Показать все теги
Накануне войны
Первый вопрос, с которым мало кто из исследователей может справиться, – это количество крымскотатарского населения полуострова в начале войны. Чаще всего можно встретить цифру 218879 человек – согласно переписи 1939 года. Это число хотя и не является совершенно неправильным, но употреблять его для научных исследований некорректно. Проблема заключается в том, что между временем переписи и началом боевых действий количество крымских татар возросло, но на это почти никогда не обращают внимания. Согласно вычислениям 1937 года, крымцев насчитывалось более 206,1 тыс., то есть за 2 года их количество выросло более чем на 12,8 тыс. человек. Нет никаких причин считать, что темпы прироста за 1939-1941 гг. снизились, следовательно, на момент германского вторжения в СССР на полуострове проживало примерно 232 тыс. крымских татар. Еще от 600 человек жили вне Крыма, но мы не берем их во внимание при расчетах. С другой стороны, доля крымскотатарского населения в течение десятилетия неуклонно уменьшалась: 1934 – 23,8%; 1937 – 20,7%; 1939 – 19,4%, затем можно предположить, что в 1941 этот показатель составил примерно 18%. Как же сложилась судьба всех этих людей во время войны?
Миф и реальность коллаборационизма
Обвинения в якобы «массовом сотрудничестве» с врагом применяется по отношению к крымским татарам чаще, чем к остальным народам. Оно было официальным поводом для депортации, а нынешние неосталинисты считают изгнание целого народа «благодеянием» советской власти по отношению к крымцам. Как же все было на самом деле? Неужели все крымские татары как один «предали» свою «советскую родину» и переметнулись к немцам?
Согласно наиболее аргументированной и взвешенной оценке Олега Романько, через все виды крымскотатарских «добровольческих соединений» в течение войны прошли 15-20 тыс. человек, но не одновременно. Также часто забывают, что в «татарских» батальонах, кроме собственно крымских татар, служили также представители других национальностей, даже украинцы. Если же попытаться выделить одних крымчан, то получится 15-16 тыс. человек, то есть 6,5-7% всего крымскотатарского населения. Это действительно больше, чем средний процент по оккупированной части СССР, но все равно явно недостаточно, чтобы всерьез отмечать «тотальный коллаборационизм». Кроме того, критики обычно не учитывают специфику «малых народов», которые полностью попали под оккупацию без надежд освободиться собственными силами, не обращают внимания на откровенное заигрывание нацистов с коренными мусульманскими народами Советского Союза (180 тыс. так называемых «туркестанцев» служили в вермахте, несмотря на то, что война не докатилась до Центральной Азии) и забывают, что в рядах Красной/Советской армии крымских татар все равно воевало больше (см. ниже). Но самый главный аргумент против взаимосвязи «коллаборационизм – депортация» – это дальнейшая судьба самих «добровольцев». Если сказать коротко – все они либо погибли в боях, либо были казнены.
Теперь немного подробнее. Максимальное количество собственно крымских татар в «татарских» вспомогательных отрядах всех родов войск на конец 1943 года составляло 15-16 тыс. Наиболее боеспособная часть – 5-6 тыс. «гиви» – отошла из Крыма вместе с 11-й армией и воевала за полуостровом. Из трех тысяч личного состава батальонов «Шума» треть была разоружена немцами и помещена в концлагеря (скорее всего, эта тысяча человек потом все равно попала в ГУЛАГ) часть «самообороны» перешла на сторону партизан, в частности целая рота А. Раимова в полном составе.
Еще примерно 3,5 тыс. мужчин «добровольческих формирований» были эвакуированы на запад при отступлении вермахта. Собственно, информаторы Берии считали, что «активных пособников» вывезли до 5 тыс., но остальные, скорее всего, их составляли женщины и дети – все они с 14 по 26 апреля 1944 года были морем отправлены в порты Румынии и Болгарии. Распределили мужчин следующим образом: 2,5 тыс. были (после года переформирований и передислокаций) причислены к Боевой группе «Крым» Восточно-тюркского соединения, более 800 человек в качестве «гиви» направили в 35-ю гренадерскую дивизию, остальных зачислили к Волжско-татарский легион во Франции и вспомогательные подразделения противовоздушной обороны. Итак, совокупно в Крыму оказалось 8,5-9,5 тыс. мужчин-коллаборационистов.
