Показать все теги
Начало процессу боевого использования советских граждан в Вермахте в первые недели войны между Германией и Советским Союзом положил отдел 1с штаба группы армий «Север». В июле 1941 г. при его участии был сформирован 1-й русский учебный зарубежный батальон (Lehrbataillon fuer Feind-Abwehr und Nachrichtendienst) для сбора разведывательной информации под командованием майора Вермахта фон Регенау31. Под этим псевдонимом скрывался Б.А. Смысловский - офицер Русской Императорской армии, личность и поступки которого вызывали у современников самые противоречивые оценки.
Борис Алексеевич Смысловский родился 21 ноября (4 декабря н. ст.) 1897 г. в Терийоки Выборской губернии в семье подполковника. Он окончил 1-й Московский Императрицы Екатерины Второй кадетский корпус, Михайловское артиллерийское училище и в чине подпоручика Лейб-гвардии вышел в 3-ю артиллерийскую бригаду. Участвовал в Первой мировой войне, заслужив ордена от св. Анны IV ст. до св. Владимира IV ст. с мечами и бантом. Доблестный офицер, командовавший в 1920 г. гвардейским кавалерий-ским полком, Генерального штаба полковник С. Н. Ряснянский этот период в жизни Смысловского осветил так «Во время Первой мировой войны он был на фронте очень мало и быстро “устроился” в штаб Гвардейского корпуса при своем дяде инспекторе артиллерии, который при большевиках преподавал в военной академии»32. В эмиграции Смысловский неоднократно утверждал, что в 1917 г. окончил ускоренный курс Академии Генерального штаба, но многие его утверждения выглядят сомнительно. Генерального штаба генерал-майор А. А. фон Лампе относился к ним достаточно скептически, убежденно считая многие подробности биографии Смысловского плодом его воображения33. Еще более резко к ним относился С. Н. Ряснянский. Безусловно, соответствует действительности лишь то, что Великую войну Смысловский окончил Гвардии штабс-капитаном и после Октябрьского переворота 1917г. участвовал в Белом движении на Юге России. 2-й Кубанский поход 1918 г. он совершил в рядах Сводно-гвардейского дивизиона и затем служил в гвардейских частях Вооруженных Сил Юга России34. По-видимому, его последняя карьерная ступень - ид. начальника штаба Сводно-гвардейского отряда Гвардии полковника Г. В. Сакса. Во время знаменитого Бредовско- го похода зимой 1920 г. Смысловский с двумя приятелями был арестован за нарушение воинской дисциплины, бежал из отряда Генерального штаба генерал-лейтенанта Н. Э. Бредова в Польшу и, по выражению Ряснянского, там «обосновался, занявшись торговыми делами»35. Версия о том, что в Польше он служил начальником разведывательного отделения штаба 3-й русской армии, по-видимому, тоже базируется лишь на автобиографических рассказах.
Получив польское гражданство, поселился Смысловский в Варшаве, хотя периодически бывал в Германии, позднее утверждая, что окончил высшие военные курсы Рейхсвера36. В 1953 г. чин РОВС подполковника Н. Лавров после наведенных справок у бывших офицеров Вермахта из отдела «Иностранные армии Востока» Генерального штаба категорически опроверг и эти вымыслы Бориса Алексеевича37 . Полковник Е. Э. Месснер - последний начальник штаба Корниловской Ударной дивизии в 1920 г. и довольно критичный соратник Смысловского в 1945-1948 гг. - предполагал, что Смысловский все-таки учился на курсах в Германии, но только не на военно-академических, а на курсах, связанных с разведывательной деятельностью38. Не исключено, что еще в период жизни в независимой Польше Смысловский уже сотрудничал с немецкой военной разведкой. Он не принимал участия в жизни русских воинских организаций до 1939 г. После немецкой оккупации Польши в сентябре 1939 г. Смысловский изменил свое пассивное отношение и числился в Объединении Русских Воинских Союзов (ОРВС - кадры РОВС на территории рейха и оккупированных немцами территориях Европы). К февралю 1941 г. на регистрации в ОРВС состояли более 300 активных чинов, преимущественно офицеров39. Начальником Восточного отдела ОРВС с 26 марта 1941 г. был генерал-майор В. А. Трусов40. Начальником канцелярии в управлении отдела стал Смысловский, привлекший после
22 июня 1941 г. от 10 до 20 старых русских офицеров из ОРВС к деятельности в Абвере41.
