Показать все теги
Андрей Шестаков, специально для сайта Тайны истории
Каждый, кто захочет узнать об истории нашей страны больше, чем рассказывают на школьных уроках, рано или поздно столкнётся с необходимостью разобраться в наиболее спорном вопросе истории Средневековой Руси – т.н. призвании варягов. Мне представляется, что тот, кто захочет разобраться в этой исторической загадке должен ответить, как минимум, на три вопроса, а именно:
Что нам известно о призвании варягов?
Кем были эти варяги?
Какое влияние они оказали на создание Русского государства?
Призвание
В начале, естественно, обратимся к первоисточникам, т.е., трём старейшим русским летописям (Новгородской 1-й[1], Ипатьевской[2] и Лаврентьевской[3]).
Новгородская 1-я летопись: «В год 6367 [859] имаху дань варязи, приходяще из заморья, на чюди и на словенех, и на мерях, и на всех кривичах; а козаре имахуть на полянех, и на северех, и на вятичих; имаху по белеи веверице тако от дыма.
В год 6370 [862] и изгнаша варягы за море, и не даша им дани, и почаша сами в собе володети. И не бе в них правды, и вста род на род, и быша усобиц в них, и воевати сами на ся почаша. И ркоша: «Поищем сами в собе князя, иже бы володел нами и рядил по ряду, по праву». Идоша за море к варягом, к руси. Сице бо звахуть ты варягы русь, яко се друзии зовутся свее, друзии же урмани, аньгляне, инеи готе, тако и си. Ркоша русь чюдь, словене, кривичи и вся: «Земля наша велика и обилна, а наряда в неи нет; да поидете княжить и володеть нами». И избрашася трие брата с роды своими и пояша по собе всю русь, и придоша к словенам первее, и срубиша город Ладогу. И седе стареишии в Ладозе Рюрик, а другии Синеус на Белеозере, а третеи Трувор в Изборьсце. И от тех варяг прозвася Руская земля[4]».
Ипатьевская летопись: «В времена же Кыева и Щека и Хорива новгородстии людие, рекомии словени, и кривици, и меря; словене свою волость имели, а кривици свою, а мере свою. Каждо своим родом владяше, а чюдь своим родом, и дань даяху варягом от мужа по белеи веверици; а иже бяху у них, то ти насилие деяху словеном, кривичем и мерям, и чюди. И всташа словене и кривици, и меря, и чюдь на варягы и изгнаша я за море, и начаша владети сами собе и городы ставити. И всташа сами на ся воевать, и бысть межи ими рать велика и усобица, и всташа град на град, и не беше в них правды. И реша к себе: «Князя поищем, иже бы владел нами и рядил ны по праву». Идоша за море к варягом и ркоша: «Земля наша велика и обилна, а наряда у нас нету; да поидете к нам княжить и владеть нами». Избрашася 3 брата с роды своими, и пояша со собою дружину многу и предивну, и приидоша к Новугороду. И седе стареишии в Новегороде, бе имя ему Рюрик, а другые седе на Белеозере, Синеус, а третеи в Изборске, имя ему Трувор. И от тех варяг, находник тех, прозвашася Русь, и от тех словет Руская земля; и суть новгородстии людие до днешняго дни от рода варяжьска[5]».
Лаврентьевская летопись: «В год 6367 [859] имаху дань варязи из заморья на чюди и на словенех, на мери и на всех кривичех; а козари имаху на полянех, и на северех, и на вятичех; имаху по белеи веверице от дыма.
В год 6370 [862] изьгнаша варяги за море, и не даша им дани, и почаша сами в собе володети. И не бе в них правды, и въста род на род, и быша в них усобице, и воевати почаша сами на ся. И реша сами в себе: «Поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву». И идаша за море к варягом, к руси. Сице бо ся звахут ти, варязи суть, яко се друзии зъвуться свое, друзии же урмане, анъгляне, друзии гъте; тако и си. Реша русь чюдь, и словени, и кривичи вся: «Земля наша велика и обилна, а наряда в неи нет; да поидете княжить и володети нами». И изъбрашася 3 братья с роды своими и пояша по собе всю русь, и придоша. Стареишии Рюрик, седе Новегороде, а другии Синеус на Белеозере, а третии Изборьсте Трувор. И от тех варяг прозвася Руская земля. Новгородьци ти, суть людьее ноугородьци, от рода варяжьска, преже бо беша словени[6]»
Итак, призвание варягов, согласно летописям, происходило следующим образом:
В 862 г. словене, кривичи, чюдь и мерь, платившие до этого дань «приходяще из заморья» варягам, изгнали последних.
После этого у освободившихся начались распри и междоусобицы. Тогда они, собравшись, вероятно, на совет, решили: «Поищем сами в собе князя, иже бы володел нами и рядил по ряду, по праву».
И отправили послов «за море к варягом сице бо звахут ты варягы русь яко се друзии зовутся свее/свое, друзии же урмани/урмане, аньгляне, инеи готе/гъте, тако и си».
И сказали послы варягам: «Земля наша велика и обилна, а наряда в неи нет, да поидете княжить и володеть нами».
И пришли к ним три брата с родами своими и взяли с собой дружину и «всю русь».
Заканчивается рассказ странной фразой: «И от тех варяг, находник тех, прозвашася Русь, и от тех словет Руская земля; и суть новгородстии людие до днешняго дни от рода варяжьска». ( Второй вариант: «И от тех варяг прозвася Руская земля. Новгородьци ти, суть людьее ноугородьци, от рода варяжьска, преже бо беша словени».)
При этом мы знаем, что впервые сочетание «Руская земля» появляется в летописях в 852 г. и никак не связано с варягами: «В год 6360 [852] наченшю Михаилу царствовати, нача ся прозывати Руская земля[7]».
Вероятно, это противоречие, как и многие другие, содержащиеся в летописях, связано с тем, что летописи, к сожалению, не могут считаться надёжными источниками информации. Дело в том, что дошедшие до нас летописи представляют собой своды, соединения предшествующих летописей с текстами, которые писали сами летописцы. Предыдущие тексты они при этом обычно редактировали. В подавляющем большинстве случаев летописцы писали не о тех событиях, свидетелями которых они были, а о событиях более раннего времени, зачастую происходивших к тому же в других местах.
Первоначальные записи делались монахами, которые вели затворническую жизнь, мало общаясь с миром. Новости попадали к ним, в основном, от странников, естественно, что они оказывались устаревшими и испорченными многократными пересказами.
Переписчики вставляли в ранние сюжеты анахронизмы, подвергали текст смысловой, стилистической, лексической и фразеологической обработкам. Каждый из переписчиков допускал ошибки, многие старались улучшить текст, сделать его более понятным своим современникам. Так в тексте появились вставки и комментарии, которые не выделялись и не помечались. Летописец был лицом заинтересованным и не просто фиксировал исторические события, а вольно или невольно их интерпретировал. Объективное воспроизведение событий его не волновало, главным были политические пристрастия и социальный заказ, когда летопись подвергалась переработке по команде сверху от князей и церковных иерархов. Неудобные факты вымарывались, пробелы заполнялись авторскими домыслами, слухами, устными историко-легендарными сказаниями, пересказами житий первых русских святых. В летопись включали отрывки документов и других летописей, их комбинировали между собой. Кроме того, из-за дороговизны пергамента и трудоёмкости работы тексты при переписке постоянно сокращали. Именно экономией места объясняется большая часть сокращений, чтобы поместить новое и более важное, опускалось старое, потерявшее свой интерес или просто уже непонятное.
Кроме того, в первоначальном летописном тексте дат не было, практически все они появились гораздо позже, чем первоначальный текст. При этом, зачастую, дата могла оказаться не годом самого события, а годом, когда его записали в летопись.
В результате всего этого, летописи, потеряв значение достоверного источника, превратились в сложные многослойные тексты, выделить из которых истину порой бывает просто невозможно.
Теперь вернёмся к летописному рассказу о призвании варягов, вот что написали об этом Е. Мельникова и В. Петрухин: «Мотив призвания властителя прослеживается во многих традициях: римской (передача власти Ромулу и Рему), западнославянской (приглашение на престол Пшемысла у Козьмы Пражского), англо-саксонской (приглашение вождём бриттов Вортигерном двух братьев-саксов – Хенгиста и Хорсы). На фабульном уровне этот мотив образован следующими элементами:
1. Преамбула. Обоснование необходимости приглашения чужеземцев – описание неустойчивости, неупорядоченности или просто отсутствия власти.
2. Обращение к иноплеменникам или поиски кандидата в правители представителями местной власти или «народом». И в том, и в другом случае личность будущего правителя неизвестна.
3. Прибытие приглашённых правителей или нахождение будущего правителя по знамениям или другим приметам. […]
4. Заключение местной властью договора с приглашёнными правителями, содержащего условия передачи власти.
5. Реализация условий договора или события правления […] нового правителя.[…]
6. Сосредоточение власти в руках одного из призванных правителей (в результате смерти другого или других) и установление преемственности правления, то есть собственно основание династии.
Сюжет обнаруживает – что естественно для его переходного положения в раннеисторическом описании – сочетание мифоэпических, квазиисторических и исторических элементов, соотношение которых варьирует. Вместе с тем, ни в одном случае историческая основа сюжета (то есть сам факт призваний) не поддаётся верификации [Верификация – опытная проверка истинности теоретических положений. – А.Ш.], хотя и сохраняет, как это характерно вообще для «эпической истории», историческое правдоподобие в целом и достоверность отдельных реалий[8]».
Сходную точку зрения высказывают и другие авторы:«…нет уверенности в том, что рассказ о призвании варягов является точным изложением действительных событий, а не тенденциозным сочинением, долженствующим иллюстрировать ту или иную идею летописца и сильно исказившим первоначальное ядро легенды.
Даже первоначальное ядро летописи отделено от событий, описываемых в рассказе о призвании варягов, почти двумя столетиями, то есть пятью-шестью поколениями. А первые местные письменные произведения появились не более, чем за век до летописи. Значит, сведения, легшие в основу летописного рассказа, могли дойти до летописца лишь через устное предание…[9]».
«Сказание о призвании варягов» является итогом литературного труда нескольких поколений летописцев, которые комбинируя сведения из народных преданий и легенд и используя собственные литературные домыслы, создали летописную версию начала российской политической истории. Такой взгляд на «Сказание» исключает саму возможность рассмотрения его в качестве, пусть даже искажённого, отчёта о действительно произошедших событиях[10]».
Таким образом, получается, что летописный рассказ о «призвании варягов» - комбинация народный преданий, легенд и литературных домыслов.
Что же касается главного героя «призвания» - Рюрика, то: «…князь Рюрик, который многими учёными до сих пор считается основателем, как древнерусской государственности, так и родоначальником княжеской династии, правившей Русью почти семьсот лет, является вместе с тем одной из самых загадочных фигур нашей истории. До сих пор ведутся споры о том, откуда он родом, кто по национальности и почему именно его призвал на княжение в эпоху первой в нашей истории смуты племенной союз словен, кривичей, мери, веси и чуди[11]».
Большинство авторов из числа тех, кто считает Рюрика исторической личностью, предполагают, что это – Рорик Ютландский (Датский). О нём писали европейские источники к которым мы и обратимся.
Бертинские анналы: «В год 850 […] Король норманнов Хорик вступил в войну с двумя напавшими на него племянниками. Примирившись с ними посредством раздела королевства, Рорик, брат Гериольда, который прежде отложился от Лотаря, собрав войско норманнов, на многих кораблях разграбил Фризию, остров Батавию и другие места по Рейну и Вахалю. Когда Лотарь не смог тому воспрепятствовать, он обращает [того] в веру, и дарит ему Дорестад и другие графства. […]
В год 855 Лотарь отдаёт всю Фризию своему сыну Лотарю, Рорик и Годефрид ушли оттуда на родину, то есть в Данию с надеждой на получение королевской власти…[12]».
Фульдские анналы: «В год 850 Рорих из народа норманнов во времена императора Людовика в качестве лена получил вместе со своим братом Гериольдом поселением Дорестад. После смерти императора Людовика, при Лотаре, который наследовал правление своего отца, по ложному обвинению, если верить слухам, Рориха уличили в измене, задержали и посадили под стражу. Когда умер его брат, он бежал оттуда и присягнул королю восточных франков Людовику. После того, как он прожил там несколько лет среди саксонцев, с которыми соседствовали норманны, он собрал значительный отряд данов и стал заниматься с ними морским разбоем, разоряя местности в государстве Лотаря, расположенные на северном побережье океана. Пройдя через устья Рейна он добрался до Дорестада. А поскольку князь Лотарь не мог изгнать его без опасности для своих владений, то по совету сената и через посредство посланников он согласился восстановить Рориха в прежних правах при условии, что он будет тщательно заниматься налогами и всем остальным, относящихся к королевской казне, а также противодействовать пиратским набегам данов.[…]
В год 857[…] Норманн Рорих, управлявший Дорестадом, с согласия своего господина, короля Лотаря, повёл флотилию в область данов и по соглашению с королём данов Хориком взял во владение вместе со своими товарищами часть земли, находящейся между морем и [рекой] Эгидора[13]».
Ксантенские анналы: «В год 850[…] Норманн Рорик, брат упоминавшегося уже юного Гериольда, который бежал прежде посрамлённый Лотарем, снова взял Дорестад и коварно причинил христианам множество бедствий.[…]
В год 873[…] пришёл к нему [Людовику] Рюрик, желчь христианства, притом на [его] корабль были доставлены многочисленные заложники, и он стал подданным короля и поклялся верно служить ему[14]». (В Ксантенских анналах, при описании событий 850 года, упоминается Рорик, а при описании событий 873 года – Рюрик. Возникает вопрос: это разные люди или ошибка автора или переводчика?)
Ведастинские анналы: «В год 882[…] Император Карл собрал против них [норманнов] бесчисленное войско и осадил их в Эльслоо. Но к нему вышел король Готфрид и император передал ему королевство фризов, которым прежде владел дан Рорик…[15]».
Сведя все эти анналы вместе, получаем приблизительную хронологию европейского периода жизни Рорика:
В период правления франкского императора Людовика I (814 – 840) племянники датского короля Хорика I (? – 854) Рорик и Гериольд (Харальд) получили от Людовика в качестве лена Дорестад[16].
После смерти Людовика, во время правления его сына Лотаря I (840 – 855), Рорика обвинили в измене и заключили под стражу. Через какое-то время Рорик (Харальд к этому времени умер) сумел убежать к находившемуся во враждебных отношениях с Лотарем королю восточных франков Людовику II (843 – 875).
Прожив несколько лет в Саксонии, Рорик, собрав отряд датчан, начал нападать на владения Лотаря на побережье Северной Франции.
В 850 г. Рорик захватил Дорестад. Лотарь, не в силах отбить город, заключил с Рориком соглашение, по которому последний стал вассалом Лотаря, при условии уплаты налогов и обеспечении защиты предоставляемых ему земель от набегов датчан.
В 855 г. после смерти Хорика Рорик вместе со своим родственником Годфридом отправился в Данию для того, чтобы принять участие в борьбе за освободившийся датский престол. Судя по всему, это мероприятие не увенчалось успехом, так как в 857 г. Рорик продолжил править Дорестадом. В этом году Рорик при поддержке короля Лотаря II (855 – 869) снарядил флот и вновь вторгся на территорию Дании, где захватил часть владений нового датского короля Хорика II (854 – 873). Король был вынужден смириться с этим.
В 873 г. Рорик, приплыв, вероятно, из Дании (можно предположить, что у него не сложились отношения с новым датским королём Сигифридом (873 – 887), или, что он в очередной раз потерпел поражение в борьбе за власть), стал вассалом Людовика II и вновь получил в лен Дорестад.
В 882 г. император Карл III (876 – 887), скорее всего, после смерти Рорика отдал его лен Готфриду.
Таким образом, хронологию европейского периода жизни Рорика можно представить в следующем кратком виде:
до 826 г.* - Дания;
с 826 г.* по 843 г.* - Франкская империя (в основном Дорестад);
с 843 г.* по 850 г. – Саксония;
с 850 г. по 857 г. – Дорестад;
с 857 г. по 873 г. – Дания;
с 873 г. и до смерти в 879 г.* - Дорестад.
(*Дата предположительна.)
Невольно возникает вопрос: когда же Рорик успел стать «основателем древнерусской государственности и родоначальником княжеской династии, правившей Русью почти семьсот лет»?
Вероятно, следует согласиться с мнением В. Яманова: «…вся зафиксированная деятельность Рорика связана лишь с Ютландией [Данией], где он время от времени пытался утвердиться, и с Фрисландией [Дорестад], где он пытался постоянно обладать ленным владением. Его пребывание в земле саксов было вынужденным перерывом, во время которого он, судя по всему не оставлял стремлений утвердиться в одной из названных выше областей.