К моменту капитуляции Германии из них дожили всего 3,5 тыс. «добровольцев», остальные погибли или пропали без вести. Количество женщин-эмигрантов, детей и тех коллаборационистов, кто был спасен турецким правительством, я оцениваю в полторы тысячи человек. Все остальные уцелевшие были выданы союзниками СССР и, разумеется, оказались в лагерях.
Таким образом, в самом Крыму осталось примерно 5,5 тыс. крымчан-коллаборационистов, из которых в боях погибли до тысячи человек. Это наименее точная цифра в моем подсчете, она основывается не на документах, а на приблизительной оценке участников советской кампании в апреле 1944 гг. – согласно им, крупнейшие бои с участием вспомогательных батальонов шли за Ислам-Терек (ныне – Кировское) и Бахчисарай. В первом участвовали 3 подразделения крымских татар, во втором – одно, только пленных после первого столкновения было взято более 800 человек.
Работа по выявлению уцелевших была начата 13 апреля 1944 года и продолжалась до самого окончания депортации. Согласно телеграмме Кобулова и Серова Берии от 20 мая всего было арестовано 5989 крымских татар из т.н. «антисоветского элемента» (коллаборационистов, шпионов, участников самоуправления). Понятно, что часть схваченных составляли невинные, но совсем уж необоснованной такую цифру назвать трудно – во время спецоперации было изъято полсотни минометов, более 600 пулеметов, 10 тыс. автоматов и винтовок и 5 млн патронов. Часть этого оружия оставили при отступлении немцы, а часть принесли с собой бывшие коллаборационисты, которые дезертировали из своих подразделений.
Сопоставим полученные цифры. Погибло и пропало в боях на стороне Германии – 6-7 тыс. (5-6 тыс. в Европе и около тысячи – в Крыму). Оказалось в лагерях за сотрудничество: 6 тыс. с советской территории + 3,5 тыс. с европейской = 9,5 тыс. Спаслись благодаря эмиграции – 1,5 тыс. человек. Важно отметить, что в более поздних справках НКВД в отношении депортированных крымских татар арестованные коллаборационисты не фигурировали.
«Вывезены все»
Как это ни парадоксально, строгая отчетность НКВД позволяет более или менее точно проследить судьбу послевоенного крымскотатарского населения. Итак, во время первой волны депортации 18-20 мая выселено 191044 человека (180 тыс. – «общие» спецпоселенцы, 6 тыс. – новобранцы в лагеря Главного управления формирования резервов в Казахстане и Сибири, 5 тыс. – спецконтингент на работу в Московском угольном тресте), не считая арестованных коллаборационистов, о чем говорилось выше. В июне, во время выселения армян и греков, дополнительно выселено 3141 крымского татарина, которому удалось спастись раньше (их позже переучли вместе с «общими» спецпоселенцами – и получилось 183155 человек).
Итак, совокупное количество изгнанников (без арестантов) из числа крымских татар составило 194 185 человек. Позже (в 1948 году) от полутысячи до тысячи женщин-поселенок, чьи мужья-русские остались в Крыму, были освобождены.
Кстати, в соответствии с учетом, проведенным НКВД в ноябре 1944 года, всех спецпоселенцев насчитывалось 193865 человек, что полностью подтверждает наши предыдущие выкладки. «Недосчитанных» 320 человек – это жертвы вследствие сверхсмертности при осуществлении депортации.
Отдельно также следует упомянуть 589 крымских татар, которые, в принципе, избежали депортации, и на 1949 год свободно проживали в СССР. Это были те крымчане, которые по стечению обстоятельств жили вне Крыма еще до войны, больше всего их было в Украине, на Кубани и Северном Кавказе, а вот на полуострове проживал только 1 (один!) представитель коренного народа (невозможно утверждать, но скорее всего, это был кто-то из семьи партизана С. Усеинова или самого Амет-Хана Султана, которому право на возвращение было даровано властью еще в 1945 году). Впрочем, как было отмечено выше, при расчетах мы не принимали их во внимание.
