Показать все теги
Русскому слову «дружина» в современном немецком языке соответствует слово Gefolgschaft. Эта лексема — сравнительно позднее искусственное образование, возникшее, когда ученые XIX в. прибавили суффикс к известному с XVII в. слову Gefolge («спутники», «свита», «сопровождение»; от глагола folgen — «следовать»). Тем самым был предложен прямой перевод латинскому слову comitatus, которое использовал Тацит в описании нравов, обычаев, верований и общественного устройства древних германцев («О происхождении германцев и местоположении Германии»). Имел ли термин, выбранный Тацитом, какое-либо более или менее прямое соответствие в языке тех древних германских племен, о которых он писал, неясно; новейшие разыскания лингвистов склоняют скорее к отрицательному ответу на этот вопрос. В то время как в немецкой исторической науке слово Gefolgschaft стало общепринятым специальным термином, в других национальных историографических традициях латинское comitatus не получило одного какого-либо специального соответствия и часто употребляется без перевода. Это обстоятельство не случайно и отражает определенную тенденцию немецкой историографии (помимо традиционного стремления к унифицированной и «прозрачной» терминологии), а именно попытки придать германской дружине важное историческое значение как основополагающему социально-правовому учреждению в институционально-юридической истории (Verfassungsgeschichte) германских народов от античности до высокого средневековья.
Видное место в разработке проблем Февральской революции и ее предпосылок занимают исследования Е.Д. Черменского. Еще в начале 1941 г. он написал статью «Кадеты накануне февральской буржуазной революции 1917 года», в которой наряду с опубликованными материалами опирался и на документы из архива ЦК кадетской партии. В 1947 г. Е.Д. Черменский защитил оставшуюся в рукописи докторскую диссертацию «Борьба классов и партий в IV Государственной думе», основные положения которой быши им постепенно опубликованы в книге « Февральская буржуазно-демократическая революция 1gij г. в России. Пособие для учителей» (М., 1959) и в монографии «История СССР. Период империализма», издававшейся в 1959 и 1965 гг., а также в статье «Выборы в IV Государственную думу». Кроме того, 1951 и 1954 гг. Е.Д. Черменский напечатал свои лекции по истории России в период мировой войны, прочитанные им в Высшей партийной школе.
Специальные исследования, посвященные тем или иным аспектам политической истории буржуазии и ее организациям, ее взаимоотношениям с царизмом в годы мировой войны, крайне немногочисленны. В1941 г. с такими исследованиями выступили Е.Д. Черменский, о работах которого речь будет идти в дальнейшем, и А.П. Погребинский. Интересуясь главным образом проблемами экономической истории, А.П. Погребинский в статьях «Военно-промышленные комитеты» и «К истории союзов земств и городов», опубликованный в 11-м и 12-м томах «Исторических записок», остановился в общих чертах и на политической стороне деятельности этих организаций. А.П. Погребинский справедливо указывал, что создатели военно-промышленный комитетов видели в них «представительные органы русской буржуазии», хотели превратить их в «массовые организации буржуазии, стоящие на
Схема «двух заговоров», одобренная Сталиным в качестве члена Главной редакции «Истории гражданской войны», странным образом не вошла в полном виде в «Историю ВКП(б). Краткий курс». Там говорилось о «заговоре буржуазии», но не упоминалось в категорической форме о «заговоре царизма», хотя и повторялось утверждение, будто хозяйничавшие при дворе «пройдохи вроде Распутина» «явно вели линию на заключение сепаратного мира с немцами». Тем не менее «История гражданской войны в СССР», и ее первая глава в частности, стала для всех писавших о Февральской революции и ее предпосылках источником не только основных выводов, но и фактического материала, и ссылка на «Историю гражданской войны» стала подтверждением неоспоримости того или иного факта.
С опубликованием письма И.В. Сталина в редакцию журнала «Пролетарская революция» «О некоторых вопросах истории большевизма» положение начало изменяться. Наряду с принципиальной критикой меньшевистских и троцкистских искажений истории революционного движения, появляется тенденция рассматривать всякое инакомыслие в исторических концепциях как выступление против линии партии, как «полутроцкизм» и «полуменьшевизм». Возможности научной дискуссии по неисследованным историко-революционным проблемам сужаются и постепенно исчезают вообще. На смену различным точкам зрения приходит единственная общеобязательная концепция.
Проблема «двух заговоров» была главной, но не единственной, затрагивавшейся в литературе 1920 — начала 1930-х гг. Многие авторы стремились дать, хотя и в самой общей форме, ответ на вопрос о причинах конфликта между буржуазией и царизмом. При этом в целом ряде работ сквозило преувеличение степени эволюции самодержавия в сторону буржуазной монархии, против чего уже в 1927 г. справедливо возражал М.Н. Покровский. Тем не менее тезис о такой эволюции и преувеличение политической роли буржуазии присутствовали во многих книгах и статьях. Так, С.А. Пионтковский утверждал, что «охват всей экономической жизни, в том числе и самого самодержавия, лапами финансового капитала не только открывал возможность отдельным
Cреди советских историков господствовало убеждение в существовании единого заговора буржуазии, основывавшееся на сведениях о реально существовавших заговорах различных кружков и еще более подкрепленное авторитетом М.Н. Покровского. Поэтому за немногими исключениями тезис о «заговоре буржуазии» выдвигался всеми авторами. При этом, однако, в мотивировке заговора наметилось расхождение.
Часть авторов по-прежнему придерживалась точки зрения М.Н. Покровского, что основной целью дворцового переворота было
В литературе второй половины 1920-х — начала 1930-х гг. можно (хотя и с определенной долей условности) выделить три типа работ, относящихся к рассматриваемой нами проблеме. Первую группу представляла серия портретных зарисовок И.М. Василевского (Не-Буква) «Николай II» (Пг., 1923), С. Любоша «Последние Романовы» (Л., 1924), Н.Н. Евреинова « Тайна Распутина» (Л., 1924), В.А. Апушкина «Генерал от поражений В.А. Сухомлинов» (Л., 1925), В.А. Канторовича «Алекс
Наибольшее влияние на ход дальнейшего изучения истории Февральской революции и ее предпосылок оказала, естественно, схема, выдвинутая крупнейшим советским историком того времени М.Н. Покровским в лекциях по истории революционного движения в России в XIX—XX вв., прочитанных в 1923—1924 гг. и опубли- кованныхв 1924 г. Схема Февральскойреволюции, предложеннаяМ.Н. Покровским, исходила из его концепции «торгового капитала». Из этой концепции прежде всего вытекало, что поскольку самодержавие являлось политической организацией торгового капитала, борьба против него была борьбой против
Проблема взаимоотношений между царизмом и буржуазией вообще, в годы мировой войны в частности, принадлежит к числу малоизученных сторон истории России. Внимание советских историков привлекала в первую очередь (и это было вполне естественно и закономерно) история революционного движения и его движущей силы — рабочего класса. Вопросы истории правящих верхов, истории эксплуататорских классов вставали перед исследователями лишь в наиболее общей форме, в той мере, в какой они казались необходимыми для характеристики общего положения в стране, характеристики условий, в которых развивалось революционное движение.
