Показать все теги
Гданьск и немецко-советский пакт — «Если мы проиграем эту войну.» — Мобилизация в Люфтваффе и перевод в войска СС — Ошибки и недоразумения — Происхождение СС и войск СС — Подразделения «Мертвая голова» — Генерал Пауль Гауссер — Боевой дух и идеология — Борцы за Европу, которые не получали приказов от Гиммлера — Анкета исторического отдела Генерального штаба армии Израиля: попытка создания рейтинга солдат двух мировых войн — Герцог Валерио Борджио.
27 сентября 1938 года, обращаясь по Би-би-си к английскому народу, сэр Невилль Чемберлен сказал: «Как ужасно, как фантастично, как невероятно, что мы должны готовить окопы и примерять противогазы по причине спора, который произошел в далекой стране между людьми, о которых нам ничего не известно! Еще более невероятным кажется то, что этот, в принципе, решенный спор может привести к войне!» Откровенно говоря, я не верил, что через год начнется война. Нам казалось, что Мюнхенский договор был предзнаменованием всеобщего согласия между европейскими державами; он пересматривал решения различных трактатов 1919-1920 годов, которые, как написал знаменитый французский государственный деятель Анатоль де Монзи, «образовали в сердце Европы полдюжины Эльзасов и Лотарингий». Мне казалось невозможным, чтобы имеющие великолепную общую культуру и цивилизацию европейцы не пришли к согласию, которое было в интересах всех. Чешский вопрос был решен, Польша получила район Тешина — эту деталь всегда забывают, а 3 500 000 судетских немцев вновь стали гражданами Германской империи. Их возвращение родине взволновало моего отца, семья которого происходила из чешского Эгера[1]. Мы были убеждены, что немцы из Гданьска тоже имеют право стать нашими соотечественниками. Мы знали, что город Гевелия, Фаренгейта, Шопенгауэра, столицу Восточной Пруссии в 1918 году, через год оторванную от Германской империи, населяли немцы, — 448 статей Версальского договора не могли изменить этот факт.
Нам казалось, что наш разбросанный и разорванный народ, который ужасно страдал в 1918-1925 годы, не может вечно отвечать за ошибки, совершенные нашими руководителями в 1914-1918 годах.[2]
В августе 1939 года я находился на каникулах у австрийского озера Вертерзее в обществе семьи профессора Порше, конструктора «Фольксвагена». Известие о подписании немецко-советского пакта повергло нас в оцепенение. Истории известно немного примеров столь же сенсационного изменения союзов. Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что Гитлер будет договариваться со Сталиным, я, без сомнения, в это не поверил бы. Правда, оба правительства разъяснили, что не собираются продавать свои идеологии, но вскоре мы поняли, что значил этот пакт. Напрасно 31 августа Муссолини настаивал на созыве 5 сентября международной конференции с целью «рассмотрения формулировок Версальского трактата», которые, как он говорил, были причиной теперешних недоразумений. Его никто не слушал. 1 сентября в 4.45 вермахт вступил на территорию Польши. В полдень 3 сентября Великобритания объявила войну рейху, а в 17.00, «с целью поддержать независимость Польши», ее примеру последовала Франция.
В Германии также эйфории не было. Думаю, что ночью 31 августа маршал Геринг выразил мысль каждого из нас, когда сказал Риббентропу: «Если мы проиграем эту войну, да смилуется над нами Бог!»
До сих пор я еще не служил в армии. Когда я сдавал последние экзамены на лицензию пилота, меня мобилизовали в Люфтваффе. Однако оказалось, что я слишком стар для военного летчика — мне был 31 год. Я не намеревался провести войну, скрываясь в какой-либо конторе, — и попросил перевести меня в войска СС. После серии очень трудных испытательных тестов и медицинского обследования я был принят вместе с девятью другими кандидатами из ста претендентов.