Живые герои
Кроме заключенных, в списки спецпоселенцев не попали красноармейцы – крымские татары. Их демобилизация началась сразу после победы над Германией и продолжалась до следующего года. Воинам-победителям также не позволили остаться в Крыму, после нескольких лет трудовых лагерей Урала они воссоединились с семьями в ссылке. Всего уцелевших после войны бойцов насчитывалось 8995 человек, в том числе 524 офицера и 1392 сержанта.
На всех фронтах
Вопрос, сколько именно крымских татар воевало на стороне Красной/Советской армии и сколько положило свою голову в борьбе против нацизма, сложный. Из-за бессмысленного режима секретности в Центральном архиве Минобороны Российской Федерации в Подольске мы не имеем документальных свидетельств, поэтому вынуждены идти другими путями. Впрочем, как показала история с украинцами-освободителями Аушвица в январе 2015 года, наши косвенные подсчеты могут быть довольно точными.
Начнем с главного – общего количества призывников и мобилизованных из Крыма в 1941 году. Согласно подсчетам Владимира Брошевана, после объявления 22 июня общей мобилизации мужчин от 23 до 36 лет из Крыма в ряды Красной армии направилось 74,2 тыс. человек. Призывники с 19 лет и так несли срочную службу, их количество немного превышало 21,2 тыс. человек, соответственно, к середине августа 1941 года всего в действующей армии находились 95,5 тыс. крымчан. Похожую цифру – 90 тыс. – отметили в своей печально известной докладной Кобулов и Серов 22 апреля 1944 года, в ней также говорилось о якобы 20 тысячах крымскотатарских дезертиров.
Поскольку крымские татары считались лояльными к советской власти и не попадали под призывные ограничения (как немцы или поляки), нет причин считать, что в войсках их доля была меньше, чем среди крымчан в целом. Таким образом, в начале войны в Красной армии служили более 17 тыс. крымчан, но, вопреки распространенному мнению, не воевали на территории Крымского полуострова. А поскольку нам известно количество уцелевших бойцов, то нетрудно посчитать, что за победу над нацизмом заплатили жизнью: 17 тыс. – 9 тыс. = 8 тыс. крымских татар, и это только за пределами Крыма! Количество учтенных дезертиров из числа крымчан является смехотворным – менее полутысячи, так что, сколько бы ни было среди них крымских татар, – на наши подсчеты это не слишком повлияет. Правда, Владимир Поляков по «Книге памяти Крыма» насчитал 3271 погибшего и пропавшего крымца вне Крыма, но не будем тешить себя иллюзиями относительно полноты записей в этом издании.
Миф о 20 тысячах дезертиров
Собственно, разрушить миф о 20 тысячах дезертиров-крымцев нетрудно, было бы желание. 17 тыс. крымских татар, призванных до и мобилизованных после начала войны, воевали с нацизмом вне Крыма, зато дело обороны полуострова было возложено на 51-ю Отдельную армию, в которую крымчане до 1895 г.р. мобилизовались дополнительно с 14 августа в соответствии с директивой Ставки ВГК №00931. Остальные крымчане-призывники уже воевали на «большой земле».
Созданную армию, которая насчитывала 68,5 тыс. человек, можно было условно разделить на две части. Первую составляли «старые» кадровые стрелковые дивизии: 106-я и 156-я; «новые» дивизии: 271-я и 276-я, а также три кавалерийские дивизии: 40-я, 42-я и 48-я – вместе 39,5 тыс. бойцов, среди которых крымчан не было. Вторую часть составляли первая, вторая, третья и четвертая «крымские дивизии народного ополчения» (позже получили общую нумерацию), в которые набирали местных жителей, мобилизованных упомянутой выше директивой. Вторая крымская дивизия насчитывала всего 4 тыс. солдат, однако создана была на базе пограничных войск НКВД. В три «обычные» крымские дивизии, таким образом, набрали по 8,3 тыс. человек в каждую. Если предыдущие пропорции верны, то в целом в 51-ю армию были мобилизованы примерно 5,2 тыс. крымских татар, и «20 тысячам дезертиров» появиться было просто неоткуда. После же разгрома, который устроила 11-я армия Манштейна советским частям, из них разбегались призывники всех национальностей, а не только крымчане.
