Показать все теги
При описании нижнего течения реки Шаша (Сырдарьи) средневековый арабский историк ал-Идриси XI в. упоминал Новую Гузию. Новой Гузией именовался город Янгикент (Жанкент, Джанкент), располагавшийся в нижнем течении реки Сырдарьи. В средневековых арабских и персидских письменных источниках Джанкент упоминается под несколькими названиями, которые в переводе означают «новый город». На тюркских языках город назывался Янгикент (янги - новый, кент - поселение, город); арабское его название Ал- Карьят ал-Хадиса, ал-Мадина ал-джадида (карьят, мадинатун - город, хадисун, джадидун - новый); по персидски он именовался Дих-и-нау (дих - селение, нау - новый) (Бектаев, 2001,
С. 180, 234; Бартольд, 2002, С. 61). Современное название памятника - Жанкент (в русской транскрипции Джанкент) происходит от тюркского «Янгикент». «Жан», измененная форма прилагательного «жана», переводится, так же как и «янги» - новый (Курманкулов и др., 2006, С 29). Возникновение этих названий, по мнению К.М. Байпакова, связано с захватом огузами политической гегемонии в присырдарьинских степях (Байпаков, 2007, С. 52).
Выбор Новой Гузии в качестве политического центра огузской державы был обусловлен многими обстоятельствами: это и выгодное географическое расположение Янгикента на стыке с крупными земледельческими оазисами Казахстана и Средней Азии, и то, что Новая Гузия служила коридором, соединявшим огузские степи с Хорезмом, Мавереннахром и Хорасаном. Янгикент лежал на важном караванном пути через кимакские степи в долину Сарысу, Ишима и Нуры. Дорога соединялась с торговыми путями, ведшими в Сыгнак и на Южный Урал (Агаджанов, 1969, С. 134).
Одним из первых письменных источников, в котором упоминается городище Джанкент, является сочинение арабского историка Ибн-Русте «Китаб ал-а’алак ан-Нафиса», написанное в X в. Автор, описывая нижнее течение Джейхуна (Амударьи), пишет: «... на западном его берегу - горы, называемые Сиякух, на восточном - заросли, переплетающихся между собой деревьев; через них почти невозможно пройти или проехать, по дорожке, по которой ходят дикие кабаны, и (по дороге) к северному концу берега, ездит царь населения называемого Новое селение» (МИТТ, С. 150).
Ал-Масуди, арабский историк и географ, в своем сочинений «Китаб мурудж аз- захаб», написанном в 947 г., сообщает о Новом городе (ал-Медина ал-Джадида), которые живут мусульмане (МИТТ, С. 166). В «Худуд ал Элам» (т.н. Аноним Туманского, конец X в.) говорится о гузском городе - Дех-и-Нау (Новый Г ород), в котором зимой живет князь гузов (МИТТ, С. 217).
Персидский географ Ибн Хаукал в книге «Китаб ал-месалик ва-л-мемалик» пишет о реке Шаша, которая проходит в фарсахе от Нового Селения и впадает в Хорезмское озеро (Аральское море) в двух днях пути от него, и по ней во время мира и перемирия возили продовольствие в Новое Селение. «В Новом Селении живут мусульмане, - писал Ибн Хаукал, - и вместе с тем - оно столица государства гузов. Вблизи от него (находится) Дженд и Хора, в обоих живут мусульмане, а власть принадлежит гузам. Самое большое из трех мест
- Новое Селение, оно находится в 10 днях пути от Хорезма и в 20 днях пути от Фараба» (МИТТ, С. 184). Город Дженд, упоминаемый Ибн Хаукалем, был отождествлен
С.П. Толстовым с развалинами современной Жан-калы, расположенной на берегах Жаныдарьи. Вопрос о локализации Хоры (Хувара, Джувара) до сих пор не решается однозначно. К.М. Байпаков, раньше предположительно помещал Хору вблизи мавзолея Хоркут-Ата (Байпаков, 1986, С. 28). Но в последних своих публикациях К. М. Байпаков высказал мнение о том, что Хора соответствует одному из «болотных городищ» либо Кескен Куюк-кале, либо Куюк-кале (Байпаков, 2007, С. 52). Ал-Макдиси пишет о трех городах, лежащих на берегу реки Чача. По его сообщению эти города, Дженд, Харэ (Хварэ), Дих-и-
Нау, расположены от Хорезма в 10 переходах, от Параба в 20 переходах, а князь гузов зимой находится в городе Дих-и-Нау (МИТТ, С. 217).