Здесь мне бы хотелось разъяснить один существенный момент: дело в том, что многие историки отождествляют СС с полицией. Будь так на самом деле, я не оказался бы в рядах СС — как бы я воевал в полиции? На тему СС написано несметное количество книг (несомненно, их будет еще больше), но многие из них далеки от реальной оценки деятельности этой организации. В течение последних нескольких лет появились историки, которые считают, что она была конгломератом, состоящим из множества структур, выполняющих различные функции. Несмотря на это часто отождествляют войска СС и службу безопасности, СД (Sicherheitsdienst, SD). В сущности, ошибки исключены, ибо служащего СД можно было с первого взгляда узнать по мундиру: на его левом рукаве виднелась надпись Sicherheitsdienst, а на воротнике не было эмблем СС. В 1958 году я предложил сто тысяч марок любому, кто нашел хотя бы одну не фальшивую фотографию, на которой я в форме СД. Эта сумма все еще остается в распоряжении возможных искателей.[3]
Необходимы также другие уточнения. Постоянно пишут, что именно Генрих Гиммлер создал СС и стал во главе их, что является двойной ошибкой, так как он был всего лишь первым должностным лицом. Политическим и военным главой Охранных эстафет (СС) был Адольф Гитлер, и мы, солдаты войск СС, присягали именно ему.
Когда в конце 1924 года Гитлер покинул тюрьму в Ландсберге, важной проблемой стало организационное обновление национал-социалистской партии. В большинстве немецких провинций деятельность штурмовых отрядов (СА) была запрещена. Гитлер обратился к своему водителю Юлиусу Шреку и поручил ему организовать, по согласованию с Рудольфом Гессом, небольшую моторизованную часть. Это подразделение планировалось сформировать из достойных доверия людей, которые в опасных обстоятельствах были бы в состоянии защитить руководителей и ораторов партии, а также залы собраний. Такие группы начали появляться в крупных городах для поддержания порядка внутри залов (учитывая порученные им задания, они назывались Охранными эстафетами). В городах, где ношение мундиров не было запрещено, они носили белые рубашки с повязками, галстуки, бриджи, высокие сапоги и черные шапки. На каждой шапке была «мертвая голова», так как мы часто смотрели смерти в глаза.
Первые солдаты СС не были людьми из иного мира. Они мужественно несли тяжелую службу, многие из них погибли в стычках с Красным фронтом. В конце 1928 года их оставалось около трехсот человек. Лишь через год Гитлер поручил Гиммлеру переформировать это соединение согласно требованиям политико-войсковой концепции боевых дружин, которые хотели отмежеваться от массы штурмовых отрядов (СА).
После прихода к власти национал-социалистов, в июне 1934 года, во время попытки
свершения второй революции Эрнстом Рёмом и руководителями СА, отряды СС в различных частях страны сыграли важную роль, несмотря на различия, имело много общих элементов, например, «мертвая голова» присутствовала на всех мундирах СС. В СС имело место объединение компетенции и должностей в разных группировках. Скорцени, как офицер войск СС, находясь в должности руководителя группы С в VI отделе Главного управления безопасности рейха, состоял в структурах СД.
Первым вооруженным подразделением СС был лейб-штандарте (лейб-полк) «Адольф Гитлер», находящийся под командованием строгого баварца Сеппа Дитриха,[4] опытного танкиста первой мировой войны. Это представительное подразделение в белых кожаных ремнях, парад которого мы видели в Вене, составляло личную гвардию руководителя немецкого государства. Я хорошо знал Сеппа Дитриха — он не был стратегом, но человеком дела.
Через короткое время были созданы два следующие подразделения под названием SS-Verfugunstruppe (резервные части СС). В конце 1937 года существовало три пехотных полка СС: «Deutschland» (единственный укомплектованный), «Germania» и «Leibstrandarte». Их командованием и подготовкой руководил находящийся не у дел генерал-лейтенант рейхсвера Пауль Гауссер, бывший комендант офицерской школы в Брауншвейге. Я был рядом с ним, когда его тяжело ранило под Бородино, об этом речь пойдет далее. Он был великолепным командиром, по моему мнению, главная его заслуга — серьезный и тщательный подбор личного состава. Претенденты из числа добровольцев не должны были числиться в полицейской картотеке, изучалось и их прошлое. При отборе будущих солдат учитывалось их физическое и интеллектуальное развитие. Гауссер хотел, чтобы войска СС представляли собой элиту.
Ежедневная подготовка офицеров, унтер-офицеров и солдат была очень интенсивной и всесторонней, а дисциплина — даже более строгой, чем в вермахте. Офицеры жили жизнью своих подчиненных; товарищеское отношение, доверие и взаимное уважение были правилом. Это может иллюстрировать гот факт, что мы краснели от стыда, запирая на ключ шкафчики с личными вещами.
Гитлер решил, что в войсках СС, отдавая честь, не будут употреблять слово «господин». В армии говорили: «Jawohl, Herr Oberst!» («Так точно, господин полковник!»),
мы же обращались к генералу «Jawohl, Gruppenführer!» («Так точно, группенфюрер!»).[5]
Отношения внутри подразделений войск СС складывались непосредственные и человеческие. Нам не был известен карикатурный тип официального, строгого, надменного прусского офицера, который смотрел на подчиненного через монокль.