[…] «широкая известность» Рорика на Западе делает малоубедительной гипотезу о возможности появления его в Приладожье. А такая далёкая экспедиция за пределы западного цивилизованного мира, предпринятая хорошо известным человеком, и увенчавшаяся блестящим результатом, повлиявшая на экономическую обстановку во всей Северной Европе, не могла не оставить сведений в западных хрониках или в северных преданиях, хранящих следы гораздо менее масштабных предприятий. Но даже намёка на неё нигде не обнаруживается.[…]
В бурной биографии Рорика Ютландского действительно случались резкие повороты в отношениях с союзниками и покровителями. Но, во-первых, как правило, эти перемены были связаны с изменением внешней обстановки, а не являлись следствием его неуживчивого характера и любви к авантюрам. И, во-вторых, при всех поворотах его судьбы, все его интересы, судя по дошедшим до нас источникам, не выходили за пределы пространства между Фрисландией на западе и Ютландией на востоке. Поэтому предположение о том, что Рорик, мог вдруг оставить этот район ради княжения в Приладожье является произвольным и плохо согласуется с его биографией[17]».
Что же касается Рюрика то, скорее всего, следует согласиться с точкой зрения С.Э. Цветкова: «Рюрик […] эпический персонаж, мифический родоначальник, вроде Кия, Крака, Тура, Леха, Чеха, Радима и Вятка и т.д. Он лишён не только каких бы то ни было личных черт, но и биографии как таковой. Призванный княжить к «словенам», он приходит, основывает город и умирает – традиционная судьба всех славянских пращуров[18]».
Мнения о том существовали ли в действительности братья Рюрика Синеус и Трувор так же разделились. Вначале точка зрения тех, кто считает, что Синеус и Трувор, вероятно, были реальными людьми: «В науке уже давно установилось мнение, что и Синеус, и Трувор – личности абсолютно мифические, искусственно связанные в летописи родством с Рюриком лишь благодаря легендарному и фольклорному мотиву о трёх братьях-основателях. Соответственно имена братьев пытались интерпретировать или как эпитеты самого Рюрика, или как неправильно понятые летописцем фразы. Последняя точка зрения стала столь популярной, что вошла во все учебники по русской истории. Но так ли это на самом деле?
[…] Но если братья мифические, то каким образом возникли их имена, которые тоже должны быть, по идее, искусственно созданными? Ещё академик А.А. Куник в 1840-х годах перевёл эти имена следующим образом: Синеус – signjotr, то есть «победоносный», Трувор – thruwar, то есть «верный». То есть на самом деле это и не личные имена вовсе, а эпитеты «победоносного» и «верного» Рюрика, неправильно понятые летописцем (или источником его сведений). Были и другие объяснения, из которых самое известное: Синеус – sine hus, «свой род», а Трувор – thru varing, «верная дружина». Итак, Рюрик пришёл на Русь со «своим родом» и «верной дружиной». Летописец же (или его информатор) не понял скандинавских словосочетаний и принял их за имена. […]
Почему-то никто из исследователей, безапелляционно писавших о «своём роде» и «верной дружине», не озаботился лингвистической стороной вопроса. Но как раз лингвистика полностью опровергает эту версию. Возведение имён братьев к упомянутым фразам ни грамматически, ни фонетически невозможно. Фраза «со своим родом и верной дружиной» должна была бы, вероятно, звучать как med husi sitt ok trum lidi. […] Если же считать имена братьев неправильным переводом слов, то весь последующий текст летописи лишается смысла. Получается, что Рюрик отправил своих родичей в Белоозеро, а дружину в Изборск, причём через два года и те и другие при неизвестных обстоятельствах закончили своё существование… Это, конечно, шутка, но она показывает, как далеко может завести игра в интерпретации.
Что же на самом деле означают эти имена? Имя Трувор легко объясняется из древнескандинавского языка. Это Porvarr (Porvardr), что буквально означает «страж Тора», то есть скандинавского бога грома. В имени Синеус слишком заметна славянская форма. Существует, впрочем скандинавская этимология и для него – Signjotr (известно также в латинизированной форме Signiatus). Буквально оно означает «победу использующий». Оба имени хорошо представлены в скандинавском именослове – Signjotr известно в рунической письменности, а Porvarr встречается и в рунических надписях, и в исландских сагах. Поэтому Синеуса и Трувора, так же как и Рюрика, следует считать скорее реальными личностями, нежели мифическими[19]».
Теперь мнение тех, кто сомневается в реальности Синеуса и Трувора: «…вопрос о братьях Рюрика, Синеусе и Труворе. […] принадлежит, видимо, к числу неразрешимых на твёрдой основе источников и поэтому всегда будет оставаться спорным. Мнения исследователей колебались от признания реальности существования Синеуса и Трувора, так же как и Рюрика, до полного её отрицания вместе или в противоположность Рюрику. Последняя точка зрения преобладает в современной историографии […]
[…] мотив трёх братьев является одним из наиболее распространенных в индоевропейском фольклоре. Он находит широкое отражение в сюжетах, связанных с основанием государства/династии: триада братьев-переселенцев – характерная черта переселенческого сказания: два или три брата, как правило, приходят к власти в сказаниях о приглашении правителей. Фольклорно-мифологический характер носит и мотив быстрой и бездетной смерти двух из трёх братьев, типичный для этой группы сказаний. Поэтому сама по себе троичность братьев заставляет сомневаться в исторической реальности по крайней мере двух из них[20]».
Итак, летописный рассказ о призвании варягов – легенда. Основывается ли он на каких бы то ни было реальных событиях – непонятно.
Рорик Ютландский, вероятно, не имел никакого отношения к летописному Рюрику.
Существовали ли в действительности Синеус и Трувор – неизвестно.
Теперь попробуем разобраться в том, кем же были варяги.
Варяги
«Варяги (др.-сканд. varingr, от var – верность, порука, обет, то есть союзники, члены корпорации) – русское наименование средневековых викингов. Северные морские разбойники, наёмники и торговцы. В своих предприятиях проникали до Каспийского и Чёрного морей, селились в IX в. в некоторых местах вдоль торговых путей «из варяг в греки», «из варяг в хвалисы» и др. и становились купцами и наёмниками. Особенно известны их поселения у Ладожского оз. и под Киевом. Летопись Нестора упоминает их как основателей династии Рюриковичей, что породило в русской историографии массу спорных суждений и гипотез. Варяги быстро растворились среди русского населения. Наиболее известные на Руси варяги: Олег – шурин Рюрика, князя новгородского, ставший после его смерти киевским князем; Аскольд и Дир (спорно) – бояре князя Рюрика, убитые Олегом, и Свенельд – воевода великого князя киевского Святослава Игоревича, а также Якун Слепой, Асмуд, Сфенкел и др.[21]»
То есть, варяги – русское наименование викингов, а викинги это: «Викинги (др.-сканд. viking – люди фьордов < vik – залив, фьорд) – северо-германские морские разбойники, купцы и завоеватели. Они явились последней волной германского переселения народов из Скандинавии на побережье Западной Европы в VIII – IX вв. Ими были заселены Исландия, Гренландия и Винланд в Северной Америке (1000 г.). Норвежские викинги начали свои рейды нападением на английский г. Линдисфарн в 793 г. и колонизацией Шетландских островов. Позже была занята часть ирландского побережья и о. Мэн. С 870 г. они стали оседать в Исландии. Незадолго до этого датские викинги опустошили англо-саксонское государство, но под ударами Альфреда Великого в 871-899 гг. захватчики вынуждены были убраться в восточные районы Англии. Викинги смогли прочно закрепиться лишь на материке, в Нормандии, и то после 911 г., когда предводителем у них был Ролло. Однако они были вскоре уже романизированы местным населением и растворились в его массе. В XI в. датские викинги под предводительством Свена Вилкобородого (985 – 1014) и Кнута Великого (1014 – 1035) создали обширную империю, объединявшую Данию, Швецию и Норвегию, которая распалась после смерти Кнута. Из Нормандии в 1066 г. была завоёвана Англия, а с 1020 г. отдельные отряды викингов захватили земли на юге Италии и о. Сицилию, создав там в 1130 г. норманнское государство, которое позднее досталось по наследству германскому императору Фридриху II Гогенштауфену. Шведские викинги (варяги) нападали на славянские поселения, оседали там, однако быстро растворились в море славянства[22]».
Рассмотрим скандинавских викингов более подробно:
К началу эпохи викингов (конец VIIIв.) в Скандинавии проживали следующие народы:
даны (датчане) – на Ютландском полуострове, Северо-Фризских островах, Датском архипелаге к югу от пролива Каттегат и на части полуострова Сконе;
гёты/ёты и свеи (шведы) – севернее Сконе, в районе Трёх озёр, на островах Готланд и Эланд;
норманны (норвежцы) – в юго-западной части Скандинавии, в районе залива Бохус и пролива Скагеррак.
В это время у народов, населявших Скандинавию, был родоплеменной строй. Единых государств ещё не существовало. Десятки родственных по языку и обычаям племён проживали независимо друг от друга. Каждое племя делилось на кланы. Основную часть населения составляли бонды – свободные люди. Все они могли принимать участие в народных собраниях – тингах, на которых решались наиболее важные вопросы внутренней и внешней политики. Во главе племени стоял военный вождь – конунг. Ниже конунгов, но выше бондов находились главы кланов – ярлы.
Спрашивается, что заставляло скандинавов отправляться в долгое и опасное плавание? Историки считают, что таких причин было несколько:
во-первых, в Скандинавии начался распад родового строя и выделявшимся из рода семьям стало не хватать земли;
во-вторых, воинственная и агрессивная религия скандинавов;
в-третьих, значительную часть викингов составляли люди из кланов, проигравших борьбу за власть и вынужденных покинуть родину, а также из преступников, изгнанных из своих кланов или бежавших от наказания.
В поход обычно выступали весной или в начале лета, как только это позволяла сделать ледовая обстановка. Подготовка к новому походу начиналась сразу же после окончания предыдущего. Определённой численности у эскадр викингов не было, она могла быть от нескольких до нескольких сот кораблей.
Продолжительность дневных переходов под вёслами составляла ок. 60 км., под парусами могла быть в два раза больше. На ночь старались причалить к берегу. Спали на кораблях, выставив караул.
Если отряд викингов был небольшим, то к тому времени, когда местные правители успевали собрать силы для отпора, викинги уже исчезали в море, увозя с собой пленных и награбленное, оставляя после себя горящие дома и трупы местных жителей.
Небольшие отряды викингов обычно не нападали на обнесённые стенами города. Однако, если силы были значительными, то викинги были способны на длительную, правильную осаду. Крупные силы викингов способны были передвигаться в глубь страны не только по рекам на кораблях, но и верхом, на захваченных у местных жителей лошадях. Наткнувшись на вражеское войско, викинги слезали с лошадей и сражались в пешем строю.
Захваченных в плен людей викинги часто продавали за выкуп прямо на месте. Лучшие экземпляры увозили на какой-либо перевалочный рынок или в Скандинавию.
Ужас, который испытывали европейцы при одной мысли о возможном набеге викингов, был вызван двумя причинами:
во-первых, внезапностью нападения;
во-вторых, жестокостью викингов, которые в момент нападения убивали не только тех, кто пытался сопротивляться, но всех, кто попадался им на глаза, не взирая на пол и возраст, кроме того, если позволяло время, то викинги пытали пленных, рассчитывая таким образом узнать, где те могли спрятать ценности.
На европейские территории, располагавшиеся относительно недалеко от Скандинавии, викинги осуществляли набеги, часто проходившие в три этапа:
первый – прямой грабёж, в том числе глубокие рейды на сотни километров от побережья с остановками в укреплённых лагерях;
второй – применение террора с целью, запугав местных жителей, заставить их откупиться;
третий – когда территория оказывалась слишком разорённой для проведения второго этапа, начинали прямую эксплуатацию местного населения, среди которого викинги поселялись, образуя своего рода государство.
Так, например, в Англии первый этап начался в 834 г., второй – в 845 г., третий – в 876 г.; во Франции – первый этап – в 820 г., второй – в 845 г., третий – в 911 г.
В основе безраздельного господства викингов в Северном море и северной Атлантике лежали две причины:
первая – викинги обладали многочисленным флотом, пригодным для плавания в море, имели необходимые навигационные знания и навыки, позволявшие им ориентироваться в открытом море и внезапно нападать на прибрежные поселения;
вторая – противники викингов были ослаблены феодальной раздробленностью.
Почему же викинги прекратили свои набеги? Историки считают, что причин было две:
первая – произошло сокращение численности населения Скандинавии, так как самые активные и предприимчивые погибали в походах или оседали на чужбине;
вторая – распространение христианства в Скандинавии, которое отрицательно относилось к грабежам, убийствам и работорговле.
Основной маршрут плавания норвежцев начинался в районе г. Бергена, далее на запад к Шетландским островам, там он разветвлялся: первая линия – к восточному побережью Шотландии и Англии, вторая – через Оркнейские и Гебридские острова, к Ирландии, а оттуда к западной Франции, Испании и в Гибралтар, третья – от Шетландских островов к Фарерским и далее к Исландии.
Маршрут плавания датчан – с перешейка Шлезвига или из Лим-фьорда, вдоль южных берегов Северного моря, далее он разветвлялся: первая линия к восточной Англии, вторая – к Ла-Маншу и побережью Франции.
Шведы чаще всего плыли к Ладоге, далее по Волхову и Ловати к Днепру, а по нему в Чёрное море к Константинополю.
Есть авторы, которые считают, что варягами были не только скандинавы: «…все попытки произвести слово викинг из старонорвежского оказались лингвистически невозможными. Толкование vik-king […] невозможно чисто лингвистически […] как название местных жителей, которые известны в источниках как vikverjar. […]
Судя по всему, слово викинг является заимствованным в скандинавских языках, то есть оно пришло в эти языки с континента, где уже в раннее Средневековье было известно как обозначение пирата и имело достаточно прозрачную связь и с кельтской лексической традицией, и с фризской, и с верхненемецкой, что естественно повлияло и на образование прагерм.*wig – «битва, убийство»[23].
Впрочем, мне представляется, что для нас происхождение слова «викинг» не является принципиальным, не следует забывать, что в летописях сказано не просто о призвании варягов (викингов) вообще, а о призвании конкретных варягов – «руси». Напомню:
Новгородская 1-я летопись: «Сице бо звахуть ты варягы русь, яко се друзии зовутся свее, друзии же урмани, аньгляне, инеи готе, тако и си».
Лаврентьевская летопись: «Сице бос я звахут ти варязи суть, яко се друзии зъвуться свое, друзии же урмане, анъгляне, друзии гьте, тако и си».
Итак, в летописях, наряду с таинственной «русью», упоминаются следующие варяги:
свее/свое – шведы;
урмани/урмане – норвежцы;
аньгляне/анъгляне – датчане (По поводу этих варягов существует следующее мнение: «В перечне «варягов» фигурируют свеи (шведы), урмане (норманны, то есть норвежцы), англяне, готы (жители острова Готланд). Как видим, в этом списке явно не хватает датчан. И дело тут не в забывчивости и тем более не в невежестве русского книжника. Наоборот, он великолепно разбирался в политической карте Северной Европы, но в карте не середины IX, а первой трети XI столетия. В то время, с 1016-го по 1035 г., Дания и Англия были объединены под скипетром датского короля Кнуда I Великого. Поэтому для обозначения англосаксов и датчан автор сказания о призвании князей употребил общий для них термин «англяне»…[24]».
Сходной точки зрения придерживается К. Егоров: «Англяне же – это не англичане, которые не только не были варягами, но, как и их континентальные соседи – франки, весьма страдали от набегов викингов. Англяне – это датские племена англов, обитавшие на юге полуострова Ютландия (позднейший Ангальт), действительно участвовавшие, как и три других перечисленных Нестором народа, в движении викингов.
[…] Так как археологически англы из Ютландии ушли все и совсем, то здесь можно говорить, вероятно, о том, что сменившие их датские племена некоторое время именовались из вне по старой привычке англами[25]».);
готе/гьте – гёты/ёты – древнее население Южной Швеции и о. Готланд, то есть, фактически, те же шведы.
Таким образом, как видим, летописец отделяет «русь» от шведов, норвежцев и датчан. Так что же это за народ такой «русь»?
