ГлавнаяМорской архивИсследованияБиблиотека












Логин: Пароль: Регистрация |


Разделы:


Темы:
Англия, ВОВ, Германия, Грузия, Древняя Русь, Египет, Крым, Польша, Рим, Русь, Севастополь, Украина, Франция, Херсонес, Холокост, Япония, адвокаты, арии, биографии, вторая мировая война, диссиденты, евреи, зороастризм, катастрофы, крымские татары, масоны, мировое правительство, монархи, монголы, орда, пирамиды, пираты, разведка, раскопки, ритуалы, террористы, тюрки, философы, христианство, художники

Показать все теги
Религия:
Голосование:


Самое читаемое:



» » Оборона Одессы
Оборона Одессы
  • Автор: Vedensky |
  • Дата: 21-04-2014 18:40 |
  • Просмотров: 5944

Оборонительные операции Южного фронта и Отдельной Приморской армии (22 нюня — 16 октября 1941 года)

В отличие от других театров военных действий советско-германского фронта сражение на юге первоначально проходило не в столь драматичных условиях. Южный фропт был создан только 26 июня 1941 года и, несмотря на натиск противника» отходил на восток организованно. Однако раз­гром Юго-Западного фронта и угроза с фланга потребовали от командования Южного фронта изменить стратегию обо­роны. Так появилась Отдельная Приморская армия, при поддержке флота умело защищавшая Одессу от румынских и немецких войск в течение двух месяцев и оставившая город только по приказу советского командования.

ОБСТАНОВКА НА ТВД

Советское военно-политическое руководство, придавав­шее большое значение экономическому фактору в вооружен­ной борьбе, сделало правильный вывод: война коалиции бур­жуазных государств против СССР не может быть молниенос­ной, она растянется по времени на несколько лет и потребует длительного напряжения всех сил. Именно это имел в виду И.В. Сталин, определяя вероятное направление главного удара противника на западе: он считал, что Германия будет стремиться в первую очередь захватить южные, относительно экономически развитые районы — Украину и Кавказ. Конеч­но, наиболее лакомым куском Советского Союза являлась европейская территория России — самая промышленно и интеллектуально развитая часть СССР. Но немцы не строили иллюзий: эта территория была заселена титульным населени­ем империи, носителем культурных и духовно-нравственных ценностей государства, и, уж бесспорно, оно окажет самое яростное сопротивление захватчикам. А националистические лидеры Украины и Кавказа в своем стремлении заполучить хоть какой-то контроль над территорией своей «страны» с легкостью отдадут ее ресурсы на разграбление германской колониальной администрации. И, несмотря на свое грузин­ское происхождение, Сталин это понимал. Вот почему еще в октябре 1940 года он приказал военным исходить из того, что главный удар германские войска нанесут из района Лю­блина на Киев.

 

Армии

Наименование соединений

Артиллерийское вооружение

Бронетанковое

вооружение

Авиация

минометов

82—

120-мм

орудий

НТО

37—45

мм

зенитных

орудий

нолевых

орудии

76—

152-мм

5-я

армия

ск—2 (15, 27-й) мк—1 (22-й) сд—5 (45, «2, 87, 124, 135-я) тд—2 (19, 41-я) мд—1 (215-я) УР—2 (2,9-й)

360

387

104

652

Танкоп БТ — 292 Тан кон Т-26 — 470 Хим. танком — 48 Танкеток — 26 Бронемашин — 140

14-я и 62-я авиа­дивизии истре­бителей — 174; бомбардировщи­ков —213

б-я

армия

ск—1 (6-й) мк-1 (4-й) сд— 3(41,97, 159-я)тд—2(8, 32 я) мл—1 (81-я) кд—1 (3-я) УР-2(4,6-й)

236

340

108

553

Тяжелых танков КВ—101 Ср. танков Т-34 — 359 Танков БТ - 361 Танков Т-26 — 114 Хим. танков — 23 Танкеток — 75 Бронемашин — 225

15-я и 16-я авиадивизии истребителей — 309; бомбарди­ровщиков — 46; штурмовиков — 63

26-я

армия

ск—1 (8-й) мк—1 (8-й) сд—1 (72-я) год—2 (99, 173-я) тд-2 (12, 34-я) мд—1 (7-я) УР—1 (8-й)

207

219

48

424

Тяжелых танков КВ -119 Ср. танков Т-34 — 100 Танков Б'Г — 228 Танков Т-26 — 291 Хим. танков — 50 Танкеток — 59 Прочих —91 Бронемашин — 157

63-я авиадиви­зия истребите лей — 57 штур­мовиков — 44

 

 

 

Артиллерийское вооружение

 

 

Армии

Наименование соединений

минометов

82-

120-мм

орудий

НТО

37—45

мм

зенитных

орудий

полевых

орудий

76—

152-мм

Бронетанковое

вооружение

Авиация

12-я

армия

ск—2(13, 17-й) мк—1(16-Й) сд—2 (44, 164 -я) гсд —4 (192,60, 96, 58-я)тд—2 (15, 39-я) мд—1 (240-я) УР—2(10, 12-й)

389

292

232

586

Средних танков Т-34 — 75 Танков БТ — 369 Танков Т-26 --214 Хим. танков — 31 Бронемашин — 157

44-я н 61-я авиа­дивизии истре­бителей — 463

!

Окружного подчине­ния

ск—5(31,36, 37, 55, 49-й) мк—4(9, 15, 19,24-й) кк—1 (5-й) сд—15(193,195,200, 140, 146, 228, 80, 139, 141,

. 130, 169,189, 190,197, 199-я) год—2(99, 173-я) тд—8(20,35,40,43,10, 37, 45,49-я) мд—4 (331, 212, 213, 216-я) кд—1(14-я) УР—5 (3,5,7, 10, 12-й)

1084

1079

523

1694

Тяжелых танков КВ —67 Ср. танков Т-34 — 93 Танков БТ — 685 Танков Т 26 — 663 Хим. танков — 62 Танкеток — 239 Бронемашин — 428

17, 18,19-я и 36-я авиадиви­зии 315, 316 ран истребилолей — 173; бомбарди­ровщиков — 328; штурмовиков — 90; разведчи­ков — 53

Всего в войсках округа

ск—11 мк—8 кк—1 сд -32 тд—16 мд—8 кд—2 УР—12

2276

2217

1015

3909

Тяжелых танков КВ —287 Ср. танков Т-34 — 627 Танков БТ — 1995 Танков Т-26 — 1752 Хим. танков — 214 Танкеток — 399 Прочих — 91 Бронемашин — 1154

авиадиви зий —11; рал — 2; истреб1гге- лсй — 1166 бомбардировщи­ков — 587; штур­мовиков — 197; разведчиков — 53 Всего: 2003

 

Юго-Западный фронт, который должен был отразить, как тогда представлялось, главный удар противника, создавал­ся в рамках границ Киевского Особого и Одесского военных округов.

Главные силы Юго-Западного фронта (5 армий) во взаимо­действии с левым крылом Западного фронта (2 армии) после перехода в наступление должны были разгромить Люблинско- Сандомирскую группировку противника и на 5—10-й день наступления выйти к Висле. На 20—30-й день им предстоя­ло достичь реки Пилицы и верхнего течения Одера (Одры). Одной армии Юго-Западного фронта предстояло оборонять границу с Венгрией, а двум — границу с Румынией, но и им надлежало быть в полной готовности к нанесению ударов из районов Черновцов и Кишинева для разгрома немецко- румынских войск на территории Румынии.

Таким образом, достижение ближайших стратегических целей планировалось обеспечить наступательными действия­ми прежде всего войск юго-западного направления, на кото­ром предстояло развернуть более половины всех дивизий, предназначавшихся в состав фронтов на западе. В то время как на этом направлении предполагалось сосредоточить 120 дивизий, на северо-западном и западном — только 76.

В первом эшелоне Юго-Западного фронта должны были действовать 90 дивизий из 97. В его состав включались 27 тан­ковых и моторизованных, а также 4 кавалерийские диви­зии. В резерве командующего фронтом оставались всего лишь 2 танковые, моторизованная и 4 стрелковые дивизии.

Наступательному характеру сухопутных войск соответ­ствовали и активные задачи, поставленные Черноморскому флоту. Основной задачей Черноморского флота являлось обе­спечение господства на Черном море, а в случае вступления Румынии в войну против СССР — уничтожение ее флота и блокирование побережья Румынии. Флот также должен был содействовать сухопутным войскам, наступающим вдоль по­бережья Черного моря в Румынии.

Отдельный Южный фронт для ведения боевых действий с немецкими и румынскими войсками на южном направлении планировалось создавать (с использованием управления МВО) только в случае участия в агрессии румынского государства.

Всем этим замыслам не суждено было сбыться. Начав­шаяся война опрокинула планы, созданные советским Ге­неральным штабом накануне войны. Вести боевые действия приграничным частям Красной армии пришлось на своей территории в тяжелых и неблагоприятных для развертыва­ния основных ударных сил условиях.

Для ведения боевых действий против СССР на юго- западном направлении предполагаемого театра военных действий командование вермахта в рамках подготовки опе­рации «Барбаросса» в короткие сроки также создало мощный ударный кулак. Основу подготовленных для вторжения на Украину и Молдавию сил составила группа армий «Юг». При­готовили свои армии Румыния, Венгрия и Словакия, которых Гитлер решил привлечь для участия в «восточном походе».

Румынская действующая армия к началу войны состояла из 13 дивизий и 9 бригад. Из них 4 пехотные дивизии, 3 ка­валерийские и 3 горнострелковые бригады вошли в состав 11-й немецкой армии. Они расположились вдоль советской границы, севернее города Яссы. Остальные соединения были включены в состав 3-й и 4-й румынских армий, находивших­ся еще в стадии доукомплектования. В ночь на 22 июня они начали выдвигаться на боевые позиции непосредственно у границы с СССР — от города Яссы до Черного моря.

 

7 ск в расчет не пошел, так как с первого дня войны убыл в состав Юго-Западного фронта, 9 ск также не пошел в расчет, как находящийся в Крыму со специальной задачей.

Соединения

Состав

соединений

Артиллерийское вооружение

Бронетанковое

вооружение

миномётов 82—120-мм

орудий НТО 37—45-мм

зенит­

ных

орудий

полевых орудий 7G—152-мм

35 ск

сд—2 (176, 95-я) кап—2

132

108

8

233

Т-37—37 Бронемашин -21

14 ск

сд—-2 (25, 51-я) кап—1

132

108

8

221

Т-37 — 16 Бронемашин — 25

48 ск

сд—1 (74-я) гсд—1 (30-я)

136

108

4

122

Т-37—16 Бронемашин — 16

2 кк

кд—2 (5, 9-я)

12

32

20

64

БТ — 129 Бронемашин — 27

2мк

тд—2 (11,16-я) мд—1 (15-я)

57

30

36

280

Тяжелых танков КВ — 10 Ср танков Т-34 — 50 Танков БТ — 354 Танков Т 26 — 75 Танков Т-?7 — 29 Хим. танков — 9 Бронемашин — 166

 

Соедииения

Состав

соединений

Артиллерийское вооружение

Бронетанковое

вооружение

минометов 82—120-мм

орудий НТО 37—45-мм

зенит­

ных

орудий

нолевых орудий 76—152-мм

18 мк

тд—2 (44, 47-я) мд—1 (218-я)

—

30

32

64

Танков БТ — 106 Танкой Т-26 —153 Танков Т-37 — 14 Хим танков—12 Бронемашин — 6

Дивизии

окружного

подчинения

сд—2(150, 116-я)

66 54 4 76 по 116-й сд данных нет

Т-37-9 Бронемашин — 12

80,82 УР

УР—2(80,82) Пульбатов — 6 ran— 1 (522 ran БМ РГК)

Орудий 203-мм — 24

90

(45—76-мм)

 

Итого:

сд—8кд-2тд—4 мд—2 УР-2 кап—-3 ran—1

535

470

112

1170

Тяжелых танков КВ — 101 Ср. танков Т-34 — 359 Танков БТ — 361 Танков Т-26 — 114 Хим танков — 23 Танкеток —75 Бронемашин — 225

 

Состав тд 1 -й танковой группы вермахта на 22 июня 1941 года3

тд

PzXpfw.I

P7,.Kpfw.II

Pz.Kpfw.111(37)*

£z.Kpfw.HI(50)*

Pz.Kpfw.IV

Pz.Bef

тп

9 та

8

32

11

6 0

20

12

33 тп

П тд

-

44

24

47

20

8

15 тп

13 тд

-

45

‘Л7

44

20

13

4тп

14 тд

—

45

15

56

20

11

36 тп

16 тд

-

45

23

48

20

10

2тп

* Немецкие средние танки Pz.Kpfw 111 соответственно с 37-мм (Pz.Kpfw.111(37) и 50-мм (Pz.Kpfw.111(50) пушками.
 

Венгрия также к 22 июня подтянула к советской границе свою подвижную карпатскую группу в составе 5 бригад (2 пе­хотные, кавалерийская и 2 моторизованные).

Словацкие вооруженные силы на советско-германском фронте были представлены армейским отдельным корпусом, состоящим из двух пехотных дивизий (1-я и 2-я), которые ис­пользовались в тылу для охраны коммуникаций и мобильной моторизованной бригады, состоящей из батальона легких танков (30 Lt.vz.35 и 21 Lt.vz.40), мотопехотного, артилле­рийского и саперного батальонов. При штабе корпуса (всего в составе корпуса было по штату 40 393 человека) также на­ходилась отдельная танковая рота (15 Lt.vz.35) и подразде­ления артиллерии.

В состав группы армий «Юг» (командующий — генерал- фельдмаршал фон К. Рунштедт), развернутой против войск Киевского и Одесского военных округов, вошли:

— 6-я и 17-я полевые армии и 1-я танковая группа (на львовском направлении);

— 8-й венгерский армейский корпус (на советско- венгерской границе);

— 11-я немецкая, 3-я и 4-я румынские армии (на бесса­рабском направлении);

— военно-морские силы Румынии на Черном море в соста­ве: 4 эскадренных миноносцев, 3 миноносцев, 2 вспомогатель­ных крейсеров, 4 канонерских лодок, 2 минных заградителей и подводной лодки (главная база — Констанца).

В число вышеуказанных армий и соединений входило: 45 пехотных, 5 танковых, 4 моторизованных и 3 охранных дивизии, румынская танковая дивизия, 6 пехотных, 2 мото­ризованные и 4 кавалерийские бригады.

1-я танковая группа вермахта под командованием генера­ла фон Клейста служила ударной силой группы армий «Юг».

В ней имелось 5 танковых дивизий двухбатальонного состава, а в 14-й танковой дивизии также имелись танки с приспосо­блениями для подводного хода.

Наряду с бронетанковыми войсками в составе группы армий «Юг» находились отдельные дивизионы штурмовых орудий (по 18 САУ в каждом): 190, 197-й и 244-й.

Румынские бронетанковые силы на 22 июня 1941 года на считывали в своем составе 437 боевых единиц: 126 танкеток- транспортеров собственного производства «Малакса» UE (лицензионная копия «Рено» UE), 75 танков «Рено» FT- 17, 35 танкеток R-1 чехословацкого производства (CKD AH-IV), 75 танков «Рено» R-35 французского производства и 126 танков R-2 чехословацкого производства (Skoda S-11-а/ Pz.Kpfw.35(t). Большинство этой техники находилось в со ставе 1-й (и единственной) бронетанковой румынской диви­зии. Чехословацкие R-2 в двух батальонах входили в состав 1-го танкового полка, французские R-35 и часть FT-17 — в состав 2 го танкового полка. Тягачи UE были включены в чис­ло пяти танкоистребительных батарей 12-орудийного (47-мм пушки) состава. Танкетки R-1 и еще часть транспортеров UE находились в 1-й кавалерийской дивизии и кавбригадах (по 4—8 машин в соединении).

С началом войны 1-й полк танковой дивизии был изъят из соединения и побатальонно придан 3-й и 4 й румынским армиям. 2-й танковый полк, являвшийся отдельным, отпра­вился на фронт в 4А чуть позже. В июле—августе ЗА поддер­живал 1 тп, а 4А — 2 тп.

На львовском направлении против 5, 6-й и 26-й армий Киевского округа развертывались 6-я и 17-я армии в составе 25 пехотных дивизий (из них 3 дивизии составляли резерв группы армий и резерв Главного командования) и 1-я танко­вая группа в составе 5 танковых и 4 моторизованных дивизий. Против 12-й армии этого округа развертывался 8-й венгер­ский армейский корпус в составе 4 бригад.

Прочие силы в количестве 20 пехотных дивизий (7 немец­ких и 13 румынских) и 9 румынских бригад (пбр — 5, кбр — 3, танковые силы эквивалентные тбр — 1) развертывались на бессарабском направлении против Одесского округа (11-я немецкая, 3-я и 4-я румынская армии).

Германское командование главной группировкой своих сил на юге считало немецкие б-ю и 17-ю армии, 1-ю танковую группу и вспомогательной — 11-ю армию с 3-й и 4-й румын­скими армиями.

При перерасчете всех соединений немецко-румынских войск (кроме танковых) и сведении всех сил к расчетной ди­визии в сумме все немецко-румынские силы группы армий «Юг» надо исчислять в 63,5 дивизии.

К 20 июня немецкие войска вплотную приблизились к гра­нице, артиллерия заняла огневые позиции. В резерве главно­командования сухопутных сил Германии имелось 24 немец­ких дивизии. Половина их, по плану, должна была прибыть на Восточный фронт до 4 июля 1941 года. При этом в группу армий «Юг» прибывали 4 дивизии. Переброску и распределе­ние по группам армий остальных дивизий резерва намечалось осуществить после 4 июля 1941 года. Кроме этого, в полосу группы «Юг» в разные сроки должны были прибыть резервы из стран-сателлитов общей численностью около 8 дивизий.

Замысел германского командования на юго-западном на­правлении советско-германского фронта сводился к тому, чтобы ударной группировкой, развернутой на фронте Холм, Томашув и состоявшей из 6-й полевой армии и 1-й танковой группы, быстро прорваться к Киеву и захватить переправы через реку Днепр в районе Киева и южнее.

Одновременно танковые соединения должны были раз­вивать наступление в юго-восточном направлении с задачей воспрепятствовать отходу за Днепр боеспособных соединений Красной армии и уничтожить их ударом с тыла.

17-я немецкая полевая армия, развернутая на фронте То­машув, Перемышль, наступлением в направлении Львов, Тарнополь, Бердичев должна была сковать советские вой­ска и не допустить их переброску на направление, где нано­сился главный удар. Войска 11-й немецкой полевой армии, развернутые на румыно-советской границе, должны были выполнять вспомогательную задачу — ударом на Могилев-

Подольский, Жмеринку охватить южный фланг советских войск на Украине. 3-я и 4-я армии королевской Румынии должны были наступать на тираспольском направлении. Наступление войск группы армии «Юг» поддерживал 4-й германский воздушный флот и воздушные силы королевской Румынии, имевшие в своем составе до 4400 самолетов.

Таким образом противник рассчитывал уничтожить со­ветские войска на Правобережной Украине. После этого пред­полагалось развивать наступление на Донбасс.

ЮЖНЫЙ ФРОНТ (ИЮНЬ—СЕНТЯБРЬ 1941 ГОДА)

После начала боевых действий, согласно мобплану, на границе с Румынией развертывались войска 9-й армии под руководством бывшего командующего Одесским военным округом генерал-полковника Я.Т. Черевиченко. Передовые части выдвинулись к реке Прут и пришли на помощь пограничным заставам, которые вели борьбу со штурмовыми от­рядами румын, поставивших целью захватить мосты через реку. Вражеская авиация бомбила Кишинев, Бельцы, Бол- град. Действия немецко-румынских войск носили в общем - то сковывающий характер. 11-я немецкая, а также главные силы 3-й (1, 4-я горные бригады и 7-я пехотная дивизия гор­нопехотного корпуса, 5,6, 8-я кавалерийские бригады кава­лерийского корпуса вместе с танковыми подразделениями) и 4-й (5, 15, 21-я пехотные дивизии, 1-я гвардейская дивизия, 1-я пограничная дивизия, 35-я резервная дивизия, а также 1-я и 2-я инженерные бригады и танковые подразделения) румынских армий еще только готовились к переходу в на­ступление, а оно должно было начаться лишь после того, как группа армий «Юг» добьется успеха на направлении главного удара. Пока же румынские соединения стремились захватить плацдармы на восточном берегу реки Прут. В первые два дня здесь разгорелись ожесточенные бои. Не без труда плацдар­мы, кроме одного в районе населенного пункта Скулян, со­ветскими войсками были ликвидированы.

Военные действия разгорелись и на Черном море. В 03.15 22 июня немецкая авиация (люфтваффе) произвела налеты на Севастополь и Измаил, а артиллерия обстреляла на­селенные пункты и корабли на Дунае. Уже в ночь на 23 июня авиация Черноморского флота предприняла ответные меры, произведя налет на военные объекты Констанцы. Советские самолеты сбросили бомбы на нефтебаки в районе порта, вызвав взрывы и пожары. В течение дня было совершено 4 налета на Констанцу и 2 на Сулину. В следующие дни бомбовые удары по объектам Констанцы продолжались. А 26 июня удар по этому порту нанесла специально созданная ударная группа Черно­морского флота в составе лидеров «Харьков» и «Москва». Их поддерживали крейсер «Ворошилов» и эскадренные минонос­цы «Сообразительный» и «Смышленый». Корабли выпустил и 350 снарядов 130-мм калибра. Однако ответным огнем 280-мм немецкая батарея накрыла лидер «Москва», который при от­ходе подорвался на мине и затонул. В это время самолеты про­тивника повредили лидер «Харьков».

В 4 часа утра 22 июня командующего Московским воен­ным округом генерала армии И.В. Тюленева срочно вызвали в Кремль. Климент Ефремович Ворошилов сообщил ему, что нацистская Германия напала на Советский Союз, что он на­значен командующим войсками Южного фронта и сегодня же должен отбыть к месту своего назначения. Перед отъез­дом, в 15 часов 22 июня, Тюленев зашел в Генеральный штаб. Там его информировали о том, что в состав Южного фронта войдут: полевое управление 18-й армии, формирующееся в Харькове; 17-й и 55-й стрелковые корпуса и 16-й механизи­рованный корпус, передаваемые из состава войск Киевского военного округа. Из состава войск Одесского военного округа передавалась 9-я армия, которая уже вела бои в Молдавии, то есть на левом крыле создаваемого Южного фронта.

Как уже говорилось, 18А первоначально состояла из 17-го стрелкового корпуса (96-я и 60-я горнострелковые и 164-я стрелковые дивизии), 16-го механизированного корпуса (15-я и 39-я танковые, 240-я моторизованная дивизии), 64-й ави­ационной и 45-й смешанной авиационной дивизий. Когда 27—30 июня обстановка на правом крыле Южного фронта стала особенно напряженной, 18-й армии дополнительно из резерва фронта был передан 55-й стрелковый корпус (130, 169,189 сд), 4-я отдельная противотанковая артиллерийская бригада, подчинены Каменец-Подольский (10-й) и Могилев- Подольский (12-й) укрепленные районы (УРУ1.

16-й механизированный корпус (командир — комдив А.Д. Соколов, военный комиссар бригадный комиссар А. Ф. Сергеев, начальник штаба — полковник Л.Б. Берлин) являлся ударной силой нового объединения. Он состоял из 15, 39 тд, 240 мд, 19 мцп и частей обеспечения. К началу во­йны в составе корпуса имелось 608 танков (из которых 30 % были неисправными). В основном это были машины БТ-5—7, Т-26 и небольшое количество Т-28. Перевооружение на новые танки КВ и Т-34 планировалось провести в течение 1941 года по мере получения их с заводов.