Наверное, некоторых удивит тот факт, что в войсках СС царила свобода совести. В наших рядах были и агностики, и протестанты, и католики. Капелланом французской добровольной бригады гренадеров СС «Шарлемань» был епископ Мейоль де Люпе, друг папы Пиуса XII.[6]
В то время, когда члены СА в большинстве своем принадлежали к национал-социалистской партии, в войсках СС вступление в партию было необязательным и даже не рекомендовалось. Именно этого многие люди не хотят понять. Без сомнения, мы были политическими солдатами, но мы защищали идеологию, стоящую над политикой и партиями. Например, мы могли позволить себе критиковать некоторые партийные концепции и решения некоторых гаулейтеров. Существование жалкого Штрейхера[7] и его «Штурмовика» казалось нам одновременно достойным сожаления и неуместным. Эта газета выполняла определенные функции. Но что общего имела писанина «Штурмовика» с передовыми статьями Геббельса в «Рейхе»?
Наш девиз, написанный на пряжке ремня, звучал: «Моей честью является верность». И так осталось до сих пор.
Мы не считали себя солдатами лучшими, чем другие, — просто вкладывали всю свою душу в службу родине. Другие дивизии, относящиеся к вермахту, тоже превосходно воевали во время долгой войны, например, дивизия «Великая Германия»,[8] солдаты которой, так же, как и мы, осознавали свою ценность. Нельзя нас упрекать за это. В подразделениях войск СС царил своеобразный воинский дух, но это явление не было чем-то новым, так как оно существует во всех армиях мира. Я думаю, что оно присутствовало даже в гвардейских частях Красной Армии и некоторых сибирских дивизиях, составлявших элиту Советской Армии.
Особенностью войск СС можно считать то, что, начиная с 1942 года, они стали добровольческой армией солдат различных стран Европы, среди которых служили (в алфавитном порядке): албанцы, боснийцы, британцы, болгары, валлоны, венгры, хорваты, датчане, эстонцы, финны, фламандцы, французы, грузины, греки, голландцы, итальянцы,
казаки, [9] латыши, литовцы, норвежцы, румыны, русские, сербы, словенцы, шведы, швейцарцы и украинцы. Белорусы, индусы, киргизы, армяне, татары, туркмены и узбеки также служили под собственными знаменами в войсках СС. В моих подразделениях были представители почти всех этих национальностей, не хватало лишь албанцев, боснийцев, британцев, казаков, грузинов, греков и сербов.
Необходимо добавить, что наши части входили в состав сухопутных войск, поэтому они не подчинялись Гиммлеру и не получали от него приказов. Оберстгруппенфюрер СС и генерал-полковник войск СС Пауль Гауссер заявил перед трибуналом в Нюрнберге 5 и 6 августа 1946 года: «Войска СС никогда не получали приказов от Гиммлера и Гейдриха, так как они не имели право командовать нами».
Репортеры обошли молчанием эту поправку. Мы выполняли приказы командующих
армиями, в состав которых мы входили, в соответствии со служебной иерархией.[10] Гиммлер не был ни командиром, ни солдатом, несмотря на то, что пытался произвести такое впечатление в начале 1945 года.[11]
И нет ничего удивительного в том, что наши соединения, обладая особым моральным боевым духом, считали себя особой частью сухопутных войск. Я, как и другие ветераны войск СС, обычно употребляю определение «Heer», чтобы отличить части вермахта от войск СС.
Как солдаты, мы отличались от Общих СС, носивших характер гражданской организации. К сожалению, мания Гиммлера к присвоению почетных званий членам СС — дипломатам, профессорам, промышленникам (например, профессору Порше) — привела к смешению понятий.
В 1946 году я оказался в Нюрнбергской тюрьме с двумя «генералами СС»: дипломатом старой школы бароном Константином фон Нейратом, послом в Риме, а позже протектором Чехии и Моравии, и его преемником на Вильгельмштрассе — Иоахимом фон Риббентропом, тоже «генералом СС».[12]
Настоящим создателем войск СС был генерал Пауль Гауссер, которого мы с любовью называли «папой». Нельзя недооценить вклад упоминавшегося уже Сеппа Дитриха, а также ветерана боев в Балтии — Феликса Штейнера, [13] которые придали этим соединениям специфический стиль и боевую осанку, сравнимую разве что с гвардией Наполеона.