Сначала заглянем в энциклопедию: «Русь – происхождение этого слова до сих пор вызывает споры языковедов и историков. Существует несколько версий появления этнонима, из которых наиболее представительны две: т.н. «северная» и «южная». Согласно 1-й теории, слово «Русь» возникло в новгородской земле и зафиксировано здесь богатой топонимикой: Руса, Порусье, Околорусье, Русська на Волобже в Приладожье и т.д. Эти названия очерчивают первичную территорию «племенного княжения» словен новгородских, подтверждая запись «Повести временных лет»: «…прозвася Руськая земля, новгородьци». По содержанию и форме в языковом отношении «Русь» - название, возникшее в зоне интенсивных контактов славян с носителями «иних языцей» как результат славянско-скандинавских языковых взаимодействий. Первичное значение термина, по-видимому, «войско, дружина»; возможна детализация – «команда корабля, гребцы» или «пешее войско, ополчение». Славянская форма «Русь», по всей видимости, связана с финским «ruotsi» так же, как с финским «suomi» связано славянское «сумь». Жившие в Северо-Восточной Руси финские племена называли словом «ruotsi» древних шведов, приходивших на своих гребных драккарах для обмена товарами, сбора даней или грабежа. Славяне же, жившие бок о бок с финно-угорскими племенами по Ильменю, Ладоге, Верхней Волге – весью, мерей, мещерой, муромой и др., называли пришельцев варягами. Это наименование почти всегда в летописях было связано со словом «Русь» (варяго-русь). И летописная версия о призвании Рюрика новгородскими словенами использует термины «Русь» и «дружина» как взаимозаменяемые. Славянизированное скандинавское «varing», «vaering» первоначально означало вообще скандинавов, которые в качестве наёмных солдат поступали на службу к славянским князьям или византийским императорам. Бытовавшее на Балтике (не только у скандинавов, но и у поморских славян, финнов и прибалтийских племён) обозначение словом «Русь» рати, войска в Северо-Восточной Руси уже в IX в. жило совершенно самостоятельной жизнью, оторвавшись и от прибалтийско-финского, и от близкого по первичному значению скандинавского слова. На ранних этапах развития Древнерусского государства «Русь» стала обозначением ране-феодального восточного «рыцарства», защищавшего «Русскую землю», нового, дружинного по формам своей организации общественного слоя, выделявшегося из племенной среды. […] Позднее, к началу XII в. название «Русь» утратило первоначальное значение социального термина, замененного развитой и дифференцированной социальной терминологией для обозначения господствующего слоя. Дальнейшее развитие получило государственное территориальное понятие «Русь», «Русская земля», обозначающее государство, возглавленное этим слоем, объединявшим «великих князей», «светлых князей» и «всякое княжьее», «великих бояр», «бояр» и «мужей», от которых уже отделились купцы-гости. «Русь» как название широкого надплеменного дружинно-торгового общественного слоя, консолидирующего его дружину, войско, звенья административного аппарата, наполняющего города «Русской земли», безотносительно к племенной принадлежности, защищённого княжеской «Правдой роськой», - это понятие восточно-славянское. Название этого по происхождению и своему составу прежде всего славянского слоя родилось на славяно-финно-скандинавской почве, но в развитии своём полностью подчинено закономерностям развития восточнославянского общества и Древнерусского государства. В течение IX – X вв. слово «Русь» из социального переросло в этническое и стало самоназванием не только для новгородских словен, но и (после похода Олега на Киев) киевских полян, «прозвавшихся русью», а также посланцев Олега и Игоря Рюриковича, гордо заявлявших византийцам: «Мы от рода рускаго». С помощью варяго-руси возникли города в Северо-Восточной Руси: Новгород, Белоозеро, Изборск, Ладога и др., а затем путём объединения их в новое политическое целое – «(Киевскую) Русь», основой успеха которого, видимо, было более выгодное по сравнению с другими городами расположение Киева на пути «из варяг в греки». Кто владел Киевом – владел всем Поднепровьем: покорение и объединение населения Поднепровья должно было последовать само собой. Только таким образом можно объяснить, почему наименование «Русь», которое первоначально принадлежало лишь варягам, сидели ли они в Новгороде, Белоозере, Полоцке или в Киеве, именно из Киева распространилось как общее наименование для всего восточного славянства и почему именно Киев стал «матерью городов русских».
Сторонники «южной» теории связывают происхождение этнопонима «Русь» с Полянской землёй. По этой теории, имя «Русь» восходит к названию реки Рось, впадающей в Днепр южнее Киева. Первое надёжное упоминания «Русь» как этнонима относится ещё к событиям IV в. (Иордан «О происхождении гетов») в форме «росомоны» - народ Рос или «люди с реки Рось». Как отмечает Б.Н. Рыбаков, древнейшая письменная форма слова «русский» была «росьский». Видимо, сначала народ и держава назывались не Русью, а Росью (ср. росс, Россия). Согласно южной теории имя это – славянское и зафиксировано памятниками на юге державы ещё за полтысячелетия до Рюрика, поэтому ничего общего с ним не имеет. Есть ещё несколько, менее значительных теорий происхождения слова «Русь» (скифо-сарматская, водная теория: русло-рус-русский – русь и т.д.)[26]».
Автор энциклопедии не упомянул следующие теории:
«Исконно славянская» этимология корня «рус» предлагается С. Роспондом. Он называет, полностью отвлекаясь от гидронима Ръсь, две возможные исходные общеславянские основы: 1) общ.-слав. *rud-/*rus- -*rud-sa<=rudъ – «русый» и 2) общ.-слав. *ru-/*ry- - «плыть, течь» (русло, польск. runo, ruszyc). Первоначальным образованием от одной из этих основ Роспонд считает гидроним Рус(с)а (а также название города Старая Русса и местности Порусье), из которого развился этноним «русь». При этом автор ссылается на текст Воскресенской летописи («…Прозвашася [словене] Русь рекы ради Руссы, иже впадоша во езеро Илмень»). […]
Мнение о «готской» этимологии не получило распространения, хотя временами делаются попытки его возрождения с целью обоснования готской теории образования Древнерусского государства. Слово «русь» возводится её сторонниками к гот. *hrotps – «слава», восстанавливаемому из засвидетельствованных в письменных источниках прилагательного hrotpeigs (вин. п. мн. ч.) – «торжествующий, победоносный, славный» и ряда однокоренных слов в других германских языках.[…]
«Прибалтийско-славянская» этимология, в отличие от «исконно славянской» и «готской», широко привлекавших материалы сравнительного индоевропейского и славянского языкознания и оперировавших источниками аутентичными, опирается в основном на поздние и вторичные источники и исторические заключения общего характера. […] Гедеонов отметил существование в западноевропейских источниках (по преимуществу XII – XIII вв.) этнонимов и хоронимов [Хороним – название территории. – А.Ш.] сходного со словом «русь» звучания: Rut(h)eni (Rut(h)enia), Rugi (Rugia), а также названия о. Рюген. Основой для выведения слова «русь» из них было нередкое употребление названий Rut(h)enia и Rugia для обозначения Руси, а также славянского населения о. Рюген – ран.[…]
«Кельтская» этимология названия опирается на кельтский субстратный [Субстрат – следы местного языка в речи пришельцев. – А.Ш.] этноним Rut(h)eni. Первая серьёзная попытка дать лингвистическое и историческое объяснение этой этимологии содержится в статье Прицака. Указывая, что формы Ruzzi, Ruzaramarcha появляются в первой половине IX в. в латинских памятниках Каролингской империи, он полагает, что эти формы возникли из корня *Rut-/*Rut-en в результате второго верхненемецкого передвижения согласных и связывает его с кельтским этнонимом Rut(h)eni, сохранившимся в античных источниках I в. до н.э. […] Историческими носителями этого наименования в середине I тысячелетия н.э. стали, по мнению Прицака, еврейские купцы […] которые вели трансевропейскую торговлю и, смешавшись с фризскими купцами и скандинавскими викингами, образовали на Волге политическое объединение, позднее славянизировавшееся и развившееся в русское государство.[…]
Гипотеза об «индоарийской» этимологии выдвинута О.Н. Трубачёвым в результате исследований индоевропейских языков периода, непосредственно последовавшего за распадом индоиранской языковой общности. Трубачёв полагает, что слово «русь» - отражение региональной традиции называния Северного Причерноморья «Белой, Светлой стороной». Эта традиция, по мнению автора, ещё дославянская и дотюркская, и потому он возводит слово «русь» к местному бессуффиксному варианту др.-инд. ruksa-, допуская в качестве гипотезы специфическую индоарийскую ассимиляцию *russ-[27].»
А вот ещё и «ирано-славянская» теория: «Согласно этой теории существуют два вида русов – русы-ободриты или руги, жители Рюгена (прибалтийские славяне), и причерноморские русы, потомки славянских и иранских племён. Словенами ильменскими были приглашены русы-ободриты. При объединении восточнославянских племён в единое государство – Русь, происходит сближение двух видов русов. Нарративные [Нарративный – повествовательный, описательный. – А.Ш.] и лингвистические источники доказывают давнее происхождение этнонима русов в форме «рос» на Северном Причерноморье. На иранское происхождение, в форме «рус», указывали в своё время А.И. Рогов и Б.Н. Флоря. В «Гетике» Иордана, готского историка VI в., есть упоминание о племени росомонов. Форма «рос» у М. Фасмера отождествляется с древнеиранским словом aurusa, что означает «белый», так же и в осетинском vors. А.Г. Кузьмин расшифровал название племени «роксаланы» как светлые или белые аланы. Итак, форма «рос» имеет тождественность с иранскими языками (от слова «рохс»). Со времени скифского господства в Северном Причерноморье ираноязычные народы имели влияние на неиранские племена. Среди этих неиранских племён были и славянские племена (анты), что проживали между Поднепровьем и Подонцовьем в период раннего средневековья, и которые имели отношения с иранскими племенами. Антский язык имел свои особенности. По В.В. Седову антский диалект выделялся среди других праславянских диалектов большим числом иранизмов. Ф.П. Филин указывал на существование ирано-славянских лексических связей. Кроме языка и название антов выразительно свидетельствует о влиянии ираноязычных народов. По мнению Б.А. Рыбакова этноним «анты» имел иранское происхождение. Исследователи Ф.П. Филин и О.Б. Бубенок более подробно развили это предположение. Согласно их мысли слово «анти» созвучно с древнеиранскими словами antas (конец, край), antyas (что находится на краю) и осетинским attiiya (задний, позади). Исходя из этого значения слово «анти» можно перевести как «живущий на Украине, пограничный житель». До этого можно лишь добавить, что этноним «анты» это не самоназвание славян, а лишь прозвище за их местонахождение. Кроме антов и русов, некоторые другие славянские этнонимы также имеют иранское происхождение – сербы, хорваты. Согласно этому, можно дать предположение, что славянские племена анты и русы получили свои названия от иранских племён[28]».
Есть и совсем экзотические теории, например, «латинская»: «…на основе латинского russeus, а не древнешведского rops, финского ruotsi, или алано-осетинского рухс мог возникнуть этноним русь. В контексте вышесказанного это могло произойти так: племя ругов, во время пребывания в новом отечестве на Дунае, подвергшееся влиянию римской культуры и в некоторой степени латинизированное, после битвы с остготами в 469 г. раскололась. Часть его осталась на месте, часть отступила на родину предков в Прибалтику.
И там в собственном языке, а также у не менее романтизированных соседей произошла замена германского этнонима Rug, ассоциировавшегося со значением «красный, рыжий» на латинское russeus, russys в том же значении. Кстати, разная огласовка этнонима Рус/Рос тоже объясняется из латыни, где корень russ- имеет народно-латинские производные на ross-[29].»
Ну и наконец, в качестве курьёза, «еврейская» теория: «Массовые переселения евреев на северное побережье Чёрного моря произошли до завершения окончательной редакции Ветхого Завета, и если возникновение термина «рос-рус» связано с этим (или более ранними) событиями в еврейской истории, то оно может быть прослежено до Ветхого Завета. Действительно, народ «Рош» или «Рос» в Библии упоминается дважды: один раз как сын Вениамина, второй раз – как народ, несущий гибель и разрушение. В последнем случае он является соседом народов, живущих в районе Чёрного моря – скифов, киммерийцев, армян. […]
Возможно, что от этого же корня произошло и другое слово, близкое к нему по значению: раша-реша – «зло», «безбожник», «идолопоклонник».
[…] термин «Рос-Русь-Россия», относящийся к народу и государству, произошёл от двух ивритских слов с перекрывающимся значением.
1.Народ (сын Вениамина), живущий в северном Причерноморье. Само имя, связанное с отступничеством, позволяет понять, почему Иезекиль рассматривает этот народ как потенциального врага Израиля наряду с другими, не родственными народами.
2. «Отступник», «злодей» и «враг Израиля».
Лишь сочетание еврейского происхождения и отступничества могло привести к возникновению термина, определяющего народ с этих двух сторон. […]
Имя «Рос-Русь-Россия» относилось к военно-торговой организации, этнический состав, религия и образ жизни которой полностью отвечали его этимологическому значению; было принято ею как самоназвание и сохранилось как название государства[30]».
Безусловно, наибольшую известность получила «северная» или норманнская теория, поэтому рассмотрим её подробнее: «Слово «русь» рассматривается обычно как этноним и связывается с древне скандинавским корнем rotp- через финское Ruotsi. Эта теория в любой её модификации предполагает несколько этапов развития слова: а) формирование древнескандинавского исходного наименования; б) его распространение в финноязычной среде; в) его последующее заимствование восточными славянами.
а) Исходной формой финского Ruotsi считаются производные от др.-герм. глагола с и.-е. основой *егё-: др.-исл. roa, др.-англ. rowan – «грести» и др. Предлагались следующие возможные исходные формы: др.-шв. Rodhsin – название жителей области Рослаген (Roslagen<*Rotpslagen, совр. Руден – Roden) на восточном побережье Швеции из др.-герм. *rods (ср.: др.-шв. rodher – «весло, гребля».; др.-шв. композиты [Композит – сложное слово. – А.Ш.] rodsmen, rodskarlar, rodsbyggjar, засвидетельствованные в источниках XIII-XIV вв., от др.-шв. rotper – «гребля, судоходство, плавание»; те же композиты со значением «жители проливов, шхер», т.е. жители Средней Швеции, от др.-шв. rotper – «пролив между островами, неглубокое морское пространство»; др.-шв. *rtprt «гребное судно», откуда *Rotp(r)in>Rotpslaghm (Roslagen) по аналогии со skeppslag – «округ, поставлявший в ополчение одно судно», поэтому rotpsmen=skeppslagmen.
Всё отмеченные гипотезы апеллируют к древнешведским формам, прямое обращение к которым, однако, невозможно, поскольку выделение древнешведского, как и других диалектов, произошло лишь в X-XI вв. На более ранее возникновение фин. Ruotsi по историческим причинам указывали В. Томсен и А. Погодин. Подробное фонетическое обоснование заимствования фин. ruotsi в VI-VII вв. дал С. Экбу, который показал, что исходной должна быть архаичная форма *potp(u)R или редуцированная [Редуцированные – сверхкратные звуки – гласные, ослабленные в результате редукции – ослабления звучания гласных в безударном положении. – А.Ш.], т.е. более вероятна для того времени *rotp(e)R, где конечное –R в силу незавершённости процесса ротацизма [Ротацизм – переход согласных в «r». – А.Ш.] могло звучать как [z], а не как [г].
Представляется, что поиски конкретной словоформы, исходной для фин. Ruotsi малоперспективны из-за скудности сохранившегося древнегерманского лексикона и не имеют научной ценности, поскольку существование самого корня и его производных во всех германских языках середины I тысячелетия н.э. несомненно. Любой из композитов с первой основой rotp- мог закономерно отразиться в западнофинских языках как Ruotsi/Roots.
Комплекс значений др.-герм. *ropru- - «гребля, весло, плавание на гребных судах» проявляется во всех германских языках. В шведской рунической надписи первой половины XI в. засвидетельствовано значение «поход [на гребных судах]»: han. uas. buta. bastr. i rutpi (i rodi). hakunar – «Он был лучшим из бондов в походе Хакона». Корень *rotp- был продуктивен и как первая часть композитов (Rotpslagen, rotpskarl, rotpsmadr и др.), в том числе обозначавших участников походов. Поэтому можно предположить, что скандинавы, проникавшие ещё в довикингскую эпоху на территории финских племён, обозначали себя каким-то словом, производным от rotp-, и познакомились финны именно с этим «профессиональным» самоназванием.
б) Контакты скандинавов и населения Финляндии и Юго-Восточной Прибалтики по археологическим данным ощутимы уже с бронзового и раннего железного века и усиливаются в середине I тысячелетия н.э. Судя по погребальным памятникам, скандинавы с середины I тысячелетия проникают в Западную Финляндию и на Аландские острова, где в конце I тысячелетия формируется метисная финно-скандинавская культура, а также на побережье современной Эстонии, где встречены погребальные комплексы второй половины I тысячелетия, близкие скандинавским. Эти контакты создавали почву для заимствования и распространения в финноязычной среде самоназвания военных групп скандинавов в форме фин. Ruotsi/эст. Roots (совр. – Швеция Ruotsalainen/rootslane – «шведы»; водск. Rotsi, лив. Ruots – «Швеция»).
[…] В качестве этнонима название получило распространение на севере и северо-востоке Европы в финноязычной среде во всяком случае к середине VIII в. Западнофинские языки устойчиво используют его как этноним для обозначения шведов. Но уже в ряде карельских и саамских диалектов этноним обнаруживает неоднозначность и используется для обозначения как шведов, так и собственно русских (ср.: др.-рус. «немцы», обозначавшее этнически различные народы Западной Европы, саам. Tara, Tarra – «Норвегия» и «Русь» и др.), т.е. пришлого, иноэтнического населения, собиравшего дань; функциональное родство затушевало для местного населения этнические различия. В языке коми – далее на восток – корень «роч-» (из общеперм. *гос, заимствованного из прибалтийско-финских языков), а также ненец, «луца» (*luatsa), эвенк, «луча», «нуча» и др. имеют единственное значение «русский», поскольку население этих областей сталкивалось только с русским колонизационным потоком.