9-я армия была создана с использованием соединений Одесского военного округа. В предвоенное время кроме стрел­ковых корпусов в его состав входили 2-й и 18-й механизиро­ванные и 2-й кавалерийский корпуса. К началу войны 2 мк имел 525 танков и 166 бронемашин, а 18 мк — 285 танков и 6 бронемашин. Первый из мехкорпусов достиг требуемой боеспособности, второй находился в состоянии «второй оче­реди, сокращенного состава». 2-й механизированный корпус состоял из 11, 16 тд, 15 мд, 6 мцп, 49 оиб, 182 обе и посту­пил на фронт в полном составе. 18-й мехкорпус состоял из 44, 47 тд, 218 мд, но в состав 18А поступили 44 тд и 218 мд, имея к началу июля в общей сложности 387 танков. 47 тд в августе 1941 года была передана в 38А. 2-й кавалерийский корпус состоял из 5-й Ставропольской имени М.Ф. Блино­ва (11, 96, 131, 160 кп, 32 тп) и 9-й Крымской кавалерий­ских дивизий (5, 72, 108, 136 кп, 32 тп). Это были старые кавалерийские соединения РККА, содержавшиеся даже в мирное время в численности более 6,5 тысяч человек (штат военного времени — 9 тысяч, 64 танка БТ). Также в составе Одесского военного округа имелись наиболее хорошо обору­дованные укрепрайоны: Тираспольский и Рыбницкий. Например, в составе Тираспольского УР (82-й) к июню 1941 года имелось 284 ДОС, рассчитанных на сопротивляемость сна­ряду 203-мм, 262 пулеметных и 22 артиллерийских. УР № 82 имел более 10 тысяч человек, 632 станковых и 285 руч­ных пулеметов, около 100 орудий различных калибров, около 3 тысяч лошадей5.

23 июня специальный поезд с полевым управлением Юж­ного фронта, выделенным по плану развертывания из соста­ва штаба МВО, прибыл в Киев. В штабе Киевского военного округа заместитель командующего войсками информировал управление ЮФ об очень тяжелой обстановке, сложившейся на Юго-Западном фронте в результате внезапного вторжения германских войск. Тюленев попытался связаться из Киева с командующим Юго-Западным фронтом генерал-полковником М.П. Кирпоносом, штаб которого располагался в Тернополе, но проводная связь в это время не работала. Командующему Южным фронтом пришлось поспешить в Винницу, чтобы быстрее связаться с командующим 9-й армией.

23 июня поезд прибыл в Винницу. Здесь еще в 1939—1940 годах на правом берегу реки Буг был подготовлен и оборудован командный пункт фронтового назначения. Но командование ЮФ об этом не поставили в известность ни в Генеральном штабе, ни в штабе Киевского военного округа.

О его существовании Тюленев узнал от начальника инженер­ных войск Южного фронта генерал-майора инженерных войск А.Ф. Хренова. Однако на КП средств связи не оказалось, и управлению ЮФ в первые дни пришлось с помощью местных средств связи устанавливать взаимодействие с войсками.

Из переговоров с командованием и штабами 9-й армии и 17-го стрелкового корпуса 18-й армии (штаб 18А прибыл с опозданием и развернул боевую работу лишь 28 июня, 55 ск 18А только что заканчивал сосредоточение. — Примеч.. авт.) было установлено, что на всем протяжении Южного фронта противник наземными войсками и авиацией ведет усиленную разведывательную деятельность, а также систематически бомбит железнодорожные узлы Жмеринка, Казатин, Помощ- ная и города Винницу, Одессу, Севастополь.

Фактически Южный фронт как войсковое объединение стал функционировать с 25 июня 1941 года. Как уже упомина­лось, командующим был назначен генерал армии И.В. Тюле- нев, начальником штаба — генерал-лейтенант Г. Д. Шишенин, а членом Военного совета стал армейский комиссар 1-го ранга А.И. Запорожец, бывший до начала войны начальником Глав­ного управления политической пропаганды Красной армии.

О  положении на Юго-Западном фронте Тюленеву 25 июня сообщил по ВЧ командующий фронтом генерал-полковник М.П. Кирпонос. Он сказал, что на правом крыле фронта в районах Владимира-Волынского, Луцка, Дубно и Ровно про­тивник вторгся на территорию СССР крупными силами и его танковые части достигли Ровно, Дубно, а пехота быстро продвигается на Львов и Броды. Кирпонос сообщил также, что принимает необходимые меры с целью остановить насту­пление врага и нанести по его группировке контрудар под­ходящими резервами.

Как стало позже известно, против войск Юго-Западного и Южного фронтов, развертывающихся на территории Укра­инской и Молдавской ССР, действовала группа армий «Юг» в составе 6, 17, 11-й немецких полевых армий и 1-й танко­вой группы, 3-й, 4-й армий румын, венгерского армейского корпуса и словацких войск. В составе вражеских сил насчи­тывалось 57 дивизий и 13 бригад, в том числе 5 танковых и 4 моторизованных дивизии. В числе указанных соединений было 13 пехотных дивизий и 13 бригад румынских, венгер­ских и словацких войск.

Главный удар противник наносил против войск Юго- Западного фронта на киевском направлении, где наступали войска 1-й танковой группы и пехота б-й и 17-й армий. Вспо­могательный удар противник наметил нанести позже, то есть в начале июля, против войск правого крыла Южного фронта в направлении Бельцы, Могилев-Подольский силами 11-й немецкой, а также 3-й, 4-й румынских армий.

Боевые действия войск Южного фронта начались в слож­ных и весьма своеобразных условиях. В конце июня, когда войска Юго-Западного фронта, отражая главные силы 6-й, 16-й немецких армий и 1-й танковой группы противника, наносили контрудары в районе Ровно, Дубно, Броды, ЮФ еще находился в сравнительно спокойной обстановке. Поэтому в своей первой директиве командование Южного фронта по­ставило войскам следующую задачу: «Оборонять госграницу с Румынией. В случае перехода и перелета противника на нашу территорию уничтожать его активными действиями наземных войск и авиацией и быть готовым к решительным наступательным действиям»6.

Этот период был использован для развертывания основных сил и организации обороны, налаживания связи с войсками и проведения организационных мероприятий. Однако относи­тельное спокойствие продолжалось недолго. Уже 1 июля про­тивник силами 3-й румынской и 11-й немецкой армий перешел в наступление с территории Румынии на могилев-подольском направлении и вынудил советское командование вступить в сражение, не завершив развертывания главных сил фронта.

На каменец-подольском направлении на участке фронта протяженностью 160 км действовали войска 18-й армии в со­ставе 17-го стрелкового и 16-го механизированного корпусов. Командующий армией генерал-лейтенант А.К. Смирнов, при­няв корпуса от 12-й армии, сразу же энергично включился в работу. За короткий срок он хорошо организовал оборону войск армии и умело руководил ими в ходе всех последующих оборонительно-отступательных действий (генерал-лейтенант А.К. Смирнов героически погиб 8 октября 1941 года. — При­меч. авт.).

На кишиневском и одесском операционных направлени­ях, как уже упоминалось, на 400-км фронте развернулась 9-я армия в составе 14, 35, 48-го стрелковых, 2, 18-го механизи­рованных и 2-го кавалерийского корпусов. Командующий ар­мией генерал-полковник Я.Т. Черевиченко, командовавший до этого Одесским военным округом, имел большой опыт, полученный в Гражданской войне.

В резерве фронта в районе Могилева-Подольского, в на­правлении которого были нацелены основные силы против­ника, сосредоточивался по указанию И.В. Тюленева 55-й стрелковый корпус. Всего во фронте к 1 июля было 26 диви­зий. Этим силам фронта противостояли, по первоначальным оценкам Южного фронта, 11-я немецкая, 3, 4-я румынские армии, венгерский корпус и словацкие части общей числен­ностью до 20 дивизий и 9 бригад.

До 30 июня противник на фронте 9-й армии вел усиленную разведку и предпринимал неоднократные попытки захватить плацдармы на восточном берегу Прута. Особенно активный характер носили действия его разведки на направлениях н/п Бельцы и Могилев-Подольский.

Изучая развертывание противника, а также ход бое­вых действий, Военный совет фронта пришел к выводу, что главный удар в полосе фронта противник будет наносить на Могилев-Подольский и Бельцы. Исходя из этого, потребова­лось принять меры по усилению плотности войск на правом фланге 9-й армии. По указанию командующего фронтом в район н/п Бельцы в полосу 48-го стрелкового корпуса был выдвинут 2-й механизированный корпус, до того распола­гавшийся в районе Кишинева. На стык 18 й и 9 й армий из резерва фронта был переброшен 55-й стрелковый корпус, который занял оборону на рубеже восточнее н/п Липканы. Эти мероприятия способствовали повышению устойчивости обороны войск правого фланга 9-й армии.

1 июля немецко-румынские войска перешли в насту­пление силами до 6 дивизий из района южнее Липкан в на­правлении Могилев-Подольский и до 7 дивизий из района севернее Ясс в направлении н/п Бельцы. Они были встречены организованным огнем советских войск. Однако четыре наши дивизии, оборонявшиеся на левом берегу Прута, на участке Липканы, Унгены протяженностью более 150 км, не смогли отбить наступление превосходящих сил противника.

Общее наступление немецко-румынских войск против Южного фронта началось 2 июля. Учитывая успех наступле­ния на Украине и то обстоятельство, что советские войска в Молдавии удерживали свои позиции, командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал К. фон Рундштедтрешил ударами 11, 17-й немецких армий и румынских соединений в общем направлении на Винницу окружить и уничтожить главные силы Южного и Юго-Западного фронтов. Утром ударные группировки атаковали соединения 9-й армии на двух узких участках. Главный удар из района Ясс наносили четыре пехотные дивизии в стык двух советских стрелковых дивизий. Другой удар силами двух пехотных дивизий и кава­лерийской бригады пришелся по одному стрелковому полку (74 сп 176 сд). Добившись решающего превосходства, герман­ское командование уже в первый день прорвало слабо подго­товленную оборону на реке Прут на глубину 8—10 км.

Генерал армии И.В. Тюленев решил перебросить часть своих резервов на правое крыло фронта, по которому нано­сился главный удар противника. Пока советские войска со­средоточивались, противник продвинулся еще на 30 км. Ко­мандующий 9-й армией генерал-полковник Я.Т. Черевиченко контрударами 2-го механизированного корпуса и стрелковой дивизии пытался уничтожить врага, наступавшего на Яссы, Бельцы, но безуспешно.

К этому времени обстановка в полосе Юго-Западного фрон­та резко ухудшилась. Главная группировка германских войск глубоко вторглась в пределы Украины. К 7 июля противник, овладев Бердичевом, завязал бои у Житомира. В связи с тем что войска 6, 26-й и 12-й армий этого фронта, отходя, вели бои значительно западнее меридиана Бердичева, возникла угроза глубокого охвата немецкими танковыми войсками не только армий левого крыла Юго-Западного фронта, но и выхода их в тыл армий Южного фронта. В этот день в связи с отходом 12-й армии Юго-Западного фронта на рубеж Летичев, Копай город командующим Южным фронтом была отдана директива об отво­де войск правого крыла фронта на рубеж Могилев-Подольский, Бельцы, река Прут и об организации на нем обороны.

10 июля 1941 года для координации действий Юго- Западного и Южного фронтов было создано Управление Юго- Западного направления, которое возглавил Маршал Совет­ского Союза С.М. Буденный.

Тяжелое положение, сложившееся в первые две недели войны на Юго-Западном фронте, не могло косвенно не от­разиться и на Южном фронте. Уже в первых числах июля, когда шли напряженные бои под Ровно, предназначавшийся в состав Южного фронта 7-й стрелковый корпус, который рас­полагался в районе Кривой Рог, Днепропетровск, Запорожье, был по указанию Ставки передан в Юго-Западный фронт и спешным порядком направлен на Ровно. 4 июля по приказу Ставки пришлось передать в Юго-Западный фронт 16-й ме­ханизированный корпус, а также две стрелковые дивизии, сосредоточившиеся в районе Котовска, и 18-й механизиро­ванный корпус, действовавший к югу от Жмеринки.

1-й мехкорпус, сильно потрепанный в предыдущих боях, с 14 по 17 июля в районе Котовска тоже проводил восстанов­ление материальной части. В этот период в нем оставалось 10 КВ, 46 Т-34, 275 БТ-7,38 Т-26,9 огнеметных танков, 13 — Т-37/387.

Основываясь на ошибочных данных разведки о состоянии противника, И.В. Тюленев сделал вывод: против фронта дей­ствует до 53 дивизий, в том числе 13 танковых и моторизован­ных. В действительности дивизий было в два раза меньше, а танковые и моторизованные соединения и вовсе отсутствова­ли. Оценив обстановку, командующий решил отвести войска за Днестр, доказывая Ставке, что против столь сильного про­тивника фронт может вести боевые действия только «методом подвижной обороны, опираясь на укрепрайоны на Днестре».

Не дожидаясь, пока Ставка утвердит его решение, И.В. Тюленев приказал войскам начать отход. Однако Глав­ное Командование признало такое решение не отвечающим обстановке и отменило его. 7 июля И.В. Тюленев получил приказ контрударом отбросить противника за Прут, чтобы территорию Бессарабии использовать как плацдарм для бу­дущего наступления; к Днестру отвести разрешалось только примыкавшую к Юго-Западному фронту 18-ю армию генерал- лейтенанта А.К. Смирнова.

При организации контрудара возникло немало сложностей. Так, соединения 9-й армии утром 7 июля начали отходить за Днестр, а чтобы вернуть их, потребовались целые сутки. И толь­ко с утра 8 июля три корпуса армии генерала Я.Т. Черевиченко атаковали противника. Вплоть до 10 июля продолжались упор­ные атаки советских войск. В результате контрудара наступле­ние 11-й немецкой и 4-й румынской армий, действовавших на кишиневском направлении, было задержано.

Командующий 11-й немецкой армией генерал Э. Шоберт, ссылаясь на отсутствие горючего и необходимость восполнения потерь, просил у генерал-фельдмаршала К. фон Рундштедта пе­редышки в наступлении. Гот согласился, но приказал повернуть 54-й армейский корпус для помощи румынам в овладении Ки­шиневом . 10 июля начальник генерального штаба ОКХ генерал- полковник Ф. Гальдер докладывал генерал-фельдмаршалу В. Кейтелю, который возглавлял штаб главного командования вермахта: шансы 11-й армии на успех незначительны, и про­должать наступление она сможет не ранее 16 июля.

Положение на Юленом фронте временно удалось стабили­зировать. Задержка противника позволила 18-й армии отойти и занять Могилев-Подольский укрепленный район, а 9-я армия сумела закрепиться западнее Днестра. Оставшиеся в нижнем течении Прута и Дуная ее левофланговые соединения б июля были объединены в Приморскую группу войск под управ­лением генерал-лейтенанта Н.Е. Чибисова (25, 51-я и 150-я стрелковые дивизии и части, расположенные на Черноморском побережье). Совместно с Дунайской военной флотилией они от­разили все попытки румынских войск перейти границу СССР на этом участке. Большую помощь войскам Южного фронта оказали и Черноморский флот, и Дунайская военная флоти­лия, по силам и средствам превосходившие флот Румынии.

К исходу 9 июля 1941 года в состав Южного фронта вхо­дили следующие объединения и соединения.

16-я армия (командующий — генерал-лейтенант А.К. Смирнов) вела бои на фронте Марьяновка, Каменец- Подольский (западнее Марьяновки) и далее по реке Днестр до Сороки.

9-я армия (командующий — генерал-полковник Я.Т. Черевиченко) сдерживала наступление противника на фронте Сороки, Орфеев, Минжир, а ее 48-й стрелковый корпус вел наступление с целью овладения городом Бельцы.

Приморская группа (созданная 8 июля 1941 года из ле­вофланговых соединений 9-й армии, прикрывавших одесское направление) прочно удерживала рубеж по восточному берегу рек Прут и Дунай до Черного моря.

В середине июля обстановка на Юго-Западном направле­нии резко обострилась. Моторизованные корпуса 1-й танко­вой группы, выйдя в район Бердичев, Казатин, стали повора­чивать на юг, угрожая выходом в тыл войскам 6,12-й и 18-й армий, главные силы которых вели бои ка рубеже Казатин, Летичев, Могилев-Подольский. Одновременно усилился на­жим противника на могилев-подольском направлении, осо­бенно в стыке 18-й и 9-й армий. К этому времени в связи с передачей ряда соединений Юго-Западному фронту все силы Южного фронта (около 20 дивизий) оказались втянутыми в бои. Из-за отсутствия во фронте резервов для контратак и контрударов приходилось использовать действовавшие вой­ска, выводя их с большими трудностями из боя. Вследствие недостатка времени для необходимой подготовки, большой утомленности войск и слабой их огневой обеспеченности кон­тратаки и контрудары не достигали поставленных целей. Но, тем ке менее они оказывали на врага большое моральное воздействие и наносили ему существенные потери.

16 июля немецко-румынские войска сосредоточенными ударами с трех направлений силами 11, 15-й и 35-й пехотных дивизий сломили сопротивление частей 95-й стрелковой ди­визии и захватили Кишинев. С целью освобождения Киши­нева 17 июля 9-я армия нанесла контрудары частью сил 48-го стрелкового корпуса по бельцийской группировке, а 2-м кава­лерийским корпусом, частью сил 15-й мотострелковой и 95-й стрелковой дивизий — по кишиневской группировке. Однако контрудар цели не достиг, освободить Кишинев не удалось.

События в те дни развивались очень быстро, и положе­ние войск фронта с каждым днем все более и более осложня­лось. 17-я немецкая армия, наносившая удар на Жмеринку, 17 июля прорвалась на стыке 12-й и 18-й армий. Вводом в бой 18-го механизированного корпуса удалось предотвратить угрозу распространения противника в глубину в таком чув­ствительном месте, как стык фронтов. В этот же день нача лось форсирование крупными силами противника Днестра у Могилев-Подольского. Но наиболее грозные события назрева­ли на севере. В связи с выходом 1-й танковой группы в район Белой Церкви здесь между соединениями правого фланга 6 й армии, действовавшими у Казатина, и развернувшейся южнее Киева 26-й армией образовался почти ничем не при­крытый разрыв, в который грозили устремиться вражеские танковые дивизии. Их выход в тыл войск Юго-Западного и Южного фронтов мог иметь весьма тяжелые последствия. Чтобы этого не допустить, Ставка, по просьбе Главкома Юго- Западного направления, 18 июля разрешила отвести войска 6,12,18-й и 9-й армий на фронт Белая Церковь, Гайсин, Ка­менка и далее на реку Днестр. Для ликвидации опасного раз­рыва между 6-й и 26-й армиями она приказала нанести по 1-й танковой группе удар двумя корпусами 26-й армии.

Наступление этой армии, начавшееся 20 июля, хотя и не получило развития, то есть не привело к ее соединению с войсками 6-й армии, но все же сковало силы 3-го и 14-го не­мецких моторизованных корпусов. И только 48-му мотори­зованному корпусу удалось 21 июля прорваться в район Ума­ни. Чтобы ликвидировать нависавшую с севера опасность, требовались резервы, но их у фронта не было. Несмотря на тяжелое положение 9-й армии, пришлось срочно вывести из боя 2-й механизированный и 2-й кавалерийский корпуса и спешно перебросить 2-й механизированный в район Умани, а 2-й кавалерийский корпус отвести на восточный берег Дне­стра в резерв фронта. С выводом из боя этих двух корпусов 9-я армия была сильно ослаблена, в результате чего боевые действия западнее Днестра стали для нас явно невыгодными, и Военный совет фронта принял решение об отходе войск 9-й и Отдельной Приморской армии (создана 20 июля 1941 года. — Примеч. авт.) на восточный берег Днестра.

В это время 18-я армия продолжала отражать атаки пехо­ты и танков противника, наступавшего из района Жмеринки, и на переправах через Днестр в районе Могилев-Подольский, Ямполь. Наши войска часто переходили в контратаки, нанося противнику серьезные удары. Так, 20 июля части 96-й и 169-й стрелковых дивизий разгромили в районе Ямполя часть сил 22 й пехотной дивизии, 229-й пехотный полк 101-й пехотной дивизии, захватили штаб полка и подбили 12 танков, отразив неоднократные попытки форсировать Днестр.

9-я армия вела тяжелые бои восточнее н/п Бельцы и Кишинев. Противник превосходящими силами стремился прижать ее войска к Днестру и форсировать реку. Однако это ему сделать не удалось. Контратаками наших войск все атаки противника были отбиты с большими для него поте­рями. Только 21 июля, согласно директиве фронта, войска 9-й армии отошли на восточный берег Днестра, где и заняли оборону, отбивая вражеские атаки на подступах к переправам через Днестр в районе Каменка, Дубоссары, Тирасполь. В это время Отдельная Приморская армия, отражая левофланго­выми соединениями натиск противника на нижнем течении реки Прут, правым флангом под прикрытием арьергардов медленно отходила на восточный берег Днестра.

С выходом 21 июля передовых частей противника к Ума­ни создалась угроза захвата станции Христиновка, где на­ходилось до 1000 раненых, ожидавших эвакуации, и много боеприпасов и горючего. Для организации прикрытия стан­ции и эвакуации раненых в Умань был направлен замести­тель начальника штаба фронта генерал-майор В.Ф. Хари­тонов, который создал отряд из запасных частей и войск охраны тыла, находившийся в районе Умани. Прибывший в район Умани 2-й механизированный корпус (358 танков на 20 июля 1941 года: 10 КВ, 46 Т-34, 215 БТ, 87 Т-26, а также 168 автомобилей)8 совместно с этим отрядом 22 июля нанес контрудар по уманьской группировке противника, в резуль­тате которого 16-я и 11-я танковые дивизии немцев, понеся большие потери, были отброшены на 40 км в северном на­правлении. Вот что записал по этому поводу генерал Гальдер в своем дневнике 22 июля: «В районе Умань 16-я и 11-я тан­ковые дивизии ведут упорные бои с крупными силами танков противника. По-видимому, противник бросил против нашего танкового клина соединения, отведенные в ходе отступления с фронта, чтобы прикрыть отвод своих войск, еще действую­щих западнее... из-под угрозы окружения. Это, конечно, мо­жет поставить наши танковые соединения, действующие в районе Умани, в тяжелое положение, тем более, что характер боев с 26-й русской армией не дает оснований надеяться на быстрое достижение успеха». Контрудар несколько облегчил положение войск б-й и 12-й армий и вынудил противника к более осторожным действиям.

22—23 июля обстановка в полосе Южного фронта еще бо­лее обострилась. Противник силами двух корпусов форсировал Днестр на участке Могилев-Подольский, Ямполь и, наступая в направлении Балты, глубоко вклинился на стыке 18-й и 9-й ар­мий. В то же время с выходом основных сил 1 -й танковой группы немцев в район Погребищенского, Тетиева, Жашкова, то есть уже в тыл б-й и 12-й армий Юго-Западного фронта, возникла реальная опасность удара во фланг и тыл войск Южного фронта. По ходу боевых действий было ясно видно, что противник задал­ся целью окружить группировку войск Юго-Западного фронта (6-я и 12-я армии) в районе западнее Умани с последующим разгромом Южного фронта в междуречье Днестра и Южного Буга. Советское командование старалось этого не допустить. Но если для противодействия охвату противника не хватало сил у Юго-Западного фрон га, то сил 2-го механизированного корпуса и отдельных отрядов ЮФ, сформированных из запасных ча­стей, поддерживаемых малочисленной авиацией фропта, было тем более недостаточно. Резервов же Южный фронт не имел. Надо иметь в виду, что в это время нам с большим трудом при­ходилось изыскивать силы и средства для парирования ударов противника, прорвавшегося на стыке 18-й и 9-й армий в район Кодыма, Балта, для чего пришлось произвести частичную пере­группировку 18-й армии с выравниванием ее фронта по линии Гайсин, Ободовка, Ольгополь.