В боях за Крым
Сколько же крымских татар погибли, защищая свою родину в рядах 51-й армии, в партизанских отрядах, и сколько не дожили до победы из-за бремени оккупации? Это еще один вопрос, на который нет документального ответа, а только «арифметический», поэтому надеемся, что наши предварительные расчеты были правильными.
Итак, из 232 тыс. крымских татар в живых остались 194 тыс. спецпоселенцев + 9,5 тыс. заключенных ГУЛАГа + 9 тыс. военных + 1,5 тыс. эмигрантов = 214 тыс. человек. Таким образом, всего погибло, умерло и пропало без вести по разным причинам 18 тыс. крымских татар. Выше мы уже отметили, что количество погибших комбатантов на стороне Германии – 6-7 тыс., на стороне Советского Союза – 8 тыс., а вместе – 14-15 тыс. Выявленная разница – 3-4 тыс. человек – и есть крымскотатарские жертвы боевых действий в Крыму в 1941 года, жертвы среди партизан и гражданского населения в течение всего периода оккупации. В. Поляков только погибших и пропавших в боях за Перекоп крымцев насчитал 1290 человек. Следует также заметить, что количество этих людей может увеличиваться: если в довоенном Крыму проживало больше крымских татар, чем мы посчитали, то все они, в конце концов, попадают в эту категорию, поскольку статистика после 1944 года уже не изменится.
Война унесла жизни более 7,7% крымских татар и сломала судьбу остальных – об этом нельзя забывать.
Вместо эпилога
Соберем все полученные нами цифры вместе.
ВСЕГО крымских татар в Крыму на начало боевых действий 232 тыс.
Всего погибло, умерло, исчезло без вести: 18 тыс.
Из них:
– на стороне СССР: 11-12 тыс. (8 тыс. – в боях вне Крыма; 3-4 тыс. – в боях в Крыму, в отрядах партизан и вследствие оккупационного террора);
– на стороне Германии: 6-7 тыс. (5-6 тыс. – в боях вне Крыма, 1 тыс. – в Крыму)
Всего арестовано за коллаборационизм: 9,5 тыс. (6 тыс. – в Крыму и 3,5 тыс. – в Европе)
Всего депортировано из Крыма 194 тыс. (183 тыс. спецпоселенцев, 6 тыс. мобилизованных в резервные лагеря, 5 тыс. – на работы в «Московугля»).
Всего демобилизовано и приобщено к спецпоселенцам военных: 9 тыс.
Всего эмигрировало: 1,5 тыс.
Этот небольшой экскурс в демографическую историю крымских татар камня на камне не оставляет от традиционных мифов о них. Во-первых, хотя коллаборационизм среди крымчан имел место и притом заметное (в конце концов, ни один народ под нацистской оккупацией не избежал этого греха, даже евреи), все же ни о каком «тотальном сотрудничестве с врагом» не может быть и речи. Кроме того, в рядах Красной армии и партизанских отрядах все равно служило больше крымских татар, чем в вермахте. Во-вторых, никаких 20 тысяч дезертиров не было, и чисто арифметически не могло быть, ни в Красной армии в целом, ни в злополучной 51-й в частности. В-третьих, абсолютное большинство коллаборационистов-крымцев или погибли в боях, или были казнены (и более тысячи человек – невинно), поэтому заставлять расплачиваться за их поступки целый народ – это не «справедливое возмездие», а очевидное преступление против человечности, на которые советская власть была щедрой. И, наконец, в-четвертых, более 30 тыс. погибших в течение года на новых местах крымских татар однозначно опровергают неосталинистские выдумки о том, что депортация была «благодеянием» или даже «спасением» для крымчан.
Сергей Громенко, крымский историк и политолог
По материалам Крым.Реалии