С началом войны против СССР Смысловский, по ехидному выражению Ряснянского, сумел убедить немецких коллег, что чин Гвардии штабс-капитана русской службы соответствует чину майора Вермахта (!), поэтому на службе в Абвере в 1941 г. он оказался в чине майора (по другой версии - зондерфюрера, затем капитана и майора). Позднее Борис Алексеевич заслужил производства в подполковники (1942) и полковники (1943), о чем Ряснянский заметил: «Если они дали чины и положения Смысповскому, то, вероятно, незазаслуги последнего перед Россией и русским народом. Все [из белых эмигрантов], кто хоть немного заикались о палые для России, были у немцев не в чести»42. Тем не менее опыт Смысловского по формированию батальона из белоэмигрантов и бывших военнопленных получил развитие. Регенау в конце 1941 г. состоял в должности инспектора уже 6 учебно-разведывательных русских батальонов (russisches Lehrbataillon)4', а в 1942 г. их число возросло до 12 (гренадерский полк № 1001).Вмарте 1942г. в Варшаве был создан специальный орган по борьбе с партизанами «Особый штаб «Россия», известный как Зон- дерштаб «Р». В структурном отношении гренадерский полк № 1001 и Зондерштаб «Р» подчинялись реферату IX отдела «Валли I» штаба «Валли» (Управление «Абвер-заграни- ца»). Отвечал за деятельность Зондерштаба «Р» подполковник Регенау-Смысловский, в распоряжении которого были около 20 чинов ОРВС (капитаны Истомин, Кондырев и др.) и несколько сот молодых людей из нового поколения белоэмигрантов и военнопленных, разбросанные по школам и спецпунктам. Занимался Зондерштаб «Р» как заброской агентуры в советский тыл, так и попытками инфильтрации партизанских отрядов, причем не только просоветских, но и антисоветских (УПА-ПС Тараса Бульбы-Боровца и др.).
В качестве добровольцев Смысловский с жаром вербовал эмигрантскую молодежь, идеалистически горевшую желанием бороться с большевиками, но о судьбе отправлявшихся за линию фронта агентов вряд ли задумывался. Генерального штаба полковник Месснер в этой связи справедливо писал: «Набрав некоторое количество русских юноьией-варшавян и наскоро обучив их разведывательному ремеслу, он отправлял их через линию фронта, и они все погибли, вследствие неопытности, незнания советского жаргона и вообще плохой организации этого дела немцами»44. Воспоминания советских чекистов слова Месснера подтверждают. Например, одним из тех, о ком он писал, был сын мирового судьи Лобачевский - чин ОРВС, старший разведгруппы Абвера, раскрытой в 1942 г. Особым отделом НКВД 25-й кавалерийской дивизии45. Службу в Зондерштабе «Р» Смысловский совмещал со своеобразным бизнесом. Ряснянский свидетельствовал, что немцы выдавали ему на оперативные расходы рейхсмарки, Смысловский же оплачивал их польскими злотыми, а разницу, выигранную на обмене по курсу «черного» варшавского рынка, клал к себе в карман46. Есть указание на то, что летом 1942 г. агенты Регенау добыли план укреплений в районе Сталинграда, который был представлен в Германскую Главную Квартиру47, но, вероятно, этот факт нуждается в более детальной проверке.
Начальником штаба Зондерштаба «Р» служил будущий командир 3-й пехотной дивизии ВС КОНР генерал-майор М. М. Шаповалов48, помощником по политической части - член Совета НТС А. Э. Вюрглер. Курировал Зондерштаб начальник отдела «Валли I», майор (позднее подполковник) Вермахта Г. Баун, работавший на протяжении 16 предыдущих лет в диппредставительствах Германии на территории Советского Союза. Объективную историю деятельности Зондерштаба «Р» восстановить достаточно сложно в связи с противоречивостью многочисленных свидетельских и мемуарных показаний. Больше всего от его существования, возможно, выиграл НТС, члены которого, пользуясь «мар- шбефелями» Зондерштаба, разъезжали в прифронтовой полосе в собственных политических целях, не опасаясь проблем с ГФП.
Бывший начальник Польского (приграничного) отдела НТСНП А. Э. Вюрглер занимал должность начальника II отдела Зондерштаба «Р» и особым доверием у Регенау не пользовался. С апреля 1943 г. за Вюрглером было установлено наблюдение, вскрывшее его несанкционированные контакты с представителями Армии Крайовой. После войны подполковник Каширин, один из ближайших соратников Регенау-Смысловского, писал, что его начальник сам имел подобные контакты49. Мы сомневаемся в аутентичности свидетельства Каширина, так как именно что-то подобное было поставлено в вину Вюрглеру самим Регенау. В декабре 1943 г. сотрудник Зондерштаба В. А. Бондаров- ский в присутствии Регенау, представителей Гестапо и Абвера, а также председателя комитета по делам русских эмигрантов в Польше С. Л. Войцеховского обвинил Вюрг- лера в работе на английскую разведку, используя материалы наружного наблюдения, подкрепляя собственные обвинения тем фактом, что А. Э. Вюрглер имел гражданство нейтральной Швейцарии50, выезд в которую, кстати, ему был запрещен. В роли резидента британской разведки, которому якобы обеспечивал связь Вюрглер, Бондаровский представил Председателя НТС В. М. Байдалакова. В тот момент Байдалаков избежал ареста, но 24 июня 1944 г. был арестован Гестапо вместе с членом Союза М. В. Геккером и этапирован в известную берлинскую тюрьму на Алексан- дерплац. Здесь практически все руководство НТС содержалось до 2-3 апреля 1945 г. А. Э. Вюрглера группа неизвестных лиц расстреляла в упор на одной из варшавских улиц 23 декабря 1943 г. По очень убедительной версии, Вюрглера ликвидировали именно с ведома Регенау, небезосновательно опасавшегося ответственности за политическую активность большой группы членов НТС (И. И. Виноградов, Б. Б. Мартино, К. А. Евреинов и др.), использовавших Зон- дерштаб «Р» в качестве прикрытия для собственной конспиративной деятельности в прифронтовой полосе и на оккупированных территориях. Вместе с тем прямых доказательств участия Регенау-Смысловского в убийстве А Э. Вюрглера нет. Вскоре после его гибели Зондерштаб «Р» был расформирован, Регенау арестован и посажен в Торун- скую крепость, где находился 6 месяцев под следствием, благополучно для него закончившимся.