В письменных источниках, написанных в XIV в. Рашид ад-Дином и Джувейни, есть сведения о существовании Джанкента во время монгольского нашествия. В «Сборнике летописей» Рашид ад-Дина сохранился «Рассказ о походе царевича Джочи на Дженд и Янгикент и об их завоевании». В нем говорится, что после взятия Дженда монгольские войска двинулись в сторону Янгикента, и, завоевав его, посадили там (своего) правителя. Об этом событии повествует и Джувейни, но в его сведении Янгикент встречается под названием Шехркент. Результаты археологических изысканий, проводимых в течение последних нескольких лет, показали, что городище Джанкент доживает до первой половины X в., слои более позднего времени на нем не обнаружены. С Янгикентом, существовавшим в XIII в. и завоеванным монгольскими войсками по Рашид ад-Дину, скорее всего, можно соотнести городище, расположенное 600 м к востоку от Джанкента, называемое местными жителями Мынтобе.
Городище Джанкент расположено в 1,5 км от с. Уркендеу Казалинского района. Памятник имеет "Т" - образную форму, вытянутую с востока на запад, со значительным расширением в восточной половине. Размер городища согласно инструментальной съемке 2005 г., 415 х 230 м (в восточной части - 320 м) (Аржанцева и др., 2010, С. 7). Стены построены из пахсы. Они хорошо сохранились лишь в восточной части. Вдоль них видны следы башен, расположенных друг от друга на расстоянии 25 - 40 м. Ворота находятся по центру восточной и западной стен. Посередине восточной стены находится хорошо различимое предвратное сооружение в виде полукруглого выступа стены около 15 м длиной (с юга на север), с воротами перпендикулярными стене, на северном конце. Выступ фланкирован двумя выносными башнями. Северо-западный угол города занимает цитадель в виде возвышения квадратной формы, размером 100 х 100 м. Городище разделяет на две части главная улица, идущая с запада на восток параллельно внешним стенам. По характеру рельефа визуально выделяются плотно застроенный северный участок городища и значительно менее застроенный, ровный и низинный южный участок. В северо-восточном секторе городища прослежено пристроенная к северной стене прямоугольная конструкция размерами 60 х 70 м и высотой около 3-4 м. К северной стене с внешней стороны примыкает огражденная невысокими валами полукруглая в плане территория.
Первые археологические работы на городище Джанкент провел в 1867 г. П.Л. Лерх, член Русского Императорского Археологического Общества. Он составил план памятника, описал его укрепления (вал, ров, стены) и оросительные каналы вокруг городища. В результате организованного им исследования окрестностей города был найден позднесредневековый могильник XIV-XV вв. (Лерх, 1870, С. 2-7).
В 1946 г памятник посетила летная группа Хорезмской археолого-этнографической экспедиции (ХАЭЭ). В ходе этой экспедиции была проведена аэрофотосъемка и собран подъемный материал. В дальнейшем эти данные были опубликованы в различных изданиях (Толстов, 1947, С. 57-62; он же, 1948, С 211; он же, 1962, С. 198-200). Полученный керамический материал позволил говорить С.П. Толстову о том, что городище непрерывно существовало с античного времени (с начала нашей эры) до X - XI вв. (Толстов, 1947, С. 63). На основании письменных источников исследователь указывал, что на последнем этапе жизни (X - XI вв.) город стал резиденцией «царя Огузов» (Толстов, 1947, С. 56; он же, 1948,
С. 246; он же, 1962, С. 198).
В обобщающей работе по средневековым городам Средней Азии О.Г. Большаков вслед за С.П. Толстовым называет Янгикент «резиденцией огузского ябгу» (Беленицкий, Бентович, Большаков, 1973, С. 192). Однако, автор, обратив внимание на четкость и неискаженность планировки, высказал предположение о том, что город сооружен единовременно и является сравнительно молодым (Беленицкий, Бентович, Большаков, 1973,
С. 193). Предложенная С.П. Толстовым датировка памятника длительное время оставалась без изменения и была лишь откорректирована в работах Л.М. Левиной, полагавшей, что памятник доживает до XIV в (Левина, 1971, С 77; Рапопорт, Неразик, Левина, 2000, С.191).