Существование слова Ruotsi/Roots во всех западнофинских языках с единым значением свидетельствует или о его исконности, или о заимствовании его в период западнофинской языковой общности, которая относится к VI-VIII вв. н.э. Предполагаемое (на основании фонетических закономерностей развития германских языков) время заимствования слова rotps- в финские языки – VI-VII вв. – соответствует именно периоду западнофинской языковой общности.
Представлению же об исконности слова Ruotsi/Roots противоречит узость его семантики и отсутствие производных. Мягисте указал всего три слова сходного звучания и крайне узкого специализированного значение: фин. ruota – «рыбья кость, планка», откуда ruotia, ruotsia – «чистить рыбу от костей»; эст. rood, roots – «твёрдое, защищающее изнутри более слабые внешние части». Однако для двух из них (фин. ruota и эст. rood) предполагается также скандинавское происхождение, а третье (фин. ruotia) является производным от ruota.
Таким образом, середина – начало второй половины I тысячелетия н.э. с точки зрения развития германских и финских языков, а также северогерманско-финских контактов представляется наиболее вероятным временем проникновения в прибалтийско-финские языки слова rotps- в форме Ruotsi/Rootsi.
в) Третий этап развития слова связан с его проникновением в восточнославянскую среду. Представляется убедительным обоснование перехода зап.-фин. uo/oo>др.-рус. у, так как славянское у в это время было долгим гласным, фонетически ближайшим к приб.-фин. –о-, тогда как слав. –о- был кратким, очень открытым типа а~о. Этот переход поддерживается ближайшей аналогией suomi>сумь и общим соответствием др.-рус. у фин. uo/o, обнаруживаемым в финских заимствованиях из древнерусского языка (гумно>kuomina, лужа>luoso и др.)
Возможность перехода фин. ts>др.-рус. с подвергалась сомнению, так как, по мнению некоторых славистов, оно должно было отразиться не как –с-, а как –ц-. Однако ещё А.А. Шахматов указывал, что др.-рус. –ц- было мягким звуком, не тождественным фин. -ts-, поэтому более вероятна передача последнего звуком с. Г. Шрамм, подробно рассмотревший этимологический аспект проблемы, указал два возможных объяснения перехода ts>с: 1) время образования др.-рус. –ц- не установлено, и этот переход мог осуществиться до возникновения звука –ц- в древнерусском языке; 2) если –ц- уже и существовало, то с могло возникнуть как упрощение консонантной [Консонант – неслоговый или неслогообразующий звук. – А.Ш.] группы -ts- (ср. vepsa>весь). Итак, переход Ruotsi> «русь» представляется в достаточной степени фонетически обоснованным.
Появление скандинавов среди финских племён Восточной Европы (от Приладожья до Верхнего Поволжья) к концу I тысячелетия н.э. совпало со славянской колонизацией этого региона. Вероятны ранние контакты всех трёх этнических компонентов в Ладоге (появление здесь норманнов датируется серединой VIII в.). Показателен смешанный характер расселения скандинавов, финно-угров, балтов и славян, не образующих в Ладоге компактных этнических массивов, финно-славяно-скандинавский контакты отмечены также в Новгороде (после 862 г., если верить летописной датировке), в конце VIII – начале IX в. на мерянском Сарском городище под Ростовом и, по-видимому, в Ярославском Поволжье (если принимать за свидетельство раннего присутствия там норманнов рунические знаки на монетах тимеревского клада последней трети IX в. Причём культура курганов Ярославского Поволжья по некоторым характерным чертам (наличие глиняных амулетов-лап и др.) близка метисной культуре Аландских островов, где эти амулеты датируются более ранним временем; вероятно, таким образом, проникновение в Верхнее Поволжье уже метисного финноскандинавского населения, встретившегося с местными поволжско-финскими племенами (меря) и пришлыми славянами.
Тесные финно-славянские этнокультурные связи засвидетельствованы и значительным числом лексических заимствований в обоих (но более – в финских) языках в эту эпоху, Ю. Миккола датирует древнейшие славяно-финские лексические связи VIII в.; Я. Калима указывает на VII в. как наиболее раннюю возможность; В. Кипарский также относит их к VII-IX вв.
Именно в этой зоне контактов встречаются хотя и немногочисленные, как показала Е.А. Рыдзевская – в противоположность мнению Р. Экблума, топонимы – производные от корня «рус-», а также гидроним – Руса (Русса) с производным Порусье, упомянутый в Воскресенской летописи в сказании о Гостомысле, которое Д.С. Лихачёв считает «возможно, весьма древним».
Таким образом, скандинавская этимология названия «русь», предполагающая следующие ступени: др.-герм. rotps- (самоназвание приплывавших на земли финнов скандинавов)>зап.-фин. Ruotsi/Roots (имеющее этносоциальное содержание)>др.-рус. русь, на всех этапах фонетически закономерна и поддерживается историческими условиями скандинаво-финно-славянских контактов VI-IX вв.[31]».
Следует отдать авторам должное – написано весьма наукообразно и солидно. Тут и неизвестные обычному человеку термины (редуцированная форма, процесс ротацизма, консонатная группа) и незнакомые фамилии (В. Томсен, С. Экбу, Г. Шрамм, Ю. Миккола, Я. Калима), всё это выглядит очень убедительно. Итак, авторы предлагают следующую схему появления слова «русь»:
а) формирование у скандинавов исходного слова (самоназвания);
б) распространение этого скандинавского самоназвания у западных финнов;
в) заимствование восточными славянами этого слова у финнов.
Говоря простым языком, получается, что скандинавы назвали себя rotps («гребцы»), западные финны, услышав это слово, переделали его в ruotsi и стали так называть не только скандинавов, но и восточных славян. Последние, в свою очередь, переделали ruotsi в «русь» и присвоили.
Предположим, что так всё и было, но тогда сразу же возникает, как минимум, два вопроса:
Первый – почему скандинавы, приплывая к финнам, вначале называли себя rotps, потом почему-то перестали это делать, а стали – шведами, норвежцами и датчанами?
Второй – почему славяне стали называть себя так же, как их называли финны, чем им (славянам) так не понравилось собственное самоназвание?
Кроме того: «Очень странным кажется тот факт, что финское слово гребцы «роутси» […] стало названием народа и даже государства, тем более что этноним «рус, рос» известен задолго до начала эпохи викингов. Во всяком случае, в мировой истории неизвестно, чтобы племя или государство получало название по профессии. Никто ведь не встречал государства с названием «сапожники», «плотники» или «солдаты»[32]
Ну и наконец, как справедливо заметил О. Трубачёв: «Когда нас вот уже сколько времени пытаются приучить к мысли, что и название какой-то части Швеции или шведов (?), и своё собственное имя (?) мы получили от финнов, как-то при этом даже не дают себе труда задуматься над социологическим и социолингвистическим правдоподобием этого ответственного акта. Ведь к заимствованию побуждает престиж дающей стороны. А был ли он тогда (более тысячи лет назад!) в нужном размере у небольших и вынужденно малочисленных и небогатых во всех отношениях племён примитивных охотников и рыболовов, которыми были на памяти истории (и археологии) так и не поднявшиеся до уровня собственной государственности финны (ХХ век – не в счёт)?... Значение и вес тогдашней Финляндии (если можно так назвать совокупность разнообразных островков финноязычного населения VIII – IX веков) были для этого слишком незначительны[33]».
В связи со всем вышеизложенным становится понятным саркастическое отношение к норманнской теории со стороны некоторых историков: «…какие, оказывается, хитрецы эти шведы! Чтобы ввести позднейших историков в заблуждение, они самым коварным образом именуют себя «гребцами» на востоке, в Новгороде и Киеве, между тем как в Западной Европе рекомендуются совсем не гребцами, а шведами. Но и наши тоже хороши. Как только призвали к себе гребцов, так сразу и сами себя гребцами прозвали, а бывших гребцов стали называть – назло, что ли? – шведами. Тут у бедных финнов голова кругом пошла: и нарекли они славян, ставших гребцами, почему-то «венайя», а шведских гребцов, решивших всё же впредь быть не гребцами – «ротсами», а просто шведами, - «руотси»[34].
Теперь проверим следующее содержащееся в энциклопедии утверждение: «Славяне […] называли пришельцев [шведов] варягами. Это наименование почти всегда в летописях было связано со словом «русь» (варяго-русь)». Для проверки я подсчитал количество упоминаний слов «варяги» и «русь» в летописях. При этом слово «русь» учитывалось в тех случаях, когда летописец имел в виду название народа, а не страны. Вот что у меня получилось: слово «варяги» использовалось 126 раз, слово «русь» - 96, совместно эти слова использовались 8 раз. Так что ни о каком «почти всегда» речь идти не может. Чтобы не быть голословным, приведу все эти 8 случаев совместного использования слов «варяги» и «русь».
Новгородская 1-я летопись:
«Идоша за море к варягом […] И от тех варяг, находник тех, прозвашася русь, и от тех словет Руская земля; и суть новгородстии людие до днешняго дни от рода варяжьска.»;
«И седе Игорь, княжа в Кыеве, и беша у него варязи мужи словене, и оттоле прочии прозвашася русью.»
Ипатьевская летопись:
« Идоша за море к варягам, к руси. Сице бо звахуть ты варягы русь, яко се друзии зовутся свее, друзии же урмани, аньгляне, инеи готы, тако и си […] И от тех варяг прозвася Руская земля.»;
« И седе Олег княжа в Кыеве, рече Олег: «Се буди мати городом рускым». И беша у него словени и варязи, и прочии, прозвашася русью»;
« А словенеске язык и рускыи один: от варяг бо прозвашася русью, а первее беша словене; аще и поляне звахуся, но словеньская речь бе».
Лаврентьевская летопись:
« И идоша за море к варягом, к руси. Сице бо ся звахут ти, варязи суть, яко се друзии зъвуться свое, друзии же урмане, анъгляне, друзии гъте; тако и си. […] И от тех варяг прозвася Руская земля. Новгородьци ти, суть людьее новгородьци, от рода варяжьска, преже бо беша словени»;
« И седе Олег, княжа в Киеве, и рече Олег: «Се буди мати градом руским». И беша у него варязи и словени, и прочии, прозвашася русью.»
«А словеньскыи язык и рускыи одно есть: от варяг бо прозвашась русью, а первое беша словене; аще и поляне звахуся, но словеньскаа речь бе».
Если верить летописям получается противоречивая картина. С одной стороны русь -- это варяги и прибыли из-за моря, с другой – говорили на славянском языке.
Теперь посмотрим, есть ли в летописях другие народы (племена) с похожими на русь названиями, то есть, кончающиеся на –ь. Оказывается, есть, а именно: весь, водь, голядь, емь (ямь), корсь, либь, пермь, самоедь, чудь (чюдь). Однако, к славянам эти народы (племена) отношения не имеют, это либо балты либо финно-угоры.
Названия славянских племён были двух вариантов: «1) апеллятивная [Апеллятив – имя нарицательное. – А.Ш.] основа + суффикс –ян-/-ан- или –ен (из общ.-слав. *janin, jenin); ср.: словене, северяне, древляне; 2) топографическая или псевдопатронимическая основа + патронимический [Патронимия – наименование по предкам отцовской линии. – А.Ш.] суффикс –ич- (из общ.-слав. –itjo); ср.: кривичи, радимичи и пр. Обе модели относятся к общеславянскому времени, но первая, возможно, является более поздней. Первая модель обнаруживает в древнерусском языке несравненно более высокую продуктивность (более 20 наименований в Повести временных лет по сравнению с шестью второго типа), охватывая не только славянские по происхождению и этнической принадлежности этнонимы, но и заимствованные книжные (агаряне, ассиряне, римляне и др.), а также – позднее – названия жителей городов и местностей (смоляне, кияне). В ряде случаев возникают параллельные формы: меря – меряне, амазонки – амазоняне.
Среди этнонимов, обозначающих неславянские народы, выделяют две модели: собирательные наименования на –а-: меря, мордва, мурома, относящиеся к восточнофинским народам; и собирательные женского рода, основанные на фонетической передаче самоназваний с конечным палатальным [Палатализация – смягчение согласных. – А.Ш.] согласным, отражающим финское конечное –i-: кърсь, корсь<финск. *kurh-, лат. kursa, лит. kursas: чудь (<готск. tpiuda)< саам. норв. cutte, cudcte, саам. шв. cute, cude – «преследователь, враг», саам. кольск. сutte, cut; сумь<финск. Suomi, эст. Soome Maa, лив. Suom; ямь, емь<финск. Hate (название области); весь<финск. *vepsi, vepsa; водь<водск. vadda, финск. vaaja («клин»); лопь<финск. lappi; либь<лат. libis, libietis и др. Все они относятся к западнофинским и балтским племенам. Этноним «русь» морфологически тождествен этнонимам именно последней группы[35]».
Теперь, естественно, мнение тех, кто не согласен с подобной точкой зрения: «Финские и балтийские языки не тождественные. Если бы модель этнонимов с окончанием –ь встречалась только в отношении финских племён, то можно было бы ещё строить какие-то предположения, да и то это не является доказательством с филологической точки зрения. Но кроме веси, чуди, еми в летописях есть ещё корсь, ливь, жмудь. Кроме того, в летописи есть варианты и названий славянских племён с окончанием на –ь. «се ти же словени хровате белии и серебь и хорутане». Как видим, сербы, которые в древности назывались серби или сереби имели и этноним в единственном числе серебь.
[…] Чтобы […] выяснить, что же представляет собой термин «русь», нужно проанализировать более детально этнонимы в текстах русских летописей (то, чем многие историки постоянно пренебрегают).
Суффиксальные восточнославянские этнонимы на –ан-е
В летописи встречаются шесть восточнославянских этнонимов на –ане.
Поляне – «седоша по Днепру и нарекошася поляне»
Древляне – «друзии древляне зане седоша в лесех»
Полочане – «[инии седоша на Двине и нарекошас полочане] речьки ради иже втечеть в Двину имянем Полота»
Бужане – «Бужане зане седоша по Бугу»
Велыняне – «…послеже же велыняне»
Северяне – «Иде [Олег] на северяне и победи северяны»
Кроме восточнославянских этнонимов в летописи встречаются также названия западных славянских племён с суффиксом –ан.: Мазовшане, Поморяне. Все они имеют форму множественного числа. К этой же группе этнонимов примыкает и название новгородских словен, который используется и как собирательный термин для всех славян.
Словени – «Словени же седоша около езера Илмеря».[…]
Суффиксальные восточнославянские этнонимы на –ич-и.
Радимичи – «седоста Радим на Сежю [и] прозв[а]шася радимичи»
Вятичи – «…а Вятько седе с родом своим по Оце о негоже прозвашася вятичи»
Дреговичи – «а друзии седоша межю Припетью и Двиною и нарекошася дреговичи»
Уличи, Оуличи – «а оуличи тиверьци седяху бо по Днестру приседяху к Дунаеви»
Кривичи – «Кривичи же седять на верх Волги»
В летописи также встречаем и некоторые западнославянские этнонимы на –ичи, как например, лутичи.[…]
Особняком от этих групп стоит этноним тиверци (тивер-ьц-и). Иногда, вместо волыняне использовали термин волын-ьц-и. Кроме того, упоминается в летописи загадочные нарци («Нарци еже суть словене»), под которыми обычно понимают славян из бывшей римской провинции Норик.[…]
В западных латинских источниках встречается масса примеров славянских этнонимов на –ане.[…]
Также точно западные источники передают и названия славянских племён на –ичи и –ьци(-ици).[…]
Кроме суффиксальных восточнославянских этнонимов, есть группа бессуффиксальных этнонимов относящихся к восточным славянам: дулебы, хорваты. Бессуффиксальных этнонимов западных славян в летописях больше: Морава, Чеси, Ляхове, Серби. Они тоже использовались в формах множественного числа.
Дулеби – «Дулеби живяху по Бугу где ныне велыняне»
Хорвати – «[6415(907)] Иде Олег на грекы, Игоря остави в Киеве, пои [же] множество варяг, и словен, и чюд, и словене, и кривичи, и мерю, и деревляны, и радимичи, и поляны, и северо, и вятич, и хорваты, и доулебы, и тиверци…» […]
Следовательно, все теории про суффиксальные или бессуффиксальные этнонимы, во множественном или в единственном числе, как признаки «славянскости» или «неславянскости» являются просто домыслами. […] Единственное что можно констатировать, так это то, что на момент написания летописей названия восточнославянских племён приобрели уже в основном суффиксальную форму, а финно-угров ещё нет.[…]
Теперь перейдём к самому термину «русь». Для начала установим, к какому типу склонения относилось слово «русь». Это легко установить, проследив по летописям, как склонялось слово «русь».