Спецслужб в Восточных войсках Вермахта не могло появиться до тех пор, пока само существование Восточных войск носило хаотичный характер. Уже в августе - сентябре 1941 г. в составе дивизий Вермахта, сражавшихся на Восточном фронте, началась организация добровольческих рот (сотен) по борьбе с партизанами. На формирование указанных частей обращались добровольцы из военнопленных и местных жителей. В июне 1942 г. ОКХ официально разрешило укомплектовывать дивизии на 10-15% восточными добровольцами51. Отдельные роты вырастали до численности батальона и получали номера тех полевых дивизий Вермахта, при которых организовывались: например, 263-й восточный батальон при 263-й пехотной дивизии, 201-й восточный кавалерийский эскадрон при 201 -й охранной дивизии и тд. Как правило, разведкой и контрразведкой в подобных формированиях занимались органы 1с, относившиеся к базовым германским подразделениям. Но уже с мая 1942 г. ситуация стала меняться, началось переформирование ряда отдельных батальонов в более крупные части.
В качестве классического примера такой части может служить история 1-го русского восточного добровольческого запасного полка «Центр» (1. Ost-Ersatz-Freiwillige- Regiment “Mitte”) подполковника Н. Г. ЯненкоЧ На комплектование полка с мая 1942 г. обращались: батальон «Днепр» (602-й ост-батальон) майора Соловьева и-^Заталь- он «Березина» (604-й ост-батальон) майора Щелокова, набранный из военнопленных дулага (Durchgangslager) № 134. Оба батальона возникли месяцем раньше. В августе - сентябре 1942 г. в районе Волковыска (юго-восточнее Гродно) несколько антипартизанских рот были сведены в добровольческий батальон «Припять» (609-й ост-батальон) майора Висельчина. «Припять» стала 3-м батальоном в составе полка «Центр», к которому позже добавился и артиллерийский дивизион53. Формированием полка в Бобруйске со второй половины мая 1942 г. занимался зондерштаб «Гольфельд», названный так по имени организатора полка капитана Вермахта Гольфельда54. Ему содействовали два командира Красной армии - майор Щелоков и подполковник Кузьмин. 26 мая 1942 г. в старинную Бобруйскую крепость, где размещался штаб Гольфельда, прибыла группа русских белоэмигрантов, служивших в Королевской армии Югославии и плененных в апреле 1941 г. Среди них выделялись подполковник Н. Г. Яненко, вскоре назначенный русским командиром полка, и фельдфебель И. К. Соломоновский, позднее возглавивший отделение 1с в полковом штабе.
Игорь Константинович Соломоновский родился 15 марта 1901 г. в Киеве в семье чиновника Киевского Окружного Суда. В 1911 г. поступил в Петровско-Полтавский кадетский корпус, в котором оставил учебу из-за того хаоса, в который погрузилась Россия после февральских событий 1917 г. Любопытным фактом его биографии стало ревностное участие с лета 1917 г. во всероссийском скаутском движении. Могилевские скауты, среди которых в августе - сентябре 1917 г. был и ученик 6-го класса местной гимназии Игорь Соломоновский, полностью отдали себя в распоряжение генерала от инфантерии Л. Г. Корнилова в период его конфликта с А. Ф. Керенским. Несколько друзей и товарищей Игоря по скаутскому отряду - Евгений Шестаков, Михаил Бако и Евгений Бобылев - после Октябрьского переворота
1917 г. остались в Советской России и были расстреляны в 1923 г. в результате репрессий органов ГПУ против русских скаутов начала 20-х гг., а все остальные бесследно исчезли после ареста55.