В 2005 г. начались раскопки городища Джанкент. Их проводит совместная экспедиция Кызылординского Государственного университета им. Коркыт-Ата, Института этнологии и антропологии им. Н.Н.Миклухо-Маклая РАН и Института археологии им. А.Х.Маргулана МОН РК. Впервые была проведена подробная инструментальная съемка плана городища при помощи электронного тахеометра. В различных частях памятника для изучения стратиграфии было заложено несколько шурфов. Анализ стратиграфических горизонтов позволил выделить три периода обживания данной территории. Обнаруженный керамический материал оказался однородным на протяжении всех периодов (Аржанцева и др., 2010, С.44-45).
В северо-восточной части городища ведутся исследования городской застройки Джанкента. На плане Джанкента и на аэрофотоснимках, сделанных в 1946 г. Хорезмской экспедицией, хорошо видно, что наиболее застроенной была именно северная часть городища. В то время на снимках, сделанных с самолета еще отчетливо различались кварталы города и даже стены отдельных зданий и помещений в них. Раскоп № 1 был заложен в 2005 г. на обширном холме овальной формы, имеющем размеры 35 х 30 м. Холм был изрыт многочисленными грабительскими ямами различных размеров и глубины. Возле этих ям лежали обломки хумов. Раскоп разбит вдоль северо-западного крутого склона холма, за которым отчетливо просматривается значительное понижение, вероятно, соответствующее улице, разделяющей городские кварталы.
За четыре года исследований площадь раскопа достигла 336 кв. м и выявилась планировка многокомнатного здания, которое являлось частью квартала города. Здание, перекрытое слоем разрушения в виде плотных и рыхлых завалов сырцового кирпича и наносным пылеватым слоем, существовало довольно долго. Основания стен его пока не расчищены, так как они находятся на значительной глубине. В этом сооружении можно выделить несколько строительных горизонтов. В настоящее время исследуется горизонт, относящийся к наиболее позднему периоду существования городища. Следы огня, обгорелые балки и прокаленные куски глиняной обмазки потолка свидетельствуют о том, что оно могло погибнуть в результате пожара. Стены постройки были сложены из сырцового кирпича, размеры которого составляли 32-34 х 22-23 х 6 см. Капитальные стены имели толщину от 6065 см до 80-85 см. Некоторые внутренние перегородки были тоньше - всего 35-50 см. Крыша постройки, скорее всего, была плоской. В большинстве комнат на полу, под завалами сырцовых стен найдены остатки деревянных жердей и глиняных блоков с отпечатками стеблей камыша, собранных в пучки. Подобные перекрытия помещений, когда на деревянные жерди кладутся вязанки камыша и обмазываются глиной, распространены в Казахстане и некоторых частях Средней Азии и в настоящее время.
Здание было почти точно ориентировано по сторонам света. Оно имело вытянутую в меридиональном направлении форму (рис.1). Ширина его составляла около 18 м, длина пока неизвестна, но очевидно, что она была не менее 30 м. Планировка постройки довольно простая, но, в тоже время очень четкая и регулярная. Меридиональная стена делит ее на две части шириной 6,5 - 7,5 м - западная и 10-10,5 м - восточная. Каждая часть состоит из ряда пристроенных друг к другу стандартных секций, внутренняя планировка которых почти идентична и различается лишь в деталях. Секции восточной стороны состоят из прямоугольных в плане жилых помещений длиной 6,0 - 6,4 м и шириной 3,7- 4,6 м, которые скользящим вдоль южной стены проходом через узкий коридор соединяются с улицей или двором. Другой проход, скользящий вдоль северной стены, соединяет комнату с небольшим хозяйственным помещением, которое пристроено к восточной стене. В настоящее время полностью вскрыто три такие секции. Жилища сходного плана, датируемые X в., исследованы на Куйрук-тобе, но там планировка их не столь единообразна и они не пристроены друг к другу в ряд (Байпаков, 1986, С. 25, 26; Хмельницкий, 1992, С. 275, 276).