«приходиша русь на Цръгород» - именительный падеж, ед.ч.
«поеша по собе всю русь» - винительный падеж, ед.ч.
«иже дань дають руси» - дательный падеж, ед.ч.
«беша оу него варязи и словени и прочи прозвашася русью» - творительный падеж, ед.ч.
«токмо словенеск язык в руси» - местный падеж, ед.ч.
Формы окончаний слова «русь» показывают, что оно склоняется как существительное женского рода с основой на *i. К этому типу склонения относятся существительные мужского и женского рода, оканчивающиеся на –ь. […]
Выпишем все формы склонения:
Единственное число
И. рус-ь
Р. рус-и
Д. рус-и
В. рус-ь
Т. рус-ию(-ью)
М. рус-и
З. рус-и
Множественное число
И. рус-и
Р. рус-ии(-ьи)
Д. рус-ьмъ
В. рус-и
Т. рус-ьми
М. рус-ьхъ
Как видим, в именительном падеже множественного числа «русь» должна записываться как «руси». Окончание –и достаточно типичное окончание для бессуфиксальных славянских и неславянских этнонимов. Оно характерно как для этнонимов в древнерусском языке, так и многих индоевропейских языков, в том числе латыни.[…]
Таким образом, из всего вышесказанного вытекает, что никаких доказательств «неславянкости» этнонима «русь» не существует. Это обычный бессуффиксальный этноним в форме единственного числа, который также мог служить хоронимом. Он образуется от обычного этнонима во множественном числе имеющего окончание «и» (руси), такой же как любуси, себри, хизи(ы). И точно также как для формы множественного числа серби был вариант в единственном числе сербь (серебь), так и для «руси» был вариант «русь» в единственном числе. Точно по такому же принципу образовывались славянские этнонимы в форме единственного числа, склоняющихся по другим типам склонений древнерусского языка, как от севери образуется север. Неславянские этнонимы, которые склонялись по тому же склонению, что и «русь», также имели парные формы во множественном и единственном числе, с теми же самыми окончаниями (чуди – чудь). […] Вся уникальность этнонима «русь» состоит только в том, что в отличие от других славянских этнонимов, была вытеснена форма множественного числа, и он не приобрёл соответствующую суффиксальную форму[36]».
Пожалуй пора узнать, что известно о тех, благодаря кому Русь и получила своё название: «Русы (летопис. русь или рось) – одно из северных племён, скорее всего скандинавского происхождения, владевшее на рубеже VIII и IX вв. несколькими важными пунктами на пути «из варяг в греки» и, возможно, обширной территорией в северной и северо-западной части Причерноморья. В это время они совершали морские набеги на берега Чёрного и Каспийского морей. Ок. 790 г. русы напали на укреплённый город Сурож, потом перекинулись на южный берег и в 840 г. взяли и разграбили Амастриду, вернув через 2 года, по договору с Византией, часть добычи и освободив всех пленных. […] В 852 г. русы взяли славянский город Киев. В Киеве тогда «был голод и плач великий». В 860 г. они на 360 кораблях осадили Константинополь, но через неделю сняли осаду и ушли восвояси, заключив, очевидно, с греками очень выгодный для себя мирный договор. В 864 г. русы воевали с болгарами, а в 865 г. – с полочанами. В 867 г. они вели тяжёлую войну с печенегами, посланными против них хазарами; в том же году воевали с кривичами. […] В 909 г. на Каспии появились ладьи русов, разгромивших о. Абискун. В 910 г. русы напали на Мазандеран, но потерпели поражение и ушли. В 913 г. огромный флот русов в 500 кораблей с благоволения хазарского царя Вениамина, вошёл в Каспийское море, сразился с горцами – противниками Хазарии, но успеха не добился. Тогда русы обрушились на Ширван и Баку – союзников хазар – и опустошили всё западное побережье. Взяв огромную добычу, русы вернулись в Итиль, послали хазарскому царю его долю и расположились на отдых. Мусульманская гвардия Вениамина, с его разрешения, решила отомстить русам за кровь магометан и за пленённых детей и женщин. В 3-дневной битве утомлённые походом русы были разгромлены. Число погибших превысило 30 тыс. чел. Мусульмане в плен никого не брали. Остатки русов бежали по Волге на север, где были убиты волжско-камскими булгарами и буртасами. Это лишь несколько эпизодов, известных древним авторам о русах, которые, вероятнее всего имели в своих рядах как скандинавов, балтов или финнов, так и славян, объединяемых летописями общим названием – варяги или варяго-русь. Спустя почти 200 лет после разгрома аварами и хазарами славянского союза племён во главе с антами, на Днепровском пути стала складываться новая общность, которой суждено было объединить в единое государственное и национальное целое весь славянский восток и дать ему своё имя. Толчок к этому дали русы. Некоторые арабские источники свидетельствуют, что уже в VIII в. русы были известны на востоке как народ, обитавший на севере, вблизи Ильменского и Ладожского озёр, и у истоков Днепра и Волги. О них упоминали как об известных купцах, которые ещё до 846 г. выступали посредниками в торговле Византии с Востоком, такие арабские хронисты, как Ибн Хордадбе, ал-Истархи, Ибн Хаукаль, ал-Балхи, ал-Масуди, Ибн Русте, Гардизи и др., заимствовавшие свои сведения из какого-то, более древнего источника, возможно Муслима ал-Джерми. Всё они говорили о русах как об известном племени, некоторые упоминали, что русы обитали на севере на большом острове, окруженном болотами, что указывает на их первоначальные места обитания между Ильменем и Ладогой. Видимо, здесь, по мнению чешского историка Л. Нидерле, и помещался 1-й центр русов, пришедших из Скандинавии ещё до IX в. Это были Gardar, Gardariki или Austr, Austrriki скандинавских саг и рунических надписей, и здесь на Ладоге были их первые города Aldagen, Aldeigiuborg (Старая Ладога) и Holmgard, Ostragard (Новгород); отсюда распространилось господство русов сначала, видимо, на восток, на Белоозеро и преимущественно на Волгу, а позднее вверх по Волхову и Ловати на Днепр. Это подтверждается также данными лингвистики и археологии. При этом продвижении русов наряду со старыми образовывались новые центры, как на востоке – в Белоозере, Ростове, Муроме, Суздале, так и на юге – близ Смоленска (ср. Гнездовские курганы), в Любече, Чернигове, Вышгороде, Киеве, а также в Изборске, Турове и Полоцке на Западной Двине. Однако основное ядро русов длительное время оставалось на севере, между Ладогой, оз. Ильмень и Валдайской возвышенностью, но в результате растущей децентрализации оно ослабевало и постепенно распалось, пока, наконец, ок. 882 г. не образовалась взявшая верх военная группировка, которая во главе с двумя боярами Рюрика (умершего в Новгороде в 879 г.) – Аскольдом и Диром – обосновалась в Киеве и тем самым положила начало образованию Русского государства, которое постепенно создало не только политическое, но и национальное единство всех восточных славян с центром в Киеве – загадочным Самбатасом византийского императора Константина VIII Багрянородного. Поселения русов первоначально представляли собой сеть гарнизонов, размещённых в важнейших пунктах вдоль двух основных торговых путей: Волжского и Днепровского. Русы были объединены в хорошо вооружённые и с военной точки зрения хорошо обученные дружины, которые благодаря взаимной поддержке смогли подчинить население даже далеко отстоящих районов. Только так и можно объяснить, как им удалось овладеть такой большой страной, подчинить себе столько славянских и финно-угорских племён, чтобы сплотить их затем в единое целое. Рассказ Начальной летописи о добровольном призвании на Русь варяго-руси является лишь литературной легендой, отчасти основанной на действительной новгородской традиции, когда верхушка словен новгородских в своих междоусобицах часто использовала отряды скандинавских наёмников для победы над соперником, отчасти дополненной позднейшими домыслами, появившимися в Киеве. Этническая принадлежность русов – наиболее сложный вопрос их происхождения. Летописец явно отличает их от славян и связывает с заморскими племенами Скандинавии, с норманнами (норвежцами) и шведами. Именно скандинавские германцы и были теми, кто пришли к славянам, покорили их и, объединив, дали им своё имя, создав таким образом предпосылки для образования русской народности и Русского государства. […] Константин Багрянородный почти всегда последовательно и чётко различал славян и русов. Латинские источники, и прежде всего Бертинские анналы, сообщают под 839 г., что русы считали себя шведским родом […] Основные восточные источники (Ибн Фадлан, Ибн Якуб, Ибн Русте, Гардизи и др.) отличали славян от русов. В пользу скандинавского происхождения русов говорят и многочисленные имена (явно северо-германского происхождения) русских князей, бояр и их дружинников, которые приводятся в летописи (главным образом в тексте договора киевского князя Олега с византийским императором Львом в 912 г. и договора киевского князя Игоря Рюриковича с византийским императором Романом в 944 г.); […] Несмотря на большое значение русов в развитии восточно-славянской державы, с этнической точки зрения их влияние было ничтожно. Их было слишком мало, и поэтому они вскоре растворились в море славян. Род русских князей уже в 3-м поколении отказался от языка и традиций своих отцов. Внук Рюрика получил уже имя Святослав[37]».
Проверим утверждение о том, что: «Константин Багрянородный почти всегда последовательно и чётко различал славян и русов». Для этого обратимся к трактату «Об управлении империей», написанному византийским императором Константином VII Багрянородным (905 – 959). В нём Константин приводит названия днепровских порогов на «росском» и славянском языках: «Прежде всего они приходят к первому порогу, нарекаемому Эссупи, что означает по-росски и по-славянски «Не спи».
[…] Когда они пройдут этот первый порог, то снова, забрав с суши прочих, отплывают и приходят к другому порогу, называемому по-росски Улворси, а по-славянски Островунипрах, что означает «Остров порога» […] Подобным же образом минуют они и третий порог, называемый Геландри, что по-славянски означает «Шум порога», а затем так же – четвёртый порог, огромный, нарекаемый по-росски Айфор, по-славянски же Неасит, так как в камнях порога гнездятся пеликаны.
[…] Подступив же к пятому порогу, называемому по-росски Варуфорос, а по-славянски Вулнипрах, ибо он образует большую заводь, и переправив опять по излучинам реки свои моносиклы, как на первом и на втором пороге, они достигают шестого порога, называемого по-росски Леанти, а по-славянски Веручи, что означает «Кипение воды», и преодолевают его подобным же образом. От него они отплывают к седьмому порогу, называемому по-росски Струкун, а по-славянски Нарези, что переводится как «Малый порог»[38].
Как видим, Константин даёт либо перевод со славянского, либо описание свойств порога. Из этого видно, что тот, кто информировал Константина, плохо знал росский язык и поэтому был вынужден описывать пороги через славянский язык. Вероятно, этот текст представляет собой фиксацию по памяти устного рассказа путешественника. Поэтому от названий не следует ожидать точности при передаче произношения.
Теперь рассмотрим текст подробнее:
Первый порог.
Название этого порога звучит «по-росски» и по-славянски одинаково – Эссупи, что означает «Не спи», то есть, в данном случае это явно команда, которую отдают при приближении к порогу.
Славянская интерпретация не вызывает больших затруднений – от ст.-слав. «не съпи».
Сторонники скандинавского происхождения подобрали – др.-сканд. sjouppi – «будь внимателен».
Их противники предлагают: гот. suppi – «плавающие в воде кусочки хлеба» или иран. aespu – «не спать» или тюрк. аримаспы – «полуоткрытые глаза» или др. прусс. issiepti – «оскаливать».
Второй порог.
«По-росски» - Улворси, по-славянски – Островунипрах, что означает «Остров порога». Здесь мы видим простую констатацию того факта, что около этого порога есть остров.
Славянский перевод прост – от ст.-слав. «островноипрагъ» - «островной порог».
Сторонники скандинавского происхождения считают наиболее подходящим – от др.-сканд. holmfors – «островной водопад».
Их противники предлагают ещё одно славянское слово похожее на Улворси – от др. рус. «вбързе» - «быстро» или иран. ulvara – «место окружённое волнами» или др. прусс. uolvorsa – «утёс (остров) преграда (забора)» или varzyti – «ограничивать, стеснять».
Третий порог.
«По-росски» - Геландри, что означает «шум порога», славянского названия Константин не приводит. (Вообще логичнее было бы назвать порог «грохочущий или шумный» раз уж шум является основным его признаком.)
Сторонники скандинавского происхождения считают, что это название произошло от др.-сканд. gellandri – «шумящий, грохочущий».
Их противники приводят – др. рус. гъляндрым – «парус на мачте-перекладине (перегородка для ветра)» или гълъядрыи – «шум мачты-перекладины» или др.-тюрк. кurlandi – «громыхать, грохотать».
Четвёртый порог.
«По-росски» - Айфор, по-славянски – Неасит. Константин объясняет это название следующим образом: «так как в камнях порога гнездятся пеликаны».
Славянское название скорее всего произошло от ст.-слав. «несытьнъ» - «ненасытный».
Сторонники скандинавского происхождения производят Айфор от др.-сканд. aiforr – «всегда стремительный».
Их противники привлекают др. рус. яйцевъворъ – «яйцев забор» или готск. aifrs – «внушающий страх (ужас)» или иран. afsar – «ненасытный» или ajkfars – «яйцо ребро (порог гнездовий)».
Как видим, все предлагаемые названия не имеют ничего общего с пеликанами.
Пятый порог.
«По-росски» - Варуфорос, по-славянски – Вулнипрах. По мнению Константина это название описывает порог как имеющий большую заводь.
Славянское название – от ст.-слав. «вълньныипрагъ» - «волновой порог».
Сторонники скандинавского происхождения подобрали подходящее по звучанию слово – др.-сканд. varufors – «порог скалы, выступающий из воды».
Их противники – др. рус. врановъворьць – «вороновый забор» или др. прусс. varnavoras – «ворон-забор» или иран. varufors – «широкий порог».
Шестой порог.
«По-росски» - Леанти, по-славянски – Веручи, что означает «кипение воды».
Славянское название – от ст.-слав. «вьручии» - «кипящий, бурлящий».
Сторонники скандинавского происхождения предлагают др.-сканд. leandi – «смеющийся».
Их противники – готск. laian – «ругающийся, бранящийся» или др. рус. ланути – «лаять» или льянистий – «льющий» или др. прусс. liejanti – «льющая» или иран. lejun – «бежать» или lyeant – «вертеть» или тюрк. эйлэну – «вращение».
Седьмой порог.
«По-росски» - Струкун, по-славянски – Напрези, что означает «малый порог».
Славянское название вероятно произошло от команды – от ст.-слав. «напрязи» - «направь».
Сторонники скандинавского происхождения предлагают др.-сканд. strukum – «узкие места реки с бурным течением (стремнины)».
Их противники – др. рус. строувенъ – «струйный» или др. прусс. striukunti – «укорачивать» или иран. sturkon – «не очень большой».
Этот случай аналогичен с четвёртым порогом – все объяснения не имеют ничего общего с приводимым Константином.
Получается, что «россы» говорили на нескольких языках: скандинавских, тюркских, готском, иранских, балтских (др. прусс.), славянских (др. рус.).
Теперь обратимся к Бертинским анналам, которые «сообщают, что русы считали себя шведским родом». В этих анналах сообщается о посольстве русов, прибывшем в Ингельхайм вместе с послами византийского императора Феофила к германскому императору Людовику Благочестивому: «С ними [послами] он прислал ещё неких [людей], утверждавших, что они, то есть народ их, называется рос (Rhos) [Второй вариант перевода: « которые произносили название своего народа как рос»; третий – «которых по обыкновению называли росами»] и что король их, именуемый хаканом (chacanus), направил их к нему, как они уверяли, ради дружбы. В упомянутом послании он [Феофил] просил, чтобы по милости императора и с его помощью они получили возможность через его империю безопасно вернуться, так как путь, которым они прибыли к нему в Константинополь пролегал по землям варварским и в своей чрезвычайной дикости исключительно свирепых народов, и он не желал, чтобы они возвращались этим путём, дабы не подверглись при случае какой-либо опасности. [Другой вариант перевода: «Путь же их в тот самый Константинополь пролегал через императорские владения. Росов причисляли к необъятным варварским племенам, чрезмерно диким. Император не хотел, чтобы росы возвращались через его владения, дабы эти владения не оказались в сильной опасности».] Тщательно расследовав [цель] их прибытия, император [Людовик] узнал, что они из народа свеев (Sueones), и, сочтя их скорее разведчиками и в той стране, и в нашей, чем послами дружбы, решил про себя задержать их до тех пор, пока не удастся доподлинно выяснить, явились ли они с честными намерениями или нет. Об этом он через упомянутых послов, а также через [собственное] послание не замедлил сообщить Феофилу, равно как и о том, что из любви к нему принял их ласково и что, если они окажутся достойными доверия, он отпустит их, предоставив возможность безопасного возвращения на родину и помощь; если же нет, то с нашими послами отправит их пред его очи, дабы тот сам решил, как с ними следует поступить[39]».
