Показать все теги
«Жития епископов Херсонских» – памятник византийской литературы, посвященный проповеди и торжеству христианства в Херсоне (Херсонесе) в IV веке. О его популярности говорит тот факт, что до нас дошли его краткие и пространные редакции на греческом, церковнославянском, грузинском и армянском языках. Несмотря на то, что истории создания «Житий» и отражению в них исторических реалий посвящено несколько капитальных исследований[i], они содержат множество загадок, которые до сих пор остаются без однозначных ответов.
Начнем с того, что, хотя согласно традиции епископов-миссионеров было семеро, весь сюжет построен вокруг двух фигур: первого – Василея и седьмого – Капитона. «Биографические» сведения об остальных носят крайне скудный и отрывочной характер и подчас никак не связаны с Херсоном. Эта особенность отразилась и в названии «Жития» древнейшей, по мнению В. Латышева, редакции: «Страдание святых священномучеников и епископов Херсонских Василея, Капитона и иных с ними»[ii]. Так, св. Ефрем внесен в список епископов Херсона скорее по недоразумению, поскольку в «Житии» прямо сказано, что он был направлен для проповеди в «Туркию» (по другим версиям в Скифию), одновременно с Василеем, который отправился в Херсон. О свв. Евгении, Агафадоре и Елпидии мы узнаем лишь, что они прибыли в город, когда до них дошла весть о смерти Василея, и были убиты язычниками. Что касается св. Еферия, то, хотя поздние версии «Жития» и содержат некоторые подробности о его служении, легко заметить, что они по большей части заимствованы из раздела, посвященного св. Капитону. Древнейшая редакция говорит о нем лишь то, что, будучи рукоположен епископом Херсона, он так и не добрался до своей паствы. Корабль, на котором плыл св. Еферий, прибило штормом к острову недалеко от устья Днепра, где он и скончался.
Складывается впечатление будто автор «Жития» и последующие редакторы всеми силами пытались заполнить хронологический пробел между Василеем и Капитоном, соединив два уже существовавших к тому времени рассказа о проповеди христианства в Херсоне и доведя количество епископов до сакральной седмерицы. Сделать это было тем более необходимо, что различие между двумя миссионерами бросается в глаза.
Василей прибыл в Херсон из Иерусалима как епископ-миссионер с двумя учениками, начал проповедовать единого Бога, призывая горожан отказаться от служения своим богам. В ответ «граждане совсем не сдержались, но тотчас обратились к поруганию и избиению праведника, лая на него подобно псам, и устремились растерзать его». Василей укрылся «в некоей пещере, именуемой Парфеноном, усердно молясь за них Богу». Когда епископ скрывался в пещере (пещерном святилище?), к нему пришел знатный горожанин, у которого скончался сын. Василей воскресил умершего отрока, крестив его, благодаря чему уверовали его родители и некоторые другие жители Херсона. Был растерзан толпой «эллинов», протащивших его по улицам города и выбросивших тело за стену на съедение псам.
Капитон приехал из Константинополя в сопровождении отряда из 500 солдат, которые должны были поддержать его проповедь. Чтобы убедить язычников, продемонстрировал им чудо: вошел в горящую печь и остался невредимым. Предварительно солдаты взяли в заложники детей горожан, и Капитон пригрозил сжечь их живьем, если родители не примут христианство. «Епископ сказал: «Передайте ваших детей воинам с тем, чтобы они предали их в печи, если вы не уверуете, когда сие будет совершено мною во имя Христово». Жители Херсонеса крестились, так как детей было жалко. Жил в епископской резиденции в центре города в окружении солдат императорского гарнизона. Скончался в глубокой старости своей смертью, хотя по непонятной причине и назван в «Житии» мучеником.
Капитон, в свою очередь, проповедует «Бога, Творца неба и земли и всякого зла(!)». Эта фраза, которая на первый взгляд может показаться скандальной, дошла до нас лишь в грузинском переводе «Жития» из минология Иоанна Ксифилина, греческий оригинал которого не сохранился. Полагаю, что изначально в протографе содержалась более пространное высказывание, восходящее к Ис.45:7: «Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия (буквально «творю зло», что отразилось в церковно-славянском переводе, но было завуалировано в синодальном –А.В.); Я, Господь, делаю все это». Впоследствии часть параллелизма была пропущена не очень внимательным переписчиком, в результате чего проповедь Капитона приобрела откровенно «сатанинский» характер, и последующие редакторы решили попросту удалить её.