Длинное здание, состоящее из цепочки одинаковых секций раскопано Хорезмской экспедицией в усадьбе 16 В (XII в.) в оазисе Кават-кала (Вактурская, Вишневская, 1959, С. 162-167). Каждая секция состояла из жилой комнаты с лежанкой-суфой и очагом, которая скользящим проходом соединялась с входной лоджией. Пространство, примыкающее к проходу в лоджии, было застроено суфой. Такая планировка в большей степени напоминает секции западной части жилого комплекса. В Кават-калинском оазисе здание находилось внутри большой усадьбы и предположительно было населено слугами или воинами с семьями (Хмельницкий, 1997, С. 117, 118). Кто населял исследуемую постройку в Джанкенте, предположить пока еще сложно.
Самым северным в восточном ряду было жилое помещение 1 размерами 6,0-6,1 х 3,6 м. Вдоль южной и западной его стен была сооружена глинобитная лежанка - суфа Г- образной формы, которая имела ширину 80-90 см и высоту около 40 см. Вертикальные стенки ее и горизонтальная поверхность были покрыты слоем глиняной штукатурки в несколько слоев. Подпорная стенка южной суфы у ее восточного края поворачивает на север и тем самым создается стенка-экран, которая отгораживает пространство комнаты от холодного воздуха, который мог проникнуть из коридора, соединенного с улицей и образует при входе небольшую прихожую. Длина этого экрана 60 см, прослеженная толщина 40 см. Северный торец стенки был покрыт глиняной обмазкой с оттиснутым на ней рельефом в виде геометрического орнамента. Под этим слоем был обнаружен еще один слой орнаментированной штукатурки с рельефом другого вида. Пол помещения 1 был глинобитным. Он неоднократно подвергался ремонту. Было прослежено 6 слоев глиняной обмазки общей толщиной 5 см. В середине пола находился очаг прямоугольной формы 1,5 х
1.0 м. Он был ограничен бортиком высотой 10 см из поставленных на торец сырцовых кирпичей покрытых глиняной обмазкой в несколько слоев. В восточной части пространства, огороженного стенками, была сделана яма прямоугольной формы размерами 80 х 60 см и глубиной 25 см. На дне ямы стоял керамический сосуд с широким, сильно отогнутым венчиком (сунак). Встроенные в открытый очаг сосуды находились и в других комнатах. Они служили для сохранения углей в очаге. Еще один небольшой очажок находился в северо-восточном углу комнаты.
Помещение 1 соединялось с небольшим коридорчиком (пом. 9) шириной 90 см и длиной 3,4 м. Через него можно было попасть во двор. Хозяйственное помещение 8, пристроенное к восточной стене у ее северного конца, было квадратным в плане и небольшим - 2,3 х 2,3 м. В нем был найден развал большого сосуда - хума. Хум был слеплен вручную из плохо промешанного теста с добавлением шамота. Черепок его имел пористую структуру, что позволяет утверждать, что сосуд служил для хранения сухих сыпучих продуктов, например, зерна.
К югу от помещения 1 находилось помещение 2 с примыкающими к нему комнатами. Это обширное (6,4-6,5 м х 3,7 м ) помещение также имело прямоугольную фому и было вытянуто вдоль широтной оси здания (рис. 1, 2). Суфа в этой комнате была сложена вдоль северной, западной и южной стен, то есть она имела П-образную форму. Ширина различных отрезков суфы колебалась от 110 до 75 см, высота составляла 38-40 см. Восточный торец северного отрезка суфы был облицован вертикально поставленными крупными обломками гончарного хума. Впоследствии эта часть суфы была продлена в восточном направлении на
1.0 м. В этой ее части из поставленных на торец сырцовых кирпичей была сделана загородка размерами 58 х 64 см, которая, вероятно, образовывала короб для хранения продуктов. В него был вставлен хум.
К северо-восточному углу южного отрезка суфы была пристроена массивная стенка или, скорее, тумба из сырца размерами 60 х 60 см. Назначением ее являлось также защита комнаты от сквозняков, которые могли проникнуть через коридор с улицы. В результате юго-восточный угол помещения был отделен, и здесь образовывался небольшой (1,2 х 0,8 м) тамбур. На северном торце этой тумбы также была обнаружена глиняная штукатурка со следами оттиснутого рельефа.