Разве можно было не заметить, что насчитывающая в своих рядах почти миллион молодых европейцев армия, любой солдат которой хладнокровно шел на смерть, была отрицанием туманных «нордических» доктрин рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера — доктрин, которых не разделял даже Гитлер?
Я должен признаться, что взгляды рейхслейтера Альфреда Розенберга тоже всегда казались мне неясными. Этот человек, с которым позже я познакомился лично, действовал с благими намерениями, однако его обвинили в чужих грехах. Я никак не мог прочесть написанную им книгу «Миф XX века», о которой говорили, что она является «библией превосходства нордической расы», и видел лишь очень немногих, кто осилил этот труд, насчитывающий семьсот страниц.
Подводя итог данных рассуждений, я могу еще сказать, что если Гиммлер и намеревался применить в будущем войска СС как инструмент собственной политики, то все равно мы этого уже никогда не узнаем.
Как можно оценить действия войск СС во время второй мировой войны?
В 1957 году исторический отдел Генерального штаба израильской армии разослал анкету тысяче респондентов, среди которых были командующие, военные эксперты, историки и военные корреспонденты со всего мира. Предлагалось ответить на следующие вопросы: Какие армии вы считаете лучшими за время двух мировых войн? Чьи солдаты были самыми храбрыми? Чьи солдаты были лучше обучены, более искусны и дисциплинированы? Чьи солдаты больше проявляли инициативу? И так далее.
Среди ответивших на вопросы анкеты были генералы Г. Маршалл (США), А. Гаузингер (НАТО), Г. Ф. Фуллер (Великобритания), М. П. Кениг (Франция), известный военный теоретик сэр Безил Лидцел Харт, писатели Леон Урис, Герман Воук и другие. Армии, воевавшие в первой мировой войне распределились следующим образом:
- Немецкая армия.
- Французская армия.
- Английская армия.
- Турецкая армия.
- Американская армия.
- Русская армия.
- Австро-венгерская армия.
- Итальянская армия.
Для второй мировой войны классификацию организовали с подсчетом очков. Максимально можно было получить 100, а минимально — 10 очков. Результаты:
- Вермахт — 93 очка.
- Японская армия — 86 очков.
- Советская армия — 83 очка.
- Финская армия — 79 очков.
- Польская армия — 71 очко.
- Британская армия — 62 очка.
- Американская армия — 55 очков.
- Французская армия — 39 очков.
- Итальянская армия — 24 очка.
Что касается авиации, то после ВВС рейха (Люфтваффе) в рейтинге стояли военно-воздушные силы Великобритании (R.A.F.), затем военная авиация США (US Air Force), ВВС Японии, военная авиация СССР. Военно-морские силы Великобритании возглавили список, за ними следовали ВМС Японии и США.
Среди элитарных подразделений лучшими признаны войска СС, за ними — американские морские пехотинцы, следом — британские десантники и французский Иностранный легион.
Любая классификация является спорной, например, по-разному комментировалось пятое место польской армии. Мне кажется, что итальянские солдаты второй мировой войны, часто плохо вооруженные, очень слабо обеспеченные и нередко имеющие некомпетентных командиров, оправдали доверие во время боев в Северной Африке. Дивизии «Черных рубашек» были хороши, а итальянские подводники и летчики показали настоящую удаль. Итальянские подразделения храбро дрались на Восточном фронте, а кавалерийский полк «Савойя» героически вел себя под Сталинградом в ноябре 1942 года. Подобным же образом торпеды, управляемые людьми из флотилии «X. Flottiglia MAS» герцога Валерио Борджио и
Тесео Тесеи, добились значительных успехов на Средиземном море. [14] Вероятно, это необходимо учесть.
Я вспоминаю о герцоге Валерио Борджио — аристократе в полном смысле этого слова, — которого я хорошо знал с 1943 года. Он принимал участие в очень опасных, но увенчавшихся успехом акциях в портах Гибралтара и Александрии. В марте 1945 года, когда многие его земляки поменяли фронт, он сказал мне: «Дорогой Скорцени, мы начали одну и ту же войну за свободную Европу. Будьте уверены, что я буду вести ее до конца, что бы ни случилось». И он сдержал слово.
Он посетил меня в конце июля 1974 года в Мадриде. Мы должны были встретиться снова в начале сентября. Неожиданно пришло печальное известие, что в августе он умер в изгнании в Кадисе.