После захвата власти большевиками семья Игоря уехала в Киев, где подобно героям М. А. Булгакова он вступил в одну из добровольческих дружин для защиты древней русской столицы от петлюровских сепаратистов. Когда в 1919 г. в город пришли добровольцы, Соломоновский, не задумываясь, поступил вольноопределяющимся в эскадрон Кирасир Его Величества 1-го Гвардейского Сводно-Кирасирского полка. Зимой 1919-1920 гг. вахмистр Соломоновский тяжело обморозил себе обе ноги, находился на излечении в госпиталях Киева и Одессы, затем был эвакуирован в Варну (Болгария), откуда летом 1920 г. прибыл в Крым и продолжил службу в рядах СвоДНо-Гвардейского полка 1 -й кавалерийской дивизии генерал-лейтенанта И. Г. Барбовича. За храбрость и отличие в кавалерийской атаке у деревни Ключевой на Днепре в августе 1920 г. заслужил Георгиевский крест IV ст. - редкую награду в Белых армиях на Юге России. В бою он был ранен и после госпиталя направлен в команду мотоциклистов запасного бронедивизиона. Эвакуировался Соломоновский из Ялты 14 ноября (н. ст.) 1920 г. в составе Крымского кадетского корпуса в Константинополь, затем в бухту Бакар на территории Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев, откуда был перевезен вместе с кадетами в лагерь Стрнище при Птуи (Словения). Здесь корпус размещался до конца октября 1922 г. В 1921 г. в числе 78 кадет I выпуска Соломоновский окончил корпус и поступил на юридический факультет Белградского университета. По окончании университета работал шофером такси, участвовал в жизни русских воинских организаций и состоял в РОВС. В апреле 1941 г. в чине наредника (сержанта) бывший кадет был призван в 101-й автомобильный полк Королевской армии. В скоротечном бою попал в плен и был этапирован в лагерь военнопленных (Офлаг - Offizierlager VI-C) в городе Оснабрюк. После 22 июня Соломоновский подал рапорт с просьбой отправить его на Восточный фронт для борьбы с большевиками, который был удовлетворен спустя 9 месяцев. Так участник Белого движения и Георгиевский кавалер в мае 1942 г. оказался в Бобруйске в чине фельдфебеля Вермахта и сразу же занялся отбором добровольцев из бывших советских военнопленных.
24-25 июля 1942 г. батальоны «Днепр» и «Березина» получили боевое крещение в бою у деревни Киселевичи по Минскому шоссе. В результате операции добровольцы захватили в плен 14 партизан, взяли в качестве трофеев ручной пулемет, несколько винтовок. Потерь не понесли. Пленных отправили в Бобруйск56. В конце лета штаб полка переехал юго-западнее Бобруйска в городок Глусск. Лейтенант Соломоновский был назначен на должность начальника отделения 1с полка, в задачу которого входила разведка и контрразведка, борьба с советской агентурой. К зиме 1943 г. полк насчитывал более 4 тыс. добровольцев многонационального состава и играл неоценимую роль в борьбе с партизанами. В донесении от 12 марта 1943 г. штаб командующего тыловыми войсками безопасности группы армии «Центр» генерала пехоты М. фон Шенкендорфа докладывал: «Добровольческие бтпалыты “Днепр”, “Березина” и “Припять” оправдали свое существование [...] обеспечили безопасность значительных участков тыла. С развитием партизанского движения... приняли участие в борьбе с партизанами. За время существования потери следующие: “Днепр” - 325 человек убитыми и ранеными, “Припять” - 700 человек, “Березина” - 255 человек К сожалению, в батальонах “Днепр” и “Березина” имели место случаи измены солдат и офицеров, но эти случаи не меняют общей положительной роли батальонов для сохранения немецкого тыла»57. Потери, понесенные батальонами, доказывают интенсивность и значимость боевых действий. Один из источников указывает, что всего через полк прошли до 6 тыс. бывших военнопленных58. Пропорционально интенсивности использования германским командованием Восточных войск против регулярных частей Красной армии на фронте и против партизан в тылу, росли усилия Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД) и органов госбезопасности по разложению Восточных войск, как пропагандистским, так в еще большей степени - агентурным путем. Таким образом, главными задачами русских отделений 1с становилась борьба с советской агентурой и проведение разведывательных операций против партизан.
В результате советских агентурно-оперативных мероприятий за период с июня по декабрь 1943 г. на сторону партизан перешли всего более 10 тыс. солдат восточных формирований59. Однако это цифра не столь уж и значительна, так как летом 1943 г. в боевой линии против партизан и регулярных частей Красной армии, по нашим оценкам, в совокупности сражались более 275 тыс. восточных добровольцев. Кроме того, стоит учесть естественное завышение статистики в партизанских донесениях. Наконец, в указанные 10 тыс. включены около 2,5 тыс. бойцов Особой бригады СД «Дружина» (1-й русский национальный полк СС) подполковника В. В. Гиля, о котором речь будет идти ниже. При соотношении с общей численностью восточных добровольцев, принимавших в то время участие в боевых действиях на стороне Германии (не менее 275 тыс. чел. без «хиви») эффективность агентурно-пропагандистского воздействия за шесть месяцев можно оценить как весьма скромную.
