Показать все теги
«... Задача военно-морской авиации по театрам военных действий:
... Черноморско-Средиземноморский театр...
1. Нанесение мощных бомбовых ударов
а) По базам:
Черное море ‒ Констанца, Галац, Измаил, Варна, Синоп, Эрегли
Мраморное море ‒ Измид и Стамбул
Эгейское море ‒ Салоники, Смирна
Средиземноморское море ‒ Александрия, Хайфа, Суэцкий канал, Мальта, Бриндизи и Пола
Систематическими ударами по Суэцкому каналу лишить Англию и Средиземноморские государства возможности нормальной эксплуатации этой коммуникации...»
Это не фрагмент какого-то романа из числа так называемой «боевой фантастики», весьма популярной в современной России. Это ‒ строки из официального документа, определяющего задачи советской авиации в апреле-июне 1940 года. Задачи, к выполнению которых следует быть готовыми в любой момент. Действовать по этим целям в Европе, Азии и Африке должны были дальние бомбардировщики Черноморского флота (ЧФ) с аэродромов Крыма и Закавказья, усилить их должны были воздушные десанты.
Но обо всем по порядку. Сначала ‒ об общей тогдашней ситуации.
1 сентября 1939 года. Германия напала на вторую Речь Посполитую, СССР ввел всеобщую воинскую обязанность, а Великобритания и Франция объявили Берлину ультиматум с требованием прекратить боевые действия, а когда этот ультиматум был отклонен, 3 сентября объявили войну Третьему Рейху. В тот же день войну нацистам объявили Австралия и Новая Зеландия, вскоре к ним присоединились Канада, Ньюфаундленд, Южно-Африканский Союз и Непал. Мировая война началась ‒ пока на европейских просторах, но и на всех океанах.
Перед этим на сталинской даче 19 августа 1939 года собралось Политбюро ВКП (б). Сталин четко выразил установку: мировая война необходима для победы коммунизма. Вот важнейшие фрагменты этой сталинской речи:
«Опыт двадцати последних лет показывает, что в мирное время невозможно иметь в Европе коммунистическое движение, сильное до такой степени, чтобы большевистская партия смогла бы захватить власть. Диктатура этой партии становится возможной только в результате большой войны... Мы должны принять немецкое предложение и вежливо отослать обратно англо-французскую миссию...
Германия предоставляет нам полную свободу действий в Прибалтийских странах и не возражает по поводу возвращения Бессарабии СССР. Она готова уступить нам в качестве зоны влияния Румынию, Болгарию и Венгрию... Придерживаясь позиции нейтралитета и ожидая своего часа, СССР будет оказывать помощь нынешней Германии, снабжая ее сырьем и продовольственными товарами... Позже все народы, попавшие под «защиту» победоносной Германии, также станут нашими союзниками. У нас будет широкое поле деятельности для развития мировой революции... В интересах СССР ‒ Родины трудящихся, чтобы война началась между Рейхом и капиталистическим англо-французским блоком. Нужно сделать все, чтобы эта война длилась как можно дольше в целях изнурения двух сторон». Ну, а дальше можно будет вступить в войну в тот момент, когда это позволит решить проблемы советизации Европы, отметил Сталин.
Немецкий и советский офицеры пожимают руки в конце Польской операции, 1939 год. Фото ТАСС, которое было опубликовано в сентябре 1940 года в газете «Красная звезда» к первой годовщине разделения территории Польши между Германией и СССР
И «красное колесо» закрутилось. Раздел второй Речи Посполитой... Война с целью присоединения к СССР Финляндии... Аннексия балтийских государств... Присоединение Бессарабии и Буковины... Не все Сталину в 1939-40 годах удалось, в частности, он сумел «откусить» только несколько кусков финской территории, а о марионеточной «Финляндской демократической республике», на создание которой получил санкцию согласно Пакту Молотова-Риббентропа, пришлось забыть.
А Вторая мировая продолжалась. Аппетиты ее инициаторов росли. Поэтому во время визита человека №2 в советском руководстве Молотова в Германию 12-14 ноября 1940 года, он вел переговоры с Гитлером и Риббентропом по решению спорных геополитических проблем и перспектив присоединения СССР к так называемой «Оси Берлин-Рим-Токио», направленной против мировой демократии («Берлинскому пакту»). По возвращению Молотова в Москву, Сталин окончательно определил те условия, на которых СССР был готов вступить в «священный союз» врагов демократии. Они включали, в частности, подписание соглашения о взаимопомощи СССР с Болгарией (которая, по словам Молотова, «географически находится внутри зоны безопасности черноморских границ Советского Союза»), строительство базы для сухопутных и военно-морских сил СССР в районе Босфора и Дарданелл на условиях долгосрочной аренды, признание «зоны к югу от Батуми и Баку в общем направлении в сторону Персидского залива <...> центром территориальных устремлений Советского Союза» и другие. Если же Турция откажется присоединиться к планируемому «Пакту четырех держав» и передать СССР базы на своей территории и большие территории между Черным и Средиземным морями, Италия и Советский Союз применят против нее «военные и дипломатические санкции» (проще говоря, разделят ее между собой). А Иран, Ирак и нефтеносные территории Аравийского полуострова отойдут Кремлю...
Но Гитлеру не понравились сталинские аппетиты, он подумал три недели ‒ и подписал план «Барбаросса», решив сначала расправиться с СССР, а затем с Британией и США. Сталин имел аналогичные планы нападения на Германию и ее союзников, однако фюрер успел раньше вождя народов.