26 июля, после того как к правому флангу 9-й армии в район севернее Котовска был выдвинут 2-й кавалерийский корпус генерала Белова, здесь был нанесен контрудар силами 1-го кавкорпуса, 74,176-й и 164-й стрелковых дивизий в на­правлении на Кодыму. Однако из-за большой измотанности этих соединений в предшествующих боях и слабой огневой поддержки положительных результатов достигнуто не было. Вначале советские части, продвинувшись на глубину до 8 км, освободили город Балту и ряд других населенных пунктов. Но противник, подтянув части 11-го немецкого и 8-го венгерско­го корпусов, отразил наш контрудар и продолжал развивать наступление в направлении на Первомайск.

Вследствие неустойчивого положения 6 й и 12 й армий Юго-Западного фронта, на тылы которых все время выходил противник, возникла опасность и для 18-й армии Южного фронта, вынуждавшая ее также к отходу в невыгодных усло­виях. С прорывом же немецких войск на могилев-подольском направлении создалась угроза окружения и 18-й армии. Во­енный совет Южного фронта потребовал от войск напряже­ния всех сил с целью обеспечить организованный отвод 18-й армии и не допустить ее окружения.

Докладывая обстановку в Ставку Верховного Главноко­мандования, Военный совет фронта просил принять меры по разгрому белоцерковско-жашковской группировки против­ника. Юго-Западный фронт в этих целях продолжал наносить контрудары силами 26-й армии во фланг 1-й танковой группы Клейста в районе южнее Киева. Эти контрудары, задержав на­ступление главных сил 1 -й танковой группы до конца июля, в известной степени облегчили отвод войск левого крыла Юго- Западного фронта и 18 й армии в соответствии с указаниями Ставки на рубеж Тетиев, Гайсин, Ободовка.

Несмотря на большое превосходство в силах и выгодное опе­ративное положение войск, противник не смог добиться своей цели — окружить армии левого крыла Юго-Западного и правого крыла Южного фронтов юго-западнее Умани. Ценою больших усилий ему удалось лишь постепенно оттеснить их к востоку.

Вот что по этому поводу записал в своем дневнике на­чальник штаба сухопутных сил германской армии генерал Гальдер: «Противник снова нашел средства для вывода сво­их войск из-под угрозы наметившегося окружения. Такими средствами являются: с одной стороны, яростные контратаки против наших преследующих передовых отрядов 17-й армии и, с другой стороны, большое искусство, с которым противник выводит войска из угрожаемых районов».

Анализ хода боевых действий за период с 22 июня по 25 июля показывает, что войска Южного фронта, несмотря на все недочеты, быстро освоились с боевой обстановкой, упорно и настойчиво проводили оборонительные действия, огнем и контратаками отражали наступление противника, нанося ему серьезные потери. Все это, безусловно, способствовало замедлению темпов наступления германских войск и дало возможность выиграть необходимое время для эвакуации обо­рудования предприятий Львовской, Тернопольской, Черно­вицкой и Винницкой областей.

23 июля 1941 года решением Ставки Верховного Коман­дования остатки войск б-й и 12 й армий, оказавшиеся от­резанными от остальных сил Юго-Западного фронта, были переподчинены Южному фронту, что вызвало ряд дополни­тельных трудностей. Штаб фронта не смог установить на дежной связи с этими армиями, находившимися в крайне тяжелых условиях. Нужно отметить, что связь была неустой­чивой не только с этими армиями, но и с остальными армиями фронта, с Главкомом Юго-Западного направления и Ставкой. Это приводило к тому, что важные директивы, приказы и распоряжения часто попадали к исполнителям с большим запозданием, из-за чего намеченные мероприятия нередко срывались или выполнялись не полностью.

В связи с беспрерывным отходом соединения б-й и 12-й армий были сильно измотаны. В результате выхода противни­ка в район южнее Жашкова они оказались в полуокружении северо-западнее Умани. Перед Южным фронтом возникла новая сложная задача — вывести войска б-й и 12-й армий из полуокружения. Но из-за сильного давления со стороны превосходящих сил противника и отсутствия каких-либо ре­зервов эта задача для фронта оказалась непосильной.

23 июля командующему Южным фронтом доложили, что авиаразведка обнаружила движение немецких моторизован­ных колонн из района Белой Церкви на юг, что свидетель­ствовало о наращивании усилий вражеской группировки, обходившей правый фланг ЮФ. В этот же день пришло доне­сение о том, что противник соединениями 11-й немецкой и 4-й румынской армий форсировал Днестр на участке Дубоссары, Григориополь в стыке 9-й и Приморской армий.

Таким образом, сложилась очень тяжелая обстановка, о чем Военный совет Южного фронта 28 июля доложил Главко­му Юго-Западного направления Маршалу Советского Союза С.М. Буденному. В докладе отмечалось, что измотанные в пред­ыдущих боях 6-я и 12-я армии должны были при выходе из по- луокружения выводиться в резерв фронта, а борьба с превосхо­дящими силами противника снова ложилась на плечи 18-й и 9-й армий, которые без наличия необходимых резервов не смогут продолжать активные действия в районах Умань, Христиновка и Кодыма, Балта; что при дальнейшем нажиме противника на этих направлениях армии фронта окажутся в весьма затруд­нительном положении; что противник, имея тройное превос­ходство в силах, настойчиво добивается разгрома войск правого крыла Южного фронта путем окружения их в районе южнее Умани. В целях сохранения войск и улучшения оперативного положения Военный совет фронта просил разрешения последо­вательно отводить части 18-й армии и правого фланга 9-й армии на рубежи: Христиновка, Гайворон, Рыбница; Звенигородка, Умань, Дубоссары; река Синюха, Первомайск, Григориополь. Отход предполагалось начать 29—30 июля. Но разрешения на отвод войск на указанные рубежи не было получено, так как 28 июля поступила директива Ставки, в которой приказывалось отвести войска правого крыла Южного фронта на рубеж Шпола, Терновка, Балта, Рыбница, который в это время уже частично был захвачен противником.

Не получив санкции на отвод, войска Южного фронта, ведя тяжелые бои, приступили к выполнению директивы Ставки, одновременно принимая меры по отводу 6-й и 12-й армий в связи с угрозой их окружения.

Передача 6-й и 12-й армий Южному фронту пагубно от­разилась на их судьбе. На третий день после их формального подчинения генералу армии И.В. Тюленеву штаб Южного фронта сообщал в Ставку: «Установить точное положение ча­стей 6-й и 12-й армий невозможно из-за отсутствия связи...». Положение в районе действий переданных армий удалось выяснить только 29 июля.

Незнание обстановки явилось причиной и последующих неправильных решений. Фактически директива, подписан­ная генералом И.В. Тюленевым вечером 28 июля, повторя­ла задачу, поставленную 6-й и 12-й армиям Ставкой еще 25 июля. Да и вообще командование Южного фронта боль­ше заботила судьба своей 18-й армии, на флангах которой противник угрожал прорывом. К сожалению, Ставка тоже недооценила опасность окружения армий И.Н. Музыченко и П.Г. Понеделина, считая, что неприятель стремится от­бросить их на юг, чтобы овладеть переправами на Днепре, между Киевом и Черкассами, для дальнейшего наступления на Донбасс. В связи с этим она 28 июля потребовала от войск Юго-Западного и Южного фронтов не допустить противника к Днепру. А противник продолжал захлестывать петлю с вос­тока и юго-запада, не ослабляя натиска с севера и запада.

Обеспечивая выход полуокруженных войск 6-й и 12-й ар­мий, 2-й механизированный корпус самоотверженно удерживал рубеж севернее Умани, а соединения 18-й армии, отражая не­прерывные атаки противника, вплоть до 28 июля стойко сдер­живали его натиск на рубеже Гайсин, Ободовка, обеспечивая промежуток, необходимый для их выхода. Но вследствие не­достаточной организованности командования 6-й и 12-й армий отвод войск этих армий проходил в замедленных темпах.

28 июля под ударами противника ослабленный боями 2-й механизированный корпус отошел в направлении Умани, а 18-я армия — на Гайворон, вследствие чего остатки войск 6-й и 12-й армий оказались в очень тяжелом положении. В целях обеспече­ния лучшего руководства действиями этих войск 6,12-я армии и 2-й механизированный корпус были сведены в группу войск под командованием командующего 12-й армией генерал-майора П.Г. Понеделина. Группа имела задачу отойти на рубеж реки Синюха для его обороны. Но выполнить эту задачу она не смог­ла. Уже к 31 июля для нее возникла угроза окружения в районе юго-восточнее Умани, так как днем раньше две моторизованные дивизии 1-й танковой группы немцев вышли к Новоархангель- ску, охватывая группу Понеделина с востока, а соединения 17-й немецкой армии, захватив Голованевск, выходили на пути ее отхода с юга. В это время 18-я армия вела напряженные бои за овладение Голованевском с целью обеспечить отход группе во­йск генерала Понеделина и за удержание рубежа на подступах к Первомайску. Огбить Голованевск армия не смогла. Ее правый фланг оказался открытым и обойденным противником, и она вынуждена была отойти на восток.

Упорное сопротивление войск генерала П.Г. Понеделина в районе Умани задержало дивизии Клейста почти на восемь су­ток. Окружить советские войска ударом навстречу 17-й армии ему не удавалось. Между тем Клейст опасался, как бы они, отхо­дя на юго-восток, не избежали окружения. 29 июля он приказал 48-му моторизованному корпусу, обходя Умань с востока, на­ступать на город Первомайск9. Соответствующую задачу 49-му горнострелковому корпусу поставил командующий 17-й армией генерал Штюльпнагель: корпус повернул на юго-восток. Этот маневр противника, казалось бы, давал советским войскам дра - гоценное время для ликвидации угрозы окружения и выхода на юго-восток. Командование Южного фронта упустило и эту последнюю возможность, предоставленную судьбой. Оно по- прежнему требовало от 6-й и 12-й армий отходить на восток.

1 августа стал переломным днем в Уманьском сражении. Утром генералы П.Г. Понеделин и И.Н. Музыченко доложи­ли по радио Военному совету фронта и Ставке: «Положение стало критическим. Окружение 6-й и 12-й армий завершено. Налицо прямая угроза распада общего боевого порядка 6-й и 12-й армий на два изолированных очага с центрами Бабан- ка, Теклиевка. Резервов нет. Просим очистить вводом новых сил участок Терновка, Ново-Архангельск. Боеприпасов нет. Горючее на исходе»10. К этому времени 26-я армия отошла за Днепр, удерживая на его правом берегу ржищевский и каневский плацдармы. Начала отходить на юго-восток и 18-я армия — южный сосед группы Понеделина. Пала Умань.

Большая часть 2-го механизированного корпуса на основа­нии директивы командующего Южного фронта № 0024/оп от 25.07.1941 года также была выведена из боя. На31 июля во 2-м мехкорпусе числилось 147 танков и бронеавтомобилей: 1 КВ, 18 Т-34, 68 БТ, 26 Т-26, 7 огнеметных танков, 27 Т-37, 90 БА- 10, 64 БА-20. Однако значительная часть бронетехники 11-й танковой дивизии генерал-майора Г.И. Кузьмина (не менее 50 танков и бронемашин) осталось во вражеском кольце. Кроме частей 2 мк от основных сил были отрезаны остатки 16 мк. На 31 июля в нем имелось 5 Т-28, 11 БА-10, 1 БА-20.

1аы уста на реке Синюха, у Добрянки, 1-я немецкая тан­ковая группа и 17-я армия замкнули кольцо окружения, а на другой день 16-я танковая дивизия и венгерский корпус соединились в Первомайске, создав еще одно кольцо. На под­ступах к Первомайску героически вела бои 4-я противотанко­вая артбригада, самостоятельно, без пехотного прикрытия, отражавшая атаки танков и мотопехоты врага. Бригада уни­чтожила несколько десятков танков, но спасти положение, естественно, не смогла. Однако командование Южного фронта и мысли не допускало, что его войска оказались в двойном котле. Считая, что П.Г. Понеделину с востока противостоят лишь танковая и моторизованная дивизии, генерал И.В. Тю- ленев приказывал ему «активными действиями в восточном направлении уничтожить прорвавшегося противника, за­нять и прочно удерживать рубеж Звенигородка, Бродецкое, Ново Архангельск, Терновка, Краснополье». В действитель­ности же против группы П.Г. Понеделина только с востока наступали 2 корпуса 1 -й немецкой танковой группы в составе 6 дивизий, а также 2 пехотные дивизии, а с запада и северо- запада — часть сил 6-й армии, соединения 17-й армии и вен­герский подвижный корпус.

Чтобы окруженные могли продолжать сопротивление, командование Южного фронта пыталось организовать снаб­жение 6-й и 12-й армий по воздуху. Для транспортировки бое­припасов было выделено 5 транспортных самолетов ПС-84 и 10 — ПО-2. Однако таким незначительным количеством средств при господстве авиации противника снабжение войск осуществить не удалось. Например, 2 августа из отправлен­ных самолетами 415-ти 76-мм и 82-х 152-мм снарядов удалось доставить в 6-ю армию только 53 — 76-мм и 37           152-мм снарядов. Уже в этот день гаубичные батареи 49 ск не могли вести огонь из-за отсутствия боеприпасов, а в 37 ск артилле­рия вела огонь только по особо важным целям.

К 4 августа все тылы и часть сил 6-й и 12-й армий все- таки были выведены из окружения. Остальные войска этих армий, в связи с выходом германских войск на рубеж Ново- Украинка, Перзомайск, оказались отрезанными в районе юго-восточнее Умани.

Командование Южного фронта получало собственную информацию о состоянии окруженной группировки, из чего и делало соответствующие выводы.

В этот день Военный совет фронта направил донесение в Огавку и Главкому Юго-Западного направления маршалу Бу­денному, в котором сообщалось: « Группа генерала Понеделина продолжает оставаться в тяжелом положении. Совершенно непонятна медлительность Понеделина в выполнении неодно­кратных приказаний об отводе его частей на рубеж реки Синю­ха. Связь с группой поддерживается по радио и самолетами.

1 августа от Понеделина прибыл представитель штаба фронта на автомашине. 3 августа от Понеделина прилетел самолет, посланный для встречи нашей авиации, доставляющей группе Понеделина боеприпасы и горючее. 3 же августа от Понедели­на получена радиограмма, в которой сообщалось, что органи­зованный выход из боя без уничтожения всей материальной части или без немедленной помощи извне невозможен. Эта оценка положения Понеделиным совершенно расходилась с донесениями приезжавших от него офицеров, которые утверж­дали, что сплошного окружения нет и что в расположении про­тивника имеются незанятые промежутки шириной до десяти и более километров. Обстановка в районе Первомайск, Ново- Украинка не давала возможности помочь группе Понеделина войсками извне, так как их, кроме авиации, не было. Нами вновь подтвержден приказ Понеделину: ночными атаками пробить себе путь и выйти из окружения».

С 4 августа окруженные оказались целиком и полностью предоставленными самим себе. Правда, командование Южного фронта пыталось перебрасывать им по воздуху боепри пасы, но, по свидетельству немцев — участников боев под Уманью, значительная часть сброшенных грузов попадала в руки последних. Командование группы не теряло управление войсками и настойчиво пыталось вырваться из окружения. Самыми решительными и успешными были действия в ночь на 6 августа: 12-я армия пробивалась на восток, а б-я — на юг. Однако группировка противника, особенно на юге, была настолько сильна, что справиться с ней столь малыми силами оказалось невозможно. Отчаянные атаки в первые предутрен­ние часы, да еще под проливным дождем, на какое-то время привели немцев в растерянность, что позволило советским войскам продвинуться на несколько километров. Но вскоре немцы опомнились: атаковавшим под напором превосходя­щих сил пришлось с большими потерями повернуть назад, в район Подвысокое. И здесь они продолжали сражаться. Историк, описавший боевые действия 49-го горнострелкового корпуса, дивизии которого на себе испытали яростные атаки окруженных под Уманью, отмечал, что противник, «несмо­тря на безнадежное положение, не помышлял о плене»11.

Последняя попытка была предпринята в ночь на 7 августа. Советским войскам удалось прорвать оборону 1-й горнострел­ковой и 24-й пехотной дивизий. На направление прорывов немецкое командование повернуло 16-ю моторизованную ди­визию и полк СС «Вестланд». Днем сопротивление в основном было сломлено, хотя еще до 13 августа в лесу восточнее Копен- коватого, по свидетельству немцев, продолжала сражаться группа командиров и красноармейцев.

Восстановить истинные масштабы потерь советских во­йск в сражении под Уманью из-за отсутствия документов, к сожалению, весьма затруднительно. Известно только, что 20 июля 6-я и 12-я армии насчитывали 129 500 человек12. А по данным штаба Южного фронта, на 11 августа окруже­ния удалось избежать 11 тысячам человек, главным обра­зом из тыловых частей13. Судя по немецким источникам, под Уманью было взято в плен 103 тысячи советских солдат и офицеров14, а число убитых русских, согласно ежедневным сообщениям верховного командования вермахта, достигало 200 тысяч человек.

Из этого следует, что имеющаяся в настоящее время в распоряжении историков информация весьма противоречива, но, как бы там ни было, разыгравшаяся под Уманью трагедия глубокой болью отозвалась в сердцах многих советских лю­дей, потерявших там своих родных и близких. Юго-Западное направление лишилось двух армий. В плен попали их ко­мандующие генералы П.Г. Понеделин и И.Н. Музыченко, 3 командира корпуса и 11 командиров дивизий. Погибли 2 ко­мандира корпуса, 6 командиров дивизий. Но и потери про­тивника, по его собственному признанию, были неожиданно велики. К сожалению, авторы не располагают сведениями об общих потерях германских войск под Уманью; известно, что лишь одна 4-я горнострелковая дивизия потеряла только убитыми 1778 человек.

Судьба попавших в плен под Уманью трагична. Сначала их разместили за колючей проволокой под открытым небом и только с наступлением зимы перевели в неотапливаемые казармы. Тем, кому все-таки удалось выжить в аду немецкого плена, после окончания войны пришлось испить еще одну горькую чашу — по возвращении на Родину. Показатель­на в этом отношении судьба генерала Понеделина. В августе 1941 года, когда Сталину стало известно, что командующий 12-й армией сдался в плен, он приказал судить его. Понеделин был заочно приговорен к расстрелу.

С трагедией под Уманью непосредственно связан при­каз Ставки Верховного Главнокомандования Красной армии № 270, подписанный 16 августа 1941 года. Вопреки истине (хотя надо признать, реальное состояние дел в тот период было очень трудно установить. — Примеч. авт.) в нем говорилось, что Понеделин «имел полную возможность пробиться к своим, как это сделало подавляющее большинство частей его армии. Понеделин не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен врагу, де­зертировал к врагу, совершив, таким образом, преступление перед Родиной, как нарушитель военной присяги».

После войны генерал Понеделин — снова в тюрьме, на этот раз на Родине, а спустя пять лет он был расстрелян. Предлогом послужила записка, составленная им в первые дни плена в Ровенской тюрьме. В ней бывший командующий показал положение и численность своих войск на 4—5 августа 1941 года — а ведь эти сведения уже тогда утратили какую- либо ценность для германского командования.

Подобная же участь постигла и командира 13-го стрелко­вого корпуса генерала Н.К. Кириллова, также отмеченного в приказе № 270.

Во второй половине дня 7 августа в Бердичев, в штаб К. Рундштедта, где в это время находились Гитлер и Ан- тонеску, главнокомандующий румынскими войсками, по­ступило сообщение о победе под Уманью. Фюрер ликовал. На радостях он одарил Антонеску высшей военной награ­дой — Рыцарским крестом — и заверил его в том, что еще до наступления осенней непогоды немецкие войска успеют захватить важнейшие центры СССР, в том числе Москву и Ленинград.

Гитлер расценил победу под Уманью как достижение груп­пой армий «Юг» первой стратегической цели, что, однако, не соответствовало действительности, так как, согласно плану «Барбаросса», первой стратегической целью группы армий Рундштедта являлось уничтожение основных сил советских войск на Правобережной Украине. Вот почему 12 августа главное командование сухопутных войск вермахта прика­зало Рундштедту уничтожить советские войска между устьем Днепра и Запорожьем. Это обеспечило бы немцам охват и оттеснение к Черному морю сил Южного фронта — 9, 18-й и Приморской армий.

Уманьская оборонительная операция войск Южного фронта и левого крыла Юго-Западного фронта длилась около месяца. В результате этой операции план германского коман­дования по окружению войск Южного фронта был сорван, но ему удалось окружить 6-ю и 12-ю советские армии, захватить Правобережную Украину и вынудить части Красной армии отойти за реку Днепр.

В связи с неудачей, постигшей остатки войск б-й и 12-й армий, между Юго-Западным и Южным фронтами образовал­ся широкий разрыв, в который устремились главные силы 1-й танковой группы противника. Создавалась угроза охвата и остальных сил Южного фронта. Положение еще осложня­лось и тем, что крупные вражеские силы прорвались в стыке 9-й и Приморской армий севернее Тирасполя. Назначенный начальником штаба Приморской армии генерал-лейтенант Г. Д. Шишенин в докладе командующему фронтом о сложив­шейся обстановке высказал мнение, что, видимо, придется оставить Тирасполь, так как в противном случае для врага создается выгодная обстановка для окружения наших частей. Прибывший в расположение армии армейский комиссар 1-го ранга А.И. Запорожец, присутствовавший на докладе, с раз­дражением ответил: «Вы, операторы, настроены пораженче­ски и, кроме отхода, ничего не знаете. Тирасполь можно удер­живать месяцы». Но через несколько дней город был занят противником. Войска были вынуждены отойти на восток.

К 5 августа против 14 ослабленных дивизий, имевшихся в армиях Южного фронта, за исключением Приморской, на­ступали 29 вражеских дивизий и 10 бригад, то есть противник имел более чем двукратное превосходство в силах.

Бронетанковые соединения ЮФ почти не имели боевых машин. Так, в составе 18-го мехкорпуса на 31 июля имелось 15 — БТ и Т-26, 5 — Т-28, 2 огнеметных танка, 1 — БА-10 и 4 — БА-20; не участвующий в боях 24 мк насчитывал 10 — БТ, 64 — Т-26, 2 огнеметных танка, 10 — БА-10, 5 — БА-20. Данные по 2 и 16 мк были приведены выше15.

Удерживать занимаемые рубежи в таких условиях ста­новилось невозможным. Даже организованный отход войск фронта без усиления их свежими резервами был весьма за­труднительным. Если отвод войск, предлагавшийся коман­дованием Южного фронта 28 июля, являлся необходимым условием сохранения живой силы и мог быть выполнен в пла­новом порядке, то 5 августа, когда была получена директива Ставки отвести к 10 августа войска фронта на рубеж Чигирин, Кировоград, Вознесенск, восточный берег Днестровского ли­мана, отход стал неизбежным, но уже под давлением против­ника, в условиях более сложной и тяжелой обстановки.

С 28 июля по 5 августа наши войска, вынужденные ве­сти ожесточенные бои на всем фронте, заметно ослабели. Их правый фланг был глубоко обойден противником. Фронт все более растягивался и поворачивался на северо-восток. В такой обстановке армии Южного фронта, согласно директиве Ставки от 5 августа, отходили на восточный берег Южного Буга и далее на рубежи рек Ингул и Ингулец. Отдельная Приморская армия под руководством нового командующего генерал-лейтенанта Г.П. Сафронова вошла в непосредственное подчинение Ставки. Она получила самостоятельную задачу оборонять Одессу до последней возможности. Эта армия в ночь на 8 августа отхо­дила на рубеж Березовка, Раздельная, Кучурганский лиман, с которого и началась героическая оборона Одессы.