В полку «Центр» в 1943 г. отмечалось несколько эпизодов активных операций советской агентуры, пресеченных отделением 1с. В январе 1943 г. в деревню Котка Глусского района, где размещалась рота батальона «Березина», был назначен новый командир роты с «пополнением» из бывших пяти военнопленных. Все чины роты имели на вооружении винтовки, а «новички» - 4 пистолета-пулемета и ручной пулемет. По отзыву Соломоновского, «новый» командир производил неприятное впечатление: «рябое, испитое лицо, бегающие глаза». Через две недели после прибытия новички пытались увести роту к партизанам, но личный состав взбунтовался, обезоружил зачинщиков и передал их в 1с 60. Соломоновский вскрыл партизанскую провокацию, направленную на разложение роты. Ее участников расстреляли. С весны 1943 г. при оперативном германском штабе капитана Гольфельда в Бобруйске находился ротмистр Тихонов - бывший командир Красной армии, отвечавший за • проверку всех добровольцев, поступавших на службу в полк. \ Но доказательств его деятельности в пользу Партизан нет.
Еще более крупная операция по разложению полка была пресечена сотрудниками Соломоновского в связи с деятельностью полковой офицерской школы. Указанная школа возникла в июне 1943 г. в совхозе Дурыничи (40 км от Бобруйска) для проверки оперативно-тактических знаний у прибывавших из лагерей военнопленных, а также с целью переподготовки унтер-офицеров. Должность начальника школы занимал майор А. Н. Снисаревский. 150 курсантов имели ручное стрелковое оружие, 2 полковых миномета, 3 станковых и 8 ручных пулеметов61. По всей видимости, с первого набора в курсантскую среду попали агенты партизан: с I курса к партизанам ушли 6 человек, со И -17, а с III - 28. Последние захватили с собой станковый и 2 ручных пулемета. Отделение 1с разработало план срыва еще более массового перехода с IV курса группы в 50 человек. В курсантскую среду IV курса оказались внедрены 4 контрагента, которые и пресекли переход 24 курсантов, захватив при этом 5 связных от партизан. Соломонов- ский обвинял майора Снисаревского в покровительстве перебежчикам, но подозрения его остались лишь подозрениями. Майор А. Н. Снисаревский пытался летом 1944 г. сдаться союзникам во Франции. Он был ранен и эвакуирован в Лондон, откуда, по-видимому, был принудительно репатриирован в СССР. Вскоре разведчики пресекли еще одну крупную попытку перехода группы в 20 человек, после чего переходы прекратились, но школу немцы закрыли. Причины столь серийных переходов лежат на поверхности: школа размещалась далеко от дислокации полка, 3/4 ее курсантов направлялись в школу сразу из лагерей военнопленных, партизанская разведка использовала лирические связи курсантов с местными женщинами и т. д. Больше крупные операции по разложению подразделений полка партизанами не предпринимались.
Отдельные свидетели указывают на крайнюю жестокость И. К Соломоновского, свидетельствуют о пытках и истязаниях подозреваемых в связях с партизанами. Один из добровольцев вспоминал, что Соломоновский с подручными «превратил свои застенки в подобие Лубянки», где допрашиваемых истязали бычьими жилами и проволочными жгутами, при этом «запарывали насмерть привезенных из окрестных сел... старух, чьи дети или внуки находились в партизанах». Это свидетельство поручика РОА А В. Николаева - сотрудника отдела пропаганды штаба полка62. Он же упоминает и о практиковавшихся Соломоновским публичных казнях перед строем и вообще представляет его «демонической личностью», которая, однако, «каждое воскресенье посещала церковь»63. В конце концов, свидетель признается, что с двумя единомышленниками готовил уничтожение Соломоновского и всех сотрудников отделения 1с, предполагая под покровом темноты забросать помещение отделения ручными гранатами, а уцелевших - расстрелять из автоматов64. Последующее дезертирство А. В. Николаева из штаба 7-й армии Вермахта во Франции, куда были переведены в конце 1943 г. чины полка, его переход на сторону сил французского Сопротивления заставляют делать некоторую поправку на «объективность» свидетельствования. Все же жестокость, характерная и для Соломоновского, и для Яненко, отмечается и более беспристрастным источником65.
Особенностью борьбы с партизанами становилась крайняя взаимная беспощадность, обусловленная самой спецификой партизанского движения. Партизаны практиковали бесчеловечные методы не меньше, а порой и больше, чем их противники из восточных батальонов. В архивной коллекции И. К Соломоновского есть крохотный листочек, исписанный скорописью: «Осенью 1942г.яжил в деревне Котка в даме, где была крестьянская семья. Когда весь батальон ушел на операцию - деревня подверглась налету партизан. Семья,у которой “гостевал белогвардеец”, была убита, причем языки оказались прибиты гвоздями к стаду»66. Трупы крестьян, расстрелянных партизанами за то, что те «кормили оккупантов и предателей», батальон «Березина» вылавливал из р. Птичь всю весну и лето 1943 г.67 Деревня Ольхо- вичи Глусского района, в которой размещалась немецкая команда связи, подверглась нападению партизан. Батальон «Березина» через некоторое время выбил партизан. Один из крестьян сообщил добровольцам, чтобы они быстрее бежали на деревенскую лесопилку. На лесопилке добровольцы обнаружили двух распиленных циркулярной пилой солдат Вермахта, один был распилен наполовину. Восемь были еще живыми, но абсолютно седыми и лишились от пережитого возможности нормально разговаривать. Один из четырех захваченных в операции пленных партизан, принимавший в экзекуции активное участие, оказался бывшим сотрудником Бобруйского УНКВД Всех взятых в плен немедленно расстреляли68.