Все вышеизложенное наглядно можно представить в виде таблицы:
| Рассказ «Жития» | Василей | Капитон |
| Откуда прибыл | Из Иерусалима с 2 спутниками. | Из Константинополя с отрядом из 500 солдат. |
| Проповедовал | Единого Бога на небесах, словом и премудростью создавшего всё и всему даровавшего жизнь. | Бога, Творца неба и земли и всякого зла. |
| Чудеса | Совершил «новозаветное чудо» воскрешения отрока путем крещения. | Совершил «ветхозаветное чудо» – вошел в огненную печь и остался невредим (см. Дан, 3). |
| Успех проповеди | Некоторые херсониты, увидев совершенное чудо, крестились. | Крестились все херсониты, так как епископ грозил сжечь их детей живьем. |
| Где жил | В пещере, скрываясь от гонителей. | В епископской резиденции в центре города, окруженный солдатами гарнизона. |
| Дальнейшая судьба и смерть | Был убит язычниками. | Дожил до старости, умер своей смертью. |
Большинство исследователей невысоко ставит достоверность изложенных в «Житии» фактов. Предполагают, что в своем завершенном виде оно было составлено не раньше VI века[iii], а вероятнее всего, еще позднее (в VII-IX вв.)[iv], т.е. через несколько столетий после описываемых событий. Однако положенные в его основу рассказы могут относиться к более раннему времени.
Как полагает А. Виноградов, «Чудо св. Капитона», это самостоятельное произведение, созданное в V веке[v]. В синаксарных рукописях оно помещено отдельно от заметки, посвященной другим епископам, и под другой датой (22 декабря).
Но возможно, что и предание о св. Василее могло быть составлено тогда же. Чудеса с воскрешением умерших – популярный сюжет в раннехристианской литературе и в позднее время практически не встречаются. Тем более, когда идет речь об их крещении, поскольку в 419 году Карфагенский собор своим 26-м правилом запретил крещение мертвых. Авторы коллективной монографии, посвященной разбираемому тексту, полагают, что византийский монах, писавший «Житие» в Херсоне в VIII-IX веках, т.е. в то время, когда не практиковалось составление сочинений, где присутствовало бы чудо воскресения, умышленно сделал своего героя нарушителем церковного канона, чтобы придать тексту впечатление древности[vi]. Мне кажется, что приписывание анонимному автору столь сложных мотиваций нарушает принцип Оккама. Более разумным может оказаться крамольное объяснение: в среде херсонских христиан легенда о чуде воскресения отрока неким миссионером могла возникнуть в начале V века, еще до Карфагенского собора, а уже позже быть включенной в состав «Житий епископов».
Еще один косвенный довод в пользу моей гипотезы. О Василее говорится, что он «чужак», «чужестранец». Этот образ был популярен в раннехристианской литературе и восходит к 1Петр 1:1, где содержится обращение к единомышленникам автора как к «пришельцам (в синодальном переводе; в греческом оригинале – «пребывающим на чужбине» – А.В.), рассеянным в Понте, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифинии». В апокрифических «Деяниях апостола Андрея» (середина II века), которые были реконструированы Ж. М. Приёром и доступны на русском языке в переводе А.Ю. Виноградова, это определение по отношению к апостолу встречается неоднократно.[vii] «Странник я на этой земле и чужак среди вас», – восклицал христианский экзегет первой половины II века Василид (Clemens, Strom. IV 165, 3). Первые христиане называли себя «чужеземцами», одновременно провозглашая свою чуждость миру и необходимость странничества с целю проповеди Благой вести. Для византийской эпохи такое мироощущение не слишком свойственно.
В связи со всем сказанным выше уместно вспомнить подзабытую ныне гипотезу российского историка-эмигранта М. И. Ростовцева. Выделив в «Житиях» два самостоятельных рассказа: о Василее и о Капитоне, которых он считал фигурами легендарными, если не полностью вымышленными, исследователь предположил, что они возникли в двух конкурирующих друг с другом христианских общинах Херсона. Духовенство провизантийской ориентации провозгласило своим «духовным отцом» облаченного властью и присланного из Константинополя в сопровождении солдат императорской армии Капитона. В противовес жестокому Капитону, представители другой – диссидентской группы христиан, наследников традиций миссионеров сиро-палестинского происхождения, выдвинули на первый план фигуру милосердного Василея, превратив его из обычного проповедника в епископа[viii].