В соответствии с директивой Ставки от 3 августа командо­вание Южного фронта ожидало прибытия в состав фронта к 6 августа 9 стрелковых и 3 кавалерийских дивизий из числа вновь сформированных. Нужно сказать, что эти дивизии, фор­мировавшиеся восточнее Днепра, не были полностью вооруже­ны и сколочены. Одна из них (223-я стрелковая), прибывшая в первых числах августа, была сразу же направлена для при­крытия Кировограда с северо-запада. При первом же столкно­вении с танковыми и моторизованными частями противника эта дивизия потерпела тяжелое поражение, так как она еще не была в достаточной мере подготовлена к боевым действиям, слабо вооружена и не имела противотанковой артиллерии.

6 августа Военный совет фронта направил в штаб Юго- Западного направления свои соображения о дальнейших дей­ствиях, которые в основном сводились к следующему. На­личный состав войск фронта с учетом потерь и измотанности непрерывными боями не обеспечивает в какой-либо степени прочное удержание занимаемых позиций, и особенно на кре­менчугском и кировоградском направлениях. Наиболее це­лесообразным основным оборонительным рубежом является рубеж Днепр, Кременчуг, Кривой Рог, река Ингулец. Рубеж Знаменка, Кировоград, Николаев может служить в качестве передового. Далее указывалось, что для успешного отвода во­йск на указанные рубежи нужно немедленно занять наиболее боеспособными войсками участок Смела, Кировоград, уже теперь находящийся под угрозой захвата его противником. Под руководством инженерного управления фронта силами местного населения и строительных батальонов было под готовлено пять рубежей, из которых рубеж Кременчуг, река Ингулец закончен раньше других.

Для обороны Николаева и Одессы оборудуются три рубе­жа. Занять основной Одесский рубеж — Березовка, Кучурган- ский лиман планируется 95-й стрелковой дивизией и Тира­спольским укрепленным районом с последующим усилением их гарнизоном Рыбницкого укрепленного района.

9-я армия, ведя подвижную оборону, займет ингульские позиции на участке Новый Буг, Пески, Березовка и прикро­ет николаевское направление. 18-я армия займет оборону на участке Ингуло-Каменка, Новый Буг. Для ее усиления и прикрытия отхода на этот участок предполагается выдвинуть одну резервную дивизию в район Нового Буга. Остатки 6-й и 12-й армий ввиду их небоеспособности необходимо отвести за Днепр на переформирование.

В целях обеспечения изложенных мероприятий по при­казу Ставки выдвигаются в район Кривого Рога и севернее наиболее вооруженные четыре стрелковые и одна кавале­рийская дивизии из формируемой армии под командованием генерал-лейтенанта Н.Е. Чибисова.

Передовые позиции на криворожском и николаевско- одесском направлениях могут быть заняты ориентировочно 15—20 августа.

Между тем события продолжали развиваться быстро и явно невыгодно для советского командования. Противник стремился разгромить 9-ю и 18-ю армии в междуречье Юж­ного Буга и Днепра. Его передовые танковые и моторизован­ные части 8 августа уже захватили Вознесенск. Силами 2-го кавалерийского корпуса и отряда Одесского пехотного учи­лища дальнейшие попытки противника продвинуться на юг от Вознесенска пока были безуспешны. 18-я армия отходила к Южному Бугу с задачей 9 августа начать переправу на вос­точный берег южнее Новой Одессы в готовности к действиям в направлении Бобринец, 9-я и Отдельная Приморская армии продолжали сдерживать атаки немецко-румынских войск на рубеже Троицкое, Жовтень, Кучурганский лиман, Днестр.

Рано утром 9 августа генерала армии Тюленева вызвали к аппарату Главкома Юго-Западного направления С.М. Бу­денный и член Военного совета Н.С. Хрущев. После обычного приветствия комфронтом кратко доложил обстановку. Три корпуса противника, наступающие на Первомайск и Вра- диевку с запада, по-видимому, 9 августа начнут переправ­ляться через Южный Буг. В связи с тем, что авиация фронта действует в основном севернее Николаева, Тюленев просил нанести удар по вражеской группировке в район Первомайск, Врадиевка авиацией Юго-Западного направления.

Маршал Буденный ответил, что удар авиацией по указан­ной комфронта цели будет нанесен. Согласованность ее дей­ствий обеспечат командующие ВВС. Затем он спросил, как обстоит дело с подготовкой основного оборонительного рубежа, и сообщил, что Ставка требует от Южного фронта организа­ции обороны на рубеже Чигирин, Кировоград, Вознесенск, Березовка. «Мы обязаны это сделать во что бы то ни стало. По­требуйте от генерала Чибисова энергичных мер по окончанию формирования и выдвижению его войск вперед для занятия указанного ему рубежа», — сказал С.М. Буденный.

Тюленев ответил, что задача понятна, но имеются опа­сения, вызываемые невысокой боеспособностью только что сформированных дивизий, слабо вооруженых и плохо сколо­ченных, которые могут оказаться в таком же положении, как и 223-я стрелковая дивизия. Кроме того, части 18-й армии находятся еще на западном берегу Южного Буга, и чтобы ввести их в действие совместно с выдвигаемыми дивизиями, потребуется не менее трех суток.

Буденный согласился с командующим фронтом и сказал, что это задача, безусловно, трудная, тем не менее ее надо вы­полнять со всей решительностью. Затем он поинтересовался, как обстоит дело с ускорением ремонта танков и бронемашин и что сделано по укреплению основного рубежа. Тюленев до­ложил, что у их во фронте осталось всего 2—3 десятка танков в 18-м механизированном корпусе. Рубеж по реке Ингулец готовится, отрыты противотанковые рвы и эскарпы. Окопы отрыты еще не везде. Инженерных средств во фронте нет. Имеются сведения, что колючую проволоку и взрывчатку Южному фронту отгрузили только 8 августа. Изыскиваются местные средства. В заключение Буденный сказал, что по­мимо рубежа, указанного Ставкой, начальник Генерального штаба потребовал подготовить отсечный рубеж от Кривого Рога по реке Саксагань на северо-восток. Указания штабу Чибисова по подготовке этого рубежа уже даны.

Н.С. Хрущев сообщил, что секретарям обкомов партии даны указания привлечь все силы и средства для подготовки оборонительных рубежей.

На этом переговоры закончились.

Противник, стремясь не допустить планомерного отхода войск фронта за Южный Буг, с 8 по 10 августа усилил свой нажим. Ударом в направлении Жовтень, Березовка в стык 9-й и Отдельной Приморской армий он нанес большие по­тери нашим 30-й и 51-й стрелковым дивизиям, вынудил их к отходу. В образовавшийся между армиями разрыв немцы бросили крупные силы. Они стремились ударами танковых дивизий с севера и соединений 11-й армии с запада окружить войска 9-й и 18-й армий.

В этих сложных условиях части 18-й армии, переправив­шиеся через Южный Буг, начали развертываться и вступать в бой к северу от Николаева, 9-я армия испытывала сильное давление противника, особенно на своем левом фланге, но, несмотря на весьма трудное положение, она не могла спешить с отходом, так как 18-я армия еще не успела полностью пере­правиться на восточный берег Южного Буга. Отдельная При­морская армия отходила на юг, на одесские позиции.

10 августа германское командование возобновило насту­пление на всем участке Южного фронта, сосредоточив основ­ные усилия против его правого крыла. Во второй половине дня 11 августа немецкие войска форсировали реку Ингул в полосе обороны 18-й армии на участке Новый Буг, Пески и начали развивать успех в направлении города Николаев.

9-я армия иод давлением превосходящих сил противника вынуждена была продолжать отход в юго-восточном направ­лении, прижимаясь к реке Южный Буг.

На Кировоградском направлении немецкие части 11 ав­густа овладели населенным пунктом Александрия и свои­ми подвижными соединениями начали выдвигаться за реку Ингулец в юго-восточном направлении, стремясь выйти с северо-востока в район Кривого Рога.

Командованию Южного фронта стало ясно, что основные усилия противника сосредоточены в 40—50 км севернее Ни­колаева. Нужно было как-то задержать его соединения, обхо­дившие правый фланг советских войск. Учитывая чувстви­тельность немцев к фланговым ударам, командование ЮФ, не имея других сил и средств, вывели из боя под Вознесенском 1-й кавалерийский корпус и перебросили его к 12 августа в район Нового Буга. Выйдя в этот район, корпус осуществил удар по хвосту колонны 9 й танковой дивизии немцев, нанес ей потери и вынудил ее развернуться и принять бой.

Прорыв противника в районе Пески и его наступление за реку Ингулец создали очень тяжелое для войск Южного фронта положение. 9 й и 18 й армиям угрожала опасность окружения в районе Николаева.

Ставка Верховного Главнокомандования, учитывая боль­шое политическое и военное значение городов Одесса и Ни колаев, приказала этих городов не сдавать, а организовать их прочную оборону, которая облегчалась тем, что Черно­морский флот господствовал на Черном море, а Дунайская и Днепровская флотилии действовали на реках Южный Буг, Ингул, Днестр и Днепр.

На основании указаний Ставки Верховного Главнокоман­дования (11 августа с командующим Южным фронтом говорил по телефону начальник Генштаба РККА Маршал Советского Союза Б.М. Шапошников), командующий Южным фронтом ге­нерал армии И.В. Тюленев 11 августа 1941 года решил отвести 9-ю армию за реку Ингул и возложить на нее задачу обороны города Николаев. Оборона Одессы возлагалась на Приморскую армию, которая к вечеру 10 августа отошла на дальние под­ступы к Одессе и приступила к организации обороны.

11 августа Ставка разрешила отвести 18-ю и 9-ю армии на рубеж Кривой Рог, река Ингул. В то же время Южный фронт должен был продолжать прочно удерживать Одессу и Ни­колаев. К этому времени создалось исключительно тяжелое положение для всей 9-й армии, прижатой превосходящими силами врага к реке Южный Буг, через которую для армии подготовленных переправ не было. Но благодаря героиче­ским усилиям инженерных войск, использованию местных средств и даже плавучего дока Николаевских верфей был наведен трехкилометровый мост, что спасло положение. Вся материальная часть и войска 9-й армии сумели переправиться на восточный берег реки.

12 августа штаб фронта из Николаева передислоцировал­ся в Берислав, а войска фронта, в соответствии с указаниями Ставки, прикрываясь частью сил 18-й армии с севера и северо- востока, начали отход на указанный Ставкой рубеж.

Бои за Николаев шли в течение 13—16 августа. Город обороняли 30 и 150 сд, имевшие в своем составе 418-й гаубич­ный (150 сд), 59-й легкий и 121-й гаубичный (30 сд), а также 648-й корпусной артиллерийский полки. Артиллерийское обеспечение обороны переправы черех реку Ингулец в райо­не Снигиревки возлагалось на 266-й корпусной артполк и артиллерию 296 сд.

15 августа противнику, наступавшему с севера, удалось прорваться к Николаеву. Советские войска в течение суток от­бивали атаки врага, прикрывая отступление основных сил на восток. К утру 16 августа немецкие войска окружили город, где еще оставался один стрелковый полк 51 сд, усиленный 225-м гаубичным артполком. Весь день стрелки и артиллери­сты вели уличные бои с врагом. В ночь на 17 августа командир 225 ran организовал контратаку с целью прорыва из окру­жения и вывода оставшейся матчасти. Контратака успеха не имела, но л/с полка, уничтожив орудия и автомашины, пробился к Херсону.

В это время 18-я армия получила задачу нанести контру­дар из района Пески, Явкино в направлении на Новый Буг, во взаимодействии со 2-м кавалерийским корпусом, насту­пающим в этом направлении с севера, восстановить оборону по реке Ингул.

Свой контрудар в направлении Нового Бута 18 А начала еще 13 августа, но выполнить задачу ей не удалось. Это объясняется тем, что германское командование усилило свою группировку на этом направлении и создало большое превосходство в силах и средствах. Кроме того, против войск 18-й армии действовали подвижные войска, большое количество танков, а 18-я армия не имела танков, а также не имела и противотанковых средств борьбы. Германские войска, отразив контрудар 18-й армии, 14 августа возобновили наступление. Наибольшую опасность для войск 9-й и 18-й армий представляло их наступление на юг вдоль восточного берега реки Ингулец. На этом направлении создалась реальная угроза выхода немецких войск в район на­селенных пунктов Берислава и Каховки ранее, чем туда смогли бы отойти войска 9-й и 18-й армий. Войска Южного фронта начали отход за реку Днепр.

Противник, стремясь не допустить отхода наших войск, силами 16-й танковой и моторизованной дивизии СС «Лейб- штандарт СС Адольф Гитлер» прорвался на стыке 18-й и 9-й армий и перерезал им пути отхода на восток. Пришлось бро­сить в бой все силы авиации фронта, которые, взаимодействуя с войсками 18-й и 9-й армий, в основном обеспечили их отход и нанесли большие потери противнику. В ночь на 17 августа 2-й кавалерийский корпус, 18-я и 9-я армии переправлялись через речку Ингулец, имея приказ отойти на восточный берег Днепра.

Нужно сказать, что нажим немецких танковых дивизий, угрожавших выводом в тыл войск 18-й и 9-й армий, стал сла­бее. 48-й танковый корпус противника, выйдя на восточный берег реки Ингул, повернул на север, что облегчило нашим войскам отход за Ингулец.

Ставка Верховного Главнокомандования еще 7 июля 1941 года специальной директивой потребовала подготовить рубеж обороны по восточному берегу реки Днепр и рубеж, проходящий от Херсона и Каховки через Кривой Рог, Кре- менец и дальше на север по Днепру, включая район Киева на правом берегу реки Днепр. Этот рубеж приказывалось своев­ременно занять новыми дивизиями, выдвинутыми из резерва. Выполнение этих требований дало бы возможность принять на указанный рубеж отходящие части Красной армии, при­вести их в порядок и создать сильную оборону, используя мощный водный рубеж.

Но эти требования Ставки Верховного Главнокомандова­ния не были выполнены, главным образом из-за отсутствия в то время необходимых новых соединений в руках Главно­командующего Юго-Западного направления.

Поскольку рубеж обороны по реке Ингулец советским войскам удержать не удалось, Ставка Верховного Главноко­мандования приказала при отходе войск за Днепр удерживать плацдармы в районах Киева, Черкасс, Днепропетровска, Ни­кополя и Херсона. Эти плацдармы могли создать необходи­мые условия для переправы советских войск на левый берег Днепра и одновременно затруднить противнику форсирова­ние реки Днепр с ходу.

Для обороны Днепра Ставка Верховного Главнокомандова­ния выделила значительное количество соединений, из которых во второй половине июля и первой половине августа 1941 года было сформировано 4 новых армии (37, 38 А и две резервных, названных опять 6-й и 12-й). Эти армии заняли оборону неко­торых участков по реке Днепр: 37-я — Киевский укрепленный район (командующий генерал-майор А.А. Власов); 38-я — на участке Черкассы и Кременчуг (командующий генерал-майор И.В. Фекленко), резервные 6-я и 12-я — в районе Днепропетров­ска и Запорожья (командующие, соответственно, генерал-майор Р.Я. Малиновский и генерал-лейтенант Н.Е. Чибисов). Отход войск Юго-Западного и Южного фронтов за Днепр был начат 13 августа. Отход приказывалось закончить до 25 августа. За 10 дней армии двух фронтов должны были с боями отойти на 50—150 км. Темп отхода планировался 10—15 км в сутки. Для обороны плацдармов выделялись 13 дивизий: в район Черкасс — 2 стрелковые дивизии, в район Днепропетровска — 8 дивизий, в район Запорожья — одна дивизия, в район Никополя — одна дивизия, в район Каховки — одна дивизия.

Войскам Юго-Западного фронта приказывалось отходить за Днепр и занять оборону на рубеже от Лоева до Кременчуга, а войскам Южного фронта — от Кременчуга до Херсона.

Армии Южного фронта, на которые возлагалась задача обороны рубежа реки Днепр, значительно усиливались ар­тиллерией. Новая 6-я армия получила 269, 274 и 283 кап, 2, и 4/522 ran БМ, 4 птабр; новая 12-я армия — 374 и 268 кап, 1/522 ran БМ; 18-я армия — 437 кап; 9 я армия 648 и 266 кап.

С началом отхода советских войск к Днепру противник своими подвижными войсками устремился к населенным пунктам Окуниново, Черкассы, Кременчуг, Днепропетровск, Каховка, стараясь выйти к ним раньше отступающих совет­ских частей и форсировать реку Днепр с хода.

На другом участке против 12-й армии генерала Чибисова, успевшей выдвинуть на рубеж обороны лишь две дивизии (223-ю и 253-ю), немцы бросили 3-й и 14-й механизированные корпуса (четыре танковых и четыре моторизованных диви­зии). 3-й механизированный корпус противника нанес удар в стык 26-й кавалерийской и 273-й стрелковой дивизиям, не успевшим занять прочной обороны в направлении города Днепропетровска. 14-й механизированный корпус наносил удар через Кривой Рог против 253-й дивизии на Запорожье.

13 августа, не выдержав удара превосходящих сил про­тивника, указанные дивизии отошли к Днепропетровску и Запорожью. В бой вступили дивизии второго эшелона ар­мии — 230, 255-я и 275-я в районе Днепропетровска и 274-я стрелковая дивизия у Запорожья. 26-я кавалерийская диви­зия отошла на восточный берег Днепра, где заняла оборону. Завязались упорные бои на днепропетровском и запорожском плацдармах, длившиеся до конца августа.

В районе Запорожья немцы пытались переправиться на левый берег по плотине Днепровской ГЭС, но были быстро подбиты артиллеристами и поспешили ретироваться.

В целях задержки противника, рвавшегося к Запорожью, из района 40 км юго-западнее Днепропетровска 19 августа был нанесен контрудар силами двух кавалерийских диви­зий и двух танковых бригад. В боях, продолжавшихся два дня, существенных результатов достигнуто не было. 274 я стрелковая дивизия вынуждена была оставить плацдарм и переправиться на восточный берег Днепра. В это время войска

9-й и 18-й армий и 2-го кавалерийского корпуса отходили за Днепр на участке от Никополя до Херсона. Но тем не менее контрудар оказал воздействие на противника и заставил его отказаться от преследования 18-й и 9-й армий, которые полу­чили возможность оторваться от противника и переправиться через Днепр.

Вечером 18 августа вследствие взрыва, разрушившего плотину Днепрогэса, уровень воды в Днепре поднялся, что сильно осложнило переправу войск 18-й и 9-й армий и 2-го кавалерийского корпуса. Ширина реки в ее нижнем течении в среднем составляла около 2 км. Понтонно-переправочного имущества, имевшегося в наличии, хватило лишь для соору­жения легких паромов. Пришлось изыскивать местные пере­правочные средства. На помощь войскам были привлечены пароходы, буксирные катера, баржи, плавучие пристани Днепровского пароходства, рыбацкие лодки и другие под­ручные средства. Благодаря четкой организации погрузки и разгрузки и круглосуточной работе буксиров в период с 17 по 22 августа основная масса войск и боевой техники была переправлена на восточный берег Днепра.

20 августа германские войска в составе 3 пехотных и 1 танковых дивизий вышли к Днепропетровскому плацдар­му. Бои за плацдарм продолжались по 28 августа. Немцам удалось прорвать оборону советских войск и на их плечах выйти к Днепру, захватить невзорванный наплавной мост и переправить по нему на левый берег Днепра до полка пехоты. Этими силами германскому командованию удалось захватить плацдарм в районе Ломовки и удержать его. Однако уже через несколько часов советская артиллерия разрушила переправу, а также потопила до 14 барж с немецкими переправляющи­мися войсками. Особенно эффективным был огонь 274-го и 269-го корпусных артполков, заслуживших благодарность командования 6-й армии.

28 августа войска Юго-Западного направления закончили отход за реку Днепр, удержав за собой плацдармы в районе Киева и Черкасс. Армии заняли следующие полосы обороны:

5-я — от Лоева до Киевского укрепленного района; 37-я — Ки­евский укрепленный район; 26-я от Киевского укреплен­ного района до Черкасс; 38-я — от Черкасс до Кременчуга; новая 6-я — от Кременчуга до Днепропетровска; новая 12-я армия — от Днепропетровска до Васильевки; 18-я и 9-я — от Васильевки до Херсона.

Ширина полос армий была от 140 до 150 км. Оперативное построение — одноэшелонное. Оперативная плотность — от 15 до 20 км на дивизию. В войсках танков практически не было. Незначительное количество авиации находилось в руках Главнокомандующего Юго-Западным направлением. Необходимо отметить, что большинство дивизий ощущало острый недостаток в стрелковом оружии, в пулеметах и ар­тиллерии.

28 августа немецкие войска вышли к Днепру на всем его протяжении, имея плацдармы на левом берегу реки в районе населенных пунктов Окуниново и Днепропетровск. К этому времени германская группировка войск была сле­дующей. На фронт Лоев, Черкассы вышла 6-я армия (в со­ставе 21 дивизии); на фронт Черкассы, Запорожье — 17-я армия (в составе 14 дивизий); Запорожье, Херсон — 3-я армия королевской Румынии и 11-я немецкая армия (в со­ставе 11 дивизий). В районе Кировограда и Кривого Рога со­средоточилась 1-я танковая группа (в составе 12 дивизий); в районе Николаева — прибывший на фронт Итальянский экспедиционный корпус и 8-й венгерский корпус (5—6 ди­визий).

С отходом советских войск за реку Днепр был создан сплошной фронт обороны на Юго-Западном направлении.

На фронте от Лоева до Херсона с советской стороны было развернуто 45 дивизий. Оперативная плотность составлю- ла 19 км на дивизию. Более плотная группировка находи­лась на участке Киев, Черкассы, где плотность составляла 10-12 км на дивизию. Германское командование имело на этом участке фронта 64 дивизии (без 4-й румынской армии, которая имела 20 дивизий). Его основные силы были со­средоточены в районах Окуниново, Кременчуг, Днепропе­тровск, Борислав. Соотношение сил складывалось в пользу немецких войск.

С конца августа вплоть до 10 сентября 1941 года войска Южного фронта, отойдя на восточный берег Днепра, вели упорные бои с противником, стремившимся форсировать Днепр. 30 августа во время боев по ликвидации плацдарма, захваченного противником у завода «Коминтерн» (в районе Днепропетровска), комфронтом генерал армии И.В. Тюле­нев получил ранение при разрыве вражеской мины и был направлен в Москву в Центральный военный госпиталь. В командование войсками фронта вступил генерал-лейтенант Д.М. Рябышев.

В начале сентября советские войска ЮФ пытались лик­видировать немецкие плацдармы в районе Днепропетровска и под Каховкой.

Контрудар войск 9А в районе Каховки начался 2 сентя­бря 1941 года. В операции участвовали 296, 176, 150, 51-я и 74-я стрелковые дивизии, два корпусных артиллерийских полка (266 и 648 кап) и два отдельных танковых отряда (всего 25 танков), приданных 51 сд. 8 сентября в бой были введены два отб (57 танков), поддерживавших 150 сд.

Прибывшие стрелковые части вступали в бои с ходу, без организованного взаимодействия артиллерии с пехотой. Взаимодействие артиллерии с авиацией также отсутство­вало. Оба танковых отряда являлись сводными соедине­ниями, которыми руководили офицеры отдела АБТВ 9А. По видимому, имевшиеся в них боевые машины (15 Т-34, Т-26 и БТ-7 под командованием капитана А.Т. Барвинка; 1 БТ-5 и 7 Т-38 под командованием старшего лейтенанта С.Д. Баскина) и являлись всеми наличными танками 9-й армии. Несмотря на храбрость бойцов 51-й стрелковой дивизии и поддерживавших их танкистов, упорно атаковав­ших немецкие позиции с 4 по 7 сентября 1941 года, особых успехов достичь не удалось. Повторялись характерные и ранее для Красной армии тактические ошибки — немцы минометным огнем отсекали пехоту от атакующих тан­ков и те были вынуждены отступать на исходные позиции, неся тяжелые потери. Германским войскам, правда, тоже доставалось. Так боевая машина политрука Двинянинова «привезла на своих гусеницах две головы фашистов, а так­же части офицерского и рядового снаряжения». К 8 сентя­бря 51 сд «выдохлась», а из отряда А.Т. Барвинка уцелело только 2 танка16.