Пол в помещении 2 был вымощен сырцовым кирпичом размерами 25 х 25 см. Впоследствии кирпичная вымостка сверху была покрыта глиняной обмазкой в 2 слоя. В центре пола находился очаг прямоугольной формы. Он был вытянут в широтном направлении и имел размеры 180 х 90 см. Восточная, северная и южная его стенки сложены из сырцовых кирпичей, поставленных на торец и обмазаны глиной. Восточная стенка очага сделана из кирпичей, положенных плоско. Внутри этого пространства, ближе к его восточной стенке, находилась площадка из прокаленной до красного цвета глины. При перепланировке помещения на западную часть очага была поставлена стенка из сырцовых кирпичей длиной 1,7 м, которая имела направление север-юг. Эта стенка, скорее всего, также служила экраном, отгораживающим центральную часть комнаты. Очаг после ее возведения, вероятно, не функционировал. Проходы шириной 80 см в восточной стене помещения 2 соединяли его с коридором (пом. 11 размерами 1,2 х 2,2 м) и кладовкой (пом. 10 размерами
3,1 х 1,8-2,0 м).
Еще южнее находилось жилое помещение 3. Как и остальные, оно было вытянуто в широтном направлении (рис. 3). Размеры его 6,0 х 4,0 м. Интерьер помещения 3 почти полностью совпадает с таковым в помещении 1. Здесь также сооружена Г-образная суфа, примыкающая к западной и южной стенам. Ширина ее 1,0 м, высота - 34 см. юго-восточный угол южной суфы оформлен пристроенной к ней тумбой размерами 70 х 60 см, которая служит для оформления выхода из комнаты. На западной и северной вертикальных поверхностях тумбы прослежена глиняная штукатурка с рельефным орнаментом. Глинобитный пол комнаты насчитывает 6-7 слоев обмазки. В центре пола расположен прямоугольный открытый очаг размерами 2,05 х 0,9-1,0 м. Бортики его сделаны из поставленных на торец сырцов и оштукатурены глиной. В 1,2 м от западной стенки очага на дне его плоско пложены сырцовые кирпичи, которые образуют перемычку шириной 20 см. На северном конце ее находился сырцовый кирпич, поставленный вертикально, с небольшим наклоном к наружному краю печи. Такой же кирпич был поставлен у южного конца стенки, но он не сохранился. Вместе они составляли подставку для установки котла или другого сосуда над огнем. К востоку от этой стенки, у ее северного конца, сохранилась часть оформления очага. Здесь были плоско положены две фигурные детали из сырца, которые представляли своего рода трилистники, средний больший лист которых имел округлозаостренную форму, а два боковых были округлыми. Фигурной частью детали были обращены к востоку. Подобное оформление омел очаг, раскопанный в 2007 г. в жилище на цитадели Джанкента (Ахатов, Смагулов, 2008, С. 218). Южный конец стенки не имел такого декора. В этой части загородка образовывала как бы еще одну камеру очага, размерами 45 х 45 см. К западу от стенки с подставкой в дно очага был вмонтирован венчик хумчи диаметром 30 см.
Проход вдоль южной стены соединял помещение 3 с коридором (пом. 12), длина которого составляла 3,4 х 0,8 м. Проход вдоль северной стены вел в хозяйственное помещение 13 размерами 3,2 х 2,6 м. На его глинобитном полу были найдены развалы двух хумов - лепного и гончарного. Лепной хум, стенки которого имели плохой обжиг и рыхлую пористую структуру, был предназначен для хранения зерна. В гончарном хуме с плотными твердыми стенками могли держать жидкости.
В западной части здания жилые комнаты были обращены входами на запад. Скользящие вдоль южной стены проходы вели на улицу. Здесь не было длинных узких коридоров и дополнительных кладовок. Снаружи к западной стене были сделаны какие-то пристройки в виде суф или небольших хозяйственных клетей. В западной половине дома в настоящее время расчищено два жилых помещения. Помещение 5 примыкало к помещению
- По оси север-юг оно было длиной 4,6 м, по оси запад-восток - 6,0 м. В помещении 5 была расчищена П-образная суфа, которая шла вдоль северной, восточной и южной стен. Ширина северной суфы 75 см, восточной - 112 см, южной - 90 см. Высота суфы 20-25 см. В северозападном углу комнаты примерно на половину высоты в пол были вкопаны два хума (рис. 5). Для их установки в западной стене была сделана ниша. Хумы имели широкий, слегка отогнутый венчик с утолщением, под которым находился налепной валик, орнаментированный вертикальными насечками. На одном сосуде под венчиком был сделан налеп в виде стилизованных рогов барана. Тулово покрыто «расчесами». Тесто рыхлое, пористое, обжиг плохой. Скорее всего, эти хумы предназначены для хранения сыпучих продуктов.