Стоит ли говорить, что в итоге победу одержала первая группа, пользовавшаяся поддержкой государства, и лишь в VIII-IX вв. анонимный херсонский монах, составивший «Житие епископов Херсонских» объединил две легендарных традиции (попутно дополнив их краткими рассказами о пяти других епископах, имена которых, он, по всей видимости, заимствовал из церковных календарей, поминальников или других документов, например, списка участников II Вселенского собора, где упомянут епископ Херсона Еферий). Подобным же образом автор «Деяний апостолов» когда-то примирил Петра и Павла с их противоречивым и подчас конфликтным пониманием евангельской проповеди.
Вероятно, представители отечественной академической науки, назовут написанное здесь «оккультным словоблудием», как это сделал, когда у него закончились аргументы в неожиданно возникшей дискуссии по теме, один «профессиональный историк», для которого всесильное и верное церковное учение заменило устаревшие догмы марксизма-ленинизма. Остальным же, надеюсь, эта статья может показаться небезынтересной.
© Андрей Васильев, Херсонес Таврический, 2012-2018
ПРИМЕЧАНИЯ:
[i] Латышев В. В. Жития Св. епископов Херсонских. Исследования и тексты // Записки императорской академии наук. – Спб. – 1906. – Т. VIII. – № 3. Виноградов А. Ю. «Миновала уже зима языческого безумия…» Церковь и церкви Херсона в IV веке по данным литературных источников и эпиграфики. – М. – 2010. Могаричев Ю. М., Сазанов А. В., Саргсян Т. Э., Сорочан С. Б., Шапошников А. К. Жития епископов Херсонских в контексте истории Херсонеса Таврического // Нартекс. Byzantina Ukrainensis. – Харьков: Антиква. – 2012. – Т. 1.
[ii] Первая редакция «Житий» дошла до нас в составе греческой минеи за февраль-март, которая хранится в ГИМ и известна как Греч. 376 каталога Московской синодальной библиотеки. Рукопись относится к первой половине XI века. Существует также два церковнославянских перевода в Супрасльской и Макарьевской минеях, сделанных примерно в это же время, при этом, как полагают, славянские переводчики могли пользоваться лучшим и более древним текстом, чем Греч.376, который, возможно был составлен непосредственно в Херсоне. См.: Латышев В. В. Жития Св. епископов Херсонских. Исследования и тексты // Записки императорской академии наук. – Спб. – 1906. – Т. VIII. – № 3. – с.6-18.
[iii] Виноградов А. Ю. «Миновала уже зима языческого безумия…» Церковь и церкви Херсона в IV веке по данным литературных источников и эпиграфики. – М. – 2010. – с.86.
[iv] Латышев В. В. Жития Св. епископов Херсонских. Исследования и тексты // Записки императорской академии наук. – Спб. – 1906. – Т. VIII. – № 3. – с.15-16 (VII-IX века). Могаричев Ю. М., Сазанов А. В., Саргсян Т. Э., Сорочан С. Б., Шапошников А. К. Жития епископов Херсонских в контексте истории Херсонеса Таврического // Нартекс. Byzantina Ukrainensis. – Харьков: Антиква. – 2012. – Т. 1. – с.357 (конец VIII-середина IX вв).
[v] Виноградов А. Ю. «Миновала уже зима языческого безумия…» Церковь и церкви Херсона в IV веке по данным литературных источников и эпиграфики. – М. – 2010. – с.86.
[vi] Могаричев Ю. М., Сазанов А. В., Саргсян Т. Э., Сорочан С. Б., Шапошников А. К. Жития епископов Херсонских в контексте истории Херсонеса Таврического // Нартекс. Byzantina Ukrainensis. – Харьков: Антиква. – 2012. – Т. 1. – с.349-351.
[vii] Деяния апостола Андрея/Предисловие, перевод и комментарии А.Ю.Виноградова – М. «Индрик». – 2003. – с.100-155.
[viii] Ростовцев М.И. Античная декоративная живопись на Юге России. – Спб. – 1914. – Т. 1. – С. 503-507.