6 сентября в состав 9А вошли два танковых батальона (9 БТ-7, 13 Т-26, 20 Т-38, 15 Т-37), которые прибыли ж/д транспортом и должны были поступить в распоряжение 150 сд. Экипажи этих подразделений не были «сколочены», а также не умели управлять легкими танками Т 37/38 (до этого они служили на КВ и Т-34). При первой заводке на станции сгорели двигатели двух Т-38, еще 10 боевых машин (3 БТ-7, 7 Т-37) были немедленно отправлены в район н/п Чаплинка, где уже сражался отряд старшего лейтенанта Баскина. Остальные 45 танков прибыли в распоряжение 150 сд и поддерживали ее в боях также без особых успехов. К 9 сентября, когда советские атаки прекратились, 13 тан­ков в обоих батальонах (1 БТ-7, 5 Т-26, 7 Т-37/38) было по­теряно17.

Однако танкисты уничтожили 16 противотанковых пу­шек, 17 пулеметов, 6 минометов, 4 танка и БА, 4 мотоцикла противника. Несмотря на все известные промахи, нахожде­ние танков в боевых порядках стрелковых дивизий придавало уверенности нашей пехоте.

Утром 9 сентября противник возобновил наступление с каховского плацдарма. Преодолев сопротивление советских войск, его 11-я армия 12—16 сентября вышла к крымским перешейкам. 18-я и 9-я армии Южного фронта с боями отош­ли на рубеж Запорожье, озеро Молочное и здесь остановили продвижение врага.

ОБОРОНА ОДЕССЫ (10 августа — 16 октября 1941 года)

ПЛАНЫ СТОРОН

В конце июля 1941 года части Южного фронта под дав­лением превосходящих сил противника с боями отходили за реку Днестр. Приморская группа (затем армия) в составе двух стрелковых (25-й и 95-й) и одной кавалерийской (1-й) диви­зий занимала оборону по восточному берегу реки Днестр от Тирасполя до Каролино-Бугаз, упираясь своим левым флан­гом в Черное море. Правее ее на широком фронте по Днестру оборонялась 9-я армия.

10-я немецкая и 4-я румынская армии (5, 6,13,1-я гвар­дейская дивизия, 1-я гвардейская дивизия корпуса охраны границ, 1 тп), наступавшие на восток, стремились ударом в общем направлении на Вознесенск разобщить усилия 9-й и Приморской армий и, отбросив последнюю к морю, овладеть Одесской военно-морской базой.

Введя в бой 3 свежие пехотные дивизии (72-ю немецкую, 2-ю и 7-ю румынские), противник переправился на восточный берег реки Днестр в районе Дубоссары и захватил плацдарм. Однако развить дальнейший успех ему не удалось. Войска 9-й и Приморской армий, взаимодействуя на смежных флангах, успешно контратаковали Дубоссарскую группировку против­ника, частично потеснили ее и заставили перейти к обороне.

Одновременно противник развивал наступление север­нее, обходя правый фланг 9-й армии. К 7 августа противни­ком были заняты города Котовск, Первомайск, Кировоград и Вознесенск. Его авангардные части достигли Кременчуга. Создавалась явная угроза обхода всему левому крылу Южного фронта, прижатия части его сил к морю, в результате чего воз­растала и опасность изоляции с суши морских баз — Одессы, Николаева, Очакова и Херсона.

В результате штаб Южного фронта в начале августа был вынужден дать директиву об отходе армий на рубеж реки Южный Буг и далее на Днепр.

Прикрытие одесского направления и Одесской военно- морской базы с суши возлагалось на Приморскую армию, которой было приказано оюйти на рубеж — Березовка, Ка- таржино, станция Кучурган — и оборонять его.

Совместно с сухопутной армией в обороне Одессы уча­ствовали корабли и авиация основных сил Черноморского флота.

Отход на восток 9-й и Приморской армий все больше оголял юго-западные районы Черноморского побережья. Немецко-румынские войска угрожали внезапным захватом Одесской военно-морской базы. Учитывая положение, создав­шееся в районе Одессы, народный комиссар Военно-морского флота адмирал Н.Г. Кузнецов поставил перед командованием Черноморского флота следующие задачи:

«1. Командиру базы связаться с сухопутным командова­нием по вопросу обороны с использованием кораблей и особен­но батарей на суше, детально разработав вопросы взаимодей ствия. Если по обстановке сухопутных частей не окажется, решать задачу самостоятельно.

 2. Кораблям базы поддерживать войска до последнего снаряда. В случае ухода войск действовать самостоятельно по войскам противника, используя Тендр как маневренную базу для повторных ударов.

3. В случае окружения Одессы организовать поддержку и питание с моря.

4. Для обороны базы и поддержки сухопутных войск по обстановке использовать корабли и авиацию основного ядра Черноморского флота»18.

В период с 7 по 10 августа 1941 года части Приморской армии по приказу командующего Южным фронтом отходили на рубеж: Березовка, Катаржино, станция Кучурган, однако задержаться на нем не смогли. Противник, вклинившись в стык 9-й и Приморской армий, непрерывно теснил части Крас­ной армии на юго-восток, и они к 22.00 10 августа отошли на линию: Александровка, станция Буялык, Павлинка, Старая Вандалинка, Бриновка, хутор Новоселовка, Мангейм, Беля- евка, Каролино-Бугаз, где стали спешно закрепляться.

Создавшаяся обстановка поставила в тяжелое положение не только части Приморской армии, но также и Одесскую военно-морскую базу.

Выполняя приказ народного комиссара ВМФ, Черно­морский флот перенес свою боевую деятельность в северо- западный район моря и направил свои основные силы на за­щиту Одессы. Количество военных кораблей и численность авиации Одесской военно-морской базы были быстро и зна­чительно увеличены, подходы к Одессе с моря минировались, береговые батареи готовились к встрече противника с суши, из личного состава кораблей формировались новые части морской пехоты.

Нужно отметить, что район боевых действий не способство­вал организации сильной противотанковой, а также противо­воздушной обороны, и представля я собой слегка всхолмлен­ную, понижающуюся к морю равнину, которая существенно затрудняла маскировку. Берег моря в этом районе — высокий и крутой, с узкими песчаными и каменистыми пляжами у обреза воды. Местность пересечена широкими, глубиной до 40 м балками, тянущимися с севера на юг, и лиманами. Одни лиманы отделяются от моря песчаными пересыпями шири­ной от 2 до 5 км, как, например, Тилигульский, Куяльницкий и Хаджибейский; другие сообщаются с морем.

С берега можно видеть все, что происходит на море, с моря же просматриваются только прибрежные балки, долины и ли­маны. Это ограничивало возможность наблюдения за против­ником и затрудняло тем самым использование корабельной артиллерии для стрельбы по наземным целям. В ходе боев эти трудности были ликвидированы. Артиллеристы кораблей, взаимодействуя с наземными войсками, создали на местности сеть корректировочных постов, чем облегчили наблюдение за действиями пехоты и за разрывами снарядов. В боевые порядки пехоты высылались командиры-артиллеристы со средствами связи, корректировавшие артиллерийский огонь с пехотных наблюдательных пунктов.

Лиманы, делящие побережье на ряд изолированных друг от друга участков, затрудняли маневрирование войск с за­пада на восток и обратно — в полосе от 10 до 40 км к северу от берега моря. Вместе с тем меридиональное расположение этих лиманов не мешало наступающим немецко-румынским войскам действовать в южном направлении прямо на Одес­су, создавая одновременно хорошие условия обхода города с востока и запада. Куяльницкий и Хаджибейский лиманы разделяли усилия обороны на две части и лишали войска Приморской армии возможности оперативного, а затем уже и тактического взаимодействия. Берега лиманов в этом районе высокие и обрывистые. Верховья всех лиманов ле­том пересыхают, однако дно их остается вязким, илистым, что исключает возможность движения по нему даже пехо­ты. В ходе оборонительных боев под Одессой лиманы были использованы советскими частями для обеспечения своих флангов, которые сначала упирались в Тилигульский и Дне­стровский лиманы; позднее правый фланг прикрывался Ад- жалыкским и Большим Аджалыкским лиманами, а левый фланг — Сухим лиманом.

Наличие лиманов, с одной стороны, облегчало прикрытие флангов оборонявшихся войск, с другой стороны — затруд­няло их взаимодействие и вызывало необходимость иметь резервы на нескольких направлениях. В силу этого оборона могла быть создана только по принципу секторов, самостоя­тельно действующих на каждом отдельном направлении.

Несмотря на это, в результате громадных усилий войск и населения города в короткий срок на этой местности была по­строена довольно сильная оборона, опираясь на которую, со­ветские войска могли нанести противнику большие потери.

Одесса — большой морской порт и крупный промыш­ленный центр — с началом войны приобрела важное стра­тегическое и оперативное значение. Являясь первоклассной военно-морской базой, этот город, ближайший к театру во­енных действий на юге, служил одной из основных баз, обе­спечивавших питание армий Юго-Западного направления.

Опираясь на Одесскую морскую базу, корабли Черномор­ского флота господствовали в северо-западной части Черного моря.

С приближением боевых действий к Одессе значитель­ная часть населения ее эвакуировалась. К началу августа 1941 года в городе оставалось около *300 тысяч жителей. Бы­стрыми темпами проходила эвакуация фабрично-заводского оборудования.

Наличие достаточно развитой сети шоссейных дорог, расходившихся во всех направлениях от Одессы, создавало весьма благоприятные условия для работы тыла, для связи сухопутных войск с морским флотом и маневра артиллерии. Наличие фабрик, предприятий пищевой промышленности, медицинских учреждений, мастерских с квалифицированны­ми рабочими делало Одессу прочной базой обороны, которая с помощью морского флота могла обеспечивать фронт всем необходимым.

11-я немецкая (50, 72, 73-я пехотные дивизии) и усилен­ная 4 я румынская (3, 7, 11, 13, 14, 15, 21, 35, 2-я гвардей­ская, 1-я гвардейская пограничная пехотные и 1-я кавалерий­ская дивизии, а также танковые части) армии, действовавшие против левофланговых армий Южного фронта на 10 августа, после отхода частей Красной армии от Днестра продолжали развивать удар в восточном направлении — в стык 9-й и При­морской армий. Разъединив силы этих армий, германское командование направило 4-ю румынскую армию на Одессу, стремясь на плечах отходивших советских частей ворваться в город и овладеть им. Немецко-румынские воздушные силы, поддерживавшие наступление 4-й румынской армии, исполь­зуя аэродромы, расположенные в захваченных районах за­паднее Одессы, приступили к систематической бомбардиров­ке города и порта, делая до 1000 самолето-вылетов в день.

В румынском порту Констанца спешно собирались под­водные лодки, прибывшие из Германии в разобранном виде. Они в ближайшее время должны были начать свои действия в бассейне Черного моря.

Для захвата Одессы германское командование направило следующие силы 1-й линии: 72-ю пехотную немецкую, 7, 3, 21-ю пехотные, 1-ю гвардейскую моторизованную и 1-ю кавалерийскую румынские дивизии. 72-я немецкая дивизия наступала в направлении населенного пункта Свердлово, об­текая частью сил с танками правый фланг Приморской армии со стороны поселка Федоровка на Коблево. Большая часть сил 7-й румынской дивизии наносила удар в юго восточном на­правлении между Куяльницким и Хаджибейским лиманами, меньшая — в направлении Кубанки. 3-я румынская дивизия действовала на фронте от Старой Вандалинки до железной дороги Раздельная — Одесса, а 1-я кавалерийская дивизия следовала за ней во втором эшелоне. 1-я гвардейская румын­ская мотодивизия наступала юго-западнее железной дороги. 21-я румынская дивизия развивала наступление на крайнем правом фланге в направлении населенного пункта Беляев ка. Таким образом, немецко-румынские войска стремились обойти правый фланг Приморской армии, захватить Одессу, отрезать отступавшие части Красной армии от моря и, лишив возможности эвакуироваться, уничтожить их.

После того как этот первоначальный замысел противника провалился, немецко-румынское командование подтянуло свежие силы и, произведя перегруппировку, предприняло но­вую попытку окружения Приморской армии, стремясь охва тить теперь уже оба ее фланга. Для этого предусматривалось нанесение двух сильных ударов: одного — в юго-западном направлении, в секторе между Аджалыкским и Куяльницким лиманами, и другого — в юго-восточном направлении вдоль Днестровского лимана. Противник рассчитывал, что с выхо­дом в район населенных пунктов Новая Дофиновка, Чебанка и Старая Дофиновка он получит возможность обстреливать порт артиллерийским огнем и непосредственно угрожать основной морской коммуникации войск Одесского гарнизо­на. Удар в юго-восточном направлении, вдоль Днестровского лимана, был дополняющим, предпринятым с целью зажатия советских войск в «клещи».

Противник в ходе боев за Одессу наносил удар и в централь­ном направлении, вдоль железной дороги Раздельная — Одесса. Наступавшие войска не встречали здесь никаких естественных препятствий, местность благоприятствовала использованию танков. Это направление, с одной стороны, было кратчайшим, так как выводило противника непосредственно к городу, с дру­гой стороны, оно являлось более опасным для него, так как в этом случае враг действовал против нашей обороны фронталь­но. В конечном итоге оно играло роль вспомогательного.

Строя свои планы овладения Одессой, германское коман­дование в целом недооценивало силу сопротивления частей Красной армии и Черноморского флота, а также не учитывало твердой решимости населения защищать свой город. При охвате Одессы с востока и юго-запада главные силы немецко- румынских войск на значительном расстоянии попадали под воздействие артиллерии кораблей и береговой обороны.

К исходу 10 августа части Приморской армии под при­крытием сильных арьергардов с боями отошли к Одессе и за­няли оборону: 95-я Молдавская стрелковая дивизия генерала В.Ф. Воробьева — на рубеже Старая Вандалинка, Бриновка, станция Карпово; 25-я Чапаевская стрелковая дивизия гене­рала И.Е. Петрова — станция Карпово, Секретаревка, Ман­гейм, Кагарлык, Беляевка. Для обеспечения правого фланга Приморской армии вновь сформированные полки морской пехоты и войск НКВД (26-й пограничный полк НКВД майо­ра А.А. Маловского) были направлены к северо-востоку от Одессы и заняли оборону на фронте Александровка, станция Буялык, Павлинка, Старая Вандалинка, составив сводный отряд комбрига Монахова. 1-я кавалерийская дивизия (в от­дельных документах значится как бригада. — Примеч. авт.) только что закончила формирование и находилась в Одессе. Здесь же расположился штаб Приморской армии.

С первых дней обороны Одессы войска армии образовали три оборонительных сектора, каждый силами до дивизии. Артиллерия, штатная и приданная на усиление, кроме ста­ционарных береговых батарей, включалась в состав секто­ров и распределялась по группам АПП стрелковых полков. Дальнобойные стационарные береговые батареи подчинялись непосредственно начальнику артиллерии армии (полковник Н.К. Рыжи) и образовывали группы АДД, в состав которой включался и 265-й корпусной артиллерийский полк майора Н.В. Богданова.

Силы Черноморского флота спешно готовились к обороне. В полной боевой готовности находились эсминцы: «Фрун­зе», «Дзержинский», «Смышленый», «Бодрый», «Беспощад­ный», «Шаумян», «Незаможник», крейсер «ЧервонаУкраи на», лидер «Ташкент» и другие корабли флота.

Из личного состава Одесской морской базы формирова­лись 1-й морской полк — 1500 человек и 2-й морской полк в составе 750 человек. По приказу НК ВМФ № 00241 форми ровался отряд кораблей северо-западного района под коман­дованием контр-адмирала Д.Д. Вдовиченко в составе: крей­сера «Коминтерн», эсминцев «Шаумян» и «Незаможник», тральщиков, 2 бронекатера и 4 блиндеров.

Подвижная артиллерия Одесской военно-морской базы в составе 40-го артиллерийского дивизиона и 65-й батареи была придана полку НКВД. Кроме того, 724-я и 36-я батареи подвижной артиллерии действовали в районе Люстдорфа и 726-я — в районе Крыжановки.

Оборонительный рубеж, занятый Приморской армией, полукольцом охватывал район Одессы и флангами упирался в Тилигульский и Днестровский лиманы. Части, оборонявшие Одессу, были лишены сухопутной связи с войсками Южного фронта, имея в тылу море. Главные усилия обороны командую­щий концентрировал на северо-западе от Одессы, откуда пред­полагался основной удар немецко-румынских войск. Резерв (1-я кавалерийская дивизия) командующий армией держал ближе к левому флангу обороны. Однако наличие хороших дорог и ровная местность давали возможность маневрировать резервом во всех направлениях, в том числе и на восток.

Слабость обороны заключалась в том, что войска вынуж­дены были защищаться на очень широком фронте. Сводный отряд комбрига Монахова удерживал, например, участок про­тяжением до 55 км, располагая для этого незначительными силами. В несравнимо лучших условиях оказалась 95-я Мол­давская стрелковая дивизия — ее фронт равнялся 20 км.

О хорошем состоянии советских соединений можно было судить по степени боеготовности 95 сд. В непрерывных боях при отходе от реки Прут дивизия потеряла ранеными и уби­тыми более 7000 человек. Но благодаря полученному по­полнению к середине августа 90-й и 241-й стрелковые пол­ки насчитывали по 1100—1200 человек, а 161-й стрелковый полк — 3179 человек, то есть почти штатный состав. Дивизия имела два артиллерийских полка: 57-й легкий артполк на конной тяге (12 орудий 76-мм и 8 гаубиц 122-мм) и 134-й гаубичный полк на механизированной тяге (7 гаубиц 152-мм и 24 гаубицы 122-мм).

25-я Чапаевская стрелковая дивизия была укомплекто­вана еще лучше. Вообще это было элитное соединение РККА. Чего стоят только одни названия полков: 54-й стрелковый полк — имени Степана Разина, или просто Разинский, 31-й стрелковый полк — Пугачевский имени Фурманова, 263-й стрелковый полк — Домашкинский имени Фрунзе (только 287 сп почетного наименования не имел). С воздуха район обороны прикрывался 15-й отдельной бригадой ПВО полков­ника И.Т. Шиленкова.

Оборона Одессы с суши не была подготовлена в мирное время. К возведению оборонительных рубежей приступи­ли лишь с началом отхода советских войск из Бессарабии за Днестр.

С 17 июля 1941 года здесь начали свою работу управления военно-полевого строительства № 5 и 2, которые приступи­ли к постройке рубежей: Покровское, Березовское, станция Раздельная, станция Кучурган и станция Карпово, Мангейм.

3  августа управление военно-полевого строительства № 2 пре­кратило работу и было распоряжением штаба Южного фронта переброшено в Крым, на севастопольское направление.

Командование Приморской армии первоначально наме­тило три основных рубежа обороны Одессы:

1-й — в 60 км от города (центральное направление) по линии Покровское, Веселиново, Березовка, Катаржино, стан­ция Раздельное, станция Кучурган.

2-й — в 40 км от Одессы по линии Нечаянное, Калиновка, Мангейм, Беляевка.

3-й — в 20—25 км от Одессы — по линии Аджиаска, Ко- блево, Свердлово, Кубанка, станция Выгода, Маяки.

Помимо Эх ого предполагалось создать отсечные позиции на линии Березовка, Нейзац и по рубежу реки Южный Буг (Новая Одесса, Николаев, Станислав).

К началу отхода советских частей oi реки Днестр на пер­вых двух тыловых оборонительных рубежах работы были не закончены. Объем работ, произведенных на 3-м рубеже обороны, был еще меньше. К 10 августа система стрелково­пулеметных окопов не была создана, противотанковые и противопехотные препятствия имелись в небольшом коли­честве, а местами совершенно отсутствовали. Таким обра­зом, строительство оборонительных рубежей на подступах к Одессе оказалось далеко не завершенным.

Исходя из этого, командование Приморской армии реши­ло создать опорные пункты в 10 основных районах. Инженер­ными подразделениями к началу отхода советских войск от реки Днестр эти опорные пункты были подготовлены лишь частично. Запроектированное строительство по рубежам обо­роны не соответствовало имевшимся в наличии силам и было чрезмерно широким по фронту.

К 12 августа 1941 года войска Приморской армии отош­ли на рубеж Григорьевка, Свердлово, Ильинка, Бриновка, Секретаревка, Мангейм, Кагарлык, Беляевка, Овидиополь, Каролино-Бугаз.

Инженерное оборудование этого рубежа обороны протя­женностью 80 км к моменту занятия его частями Красной армии не было закончено. Наибольшую часть работы войскам приходилось производить самим, уже в ходе боев. С отходом частей на эту линию обороны командование Приморской ар­мии приступило к подготовке целой системы оборонительных рубежей в своем тылу:

1. Передовые рубежи: а) Большой Аджалыкский ли­ман, хутор Петровский в 5 км западнее населенного пункта Свердлова, южная окраина Кубанки, Ильинка, Чеботарев- ка, Палиово, станция Выгода, Карсталь, южная окраи­на Беляевки; б) Палиово, хутора Дубиново и Вакаржаны, населенные пункты Красный Переселенец, Петерсталь, Францфельд.

2. Дополнительный передовой рубеж: Дальник, Ленин- галь, Александровка.

3. Рубеж главной обороны: совхоз им. Ворошилова, юж­ная окраина Гильдендорфа, Протопоповка, Гниляково, Даль­ник, Татарка, Сухой лиман.

4. Вторая линия рубежа главной обороны: Крыжановка, хутора Междулиманные, Усатово, поселок Застава, Сухой лиман, Люстдорф.

5. Отсечная позиция: Нерубайское, Дальник.

6. Рубеж прикрытия города: Крыжановка, Кривая Балка, Чубаевка, Большой Фонтан.

7. Укрепления в черте города: баррикады, окопы, проти­вотанковые препятствия и т.д.

Инженерные работы на этих оборонительных рубежах с отходом советских войск на линию населенных пунктов Григорьевка, Свердлово, Ильинка, Бриновка, Секретаревка, Мангейм, Кагарлык, Беляевка, Овидиополь, Каролино-Бугаз требовалось форсировать. К строительству были привлечены части военно-морской базы, тыловые подразделения При­морской армии и трудоспособное население Одессы. В на­селенных пунктах вокруг города и в самом городе к обороне приспосабливались каменные постройки. Кроме того, пред­усмотрено было затопление пересыпи у Хаджибейского ли­мана путем взрыва плотины, перекрывающей лиман. Этой же водой предполагалось затопить и поля орошения перед городом в радиусе 3—3,5 км.

Подготовляемые рубежи обороны характеризовались сле­дующими данными:

а)   Передовой рубеж протяжением по внешнему обводу около 80 км проходил от Одессы на удалении 20—85 км, что исключало воздействие по городу и порту артиллерийским огнем противника. Фланги рубежа упирались в труднопрео­долимые преграды — Большой Аджалыкский и Днестров­ский лиманы.

б)  Рубеж главной обороны протяжением 50—62 км отсто­ял от окраины Одессы на 8—14 км и не обеспечивал защиту города и порта от артиллерийского обстрела.

в)   Вторая линия рубежа главной обороны находилась в 6-8—10 км от города. С отходом советских войск на этот рубеж противник получал возможность воздействовать огнем qo городу и порту сразу с нескольких направлений.

г)   Укреп пения в черте города могли быть использованы непосредственно для защиты Одессы и служили последней опорой для частей, прикрывавших эвакуацию.