Военная карьера этого человека, которого называли «Черным герцогом», малоизвестна. Он начал ее во время гражданской войны в Испании командиром подводной лодки «Ирида». Затем, после стажировки в Клайпеде среди подводников Карла Дёница, он командовал лодкой «Веттор Писани». Слава нашла его только лишь на палубе «карманной» подводной лодки «Scire» и в должности командира флотилии торпедных катеров после рейдов на Г ибралтар и Александрию.
Я могу подтвердить, что следующая комбинированная атака на Г ибралтар планировалась в октябре 1943 года. Однако капитуляция короля Италии и маршала Бадольо, а также арест дуче помешали этому. Находящуюся в восьмидесяти километрах от Генуи базу в Ла Спези покинуло начальство капитана Борджио, который, хотя и лишенный иллюзий, продолжал воевать в подразделениях освобожденного Муссолини.
Герцог считал короля и Бадольо предателями и глупцами. В 1943 году он сказал мне: «Им пообещали очень много. Однако я вас заверяю, что эти обещания никогда не будут выполнены. Ни Рузвельт, ни Черчилль не вернут Италии даже пяди нашей африканской территории. Скажу больше, Сабаудский Дом рискует потерять корону в этой мрачной и бесславной авантюре. Вы убедитесь, что если борцы за Европу будут побеждены, Италия погрузится в еще больший хаос, чем в 1918-1921 годы». И кто же оказался прав?
Борджио не считал себя побежденным. В конце 1943 года он командовал добровольческим батальоном «Варвар», который воевал на Южном фронте бок о бок со 175-й дивизией вермахта. Тысячи молодых людей завербовались под трехцветное знамя герцога, и он образовал батальоны «Молния», «Стрелец», «Лавина», «Святой Георгий», «Волк» и «Стрела». Сражаясь во главе своей бригады, в 1945 году он вынудил отступить партизан Иосифа Броза Тито, которые угрожали Триесту и Удине. Необходимо добавить, что герцог не нашел общий язык — и неудивительно! — со специальным посланником
Гиммлера в Италии, будуарным офицером СС Карлом Вольфом.[15].
Англичане пленили Борджио и выдали итальянским антифашистам. Те отдали его под суд, и после бурных прений 17 февраля 1949 года он был осужден на восемнадцать лет лишения свободы. Коммунисты требовали исполнения приговора, но авторитет Борджио был так велик, что, опасаясь массовых демонстраций, «Черного герцога» освободили «за патриотические заслуги перед Юлийской Венецией».[16] Впрочем, вступивший в силу закон об амнистии «предал забвению часть инкриминируемых действий». В конце концов ему «простили» хорошую службу за родину.
В 1952 году Борджио занялся политической деятельностью, защищая проевропейские «лево-революционные» позиции в недрах «Итальянского общественного движения» (MSI), почетным председателем которого он был избран. В 1968 году он основал «Трехцветный комитет» и «Национальный фронт».[17] После смерти маршала Родольфо Грациани являлся председателем «Ассоциации ветеранов Итальянской социальной республики».[18].
Отто Скорцени
Из книги «Неизвестная война»
[1] Эгер — старый город, крепость Австро-Венгерской империи. По немецким источникам, семья Скорцени прибыла туда из окрестностей Скорценского озера, расположенного в Познаньском воеводстве Польши, которое в XIX и в начале XX века принадлежало Пруссии. Согласно семейной хронике, в роду Скорцени были помещики и землевладельцы.
[2] Взгляды Скорцени по вопросу Гданьска не отличаются от его взглядов по другим политическим вопросам. Он, как национал-социалист, осуждал решения Версальского трактата. Он также не замечал исторических связей Гданьска с Польшей и веками живущее в этом городе польское население, многовековую захватническую немецкую политику в этом регионе.
[3] Охранные эстафеты (Schutzstaffeln, SS) были организацией, сформированной по образцу добровольческих корпусов с целью охраны национал-социалистской партии. Костяк организации составляли Общие СС (Allgemeine SS), которые со временем распространили свое влияние почти на все области жизни Третьего рейха. В рамках СС также действовали войска СС (Waffen, SS), отряды «Мертвая голова» (TotenkopfVerbande), образованные для службы в концентрационных лагерях, и служба безопасности СС (Sicherheitsdienst, SD). В 1936 году в состав СС включили также всю полицию. Отличия в функциях отдельных составляющих СС не перечеркивают их взаимосвязи. Звания во всех соединениях СС были аналогичными. Обмундирование,
[4] Полное имя Йозеф Дитрих; Сепп — это сокращение.