Соломоновскому удалось создать сеть контрпартизанской агентуры в среде местного населения. Итогом его оперативной деятельности стал разгром батальоном «Днепр» в мае 1943 г. одного из соединений (1,2 тыс. бойцов) С. А. Ковпака. В ожесточенном ночном бою 600 чинов батальона «Днепр» при поддержке 20 тяжелых пулеметов уничтожили партизанское соединение почти полностью, захватив около 300 пленных и все снаряжение. Эффектной концовкой операции стало торжественное подношение командиром батальона майором Соловьевым капитану Гольфельду кавказской шашки в серебре. Оружие некогда принадлежало С. А Ковпаку и было поднесено капитану Вермахта от имени русского батальона «в память о совместной службе». По рассказам Соловьева, самому хозяину клинка удалось чудом спастись, ускакав на неоседланной лошади69.
Заканчивая рассказ о деятельности отделения Ic 1 -го русского восточного запасного полка «Центр» заметим, что сам майор И. К Соломоновский не отрицал фактов публичных расстрелов перед строем чинов полка. По его свидетельству, в 1942-1944 гг. по приговорам суда перед строем было расстреляно 37 человек за разные преступления. При этом беспощадно расстреливались виновные в насилии над крестьянами70. Любопытно, что после расстрела одного из рядовых батальона «Березина», забившего до смерти крестьянина, комбат «Березины» спросил: «Видно, ваш Врангель учил вас так расстреливать людей?». На это Соломоновский горячо возразил: «А вас ваша родная советская власть учила покровительствовать уголовникам как “социально близким” элементам?»71 Интересно, что, по утверждению Соломоновского, большинство пленных партизан не расстреливалось, а преимущественно направлялось в лагеря военнопленных либо на штрафные работы. Бывали и случаи зачисления в полк с испытательным сроком. Даже недоброжелатели отмечали, что трусом «бывший скаут» не был и пулям не кланялся. Соломоновскому повезло - он пережил войну и благополучно окончил свои дни в 1974 г. в кругу семьи в далекой Бразилии72.
Русские отделения 1с активно действовали и в других крупных восточных формированиях - в добровольческом полку «Десна» (615-й, 616-й, 617-й ост-батальоны, 621-й артиллерийский ост-дивизион и взвод конной разведки) майора Вермахта Аутча (район Брянска), 600-м казачьем батальоне подполковника И. Н. Кононова (районы Могилева и Дорогобужа) и т. д. В этой связи нельзя не остановиться на заключительном периоде истории Особой бригады СД «Дружина» оберштурмбанфюрера СС (?) (подполковника Красной армии) В. В. Пиля (он же И. Г. Радионов)73.
Александров К.
Из книги «Русские солдаты Вермахта. Герои или предатели: Сборник статей и материалов». — М.: 2005.
Примечания
21 BAR. Коллекция РОВС в Северной Америке. Коробка № 24. Папка «Хольмстон-Смысловский + РОА». Ответы от 27 июля 1955 С Н. Ряснянского на вопросы; коллекция Е. Э. Месснера. Воспоминания. Часть V. Л. 401.
22 BAR. Коллекция РОВС в Северной Америке. Коробка № 24. Папка «Хольмстон-Смысловский + РОА». Письмо от 23 окт. 1949 С. Н. Ряснянского; рукопись «Штабс- капитан русской службы Борис Алексеевич Смысловский...» Л.1.
23 ХольмстонА. В поход без приказа // Суворовец (Буэнос-Айрес). 1955. 21 мая. №9 (267). С. 1.
24 BAR. Коллекция Е. Э. Месснера. Воспоминания. Часть У.Л. 401.
25 Нестеров А М. Горбун и его команда // Армейские чекисты. Л., 1985. С. 59-60.
26 BAR. Коллекция РОВС в Северной Америке. Коробка № 24. Папка «Хольмстон-Смысловский + РОА». Рукопись «Штабс-капитан русской службы Борис Алексеевич Смысловский - полковник РОА на немецкой службе фон Регенау - дивизионный генерал неизвестно какой службы Хольмстон». Л. 1-2.
451 Там же. Коллекция Е. Э. Месснера. Воспоминания. Часть У.Л. 401.