На первый взгляд, всё вроде бы понятно: люди называвшие себя послами росов оказались шведами. Однако, вызывают сомнения два момента:
Во-первых, далеко не все согласны с тем, что под именем Sueones автор анналов подразумевал шведов: «…свеи и свеоны два разных народа и непонятно, почему переводчик их упорно называет свеями, то есть шведами, а не свеонами (sueones), известным ещё по Тациту племени мореходов, проживающими на островах Балтийского моря. […]
То, что Людовик решил (в тексте нигде не сказано, что они об этом сказали императору сами), что они свеоны […] можно понять. Свеоны (принадлежащие к древним свевам, свебам) были ему хорошо известны, поскольку жили тогда в соседней Испании, где основали своё королевство. А сама Свевия (Свебия) по Тациту занимала огромную территорию, а Балтийское море в его времена называлось Свевским (Свебским) морем. Свеоны же жили на островах, в том числе и на Балтике[40]».
Во-вторых, непонятно почему у русов-шведов, если верить их собственным словам, правителя называли chacanus, ведь у скандинавов правили ярлы и конунги. Вот как это пытаются объяснить сторонники скандинавского происхождения русов: «…не надо отождествлять понятие Хакан (Хаган) с понятием Каган (Великий Хан). Это два абсолютно разные по смыслу слова, и роднит их только некоторое созвучие. А на самом деле Хакан россов – это скандинавское имя Хегни – Хакон – Хаген, прекрасно известное и в самой Скандинавии, и в разных вариантах – во всей германоязычной Европе, зато совершенно неизвестное до некоторых пор в Византии. У этого имени есть осмысленный перевод – «одноглазый». Это одно из многочисленных сакральных, маскирующих настоящее имя, прозвищ бога Одина, свидетельствующих о его мудрости (за которую, согласно «Эдде», он и расплатился одним глазом). Так вот, можно предположить, что в какой-то период времени среди некоторых германоязычных народов это имя превратилось в почётный титул правителя, подобно тому, как в позднем Риме таким титулом стало имя Цезарь – Кесарь. А может быть, и это предположение излишне, и просто имя правителя Руссии в то конкретное время было Хакон, весьма популярное среди скандинавских конунгов…[41]».
Кроме того, есть историки, которые в принципе не согласны с распространённой интерпретацией сообщения Бертинских анналов: «Итак, перед императором Людовиком предстают некие люди, называющие себя послами «русского» народа и тамошнего кагана. Но Людовик почему-то не склонен поверить им и назначает расследование, которое выясняет, что три человека, назвавшиеся «русскими», на самом деле шведы. То есть главным предметом расследования была этническая принадлежность послов. Как же можно было упустить из виду то, что буквально бросается в глаза! Подозрительность Людовика была вызвана именно несоответствием между утверждение трёх «свеонов» об их принадлежности к «русскому» народу и теми знаниями о русах, которыми к тому времени располагали восточные франки. […] Именно обстоятельное знакомство с представителями «русского» народа позволило королевским следователям безошибочно изобличить в трёх послах кагана русов – «свеонов». Надо заметить, что шведы незадолго до описываемых событий совершили опустошительный набег на северные владения Людовика. Стоит ли после этого удивляться, что он заподозрил в «свеонах» лазутчиков, прикрывавшихся именем «русских» послов?[42]».
Теперь проверим утверждение о том, что: «Основные восточные источники (Ибн Фадлан, Ибн Якуб, Ибн Русте, Гардизи и др.) отличали славян от русов». Действительно, в восточных (арабских) средневековых источниках содержится много подробностей о русах. Естественно, современные авторы это использовали. Так, Е.А. Шинаков и В.Н. Гурьянов сравнили данные 16 арабских источников о русах и славянах по следующим признакам:
общая характеристика;
хозяйство (земледелие, скотоводство, торговля);
социальные отношения (иерархия управления);
религия;
погребальный обряд;
жилища,
одежда;
быт и нравы.
И вот к какому выводу они пришли: «…учитывая многослойность восточных источников, разный характер и степень достоверности их «информаторов», традиционализм схем описания народов определённого типа, становится абсолютно ясно одно: употребляя термины «славяне» и «русы», мусульманские авторы подразумевали под ними абсолютно разные в этническом и экономическом плане общности.
Это не два названия одного и того же народа, не составные части друг друга ни в этническом, ни в социальном аспекте, это два разных, хотя и тесно связанных и в чём-то взаимодополняющих друг друга народы.
[…] мы считаем возможным чисто гипотетически смоделировать характер взаимоотношений терминов «русы» и «славяне» в случаях различной этнической интерпретации последних. Предлагаемые «понимания» терминов «славяне» и «русы» не во всех моделях вытекают из того содержания, которое восточные авторы в эти термины вкладывали, тем не менее, объективности ради приведём их все.
1. Подразумевая под «ас-сакалиба» всех славян, восточные авторы распространяют на них характеристики прежде всего славян западных, точнее, лишь некоторых их регионов.
2. Тот же вариант, но описания даются на примере славян восточных, а не западных.
3. «Славяне» часть восточных славян, не охватываемая понятием «русы».
4. «Славяне» - население севера Восточной Европы (славяне плюс финны). Могли «включаться» в термин «ас-сакалиба» и другие неславянские народы (тюрки, немцы).
При соотнесении с исторической реальностью (вынужденно прибегаем к ней) в первой модели за термином «русы» теоретически могут скрываться франки, фризы, датчане, восточные славяне, часть западных славян (поморская ветвь, например).
Во второй модели «русами» могут оказаться либо часть восточных славян, либо неславянский народ, живший или активно действовавший в Восточной Европе.
В третьей – русы идентичны большинству восточных славян или вообще народов, входящих в состав «государства русов».
Четвёртая модель теоретически исключает русов из числа автохтонов Восточной Европы или соотносит их с народом, не входящим в указанный список, например, балтами.
[…] представляется возможным утверждать, что более всего не противоречит ни данным восточных авторов, ни европейским историческим реалиям модель 2, вариант 2. Не представляется столь абсурдной, как это кажется на первый взгляд, и четвёртая модель возможной реконструкции содержания термина «русы» для реалий середины IX в.[43]»
Таким образом, по мнению авторов, вероятнее всего, русы – неславянский народ, живший или активно действовавший в Восточной Европе.
Следующий аргумент: «В пользу скандинавского происхождения русов говорят и многочисленные имена (явно северо-германского происхождения) русских князей, бояр и их дружинников, которые приводятся в летописи (главным образом в тексте договора киевского князя Олега с византийским императором Львом в 912 г. и договора киевского князя Игоря Рюриковича с византийским императором Романом в 944 г.)».
Действительно, в летописях содержится значительное количество имён русов (князей, послов, купцов). Многие историки пытались определить к каким языкам относятся эти имена. При этом не все помнят о том, что:
во-первых, эти имена попали в летописи из договоров, заключённых русами с византийцами и, в связи с этим, подверглись двойному искажению – вначале их перевели на греческий язык, а потом ещё раз уже с греческого;
во-вторых, этимология имени далеко не всегда свидетельствует о национальной принадлежности его носителя. Так, например, если мы посмотрим с этой точки зрения на этнический состав русскоязычного населения современной России, то выяснится, что у нас проживают в основном греки (Александр, Алексей, Анатолий, Андрей, Аркадий, Василий, Геннадий, Георгий, Григорий, Денис, Дмитрий, Евгений, Кирилл, Леонид, Максим, Николай, Пётр, Семён, Фёдор, Юрий), римляне (Антон, Валерий, Виктор, Виталий, Иннокентий, Константин, Павел, Роман, Сергей) и древ. евреи (Гаврила, Иван, Илья, Матвей, Михаил, Яков).
Далее я привёл имена русов, содержащиеся в летописях, дав после каждого имени вначале его объяснения сторонниками скандинавского происхождения русов (1), а потом – противниками (2).
Адолб (Адулб): 1) Adolf – «волк судьбы». 2) Кельт. athdholb – «перевоплощённый».
Адунь: 1) Audunnr – «меч судьбы». 2) Объяснений в доступной мне литературе не нашёл.
Актеву: 1) Haktjorvi – «высокий мечник». 2) Лат. оctavius – «восьмой» или тюрк. актей – «белый жеребёнок».
Акун (Якун): 1) Hakon – «повелитель». 2) Древ. –прусс. jacun – «всадник».
Алвад (Алвард): 1) Alfvald – «правитель эльфов». 2) Древ.-прусс. alwide – «знаток пива» или кельт. allwedd – «главный».
Алдан: 1) Halfdan – «полудан (полудатчанин)». 2) Тюрк. имя собственное – «быстрый, золото, первенец, способный и др.».
Аминод: 1) Amund – «безрукий». 2) Алан. амынд – «счастливый» или кельт. amynedd – «терпеливый».
Ангивлад (Иггивлад): 1) Ingivaldr – «власть Инга». 2) Не нашёл.
Апубкарь (Апубьксарь): 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Аръфаст: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Бруны: 1) Bryn – «коричневый». 2) Древ.-прусс. brunyos – «броня» или древ.-рус. бруный – «белый, седой».
Вельмуд (Веремуд): 1) Vermund – «рука меча». 2) Не нашёл.
Воик: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Воист: 1) Не нашёл. 2) Древ.-рус. воистъ – «воинственный».
Вуефаст: 1) Buifast – «обитель силы» или vaevast – «крепкий в битве». 2) Алан. вуефаст – «советник по торговле».
Вузлев: 1) Fusleif – «решительный по жизни». 2) Др.-рус. узьлъ – «узел» или тюрк. бузлы – «ледяной».
Гомол: 1) Gamal – «старый». 2) Др.-рус. гомолъ – «ком, шар».
Грим: 1) Grim – «мрачный, ужасный». 2) Др.-прусс. grimikan – «песня».
Гуды: 1) Gude – «добрый». 2) Др.-прусс. gudde – «лес» или из племени готов.
Гунар: 1) Gunnar – «воин битвы». 2) Из племени гуннов.
Гунастр: 1) Gunnastr – «битва богов». 2) Из племени гуннов.
Евлиск (Ерлиск): 1) Eflisk – «сильный». 2) Не нашёл.
Егри: 1) Eygri – «глазастый». 2) Тюрк. егри – «кривой».
Емиг: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Етон: 1) Eydan – «опустошитель» или jotunn – «великан». 2) Др.-прусс. eytune – «идущий в поход».
Ивор: 1) Ivar – «лучник». 2) Не нашёл.
Игорь: 1) Ingvarr – «воин Инга». 2) Тюрк. ингар – «большой мужчина» или выходец из Ингарии/Ингрии (Ижоры).
Игельд (Ингельд, Инегельд): 1) Ingeld – «огонь Инга» или ingild – «битва Инга» или yggeld – «страшный огонь». 2) Тюрк. ингельды – «большой пришёл».
Иков: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Искусеви: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Истр: 1) Istra – «пузатый». 2) Греческое название Дуная.
Каницар: 1) Не нашёл. 2) Тюрк. ganicar – «кровосос».
Карлы: 1) Karli – «свободный человек». 2) Тюрк. карлы – «снежный».
Карн: 1) Karn – «птица». 2) Кельт. kearn – «победоносный» или из племени карнов.
Каршев: 1) Karsk – «бодрый». 2) Др.-прусс. karsow – «воин» или тюрк. каршы – «крепость».
Кары: 1) Kari – «курчавый». 2) Кельт. care – «друг» или тюрк. кары – «чёрный».
Клек: 1) Klakk – «глыба» или klokr – «хитрый». 2) Др.-прусс. klekin – «медведь» или др.-рус. клекъ – «кликать».
Кол: 1) Kol – «чёрный». 2) Др.-рус. колъ – «кол».
Куци: 1) Не нашёл. 2) Тюрк. kutsi – «священный».
Либиарь: 1) Leifarr – «наследник воинов». 2) Не нашёл.
Лидул (Лидулфост): 1) Leidulf – «идущий тропой волка» или liotolf – «волчий вой». 2) Не нашёл.
Моны: 1) Mani – «лунный». 2) Не нашёл.
Мутор (Мутур): 1) Не нашёл. 2) Др. русс. мытарь – «сборщик податей».
Олег: 1) Helge – «святой». 2) Тюрк. хулуг, улуг – «великий».
Прастен: 1) Freysteinn – «камень Фрея». 2) Др.-прусс. prastian – «кабанчик» или др.-рус. простъ – «простой» или иран. parastande – «совершающий ритуал».
Роальд (Руальд): 1) Roald – «возраст славы» или ruald – «славный правитель». 2) Кельт. ald – «высокий».
Руар (Рюар): 1) Hroar – «вестник славы» или ruar – «копьё славы». 2) Кельтское название р. Рур.
Рулав: 1) Hrolafr, hroleif – «наследник славы». 2) Не нашёл.
Свенстир: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Свень: 1) Svein – «парень» или sven – «из племени свенов». 2) Не нашёл.
Синько: 1) Sinka – «мешкающий». 2) Не нашёл.
Слуды: 1) Slodi – «путешественник». 2) Др.-прусс. sloyde – «толстяк» или др.-рус. слуды – крутой берег.
Стегги (Стеггисон): 1) Stig – «путешественник». 2) Др.-рус. стягы – прилаг. от стяг.
Стемид (Стемир): 1) Steinmid – «сердце камня». 2) Греч. stamitos – «выносливый».
Сфандр: 1) Svanr – «лебедь». 2) Иран. sfandiar – «созданный святым».
Cфирка: 1) Sverrir – «медведь битвы». 2) Не нашёл.
Телина (Тилен): 1) Не нашёл. 2) Из племени тиленов.
Тилий: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Труан: 1) Troend – «верующий». 2) Лат. trajan – «третий».
Тудков (Тудко): 1) Не нашёл. 2) Кельт. tudi – «племя, народ».
Тудор: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Тулб: 1) Не нашёл. 2) Не нашёл.
Турбен (Турберн): 1) Thorbern – «медведь Тора». 2) Не нашёл.
Турбид (Турьбрид, Турбрид): 1) Thorbert – «птица Тора» или torbergr – «помощь Тора». 2) Кельт. turbid, turbrid – «хороший».
Турд: 1) Pordr – «защищённый Тором». 2) Не нашёл.
Улеб: 1) Ulf – «волк». 2) Не нашёл.
Устин (Утин): 1) Не нашёл. 2) Лат. justus – «юстов (принадлежащий Юсту)».
Уты: 1) Не нашёл. 2) Тюрк. ута – «исполни».
Фарлоф: 1) Farlafr – «наследник опасности» или farleif – «наследник странствия». 2) Не нашёл.
Фаст: 1) Не нашёл. 2) Алан. фаст – «мудрый».
Фост: 1) Fast – «крепыш». 2) Не нашёл.
Фрастен: 1) Freysteinn – «камень Фрея». 2) Не нашёл.
Фрелав (Фрелаф): 1) Frelaf – «наследник Фрея». 2) Не нашёл.
Фрутан: 1) Frode – «умелец». 2) Иран. frotan – «тройная сила».
Фудри: 1) Tjodrekr – «великий силач». 2) Не нашёл.
Фурстем: 1) Thorsten – «камень Тора». 2) Не нашёл.
Шибрид: 1) Sigfrid – «победный мир». 2) Не нашёл.
Шихберн: 1) Sigbjorn – «медведь победы». 2) Иран. shishehborn – «прозрачный дождь».
Ятвяг: 1) Не нашёл. 2) Выходец из литовского племени ятвягов.
Итак, всего было приведено 79 имён русов, для которых историки подобрали 112 объяснения из разных языков. Сторонники скандинавского происхождения русов нашли 59 объяснений, остальные – разделились следующим образом: тюркские языки – 13, прусский -- 10, древ. русский – 10, кельтский – 8, иранский -- 4, аланский и латынь по 3, греческий - 2. Таким образом, доля всех языков, кроме сканд., вместе взятых составила 48%.
Вот как объясняет подобное неравенство А. Виноградов: «Не будет большим откровением утверждение, что скандинавский «уклон» […] объясняется не только реальной доминацией северных имён среди русов, но и тем обстоятельством, что антропономика [Антропономика -- наука исследующая имена людей. – А.Ш.] Швеции, Норвегии и Дании находится на более высоком уровне по сравнению со многими другими, в том числе европейскими странами[44]».
При внимательном изучении списка бросается в глаза наличие в нём имён, хозяев которых, может быть, и не стоит причислять к русам, например: Апубкарь, Воист, Ятвяг. В связи с этим, я составил более короткий список, включив в него имена только тех русов, которые в летописи были названы князьями, предположив, что они то уж точно были этническими русами. Вот, что получилось: Акун (Якун), Аминод, Аръфаст, Воик, Гуды, Гунар, Евлиск (Ерлиск), Етон, Игорь, Клек, Олег, Тудков (Тудко), Тудор, Тулб, Турд, Устин (Утин), Уты, Фаст. Всего – 18 имён, для которых были найдены 24 объяснения. Из скандинавских языков – 10, из других – 14. Как видим, в этом списке доля не скандинавских объяснений уменьшилась и составила 42%.