Пол в помещении был глинобитным. В центре пола находился очаг прямоугольной формы размерами 1,0 м х 0,85-0,9 м. Он вытянут по оси запад-восток. Очаг имел конструкцию, аналогичную очагам в других помещениях данного жилого комплекса. Пространство его было ограничено сырцовыми кирпичами, поставленными на ребро. В центре очага был вкопан сосуд, заполненный золой. Внутри очага была найдена керамическая подставка с головами баранов. Поверхность ее была орнаментирована прочерченным волютообразным орнаментом и вдавлениями, сделанными треугольной в сечении палочкой. Так как тесто изделия было рыхлым, а обжиг плохой, подставка сильно раскрошилась. Еще один фрагмент этой подставки (голова барана) был найден в западной части помещения. У западной стенки очага, почти вплотную к нему на полу лежал красноглиняный гончарный кувшин с цилиндрическим горлом со слегка отогнутым профилированным венчиком. Тулово в нижней части коническое, в верхней - раздутое. Поверхность сосуда покрыта красным ангобом и залощена. Под ручкой на тулове процарапаны граффити в виде тамги.
В западной части помещения находилась стенка высотой 30 см и толщиной в один кирпич, которая отходила от западной стены на восток. Стенка имела коленчатую форму. Общая протяженность ее составляла 1,5 м. Эта стенка, назначение которой не совсем понятно, была построена во втором строительном периода. После того как она была разобрана, под ней в полу была обнаружена сливная яма умывальника-тошнау первого периода (рис. 6). Водопоглощающий колодец тошнау был сделан из большого хума с диаметром горла 50 см. Хум был обращен венчиком кверху, дно, вероятно, было отбито, как это обычно делается при устройстве тошнау. На уровне пола вокруг колодца сделана вымостка из обожженных кирпичей общими размерами 1,8 х 1,5 м, которая примыкала к западной стене по центру. Непосредственно горло хума окружала фигурная выкладка в виде восьмилучевой звезды, сложенная из специально выпиленных из кирпича элементов. Для того, чтобы вода при мытье рук не попадала на стену, вертикальная поверхность ее также была облицована обожженными кирпичами. Кирпичи были поставлены вертикально на ребро и косо на угол. При этом косо поставленные кирпичи чередовались с треугольными половинками кирпичей, распиленных по диагонали. Высота облицовки 45 см, длина - 1,4 м.
При расчистке помещения 5 в завале рухнувших стен были найдены части обмазки стены, с оттиснутым орнаментом. Орнамент состоял из двух, вписанных один в другой кругов, пространство между которыми заполнено выпуклыми полусферами, и растительными побегами. Штукатурка носила следы краски красного цвета. На поверхности суфы и пола были обнаружены развалы двух хумов большого размера (рис. 4). Один из этих хумов имел широкое горло и две небольшие вертикальные ручки, которые крепились одним концом к венчику, а другим к плечикам сразу под горлом. У нижнего конца ручек на тулове сосуда были сделаны налепы в виде колец, охватывающих их. Это явное подражание металлическим сосудам. Посредине между ручками в верхней части тулова хума, сразу под плечиками были сделаны налепы в виде крестов. Еще один целый хум меньших размеров обнаружен в северо-восточной части комнаты. Он лежал наклонно, причем горло его находилось ниже, чем дно. Возможно, при разрушении здания хум упал с плоской крыши помещения.
Скользящий проход шириной 1,0 м соединял помещение 5 непосредственно с улицей или двором. Снаружи к западной стене комнаты была сделана небольшая пристройка, вероятно, хозяйственного назначения.