48 Шаповалов Михаил Михайлович - генерал-майор РККА и ВС КОНР. Род. 11 янв. 1898 в Грайвороне, из крестьян Курской губ. Член Коммунистической партии (1919-1921). Окончил 7 классов Белгородского реального училища. 27 мая 1915 вступил вольноопределяющимся в 9-й уланский Бугский полк 9-й кав. дивизии. Участник Первой мировой войны, демобилизовался в марте 1918. В РККА с 15 апр. 1918. Принимал участие в боевых действиях против частей армии Украинской Народной Республики Головного Атамана С. В. Петлю- ры, частей Сибир-ской армии адмирала А.В. Колчака, поляков, повстанческих отрядов (1918-1921). В 1918- 1919 служил в должности командира эскадрона в 8-м повстанческом и 1-м Камышском полках РККА Окончил Московские кав. курсы (1920) и назначен командиром эскадрона 22-го Киевского кав. полка 1-й Конной армии. В 1921 служил на Харьковских кав. курсах комсостава РККА. По итогам чистки (1921) исключен из партии._ Окончил Киевскую высшую педагогическую военную школу (1922). С 1923 служил в 3-й стрелковой Казанской дивизии в должностях адъютанта штаба, командиром кав. взвода, с сент. 1923 - помощником командира эскадрона во 2-м кав. корпусе. Окончил химические курсы усовершенствования РККА (1925), Высшую военно-
дос^||еОна
химическую школу РККА (1928). В 1928-1932 проходил дополнительный специализированный химический курс усовершенствования начсостава РККА. С 4 апр. 1932 - начальник химической службы Владивостокского УРа. Майор (1936), полковник (1937). С 27 авг. 1937 - начальник штаба Владивостокского УРа. Осенью 1937 арестован органами НКВД СССР как участник «военнофашистского заговора» в РККА, провел в заключении 8 месяцев. После освобождения - начальник артиллерийской школы в Севастополе. Окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе (1941). С авг. 1941 - командир 320-й стрелковой дивизии в районе Феодосии, позднее - командир моторизованной группы у Керчи. Со 2 июля
1942 - командир 1-го отдельного стрелкового корпуса Особой армии Сев.-Кавказского фронта. После разгрома корпуса под Армавиром 14 авг. 1942 сдался под станицей Ярославская представителям 16-й моторизованной дивизии Вермахта. Постановлением СНК СССР от 1 окт. 1942 присвоено воинское звание генерал-майор. Приказом ГУК ВС № 02791 от 2 дек 1946 исключен из списков ВС СССР. С 1943 - начальник оперативного отдела Особого штаба «Россия» в Варшаве. В дек 1943 отправлен на должность начальника особого технического лагеря советских специалистов в Торунь. В нояб. 1944 вступил в ВС КОНР, с дек с согласия А А Власова формировал истребительно-противотанковую русскую добровольческую бригаду для обороны Берлина. В февр 1945 назначен командиром 3-й формировавшейся пехотной дивизии ВС КОНР. В начале мая соединился с Южной группой ВС КОНР генерал-майора Ф. И. Трухина между Будвайсом и Линцем на территории Австрии. Утром
8 мая вместе с Трухиным выехал на поиски Власова в район Праги. У селения Пршибрам попал в засаду чешских прокоммунистических партизан и расстрелян.
49 Хольмстон-Смысловский БЛ. Указ. соч. С. 9-10.
50 Прянишников Б. В. Новопоколенцы. Силвер Спринг, 1986. С. 179-180.
51 Дробяжо СИ. Восточные войска в Вермахте 1941 -1945 гг. // Наши вести (Санта-Роза). 1994. № 436/2737. С. 15.
52 Яненко Николай Георгиевич - подполковник Вермахта. Офицер Русской армии (на 1920), с 1922 про-
живал в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев, служил в Королевской армии Югославии, В апр. 1941 после оккупации Югославии попал в плен. Содержался в лагере военнопленных Офлаг VI-C в г. Оснабрюк В апр. 1942 изъявил желание отправиться на Восточный фронт. 1 мая освобожден из плена и в конце месяца прибыл в Бобруйск, где был назначен на должность командира добровольческого полка в составе Восточных войск Вермахта. В 1942-1943 успешно провел ряд антипартизан- ских операций. После расформирования полка и отправки батальонов на Атлантический вал во Францию, был назначен начальником отдела пропаганды в добровольческих частях РОА при штабе 7-й армии Вермахта в Ле-Мане (Франция). Командовал отдельными сборными добровольческими частями до батальона включительно после 6 июня 1944. В февр. 1945 вместе с майором ВС КОНР С. И. Свободой пытался спасти остатки батальонов РОА на Западном фронте в среднем течении р. Рейн путем их организации и вывода в район Праги. 28 марта с группой солдат и офицеров РОА численностью ок.
65 человек сдался американцам. Насильственной репатриации избежал. После 1945-в Зап. Германии. Умер в Мюнхене в 1950.
HIA Коллекция А. Д Даллина. Коробка № 6. Папка 5-14. Русские формирования при немцах (машинопись).
Л. 12-15.
54 BAR. Коллекция рукописей и материалов И. К. Соломоновского. Соломоновский И. К. Русский Восточный Запасной полк (рукопись). Л. 9.
55 Соломоновский И. К. Бой-скауты на службе у генерала Корнилова. Публ. К. М. Александрова // Новый Часовой. 2004. №15-16.
56 BAR. Коллекция рукописей и материалов И. К. Соломоновского. Соломоновский И.К. Русский Восточный Запасной полк (рукопись). Л. 14-18.
56 HIA, Коллекция А Д. Даллина. Коробка № 6. Папка 5-14. Русские формирования при немцах (машинопись). Л. 12-15.
58 Там же. Л. 20.
