить росов.
[…] Когда Сфендослав возвращался домой и проходил через землю пацинаков, то они заранее подготовили засаду и ожидали его. Подвергшись нападению, он и всё его войско было совершенно истреблено. Пацинаки были раздражены тем, что он заключил с ромеями договор[5]».
После прочтения сообщения Скилицы также возникают вопросы, например:
Сообщили ли византийцы Святославу о том, что им не удалось уговорить печенегов пропустить его на Русь?
Почему печенеги так негативно отнеслись к тому, что Святослав заключил договор с византийцами?
Естественно, у многих историков возникло предположение о заговоре против Святослава. При этом далеко не все поверили в виновность переславцев и поэтому начали поиски того, кто известил печенегов о возвращении Святослава.
Конечно, первыми под подозрение попали главные враги Святослава – византийцы: «Литературным вымыслом, по всей видимости, является и версия «Повести временных лет» о происках «переславцев». Трудно представить, что жители разорённого Преслава, лишённые ромеями национального правительства, по собственной инициативе вошли в сношения с печенегами; ещё труднее поверить в то, что у болгар нашлось чем оплатить их услуги (Цимисхий в отличие от Святослава, не пощадил казны болгарских царей). […] Вызывает удивление, что Скилица обходит молчанием чрезвычайно важное обстоятельство, а именно был ли Святослав извещён императором о враждебных намерениях печенегов. Катастрофа у Днепровских порогах говорит за то, что нападение степняков было для русов полной неожиданностью. Тогда следует предположить одно из двух: либо Цимисхий, формально выполнив просьбу Святослава, не поставил его в известность о провале своего ходатайства; либо «русский вопрос» на переговорах с печенегами решался совсем в ином плане, и Феофил имел тайное поручение склонить печенежских вождей к нападению на русов. Первое маловероятно, поскольку посольство Феофила едва ли обошлось без участия представителя Святослава. Зато второе вполне согласуется с теорией и практикой византийской дипломатии.
[…] при сопоставлении древнерусских и византийских известий о гибели Святослава вырисовывается следующая картина. Получив от Цимисхия (а может быть, и от самих печенегов) заверения в расположении, Святослав в конце июля – начале августа 971 г. оставил Доростол и повёл своё поредевшее войско «на родину и на Киммерийский Боспор». На каком-то участке морского пути между дунайскими гирлами и устьем Днепра князь отпустил восвояси флотилию таврических русов, взявшую курс к берегам Крыма, «а сам не со многими идее в лодиах» к Днепровским порогам. Обнаружив здесь печенежскую орду, Святослав был вынужден прокладывать себе дорогу оружием. Поставленные в невыгодные условия, русы не смогли отразить натиск степняков. Кровопролитное сражение закончилось истреблением почти всей дружины Святослава и гибелью самого князя. Свенгельду с немногими уцелевшими дружинниками удалось пробиться сквозь печенежский заслон и уйти в Киев[6]».
Вторыми подозреваемыми оказались христиане Киева: «В историографии сложилось достаточно устойчивое мнение о том, что в гибели […] Святослава у днепровских порогов от рук печенегов были заинтересованы, прежде всего, византийцы. Они боялись, что Святослав после поражения под Доростолом соберёт новые дружины и совершит поход на Империю.
[…] Но зачем было грекам устраивать засаду возвращавшемуся домой Святославу, который перед этим потерпел тяжёлое поражение? Его дружина понесла большие потери и была полностью блокирована с суши и с моря в Доростоле. Вместо осады и полного уничтожения русской дружины Цимисхий заключает со Святославом мирный договор и даёт возможность уйти в Киев. Неужели император был настолько наивен, что позволил бы уйти одному из самых опасных противников Империи, чтобы дать ему восстановить силы и вновь угрожать её северным границам. Биография Цимисхия говорит об обратном: он был смел, умён, коварен, недоверчив, но никак не наивен.
Так почему Цимисхий пошёл на заключение договора со Святославом? Это было сделано по нескольким причинам.
Во-первых, дружины Святослава понесли огромные потери, которые восполнить быстро было невозможно.