К югу от помещения 5 располагалось помещение 6, которое также было жилым. Оно было трапециевидным в плане. По оси север-юг длина его составляла 6,0 м. В северной части оно имело ширину 4,4 м, а в южной - 3,6 м. Суфа шириной 1,0 м и высотой 50 см была сложена вдоль северной и западной стен комнаты. Юго-западный угол ее западного отрезка, как и в помещениях восточной части, был оформлен пристроенной тумбой размерами 60 х 70 см. По центру комнаты в глинобитном полу ее был сооружен прямоугольный очаг (рис. 7). Он имел такую же конструкцию, как и в других комнатах: узкий бортик окружал пространство пола размерами 1,7 х 1,1 м. Почти вплотную к южной стенке очага была сделана подставка для котла. На ряд сырцов, положенных плоско на расстоянии 40 см друг от друга два кирпича были поставлены вертикально с небольшим наклоном наружу. С северной стороны вплотную к этой конструкции была приставлена керамическая очажная подставка в виде стилизованного изображения барана с двумя головами. Длина ее 45 см, высота - 40 см. Поверхность этой фигурки покрыта оттиснутым орнаментом в виде геометрических узоров и растительных побегов. Аналогичное скульптурное изображение было найдено при раскопках цитадели Джанкента в 2007 г. (Ахатов, Смагулов, 2008, С. 218, 219; Они же, 2009, С. 213), известны такие фигурки на Кескен-Куюк-кале и на других памятниках (Левина, 1996, С. 359). Считается, что подобные очажные подставки служат не столько утилитарным целям, сколько являются культовыми предметами. Очаги, снабженные такими фигурками, превращаются в своеобразный алтарь и выполняют функции домашнего святилища. Керамические алтари различных форм были широко распространены в античности и раннем средневековье во многих городах, расположенных на Сырдарье и в прилегающих регионах (Смагулов, 2004).
Кроме открытого очага в помещении 6 находился тандыр (печь для выпечки лепешек), который был пристроен к восточной стене помещения ближе к ее южному концу. Для его установки была сделана загородка из поставленных на ребро сырцов. Размеры ее 90 х 60 см. Внутри этой загородки тандыр был по периметру обложен крупными обломками гончарного хума. Тандыр представлял собой керамический сосуд цилиндрической формы из рыхлого, плохо обожженного теста. Диаметр его 56 см, в высоту он сохранился на 48 см. Внешняя поверхность его была шероховатой, покрытой «расчесами». У дна тандыра в стенке было сделано отверстие диаметром 10 см, от которого наружу отходил цилиндрический отросток длиной 8 см. Это устройство служило, вероятно, как поддувало для увеличения тяги в печи.
Помещение 6 имело проход наружу, который был сделан вдоль южной стены. Ширина его 0,9 м. К западной стене комнаты снаружи была пристроена прямоугольная (3,0 х 0,6 м) суфа, которая служила для каких-то хозяйственных целей.
К востоку от помещения 6, между ним и помещениями 2 и 3, находилось узкое, вытянутое в меридиональном направлении помещение 7 (рис. 8). Длина его составляла 5,8 м, ширина в северной части 1,7 м, в южной - 2,2 м. Восточная, северная и южная его стены идут с самого низа, они являются продолжением стен сооружения первого строительного горизонта. Стена, отделяющая его от помещения 6 построена, позднее, она стоит на слое сырцового завала и сложена не в перевязку с южной и северной стенами. Вероятно, поэтому она была поставлена не параллельно, и обе комнаты, которые она разделяет, получили трапециевидную форму. В помещении 7 не было обнаружено никаких следов плотного глинобитного пола. Заполнение его сверху до низу состояло из плотного завала обломков сырцовых кирпичей. В этом завале был расчищен хум, стоящий косо, горлом вниз, как будто бы он упал откуда-то сверху. Такой же завал продолжается и ниже уровня пола в помещении
- Создается впечатление, что помещение 7 не использовалось. При постройке здания в самом позднем периоде часть обширного помещения, оставшегося от первоначальной планировки, была перегорожена. Восточное помещение 7 было забито строительным мусором и замуровано, а в западном помещении 6 была устроена жилая комната. Насколько правомерно такое предположение будет видно в результате дальнейших раскопок, когда будет исследована планировка первоначального здания.