Заблаговременное оборудование указанных рубежей по­зволило бы войскам осуществлять жесткую оборону и манев­рировать своими резервами. Советское командование приняло в основном правильное решение по строительству оборонитель­ных рубежей на подступах к Одессе, но времени для проведе­ния этого решения в жизнь было мало. Неприятель продолжал теснить части Приморской армии на юг. Только на рубеже Большой Аджалыкский лиман, Кубанка, Палиово, хутор Вакаржаны, Францфельд части Красной армии смогли оста­новить врага, преследовавшего их по пятам, и закрепиться. Оборонительные рубежи на подступах к Одессе, несмотря на все недостатки их подготовки, оказали большую помощь оборо­няющимся советским войскам, увеличив их способность к со­противлению. Наличие оборонительных рубежей при условии активной деятельности авиации и кораблей Черноморского флота обеспечивало длительную и упорную оборону города.

Командование Приморской армии следующим образом распределило свои силы: на правом фланге до Хаджибейского лимана оборонялся сводный отряд комбрига Монахова (полки морской пехоты, 26-й погранполк НКВД — общей численно­стью до 9000 человек), в центре — до поселка Секретаревки оборонялась 95-я стрелковая дивизия (около 8000 человек) и на левом фланге — до населенного пункта Каролино-Бугаз — 25-я стрелковая дивизия (около 10 000 человек). В армейском резерве находилась 1-я кавалерийская дивизия (до 2500 чело­век), располагавшаяся в поселке Застава. Общая численность войск Приморской армии к началу обороны города составляла приблизительно 30 тысяч человек.

Большое значение при таком построении обороны приоб­ретал военно-морской флот. Его корабли и береговая артиллерия поддерживали своим огнем части Приморской армии, располагавшиеся на главном рубеже обороны, особенно на его флангах. При этом обеспечивалось массирование огня кораблей на любом из участков обороны, а также создавались условия для высадки морских десантов и действий их против неприятельских флангов, упиравшихся в море.

МАНЕВРЕННАЯ ОБОРОНА (10—18 АВГУСТА 1941 ГОДА)

Войска Приморской армии, ведя тяжелые бои с превосхо­дящими силами противника, отходили на юг и к 24.00 10 ав­густа заняли для обороны рубеж: Александровка, станция Буялык, Павлинка, Старая Вандалинка, Бриновка, хутор Новоселовка, Мангейм, Беляевка, Каролино-Бугаз.

Части 9-й армии к этому же времени отошли на рубеж: станция Врадиевка, Новая Павловка, Жовтнево. Между двумя армиями образовался 50-километровый разрыв, в который устремились немецко-румынская пехота и танки. Войдя в про­рыв, они стали быстро обтекать правый фланг Приморской армии и вынудили сводный отряд комбрига Монахова после боя на рубеже у станции Буялык, Павлинки, Мариновки отой­ти на юго-восток. К 10.00 11 августа отряд занял для обороны участок: Булдинка, южная окраина Свердлова, поселок Шев­ченко, населенные пункты Ильинка и Чеботаревка.

На участке фронта от Мариновки до Беляевки 95-я Мол­давская и 25-я Чапаевская стрелковые дивизии продолжали удерживать свои рубежи и отбивали атаки противника.

Имея указание командующего Южным фронтом оборо­нять Одессу до последнего бойца, командующий Приморской армией генерал-лейтенант Г.П. Софронов, связавшись с ко­мандующим Одесской военно-морской базой Черноморского флота, принял решение во что бы то ни стало задержать про­тивника на дальних подступах к городу.

Для прикрытия обнаженного правого фланга обороны командующий Приморской армией выдвинул на участок по­селка Рыбный промысел в 5 км западнее Аджиаска—Коблево 47-й отдельный понтонный батальон, которому также было поручено подготовить к взрыву мост и дамбу Кошары— Коблево.

12 августа неприятель возобновил яростные атаки и пы­тался прорваться к Одессе, нанося удары в трех направле­ниях: на Булдинку (правый фланг), на Большое Фестерево (центр) и на Беляевку (левый фланг). Все атаки противника были отбиты с большими для него потерями. Так, на беляев- ском направлении из вражеских танков, атаковавших наши позиции, было подбито 7. На следующий день после корот кой артиллерийской подготовки противник вновь перешел в наступление на тех же участках, но и на этот раз успеха не добился.

Широкий фронт обороны и наличие лиманов затрудняло управление войсками. Требовалось создать в обороне само­стоятельные секторы, в пределах которых можно было бы эффективнее использовать артиллерию, резервы, а также наладить более тесное взаимодействие с морским флотом.

13 августа генерал-лейтенант Г.П. Софронов отдал вой­скам боевой приказ, согласно которому оборонительная зона Одессы была разделена на 3 сектора:

Восточный сектор обороны — под командованием ком­брига Монахова (1-й морской полк, сводный полк НКВД, 54-й стрелковый полк, отдельный батальон 136-го стрелкового пол­ка и 1 50-й батальон связи). Войска этого сектора должны были оборонять Одессу с востока и севера, удерживая рубеж: Гри- горьевка, Аджалыкский лиман, Булдинка, южная окраина Свердлово, Ильинка. Граница слева: станция Пересыпь, Хад- жибейский лиман, Алтестово. Штаб сектора — Лузановка.

Западный сектор обороны под командованием генерал- майора Воробьева (95-я стрелковая дивизия с 1-м сводным пулеметным батальоном 82-го укрепленного района). Задача сектора — оборонять подступы к Одессе с северо-запада и запада, удерживая рубеж: Бриновка, хутор Новоселовка, Се- кретаревка. Граница слева: Секретаревка, хутора Петровский и Вакаржаны, поселок Застава. Штаб сектора — Выгода.

Южный сектор обороны под командованием полковника Захарченко (25-я стрелковая дивизия без 54-го стрелкового полка со 2-м сводным пулеметным батальоном 82-го укре­пленного района) имел задачу оборонять подступы к Одессе с запада и юга, удерживая рубеж: Секретаревка, Мангейм, Кагарлык, озеро Попово, Беляевка, Овидиополь, Каролино- Бугаз. Штаб сектора — хутор Петровский.

В целях осуществления наиболее тесного взаимодействия с наземными войсками основные силы морского флота также были распределены по секторам обороны. Восточный сектор, где противник наносил главный удар, поддерживался эсмин­цами «Фрунзе», «Дзержинский», «Шаумян», «Незаможник» и крейсером «Красный Крым». В скором времени на усиление этого сектора подошли эсминцы «Смышленый», «Бодрый» и «Беспощадный», канонерские лодки «Красная Грузия», « Красная Армения» и « Красный Аджаристан». Для поддерж­ки западного и южного секторов, фронт которых проходил значительно дальше от города и поэтому подвергался пока еще ограниченному воздействию со стороны противника, вы­делялось временно только три корабля: крейсер «Красный Кавказ», эсминцы «Способный» и «Бодрый».

Части восточного сектора к исходу 13 августа, соглас­но приказу командующего армией, были отведены на ру­беж: Григорьевка, Кубанка, где и закрепились. При отходе были сняты все посты наблюдения, а также взорвана дамба Кошары—Коблево. Противник обнаружил отход частей и, не теряя с ними соприкосновения, начал преследование.

БОИ В ВОСТОЧНОМ СЕКТОРЕ ОБОРОНЫ

15 августа в восточном секторе обороны противник пере­шел в решительное наступление. Наши части оказывали вра­гу упорное сопротивление. К исходу дня румынским войскам удалось частично вклиниться в нашу оборону и занять Бул- динку. Подошедшие к месту боев корабли «Красный Крым», «Шаумян» и «Дзержинский» открыли интенсивный артилле­рийский огонь по району Булдинки. Вражеская пехота, неся большие потери, вынуждена была залечь. Воспользовавшись замешательством в рядах противника, моряки под прикрьь тием огня корабельной и береговой артиллерии перешли в контратаку и выби тш врага из Булдинки. В ночь на 1 б августа и днем 16 августа румынские части возобновили свои атаки в направлении Большого Аджалыкского лимана. Румынская пехота силою до батальона с ротой танков прорвалась в район Шицли. 17 августа прорвавшиеся подразделения были окру­жены нашими частями и полностью уничтожены. При этом было захвачено большое число пленных, 18 орудий, 3 танка, бронеавтомобиль и другие трофеи. На поле боя противник оставил много убитых и раненых. 18 августа путем введения в бой свежих сил врагу снова удалось к исходу дня вклиниться в нашу оборону на глубину до 700 м в том же направлении на Шицли. Его авиация, появляясь группами по 20—25 само­летов, усилила удары по кораблям, поддерживавшим войска восточного сектора. Однако благодаря искусному маневри рованию кораблей ни одна из бомб и торпед, сбрасываемых с самолетов, не попала в цель.

Бои в южном секторе обороны. Такие же ожесточенные бои происходили в южном секторе обороны, в районе Ка- гарлыка. Сосредоточив на узком участке не менее пехотной дивизии, усиленной 70 танками, противник атаковал части 25-й стрелковой дивизии и прорвал нашу оборону на участке: восточная окраина Кагарлыка и высоты 116,5, 114,6, 41,6.

Для ликвидации этого прорыва командующий Примор­ской армией приказал армейскому резерву — 1-й кавалерий­ской дивизии, с приданным ей взводом танков и 90-м полком 95-й стрелковой дивизии — к утру 17 августа сосредоточиться в районе хутор Петровский, Рус. Мандрово, хутор Корсунцы и, образовав армейскую ударную группу, атаковать противни­ка в общем направлении Кагарлык, Граденица и уничтожить его прорвавшиеся части. Одновременно 25-й стрелковой ди­визии была поставлена задача — с утра 17 августа частью сил контратаковать противника из района высоты в 4 км юго- восточнее Кагарлыка в направлении юго-западной окраины Кагарлыка.

Чтобы обеспечить действия ударной группы армии с северо-востока, командиру 95-й стрелковой дивизии прика­зывалось в районе хуторов Ленина 1-й, Первомайск иметь два стрелковых батальона. Кроме того, 136-й стрелковый запас­ной полк должен был к рассвету 17 августа занять и оборонять промежуточный рубеж на участке Карсталь—Фрейденталь, имея целью не допустить продвижения противника в направ­лении хуторов Вакаржаны, Дальник.

Выполняя приказ командующего армией, наши части перешли в наступление. Однако уже с первых шагов темп его начал ослабевать. Большое удаление района боев от мор­ской базы и отсутствие в войсках достаточного количества полевой артиллерии не дали возможности поддержать пехоту артиллерийским огнем. Вскоре на этом же участке перешли в наступление немецко-румынские войска и нашим частям вместо продвижения вперед пришлось отражать вражеские атаки.

17 и 18 августа в районе Кагарлыка шли упорные бои с превосходящими силами противника, которому ценой боль­ших потерь удалось продвинуться лишь на 1,5—2 км.

БОИ В ЗАПАДНОМ СЕКТОРЕ ОБОРОНЫ

Одновременно с нанесением основных ударов по флангам нашей обороны, имеющих целью зажать в клещи части При­морской армии, немецко-румынские войска предприняли вспомогательный удар в центре, перейдя в наступление в на­правлении железной дороги Раздельная—Одесса.

Сосредоточив на узком участке фронта не менее 2 пехотных дивизий, усиленных 60 танками, противник атаковал 95-ю стрелковую дивизию и стал развивать удар на Одессу. Уверен­ные в своем успехе, румыны наступали в густых боевых поряд­ках. Подпустив противника на близкое расстояние, части 95-й стрелковой дивизии, усиленные пулеметным батальоном 82-го укрепленного района, всей силой огня обрушились на движу­щиеся румынские цепи. Враг не выдержал удара, дрогнул и, побросав раненых и убитых, бежал с поля боя. В отражении неприятельской атаки принимали участие авиация и первый бронепоезд, построенный одесскими рабочими на заводе имени Январского Восстания. Направленный со станции Карпово по неразрушенному железнодорожному полотну прямо в тыл на ступавшим румынским частям, бронепоезд пулеметным огнем с двух бортов нанес им большие потери.

18 августа — в день особенно напряженных боев — авиа­ция противника в количестве более 100 самолетов бомбарди­ровала город и порт.

Во второй половине дня наша авиаразведка установила выход из Сулина 8 больших и 4 малых транспортов, направ­лявшихся к Одессе под охраной авиации и 10 сторожевых катеров. Очевидно, противник намеревался высадить десант. Наши бомбардировщики, высланные навстречу, потопили 2 транспорта и повредили один, вынудив остальные враже­ские корабли повернуть обратно.

В этих первых боях на подступах к Одессе немецко- румынские войска понесли достаточно тяжелые потери. Толь­ко в районе хутора Калиновка и вдоль железной дороги (за­падный сектор обороны) нашей разведкой было обнаружено более 3 тысяч убитых солдат и офицеров противника. Вместе с убитыми, быстро разлагавшимися от жары, лежали и ране­ные, стоны которых в период затишья были слышны по всему фронту. Наши войска тоже понесли большие потери; особенно значительными они были среди командного состава. Советское командование предложило противнику убрать трупы и подо­брать раненых, соглашаясь в течение определенного времени не вести огня. Румыны на это предложение не ответили. Тогда решено было ночью на переднем крае обороны произвести за­ливку разложившихся трупов хлорной известью.

К 19 августа 1941 года под Одессой вновь создалась напря­женная обстановка. Неприятель, сосредоточив значительные силы, при поддержке авиации и танков продолжал наступать, развивая удар на флангах нашей обороны.

Части Приморской армии, отойдя к 19 августа на передо­вой рубеж, оказались изолированными от остальных войск Южного фронта. Совместно с частями и кораблями Одесской военно-морской базы Черноморского флота они составили гарнизон Одессы.

Потери сухопутной связи с тылом страны поставили во­йска Приморской армии в очень тяжелое положение: снаб­жение армии людьми, техникой, боеприпасами могло теперь осуществляться только морем через военно-морскую базу, которая помимо того взяла на себя и задачу прикрытия войск огнем артиллерии и авиации. Черноморский флот, напрягая свои силы, обеспечивал доставку всего необходимого для обо­роны, а также эвакуацию раненых, гражданского населе­ния и промышленных ценностей. Усилия сухопутных войск, морского флота и всех жителей Одессы с этого дня слились воедино для решения одной общей задачи — во что бы то ни стало отстоять Одессу.

В результате напряженных, непрерывных боев в течение ряда дней войска Одесского гарнизона понесли значительные потери в людях и материальной части. Обстановка требова­ла принятия срочных мер по укреплению обороны города. Прежде всего необходимо было доукомплектовать обороняю­щиеся части Приморской армии, снабдив их вооружением и боеприпасами.

СРАЖЕНИЯ НА БЛИЖНИХ ПОДСТУПАХ (19 августа — 21 сентября 1941 года)

Несмотря на то что ожесточенные бои с противником про­исходили уже на ближних подступах к городу, руководство обороной по-прежнему оставалось разрозненным. Командую­щий Приморской армией продолжал руководить сухопутными войсками, командир Одесской военно-морской базы стоял во главе флота, действующего в северо-западной части Черно­го моря, советские и партийные организации осуществляли управление городом. Требовалось объединить руководство обороной в одних руках. 19 августа последовала директива Ставки Верховного Главнокомандования (Jvlb 001066), на осно­ве которой был создан Одесский оборонительный район (OOP) во глазе с контр-адмиралом Г.В. Жуковым, подчинявшимся непосредственно командующему Черноморским флотом. В ру­ках командующего Одесским оборонительным районом была сосредоточена вся полнота власти, он распоряжался всеми си­лами и средствами Приморской армии, морской базы и города. Заместителем командующего был утвержден командующий Приморской армией генерал-лейтенант Г.П. Софронов. Коман­дир Одесской военно-морской базы контр-адмирал Кулишев и командующий воздушными силами комбриг Катров были назначены помощниками командующего. Для быстрого ре­шения всех вопросов, связанных с участием в обороне граж­данских организаций, в состав Военного Совета Одесского обо­ронительного района был введен секретарь Одесского обкома ВКП(б) А.Г. Колыбанов. Такая организация командования способствовала укреплению дисциплины и порядка, она по­зволяла в кратчайший срок мобилизовать наличные ресурсы сил и материально-технических средств с тем, чтобы наиболее эффективно использовать их для нужд обороны.

Войскам Одесского оборонительного района директивой Ставки были поставлены следующие задачи:

«1) Одесский район оборонять на рубеже: Фонтанка, Ку­банка, Ковалевка, Отрадовка, хутор Первомайск, Беляевка, Маяки, Каролино-Бугаз до последнего бойца.

2) При организации обороны уделить особое внимание соз­данию и развитию оборонительных инженерных сооружений. Создать оборонительные рубежи и привести в оборонительное состояние город.

3) Мобилизовать и использовать все способное население для обороны города и района, создать запасные части.

4) Изъять из базы тыловых частей и учреждений весь из­лишний начальствующий и рядовой состав и использовать его в строю.

5) Установить в городе и в районе порядок и соответствую­щий режим для гражданского населения.

6) Выявить в районе и городе наличие вооружения, во­енной техники и другого военного имущества; использовать его для обороны.

Все ненужное для обороны эвакуировать. Эвакуацию производить во всех случаях с разрешения контр-адмирала Жукова».

В соответствии с этими указаниями Ставки и создавшей­ся на фронте обстановкой решение командования Одесского оборонительного района было таково:

Восточному сектору, продолжая выполнение прежней за­дачи, оборонять рубеж: Григорьевка, высота 55,1, Ильинка, Чеботаревка.

Западному сектору (95-я стрелковая дивизия с придан­ным бронепоездом № 1) к 8.00 20 августа отойти и занять для обороны рубеж: Палиово, Выгода, хутор Петровский.

Южному сектору (25-я стрелковая дивизия) к 8.00 20 ав­густа также отойти и занять для обороны рубеж: Карсталь, Маяки, Кароли но-Бу газ.

Для обеспечения планомерного отхода частей 25-й стрел­ковой дивизии, втянувшихся в ожесточенные бои с наседав­шим на них противником, армейский резерв — 1-я кавале­рийская дивизия — выдвигалась к 2.00 20 августа в район Карстали. Заняв там оборону, кавалеристы должны были принять на себя отходящие части 25-й стрелковой дивизии. С отходом последних на указанный им рубеж кавалерий­ская дивизия вновь сосредоточивалась в армейском резерве в районе поселка Застава, населенных пунктов Дальник и Татарка.

Аналогичная задача была поставлена батальону ВНОС, который должен был к 2.00 20 августа занять для обороны район Карсталь, высота 94,2, а с отходом частей 25-й стрелко­вой дивизии на новый рубеж поступить в армейский резерв, сосредоточившись в районе совхоза Ульяновка.

Ввиду того что армейский резерв был израсходован, вос­точному сектору приказывалось выделить в резерв коман­дующего армией 1-й морской полк, который к 7.00 20 августа сосредоточить в район поселка Застава.

Одновременно с этим командование Одесского оборони­тельного района требовало ускорить строительство оборони­тельных сооружений на ближних подступах к Одессе и в пер­вую очередь на рубеже главной обороны, причем были даны указания вместо противотанковых рвов производить в даль­нейшем постройку надолбов, оплетенных гладкой проволокой. Это позволяло в более короткие сроки изготовить противотан­ковые и вместе с тем противопехотные препятствия.

Несмотря на огромные потери, понесенные противником в боях под Одессой, его атаки продолжались. Однако первона­чальный план противника, предусматривавший «молниенос­ный» захват Одессы и высвобождение румынской армии для действий в восточном направлении и в Крыму, провалился. Немецкое командование, недовольное действиями 4-й ру­мынской армии, приказало румынам во что бы то ни стало захватить Одессу. Во второй половине августа на фронт для непосредственного руководства войсками прибыл Антонеску. Он собрал в Выгоде совещание офицеров и в категорической форме потребовал от них «любыми силами и средствами овла­деть Одессой к 3 сентября».

БОИ В ВОСТОЧНОМ СЕКТОРЕ ОБОРОНЫ

Ожесточенные бои в восточном секторе обороны продолжа­лись. Бросив в бой 15-ю и 13-ю пехотные дивизии, противник с утра 19 августа, после продолжительной артиллерийской и минометной подготовки, перешел в наступление в общем на­правлении на Новую Дофиновку. Немецко-румынские войска стремились выйти к берегу моря непосредственно восточнее Одессы, чтобы огнем артиллерии с суши отрезать морской путь, разрушить сооружения порта, воздействовать на город и нанести удар во фланг частям западного сектора.

Противнику удалось занять населенный пункт Шицли и продвинуться далее в юго-западном направлении. Вводом на­ших частных резервов (батальон войск НКВД и отдельный бата­льон связи) положение было восстановлено. Однако после ряда настойчивых и беспрерывных атак в восточном секторе против­ник ценою больших потерь к 25 августа оттеснил наши части на линию: молочная ферма ДОПРа, совхоз Ильичевка, Корсунцы, Соляная мельница, высота 77,9, хутор Черевичный.

В связи с этим командование Одесского оборонительного района приняло решение в ночь с 24 на 25 августа отвести правофланговые части восточного сектора на линию совхо­за им. Ворошилова, Александровки, прикрыв отход огнем береговой батареи, расположенной в Чебанке. После того, как наши войска отошли на этот рубеж, береговая батарея, израсходовавшая последние снаряды, была взорвана. Даль­нейший отход наших войск прикрывали корабли Черномор­ского флота. Маневрируя вдоль берега, эсминцы «Фрунзе», «Смышленый», «Беспощадный» и другие корабли артил­лерийским огнем сдерживали продвижение врага. К вечеру 25 августа бои стали затихать. Только авиация противника продолжала атаковать корабли. Во время одного из налетов эсминец «Фрунзе» получил пробоину в борту. Силами ко­манды повреждение было быстро ликвидировано, и эсминец остался в строю.

Действия наземных частей восточного сектора активно поддерживала авиация Черноморского флота: 22 августа наши самолеты непрерывно наносили удары по мотомехко- лоннам и скоплениям войск противника в районах Булдинки и Свердлово, уничтожив при этом до 38 танков и несколько десятков автомашин с пехотой. Кроме того, самолеты непре­рывно патрулировали над своими кораблями. Благодаря ак­тивным действиям кораблей и авиации Черноморского флота удалось обеспечить более организованный отход пехоты на новый рубеж, на котором, однако, упорные бои продолжались с прежней силой.

Стремясь восстановить положение, наши войска неодно­кратно переходили в контратаки и наносили врагу большой урон в живой силе и технике. Так, в ночном бою 28 августа было захвачено 2 противотанковых орудия, 3 миномета, 3 пу­лемета и взято в плен до роты румын.

Ввиду больших потерь (в некоторых подразделениях они доходили до 70 %), понесенных нашими войсками восточного сектора, выдержавшими многочисленные атаки противника, командование приняло решение пополнить и реорганизовать их. Морской полк, полк НКВД и ряд подразделений после пополнения были сведены в 421-ю Одесскую стрелковую ди­визию.

Натиск немецко-румынских войск между тем не ослабе­вал. В результате многодневных ожесточенных атак превос­ходящих сил противника части восточного сектора местами отошли и к 1 сентября заняли фронт: высота 47,4, совхоз Ильичевка, отметка 66,3, Протопоповка.В дальнейшем бои в восточном секторе носили позиционный характер. Про­тивник, предпринимавший яростные атаки, не смог про­рвать фронт советской обороны и постепенно выматывался, неся огромные потери. Но и положение города значительно осложнилось. 24 августа немецкая дальнобойная артиллерия обстреляла северную окраину Одессы, произведя разруше­ния в районе Пересыпи. Используя Воронцовский маяк как ориентир, немцы перенацелили огонь на порт и на корабли. 23 августа прямым попаданием артиллерийского снаряда был пробит борт эсминца «Фрунзе». Перед советскими войсками встала задача — немедленно подавить огонь артиллерии про­тивника и, отбросив на восток его пехоту, ликвидировать опасность обстрела города, порта и кораблей.