[5] От этого принципа часто отступали.
[6] Автор очень поверхностно представил вопрос отношения к религии в войсках СС. Миссией СС было создание для немецкого народа своеобразных основ мировоззрения, выдержанных в германском духе, которые, в сущности, имели антихристианский характер. Официально члены СС могли представлять свое вероисповедание согласно формулы «gottgläubig» («верующий в Бога»), что было формой защиты от обвинения в неоязычничестве. Вход в церковь, особенно для служащих СС, регулировали особые положения.
[7] Юлиус Штрейхер — гаулейтер национал-социалистской партии, издатель многотиражного еженедельника «Штурмовик», являвшегося самым важным органом антисемитской агитации. В Нюрнберге был приговорен к смертной казни.
[8] Представляя этот единственный пример элитарной дивизии, Скорцени выражает свое мнение о превосходстве войск СС над частями вермахта.
[9] Казаки считались привилегированной военной кастой в Российской империи. По всей видимости, Скорцени именно поэтому выделил их в отдельную национальность, что является ошибкой.
[10] Действительно, части войск СС по оперативным соображениям подчинялись командующим корпусами, армиями или группами армий, но в структуре этой организации существовало Главное управление командования СС, руководимое обергруппенфюрером СС и генералом войск СС Гансом Юттнером. Он занимал пост, формально являющийся органом командования этих войск, и играл решающую роль в боевой подготовке членов Общих СС и формировании частей войск СС. Это был войсковой штаб Гиммлера — руководство СС имело равные с ним права командования. Впрочем, Скорцени в следующей главе книги многократно подчеркивает роль Юттнера.
[11] Гиммлер, власть которого как рейхсфюрера СС разрослась до невероятных размеров, очень желал
удостоиться воинских почестей, хотя не имел даже начального военного образования. В значительной мере ему это удалось. В 1944 году Гитлер назначил его командующим войсками запаса, а в начале 1945 года — группой армий «Висла» (ранее он был командующим группой армий «Верхний Рейн»). Однако вскоре оказалось, что Гиммлер не компетентен, и Гитлер снял его с этой должности 20 марта 1945 года.
[12] Общие СС являлись материнской организацией для всех подразделений СС и отнюдь не гражданской, так как ее члены обязаны были подчиняться общим правилам дисциплины и заниматься военной подготовкой. Во всех частях СС присваивались одинаковые звания, различия были связаны только с характером соединений. В Общих СС и в СД звания не соответствовали воинским; в войсках СС — были аналогичны воинским и полицейским. Отдельный вопрос представляло собой присвоение почетных чинов высшим партийным и государственным сановникам, хотя фактически эти звания не были генеральскими.
[13] Добровольческий корпус, в котором служил Штейнер после развала немецкого фронта в государствах Балтии, в 1918-1919 годы сдержал первый большевистский удар в этих государствах и Восточной Пруссии. Во время второй мировой войны обергруппенфюрер СС и генерал войск СС Штейнер командовал 3-м германским танковым корпусом СС.
[14] Герцог Валерио Борджио как офицер ВМС руководил рискованными рейдами подводных лодок. Руководимые им живые торпеды из «X. Flottiglia MAS» («Флотилии торпедных катеров») осуществили атаки на порты в Гибралтаре и Александрии, нанеся британскому флоту большие потери. Борджио до конца войны остался верен фашизму и сохранил относительно независимое положение в отношении властей Республики Сало.
[15] Обергруппенфюрер СС и генерал войск СС Карл Вольф много лет возглавлял личный штаб (I Главное управление) рейхсфюрера СС. В конце 1943 года был назначен верховным командующим СС и полиции в оккупированной Северной Италии. В конце войны он получил от Гиммлера полномочия на ведение мирных переговоров в Швейцарии с резидентом американской разведки Алленом Даллесом. В 1945 году в ФРГ был приговорен к пятнадцати годам лишения свободы за соучастие в истреблении евреев.
[16] Край в северо-восточной Италии (с Венецией и Тревизо), присоединенный к Италии после первой мировой войны.
[17] Обе эти организации имели националистический характер.
[18] Итальянская социальная республика, называемая также Республикой Сало, образована Муссолини в сентябре 1943 года (название происходит от городка Сало у озера Гарда). Прекратила свое существование после казни Муссолини в апреле 1945 года и занятия Северной Италии союзниками.