Во-вторых, погибли все вожди дружин, кроме Свенельда и самого Святослава, который едва избежал гибели во время сражения.
В-третьих, русские, заключив договора, не нарушали их, о чём свидетельствует история договоров 912 и 944 годов.
Учитывая эти факторы, особенно последний, Цимисхий был уверен, что пока Святослав является великим князем, он будет соблюдать договор, заключённый с Византией, а этот договор был выгоден ей.
[…] Если бы Цимисхий не доверял Святославу, то ему проще было не выпускать Святослава из осаждённого Доростола и либо убить его в бою, либо взять в плен. Следовательно, у византийцев не было причин для убийства Святослава. Но его убили, и кто-то был в этом заинтересован. Кто?
Ответ напрашивается сам собой. Это христианская община Киева. Святослав […] считал виновниками поражения […] не только дружинников-христиан, а всех русских христиан вообще […] Судя по сообщению Иоакимовской летописи, их ожидали жестокие гонения […] Что им оставалось делать? Отречься от Христа? Или обречённо ждать возвращения великого князя? […] В их глазах он потерял право на власть, а христиане освободились от обязанности подчиняться ему. И были печенеги, которые готовы были за деньги убить своего давнего врага Святослава. Итак, заказчики и исполнители найдены.
Русские дружины понесли тяжёлые потери в войне с Империей. Они знали, что в Поле господствуют многочисленные и хорошо организованные отряды печенегов, а потому возвращаться домой следовало единой дружиной. Но происходит противоположное: русская дружина разделяется на две части. Одна – во главе со Свенельдом идёт через земли его данников – уличей и тиверцев. А другая, во главе со Святославом, возвращается морем и попадает в засаду устроенную печенегами. […] Святослав провёл в условиях печенежской осады в Белобережье всю зиму, но помощи из Киева не дождался. Почему киевляне, зная, что их великий князь осаждён печенегами, не предприняли каких-либо действий по его спасению? Ответ кроется в летописи. «Свенельд же пришёл в Киев к Ярополку» и стал одним из участников и, возможно, организаторов заговора против Святослава. Заговорщики опирались на христианскую общину, в страхе ожидающую возвращения Святослава.
[…] Но почему Святослав и Свенельд разделились? Возможно, со Свенельдом ушла часть дружины, состоявшая из уцелевших после репрессий христиан. Они пришли в Киев раньше Святослава и, спасая свои жизни, отправили к печенегам послов, подговорив их напасть на Святослава. «А переяславцы послали к печенегам сказать: «Вот идёт мимо вас на Русь Святослав с небольшой дружиной забрав у греков много богатств и пленных без числа». Переяславлей было два: один – на Дунае, куда хотел перенести свою столицу Святослав, а другой – под Киевом. В историографии сложилось мнение, что к печенегам отправили послов жителей Переяславля на Дунае. Но зачем им нужна была гибель Святослава? В получении доли добычи? Вряд ли печенеги стали бы делиться ею, и вряд ли на это рассчитывали жители Переяславля на Дунае. Знали они и о том, что Святослав заключил договор с Империей и подтвердил его сакральной клятвой. Так кто же предупредил печенегов о возвращении Святослава с малой дружиной и большой добычей? В этом, скорее всего, были заинтересованы киевляне – христиане, и жители Переяславля, только не болгарского, а русского, среди которых было немало христиан[7]».
Следующие подозреваемые – Свенельд и сын Святослава Ярополк: «Возникает вопрос, когда Свенельд предупредил князя о грозящей опасности со стороны печенегов: до отплытия его от берегов Дуная или на Днепре перед приходом Святослава к порогам? За этим вопросом следует другой, когда Свенельд покинул князя и отправился правобережными степями в Киев: накануне ли ухода Святослава с Дуная, по отступлении ли его в Белобережье на зимовку или же после разгрома русской дружины и гибели её предводителя?