БОИ В ЗАПАДНОМ СЕКТОРЕ ОБОРОНЫ

В ночь на 20 августа части 95-й стрелковой дивизии, вы­полняя приказ командующего, беспрепятственно отошли на оборонительный рубеж Палиово, Выгода, хутор Петровский. Стремясь не дать частям 95-й стрелковой дивизии закрепить­ся на занятом рубеже, противник сосредоточил на узком участке 3, 7-ю и 11-ю пехотные дивизии, танки и авиацию. 22 августа после ряда ожесточенных атак ему удалось немного потеснить правофланговые части западного сектора обороны, которые отошли к высотам 94,5, 87,9, 85,6, расположенным восточнее и юго-восточнее поселка Выгода. В последующие дни упорные бои здесь продолжались.

Обстановка на этом участке обороны накалилась до преде­ла. Каждому из полков 95 сд приходилось сдерживать напор двух вражеских дивизий. Располагая огромным превосход­ством в силах, противник вел наступление перед всем фронтом дивизии днем и ночью. Наибольшую активность он проявлял в направлении железной дороги. На этом направлении коман дующий артиллерией 95 сд полковник Д.И. Пискунов сосредо­точил огонь двух наших артиллерийских полков. 134-й артил­лерийский полк имел свои огневые позиции севернее железной дороги за боевыми порядками пехоты, 57-й артиллерийский полк южнее железной дороги находился непосредственно в боевых порядках стрелковых частей. На этом же направлении действовал бронепоезд ]Ч° 22, который периодически выдви­гался к нашему переднему краю, обстреливал наступающие цепи противника беглым огнем и немедленно уходил назад. Помощь этого бронепоезда была неоценима.

В результате больших потерь в командном составе 95-я стрелковая дивизия стала терять устойчивость в бою. Частям введенной в бой 5-й и 7-й пехотных румынских дивизий удалось занять южнее ж/д хутора Октябрьский и Важный — ключевые позиции на одесском направлении. По распоряжению коман­дующего Приморской армией на этот участок был переброшен резерв — 7-й кавалерийский полк (800 человек на автомаши­нах). Усилив этот резерв разведбатом и батареей противотаН' ковой артиллерии из состава 95 сд, командование соединения организовало контрудар по флангу и тылу противника и снова заняло ранее оставленные позиции. Были захвачены пленные, оружие, радиостанция. Но командир 161-го стрелкового полка Сысоев не сумел реализовать и закрепить успех. Переданные ему огнеметы не были установлены на огневых позициях, и он доложил, что не знает, что с ними делать, так как они стреляют всего на 40 метров. Он не смог даже использовать направленное ему пополнение — более 500 человек.

Для разгрома противника, вклинившегося на участке 161 сп, было направлено лучшее подразделение 95 сд — раз- ведбатальон лейтенанта Долгого и две зенитно-пулеметные установки ГАЗ-АА со счетверенными 7,62-мм пулеметами системы Максима под командованием офицера штаба диви­зии старшего лейтенанта И.П. Дацко. Этот батальон смело и решительно атаковал противника во фланг, огнем ЗПУ при­жал его к земле так, что румыны до ночи не могли высунуться из кукурузы. Впоследствии, когда лейтенант Долгий, ко­мандир разведбата, умер в госпитале Одессы от ран (трижды раненный, он продолжал управлять боем и только после чет­вертого ранения был эвакуирован), весь батальон по приказу командира 95 сд был выведен из боя и на машинах отправлен в Одессу, чтобы бойцы могли отдать последний долг своему боевому командиру.

Ввиду неудавшихся дневных атак противник решил осу­ществить прорыв фронта обороны частей западного сектора в ночное время. Так, в ночь с 24 на 25 августа он неоднократно переходил в атаки на фронте хуторов Октябрь и Дубиново. Однако огнем и контратаками войск западного сектора враг был отброшен на исходные позиции, понеся при этом большие потери — более 1000 человек только убитыми. Наши контра­такующие части захватили танк, 4 миномета, 6 станковых пулеметов и взяли пленных. В ночь на 3 сентября румынские войска вновь перешли в наступление. Это была массовая ноч­ная атака, в ходе которой главный удар противник наносил вдоль железной дороги и южнее. Части западного сектора обо­роны оказывали упорное сопротивление. Подпуская румын на дистанцию 100 м, они расстреливали их в упор, переходили в штыковые контратаки.

В дальнейшем на этом участке фронта бои также приняли позиционный характер. В результате неоднократных атак и введения резервов противник смог продвинуться в глубь нашей обороны очень немного: на 1—1,5 км, прорвать же фронт западного сектора обороны ему не удалось.

БОИ В ЮЖНОМ СЕКТОРЕ ОБОРОНЫ

Не менее ожесточенные бои происходили в южном секто­ре обороны, в частности в районе Кагарлыка. Введя на этом направлении 1-ю гвардейскую пограничную дивизию, румы­ны беспрерывными атаками стремились сломить сопротивле­ние частей 25-й стрелковой дивизии и охватить левый фланг Приморской армии. В ночь на 20 августа, выполняя приказ командования, части 25-й дивизии начали отход на новый оборонительный рубеж: хутор Петровский, Маяки. Однако из-за сильного нажима со стороны противника, наседавшего на наши отходившие войска, а также по причине недостаточ­но твердого управления ими, части 25-й стрелковой дивизии не смогли удержаться на указанном рубеже. Противник на плечах отходящих частей распространился восточнее рубежа обороны, предусмотренного приказом. К исходу 20 августа завязались упорные бои на фронте Красный Переселенец, Петерсталь. Вследствие поспешного отхода 25-й дивизии 1 я кавалерийская дивизия (29 августа, после пополнения, эта дивизия, согласно распоряжению Генерального штаба, была переименована во 2-ю кавалерийскую дивизию), получившая задачу выдвинуться на линию хутор Карсталь, Фрейденталь, не смогла здесь задержать противника и откатилась на рубеж Выгода, хутор Вакаржаны.

Командование Приморской армии потребовало от дивизий немедленного восстановления положения, но этого сделать им не удалось. Противник остановил наши контратакующие ча­сти, а местами потеснил их. Командующий армией убедился, что дальнейшие контратаки на этом рубеже вызовут только лишние потери, и отдал распоряжение о частичном отходе ле­вофланговых частей. 95-й и 25 й стрелковым дивизиям было приказано отойти на рубеж: Палиово, Выгода, хутора Дуби- ново, Вакаржаны, высота 80,0, Петерсталь, Францфельд.

Противник не прекращал своих атак, развивая удар на участке Фрейденталь, Петерсталь и 24 августа после ожесто­ченного боя овладел поселком Петерсталь. Он непрерывно на­щупывал стыки оборонявшихся советских частей и подразде­лений, а затем после сильной артиллерийской и минометной подготовки выбрасывал вперед автоматчиков, которые, поль­зуясь полями кукурузы, просачивались в стыки и расширяли их, вынуждая части Приморской армии загибать свои фланги, а на отдельных участках — отходить на новые рубежи.

30 августа Одесский порт снова подвергся ожесточенной бомбардировке с воздуха. Главный удар был направлен про­тив крейсера «Червона Украина» и лидера «Ташкент», поддерживавших своим огнем сухопутные силы. Одной из бомб, разорвавшейся вблизи лидера, был пробит его борт, но пото­пить корабль немецкой авиации не удалось: лидер «Ташкент» своим ходом ушел в Севастопольский порт.

В результате упорных боев к 1 сентября фронт войск юж­ного сектора проходил от хутора Вакаржаны по высотам 75,8; 67,5; 79,4, Красная Юхимовка.

Сосредоточив свежие 14, 21-ю и 35-ю пехотные дивизии, противник 1 сентября возобновил свои атаки в юго-восточном направлении на Ленинталь, хутора Болгарские и вклинился в оборону частей Приморской армии, заняв ко 2 сентября рубеж высоты 75,8; 68,3, Ленинталь. В последующие дни противник непрерывными атаками превосходящих сил пытался еще более вклиниться в оборону советских частей (в направлении хуторов Болгарских). Но контратаками с флангов дальнейшее продвижение противника было задержано. 12 сентября, по­сле перегруппировки, немецко-румынские войска перешли в наступление на всем фронте, стремясь во что бы то ни стало прорвать оборону Приморской армии и выйти к Одессе. На­ступление румынской пехоты поддерживалось значительным количеством артиллерии (на отдельных направлениях плот­ность ее достигала 80 орудий на километр фронта).

Учитывая тяжелое положение 25-й стрелковой дивизии в связи с большими потерями, командование Одесского обо­ронительного района решило отвести ее на линию Сухого лимана; согласно приказу Приморской армии (№ 0023 от 14 сентября), части ее левого фланга к утру 15 сентября долж­ны были отойти на рубеж высот 68,3; 56,4; 55,4; 52,8; 36,4; 15,9, южная окраина Клейн-Либенталя, Бурлачья Балка, Рыбачьи Курени, остальным частям армии приказывалось обороняться на занимаемых позициях. Отвод 25-й дивизии значительно облегчил положение частей и увеличил устой­чивость обороны, так как, во-первых, намного сократился фронт дивизии, во-вторых, передний край ее теперь проходил вдоль большой водной преграды — Сухого лимана.

Однако с отводом левого фланга армии румынские вой­ска овладели побережьем Черного моря от Каролино-Бугаза до Сухого лимана, сузив тем самым кольцо блокады вокруг Одессы; создалась угроза прорыва обороны на всю ее глубину. Город, порт и корабли, выходившие из него в море, а также входившие в порт, попадали под угрозу воздействия артилле­рийского огня противника с запада. Возможность маневриро­вания в районе Одессы для флота значительно уменьшилась. Корабли вынуждены были входить в порт и выходить из него в темноте, а днем прикрываться дымовыми завесами. Зато артиллерия кораблей теперь могла поддерживать огнем с моря каждый сектор обороны, что значительно облегчало ее централизованное использование и управление ею.

Обстановка, сложившаяся к середине сентября, была чрез­вычайно тяжелой. Потери в частях Приморской армии достигли больших размеров (до 40 %, а в некоторых подразделениях до 70—80 % штатного состава). Остро встал вопрос с командными кадрами. Пришлось в Одессе создать курсы лейтенантов, на ко­торых в течение 15—20 дней переподготовлялись воентехники, техники-интенданты и другие штабные и административные работники. Через эти курсы прошло до 300 человек. Кроме того, из штабов и тыловых учреждений армий было направлено на командные должности около 700 человек.

Такая напряженная обстановка заставила Военный Совет Одесского оборонительного района просить Ставку Верхов­ного Главнокомандования о высылке пополнений для частей Приморской армии и о направлении на усиление ее одной стрелковой дивизии.

В ответ на это И.В. Сталин сообщил, что он приказал перебросить из Новороссийска в Одессу 157-ю стрелковую дивизию и, помимо этого, направить пополнение для частей Приморской армии. Одновременно И.В. Сталин обратился к защитникам города со следующей телеграммой:

«Передайте просьбу Ставки Верховного Командования бойцам и командирам, защищающим Одессу, продержаться 6—7 дней, в течение которых они получат подмогу в виде авиации и вооруженного пополнения».

С 30 августа по 12 сентября в Одессу было доставлено мо­рем 25 маршевых батальонов численностью 25 351 человек.

18 сентября закончила высадку прибывшая из Новороссийска 157 -я стрелковая дивизия, которая составила резерв коман­дующего оборонительным районом.

На заводах Одессы и в мастерских порта темпы производ­ства вооружения и боеприпасов все нарастали. Трудящиеся города, не покидая станков, днем и ночью ковали оружие, готовили боеприпасы, одевали тракторы, в том числе и СТЗ, в броню, чтобы использовать их на фронте как танки. Идея

о  создании подобных машин возникла у главного инженера завода имени Январского восстания П.К. Романова. В осаж­денном городе негде было взять броневую сталь, но « январцы » оказались находчивыми. Они предложили для танков слое­вую броню — между двумя стальными листами помещали дощатую прокладку.

Работы по постройке бронетракторов «НИ» («На ис­пуг». — Примеч. авт.) в Одессе начались в середине августа 1941 года при активном участии военно морской базы. Первые две машины, построенные на базе транспортных тракторов СТЗ-5, были готовы 20 августа. Их бронировку выполнил за­вод имени Октябрьской революции. Для ускорения построй­ки для этих бронетракторов использовали башни с разбитых танков Т-26 выпуска 1931 года. Вооружение машин состояло из двух пулеметов. Бывший секретарь Ленинского райкома партии Н.Г. Луценко, курировавший эти работы, вспоминал о первом построенном бронетракторе: «20 августа первый готовый танк тросом вытянули из цеха во двор. Здесь уже были рабочие, инженеры, директор завода, военные, моряки. Один из рабочих подошел к боевой машине и мелом написал: “СМЕРТЬ ФАШИЗМУ”». По воспоминаниям Н.Г. Луценко, «с 20 августа по 15 октября изготовили 55 танков, переобо­рудовав их из тракторов СТЗ-5 ». Другие источники приводят другую цифру построенных в Одессе бронетракторов — 69. По мнению автора, цифры эти являются завышенными, так как Одесский оборонительный район (OOP) не располагал достаточными материальными ресурсами и не мог позволить использовать почти 70 тракторов, необходимых в артилле­рии, для бронирования. Наиболее ясным и достоверным представляется «Отчет об обороне Одессы», составленный в 1943 году по горячим следам. В нем сказано: «В середине августа на заводах им. Январского восстания и им. Октябрь­ской революции было организовано оборудование танков и бронеавтомобилей из тракторов и грузовиков. На них устанав­ливали 45-мм пушку и два пулемета системы Максима. Танки покрывались броней из судостроительной стали толщиной 14—20 мм, на броневиках броня доходила до 25 мм. Между броней и внутренней обшивкой прокладывались деревянные брусья. Броневики в бою оказались уязвимы с передней части, так как разбивались скаты колес. Пришлось с задней части сделать надежную защиту и водить броневики в бой задним ходом. Это дало положительный результат. В последующем колеса броневиков оборудовались грузолентой, обеспечив­шей им большую живучесть. К 14 сентября была изготовлена 30 машина, что позволило сформировать танковый батальон.

14 сентября началось бронирование еще 15 тракторов...» Этот документ вносит некоторую ясность, в число показываемых бронетракторов входят еще и броневики, изготовленные из грузовиков. А сколько на самом деле было забронировано тракторов в Одессе — пока неизвестно. С полной уверенно­стью можно сказать лишь то, что все они различались и по вооружению, и по базовому шасси.

На заводах, фабриках, в учреждениях формировались вооруженные отряды народного ополчения, которые шли на передовую, на корабли, шли отстаивать свой дом, свою Одессу. Женщины и девушки строили баррикады и оборони­тельные рубежи, грузили корабли, эвакуировали раненых, помогали врачам в госпиталях, многие из них, взяв в руки оружие, сражались с врагом.

Введя в бой резервы, немецко-румынские войска с утра 14 сентября возобновили наступление по всему фронту, нанося силами не менее трех пехотных дивизий, поддержанных танка­ми, главный удар в общем направлении на хутор Вакаржаны, Дальник. Бои сразу же приняли ожесточенный характер.

На отдельных участках ценою огромных потерь против­нику удавалось вклиниться в расположение оборонявшихся советских частей, но контратаками он отбрасывался в ис­ходное положение.

В то же время ежедневно с востока и запада румынская артиллерия производила методический обстрел города круп­нокалиберными снарядами. Только за 6 и 7 сентября в Одессе было разрушено 59 зданий; были повреждены трамваи, водо­провод, канализация, связь; в районе порта и на территории города возникали многочисленные очаги пожара.

От огня артиллерии пострадали эсминцы «Бодрый» и «Шаумян», тральщик «Райкомвод», пароходы «Абхазия», «Днепр» и «Грузия».

В течение всей ночи 18 сентября немецко-румынская ави­ация бомбила Одессу, сбросив большое количество зажига­тельных и фугасных бомб, также вызвавших многочисленные пожары и причинившие крупные разрушения.

Несмотря на это, сопротивление защитников Одессы воз растало. Корабли Черноморского флота и авиация, напрягая свои силы, громили артиллерию и пехоту противника, осаж­давшего город. Эсминцы «Сообразительный», «Беспощадный», «Незаможник», «Красная Армения» и крейсер «Коминтерн» метким огнем заставили замолчать часть неприятельских бата­рей в районе Чебанка, Шицли, Новая Дофиновка. Непрерывно поддерживая огневую завесу перед восточным сектором, они не позволяли противнику продвигаться вперед.

В итоге сорокадневных боев за Одессу немецко-румынские войска не смогли выполнить поставленной задачи — овладеть городом; в то же время потери их в живой силе и технике были огромны. Фронт обороны города оставался по-прежнему креп­ким. Защитники его с влившимся в их ряды пополнением не только отражали многочисленные атаки противника, но и сами переходили в наступление. И этому были свои причины.

Румынская военно-тактическая мысль в ходе осады не изобиловала выдумками и была весьма прямолинейна. После длительной артподготовки королевские войска в плотных боевых порядках пытались атаковать позиции защитников города. Часто румыны шли в атаку с иконами и музыкой. Советские войска отбивали атаки артиллерийским огнем и штыковыми ударами. В качестве примера можно привести записи флотского писателя Леонида Соболева о боевых буд­нях 1-й батареи (20 сентября 1941 года):

«10.22. Звонит Ишков (корректировщик, лейтенант): “В ложбинке (координаты) солдат штук полтораста”. Куко- лев (командир батареи) ест котлету: “Мало”. Снова звонок. “Двести набралось”. — “Мало, обождать”. 10.30 — Ишков: “Штук триста есть”. — “Шевелятся? Нет? Ждать”.

10.32 — Ишков: “Лезут”. — “Вот это дело другое...” Идет стрельба.

10.36. Куколев телефонисту: “Спросить Ишкова, как там румыны себя ведут?” — “Беспощадно бегут.” — “Куда? Мо­жет, на наших?” Обиженный голос Ишкова: “Куда же они могут еще бежать? Удирают. Ориентир такой то, отсечем от ложбинки”. Батарея стреляет беглым огнем, вахтенный у журнала философски: “Стреляли по живым целям, а теперь писать как? По мертвым?”

10.38. Ишков в восторге: «Сапоги в воздухе, а в сапогах ноги!.. Огоньку, огоньку!..”»

Позже пленный румынский ефрейтор Георгий Быстри- циано показывал: в их роте было 170 человек, а после атаки осталось 11.

У Ильичевки в агрономических посадках оборону зани­мал 1-й Морской полк полковника Я.И. Осипова. За 50— 60 метров до советских позиций валом лежали трупы уби­тых румынских солдат, которых сразу не давали убирать, а сохраняли «для морали» (матр. выраж. — Примеч. авт.). Пленные румынской части говорили: Шли с азартом, а когда увидели горы убитых — “мораль” упала». В окопах сидели матросы, обвешанные трофейным оружием, и чистили шты­ки, чтобы «у противника не получилось заражение крови». Ночью вместе с бродячими баранами на румынские позиции отправляли записки с ругательствами, которые старательно переводились из словаря. Позже комсомолец Поляков (вор до 1940 года) придумал более эффективное средство пропа­ганды — он запускал из окопа змеев с листовками, которые рассыпались над вражеской территорией.

И все-таки, несмотря на ряд тактических успехов, по­ложение советских войск под Одессой было незавидным. Город был сильно разрушен. Многоэтажные дома превра­щены в груду развалин. Штаб армии размещался в подва­лах, когда-то служивших складом известного коньячного завода. Но главное — в дивизиях и полках было совсем мало резервов, которые позволяли бы вести длительную оборону.

КОНТРНАСТУПЛЕНИЕ (22 сентября 1941 года)

Выйдя в район Большого Аджалыкского лимана, про­тивник получил возможность обстреливать прицельным ар­тиллерийским огнем город, порт и транспорты. Требовалось немедленно подавить группировку неприятельской артилле­рии в районе Чебанка, Старая Дофиновка, Новая Дофиновка и улучшить позиции частей Приморской армии на крайнем правом фланге.

Получив пополнение для армии в виде маршевых батальо­нов и 157-й стрелковой дивизии, а также доукомплектовав свои части бойцами и командирами за счет народного опол­чения, тылов и штабов, командование Одесского оборони­тельного района решило перейти в контрнаступление. Перед войсками была поставлена задача: захватить район Чебанка, Старая и Новая Дофиновка с целью отбросить противника на правом фланге и ликвидировать угрозу артиллерийского обстрела города и порта.

Во исполнение этого была задумана ночная десантная операция. Замысел ее сводился к следующему: в районе Гри- горьевки скрытно (ночью) высаживался морской десант с задачей действовать в западном направлении по тылам про­тивника, в целях взаимодействия с десантом на рассвете должны были перейти в наступление в северо-восточном на­правлении части 421-й стрелковой дивизии и вновь прибыв­шей 157-й стрелковой дивизии (восточный сектор). Таким образом, предусматривался комбинированный удар с фронта сухопутными частями и с тыла морского десанта, поддер­жанного кораблями, с целью уничтожить противника между Аджалыкским и Большим Аджалыкским лиманами. Район Григорьевки, намеченный для десанта, был выбран потому, что, по данным разведки, у противника здесь имелись лишь небольшие части прикрытия. Время начала высадки десанта назначалось на 24.00 21 сентября, конец — на 02.00 22-го. За полтора часа до начала десантной операции вся имевшаяся в распоряжении защитников города артиллерия переклю­чалась на поддержку продвижения десанта. Одновременно с высадкой морского десанта выбрасывался парашютный десант в составе 23 человек в районе поселка Чебанка с зада­чей нарушения связи в тылу румынских войск. Наступление сухопутных сил предполагалось начать через два часа после высадки морского десанта. Вместе с десантом на берег вы­саживались артиллеристы-корректировщики с задачей обе­спечивать помощь со стороны корабельной артиллерии.

Перед началом операции в ее план были внесены частич­ные изменения. Так, в целях достижения внезапности пред­варительный бомбовый удар авиации по войскам противника отменялся, он приурочивался к началу наступления. Пред­варительный артиллерийский обстрел пунктов высадки был отменен по тем же соображениям. Наконец, изменялось и время высадки десанта: начало ее было отнесено на два часа позже первоначально намеченного срока.

В окончательном виде решение на контрнаступление из­лагалось в приказе войскам Приморской армии № 0024 от 21 сентября 1941 года.

Согласно этому приказу, на рассвете 22 сентября в рай­оне Григорьевки высаживался 3-й морской полк в составе 1500 человек с задачей овладеть районом высот 42,9, Каме­ноломня в 2 км севернее Новой Дофиновки, Спасательная станция и внезапными действиями с тыла способствовать захвату рубежа восточнее Большого Аджалыкского лимана. Командующим десантной операцией был назначен контр-адмирал Л.А. Владимирский.

Операции предшествовала длительная тренировка 3-го морского полка в Казачьей бухте Севастополя. Были от­работаны: ночная высадка десанта с кораблей, управление операцией, действия высадившихся войск, поддержка их артиллерией с кораблей и авиацией. Десант должен был по­грузиться на корабли в Казачьей бухте и без захода в Одессу отправиться непосредственно к месту высадки.

Для перевозки и обеспечения его действий на берегу были выделены: крейсеры «КрасныйКавказ» и «КрасныйКрым», эсминцы «Бойкий» и «Безупречный»; отряд корабельной поддержки — канонерские лодки «Красная Грузия», «Ку­бань» и 5 скоростных катеров; средства высадки — 19 кате­ров, 10 корабельных баркасов и буксир «Алупка». С воздуха корабли прикрывались истребителями и обеспечивались раз­ведчиками дальнего действия. Выход из Севастополя был назначен на 13.00 21 сентября с таким расчетом, чтобы к 1.00 22 сентября подойти к району Григорьевки. Для ориенти рования ночью в районе высадки был выставлен освещаемый буй с постоянным белым огнем, видимый на расстоянии трех миль. Корабли были оборудованы дополнительными трапами по два с каждого борта, место было обозначено канонерской лодкой «Красная Грузия», служившей ориентиром для ка­теров, перевозивших войска с кораблей; она же в случае не­обходимости должна была поддерживать высаживающийся десант огнем.