59 Дробязко С. И. Восточные войска и Русская Освободительная Армия // Материалы по истории Русского Освободительного Движения 1941-1945 гг. Т. I. М., 1997. С 65.
60 BAR. Коллекция рукописей и материалов И. К. Соломоновского. Соломоновский И. К. Попытка организовать из Русского Восточного Полка дивизию и советская провокация. Л. 11-14.
61 Там же. JI. 15.
62 НиколаевАВ. Так это было. Ливри-Гарган, 1982. С. 209- 210.
Там же. С. 216.
64 Там же. С. 236-238.
65 HIA КоллекцияАД.Даллина. Коробка № 6. Папка 5-14. Русские формирования при немцах (машинопись). Л 20-21.
66 BAR. Коллекция рукописей и материалов И. К. Соломоновского. Соломоновский И. К. Попытка организовать из Русского Восточного Полка дивизию и советская провокация. Л. 23-24.
67 Там же. Л. 25.
68 Там же. Л. 25-26.
69 Там же. Соломоновский ИК Русский Восточный Полк (2). Л. 24-25.
‘7° Там же. Соломоновский И. К. Власов (Волков). Его идеи и формирования в годы войны 1941-1945 гг. Л. 24.
71 Цит. по: там же. Русский Восточный Полк (2). Л. 3.
72 Соломоновский Игорь Константинович. Лейтенант (авг. 1942), обер-лейтенант и капитан (1943), майор Вермахта (1944). С 1944 - офицер отдела «Иностранные армии Востока» Генерального штаба Сухопутных Сил. С дек. 1944 - рук. группы агентуры в Мюн- зингене по сбору сведений о происшествиях и настроениях в 1 -й пехотной дивизии ВС КОНР полковника С. К. Буняченко. Крайне отрицательно относился к Власовскому движению, считая генерал-лейтенанта А А Власова «сталинским выкормышем» и «предателем». В мае 1945, по собственному признанию, расстрелял вла- совского офицера, обвинив его в измене. С лета 1945 - в Австрии, комендант рабочего лагеря. По доносу арестован американской военной полицией как офицер Вермахта, некоторое время пробыл в тюрьме. В 1947- 1948 работал в автомобильной фирме в Австрии. В окт. 1948 выехал в Бразилию. С 1950-х гг. сотрудничал с газетой «Россия» (Нью-Йорк). Умер 10 июня 1974 в Сан- Рокэ (под Сан-Паулу).
73 Гиль Владимир Владимирович (псевдоним - И. Г\ Родионов или Родионов) - подполковник РККА, вероятно - оберштурмбанфюрер СС. Род. 11 июня 1906 в г. Ви- лейка (Царство Польское). Из рабочих. Окончил 9 кл. школы на ст. Дараган Слуцкой ж/д ветки (1923). Член ВКП(б) с 1931. В РККА с 15 окт. 1926. Окончил Борисог- лебско-Ленинградскую кав. школу (1929) и был назначен командиром взвода в 32~й Белоглинский кав. полк С 1934 - командир эскадрона, с апр, 1935 - помощник начальника штаба 33-го Ставропольского кав. полка. Капитан (1938), майор (1939), подполковник (1940). Окончил по I разряду Военную академию им. М.В. Фрунзе (1 940). С 19 мая 1940 - начальник 5-й части штаба 12-й кав. дивизии. Занимал должности: начальника штаба 8-й моторизованной бригады, оперативного отдела штаба 12-го механизированного корпуса (1940-1941). С 22 марта 1941 (приказ НКО СССР № 0030) - начальник штаба 229-й стрелковой дивизии. Летом 1941 после разгрома дивизии попал в плен. Содержался в Офла- ге № 68 в Сувалках. Один из инициаторов создания БСРН (дек 1941). В июне 1942 согласился на предложения сотрудников СД возглавить 1-ю боевую дружину БСРН и начал ее формирование в г. Парчев (Польша). Принимал участие в карательных операциях против партизан в Белоруссии. С марта 1943 - командир 1-го русского национального полка СС, переформированного в июне в Особую русскую бригаду СД «Дружина» (около 3 тыс. чинов). Связь с партизанами установил летом 1943 г., несмотря на проявленную жестокость в карательных антипартизанских операциях. 14 августа перевел большую часть бригады (2,5 тыс. чинов) на сторону бригады «Железняк» капитана госбезопасности И. Ф. Титкова. С осени 1943 - командир 1-й антифашистской бригады. В апреле - мае 1944 командовал бригадой в тяжелых оборонительных боях в Ушачинской партизанской зоне (Белоруссия), попавшей 16 апр. 1944 в полное окружение. В ночь со 2 на 3 мая тяжело ранен осколком бомбы и 14 мая скончался. В подавляющем большинстве публикаций о В.В. Гиле и «Дружине» указывается, что за переход к партизанам 14авг. 1943 под- полковник Гиль был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Однако сведения по наградным документам ЦАМО РФ подтверждения не получили.