[…] Иоакимовская летопись говорит о том, что Святослав русских воев «отпусти полем ко Киеву» до того, как сам тронулся в путь водою. Разумеется, вои не могли уйти в Киев без воеводы. Таковым, как известно, был Свенельд, который, по всей видимости, и возглавил воинов, ушедших «полем» восвояси. Автор ПВЛ не противоречит, по нашему мнению, Иоакимовской летописи. У него Свенельд предупреждает Святослава о печенежской опасности прежде, чем «переяславци» сообщают печенегам о возвращении русского князя «в Русь». Послать же весть печенегам переяславцы вряд ли могли раньше отплытия княжеской флотилии. Отсюда следует, что русское войско, собираясь домой, ещё в Болгарии разделилось на две части, одна из которых пошла по суху со Свенельдом «на коних около», а другая со Святославом отправилась в ладьях к Днепру. Будь всё иначе, предостережение Свенельда оказалось бы излишним, так как Святослав, добравшись до днепровских порогов, убедился бы сам в печенежской засаде. Намёк на возвращение Святослава с частью воинов, причём незначительной, содержится, полагаем, в словах переяславцев о том, что Святослав «идеть с малом дружины». Заметим, кстати, что переяславцы могли известить печенегов о выступлении князя «с малом дружины» после того, как русское войско, разделившись надвое, вышло в дорогу.
[…] Когда Святослав терпел бедствия в Белобережье, Свенельд уже находился при Ярополке. Из Киева можно было подать помощь переносившим лишения Святославу и его воинам. Но она не последовала. Святослав […] никому был не нужен в Киеве: ни местной общине, интересами которой он пренебрегал, Ярополку с ближними мужами, которые не желали выпускать власть из своих рук. В Киеве не только не помышляли о помощи Святославу, но и устроили печенежскую ловушку неугодному князю. В итоге он погиб. В смерти его были повинны кияне, проявившие к нему полное равнодушие и даже отчуждение, Ярополк сговорившись с печенегами, и обуреваемый властолюбием Свенельд, надеявшийся усилить своё влияние в Киеве[8]».
Ну и наконец – хазары: «Л.Н. Гумилёв совершенно правильно заметил, что продовольствие, те же самые конские головы, русам не у кого было покупать, кроме как у печенегов. Но ему почему-то не пришло в голову, что за несколько месяцев такого общения печенеги должны были прекрасно разобраться, что ни богатств, ни пленников у Святослава нет. К тому же на протяжении зимы до степных кочевий обязательно дошла информация о событиях под Доростолом. И хан Куря, и его воины, повторю, прекрасно знали, что никакой добычи со Святослава и его воинов они не получат. Но тогда какой смысл стеречь великого князя с воинами у порогов? Отряд Святослава, хоть и ослабленный голодной зимовкой, состоял из воинов-профессионалов, умеющих и сражаться, и дорого отдавать свою жизнь.
[…] Итак, печенеги на добычу не рассчитывали, но почему-то напали, истребили отряд и убили великого князя.
[…] Ясно, во всяком случае, что Куря действовал, во-первых, не по своей инициативе, во-вторых, ему обещали за убийство Святослава такую награду, что имело смысл рискнуть.
[…] Вызывает недоумение совет Свенельда: «Обойди, князь, пороги на конях, ибо стоят у порогов печенеги», - и отказ Святослава ему последовать – «пошёл в лодьях». Куда же он лошадей дел, не повёз же их в лодьях? Бросил в устье Днепра боевых коней? Если тут не очередная глупость, то Святослав намеренно всех коней отправил со Свенельдом. Летописец выразился очень неясно, и я могу предложить только одну версию, логически объясняющую все несуразности.
Возвращающееся войско растянулось вдоль русла Днепра. Свенельд шёл в авангарде, Святослав с небольшим отрядом возглавлял арьергард. Так распорядился он сам. Свенельд обратил внимание на скопление печенегов в районе порогов, где суда надо волоком посуху перетаскивать вдоль берега. Ясно, что наибольшую опасность это представляло для арьергарда. Свенельд послал сообщить великому князю, чтобы имеющуюся конницу тот попридержал для прикрытия волока и сам миновал его под прикрытием конницы. Святослав наоборот – отправил конников вперёд, а свой отряд попридержал, чтобы он оторвался от основной массы. Когда арьергард подошёл к порогам, оказалось, что печенеги отрезали его от основного войска. Появился уважительный повод не возвращаться на Русь и устроиться на зимовку. Причины такого поведения чисто иррациональны. Святославу стыдно было возвращаться в Киев побитой собакой. Он искал повода отсрочить приход. Пройдёт время, страсти поутихнут. […] Пришлют делегацию, попросят вернуться.