Готовившаяся операция держалась в строгой тайне. За­дача войскам была объявлена лишь с отходом кораблей из Севастополя. Крейсеры «Красный Крым» и «Красный Кав­каз» после высадки десанта возвращались в Севастополь. Операции предшествовала тщательная воздушная и назем­ная разведка районов, прилегающих к месту высадки. На авиацию возлагалась задача днем 21 сентября и в ночь на 21 сентября бомбовыми ударами по аэродромам и скоплениям войск противника в восточном секторе нейтрализовать дей­ствия вражеской авиации и воспретить сосредоточение в этом районе немецко-румынских сил. Корабли Черноморского флота систематическим обстрелом вражеских батарей и рас­положения противника должны были обеспечить успешные действия десанта. Таким образом, десантная операция была тщательно продумана во всех деталях штабами Черномор­ского флота и Одесского оборонительного района.

Одновременно с началом высадки морского десанта вой­ска Приморской армии с утра 22 сентября частью сил пере­ходили в наступление с целью овладения рубежом совхоз им. Ворошилова, высота 55,1, высота 63,6, хутор Петровский, поселок Шевченко, отметка 20,0.

421-я стрелковая дивизия (без 1331-го стрелкового полка) с приданными ей 3-м дивизионом 134-го гаубичного артил­лерийского полка, 37-й и 38-й батареями Одесской военно- морской базы, при поддержке артиллерийского огня с кора­блей Черноморского флота, наступала в общем направлении на Крыжановку, высоты 49,7 и 55,1 с ближайшей задачей овладеть рубежом совхоз им. Ворошилова, молочная ферма ДОПРа, высота 65,9.

157-я стрелковая дивизия (без 384-го стрелкового полка) с приданными ей 1-м дивизионом 134-го гаубичного артил­лерийского полка, 85-м артиллерийским полком и танковым отрядом действовала в общем направлении на Корсунцы, выс. 69,7, имея ближайшей задачей занять рубеж высоты 65,9; 65,5 и 51,4. Наступление частей армии должно было под­держиваться огнем дальнобойной артиллерии: двух батарей 265-го корпусного артиллерийского полка и одной батареи Одесской военно-морской базы.

21 сентября в 13.00 в Казачьей бухте десант закончил по­садку на корабли, и через полчаса караван судов направился к Одессе. Крейсеры «Красный Кавказ» и «Красный Крым» приняли на борт: первый — 696 человек, второй — 709, эс­минцы «Безупречный» 105 человек и «Бойкий» — 107. Всего перевозилось 1617 человек (3-й морской полк).

Командующий эскадрой контр-адмирал Владимирский на эсминце «Фрунзе» вышел из Севастополя раньше, стре­мясь засветло встретиться с командованием Одесской базы, чтобы согласовать действия десанта. На подходе к Одессе эсминец неожиданно был атакован большой группой само­летов противника. Одна из бомб причинила кораблю сильное повреждение, и он начал тонуть. Немецкие летчики, непре­рывно пикируя на поврежденный корабль, из пулеметов и пушек обстреливали палубу. Контр-адмирал Владимирский был ранен и снят с борта. Командующий Черноморским фло­том, получив донесение о гибели эсминца «Фрунзе» и не имея сведений о судьбе контр-адмирала Владимирского, приказал командующему Одесским оборонительным районом назна­чить на его место контр-адмирала С.Г. Горшкова и операцию проводить в намеченный срок.

21 сентября в 22.00 десант благополучно подошел к бе­регу в районе Григорьевки. 22 сентября в 1.33 по сигналу флагмана началась высадка. Уже через 5 минут от кораблей отошли баркасы с морской пехотой. Эшелон за эшелоном войска быстро перебрасывались на берег. Через 2 часа 52 ми­нуты высадка десанта была закончена полностью. Десант­ная операция оказалась неожиданной для неприятеля, и он не смог оказать никакого противодействия ее осущест­влению.

Все корабли, не предназначенные для огневого сопрово­ждения десанта, на суше немедленно отошли в свои бухты.

С рассветом эсминцы «Бойкий», «Беспощадный» и «Без­упречный» открыли сильный артиллерийский огонь, имея целью подавить артиллерию и уничтожить живую силу про­тивника. Тем временем авиация Черноморского флота нанес­ла бомбовые удары по районам Свердлово, Старая Дофиновка. В 6.15 над районом действий десанта появились истребители 69-го истребительного авиаполка, которые атаковали аэро­дромы неприятеля в районе севернее поселка Визирка. В ре­зультате атаки около 20 немецких самолетов сгорели и не­сколько было повреждено.

В 7.00 авиация Черноморского флота нанесла повторный удар по скоплению войск противника в районах: Алексан- дровка, высота 58,0, совхоз Ильичевка, Гильдендорф. Одно­временно с высадкой морского десанта был сброшен на высоту 57,3 парашютный десант в количестве 23 человек, который начал действовать двумя группами, имея задачей посеять панику в тылу врага: первая группа уничтожила несколько линий проволочной связи противника, вторая — один из его командных пунктов. Выполнив свою задачу, парашютисты присоединились к десантным частям.

Под прикрытием огня корабельной артиллерии и авиации высадившийся десантный полк сразу же перешел в насту пление в двух направлениях: 3-й батальон — Григорьевка, высота 48,2, Старая Дофиновка; 1 -й батальон — Григорьевка, Чебанка, Новая Дофиновка; 2-й батальон наступал во втором эшелоне за 3-м батальоном.

Сломив сопротивление немецко-румынских частей в райо­не Чебанки и уничтожив при этом до 200 солдат противника, десантный морской полк захватил четырехорудийную 105 мм батарею противника и 22 сентября к 18.00 выполнил свою задачу, выйдя в район Чебанки, Старой Дофиновки, Новой Дофиновки. Потери десантного полка были небольшие, хотя они могли быть еще меньше, если бы морская пехота не пре­небрегала уставными требованиями (моряки в большинстве случаев шли в полный рост, не применялись к местности и не самоокапывались). Многие моряки отлавливали коней румынской кавалерии и преследовали отступающих врагов верхом.

На рассвете советская авиация (19 самолетов И-16 и 3 са­молета Ил-2) произвела внезапный налет на ближайшие аэро­дромы неприятеля. Несколькими заходами она уничтожила до 40 самолетов противника и сожгла 8 палаток, где разме­щался летный состав.

Наступление сухопутных частей — 421-й и 157-й стрел­ковых дивизий — началось в 8.00 22 сентября. Вначале про­тивник оказывал ожесточенное сопротивление на рубеже Фонтанка, высота 58,0, где у него имелись ДЗОТ, окопы, про­волочные заграждения и где были приспособлены к обороне каменные дома. Однако стремительной атакой 421-й стрелко­вой дивизии сопротивление неприятеля было сломлено, и он в беспорядке поспешно отступил в северном и северо-западном направлениях, бросая на поле боя оружие, шинели, фуражки (солдаты разувались и бежали босиком).

К 10.00 части десанта вышли на линию западная окраи­на Фонтанки с отметкой 42,9 в 2,5 км северо-восточнее Но­вой Дофиновки, Александровка, молочная ферма ДОПРа, высоты 65,9, 65,5 и 51,4, то есть выполнили ближайшую задачу.

Десантный полк, очистив от противника район Чебанки, Старой и Новой Дофиновки, соединился с полевыми войсками в районе Алек сандровки. Позже распоряжением командова­ния он был отведен в Крыжановку, где поступил в армейский резерв.

Для ликвидации образовавшегося прорыва румынское командование спешно стало подтягивать силы с других участ­ков фронта, и к исходу дня они уже начали сдерживать про движение советских частей. Неприятельская авиация, опра­вившись после утреннего налета, с полудня бомбардировала корабли, поддерживавшие пехоту.

В результате успешно проведенной операции войск восточного сектора Одесского оборонительного района немецко-румынские части понесли серьезные потери — не менее 5000—6000 солдат и офицеров, из них убитыми около 2000. Десантными войсками были захвачены трофеи: ору­дий разных калибров — 33, танков — 6, станковых пулеме­тов — 110, а также много другого вооружения и военного имущества. Можно считать установленным, что в результате контрнаступления 13-я и 15-я румынские пехотные диви­зии были разгромлены. Противник был отброшен на 5 км, что лишило его возможности производить артиллерийский обстрел города и порта; свободный вход наших судов в порт был обеспечен.

На этом десантная операция, проводившаяся одновре­менно с действиями полевых войск, закончилась. Задача, поставленная войскам восточного сектора, была выполнена; положение советских частей на правом фланге улучшилось. Самое же главное — успех этого контрнаступления поднял боевой дух защитников Одессы.

Противник стал закрепляться в восточном секторе, под­бросив на этот участок свежие силы за счет сокращения резервов и ослабления атак на других направлениях. Его наступа­тельный порыв оказался уже в значительной мере подорван­ным. Таким образом, эта операция, имевшая частный успех, вместе с тем оказала существенное влияние на дальнейший ход боевых действий под Одессой.

Опыт проведения контрнаступления полевых войск, предпринятого совместно с действиями морского десанта, показал, что успех подобной операции обеспечивался в пер­вую очередь наличием четкого ее планирования (детально разработанный план взаимодействия) и хорошей предвари­тельной разведкой.

Тесное взаимодействие флота, морского десанта, ави ации и сухопутных частей приобрело особенно большое значение. Опыт показал, что скрытность подготовки, пра­вильный выбор времени и быстрота действия являются основными условиями, позволившими почти без потерь произвести высадку десанта на территории, занятой про­тивником. Удачные действия десанта стали возможными благодаря заранее проведенным тренировкам десантных войск по посадке на суда, высадке их на берег, захвату бе­рега и по дальнейшим действиям при любых условиях, особенно в ночное время.

Вместе с тем проведенная операция выявила и ряд суще­ственных недостатков этого контрнаступления.

Так, при организации десантной операции вопреки раз­работанному плану одно подразделение высадилось перво­начально не в том месте, которое было намечено по плану, а первоначальный успех наступления не был стремительно развит в глубину обороны противника. Десантные части, вместо того чтобы закрепить за собой занятый район, были из него выведены, в результате чего противник получил возможность привести себя в порядок, остановить части вы­садившегося десанта и закрепиться. Вновь подвела связь — радиосвязь между морским десантом и сухопутными частя­ми, наступавшими с фронта, отсутствовала (бездействовала рация морского десанта), а другие виды связи работали с перерывами.

ЭВАКУАЦИЯ

Войска Одесского оборонительного района, закрепившись на своих рубежах, успешно отражали атаки румынских во­йск и наносили им чувствительные контрудары. Например, 2 октября 25-я стрелковая и 2-я кавалерииская дивизии на­несли румынам очередной укол. Залп впервые примененного под Одессой дивизиона «катюш» заставил противника бро­сить первую траншею и беспорядочно отходить. Враг понес большие потери. Было захвачено 44 орудия, 40 пулеметов, несколько минометов и 162 пленных. Наши контратакующие части продвинулись на 1—1,5 км.

Как же была захвачена в таком большом количестве артил­лерия, в том числе тяжелая? Об этом очень скупо рассказывает короткая запись в журнале боевых действий армии за 2 октября: «Армейский танковый батальон под командованием старшего лейтенанта Юдина и военкома старшего политрука Мозолев- ского в составе 35 танков (большинство из них бронированные тракторы СТЗ и ЧТЗ, оборудованные на заводах Одессы) ворвал­ся на передний край противника и, расстреливая огнем и давя гусеницами, преследовал отступающего в панике противника. Батальон, оторвавшись от своих частей, дошел до Ленинталь, уничтожив до 1000 человек противника. Возвращаясь обратно, танковый батальон набрал 24 орудия, прицепив их к танкам, и взял, сколько можно было увезти, пулеметов и минометов».

Несмотря на горы мусора от разрушенных домов, баррика­ды на улицах, жизнь в Одессе текла как обычно. Были открыты магазины, ходили трамваи, школьники спешили на уроки, афи­ши рекламировали очередные кинокартины. Командованием оборонительного района были отданы распоряжения о подго­товке к обороне в зимних условиях, об устройстве утепленных землянок и о заготовке топлива для защитников города.

Однако к концу сентября обстановка на Крымском полу­острове, на котором базировались войска, обеспечивающие Одессу, резко ухудшилась. Необходимо было срочно укрепить оборону Крыма, и 30 сентября Верховное Главнокомандование приняло решение об эвакуации Одессы и о переброске войск Одесского оборонительного района в Крым на усиление войск 51-й отдельной армии, оборонявшей Крымский полуостров.

6 октября Военный совет оборонительного района ознакомил всех командиров и комиссаров дивизий, армейских частей и начальников родов войск с директивой Ставки об оставлении Одессы. Эвакуацией руководил новый командующий При­морской армии — генерал-майор И.Е. Петров (ранее командир 25 сд. — Примеч. авт.)> заменивший заболевшего Г.Н. Со- фронова. Подготовка к эвакуации и сама эвакуация прошли достаточно организованно. В связи с недостатком транспорта предполагалось эвакуировать дивизии поочередно. Сначала убыли 157-я стрелковая дивизия, армейские тылы, городские организации, ценное оборудование заводов. Противник, ви­димо, установив начало эвакуации, усилил на фронте нажим. Обстрел и бомбардировки порта стали систематическими.

Обстановка потребовала изменений в план эвакуации. Было решено осуществить под прикрытием арьергардов одно­временный выход Приморской армии из боя, сосредоточить войска форсированным маршем в порту, погрузить на корабли и транспорты и вывезти под прикрытием авиации с крымских и кавказских аэродромов в Севастополь. Этот смелый, рас­считанный на внезапность вариант требовал больших орга­низационных мероприятий, позволял полностью сохранить и вывезти личный состав армии. В то же время армия должна была многое оставить, так как огромное количество имущества одновременно подвести к порту и погрузить не представлялось возможным. Одновременно с фронта уходили 95. 25 и 421-я стрелковые дивизии, войска армейского подчинения, части военно-морской базы. На марш и погрузку каждого из соедине­ний отводилось не более 6—7 часов темного времени суток.

На совещании командиров, комиссаров частей были даны указания — обмануть противника, вывести всю живую силу и материальную часть так, чтобы не было ни одного отставшего бойца, ни одной потерянной винтовки.

Для обмана противника необходимо было все время про­должать поддерживать установившийся режим огня, освеще­ние противника ракетами, обычные действия ночной бомбар­дировочной авиации. Чтобы при движении ночью с фронта в порт не заблудиться, командиры соединений, частей, бата­льонов, штабов накануне выхода из боя лично проехали по всем маршрутам. Через каждые 200 м по всему маршруту до порта были выставлены маяки с фонарями и поставлены фанерные щиты, окрашенные в белый цвет. Наконец в день отхода соединений по их маршрутам все дороги были посы­паны мелом, что позволило ночью хорошо ориентировать­ся. В прикрывающие батальоны каждой дивизии направили представителей штабов. Были сделаны приготовления к тому, чтобы уничтожить автотранспорт, повозки, запасы и имуще­ство, которое нельзя было погрузить.

12 октября Военный совет армии отдал приказ об эвакуа­ции войск в ночь с 15 на 16 октября 1941 года. Начало отхода главных сил было назначено на 19 часов, арьергардов — на 21 час. Главные силы должны были закончить погрузку на транспорты в 2 часа ночи, а части прикрытия — в 4 часа.

По воспоминаниям командира 95-й Молдавской стрелко­вой дивизии генерал-майора В.Ф. Воробьева, 15 октября он еще раз поехал в порт посмотреть район погрузки дивизии. По указанию командарма для 95 сд предназначались транс­порты «Армения», «Калинин» и тральщики. Для погрузки частей прикрытия выделили мелкие суда.

В порту и особенно на прилегающих к нему улицах твори­лось что-то невероятное. Тысячи машин, повозок в хаотиче ском беспорядке заполнили все улицы. Многие шоферы, по­возочные после разгрузки бросали тут же, на пристани, свои машины, повозки, создавая заторы. Даже одному человеку было трудно пройти — а ведь ночью должна была грузиться вся Приморская армия с массой боевой техники.

В этом потоке машин, людей, повозок Воробьеву случайно встретился командир 25-й Чапаевской стрелковой дивизии генерал-майор Т.К. Коломиец. Он также пытался принимать меры по ликвидации пробок от скопившихся обозов и авто­машин. Создавалась угроза, что дивизии ночью просто не сумеют пройти к своим транспортам. Воробьев и Коломиец позвонили командарму и просили его принять меры по на­ведению порядка.

Авиация противника, обнаружив такое скопление людей и техники, начала бомбить порт. Снижаясь до 100 м, самолеты бросали бомбы, а из пушек и пулеметов обстреливали людей.

В порту находился командный пункт контр-адмирала И.Д. Кулешова, в руках которого была сосредоточена орга­низация погрузки войск и их отправка в Севастополь. Вечером противник начал обстреливать город зажигательными снаря­дами, а жители тушили их. Жуткой была Одесса в эти часы. В нескольких местах горел порт. Это был хороший ориентир для авиации противника. Всюду беспорядочное движение. На улицах огромное количество брошенных машин. Оставленные лошади бродили по прилегающим к порту улицам и в порту.

Около 22 часов начали прибывать полки и батальоны раз­личных соединений. Практически вся артиллерия, пулеме­ты, танки, бронемашины были выведены из боя, и началась их погрузка. Но не все было так просто. Оказалось, что на морских транспортах отсутствовали подъемные механизмы, которые могли бы поднимать тяжелые орудия. Попытки разо­брать орудия ни к чему не привели. С разрешения командарма артиллерийские орудия и тяжелая техника были уничтоже­ны. Одной из последних уходила 95-я стрелковая дивизия. В 3.30 теплоход «Армения», имея на борту 5000 человек 95 сд, отшвартовался и ушел в море. За ним пошел «Кали­нин». Комдив с группой офицеров остался ждать последние подразделения, которые прикрывали отход дивизии. Око­ло 4.15 показались бегущие красноармейцы 1-го батальона 161-го полка под командой капитана Катрича. Он был ранен в ногу, но шел позади батальона, опираясь на палку. Радость была неописуемая. Так как все корабли уже ушли, батальон был размещен на тральщике. Затем погрузилось прикрытие 241-го полка, подошла минометная рота 161 го полка, оди­ночные красноармейцы. Около 5 часов утра командование 95 сд погрузилось на катер № 119 и отправилось догонять свою дивизию. Город горел и был весь окутан дымом. Послед­ний транспорт с войсками Одесского оборонительного района отошел от причала в 5.30 16 октября, и к вечеру 17 октября корабли почти без потерь прибыли в Севастополь.

Оборона Одессы на два с лишним месяца сковала 4-ю ру­мынскую армию и наряду с Киевом и Ленинградом явилась символом мужества и стойкости советских войск в первые месяцы войны.

Можно считать, что с окончанием обороны Одессы и эва­куацией войск Одесского оборонительного района в Крым за­вершился начальный этап боевых действий на южном крыле советско-германского фронта.

И.Б. Мощанский

Из книги «Города-крепости»

ПРИМЕЧАНИЯ И ССЫЛКИ

1. Грецов М.Д. На Юго-Западном направлении (июнь- ноябрь 1941 года). М.: Военная академия ГШ, 1965, с. 186.

2. Там же, с. 187.

3. Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1933 1942. Schiffer Military History, 1996, p. 190—193.

4. ЦАМО, ф. 228, on. 701, д. 4, л. 19—20.

5. Ленский А.Г. Сухопутные силы РККА (в предвоенные годы) /справочник. Санкт-Петербург, 2000, с. 79—86.

6. Великая Отечественная война 1941—1945. Военно­исторические очерки. М.: Библиотека, Мосгорархив, 1995, кн. 1, с. 125 (ЦАМО, ф. 228, оп. 2535, д. 30, л. 55).

7. ЦАМО, ф. 38, оп. 30425 сс, д. 11, л. 16.

8. Москаленко К.С. На Юго-Западном направлении. Кн. 1. М.: Воениздат, 1971, с. 48.

9. Munzel О. Panzer-Taktik. Negargemuend, 1959, s. 71, 72.

10. ЦАМО, ф. 228, оп. 2539, д. 36, лл. 205—206.

11. Steets Н. Gebirgsjaeger bei Uman, s. 91.

12. ЦАМО, ф. 228, on. 701, д. 47, лл. 55, 56, 74, 75.

13. ЦАМО, ф. 228, оп. 701, д. 58, л. 139.

14. Das Deutshe Reich und der Zweit Weltkrieg, Bd. 4, s. 485.

15. ЦАМО, ф. 38, on. 30425 сс, д. 11, л. 11.

16. ЦАМО, ф. 228, on. 788, д. 8, л. 4.

17. Там же, л. 5.

18. Оборона Одессы. Краткий оперативно-тактический очерк. М.: Военное издательство НКО, 1943, с. 8.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

  1. Материалы Центрального архива Министерства обо­роны (ЦАМО):

а)    Отчет помощника командующего Южного фронта по АБТВ о боевых действиях механизированных войск с 21 июля по 1 августа 1941 года (ЦАМО, ф. 38, оп. 30425 сс, д. 11, лл. 14—22);

б)   Сведения АБТУ Южного фронта о потерях танков и бронеавтомобилей Южного фронта с 22 июня по 1 августа 1941 года (ЦАМО, ф. 38, оп. 30425 сс, д. 11, л. 11);

в)   Донесение Отдела АБТВ 9 А о боевых действиях тан­ковых частей армии с 3 сентября по 10 сентября 1941 года (ЦАМО, ф. 228, оп. 788, д. 8, лл. 2—7);

  1. Великая Отечественная война 1941—1945. Военно­исторические очерки. М.: Библиотека, Мосгорархив, 1995, кн. 1. 454 с.
  2. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941—1945. М.: Воениздат, 1961, т. 2. 683 с.
  3. Россия и СССР в войнах XX века (потери вооруженных сил). М.: Олма-Пресс, 2001. 608 с.
  4. Боевые действия советских войск в начальном периоде Великой Отечественной войны. М.: ВАФ, 1976. 210 с.
  5. Оборона Одессы. Краткий оперативно-тактический очерк. М.: Военное издательство НКО, 1943. 88 с.
  6. Советская артиллерия в Великой Отечественной войне 1941—1945. М.: Воениздат, 1960. 800 с.
  7. Восемнадцатая в сражениях за родину/боевой путь 18-й армии. М.: Воениздат, 1982. 528 с.
  8. В сражениях за победу/боевой путь 38-й армии. М.: Наука, 1974. 568 с.

10. Грецов М.Д. На Юго-Западном направлении (июнь- ноябрь 1941 года). М.: Военная академия ГШ, 1965. 480 с.

11. ЛенскийА.Г. Сухопутные силы РККА (в предвоенные годы) /справочник. Санкт-Петербург, 2000. 194 с.

12. Thomas L. Jentz. Panzertruppen 1933—1942. Schiffer Military History, 1996, 287 p.

Боевые действия войск Южного фронта с июня по август 1941 года

 Боевые действия войск Южного фронта с июня по август 1941 года

Боевые действия советских, румынских и германских войск во время обороны Одессы (положение войск с 5 августа по 16 октября 1941 года)

 Боевые действия советских, румынских и германских войск во время обороны Одессы (положение войск с 5 августа по 16 октября 1941 года)

Читайте также:
О проекте     Авторам     Реклама     RSS
2013-2021 © Полная или частичная публикация материалов сайта Тайны истории для печатных изданий разрешена только с письменного разрешения редакции, для Интернет-изданий – при условии установки в тексте, не далее второго абзаца, не закрытой для поисковых систем активной гиперссылки.
    • Рейтинг@Mail.ru