При этом, следует признать, что доля славянских объяснений в обоих списках мала и составляет 4-8%.
Подведём итоги:
Версия происхождения названия «русь» от финского ruotsi выглядит малоубедительно.
Русские летописи считали, что русь прибыли из-за моря, но говорили на славянском языке.
К славянам или финно-угорам принадлежит название племени (народа) русь -- не ясно.
Константин Багрянородный различал славян и русов.
Сообщение Бертинских анналов можно трактовать по разному.
Восточные авторы, судя по всему, так же отличали славян от русов.
Только небольшое количество имён русов, из числа зафиксированных в летописях, можно объяснить из славянских языков.
Теперь посмотрим какие аргументы приводят сторонники славянского происхождения русов.
Вначале обратимся к редко используемой историками науке – топонимике (науке, изучающей географические названия, закономерности их возникновения, развития, функционирования). Вот что эта наука говорит о русах: «Естественным является предположение о том, что они [русы] могли оставить следы своего пребывания в различных регионах в виде топонимов и гидронимов. И таковые действительно были обнаружены. И не просто обнаружены – они образуют сплошной массив, который оказался весьма внушительным.
[…] Отметим, что на территории России «рус»-топонимы оказались сконцентрированы в северо-западных областях и являются продолжением польского массива, проходящего через Прибалтику и Белоруссию.
[…] Полученные результаты говорят о том, что миграция русов происходила из южнобалтийских областей и осуществлялась в основном широкой полосой вдоль побережья на восток[45]».
«…районом локализации русов следует считать исконные земли обитания западных славян, Германию и Польшу, откуда они двинулись по четырём сторонам света: на Балканы, в Скандинавию, Восточную Европу и на запад.
Дополнительным доказательством единства источника происхождения таких названий является присутствие топонимов Rus в различных отдалённых областях Испании, Италии, Норвегии и России.
Отсюда следует и ответ на главный вопрос: русы были западнославянским племенем, отсюда они и пришли на будущую Русь[46]».
«Западные славяне, в том числе и русы, проживали в тесном контакте со скандинавами. […] Взаимное влияние культур, языков и их обоюдное проникновение было очевидным. В этом и состоит причина скандинавских черт, в том числе и имён, отмечаемых у русов.
[…] Русы шли в Восточную Европу не по «приглашению», а в результате широкомасштабной миграции славянских племён по стандартным путям. Они осваивали Восточную Прибалтику, левым крылом накрыв Приильменье[47]».
Теперь о том, что говорит новая наука -- ДНК-генеалогия и вначале несколько слов о ней: «ДНК-генеалогия, наука, которая в своей основе рассматривает скорости мутаций в ДНК, и на этом основании определяет времена древних миграций, времена жизни предков групп людей (например, Рюриковичей), времена исторических событий древности, и многое другое, имеющее прямое отношение к эволюции человека, заселению им нашей планеты по регионам, а также археологии, лингвистике и генеалогическим линиям ныне живущих людей (и не только ныне живущих)[48]».
Вот что пишет по поводу происхождения Рюриковичей, которые были русами, ведущий специалист по ДНК-генеалогии А. Клёсов: «Как вариант – не норманны они были (гаплогруппа[49]N1c1), и не восточные славяне (гаплогруппа R1а), а по сути, славяне балтийские (гаплогруппа I1), прижившиеся на Дону-Донце за многие века. Вот их, своих, и позвали княжить в Новгород, тем более что у них был и боевой опыт, и умение. И не чужаки были. Племя называлось «рус».
[…] есть ещё одна версия – что варяги были носителями гаплогруппы R1а. По сути, картина схожая – многие славяне гаплогруппы R1а ушли на Запад, в Скандинавию, в середине-конце I тыс. н.э., но многие продолжали возвращаться, торговать, ходить по Волжско-Каспийскому пути, и возвращаться к себе на острова Балтики – Рюген, Готланд, Аландские острова. Имена могли уже иметь скандинавские, но продолжать быть славянами, говорить на том же языке, что и новгородцы и староладожцы. Видимо, заслужили уважение и признание. Кого-то из них и призвали княжить, с дружиной[50]».
«…предками Рюриковичей были никакие не шведы, а наиболее вероятны славяне, представители южно-балтийской ветви…[51]».
«…никаких скандинавов на Руси не было, были опять же славяне. Потому что в Скандинавии есть чётко выраженные гаплотипы R1а, которые сразу заметны, у них структурные характеристики в глаза бросаются. Так вот, нет среди славян таких. На Британских островах есть, в Западной Германии есть, в Голландии есть, а вот в России нет[52]».
Однако, насколько мне известно, историки до сих пор не сумели найти среди южно-балтийских славян племя (народ) под названием «русь». (В европейских источниках упоминаются, по крайней мере, пять племён балтийских славян названия которых, хоть и отдалённо, но похожи на «русь», а именно: радгощане (ратаре), раны (руяны), рароги, редари, резане (речане).
Кроме того, если русы носили, в основном, скандинавские имена и говорили, по всей видимости, всё-таки на языке, заметно отличавшемся от др. русского, то можно ли считать их славянами? Мне могут возразить, что язык, например, чехов сильно отличается от языков русских, украинцев, белорусов, но тем не менее они славяне. Однако, историки утверждают, что в те времена, славянские языки отличались друг от друга в значительно меньшей степени, чем в наше время.
Все эти спорные моменты привели к появлению теории о том, что «русь» это не этнос, а профессия: «…следует предположить, что изначально термин «Русь» не имел этнического значения, а только лишь социально-профессиональное, обозначая людей, принадлежащих к военно-торговому слою и образующих военно-торговую корпорацию или сумму военно-торговых корпораций, действовавших на всём протяжении волжского торгового пути и пути «из варяг в греки», а также на прилегающих к ним территориях[53]».
«Что же объясняет гипотеза о профессионально-социальном содержании термина «русь»? Она объясняет очень многое. При этом следует сделать весьма существенное дополнение. По этническому наполнению русы являлись преимущественно славянами.
1. Объясняется, почему источники не всегда отождествляют русов со славянами. В состав корпорации «Русь», кроме славян, входили представители многих национальностей. Тюрки, скандинавы, евреи и др.
2. Объясняется, почему русы нападали на славян. Одной из доходных статей являлась работорговля. Русов не волновали родовые или национальные связи, основой их мировоззрения было стремление к наживе. Кроме того, следует полагать, что и другие этносы подвергались нападениям и рабы уводились также и от них, то есть и от хазар и от скандинавов и от тюрков и т.д.
3. Объясняется, почему «русские» наименования днепровских порогов отличаются от славянских. В составе русов могли быть и скандинавы, и евреи, и тюрки. «Русские» названия порогов Константин Багрянородный мог услышать и от скандинавского наёмника и от еврейского купца.
4. Объясняется, почему в составе русского посольства были шведы. В составе русов были и скандинавы.
5. Объясняется, почему правителя русов называли «каган». Это обстоятельство объясняется значительным количеством тюрок в составе русских дружин в районах южной дислокации военно-торговых корпораций.
6. Объясняется, почему языком общения русов был славянский язык. Большинство купцов и дружинников в составе корпорации «Русь» были славянами.
7. Объясняется, почему русы-язычники верили в Перуна. См. п. 6.
8. Объясняется, почему часто русов отождествляли со славянами. См. п. 6.
9. Объясняется, почему русы слились именно со славянами, а не со скандинавами или хазарами. См. п. 6.
И т.д. и т.п.[54]»
Впрочем, как и все другие теории, эта также подверглась критике: «Предлагаемая трактовка «термина» русь как социального обозначения, действительно, довольно привлекательна. Она позволяет согласовать почти все разночтения в ранних источниках, в которых они встречаются. […]
Есть, однако, и вопросы, на которые даже такая «удобная» гипотеза не в состоянии ответить. Например, почему русь часто помещается в перечне этносов?[55]»
Мне представляется, что ни одна из существующих в настоящее время теорий происхождения русов не может ответить на всё вопросы, которые возникают у каждого, кто попытается разобраться в этом запутанном вопросе.
Итак, с сожалением приходится констатировать, что, в доступной мне литературе, не удалось найти однозначного и бесспорного объяснения происхождения как названия Русь, так и самих русов. Естественно, я далеко не первый, кто пришёл к подобному выводу: «…проблема происхождения и начала Руси не решена, противоречия не устранены…[56]». «Причин для этого две: фактов не хватает, несмотря на вековые плодотворные поиски; имеющиеся факты сильно противоречат друг другу. Никому пока не удалось создать концепцию, в которую бы непротиворечиво уместился бы весь накопленный исторический материал[57]».
В заключении попробуем разобраться в том какое влияние варяги оказали на Русь.
Влияние варягов на Русь
Вначале рассмотрим, что говорят о присутствии варягов-скандинавов на Руси данные археологии: «…посмотрим, как выглядят русско-скандинавские связи в свете археологических данных. Надо, сказать, что эта категория источников продолжает оставаться недостаточно разработанной. Исследователи в большинстве своём удовлетворяются простым фактом присутствия. Есть скандинавские находки на древнерусских поселениях, значит были и люди, их принесшие. При этом обнаруживается характерная тенденция: всё, что не укладывается в наше привычное представление о комплексе славянских древностей, мы спешим объявить чужеродным. Так, произошло, в частности, с камерными или срубными погребениями, которые объявлены типично скандинавскими. И это при том, что бесспорно скандинавскими являются погребения в ладьях, ладьевидных и круглых каменных обкладках. Недоказанное положение скандинавского происхождения деревянных гробниц превратилось в главный этноопределяющий признак захоронения норманнов.
[…] Вот как выглядят в цифровом выражении утверждения западных (да и некоторых советских) исследователей о наличии «многочисленных викингских» погребений на древнерусских могильниках. В Киеве из примерно 150 исследованных погребений, достоверно камерных зафиксировано не более 15 или около 10% от общего количества. При это, как показал А.П. Моця, только 5-6 могил (3-3,5%) можно бесспорно связать со скандинавами, остальные принадлежали скорее представителям угро-финского населения. В Шестовице из 167 захоронений, покоившихся в 148 курганах, только 13-14 идентифицируются как скандинавские, или 8-9% общего числа. В Чернигове среди почти 150 исследованных погребений связывается со скандинавами всего несколько могил. Близкая картина наблюдается и в Гнездове, одном из главных […] опорных варяжских пунктов на Днепре. Здесь раскопана и изучена тысяча курганов и только 60 из них оказалось погребениями скандинавов.
[…] Скандинавские вещи встречаются во всех древнейших русских центрах, но ни о какой их многочисленности, как это часто можно прочитать в трудах западных историков и археологов, не может быть и речи. Если вычленить из круга северных по происхождению древностей финно-угорские и балтские находки, а также франкские мечи, то окажется, что собственно скандинавских вещей на Руси не так уж и много. В Киеве, например, при самом тщательном подсчёте, их количество не превысит двух десятков предметов.[…]
Не более полутора-двух десятков скандинавских вещей обнаружено в Шестовице, где, учитывая дружинный характер поселения, их, казалось бы, должно быть особенно много. В Гнездове скандинавские находки встречаются не чаще, чем западнославянские, восточные или западноевропейские. Аналогичное положение и в других старейших древнерусских центрах: везде скандинавские вещи составляют только небольшую долю из общего числа археологических находок IX – XI вв.[58]»
Впрочем, оказывается, что эту информацию можно прокомментировать и по другому: «Практически полное отсутствие скандинавских древностей к югу от водораздела Западной Двины – Днепра – Верхней Волги до рубежа IX – X вв. могло бы рассматриваться как доказательство незнакомства скандинавов с Днепровским путём и Южной Русью в IX в., если бы не сообщение «Повести временных лет» о вокняжении в Киеве Аскольда и Дира и завоевании Киева Олегом. Вряд ли могут быть сомнения в том, что эти походы были отнюдь не первыми «прорывами» скандинавов на юг по неразведанным пространствам Восточной Европы. Им должны были предшествовать десятилетия плаваний по рекам Восточноевропейской равнины, открытие речных путей и волоковых переправ, связывающих бассейны Балтийского и Чёрного морей, обнаружение богатых городов (вплоть до Константинополя), привлекательных для скандинавских отрядов[59]».
Таким образом, по мнению Е. Мельниковой, приоритетными являются не археологические данные, а письменные источники, то есть, русские летописи. При этом она, как историк, не может не знать, что летописные тексты, описывающие период русской истории до начала XI в., это скорее художественные произведения, а не исторические хроники.
Прежде чем рассматривать вопрос о том, какую роль сыграли варяги в создании Русского государства, попробуем выяснить, а могли ли они создать государство в принципе: «Могли ли викинги создать своё государство? В означенную эпоху?
Что ж, на этот вопрос у нас есть вполне доказательный ответ.
Начало 800-х годов. Викинги образуют ряд ярлств на северных территориях будущей Великобритании – в Шотландии и на острове Мэн. К середине IX века власть их настолько сильна, что они покоряют никому дотоле не покорных пиктов.
841 год. «Бертинские анналы» сообщают:
Харальд –
- то есть Харальд Клак, -
- который вместе с другими датскими разбойниками много лет в угоду ему
- Лотарю –
- навлекал на Фрисландию и другие христианские районы на побережье столь много бед, чтобы нанести урон его отцу –
- Людовику Благочестивому, -
- получил за эту услугу от него –
- Лотаря же –
Вальхерен и несколько других близлежащих территорий.
Коими и правил в дальнейшем, хотя и недолго, и несчастливо.
Тем не менее это было вполне себе государство, управляемое скандинавскими властителями.
Значит, могут, когда захотят?
850 год. Некто Рюрик/Рорик/Хрорик и проч. Получает в своё владение Дорестад. Это мы уже знаем. Тоже не очень счастливое оказалось приобретение, но – ещё одно скандинавское государство, хотя бы и вассальное.
853 год. В Дублине, Ирландия, два хёвдинга, норвежец Улав Белый и датчанин Ивар объединились и создали королевство, собравшее под свою крышу многочисленные скандинавские поселения и ярлства на «Зелёном острове».
876 год. Англия.
В этом году Халфдан стал раздавать земли нортумбрийцев, и они –
- викинги –
- стали возделывать их и собирать урожай.
К 886 году викинги завоевали три из четырёх английских королевств и тогда же были признаны единственным оставшимся королём из англосаксов Альфредом Великим в качестве владельцев земель к северу от Темзы. Там образовалась так называемая «область датского права» - Дэнло.
880-е. некто Хастинг правит большими землями вдоль Луары и пытается диктовать условия императору Карлу Толстому.
911 год. Некто Ролло, он же Хрольв, получает во владение Руан и всю Нормандию.
Будем ли на этом фоне вспоминать про создание скандинавами своих государств на Шетландских и Оркнейских островах, в Исландии и Гренландии? Будем ли пристёгивать сюда же создание ими государств на Сицилии и в южной Италии?
Нет, не будем. Ибо уже достаточно для любого непредвзятого человека, чтобы убедиться: нет ничего в приведённых фактах, что делало бы невозможным создание скандинавами государства на территории Восточно-Европейской равнины[60]».
В. Егоров не согласен с такой точкой зрения: «Как показывает история Европы, полноценные государства норманнов возникали только тогда, когда им удавалось прибрать к рукам власть в уже существующих государственных образованиях. Именно так возникли государства викингов Данелаг, Нормандия и Сицилийское королевство[61]».
Для того чтобы разобраться в том кто же прав, рассмотрим все перечисленные А. Пересветом примеры создания викингами государств и то, что было на этих территориях в это время:
1. «Начало 800-х годов. Викинги образуют ряд ярлств на северных территориях будущей Великобритании – в Шотландии и на острове Мэн.»
Шотландия: «Территория современной Шотландии издревле населяли различные кельтоязычные племена. С V века из Ирландии туда стали переселяться группы также кельтоязычных скоттов. В конце V века одну из таких групп возглавил легендарный вождь Фергус Мор Мак-Эрк. На новом месте переселенцами был образован племенной союз Дал Риада, который Фергус Мор и возглавил. В последующем Дал Риада состояла из владений трёх родов […] Каждое владение управлялось собственным королём […]
Одновременно с Дал Риадой на территории Шотландии существовали и другие королевства, крупнейшим из которых было пиктское[62]».
То есть, до появления викингов государство на территории Шотландии было.
Остров Мэн – расположен около побережья Шотландии. См. всё что относится к Шотландии.
2. «841 год. «Бертинские анналы» сообщают:
Харальд – […]
- получил за эту услугу от него –
- Лотаря же –
Вальхерен и несколько других близлежащих территорий.»