[…] В летописи сказано, что переяславцы натравили печенегов на Святослава. Непохоже, что здесь чистый вымысел летописца. Но каковы могли быть мотивы у переяславцев? Напомню, печенегам надо было хорошо заплатить. Очевидно, после падения Хазарского каганата в Переяславец на Дунае попало немало выходцев из тех мест. У них был веский повод для ненависти и для мести Святославу[9]».
В общем виде предположение об обстоятельствах смерти Святослава выразил А. Королёв: «Осенью 971 года, не зная, куда ему двигаться дальше, Святослав остановился в Белобережье. Его люди были измучены сидением в Доростоле, сам князь вряд ли вполне оправился от полученных в бою ран. Впереди были поджидавшие ладьи русов печенеги, жаждавшие отобрать у ослабленных и немногочисленных русов их добычу. Несомненно, кочевников предупредили недруги Святослава (ромеи? болгары? «некоторые русские»?). Не было князю и дороги назад – враждебная теперь Болгария стала владением Византии. […] Оставалось ждать помощи из Киева. От князя отвернулись русы, жившие в Белобережье, его оставшееся в живых воинство голодало и роптало (а возможно, и разбегалось). Загнанный обстоятельствами в угол, преданный собственным сыном князь оказался в отчаянном положении. Когда наступила весна и появилась возможность двинуться на ладьях в путь, русы, используя большую воду, предприняли попытку пройти мимо карауливших их печенегов. Части воинов это удалось, однако сам Святослав был убит. Это не остановило Свенельда. Спасая свою жизнь, воевода оставил тело князя в руках врагов на поругание[10]».
С моей точки зрения наиболее правдоподобно выглядит мнение В. Егорова: «В ПВЛ пути Святослава и Свенельда домой разделились в устье Днепра. Святослав после голодной зимовки в Белобережье поплыл вверх по реке, попал на порогах в печенежскую засаду и был убит, а Свенельд сразу пошёл на конях посуху и якобы благополучно прибыл в Киев. Его печенеги почему-то не тронули. Эта «размолвка» князя со своим воеводой послужила историкам поводом для разных домыслов вплоть до обвинения Свенельда в измене и даже заговоре против Святослава. Однако разделению русского войска около устья Днепра, если оно вообще имело место, есть простое и естественное объяснение безо всякого коварства и измен. Где-то на берегу Бугского лимана два предводителя руси по-товарищески простились, обнялись и дальше пошли каждый своей дорогой. Для обоих это была прямая и естественная дорога домой: у Святослава на восток морем в Крым, у Свенельда на север сушей в свой уличско-древлянский удел. […] Святослав ушёл недалеко, во время какой-то остановки на черноморском берегу (если не ещё раньше, на зимовке в районе Белобережья) его достали печенеги[11]».
Мемориальная плита о смерти Святослава Игоревича в с. Никольское-на-Днепре
Адрес: Днепропетровская обл., Солонянский р-н., с. Никольское-на-Днепре
Примечания
[1] Белобережье – устье Днепра.
[2] Полугривна – ок. 200 гр. серебра
[3] Никитин А.Л. Текстология русских летописей. Выпуск 1. М., 2006. С. 104
[4] Древняя Русь в свете зарубежных источников. Том 2. М., 2010. С. 213
[5] Там же. С. 233
[6] Цветков С.Э. Русская история: Книга вторая. М., 2004. С. 454
[7] Шумилов Е.Н. Причины гибели великого князя Святослава Игоревича. На сайте: www.svito.ru
[8] Фроянов И. Рабство и данничество у восточных славян. На сайте: www.historylib.org
[9] Кутузов Е.Н. Варяги. Славяне. Русские. М., 2013. С. 320
[10] Королёв А.С. Святослав. М., 2011. С. 257
[11] Егоров В. Каганы рода русского. М., 2012. С.133