Какие же инструменты агрессии в регионе Черного моря подготовил Кремль по состоянию на 1939 год и чем собирался их усилить в случае действий «в районе Босфора и Дарданелл» и «к югу от Батуми и Баку»? Прежде всего это Черноморский флот (имевший в своем составе мощную бомбардировочную авиацию), десантные части, соединения авиации дальнего действия, механизированные войска, горные дивизии и стрелковые формирования, предназначенные как для действий на суше, так и для высадки с моря. Кроме того, в Крыму готовились разведывательно-диверсионные группы из числа представителей народов тех стран, на которые была нацелена советская активность.
Сразу следует отметить, что пока Кремль делал ставку на разжигание революций внутри тех или иных стран («мировая революция» была для него не просто лозунгом, а принципом действия), военно-морские силы на Черном море были незначительными. По состоянию на 1 января 1928 года они состояли из легкого крейсера «Червона Украина», эсминцев «Незаможник», «Петровский», «Фрунзе», «Шаумян», четырех канонерских и пяти подводных лодок, учебного корабля «Коминтерн» и двух десятков вспомогательных судов. В 1927 году в Николаеве был порезан на металл спущенный на воду недостроенный линкор «Демократия», который нетрудно было довести до боеспособного состояния, используя механизмы двух однотипных потопленных в Севастополе и Новороссийске линкоров. Пошел на металлолом и ряд других кораблей. Но все они, в том числе и достроенные и восстановленные, принадлежали к временам Первой мировой войны. Преимущество на Черном море СССР получил только в начале 1930-х, когда в Севастополе был модернизирован пригнанный туда с Балтики линкор «Парижская коммуна», а в строй стали легкие крейсеры «Красный Крым» и «Красный Кавказ» и ряд эсминцев и подводных лодок.
Но это тоже были достроенные и восстановленные корабли времен минувшей войны. Дело в том, что самостоятельно спроектировать и построить современные корабли в Советском Союзе, обескровленном и запуганном террором, конструкторы и инженеры были неспособны. Только после подписания в 1933 году соглашения о дружбе с Италией, где существовала развитая школа кораблестроения, это произошло. С тех пор долгое время все советские корабли несли на себе «итальянский» отпечаток, а довоенные крейсеры строились с участием итальянских специалистов и с использованием итальянских технологий. В июне 1937 года в Николаеве сошел со стапелей крейсер «Ворошилов» (вступил в строй летом 1940 года), одновременно началось построение крейсера «Молотов» (вступил в строй летом 1941 года). Корабельные заводы Причерноморья до 1939 года построили восемь лидеров и эсминцев; в Италии был куплен лидер «Ташкент», прибывший в Одессу в мае 1939 года. К началу Второй мировой войны, кроме того, ЧФ пополнился двумя десятками подводных лодок и столькими же торпедными катерами. Авиация ЧФ составляла более 400 бомбардировщиков и около 200 истребителей.
В то же время в Николаеве были спущены на воду легкие крейсеры «Фрунзе» и «Куйбышев», началось построение мощного линкора «Советская Украина», тяжелого крейсера «Севастополь», легких крейсеров «Орджоникидзе» и «Свердлов». Это были корабли будущего океанского «большого флота», которые через Босфор и Дарданеллы должны были выйти в Средиземное море и идти дальше, на Гибралтар и Суэцкий канал, включая их в «зону интересов СССР»…
И еще один фрагмент документа весны 1940-го: «Вероятно одновременное выступление против СССР Англии, Франции, Румынии и Турции». Эскадра коалиции оценивалась в 1-2 линкора, 5-8 крейсеров, 15-20 миноносцев под прикрытием 400-500 самолетов. Авиация ЧФ должна была обеспечить господство над морем и нанести удары по вражеским кораблям на базах Мраморного моря и пролива Босфор, а подводные лодки и надводные корабли ‒ уничтожить эскадру коалиции и обеспечивать продвижение наземных сил к Стамбулу и высадку десантов. Все это ‒ в «Записке по плану операций ВВС ЧФ», утвержденной командующим ЧФ флагманом 1-го ранга (эквивалент звания вице-адмирала) Октябрьским.
Как видим, намерения Сталина воевать с Британией, Францией и их союзниками (имея на своей стороне Германию и Италию) были серьезными. Но сложилось иначе. До лета 1941 года, по свидетельству независимых российских историков, «английская опасность» для ЧФ была реальностью, хотя уже начала происходить переориентация на «итальянскую опасность» ‒ мол, эскадра итальянцев в составе нескольких современных линкоров и тяжелых крейсеров войдет в Черное море, атакует Севастополь и высадит десант в Крыму. Поэтому на оборону Крыма от мифических десантов – то английских, то итальянских – были задействованы большие сухопутные и авиационные силы, а подходы с моря заминированы.
Такими в общих чертах были до 22 июня 1941 года планы Сталина по использованию Крыма и ЧФ во Второй мировой войне. Реальность оказалась совсем иной. А боевая выучка моряков-черноморцев (несмотря на их героизм) и профессионализм флотоводцев ‒ куда хуже ожидаемых. Однако от идеи угрожать Турции и стремиться забрать у нее Босфор и Дарданеллы Сталин не отказался и после войны. Но это уже другая страница истории.
Сергей Грабовский
Кандидат философских наук, член Ассоциации украинских писателей