Вальхерен – остров у побережья совр. Нидерландов, до 843 г. входил в состав Франкской империи: «Франки – германский союз племён, возникший в начале III века в районе нижнего и среднего Рейна. Они происходили от древних сугамбров. Франки делились на две ветви, получившие название по месту расселения – «рипуарских» («приреченских»), живших по Рейну, и «салических» («приморских»), продвинувшихся на северо-восток до Атлантического океана. Отдельные племена франков управлялись своими собственными королями, а общего правителя не имели. […] Только позднее один из них – Хлодвиг (481 – 511) из рода Меровея – физически устранил всех своих соперников[63]».
То есть, государство было.
3. «850 год. Некто Рюрик/Рорик/Хрорик и проч. Получает в своё владение Дорестад.»
Дорестад – в VIII – IX вв. город на территории совр. Нидерландов. См. п. 2.
То есть, государство было.
4. «853 год. В Дублине, Ирландия, два хёвдинга, норвежец Улав Белый и датчанин Ивар объединились и создали королевство».
Во II тыс. до н.э. территорию Ирландии заселили кельты частично уничтожив частично ассимилировав аборигенов. Изначально ирландцы жили кланами под управлением вождей. Историки считают, что первым ирландским королём о котором есть достоверные сведения был Айлиль (? – ок. 482).
Начиная с 795 г. на территорию Ирландии стали совершать набеги викинги, создававшие на побережье городские поселения, служившие им военными базами и портами для вывоза награбленного.
В первой половине IX в. викинги покорили весь остров.
В начале XI в. король Бриан Бор (? – 1014) изгнал викингов разгромив их в битве при Клонтарфе.
То есть, государство было.
5. «К 886 году викинги завоевали три из четырёх английских королевств и тогда же были признаны единственным оставшимся королём из англосаксов Альфредом Великим в качестве владельцев земель к северу от Темзы».
Англия: «Вторжение саксов, англов и ютов в Британию началось в середине V века. Завоевание растянулось на целое столетие – до второй половины VI века. В результате на территории современной Англии образовалось около тридцати небольших королевств. В VII веке они несколько укрупнились, их число сократилось до семи, это: Кент (ютское), Уэссекс, Суссекс, Эссекс (сакские), Нортумбрия, Восточная Англия, Мерсия (англские).
[…] В 829 году уэссекский король Эгберт завершил объединение страны под своей властью. Единое королевство он приказал именовать Англией[64]».
То есть, государство было.
6. «880-е. Некто Хастинг правит большими землями вдоль Луары и пытается диктовать условия императору Карлу Толстому». См. п. 2.
То есть, государство было.
7. «911 год. Некто Ролло, он же Хрольв, получает во владение Руан и всю Нормандию.» См. п. 2.
То есть, государство было.
8. Шетландские острова – расположены около побережья Шотландии. См. п.1.
То есть, государство было.
9. Оркнейские острова – расположены около побережья Шотландии. См. п.1.
То есть, государство было.
10. Исландия:
«Остров стал заселяться выходцами из стран Скандинавии во второй половине IX века (с 874 года).
Уже в 930 году там установилась республиканская форма правления. Все основные вопросы государства решались на законодательном собрании – альтинге, на котором присутствовали все свободные граждане. На альтинге же избирался глава республики - лангман[65]».
То есть, государства не было.
11. Гренландия
В 982 г. на побережье Гренландии произошла первая высадка викингов, после чего началось заселение острова поселенцами из Исландии. В результате этого к 1000 г. на территории Гренландии образовалось два поселения, общая численность которых составила ок. 3000 человек.
Изначально гренландская колония была независимой республикой, но в 1261 г. её население присягнуло на верность норвежскому королю. Последнее письменное свидетельство о гренландских поселенцах относится к 1408 г. В 1540 г. команда исландского корабля обнаружила в Гренландии только развалины. О причинах гибели гренландской колонии историки продолжают спорить.
То есть, государства не было.
12. Сицилия и южная Италия. Тут даже комментировать нечего, достаточно вспомнить только одно название – «Римская империя».
То есть, государство было.
Итак, было рассмотрено 12 примеров. При этом только в одном – викингам удалось создать полноценное государство, существующее до сих пор, это – Исландия.
Однако, мне представляется, что аналогию между Исландией и Русью проводить не стоит. Во-первых, в Исландии, в отличии от Руси, викинги создали государство в буквальном смысле слова на пустом месте, т.к. до появления викингов остров был необитаем, во-вторых, в Исландии была республиканская форма правления, а не княжества как на Руси.
Теперь, вернёмся к вопросу о том, какую роль сыграли викинги в процессе создания Русского государства. Об этом историки спорят уже довольно давно. Большую часть аргументов оппонентов привёл в своей книге Л. Клейн.
Вначале точка зрения тех, кто считает, что варяги оказали решающее влияние: «Варяжское воздействие ощущается в русском государственном устройстве. Восточнославянское «полюдье», «кормление» повторяет скандинавскую вейцлу, типично норманнский способ сбора дани, когда князь со своей дружиной периодически кормится у того или иного вассала, в том или ином поселении. «Почестен пир» князя дружине и родичам также устраивался по образцу пиров конунга.
Одна из важнейших сторон государственной жизни Киевской Руси – русское право – выводится из скандинавско-германских источников. Именно там мы находим в предшествующее время характерные особенности русского права: кровную месть, изменение виры в зависимости от сословия, суд двенадцати, испытание железом и судебный поединок, уплата виры округой за убийство на её территории.[…]
Хоть норманнских заимствований в древнерусском языке и немного, но это большей частью слова, относящиеся к одной узкой области – к терминологии государственного устройства: обозначения важнейших понятий власти, названия государственных органов и т.п. […] «князь» в древности звучало близко к «конинг». Норманисты производят это слово из скандинавского древнегерманского «конунг» («король»). Подобным же образом из Скандинавии выводятся древнерусские: «витязь» («вождь», «герой» - от «викинг»), «вира» («штраф»), «вервь» («община»), «гридь» («воин») и др.[66]».
Теперь противоположная точка зрения: «Русское право не имеет норманнского облика и происхождения, оно выработалось независимо и самостоятельно […]
Из особенностей русского права лишь кое-что взято, быть может, у варягов – да оно и естественно, поскольку князья оказались варягами. Но лишь кое-что, далеко не всё, что похоже на скандинавское. Сходства объясняются не только заимствованиями, но и общим источником – единым наследством от общих индоевропейских предков, а также сходными условиями существования и одинаковым уровнем общественного развития. Наконец, кроме элементов, схожих со скандинавскими, в русском праве есть много своеобразного: вече, свидетели, свод, наследство, пограничные знаки и пр. Всё это регулируется собственными, исконно славянскими правилами.[…]
Некоторые дополнительные доводы даёт анализ скандинавских заимствований в древнерусском языке. Часть слов, использованных норманистами, не представляет собой бесспорные заимствования – они могли попасть в оба языка из какого-либо третьего источника или войти из древнейшего общего германо-балтославянского языкового фонда. Таково, например, слово «князь», которое есть и в литовском языке (кнингас), и в языках тех славянских народов, которые не имели контакта с норманнами.
[…] Место этих заимствованных терминов в русском языке, и, в частности, в русской государственной терминологии, очень невелико. Множество основных терминов этого назначения осталось славянским: власть, государство, право, закон, вина, суд, воин, рать, дань, стол (престол) и проч. Наоборот, в язык древних скандинавских германцев вошли русские слова «торг», «толк» (перевод), «ладья» и другие, обозначающие важные понятия цивилизации[67]».
Ну и наконец, если согласиться с утверждением о том, что варяги-скандинавы приняли активное участие в создании Русского государства, это, вероятно, должно было найти своё отражение в скандинавских источниках, однако: «Саги, скальдическая поэзия, рунические надписи, - словом, весь народный скандинавский эпос не знает ни Рюрика, ни руси. Равным образом – ни Олега, ни Игоря. Ни Аскольда с Диром. Ни Святослава. Ни одного названия восточнославянских племён, ни одного византийского императора до современника Святослава Иоанна Цимисхия. И это при том, что целые циклы саг посвящены побывавшим в Гардарике конунгам – прихлебателям при дворе Ярослава, разным Эймундам и Рагнарам – будто бы правителям Полоцка, да каким-то безвестным Бьёрнам и Торирам. Словом, не упомянут вообще ни один правитель Гардарики вплоть до «конунга Вальдемара» (Владимира) […] Характерно, что саги, с их пристальным вниманием к генеалогиям, не ведают родословной правителей Руси. […] уже одно это красноречивое умолчание яснее ясного показывает, насколько чужды скандинавским народам Рюрик и русь, насколько мало знали они о древней Руси до самого конца Х в.
[…] саги порой не знают удержу в восхвалении подвигов своих героев. Но даже в легендарной своей части они умалчивают о каких-либо событиях на Руси IX – X вв. и участии в них победоносных и храбрых конунгов. […] Образы правителей Руси всегда художественно противопоставлены образам конунгов, которые олицетворяют высшую доблесть; русские князья обрисованы в целом как этнически чуждые персонажи.
[…] По сути дела, Русь в сагах – это Гарды с могущественным конунгом в Хольмгарде. Можно ли на основе этого всерьёз рассуждать о том, что скандинавы были обычными гостями на Руси уже в VIII столетии? Что они играли здесь ведущую политическую роль?[68]»
Теперь, как всегда, противоположная точка зрения: «Что касается молчания саг о ранних событиях проникновения норманнов в земли восточных славян, то мало ли по каким причинам ранние саги не отразили этих событий. Саги не энциклопедия и не географический справочник, а из ранних саг до нас дошли немногие[69]».
«Саги могут не говорить о ранних контактах норманнов на землях восточных славян по разным причинам, и отсутствие таких контактов только одна из возможных причин. Другая – сосредоточенность саг, особенно ранних, на Исландии и Норвегии, позже втягивавшихся в восточные походы, которые больше велись свеями и данами. Третья возможная причина – те норманны, которые отправлялись в дальние походы на юго-восток в ранний период, утрачивали связь с родиной и больше туда не возвращались. Некому было поведать сказителям о хазарах, штурме Миклагарда и первых русских князьях[70]».
Итак, рассмотрим коротко, что же у нас получилось:
Летописный рассказ о призвании варягов – легенда. Основывается ли он на каких бы то ни было реальных событиях – неизвестно.
Варяги, вероятно, по происхождению были скандинавами.
Происхождение как названия Русь, так и самих русов – загадка.
Варяги-скандинавы, согласно археологическим данным, на Руси были. Однако, явно не в таких масштабах, чтобы можно было говорить об их решающем вкладе в дело создания Русского государства.
[1] Новгородская 1-я летопись имеет два извода (варианта), старейший из них датируется первой половиной XIV в.
[2] Ипатьевская летопись названа по местонахождению её старшего списка в костромском Ипатьевском монастыре, датируется 20-ми годами XV в.
[3] Лаврентьевская летопись названа по имени переписчика монаха Лаврентия. Была написана в Благовещенском монастыре Нижнего Новгорода или во владимирском Рождественском монастыре, датируется 70-ми годами XIV в.
[4] Никитин А.Л. Текстология русских летописей. Выпуск 1. М., 2006. С. 35-39.
[5] Там же. С. 35-39.
[6] Там же. С. 35-39.
[7] Там же. С. 33
[8] Мельников Е.А., Петрухин В.Я. Легенда о «призвании варягов» и становление древнерусской историографии. В кн.: Мельникова Е.А. Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. М., 2011. С. 181
[9] Клейн Л.С. Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон. СПб., 2009. С. 49
[10] Яманов В.Е. Рорик Ютландский и летописный Рюрик. На сайте:www.forum.gardarice.org
[11] Цветков С.В. Князь Рюрик и его время. СПб., 2012. С. 6
[12] Бертинские анналы. На сайте: www.vostlit.info
[13] Фульдские анналы. На сайте: www.vostlit.info
[14] Ксантенские анналы. На сайте: www.krotov.info
[15] Ведастинские анналы. На сайте: www.krotov.info
[16] Дорестад – в VII – IX вв. город на территории совр. Нидерландов.
[17] Яманов В.Е. Рорик Ютландский и летописный Рюрик. На сайте: www.forum.gardarike.org
[18] Цветков С.Э. Русская история: Книга первая. М., 2003. С. 382
[19] Пчелов Е.В. Рюрик. М., 2010. С. 223-225
[20] Мельникова Е.А. Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. М., 2011. С. 205
[21] Славянская энциклопедия. Киевская Русь – Московия: в 2 т. Т.1 М., 2005. С. 133
[22] Там же. С. 176
[23] Грот Л.П. Призвание варягов: Норманнская лжетеория и правда о князе Рюрике. М., 2012. С. 239
[24] Цветков С.Э. Русская история: Книга первая. М., 2003. С. 248
[25] Егоров К.Л. Образование Киевской Руси. На сайте: www.bibliotekar.ru
[26] Славянская энциклопедия. Киевская Русь – Московия: в 2 т. Т. 2 М., 2005. С. 287
[27] Мельникова Е., Петрухин В. Обзор гипотез о происхождении термина «русь» (комментарии к книге Константина Порфирогенита «Об управлении Империей») На сайте: www.ukrhistory.narod.ru
[28] Теории возникновения государства Русь. На сайте: www.wap.alkonost.unoforum.ru
[29] Виноградов А.Е. Русская тайна. Откуда пришёл князь Рюрик? М., 2013. С. 407
[30] Хайнман И. Происхождение названий «Рос-Русь-Россия». На сайте: www.amkob113.narod.ru
[31] Мельникова Е., Петрухин В. Обзор гипотез о происхождении термина «русь» (комментарии к книге Константина Порфирогенита «Об управлении Империей»). На сайте: www.ukrhistory.narod.ru
[32] Цветков С.В. Князь Рюрик и его время. СПб, 2012. С. 51,
[33] Трубачёв О.Н. К истокам Руси. Народ и язык. М., 2013. С. 79
[34] Цветков С.Э. Русская история: Книга первая. М., 2003. С. 254
[35] Мельникова Е., Петрухин В. Обзор гипотез о происхождении термина «русь». (комментарии к книге Константина Порфирогенита «Об управлении Империей»). На сайте: www.ukrhistory.narod.ru
[36] Олейниченко А.В. Русь и Руотси. На сайте: www.a-oleynichenko.narod2.ru
[37] Славянская энциклопедия. Киевская Русь – Московия: в 2 т. Т. 2 М., 2005. С. 286
[38] Древняя Русь в свете зарубежных источников. Том 2: Византийские источники. М., 2010. С. 164
[39] Древняя Русь в свете зарубежных источников: Хрестоматия. Т. 4. Западноевропейские источники. М., 2010. С. 21
[40] Цветков С.В. Князь Рюрик и его время. СПб., 2012. С. 10
[41] Бычков А.А., Низовский А.Ю., Черносвитов П.Ю. Загадки Древней Руси. М., 2001. С. 174
[42] Цветков С.Э. Русская история: Книга первая. М., 2003. С.260
[43] Шинаков Е.А., Гурьянов В.Н. «Славяне» и «русы» IX начала Х вв.: сравнительный контентанализ «восточных» источников. На сайте: www.kopyo.com
[44] Виноградов А.Е. Русская тайна. Откуда пришёл князь Рюрик? М., 2013. С. 330
[45] Курбатов В.А. Тайные маршруты славян. М., 2007. С. 320
[46] Там же. С.328
[47] Там же. С. 330
[48] Клёсов А.А. Происхождение славян. ДНК-генеалогия против «норманнской теории». М., 2013. С. 293
[49] Гаплогруппа – группа схожих гаплотипов имеющих общего предка, у которого произошла мутация, унаследованная всеми потомками. Гаплотип – совокупность аллелей на локусах одной хромосомы.
Аллели – различные формы (значения) одного гена, расположенные в одинаковых участках (локусах) гомологичных хромосом и определяющие альтернативные варианты развития одного признака.
[50] Клёсов А.А. Происхождение славян. ДНК-генеалогия против «норманнской теории». М., 2013. С. 214
[51] Там же. С. 365
[52] Там же. С. 383
[53] Пензев К.А. Хан Рюрик: начальная история Руси. М., 2007. С. 7.
[54] Там же. С. 87
[55] Данилевский И. Образование древнерусского государства. На сайте: www.lants.tellur.ru
[56] Кутузов Е.Н. Варяги. Славяне. Русские. М., 2013. С. 7
[57] Там же. С. 6
[58] Толочко П. Спорные вопросы ранней истории Киевской Руси. На сайте: www.old-ru.ru
[59] Мельникова Е.А. Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. М., 2011. С. 272
[60] Пересвет А. Русские – покорители славян. М., 2013. С. 200
[61] Егоров В. Каганы рода русского, или Подлинная история киевских князей. М., 2012. С. 283
[62] Сычёв Н.В. Книга династий. М., 2006. С. 306
[63] Там же. С. 183
[64] Там же. С. 186
[65] Там же. С. 327
[66] Клейн Л.С. Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон. СПб., 2009. С. 77
[67] Там же. С. 81
[68] Цветков С.Э. Русская история: Книга первая. М., 2003. С. 235-239
[69] Клейн Л.С. Спор о варягах. История противостояния и аргументы сторон. СПб., 2009. С. 59
[70] Там же. С. 218