Исследуемый комплекс, несомненно, был жилым. Об этом свидетельствуют предметы, найденные при его раскопках. В основном - это бытовая керамика, лепная и гончарная. Кроме тарных сосудов - хумов, остатки которых найдены в больших количествах, в помещениях встречаются кувшины, кружки, крышки с прорезным орнаментом, богато орнаментированные светильники (рис. 9). Интересен небольшой сосудик с узким горлышком, в дне которого тонкой палочкой было сделано множество отверстий. Возможно, это аналог современной солонки или перечницы. Находки пряслиц говорят о занятии местных женщин ткачеством. Предметы из металла, инструменты и украшения встречаются крайне редко, да и керамики не слишком много по сравнению с другими синхронными по времени памятниками. Наиболее выдающейся находкой можно назвать две костяные накладки, один конец которых имел зооморфное завершение. Одна накладка декорирована головой барса, повернутой в профиль направо, на другой - головы двух барсов повернуты друг к другу. У основания шеи животных вырезаны пальметки. Бедность памятника вещевым материалом может свидетельствовать о том, что население покинуло город не внезапно, в результате какого-то набега или другой катастрофы. Жители постепенно покидали город, унося с собой большую часть необходимых вещей. А произошло это, скорее всего в 50-60-е гг. X в., так как именно этим временем датируется большинство монет (фельсов Саманидов), происходящих из верхнего слоя городища.
Э.Д. Зиливинская, С.У. Билялов, Ж.Т. Сыдыкова
Из сборника научный статей «Вопросы истории и археологии средневековых кочевников и Золотой Орды»
Литература и источники
Агаджанов С. Г. Очерки истории огузов и туркмен Средней Азии. Ашхабад, 1969.
Аржанцева И.А., Зиливинская Э.Д., М.С. Караманова, Рузанова С.А., Уткельбаев К.З., Сыдыкова Ж.Т., Билалов С.У. Сводный отчет об археологических работах на городище Джанкент в 2005-2007, 2009 г. Кызылорда, 2010. Ахатов Г.А., Смагулов Т.Н. Археологические работы на цитадели Древнего Жанкента //Археологиялык зерттеулер жайлы есеп. Алматы, 2008.
Ахатов Г.А., Смагулов Т.Н. Археологические исследования городища Жанкент //Археологиялык зерттеулер жайлы есеп. Алматы, 2009.
Байпаков К. М. Огузы, туркмены и сельджуки в городах Жетысу и Южного Казахстана. // Известия НАН РК . 2007. № 1.
Байпаков К.М. Средневековая городская культура южного Казахстана и Семиречья (6 - начало 13 вв.). Алма- Ата, 1986.
Бартольд В.В. Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов. М., 2002.
Бектаев К. Казахско-русский словарь. Алматы.2001.
Вактурская Н.Н., Вишневская О.А. Памятники Хорезма эпохи Великих Хорезмшахов (12 - начало 13 в.) // Полевые исследования Хорезмской экспедиции в 1954-1959 гг. Москва, 1959.
Курманкулов Ж. К., Аржанцева И. А., Зиливинская Э. Д., Рузанова С. А. Археологические работы на городище Жанкент (предварительные итоги). // Арало-Каспийский регион в истории и культуре Евразии. Актобе, 2006. Левина Л.М. Керамика нижней и средней Сырдарьи в I тыс. н.э.// ТХАЭЭ. Т. VII. М., 1971.
Левина Л.М. Этнокультурная история Восточного Приаралья в I тыс. до н. э. - I тыс. н. э. Москва, 1996.
Лерх П. Л. Археологическая поездка в Туркестанский край в 1867 году. СПб., 1870.
Материалы по истории туркмен и Туркмении Т. 1. М. - Л. , 1938.
Рашид ад-Дин. Сборник летописей. М - Л., 1952.
Рапопорт Ю А., Неразик Е.Е., Левина Л.М. В низовьях Окса и Яксарта. Образы древнего Приаралья. М., 2000. Смагулов Е.А. «Шашлычницы» Алтын-Тобе // Известия НАН РК, сер общ. наук. Алматы, 2004. Вып. 1.
Толстов С.П. Города гузов // СЭ, 1947. № 3.
Толстов С.П. По следам древнехорезмийской цивилизации. М.-Л., 1948.
Толстов С.П. По древним дельтам Окса и Яксарта. М., 1962.
Хмельницкий С. Между арабами и тюрками. Архитектура Средней Азии
Хмельницкий С. Между Саманидами и монголами. Архитектура Средней Азии XI-начала XIII вв. Ч. II. Берлин- Рига, 1997.
